Текст книги "Огонь в его ярости (ЛП)"

Автор книги: Руби Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Похоже, никто ни в малейшей степени не интересуется посетителями, что является еще одним тревожным сигналом.

У меня урчит в животе, напоминая, что нам нужно поесть перед ужином. Я надеюсь, мы не пропустим какой-нибудь роскошный, декадентский пир из-за того, что боимся есть. «Как думаешь, что они подадут на ужин?»

Раст весело урчит. «Джоанну?»

«Это не смешно», – говорю я ему.

* * *

Я съедаю немного картофельных чипсов и черствое печенье, а потом мы ждем, когда кто-нибудь появится.

Для меня неудивительно, что именно Андреа подходит к двери. Она стучит, а затем просовывает голову внутрь, сама жизнерадостность.

– Готовы к еде? В вашу честь у нас приготовлено особое рагу.

Держу пари, думаю я, но улыбаюсь ей.

– Более чем готовы. Большое вам спасибо за то, что пригласили нас.

– С удовольствием, – радостно говорит она. – Следуйте за мной, и я отведу вас в покои Гвен. – Она поднимает голову, глядя на Раста, и между ее бровями появляется небольшая морщинка удивления, когда она замечает его бейсболку и солнцезащитные очки, находясь в помещении. – Болит голова?

– Он чувствителен к свету, – говорю я ей с легкой гримасой. – Его глаза были повреждены во время Разлома.

– О, мне так жаль. – Выражение ее лица на самом деле сочувственное, и это еще больше сбивает с толку.

Мы идем в ногу за ней, и я замечаю, что, в отличие от предыдущего раза, в залах царит полная тишина. Никто не прячется в своих комнатах и не болтает поблизости. Никто не пришел поглазеть на новоприбывших.

– Ребята, у вас есть общая кухня? – спрашиваю я с любопытством. Ответ может быть таким же простым, как этот.

Андреа выглядит удивленной моим вопросом и дарит мне еще одну чересчур яркую улыбку.

– Вроде того! Гвен тебе все объяснит. Ну же. Мы не хотим заставлять ее ждать.

– Определенно нет, – соглашаюсь я. Ладно, раньше я не нервничала, но из-за всех этих пустых, тихих комнат поблизости я не могу не чувствовать себя немного на взводе. Раст, должно быть, почувствовал это по моим мыслям, потому что он протягивает руку и берет меня за руку, успокаивающе сжимая ее.

Я так сильно его люблю.

«Я здесь. Никто не причинит тебе вреда».

Мне достаточно только этого нежного заверения. Я становлюсь немного прямее и решаю немного позабавиться этим. Мы можем подыграть.

В самом конце коридора Андреа останавливается перед парой двойных дверей.

– Гвен ждет вас внутри. Развлекайтесь и добро пожаловать в Форт-Шривпорт.

Я одариваю ее своей самой любезной улыбкой.

– Большое тебе спасибо, Андреа. Ты была таким замечательным и гостеприимным человеком. – Когда ее улыбка слегка увядает, я решаю продолжить. – Знаешь, мы с Сэмом не очень-то много едим. Я уверена, что еды хватит еще на одного. Почему бы тебе тоже не прийти на ужин? Это заставит нас чувствовать себя как дома.

Ее глаза расширяются от удивления.

– О, я не мог…

Да, я просто готова поспорить, что она не может.

– Пожалуйста, соглашайся. – Я кладу руку ей на плечо и одариваю ее своим самым убедительным взглядом.

Она прикусывает губу.

– Я не могу. Мой… мой младший брат ждет меня. Хотя я бы с удовольствием сделала это в другой раз.

– В другой раз, – соглашаюсь я с притворной сладостью. Я наблюдаю, как она с облегчением смотрит на меня, а затем открывает нам дверь.

Мой дракон указывает, что они ужасны в своей изворотливости.

Это действительно так.

Мы заходим внутрь, и в тот момент, когда мы это делаем, Андреа закрывает за нами дверь, и раздается щелчок, как будто ее запирают. Я бы нервничала из-за этого, если бы мой Раст не был здесь, со мной.

Он не допустит, чтобы что-то случилось.

