Текст книги "Огонь в его ярости (ЛП)"

Автор книги: Руби Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

– Нам действительно нужно найти тебе какие-нибудь штаны, – шепчу я. – Или вытащи меня отсюда. Я была бы довольна и тем, и другим.

Человек-дракон хмыкает в ответ на мои слова, как будто понимает их.

Однако он просто ждет меня, и я думаю, пришло время мне взять инициативу в свои руки.

– Надеюсь, все кочевники ушли, – говорю я, ни к кому конкретно не обращаясь, а затем делаю шаг вперед. Моя больная нога подкашивается, и он немедленно бросается ко мне, чтобы подхватить. – Если ты пытаешься расположить меня к себе, то это будет немного сложно после серии убийств, – говорю я ему, изо всех сил стараясь звучать так же твердо, как Клаудия. Я указываю на двойные двери, которые ведут обратно на кухню. Они были раскрашены из баллончика с отпечатками рук и символикой банд разными цветами, но если здесь осталась еда, она будет там. Мой желудок снова урчит, напоминая мне, что мне нужно поесть.

Я позволяю дракону отвести меня на кухню, а потом заставляю его снова опустить меня на землю. Очевидно, что здесь кто-то жил какое-то время, потому что рядом с рядами холодильников разложены спальные мешки, а в одном углу комнаты валяется куча пустых банок, украшенных жужжащими мухами и мошками. Прекрасно. Даже если бы у этих людей была одежда, я не уверена, что хочу ее позаимствовать. Все это место покрыто слоем грязи и пропитано запахом пота. Фу.

Когда я перевожу взгляд на дракона, его ноздри раздуваются, выражение лица напряженное.

– Полагаю, для тебя это пахнет довольно отвратительно, – говорю я ему и морщу нос.

Это вызывает у него удивленный возглас, который звучит забавно. Я странно рада этому. Может быть, еще не все потеряно, если мы не сможем общаться. Язык тела универсален, не так ли? Тогда ладно. Я делаю приглашающий жест и указываю на дверь, которая, должно быть, ведет в кладовую. На его лице появляется возмущенное выражение, и на этот раз я не могу сдержать смех.

– Я ем только то, если оно консервированное и безопасное, поверь мне. – Я позволяю иронии прозвучать в моем голосе. – Я голодна, но не НАСТОЛЬКО.

Беглый осмотр кладовой показывает, что почти все было перебрано, за исключением нескольких банок батата промышленного размера (прим. батат – сладковатый на вкус корнеплод). О, вау. Я не ела батат со дня благодарения много лет назад. Я показываю дракону на все три банки и ищу консервный нож и вилку. Там нет ничего, кроме грязной ложки. Однако вода здесь работает, и я трачу несколько минут на то, чтобы отскрести свою находку, очистить крышки банок от пыли, а затем напиваюсь досыта из разбитой чашки, которую нахожу в глубине шкафа. Человек-дракон с удивлением наблюдает за мной, но не делает никаких попыток помочь мне или остановить.

– Полагаю, ты не слишком уверен в том, что я делаю, не так ли? – говорю я ему и тяжело вздыхаю, глядя на свои банки. Либо ему не нравится батат, либо у него нет консервного ножа. Я думаю, что и то, и другое правдоподобно. Я провожу пальцами по металлической крышке. – Я не знаю, как это открыть. – Я оглядываюсь вокруг, на грязную обжитую кухню. – Может быть, где-нибудь есть нож. – Я указываю на банку и делаю колющий жест. – Я должна снять эту крышку.

Человек-дракон делает шаг вперед и осматривает банку, берет ее в руки и переворачивает. Он нюхает ее, а потом снова смотрит на меня. Я изображаю, как открываю крышку, а затем съедаю содержимое, и он бросает на меня еще один из тех драконьих взглядов, которые говорят: «ты сумасшедшая». Пока я наблюдаю, он ставит банку на стол, а затем нажимает когтем большого пальца на крышку. Его рука сгибается, его бицепс огромен, а затем я слышу звук металла, рвущегося под его хваткой.

Его когти достаточно сильны, чтобы открывать консервные банки. Мои глаза расширяются.

