Текст книги "Огонь в его ярости (ЛП)"

Автор книги: Руби Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Затем запах исчезает, и я снова теряюсь.

Однако я не сдаюсь. Между толчками и притяжениями моих безумных мыслей я остаюсь сосредоточенным на одной цели – найти свою пару. Она где-то здесь, рядом с этим человеческим ульем, и поэтому я буду преследовать ее, пока не смогу найти. Каждый день я поднимаюсь в небо, выискивая слабые следы ее запаха на ветру. Когда ничего не остается, я приземляюсь на землю и брожу по травам и каменистым развалинам этого места, пытаясь выделить ее прекрасный, легкий аромат из множества других, которыми наполнен мир.

Она где-то здесь. Я найду ее.

Я подношу обрывок к носу, еще раз глубоко вдыхая. Затем я поднимаю крылья и взлетаю выше, пытаясь поймать ветер. Инстинкт подсказывает мне, что я должен проверять везде, и это включает в себя как слабый, так и сильный ветер. Я проношусь по земле, когда наверху ничего нет, а затем, когда внизу нет ничего, кроме вони человеческого улья, я снова поднимаюсь в воздух.

Затем я нахожу это. Всего лишь след, не более чем намек, но она здесь. Где-то.

Я разворачиваюсь, с головой бросаясь навстречу ветру, следуя по ее следу. Это настолько незначительно, что его легко не заметить… За исключением того, что ее запах запечатлелся в моем сознании, разливаясь по моей крови. Несмотря на то, что он слабый, я могу его уловить и с нетерпением следую за ним.

Моя пара – она близко.

Я несусь по небу, но как бы сильно я ни летел, кажется, что ее запах не становится ни ближе, ни сильнее. Слабая нить этого остается такой же… слабой. Это расстраивает, но я не сдамся.

Не тогда, когда у меня есть намек на то, что она здесь. Что она так же реальна, как воздух под моими крыльями, а не просто плод моего измученного разума.

Целыми днями я кружу по одному и тому же району. По крайней мере, кажется, что прошло несколько дней. Время течет и сливается воедино. Я мало ем и меньше сплю, потому что не хочу упустить шанс почувствовать ее запах. Бесконечно я перебираю ароматы в воздухе, выискивая хоть одно долгожданное дуновение восхитительного аромата моей второй половинки. Когда он снова проносится мимо, я все бросаю и лечу на ближайший высокий насест. Там я сижу и вдыхаю ее аромат.

Он больше не одинок, у меня есть аромат моей пары. Это сопровождается криком другой женщины… спаренный. Я могу различить насыщенные ноты дракони, присутствующие в аромате второй женщины. Она меня не интересует, но это объясняет, почему моя пара была такой неуловимой. Когда запах самца дракони вплетен в запах второй самки, я понимаю, что они защищают мою пару.

Нет… они скрывают ее от меня.

Гнев кипит в глубине моего сознания, перерастая в ярость. Вот почему я не могу найти ее. Они прячут ее, заботясь о том, чтобы она была скрыта от меня. Я следую за запахами, улавливая запах спаренной самки. Он сильнее, его легче найти на ветру, и за считанные часы я нахожу их гнездо. Это насест на вершине одного из высоких, похожих на пальцы сооружений. Когда я приближаюсь, самец сигналит, предупреждая о территории, и я сворачиваю в сторону.

На сегодня.

Если это то место, где находится спаренная самка, то моя будет неподалеку. Она будет ждать, когда я заявлю на нее права. Я представляю ее с загнутыми когтями, чешуей, вспыхивающей красным от потребности в спаривании, представляю, как она поднимает свой пристальный взгляд на меня с вызовом, чтобы воспламенить мои чресла и возбудить мою душу.

Но я не смогу добраться до нее, если эти другие спрячут ее подальше. Я не осмеливаюсь напасть на самца, защищающего свою территорию и свою самку. Я перебираюсь на соседний насест на небольшом расстоянии и устраиваюсь поудобнее, прижимая крылья к телу и ожидая. Я буду наблюдать. Я обращу внимание на ароматы.

И когда придет время, я нападу и прижму свою самку, заставлю ее подняться в воздух и принять боевую форму. Как только она это сделает, она моя.