Комната, в которой мы находимся, настолько элегантна, насколько это возможно в нынешних условиях. Длинные полосы шелковистой ткани покрывают мягкие стены, а в центре комнаты стоит большой деревянный стол с подсвечниками. На столе уже накрыто несколько приборов, и откуда-то доносится слабый аромат тушеного мяса – главного блюда апокалипсиса. Я оглядываюсь по сторонам в поисках огня, и, конечно же, у кого-то хватило ума установить в углу дровяную печь, а в потолке проделано отверстие, позволяющее трубе отводить дым. На плите кипит кастрюля. В центре комнаты темноволосая женщина с широкими скулами наливает несколько стаканов свежей воды и жестом указывает на освещенный свечами стол.

– Присаживайтесь, прошу. Я Гвен.

«Должны ли мы поблагодарить за те усилия, которые она прилагает?» – спрашивает Раст с откровенным скептицизмом.

«Думаю, да». Я подхожу ближе и сажусь на один из стульев, сдерживая вздох облегчения из-за боли в ноге. Даже эта небольшая прогулка по коридору заставляет ее отчаянно пульсировать. «Сядешь рядом со мной?» – спрашиваю я Раста.

«Нет».

Прежде чем я успеваю задать вопрос, он заходит за мой стул и кладет обе руки мне на плечи, молчаливо заявляя о себе и защищая одновременно. Мне это чертовски нравится.

Женщина по имени Гвен выглядит удивленной позицией Раста, но затем пододвигает свой стакан с водой рядом с моим.

– Расслабьтесь. Никто не желает вам зла. – Даже то, как она это произносит, звучит натянуто, как будто она сама в это не совсем верит.

– Вы здешний мэр? – я спрашиваю.

– Да. – Выражение ее лица не гордое, а смиренное. Это взгляд человека, который взялся за неприятную задачу просто потому, что больше некому ее выполнить. На мгновение ее лицо выглядит напряженным, и мне действительно становится жаль ее.

И тут я вспоминаю, что она, вероятно, собирается нас отравить.

– Меня зовут Эми, – говорю я ей и указываю на человека-дракона, нависшего надо мной. – Это Сэм. Мы направлялись к Форту-Орлеан, когда я получила сообщение Джоанны о том, что ваш форт находится в осаде. Если вы не возражаете, я спрошу, где Джоанна? Я бы хотела встретиться с ней и поговорить.

Гвен поджимает губы и наливает себе стакан воды, затем садится прямо напротив меня.

– Она не смогла прийти сегодня вечером. Занята.

– Но она наверняка здесь, в форте? – я спрашиваю. – Что за драконья осада и все такое?

– Конечно. Но она спит. Мне бы не хотелось ее беспокоить.

Я медленно киваю, как будто понимаю. О, я все хорошо понимаю. Я понимаю, что Гвен лжет сквозь зубы. Я устала играть в эти глупые игры. Я знаю, что мы заперты внутри. Я знаю, что с тушеным мясом что-то не так. Я знаю, что происходит что-то странное. Нет смысла притворяться, что я ничего не понимаю.

«Мне принять боевую форму и защищать тебя?» – рука Раста крепче сжимает мое плечо.

«Нет», – говорю я ему, и это странно, но я чувствую себя… сильной. Решительной. Может, я и слаба физически, но у нас есть эта цыпочка Гвен как раз там, где она нам нужна. Мы в курсе ее игр. Она понятия не имеет, с кем связалась.

Так что пришло время ответить тем же.

Я одариваю ее своей самой милой улыбкой.

– Если Джоанна спит, кто-нибудь должен ее разбудить. Ее сообщение звучало действительно срочным, и этот дракон может вернуться раньше, чем мы надеемся.

На мгновение осторожное выражение лица Гвен исчезает, и ее выразительные глаза выглядят такими печальными на ее лице. Я понимаю, что она хорошенькая… или была бы такой, если бы не казалась такой измученной миром и уставшей от всего на свете. Как будто жизнь выбила из нее всю искру. Но затем она поджимает губы и качает головой, берет свой стакан с водой и делает глоток.

– Она присоединится к нам позже.

– Я понимаю. – Я наклоняю голову. – До или после отравленного рагу?

Гвен захлебывается водой, кашляя.

– Ч-что?