Он высвобождает ноготь, нюхает содержимое, а затем кивает сам себе, как будто внезапно все понимая. Своими длинными когтями он долбит отверстие, которое пробил в крышке, пока ему не удается приоткрыть секцию размером с кулак, демонстрируя батат внизу. Аромат поражает меня, и я от волнения хлопаю в ладоши.

– Ты сделал это!

Его глаза тут же вспыхивают ярким золотом. Я улыбаюсь ему… и тут я понимаю, что его член становится твердым. Мой страх немедленно возвращается, и я настороженно наблюдаю за ним. Он собирается швырнуть меня на пол и снова попытаться забраться на меня сверху? Но он протягивает мне только банку, наблюдая за моим лицом с жадным, голодным выражением, которое не имеет ничего общего с едой.

Я колеблюсь, а затем двигаюсь вперед. Я бочком подхожу к нему, стараясь не обращать внимания на растущую эрекцию, и ложкой беру ярко-оранжевый ломтик батата. Он покрыт сиропом и глазурью и пахнет так вкусно, что у меня слюнки текут, прежде чем я успеваю поднести его к губам.

Первый кусочек – это рай, и я не могу сдержать легкого вздоха удовольствия, который вырывается у меня.

– Либо я чертовски голодна, либо это потрясающе, – говорю я ему.

Он придвигается ближе ко мне и касается моей щеки, но больше ничего не делает, просто наблюдает за мной. Когда я колеблюсь, он сует руку в банку и достает еще батат, протягивая его мне. Я осторожно беру его у него пальцами и ем, облизывая кончики пальцев.

Я думаю, это означает, что мы друзья.

– Но если мы собираемся стать друзьями, тебе нужно имя. – Я снова бросаю на него взгляд. – Что-нибудь… приятное, милое и нестрашное. Как Сэм. Сэм – совсем не страшное имя.

Он просто касается моих волос, убирая их с моего лица, как будто очарован ими. Или мной.

* * *

После того, как мой желудок набит бататом, мы ищем сувенирный магазин, и мне все-таки удается его найти. Я хватаю футболку, чтобы надеть ее, которая слишком велика и ужасно уродлива. Однако она сидит на мне как платье, и я счастлива, что она у меня есть. Я чувствую себя лучше, когда на мне одежда.

Остаток дня мы исследуем окрестности, но казино изрядно разрушено, а те части, которые уцелели, покрыты грязью от заезжих кочевников. К тому времени, когда солнце начинает садиться, я снова проголодалась и устала. Я могу сказать, что Сэму не нравится находиться внутри, поэтому мы возвращаемся на крышу.

На этот раз, когда он снова принимает форму дракона, я стараюсь не паниковать. Он не желает мне зла.

Сэм находит местечко на крыше и просто наблюдает за мной сонным взглядом. Его хвост подергивается, и у меня складывается впечатление, что он гораздо более настороже, чем показывает. Это не имеет значения; я слишком устала, чтобы пытаться сбежать из тюрьмы, и у меня болит нога. Солнце село, и становится холодно. Я думаю, мы не будем спать внутри. Я на мгновение вспоминаю те грязные поддоны на кухне и содрогаюсь. Нет, спасибо. Я бы предпочла спать без одеял, чем с вшами. Я выбираю место на бетоне в нескольких шагах от дракона и пытаюсь устроиться поудобнее.

Однако это не работает. Это бетон. Нет удобного способа расслабиться и не почувствовать, насколько жесткая крыша. Может быть, мне следовало найти что-нибудь в сувенирном магазине вместо подушки. Моим ногам тоже холодно, и я пытаюсь натянуть футболку на конечности.

Раздается низкое драконье фырканье, а затем я слышу, как он встает. Мгновение спустя когти обхватывают мою талию, и я задыхаюсь, размахивая руками. Я сдерживаю крик удивления, когда он поднимает меня в воздух. Затем он снова садится на корточки, подтягивает передние лапы к груди и усаживает меня на них сверху. Его голова опускается, и он снова закрывает глаза.

Мгновение я остаюсь совершенно неподвижной. Когда он больше ничего не делает, становится ясно, что он понял, что мне холодно и неуютно, и пытается устроить меня в какой-нибудь постели получше. Тогда ладно. Я расслабляюсь и переношу вес тела на одну подвернутую ногу, и мне удается устроиться поудобнее. Здесь тепло, как будто я сплю на батарее, и его тепло убаюкивает меня, заставляя расслабиться.