Эми

Бум.

Этот звук пробуждает меня от глубокого сна. Я сажусь в постели, сбитая с толку. В моей комнате жарко, моя кожа липкая от пота, и сначала я не совсем понимаю, что произошло. Может быть, дурной сон? Я провожу рукой по лицу и тянусь за свечой на прикроватной тумбочке. Когда я это делаю, я слышу трубный, сердитый звук, от которого сотрясаются стены.

Дракон. Горн.

Мое сердце колотится где-то в горле, и я прижимаюсь спиной к стене, напрочь забыв о свече. Я прижимаю здоровую ногу к телу, как будто это каким-то образом защитит меня от нападения. Что происходит? Что делает Кэйл? Я съеживаюсь в постели, прижимаюсь спиной к стене, стараясь сделаться как можно меньше. Если Кэйл и Клаудия поссорились… но они никогда не ссорятся. Я не понимаю.

Мгновение спустя кто-то стучит в мою дверь.

– Эми! Эми, впусти меня!

– Клаудия? – зову я с кровати. – Что происходит? – спросил я.

– Поторопись и просто впусти меня! – кричит она, в ее голосе слышатся нетерпение и беспокойство одновременно. Она снова барабанит в дверь, и я чувствую ее срочность.

Я встаю с кровати и бросаюсь к двери, не обращая внимания на стреляющую боль, которая при столь быстром движении распространяется по моей ноге. Мне удается добраться туда, в темноте возиться с замками, и моя сестра вваливается внутрь в тот момент, когда открывается дверь. В руке у нее что-то длинное и темное – дробовик.

Что происходит?

– Это что, пистолет? – шепчу я, задыхаясь от шока. Они не работают против драконов. – Ты собираешься застрелить Кэйла?

– Что? Никогда! – Она захлопывает за собой дверь. – Ее могу поверить, что ты заперлась. Не делай так больше. Меня чуть не прибило одним из тех камней, которые он сюда швыряет.

Я борюсь с волной раздражения, которую испытываю из-за комментария моей сестры. Просто так, она собирается лишить меня права на частную жизнь? Что дальше? Я буду спать в изножье их кровати? Хотя я этого не говорю – ясно, что она в стрессе.

– Что происходит? – спрашиваю я снова.

– Там дракон, – говорит она мне, оттаскивая меня от самой двери. Мы одни в темноте, и на долгое мгновение воцаряется мертвая тишина, единственный звук – наше дыхание.

И затем дракон трубит снова, за мгновение до того, как по комнате разносится еще один оглушительный ГРОХОТ. Полы дребезжат от силы удара, и я задыхаюсь и цепляюсь за сестру, чтобы сохранить равновесие. Прежде чем я успеваю заговорить, второй дракон добавляет к этой смеси сердитый звук горна, бросая вызов другому.

Два дракона.

– На нас напали, – говорит моя сестра кислым голосом. – Тот другой дракон начал швырять камни в здание. На самом деле, не просто камни. Больше похоже на гребаные валуны. – В голосе Клаудии нет испуга, только раздражение, и я завидую тому, насколько она спокойна. – Я не знаю, в чем его проблема. Кэйл говорит, что он должен был бы учуять, что здесь живет супружеская пара.

Я хватаюсь за руку сестры, мои мысли мечутся в разные стороны. Я рада, что сейчас темно и она не может видеть моего лица, потому что, думаю, я не смогла бы очень хорошо скрыть свои чувства. Еще один дракон нападает на нас.

Интересно, пришел ли он за мной?

Мой страх смешивается с надеждой. Я не знаю, почему он бросает камни сюда, но, конечно же, я должна быть причиной, по которой он нападает на это здание, несмотря на то, что повсюду витает запах Клаудии и Кэйла? Но моя сестра не должна знать, что я сделала – если она узнает о моих трусиках, она никогда не позволит мне даже подышать свежим воздухом. Ее защитная сторона возьмет верх, и тогда я навсегда окажусь в ловушке.

– Второй дракон… как ты думаешь, чего он хочет? – Я стараюсь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее, но он слегка дрожит.

Клаудия фыркает в темноте и похлопывает меня по руке.