– Разве это не то, что ты задумала? – я спрашиваю. – Или это что-то другое? Какая-то другая ловушка? Это не может быть вода. – Я указываю на стакан в ее руке. – Или ты собираешься поступить по-старинке и просто держать нас под прицелом? Мне любопытно.

Она смотрит на меня своими большими глазами.

– Почему ты думаешь, что с тобой что-то случится?

– О, да ладно, – говорю я с легким смешком. – Я родом из форта. Я знаю, как все это работает. Вы, ребята, слишком гостеприимны. Частный ужин только потому, что пришли незнакомцы? Да брось. Если ты хочешь усыпить мою бдительность, тебе надо обращаться со мной намного хуже. Вот как в фортах относятся к посетителям. Мы обе с тобой знаем, что никто не забредает сюда с улицы просто так, ради забавы. И вы, ребята, не задали ни единого вопроса, просто поприветствовали нас и пригласили на ужин с мэром. Как будто это не кричит о «ловушке»? И почему никто не беспокоится об этом чертовом драконе? – Я скрещиваю руки на груди. – А Джоанна вообще существует? Мне любопытно.

Гвен просто смотрит на меня долгое-долгое время. У меня наступает неловкий момент, когда я думаю, что, возможно, я судила о ней неправильно, но затем ее лицо морщится, губы дрожат, и она опускает голову на руки, плечи трясутся от слез.

Ну… это не совсем действия кровожадного убийцы. Больше похоже на женщину, попавшую в ловушку без выбора. Мое сердце сжимается от сочувствия, и я тянусь через стол, чтобы погладить ее по руке.

– Ты не хочешь рассказать нам, что здесь происходит на самом деле? Я не шутила, когда сказала, что мы можем помочь.

Она делает глубокий вдох и поднимает голову, смахивая слезы с глаз. Ее руки дрожат, и на мгновение она выглядит гораздо более нежной и хрупкой, чем я думала.

– Мы бы не стали тебя травить, – глухо говорит она. – Ты нужна нам живой.

– Живой? Зачем?

Выражение ее лица становится все печальнее и печальнее.

– Потому что таково соглашение, которое у нас есть с «Братьями Ясеня».

Я никогда не слышала об этих «Братьях Ясеня», но могу догадаться, кто они такие.

– Кочевники? – Когда она смущенно кивает, я чувствую, как все сочувствие к ней покидает мое тело.

– Вы заключили сделку с кочевниками, чтобы продавать им людей?

– У меня нет выбора. – Она прижимает руки к вискам. – Вы видели, какие люди у нас здесь живут. В Форте-Шривпорт нет полиции. У нас очень мало людей. Примерно год назад мы даже не были фортом, просто группой женщин и детей, которые покинули Форт-Талсу, когда новый мэр пришел к власти и решил, что любой, у кого есть вагина, является частью его личного гарема. – Она вздрагивает. – Ты не понимаешь, какой выбор нам пришлось сделать.

Это не первый раз, когда я слышу плохие вещи о Форте-Талса. Эмма говорила об этом с ненавистью.

«Это имеет значение? – спрашивает Раст. – Я чувствую, что ты разрываешься между жалостью к ней и злостью. Не забывай, что она пыталась отравить тебя, чтобы отдать кочевникам. – Его руки крепко сжимают мои плечи. – Ты слишком умна для ее планов, и это не значит, что ее следует прощать».

«Я знаю. – Я протягиваю руку и касаюсь одной из его рук, поглаживая костяшки пальцев. Я чувствую ярость, кипящую в его мыслях. Ему очень, очень не нравится, что Гвен желала нам зла, и от этого я чувствую себя еще в большей безопасности. – У меня самый большой и крутой защитник в округе. Я не боюсь ни ее, ни того, что она пыталась сделать. Все будет хорошо, – обещаю я ему. – Я хочу узнать, что происходит. Позволь мне поговорить с ней, прежде чем мы сожжем это место дотла».

«Я не знаю, дразнишься ли ты, – бормочет он мне. – Я бы с радостью снес это место с лица земли. Я могу позвать Ваана в любое время».

«Нет, детка. Я обещаю, что мы разберемся с этим до того, как решим, каков наш план действий. Мы можем быть доброжелательными задирами до тех пор, пока это нас устраивает».