Возможно, я составлю план завтра. Я слишком устала, чтобы сейчас о чем-то думать. Я закрываю глаза и проваливаюсь в сон.

РАСТ

Она учится доверять мне.

Я наблюдаю, как моя хрупкая человеческая пара спит у меня на груди, ее рот слегка приоткрыт, щека подперта ладонью. Ощущение того, как она прижимается к моей чешуе… неописуемо. Я хочу приласкать ее, оседлать и заявить о своих правах на нее, но я только сейчас завоевываю ее доверие.

Я могу подождать еще несколько дней. И если кто-то придет оспаривать мои права на нее, я готов его уничтожить.

Глава 7

Эми

Следующий день не дает мне больше ответов, только больше вопросов. Ясно, что дракон не намерен меня отпускать. На самом деле, он не хочет выпускать меня из виду. Я понимаю это, когда он снова следует за мной в туалет, а потом, когда мы возвращаемся на крышу, он хватает меня своими когтями и улетает. Он выслеживает корову, держа меня в объятиях, хватает ее ртом, а затем проглатывает в два глотка. Это происходит так быстро, что я даже вскрикнуть не успеваю, а потом мы взлетаем обратно на крышу, и он снова устраивается поудобнее.

И наблюдает за мной, ожидая.

Ладно, что ж, если я здесь главная, я хочу остановиться в месте получше. Это не дом. Я думаю о доме Клаудии с дырой в крыше, чтобы Кэйл мог приходить и уходить. Мне нужно какое-нибудь место, доступное для дракона, но все же более удобное для меня, чем жесткая крыша. Сегодня моя нога болит при каждом шаге, так что я знаю, что мне нужно держаться на ногах, если я не хочу скоро ползать.

Некоторые люди могут справиться с этим, но я не могу. У моей дурацкой ноги просто не хватает сил. Я ненавижу это, и я ненавижу то, что я обуза для всех. Но я ничего не могу с этим поделать. Я направляюсь к краю крыши и затем смотрю наружу, размышляя. Казино – не самое гостеприимное место, особенно когда его обчистили. Моя способность выживать самостоятельно близка к нулю, и собирать там нечего. Я разочарованно вздыхаю и позволяю своему взгляду скользнуть по парковке, вниз по длинному зданию… к отелю в дальнем конце.

Конечно. На территории отеля есть гостиница. Почему бы и нет? А в отеле, я думаю, будут постельные принадлежности, по крайней мере, при условии, что дом не был полностью разграблен. Я прикрываю глаза рукой и смотрю на здание. Оно очень высокое, этажей пятнадцать-двадцать. Если бы я была мусорщиком, я бы рискнула подняться на верхний этаж, но, скорее всего, нет. Не тогда, когда все, что я нахожу, приходится возвращать обратно на землю. В этом нет никакого смысла.

Но это имеет смысл, если у вас есть дракон, который может поднять вас на самый верх здания. Я встаю на ноги и подхожу к Сэму. Он наблюдает за мной, его тело спокойно. Однако я думаю, что спокойствие – это притворство. В нем нет ничего, что хоть в малейшей степени вызывало бы чувство спокойствия. Больше похоже на… бдительность. И его глаза подернуты черным по краям, что говорит мне о том, что он легко может впасть в безумие.

Когда я приближаюсь, золото в его глазах становится более заметным, и я задаюсь вопросом, не я ли удерживаю его от того, чтобы сорваться? Он не впадал в буйство с тех пор, как схватил меня, а большинство драконов очень непостоянны. Если это так, то мне нужно поддержать его радостное настроение. Я лучезарно улыбаюсь ему и приближаюсь к его голове, хотя какая-то маленькая частичка меня внутри дрожит от ужаса. Хотя я не думаю, что он причинит мне боль. Нет, если он хочет меня для спаривания. Я протягиваю руку, проверяя свои возможности.

Дракон поднимает голову, задевая своей огромной мордой мои пальцы.