– Они сумасшедшие, помнишь? Они не знают, чего хотят. Может быть, он воображает это своим домом. Не волнуйся. Кэйл обо всем позаботится.

– Кэйл разговаривает с ним? – спрашиваю я с любопытством. – Что он говорит? – спрашиваю.

– Он не отвечает, – говорит моя сестра, и я слышу раздражение в ее голосе. – Он, должно быть, еще более сумасшедший, чем кого мы знали. Ну же. Где твоя кровать? Давай присядем, чтобы ты могла дать отдых своей ноге.

Я разрываюсь на части – часть меня хочет пойти, выглянуть за дверь и посмотреть на дракона. Но что, если она права, и он тут не из-за меня? Он просто сумасшедший и нападает, потому что… ну, он сумасшедший? Она сказала мне, что Кэйл показал ей, насколько безумным этот мир оставляет драконов, так что я знаю, что это действительно так. Они не просто кровожадны и жестоки, чтобы быть жестокими. Они действительно сошли с ума и знают только, как наброситься, чтобы поделиться гневом и болью, которые они испытывают.

Это звучит так ужасно.

Это еще одна причина взять дракона в качестве своей «пары» – он может спасти меня, а я могу спасти его.

Конечно, я не очень хорошо все продумала. Если этот дракон действительно здесь ради меня, я не знаю, как мне добраться до него, не рассказав Клаудии о том, что я сделала. А если Кэйл увидит меня на крыше без моей сестры, когда на нас нападут? Я не сомневаюсь, что он просто схватит меня и бросит в каком-нибудь безопасном месте.

Как только я выясню, что происходит с этим драконом, если он мой, я должна каким-то образом сбежать от них, чтобы сбежать вместе с ним. Хотя я точно не знаю, как это сделать, и моя нога пульсирует от боли, поэтому я беру сестру за руку и веду ее к кровати. Я сажусь на краешек и вздыхаю с облегчением от того, насколько лучше стало моему больному колену. Я никогда не смогу долго стоять на ногах, а бегство к двери только усугубило ситуацию. Я чувствую, как матрас немного прогибается, когда Клаудия садится рядом со мной, а затем металлический лязг пистолета, когда он задевает каркас моей кровати.

– Для чего этот пистолет? – спрашиваю свою сестру. – Я думала, драконов нельзя ранить из пистолета?

– Их действительно из этого не ранить, – бормочет она. – Это в основном для того, чтобы убедиться, что у него нет наездника. И если он нырнет достаточно низко и у него не будет второй пары век, защищающих глаза, мы, возможно, сможем ослепить его. Но это большое «если». – Она похлопывает меня по плечу. – Хотя с оружием я чувствую себя лучше.

Я нет. Теперь я представляю, как моя сестра ослепляет моего дракона, моего красивого, дикого принца.

– Не используй это, ладно? – шепчу я, отыскивая в темноте ее руку и хватаясь за нее. – Пожалуйста, не надо.

– Не бойся, – говорит мне Клаудия спокойным голосом. – Я защищу тебя, а Кэйл защитит нас обеих.

Это не то, о чем я беспокоюсь.

Тишина тикает мимо. Мгновение спустя что-то громкое и металлическое разбивается о крышу, заставляя нас обеих подпрыгнуть.

– Машина, – говорит моя сестра. – Боже, этот ублюдок настроен решительно.

– Может ли Кэйл поговорить с ним? Урезонивать его? – обеспокоенно спрашиваю я. Влюбленный дракон не стал бы… швыряться машинами в свою возлюбленную, не так ли? Это больше похоже на безумие, чем на романтику, а это значит, что мы действительно в опасности.

– Нет. Он не отвечает. Кэйл говорит, что он немного в сознании, но не настолько, чтобы прекратить атаковать. – Она сжимает мою руку. – Мы в безопасности. Я обещаю.

Я киваю в темноте и сжимаю ее руку в ответ. Хотела бы я знать, как общаться с этим драконом там, снаружи. Спросить, чего он хочет. Чтобы узнать, пришел ли он за мной. Но сделать это невозможно, так что все, что я могу сделать, это сидеть здесь в темноте с Клаудией и ждать.