Он громко хмыкает, и Гвен переводит взгляд на него.

Я протягиваю руку вперед и похлопываю ее по руке свободной рукой, чтобы привлечь ее внимание.

– Ты думаешь, я не понимаю, что такое неправильный выбор? Я выросла в форте. Я знаю, какие они ужасные.

Она выглядит совершенно несчастной.

– У нас здесь только женщины и дети. И пожилые люди. Есть несколько мужчин, которые просто проходили мимо. Некоторые остались, потому что привязались к девушкам, но по большей части мы уязвимы. Я никогда не осознавала, насколько уязвима, пока несколько месяцев назад не пришли они. Братья Эш проезжали мимо, и мы приветствовали их, точно так же, как мы приветствуем всех, кому нужно место для ночлега и перекусить, – она с трудом сглатывает. – Это было… неудачное решение. Они ограбили нас и причинили вред некоторым женщинам. Они пробыли у нас несколько дней, а затем уехали, но не раньше, чем сказали нам, что вернутся через несколько недель и теперь мы «под их защитой». Они сказали, что теперь мы должны платить им десятину.

Это звучит как типичные законы кочевников. Они бандиты и ужасные люди. И Гвен права – похоже, здесь действительно в основном женщины и дети. Я могу только представить, что она чувствовала, зная, что невольно впустила врага.

– Итак, вы решили предложить им незнакомцев.

– Нет, – хрипло произносит она. – Мы решили усилить нашу охрану и попытаться отбиться от них. Мы не лишены гордости. Мы спрятали всю нашу еду, вооружили наших людей, укрепили наши заборы… и это не принесло никакой пользы. Когда они вернулись, то потребовали свою десятину. Конечно, мы не могли заплатить. Мы не собирались им платить. Мы просто хотели, чтобы нас оставили в покое. – Ее глаза наполняются слезами, и она снова вытирает их, отводя взгляд. – Итак, они устроили ловушку и украли мою сестру, когда она отправилась на охоту. Они сказали нам, что если мы когда-нибудь захотим увидеть ее снова, нам нужно удвоить десятину. Люди лучше всего подходят, поскольку они находятся на рынке для того, чтобы торговать мясом. Это было несколько недель назад. Они сказали нам, что если мы не отдадим им десятину, они продадут ее на черном рынке тому, кто больше заплатит. – В ее глазах мольба. – Я знаю, это не оправдание, но она моя сестра. Семья – это все.

Ее слова словно легкий укол в мое сердце. Семья – это все. Не так ли? Но я бросила свою сестру, чтобы быть с Растом. Я знаю, что она ужасно волнуется, сходит с ума из-за своей пропавшей хрупкой младшей сестры, а я не отправила ей ни слова. Я чувствую себя такой виноватой. Руки Раста крепко сжимаются на моих плечах, и я знаю, что он, должно быть, читает мои мысли.

– Я не хотела соглашаться с тем, что предлагают «Братья Ясеня», но моя сестра… – она с трудом сглатывает. – Я не могу бросить ее на произвол судьбы. Поэтому мы разослали птиц-посыльных с записками. Вы правы в том, что никакой Джоанны нет. Это кодовое слово, которое мы решили использовать. Мы решили, что любого, кто придет и спросит о Джоанне, могут накачать наркотиками, ограбить, а затем отправить восвояси. Это нечестно, но это наш единственный выход. – Она снова потирает лоб. – Я не горжусь этим. Я знаю, что это неправильно. Я просто не знаю, что еще делать.

– Попросить о помощи? – я предлагаю.

– Кого? – Она горько смеется. – Форт-Орлеан? Форт-Талса? Ты сказала, что вы пришли из форта. Ты так же хорошо, как и я, знаешь, что просить их о помощи – это вообще не помощь. Чего бы они ни захотели, цена будет слишком высока.

Я могу только представить, чего бы они хотели от лагеря, полного женщин. Я ненавижу, что в ее словах так много смысла. Я хочу разозлиться, но я понимаю, о чем она думает. Разве Клаудия не сделала бы то же самое, если бы я попала в беду? Она практически уничтожила весь Форт-Даллас, просто пытаясь спасти меня, когда ополченцы держали меня в плену. Я даже не сержусь. Когда я вижу Гвен, я не вижу коварную женщину, пытающуюся напасть на незнакомцев.