– Тогда ладно, – шепчу я и испытываю некоторое удовольствие, когда его глаза становятся еще более золотистыми. Если бы драконы умели мурлыкать, держу пари, он бы мурлыкал прямо сейчас. Я подхожу ближе и провожу руками по его носу, изучая текстуру. Невероятно твердая чешуя, так плотно прилегающая к его коже, что она кажется одним волнистым листом металла. Я осторожно держусь сбоку от его рта, потому что не забыла, что у него длинные и острые зубы. – Мы можем отправиться в путешествие? – спрашиваю я его. – В маленькое?

Сэм моргает, глядя на меня, и в следующее мгновение я глажу воздух, а обнаженный человек-дракон с длинными безумными волосами направляется ко мне.

О боже. Он неправильно понял. Он думает, что я хочу поговорить. Я продолжаю улыбаться, хотя от разочарования мне хочется сказать что-нибудь непристойное.

– Это место – нехороший дом, – говорю я ему, и когда он слегка наклоняет голову, что означает, что он не понимает, мое разочарование растет. У меня болит нога, я хочу пить и устала, и меня тошнит от батата. Я провожу рукой по лицу, борясь с раздражением.

Он подается вперед и тянется к моему лицу.

Я замираю, встревоженная, но все, что он делает, это слегка проводит когтями по моей челюсти, затем наблюдает за выражением моего лица. Он… гладит меня. О. Неужели он думает, что это было приветствие? Я сдерживаю смешок, представляя, как здороваюсь с ополченцами Форт-Далласа, приятно поглаживая их челюсть. Да уж.

Я позволяю ему ласкать себя еще мгновение, а затем указываю на здание на горизонте, сразу за обширной парковкой.

– Мы можем пойти туда?

Его взгляд следует за моим жестом, а затем он тоже указывает на это, одним длинным когтем рассекая воздух.

Я нетерпеливо киваю.

– Да. Туда. Там еда, – я изображаю, как ем. Я не знаю, правда ли это, но если и есть что-то, что не подверглось обыску, так это верхние этажи высокого отеля. – И одежда. – Я одергиваю свою футболку, пытаясь продемонстрировать ему это.

Взгляд Сэма скользит вверх и вниз по моему телу, рассматривая мою одежду. Через мгновение он протягивает руку вперед и рвет мою футболку, оставляя дыру на бедре. Удивленная, я отпрянула назад, чтобы остановить его, и в итоге споткнулась.

– Что ты делаешь? – спросила я.

Он низко рычит и приседает рядом со мной, снова протягивая руку к моему лицу.

– Эээм?

Я вздрагиваю и сажусь, не обращая внимания на его руки.

– Я показывала тебе свою футболку не для того, чтобы ты мог сорвать ее с меня. Я показывала тебе, чтобы ты знал, чего я хочу. – Я бросаю на него взгляд, и его глаза с каждой секундой становятся все темнее, как будто он в нескольких дюймах от того, чтобы потерять самообладание. Ладно, нехорошо. Я протягиваю руку и глажу его по подбородку, чтобы успокоить. – Все в порядке.

Конечно же, чернота в его глазах немного отступает, и он касается моего лица.

Да, мы, скорее всего, застрянем здесь на весь день, поглаживая челюсти, если я не заставлю его понять меня. Я не могу удержаться от смеха над абсурдностью этой ситуации, и его глаза на мгновение вспыхивают чистым золотом, и он улыбается.

О боже. Когда он улыбается, от него… захватывает дух. Я улыбаюсь в ответ и снова указываю на здание.

– Так мы пойдем туда?

РАСТ

Ясно, что моя пара хочет новое гнездо. Это ей не нравится, и она указывает и болтает на другое высокое, узкое здание неподалеку. Она хочет именно этого. Я обдумываю это. Оно находится намного выше от земли, но это хорошо. Это означает, что она будет в безопасности от других дурно пахнущих людей, если они прибудут. Но мне не нравится, что оно находится так высоко, потому что это означает, что ее аромат будет разноситься ветром гораздо дальше. Это наверняка привлечет соперников, которые захотят отнять ее у меня.