– Кэйл очень злиться?

– Больше всего раздражен, – говорит она мне с ноткой веселья в голосе. – Мы были в разгар… обнимашек.

– Не рассказывай мне больше ничего, – быстро говорю я, потому что теперь я представляю.

Она просто хихикает.

* * *

Несмотря на то, что нам кажется, что мы в опасности, уже поздно и темно. Я засыпаю, уткнувшись в плечо Клаудии, пока она молчит, поглощенная разговором с Кэйлом. Из ее нечастых обновлений я знаю, что Кэйл сидит на крыше здания, не давая другому дракону подлететь слишком близко. За всю ночь не было сброшено ни одной другой машины или камня, и я дремлю, прижавшись к боку моей сестры, пока мы ждем рассвета… или когда дракон улетит.

Я не знаю, чего я хочу, чтобы произошло. Я не хочу, чтобы он уходил… но я также не хочу, чтобы он продолжал нападать. Я не думала дальше, чем о том, чтобы подбросить трусики, чтобы дракон мог учуять мой запах, и теперь я волнуюсь, что совершила ошибку.

– Дракон исчез, – бормочет Клаудия как раз в тот момент, когда я собираюсь снова заснуть. – Все безопасно.

– О, хорошо, – шепчу я, когда она встает. – Я… с Кэйлом все в порядке?

– Так и есть, – говорит она мне. – Он не будет никуда улетать сегодня. Он собирается держаться поблизости и пропустить охоту на всякий случай, если наш новый друг вернется.

И теперь я чувствую себя виноватой из-за того, что Кэйл собирается обойтись без этого только для того, чтобы защитить нас, хотя я подозреваю, что это моя вина.

– Он выяснил, чего хотел тот, другой?

– Нет, – говорит моя сестра, и в ее голосе слышатся иронические нотки. – Просто еще один сумасшедший дракон в мире, полном таких. Поспи немного.

Я снова сворачиваюсь калачиком в своей постели после того, как она уходит, и слышу тихий стук Кэйла, когда он приземляется на крышу, и голос моей сестры, когда она зовет его. Потом становится тихо, и я представляю, что они вернулись в постель… чтобы обняться.

И я снова совсем одна.

* * *

– Этот дракон был не из этих мест, – говорит моя сестра на следующий день за обедом. – Как твоя тортилья?

Как будто она может вот так швырнуть бомбу и не отвлечь меня? Я жую так быстро, как только могу.

– Сухая. Эм…

– Ну и дерьмо, – разочарованно говорит Клаудия. – Я надеялась, что это будет так же просто, как размолоть немного кукурузы. Может, и нет.

– Все равно вкусно, – говорю я ей между укусами и делаю большой глоток воды. Пора вернуться к основной теме. – Эм, так откуда Кэйл знает, что дракон не местный?

– Он не распознает его разум. Ты знаешь, в этом районе есть пара драконов, с которой у нас были стычки, – небрежно говорит она, откусывая кусочек от своей тортильи, а затем морщит нос. – Боже, это ужасно.

– Это… не так неплохо, – говорю я. Я не могу быть разборчивой. Еда есть еда, и я буду есть ее, какой бы сухой и странной она ни была. Хотя я действительно думаю о том, что она сказала. Если дракон не отсюда… может быть, он и не мой. Может быть, никто не нашел мои трусики, и они все еще валяются в траве незамеченные. Может быть, никто никогда их не найдет, и они просто исчезнут, превратившись в ничто.

Как я. Боже, какая удручающая мысль.

Клаудия переворачивает тортилью на сковороде, сосредоточенно хмурясь. Она полна решимости попробовать воссоздать старые блюда, которые мы не сможем достать в будущем. Я думаю, отчасти это связано с ее беременностью, но у каждого должно быть хобби, верно? Мое – это… ну, я шью одежду, читаю и украшаю свою комнату и отчаянно желаю перемен.

Раздается громкое хлопанье крыльев, а затем Кэйл приземляется над нами в своей боевой форме. Он не расслабляется, но сидит настороже и наготове, вращая глазами, когда смотрит в небо. Клаудия поднимает на него взгляд, но затем возвращает свое внимание к сковороде и тихонько посмеивается. Меня одновременно охватывают зависть и одиночество. Я должна быть счастлива, что здесь, со своей сестрой, я в безопасности. Разве это не все, чего я когда-либо хотела?