Я вижу отчаявшуюся женщину, которая хочет вернуть свою сестру, но у нее не осталось выбора. Она бессильна.

К счастью для нее, я – нет. На моей стороне Раст. «Детка?»

«Если ты хочешь помочь им, мы это сделаем. Я понимаю, что значит желание помочь семье».

Я посылаю ему волну любви и привязанности. Мой чудесный, чудеснейший дракон. Он думает, что он такой ужасный, но он понимает меня, как никто другой.

– Мы можем помочь, – тихо говорю я Гвен.

Выражение ее лица явно недоверчивое. Она выпрямляется, на ее лице появляется горькая усмешка.

– Знаешь, что на самом деле печально? Когда я разослала почтовых голубей с записками об осаде дракона, никто не пришел к нам на помощь. Это похоже на то, как будто судьба смеется надо мной, потому что всю последнюю неделю у нас был дракон, который не хотел уходить. – Она качает головой. – Какая-то ужасная удача. Вам лучше просто оставить это место позади. Я не буду вас останавливать. Черт, я, наверное, пошлю с вами своих людей. – Ее глаза снова наполняются слезами, и она выглядит несчастной. – Я не смогу защитить их, если они останутся здесь.

– Я серьезно, – снова говорю я Гвен. – Мы можем помочь. Мы можем помочь и с кочевниками, и с драконом. Но ты должна пообещать, что никогда не причинишь вреда другому человеку. То, что ты пыталась сделать сегодня вечером, неправильно.

Она качает головой, глядя на меня.

– Я ценю ваше предложение, правда ценю. Но если вы не богаты, я не уверена, что кочевников заинтересует то, что вы можете предложить в обмен на мою сестру. Даниэла действительно хорошенькая. – Ее голос срывается, и она прочищает горло. – И она девственница. Думаю, они оставят ее у себя и продадут, несмотря ни на что. Вам понадобится чертовски много товаров для торговли.

– О, мы не собираемся с ними торговать, – успокаиваю я ее.

Гвен наклоняет голову.

– Нет? Тогда как…

– Раст? – спрашиваю я, похлопывая свою пару по руке. Я поднимаю на него взгляд. – Не окажешь ли мне честь?

Он обнажает зубы, демонстрируя острые клыки.

Гвен ахает и откидывается назад на своем стуле, чуть не падая.

– Какого хрена…

– Мы можем помочь тебе с драконом, потому что он у нас есть, – самодовольно говорю я ей. – И у нас гораздо больше мускулов, чем было бы у любого количества кочевников. Сядь поудобнее и слушай внимательно, потому что я хочу рассказать тебе очень интересную историю.

Глава 25

РАСТ

Человеческая женщина, известная как Гвен, сначала не верит моей Эми. Для нее драконы огромные и чешуйчатые, а я не соответствую ее представлению о таких вещах. Она никогда не слышала о драконе, принимающем человеческий облик. Я думаю о мужчине, которого видел в ее форте, и задаюсь вопросом, действительно ли она такая невежественная или это притворство. Но когда я наклоняюсь над столом и выдыхаю огонь, она выглядит достаточно напуганной, чтобы поверить.

После этого она зовет человеческую женщину, которая была нашим гидом, – Андреа. Они вдвоем сидят с Эми и обсуждают, как они будут защищать остальных в Форт-Шривпорте. Ясно, что с людьми-кочевниками нужно будет разобраться, сестру Гвен нужно будет спасти, а дракону понадобится его пара.

Для такого небольшого населения у них, безусловно, много проблем.

Однако это интересно, потому что моя Эми в своей стихии. Ее глаза сияют, когда она рассказывает свою историю Гвен и Андреа. Она говорит с таким авторитетом, что другие женщины слушают ее без возражений, и когда она дает им идеи о том, как заманить кочевников, они быстро соглашаются. Я горжусь своей парой. Кто бы мог подумать, что у моей нежной Эми такая сильная лидерская жилка? Но я знаю ее лучше всех, и для меня это имеет смысл. У нее жестокое сердце, несмотря на ее хрупкую внешность, и она глубоко заботится обо всех, с кем встречается. Она действительно хочет лучшего для Гвен и ее людей и даже не возражает против того, что они пытались обмануть нас. Она понимает это, и каждый раз, когда у Гвен из глаз текут слезы и она упоминает о своей сестре, я чувствую печаль Эми из-за того, что она скучает по своей.