Но потом она протягивает руку и ласкает мое лицо своими маленькими, мягкими ручками, и я ни в чем не могу ей отказать. Всего лишь это легкое прикосновение рассеивает дым гнева, затуманивающий мой разум, и на мгновение мне кажется, что мой разум пришел в норму. Это всего лишь мимолетный миг, но он заставляет меня жаждать того, что у нас может быть, если мы будем вместе. Она должна чувствовать себя достаточно комфортно, чтобы оспаривать у меня права на спаривание, и если она хочет другое гнездо, я дам ей его. Я снова принимаю боевую форму, осторожно подхватываю ее когтями, а затем поднимаюсь в воздух.

Как всегда, я открываю свои чувства, пробиваясь сквозь мириады ароматов, доносимых легким ветерком. В непосредственной близости нет других драконов, но я чувствую запах гари и дыма на расстоянии, что говорит мне о том, что поблизости есть и другие, но с подветренной стороны от нас. Это хорошо. Вонь от людей почти исчезла, и я также чувствую больше запаха очень вкусных травоядных копытных животных. Те остаются поблизости для легкой охоты.

Если ее высокое гнездышко такое, как ей нравится, то сейчас это хорошее место для ночлега.

Я подбрасываю свое мощное тело в воздух, крепко прижимая ее к себе. Она цепляется за мою переднюю лапу, издавая испуганные звуки, и я удивляюсь существу, которое так боится летать. Если бы у нее была собственная боевая форма, разве она не поднялась бы в воздух? Есть кое-что, что мне… не дает покоя. Однако, чем сильнее я пытаюсь сосредоточиться, тем больше мои мысли рассеиваются и улетучиваются, как дым.

Она касается моей передней лапы, когда я облетаю здание, снова и снова указывая, куда она хочет полететь. На самый верх. Тогда приземляться будет легко, но мне неприятна мысль о том, чтобы оставаться так высоко на открытом воздухе. Несомненно, она привлечет других своим сладким ароматом. Я рычу от этой мысли, и затем вокруг меня поднимается запах ее страха. Я пугаю ее, что только усиливает мое разочарование.

Ладно. Если она хочет быть высоко в воздухе, то это то, что мы сделаем. Если это для того, чтобы она могла наблюдать, как я оспариваю у всех желающих права на спаривание, тогда я уничтожу всех, кто придет. Я сделаю все, что она пожелает.

Я приземляюсь на крышу с тяжелым стуком, сотрясающим здание. Где-то поблизости раздается звонкий треск чего-то ломающегося, и я настораживаюсь. Однако в воздухе нет никаких новых ароматов. Просто реакция на то, что мой вес осел здесь.

Моя человеческая пара похлопывает меня по когтям, показывая, что хочет, чтобы я отпустил ее, и она жестикулирует и бормочет свои текучие, мягко звучащие слова. Я неохотно отпускаю ее, и она улыбается мне в ответ, как будто очень довольная. Я сдерживаю рык удовольствия от ее реакции, наблюдая, ожидая. Неужели это тот момент, когда она примет свою боевую форму и бросит мне вызов, чтобы я мог победить ее? Чтобы мы могли спариться и сблизиться?

Но она только отходит в сторону, придерживая больную ногу, и направляется к чему-то по плоской крыше. Мгновение спустя я понимаю, что это дверь. Она хочет войти внутрь этого странного здания. Тогда мне нужно будет перевоплотиться в свою двуногую форму для таких вещей. Я низко пригибаюсь и переминаюсь с ноги на ногу, а когда поднимаюсь на ноги, то вижу, что она терпеливо ждет меня, ее волосы развеваются на сильном ветру. Ее запах страха исчез, и ее вид наполняет меня таким удовольствием, что я ничего не могу с собой поделать; я подхожу к ней и притягиваю ее к себе, зарываясь лицом в ее шею и глубоко вдыхая ее запах, наслаждаясь ощущением ее тела, прижатого к моему.

Она напрягается, но затем расслабляется, прижимаясь ко мне. В этот раз нет запаха страха, и это наполняет меня радостью. Она учится доверять мне.

Тогда я могу свить гнездо внутри этого уродливого, высокого здания, если это то, чего она хочет. Каждый раз, когда я доставляю ей удовольствие, мы на шаг приближаемся к спариванию, и моя цель – заставить ее встать на четвереньки, содрогаясь подо мной, когда я наполню ее семенем.