Вместо этого я чувствую себя третьим лишним. Как будто я постоянно остаюсь в стороне от разговора. Я знаю, что Клаудия ни в чем не виновата. Она ничего не может поделать с тем, что драконы обладают телепатией, а я не слышу Кэйла. Но это просто заставляет меня еще больше желать, чтобы у меня был кто-то свой.

– Как ты думаешь, он вернется?

– Хмм? – Моя сестра бросает на меня взгляд. – О, дракон? Я очень надеюсь, что нет. Кэйлу потребовалась целая вечность, чтобы избавиться от всего того дерьма, которое он свалил здесь, на крыше. – Она поднимает глаза на своего дракона и дарит ему такую счастливую, довольную улыбку, что мне становится больно.

Даже «плохой» день больше не кажется Клаудии таким уж плохим. Она счастлива, пока у нее есть Кэйл.

* * *

Уже поздно, и я читаю книгу в своей комнате при свечах, когда слышу вдалеке яростный рев. Я сажусь, откладывая книгу в сторону, как раз в тот момент, когда Клаудия входит в мою комнату с дробовиком в руке.

– Он вернулся, – мрачно говорит она.

Глава 3

Эми

Новый дракон остается почти до рассвета, прежде чем снова отправиться в путь. Вот уже две ночи подряд он прерывает наш сон, и у моей сестры глубокие круги под глазами в доказательство этого. На следующий день ее настроение уже не такое бодрое, и она бросает обеспокоенные взгляды на Кэйла.

– Все в порядке? – нерешительно спрашиваю я за завтраком. Я не чувствую вкуса яиц, потому что облилась огромным количеством духов. Кэйл продолжает смотреть на меня, и выражение лица моей сестры напряженное. Я подозреваю, что они спорят о том, следует ли мне разрешать выходить перекусить. Я рада, что моя сестра выиграла спор; мысль о том, что меня целый день будут держать взаперти и никуда не выпускать, практически похожа на пребывание в клетке. Неважно, насколько хороша эта клетка, она все равно остается клеткой.

Клаудия просто качает головой и садится рядом со мной. Она не ест – признак того, что она в большем стрессе, чем обычно.

– С этим разобрались.

Дракон над головой фыркает, звук почти насмешливый.

О-о-о. Я перевожу взгляд с моей сестры на ее мужа. Я не совсем уверена, что хочу принимать в этом чью-то сторону.

– Разобрались? Значит, есть проблема? Дракон не просто пролетал мимо?

На лице моей сестры появляется отстраненное, погруженное в себя выражение, которое говорит мне, что у нее снова приватный разговор. Обычно Кэйл не находится в драконьем обличье весь день напролет, что должно было стать моей первой подсказкой. Значит, он все еще начеку, все еще пытается защитить нас.

– Он вернется? – спрашиваю я свою сестру, пытаясь подсказать ей.

Губы Клаудии сжимаются в тонкую линию, и когда я поднимаю взгляд, Кэйл наблюдает за ней. Он расправляет крылья и переминается с ноги на ногу, затем снова смотрит в открытое небо. Я практически слышу его голос, говорящий: «Скажи ей», или что-то в этом роде. Определенно, такое чувство, что я вмешалась в какой-то спор.

– Кэйл думает, что он учуял твой запах, – говорит моя сестра ровным голосом. – Что здесь для тебя больше небезопасно.

– О. – Я откидываюсь на спинку стула, складывая руки на коленях. Мое сердце трепещет одновременно от волнения и тревоги. Все меняется… Я просто пока не уверена, что это значит. – Учуял мой запах?

Она кивает и скрещивает руки на груди.

– Он будет продолжать возвращаться, пока не найдет тебя, так что нам просто придется уйти и направиться куда-нибудь еще.

Я понимаю, что моя сестра не просто в стрессе, она расстроена. Она обводит взглядом комнату, и я знаю, что она беспокоится не только обо мне. Это та жизнь, которую она строила с Кэйлом здесь, на вершине этой башни. Она потратила месяцы на приобретение вещей и обустройство дома, и она беременна. На карту поставлено так много вещей, больше, чем просто моя безопасность.