Я понимаю, что совершил ошибку, скрывая свою пару от ее семьи. Я думаю, Эми предпочла бы быть со мной, но нет никаких причин, почему нужно выбирать между семьей и мной. Конечно, она может видеться со своей сестрой и все еще оставаться моей парой. Что касается этих людей… хотя я ими недоволен, по отдельности они чище, чем в группе. В небольших дозах они переносимы. И когда они рассказывают моей Эми свои печальные истории, я вижу между ними общность. Забота. Семья.

Это напоминает мне о моем собственном народе. Дракони свирепы, но сплочены. И это заставляет меня страдать от тоски по дому.

Самки разговаривают, пока я нависаю над своей парой. Я не участвую в разговоре, если только моя пара не задаст мне вопрос напрямую, и я никогда не обращаюсь к другим женщинам. Мне не нравится человеческий разговорный язык. Эми может достаточно легко донести до них мои мысли, а у меня нет никакого желания разговаривать с остальными. Я позволяю своей паре взять инициативу в свои руки и просто поддерживаю ее.

Однако Эми не такая уж милая и понимающая. Она предъявляет требования к группе. Если мы хотим остаться и помочь им, у нас должно быть доверие. У нас должны быть припасы, и они должны прислушиваться к тому, что говорит Эми. У нас должно быть помещение, достаточно просторное, чтобы вместить дракона, и поэтому женщины отводят нас в огромную комнату, называемую «гимнастическим залом», в которой они хранят вещи. Гвен спрашивает, подойдет ли комната.

Я решаю показать им. Я немедленно перекидываюсь, моя зудящая человеческая одежда разлетается в клочья у моих ног, когда мои крылья раскрываются наружу, и я взмахиваю хвостом. Я потягиваюсь, потому что аххх, как приятно вернуться в свою боевую форму после целого дня игры в человека.

Как только я это делаю, Гвен отшатывается назад. Другая падает в шоке, и ее приходится приводить в чувство. А моя Эми? Моя Эми просто стоит там гордо, сильная и бесстрашная.

У меня есть пара, которой любой воин-дракони был бы безумно горд.

Самки разбегаются, и Гвен обещает отправить кочевникам сообщения через своих птиц. Эми хочет отправить одно из них своей сестре, но в последний момент передумывает. «Я даже не знаю, увидит ли она это», – говорит мне Эми, и в ее мыслях снова появляется печаль. Она скучает по Клаудии и хотела бы поговорить с ней.

Я чувствую свою вину, как камень на шее. Это продолжается даже после того, как люди приносят Эми настоящую еду и одеяла, а для нее ставят кровать у моих ног. Моя подруга любезно благодарит их, и меня забавляет, как они бегают наперегонки, чтобы доставить ей удовольствие.

Можно было бы подумать, что эта крепость принадлежит ей, а не Гвен.

Они суетятся вокруг Эми и убеждаются, что ей удобно, а затем все три женщины поворачиваются ко мне.

– У тебя есть какие-нибудь вопросы, прежде чем они отправятся спать, Раст?

Я наклоняюсь и подталкиваю локтем свою милую пару. «Спроси их о мужчине, который прятался здесь. Тот, кто исчез».

Эми поворачивается к ним и говорит. Она описывает его, и женщины обмениваются взглядами.

Гвен говорит, что его зовут Лиам, и это не драконье имя. С другой стороны, Сэм тоже не такое имя. Но я замечаю, что Гвен выглядит смущенной. Она снова заговаривает, рассказывая моей паре, что самец был с ними несколько месяцев, но она не видела его сегодня.

«Разве они не знали, что он дракон? – спрашиваю я Эми. – Никто не видел его глаз? Его зубы?»

Они еще немного поговорили, а потом Эми рассказала мне, что они подумали, что он заболел. Состояние кожи. Он всегда был плотно прикрыт и мало разговаривал. Однако Гвен что-то скрывает. Она знает больше, чем говорит. «Посмотри, как она взволнована».