Чего бы она ни захотела, я это сделаю.

Я несу ее вниз еще на пару ступенек, и она обвивает руками мою шею, крепко прижимаясь ко мне. Мне это нравится. Я продолжаю удерживать ее, ожидая ее следующего указания, даже когда мы выходим на ровную площадку, но она выскальзывает из моей хватки и, прихрамывая, подходит к другой двери, открывая ее.

Внутреннее убранство этого странного здания отличается от предыдущего. Это больше похоже на… что-то, что я видел раньше. Я хмурюсь, когда мы делаем шаг вперед. Внутри есть деревья, их листья все еще яркие, но они не пахнут живыми. Они стоят в разноцветных горшках по углам, а в длинном коридоре пол с рисунком, который кажется размытым у меня под ногами. Вдоль коридора есть несколько дверей, и она бросает на меня взволнованный взгляд, прежде чем направиться к первой.

Она открывает ее, и за ней оказывается маленькая комната, в которой пахнет затхлостью и горечью одновременно. Моя пара выглядит несчастной при виде этого зрелища, продвигаясь вперед и перебирая множество предметов на полках, прежде чем вздохнуть и покачать головой. Я замечаю что-то прикрепленное к стене и поднимаю это. Это похоже на длинную палку с толстыми прядями волос на одном конце. Любопытно. Я принюхиваюсь, но пахнет плесенью и грязью. Фыркнув от отвращения, я возвращаю ее на место.

Моя пара говорит что-то еще, а затем указывает, что я должен следовать за ней к следующей двери. Что бы это ни было, это не то, чего она ищет.

Открывается следующая дверь, и она издает звук удовольствия при виде этого.

Глава 8

Эми

Мы нашли пентхаус.

Я сдерживаю свой маленький радостный визг, когда вторая пара дверей (первая вела в кладовку для метел) открывается в обширные апартаменты, которые, должно быть, когда-то были довольно шикарными. На самом деле, на мой взгляд, они все еще довольно шикарны. Это место выглядит нетронутым после всего хаоса и разрушений внизу. Здесь есть гостиная зона с нежным зеленым диваном и большим креслом, резным деревянным столом и выцветшим замысловатым ковриком под ним. На стене установлен большой телевизор с плоским экраном, по экрану которого проходит ряд тонких трещин, но в остальном он цел. На стене напротив все еще открытых окон висят выцветшие картины, а кровать в соседней комнате свеже застелена, одеяла и подушки совершенно не смяты.

Такое ощущение, что мы почти входим в чью-то спальню, настолько все идеально обставлено. Я очарована всем этим, вплоть до увядших цветов в хрустальной вазе на одном из столиков.

– Если и можно было найти что-то стоящее, то это здесь, – говорю я Сэму и начинаю осмотр. Все это так красиво и роскошно. Я заглядываю в ванную и прихожу в восторг от большого застекленного душа с несколькими насадками-распылителями. Если хотя бы один из них все еще работает, я смогу принять настоящий, блаженный душ. Я в восторге от этой мысли. Я направляюсь в спальню, но в шкафу нет настоящей одежды, только белый пушистый халат, на плечиках которого скапливается пыль. Я беру его и снимаю с вешалки, прижимая к своему телу. Это самое нежное, что я когда-либо трогала. Я даже не злюсь из-за того, что это единственное, что там есть, и это непрактично. Я устала быть практичной. Я натягиваю его на руки и зарываюсь лицом в мягкий пушок, счастливо вздыхая. – Я уже люблю это место, – говорю я Сэму.

– Ээээ, – произносит он, хмуря брови и с любопытством глядя на меня. Ясно, что он не знает, что делать с моим волнением по поводу халата, и я сдерживаю смешок, увидев выражение его лица.

– Все в порядке, – говорю я ему и направляюсь к кровати. Она выглядит такой же пушистой, как и халат. Немного пыльно, конечно, но я живу в Будущем после Разлома. Пыль – наименьшая из моих проблем. Я ощупываю край кровати руками, как это обычно делают в фильмах, а затем падаю на нее навзничь со вздохом восторга.

Это вызывает раскатистый смешок дракона, и я сама не могу удержаться от смеха.