Моя безопасность, которую я саботировала. Я вдруг чувствую себя капризным ребенком. Я не подумала ни о ком другом в этом деле, не так ли? Я просто хочу того, что есть у нее, и я действовала, не задумываясь. Теперь моей сестре придется заплатить за это, если я не признаюсь в содеянном и не позволю «фишкам упасть», куда они могут упасть.

Но когда я смотрю на нее, слова застревают у меня в горле. Если я расскажу ей, что я сделала… она так расстроится из-за меня. Так разочаруется. Я пока не могу заставить себя сказать ей об этом. Может быть… может быть, я запишу это, соберусь с мыслями.

– Понимаю. Нам обязательно уходить? Ты так усердно трудилась, чтобы у тебя здесь был дом.

Любой человек в мире «После» знает, как много значит для человека – дом. После жизни в страхе в Форт-Далласе, голодной и несчастной, с постоянным беспокойством о том, откуда возьмется следующая еда или что придется обменять на лекарства или место для ночлега? Дом – это больше, чем просто вещи. Это безопасность, и я переняла ее у своей сестры. Я чувствую себя такой невероятно виноватой и печальной. Я испортила ей все это.

Она пытается улыбнуться, как будто все не так уж плохо.

– Все будет хорошо, я обещаю. Мы найдем какое-нибудь новое и безопасное место и начнем все сначала.

А если он последует за нами туда? Я не спрашиваю об этом. Я не думаю, что физически смогу использовать больше духов, чем уже использую. Их запах ощущается в моих яйцах, в моем носу, во всем, что у меня есть. Я знаю, что Клаудия так старалась обезопасить меня, что только усугубляет мои эгоистичные поступки.

– А как насчет остальных? Могли бы они помочь прогнать дракона? – Я практически давлюсь словами, потому что разрываюсь на части. Я не хочу, чтобы его прогоняли. Я хочу с ним познакомиться. Я хочу поприветствовать его и увидеть, как его глаза загораются радостью от осознания того, что я его пара.

В то же время страдание моей сестры гложет меня изнутри.

– Остальные? – эхом отзывается Клаудия, а затем слегка качает головой. – Саша и Дах сейчас на берегу океана и вернутся только через несколько недель. Зор предложил прийти и помочь, но ты же знаешь, что у него не очень большие крылья. Он должен остаться в стороне и защитить Эмму. Этот другой дракон действительно большой, и Зор находится в невыгодном положении на земле. От него было бы мало толку в драке.

– И все же, – слабо говорю я. – Двое против одного…

– Или мы можем просто переехать, – голос Клаудии звучит резко, как будто мы закончили спорить по этому поводу. – У тебя есть весь сегодняшний день, собери свои вещи, а завтра утром мы отправимся искать новое жилье.

Завтра.

– Так быстро?

– Нет смысла ждать, – говорит моя сестра.

Нет, я полагаю, что нет. Тогда ладно. Однажды. Однажды я каким-то образом доберусь до дракона и поговорю с ним. Чтобы остановить его бесконечные атаки, чтобы моей сестре не пришлось покидать свой дом. И более того, мне нужно поздороваться с человеком – э-э, драконом, – с которым я собираюсь стать парой.

Должно быть, это он нашел мои трусики. Он хочет меня.

Эта мысль подбадривает меня, вероятно, больше, чем следовало бы.

* * *

Я беру с собой только маленькую сумку. Возможно, это потому, что я на самом деле не хочу, чтобы Клаудии и Кэйлу пришлось сбегать из своего дома. Это просто достаточно большая сумка, которая позволяет мне хранить несколько мелочей первой необходимости на случай, если мне понадобится путешествовать. Там есть платье, повязка для моего колена, зубная щетка, расческа и очень ценная коробка тампонов, которые я берегла. Я кладу туда нож – на всякий случай – и пару завернутых закусок, потому что хочу быть готовой ко всему. Кажется немного нелепым готовить то, что кажется сумкой на ночь, когда на самом деле я, вероятно, убегаю с драконом, которого никогда не встречала.