«Я предполагаю, что, может быть, она его пара. И он притворяется человеком, чтобы защитить ее».

«Но это не объясняет, почему она была так удивлена, когда ты перекинулся. Такое не подделаешь».

«Загадка, согласен. Решим ее в другой раз. – Я обнюхиваю носом ее волосы. – Ты устала».

Как будто мои слова подсказывают это, моя пара зевает. «Да. Но мне нужно подробнее расспросить о том, кто пара другого дракона. Нам нужно выяснить, что это за девушка. Ваан не может снова напасть на город. Нам нужно вывести ее из города и заставить поговорить с ним».

Он захочет большего, чем просто поговорить со своей парой. Он захочет той связи, которая есть у меня с моей Эми, успокаивающего наслоения ее мыслей на мои собственные, ее духа, переплетенного с моим. Однако я не уверен, что эти самки согласятся, и поэтому я снова осторожно обнюхиваю свою пару. «Это может подождать до утра. Сегодня он несколько раз касался моих мыслей, но довольствуется ожиданием».

«О, хорошо. Черт, это место – просто куча проблем». – Но она звучит счастливой, довольной. Это похоже на то, как если бы она процветала, будучи такой полезной другим. Я думал, что буду ревновать к такому, но… Мне нравится видеть, насколько счастлива моя пара. Сколько радости это ей приносит. Возможно, я был эгоистом, желая оставить ее всю при себе. Я думал о том, чего хотел я, а не о том, чего хотела она. Теперь я начинаю понимать, что мы оба можем быть счастливы в такой обстановке, если она правильная.

Пока она рядом со мной, мне все равно, сколько людей нас окружает.

Двери закрываются, и мы остаемся одни в гулкой комнате. Моя пара вздыхает и ложится на одеяла, глядя на меня снизу вверх.

– Наконец-то я одна, – бормочет она и одаривает меня сонной улыбкой. – Это был интересный день.

«Думаю, самое интересное – это то, как ты взяла верх, – говорю я ей с весельем. – Мой свирепый маленький командир-помощник».

Эми только хихикает, закрывает глаза и переворачивается на кровати, которую они ей постелили, пока не сможет дотянуться до моих когтей. Она кладет руку на один из них и поглаживает его, как будто ей нужно прикоснуться ко мне, чтобы расслабиться. Мне это нравится.

– Я думаю, Гвен никогда не хотела быть лидером. Мне кажется, у нее просто не было никого другого, кто мог бы взяться за эту работу. И я думаю, что если бы у нас был выбор, она бы пожертвовала собой, чтобы спасти свою сестру Даниэлу, но держу пари, она чувствует, что не может, потому что она главная. Это щекотливая ситуация.

«Я предлагаю, мы можем уйти. Давай улетим отсюда и оставим их наедине с их проблемами. Это было бы то, чего они заслуживают».

– Нет, я хочу остаться и помочь, – говорит она мне, рассеянно поглаживая мои чешуйки. – Это забавно, потому что когда-то давным-давно я, возможно, кричала бы о том, какими неправильными и злыми они были за то, что пытались продать нас, но «После» все меняет. Теперь я просто вижу в них людей, попавших в беду, пытающихся принять наилучшие решения, на которые они способны. Я бы, наверное, сделала то же самое, если бы Клаудия была в опасности.

Ее мысли возвращаются к сестре. Ей интересно, как поживает Клаудия, малыш в ее утробе… И она беспокоится, что ее сестра расстроена.

Я наклоняюсь и провожу своим дыханием по ее волосам, взбивая их просто так, чтобы почувствовать своим носом. Ее запах успокаивает меня, даже когда я чувствую, как огонь пожирает мой разум, как это происходит сейчас при мысли о том, что Эми покидает меня. «Ты скучаешь по своей семье».

– Я ничего не могу с собой поделать, – бормочет она. – Так долго мы были вдвоем с Клаудией, и она так хорошо заботилась обо мне. Она была мамой, когда у нас больше никого не было. Я чувствую, что понемногу предаю ее каждый день, когда не говорю ей, что со мной все в порядке. Я не могу себе представить, как она волнуется. – Она прикусывает губу и с несчастным видом смотрит на меня. – Мне жаль, что я поднимаю этот вопрос. Я стараюсь не думать об этом. Я знаю, это стресс для тебя.