– Это такая милая кровать, – восклицаю я, как будто он может меня понять. – Это удивительно. Такая воздушная и пружинистая. – Я ложусь на спину и закрываю глаза, счастливая настолько, насколько это возможно. Меня даже не волнует, что здесь душно и пахнет плесенью. Это самое милое место на свете.

Кровать сильно подпрыгивает, и я с визгом открываю глаза, чтобы увидеть, что Сэм откинулся на кровать точно так же, как и я. Выражение его лица наполовину нахмуренное, наполовину задумчивое, как будто он не может до конца понять, что ему в этом должно нравиться. Я смеюсь над этим, а затем ахаю, когда шипы на его руках разрывают одеяло, издавая рвущийся звук.

– О нет, ты все портишь, – говорю я ему, протягивая к нему руку.

Он приподнимается на одной руке, игнорируя мои протесты, и смотрит на меня сверху вниз. У него глаза цвета чистого золота.

Просто так, я теряю все дыхание в своем теле. Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь смотрел на меня так… пристально. Это почти чересчур. У меня от этого кружится голова. Я помню, что нужно дышать, но не осмеливаюсь пошевелиться. Я просто остаюсь совершенно неподвижной, ожидая увидеть, что он сделает. Он собирается напасть на меня? Попытается оседлать меня?

Сэм протягивает руку и очень нежно ласкает мою челюсть своими когтями. Это легчайшее из прикосновений, такое мучительно нежное для такого жестокого человека-дракона, что у меня снова перехватывает дыхание.

Я должна оттолкнуть его. Я знаю, что должна. Но что-то глубоко внутри меня хочет посмотреть, что произойдет, если я позволю ему продолжать. Я наслаждаюсь его ласками. Поэтому я просто жду, глядя на него снизу вверх и едва осмеливаясь дышать.

Он проводит кончиками пальцев по моему лицу, обводя его небольшими движениями. Это похоже на то, что он очарован мной, и мне нравится внимание, даже если оно исходит от страшного дракона-убийцы. Что-то внутри меня мучительно жаждет внимания, и он дает мне именно то, чего я хочу. Я решаю, что пожалею об этом позже. А пока я просто хочу наслаждаться ощущением себя центром чьей-то вселенной.

Сэм продолжает смотреть на меня сверху вниз, осторожно дотрагиваясь до моего лица. Его когти скользят по моей коже, но он не царапает меня ими по-настоящему, и я чувствую себя странно защищенной, несмотря на то, что знаю, что он убийца. По тому, как он прикасается ко мне, я знаю, что он не причинил бы мне вреда. Ему нужна не моя боль, иначе он бы уже сделал со мной ужасные вещи.

Я точно знаю, чего он хочет. От этой мысли у меня перехватывает дыхание, я возбуждена – и напугана – одновременно.

Кончики пальцев скользят по моему лбу, обводя линию надбровья. Я закрываю глаза, позволяя этому простому удовольствию захлестнуть меня, пока он ласкает мое лицо.

– Эээ, – бормочет он, откидывая мои волосы назад. О боже, кто бы мог подумать, что будет так приятно, когда тебя кто-то погладит? Неужели я так сильно жаждала прикосновений?

Я думаю, что да.

Когда мгновение спустя я снова открываю глаза, он все еще наблюдает за мной, его пристальный взгляд цвета чистого золота. Его бедро рядом с моим, и когда я опускаю взгляд, то вижу, что его член полностью возбужден, так близко к моей ноге, что он мог бы вонзить его в меня. От этой мысли мой пульс учащается, а соски напрягаются. Ой. Пока я наблюдаю, он слегка проводит когтями по моему уху, а затем вниз по шее, двигаясь к открытому вырезу моего халата. Один коготь скользит между моих грудей, по футболке, и я не могу заставить себя сказать ему «нет», что эти места под запретом. Потому что я не знаю, так ли это. Я вдруг отчетливо осознаю тот факт, что на мне нет штанов и что он намного крупнее и сильнее меня.