На самом деле, это звучит еще более нелепо.

Я также беру с собой запасной лифчик и трусики и свою книгу. А потом моя сумка начинает становиться громоздкой, поэтому я прячу ее под кровать и жду ночи.

Я беспокойна и нервничаю, и когда моя сестра спускается потусоваться, я пытаюсь сосредоточиться на зашивании обрывков разорванной одежды в одеяло, пока она рассказывает о том, какую мебель она попросит взять Кэйла и где мы можем временно остановиться. Она не уверена, хотят ли они переехать поближе к окраинам Старого Далласа, потому что охота могла бы быть лучше для Кэйла с меньшей конкуренцией со стороны драконов, но она также не хочет уходить слишком далеко от гнезда Саши и Даха, а также Эммы и Зора.

Я понимаю это. Она хочет быть поближе к своим друзьям, которые переживают то же самое, что и она, с драконом и беременностью. Я могу посочувствовать и выслушать, но на самом деле не могу дать совет ни в одном из этих аспектов, поэтому я понимаю, почему она хочет оставаться рядом. Они создали свою собственную маленькую сеть леди-всадниц драконов. Это просто еще одна мелочь, от которой меня отстранили. Конечно, не со злым умыслом. Клаудии было бы больно, если бы она подумала, что я чувствую себя обделенной. Но нет никакого способа включить меня в список без того, чтобы я не обзавелась собственным человеком-драконом.

И… я взволнована.

Подумать только, что здесь дракон. Для меня. Кто-то хочет меня настолько, чтобы любить и защищать. Совсем другое дело, когда это мужчина, а не просто моя сестра. Я выросла в «После», так что у меня никогда не было настоящих отношений. Когда произошел Разлом, я училась в средней школе. После этого мы были в Форт-Далласе, и мне даже в голову не приходило заводить отношения, потому что все мужчины там были жуткими и заставляли меня чувствовать себя небезопасно. Если бы я хотела, чтобы меня просто облапали, я могла бы выбрать себе мужчину, несмотря на мою больную ногу. Но чтобы кто-то любил меня и заботился обо мне? Ни единого шанса.

Я пытаюсь вспомнить, что сказала моя сестра о своей встрече с Кэйлом. Она упустила некоторые детали, когда я попыталась выпытать подробности, но я знаю суть этого. Она была прикована цепью на крыше здания, оставленного ополченцами. Кэйл учуял ее запах, приземлился перед ней и изменился. С этого момента они полюбили друг друга. Я не знаю, как они преодолели коммуникационный барьер, но один только запах моей сестры, должно быть, каким-то образом переключил сознание Кэйла с безумного на здравомыслящее. В этой истории как будто чего-то не хватает, чем она не поделилась со мной, но я не могу понять, чего именно. Однако Кэйл относится к ней с любовью, так что я не волнуюсь.

Я просто надеюсь, что из-за моей больной ноги я не стану меньше нравиться моему дракону. Я обеспокоенно потираю колено. Перелом произошел во время хаоса Разлома, и не было никаких врачей, которые могли бы помочь. Я до сих пор живо помню те ужасные дни, полные отупляющей боли, и недели, которые я провела, будучи не в состоянии сделать больше, чем просто лежать, не испытывая боли. Рана плохо зажила, и когда я провожу пальцами по ноге, то чувствую вздувшуюся рубцовую ткань, а затем бугристый изгиб чуть ниже колена, где кости неправильно срослись. С тех пор она болит, но мне повезло, что я жива. Так много людей погибло за это время. Но Клаудия сильная, здоровая и такая умная. Саша красивая. Эмма сильная и хорошенькая. Если драконам нужна сильная пара, то… что произойдет, если мой отвергнет меня?

Ты просто накручиваешь себя, Эми. Я проглатываю свои страхи. Я тяну время, главным образом потому, что немного беспокоюсь о том, чтобы совершить прыжок в следующую главу своей жизни. Я надеюсь, моя сестра поймет. Я оставила на столе записку, в которой объясняла, что я отправилась на встречу со своим драконом, что я в безопасности и что за мной не нужно следить. Я надеюсь, что она и Кэйл прислушаются.

Больше никаких проволочек, – говорю я себе. – Пора уходить.