«Еще больший стресс вызывает то, что моя пара расстроена», – говорю я ей.

– Ты можешь передвинуться, чтобы обнять меня? – спрашивает она, пристально глядя на меня снизу вверх. – Мне бы этого очень хотелось.

Ей не нужно было спрашивать снова. Я немедленно меняю форму и ложусь на кровать рядом с ней, притягивая ее мягкое тело к себе. Мои чувства наполняются ее ароматом, и я глажу ее по волосам, даже когда она прижимается щекой к моей груди, а ее руки обнимают меня.

– Намного лучше, – говорит она с легким вздохом удовлетворения. – Я не думаю, что мы здесь в опасности, и мне нравится прикасаться к тебе вот так. – Она находит это успокаивающим, а ей нужно утешение.

Я чувствую укол вины. Я скрывал ее от ее семьи. Я тот, кто причиняет ей несчастье.

– Все в порядке, – шепчет она, и я понимаю, что она прочитала мои мысли. Должно быть, я транслировал их слишком громко. Она гладит ладонью вверх и вниз по моей руке. – Я знаю, что твоему мозгу требуется время, чтобы снова почувствовать себя твоим. Мы что-нибудь придумаем.

«Признаю, я эгоист. Во мне есть жестокая, собственническая часть, которая хочет улететь далеко-далеко от всех людей и спрятать тебя где-нибудь в горах. Найти гнездо высоко-высоко, где никто никогда не сможет тебя найти, и просто держать себя в безопасности и секрете от всего мира».

Она хихикает, ее дыхание овевает мою кожу.

– Не самая плохая идея. Но я не могу просто исчезнуть и ничего не сказать своей сестре. Я бы скучала по ней, и это несправедливо.

«Я знаю, что я несправедлив. – Я провожу своими затупленными когтями по ее волосам. – Теперь я это понимаю. Я держал тебя при себе, потому что это делало меня счастливым, но это не делает счастливой тебя. Тебе нравится быть рядом с другими людьми, с семьей».

– Когда они достаточно приличные? Да. Мне нравится. Я встречала действительно ужасных людей там, в Форт-Далласе. Гвен и остальные… Я действительно думаю, что они очень похожи на меня. Они делают все, что в их силах, чтобы выжить. Это вызывает у меня желание помочь.

«Это потому, что у тебя доброе сердце».

– Ммм, может быть. Просто у меня есть знания, которыми, как мне кажется, я могу поделиться. Приятно быть активной частью сообщества, которое работает сообща. По возвращении в Форт-Даллас, было так много дней, когда я просто сидела без дела, ничего не делая, потому что физически не могла многого сделать. Клаудия ходила собирать мусор, Саша торговалась, а я… ну, я сидела дома и ждала, когда они вернутся. Я смирилась с этим, потому что именно так обстояли дела, но теперь, когда я вижу, что могу иметь больше, я хочу делать больше. Мне нравится быть полезной. Мне нравится, что мы можем что-то вернуть миру. Если мы сможем сделать счастливой хотя бы одну маленькую частичку человечества, значит, мы сделали доброе дело, понимаешь? Важно, чтобы в мире были безопасные места, особенно для женщин и детей. Я думаю, Форт-Даллас зашел слишком далеко. Ополченцы держат всех мертвой хваткой. А Форт-Талса… там происходит что-то ужасное. Но, может быть, этот маленький форт может стать чем-то лучшим.

Ее несчастье вспыхивает снова, и я просматриваю ее мысли. Она беспокоится, что сейчас ей приходится выбирать между тремя вещами – этим фортом, которому она хочет помочь, мной, которого она любит, и своей сестрой.

«Ты можешь получить все это, – мягко говорю я ей. – Мы поможем этим людям. Я буду с тобой. И после того, как мы здесь закончим, мы пойдем и найдем твою сестру».

Она садится на кровати, ее глаза расширяются от надежды, когда она смотрит на меня.

«Правда?»

«Да. – Я глажу ее по щеке. – Просто поклянись, что не оставишь меня».