Я также очень, очень хорошо осознаю тот факт, что он невероятно голый. У меня пересыхает во рту. Ему не потребовалось бы много времени, чтобы просто перекатиться вперед и снова забраться на меня сверху, и…

И смогу ли я остановить его? Я не знаю. Потому что, когда он смотрит на меня вот так… Я думаю, у меня могло бы быть то, что есть у Клаудии и Кэйла. Но он убийца, неуравновешенный, и он не тот дракон, который должен был быть у меня, и это сбивает с толку. Я не знаю, что и думать.

– Ээээм, – снова бормочет Сэм, и я напрягаюсь, гадая, не собирается ли он залезть мне под футболку. Но он берет мою руку в свою, баюкая ее с бесконечной нежностью, а затем прижимает мои пальцы к своей груди.

Ой. Он хочет, чтобы я прикоснулась к нему.

– Ты хочешь, чтобы я сделала то же самое с тобой? – шепчу я, и его глаза вспыхивают золотом, невероятно красивые своим глубоким и насыщенным цветом. Я очарована им, когда он такой. Когда он нежен и обходителен, и очарован мной. Осмелюсь ли я прикоснуться к нему и поощрять подобные вещи? Если я пытаюсь сбежать, разве я не должна держать его на расстоянии вытянутой руки?

Но он теплый и твердый под моими прикосновениями, и мне так любопытно.

И здесь нет никого, кто мог бы знать, хорошо ли я себя веду. Это не так, как раньше, когда я жила в комнате рядом с апартаментами Клаудии, где Кэйл мог учуять все, что я делала, и моей сестре приходилось предупреждать меня, чтобы я не мастурбировала, иначе драконы учуют это. Боже, это был неловкий день.

И, конечно, теперь я вспоминаю, как давно я в последний раз мастурбировала. Я удивляюсь… Интересно, удовлетворился бы он просто прикосновениями и ничем больше?

– Это нормально, что я дурачусь с тобой, Сэм? Или ты собираешься захотеть большего?

Конечно, он мне не отвечает. Он просто смотрит на меня своими пронзительными золотистыми глазами и ждет.

Я испытываю слишком сильное искушение. Прикусив губу, я легонько провожу пальцами по одной твердой, как камень, груди, вдоль чешуйчатого узора на его золотистой коже.

Одно это легкое прикосновение заставляет его закрыть глаза и глубоко застонать, как будто ему больно. Он выглядит счастливым, и я совершенно очарована его реакцией. Если простое прикосновение к нему вот так сводит его с ума, что бы он сделал, если… если бы я прикоснулась к большему?

Внезапно я чувствую себя по-настоящему смелой и любопытной.

– Я собираюсь продолжать, – предупреждаю я Сэма, хотя знаю, что он меня не поймет. – И если ситуация станет слишком напряженной, мы просто отступим, хорошо? – Я провожу кончиком пальца по краю его мускулов. На его худощавом, крепком теле нет ни грамма жира. Что бы он ни делал в облике дракона, это, должно быть, интенсивная тренировка, потому что он покрыт бугрящимися мышцами. Я никогда особо не обращала внимания на то, как выглядит тело Кэйла, потому что оно принадлежит моей сестре. Большую часть времени я отвожу глаза от его наготы, и единственное, на что я обращаю внимание, – это на то, как он смотрит на Клаудию.

Это похоже на то, как Сэм смотрит на меня, и это заставляет мое глупое, романтичное сердечко трепетать от радости.

Я не знаю, насколько смелой мне следует быть. Конечно, я хочу прикоснуться к нему и исследовать его, но я также не хочу, чтобы все слишком увлекалось. Но я не могу остановиться. Я продолжаю прикасаться, скользя пальцами по его ключицам и прослеживая вены под кожей. Шрамы на его шее – ужасные, перекрещивающиеся порезы. Я не знаю, были ли они сделаны зубами или чем-то еще, но они выглядят так, как будто это была жестокая драка.

– Интересно, кто причинил тебе боль?

– Ээээ, – бормочет он, потирая костяшками пальцев мою щеку.

Верно. Я ненавижу этот языковой барьер. Я провожу пальцами по его руке, очарованная ее силой, твердыми мышцами его бицепсов, прежде чем скользнуть вниз к локтю. Здесь он начинает больше походить на дракона, чем на человека, потому что у него огромные шипы, которые лежат не совсем ровно, а его руки оканчиваются самыми большими когтями, которые я когда-либо видела у человека-дракона.