Я делаю глубокий, успокаивающий вдох. Я могу это сделать. Я могу быть храброй. Мое одиночество сильнее моего страха. Я встаю с кровати и подхожу к двери, прислушиваясь. Не раздается ни звука. Я знаю, Клаудия хотела дождаться дракона, но беременность утомляет ее, и я думаю, Кэйл убедил ее немного отдохнуть, потому что она легла спать раньше меня. Я также не слышу, чтобы он передвигался, так что подозреваю, что он с ней. Я приоткрываю дверь и выглядываю наружу, просто на всякий случай. Когда я никого не вижу, я снова тихо закрываю свою дверь и запираю ее на замок, просто потому, что мне может понадобиться несколько дополнительных мгновений, которые я выиграю. Кэйл все равно может просто превратить все это в расплавленный шлак.

Покончив с этим, я возвращаюсь к своей кровати и надеваю ботинки. Не мои сандалии, которые я ношу здесь по зданию, а настоящие, прочные ботинки на шнуровке, которые мне никогда особо не были нужны. Они кажутся жесткими на моей коже, но я рада, что Клаудия заставила меня взять их – на всякий случай. Я хватаю свою сумку и перекидываю ее через плечо, затем направляюсь к своей скрытой решетке, отодвигая шарфы в сторону. Внутри темно, и я не осмеливаюсь взять с собой свечу или воспользоваться фонариком, но я знаю дорогу наизусть. Я заползаю внутрь и медленно пробираюсь к своей «секретной» комнате, той, что с окном.

Когда я добираюсь до другой стороны, я так нервничаю, что наполовину вываливаюсь из воздуховода и тяжело приземляюсь на пол. Стреляющая боль пронзает мою больную ногу, и я остаюсь совершенно неподвижной, беспокоясь, что Клаудия – или, что еще хуже, Кэйл – придет и разберется, и все это закончится, не успев начаться.

Однако никто не приходит, и после нескольких нервных минут я делаю еще один глубокий, судорожный вдох и поднимаюсь с пола.

Лунный свет льется сквозь пыльное окно, и городские руины – не что иное, как тень. Я подхожу к окну, думая о том, как это было раньше, когда существовали такие вещи, как электричество. Я помню тысячи рассеянных повсюду огней, усеивающих ландшафт, как россыпь светлячков, и таких ярких, что они заглушали звезды над головой. Сейчас ночное небо настолько яркое, что это похоже на собственное световое шоу, а сам город темный и неприветливый. В полумраке разрушенные здания больше похожи на руки скелетов, тянущиеся из земли, и этого достаточно, чтобы заставить меня вздрогнуть. К счастью, звезды такие яркие, что освещают ночное небо, и я подхожу к окну.

Я тяжело дышу, нервничаю. Он где-то там? Он ждет меня? Может ли он прочесть мои мысли? Или он сдался и ушел? Эта мысль наполняет меня волной паники. Пожалуйста, пожалуйста, все еще будь там. Не оставляй меня пока что. Дай мне шанс.

Мне просто нужно подойти достаточно близко к окну, чтобы ветерок донес мой запах. Если он рядом, он учует меня.

Я думаю.

Я изучаю окно. Он состоит из нескольких панелей, все стекла потрясающе толстые и прочные, раз выдержали так долго, учитывая драконов, апокалипсис и все остальное. Каждая панель размером со стену, и я не совсем уверена, как я собираюсь открыть одну из них. Выступ снаружи легко достигает двух футов в глубину, достаточно большой, чтобы я могла встать на него даже с моим больным коленом.

Я прикладываю руку к стеклу и, нахмурившись, надавливаю на него. На ощупь оно твердое. Прочное. Я не совсем уверена, как это открыть. Что мне делать? У меня нет бейсбольной биты, которую носит с собой Эмма. Даже если бы была, я не уверена, что у меня хватило бы сил сломать это. Я провожу рукой по стеклу, пока не натыкаюсь на шов. Герметик выглядит потрескавшимся и старым, и по наитию я снимаю сумку с плеча и достаю нож. Я втыкаю его в затирку и тяну вниз, и затирка отваливается, как грязь, сухая и твердая.