Текст книги "Шопинг-терапия"

Автор книги: Роз Бейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

37
Хейли

– Нет, только не здесь, – прошептала я, взглянув на дверь крошечной гримерной. – А вдруг войдет Сьюзан?

– Сьюзан – большая девочка. – В черных глазах Антонио пылало желание, когда он опрокинул меня на туалетный стол и втиснулся у меня между ног. Мой халатик распахнулся, когда он скользнул рукой вверх по бедру и внутрь. – Вообще поздно об этом думать. Ты пустила сок, а я твердый как камень. – Он жадно поцеловал меня, лишая остатков сопротивления. – Ну, давай, Хили. Мы быстренько.

Со стоном я обвила его руками и ответила на поцелуй.

– Хорошо, только у меня кончились презервативы.

– Нет проблем. – Он вынул из кармана пакетик, открыл его и ловко натянул. – Я готов.

После короткой прелюдии он резко и глубоко вошел в меня, но мы уже проделывали это и раньше, и мое дыхание участилось в такт движениям Антонио. Я закрыла глаза и растворилась в мыслях о том, как этот красавец занимается со мной любовью.

Через несколько минут мы оба кончили одновременно и посмеялись над тем, как в порыве страсти Антонио сбросил со стола флаконы с лосьоном.

– Хорошо, что они пластмассовые, – пошутила я.

Он подтянул черные трусы и задернул молнию на джинсах, после чего крепко обнял меня.

– Хили, ужасно жаль, но я должен идти. У меня встреча с людьми, и разговор пойдет о кино.

– Тебя приглашают сниматься в фильме? – я пришла в восторг. – Но это же здорово!

– Посмотрим, – он пожал плечами. – Чаще всего такие встречи оканчиваются впустую.

Помочь я ему не могла, но надеялась, что в его фильме найдется роль для юной блондинки. Было бы чудесно сниматься с ним где-то вне сериала «Наше завтра» – настоящая совместная работа. Но мне казалось, что еще рано встревать в его дела. Кроме того, Антонио был по-прежнему скрытен во всем, что касалось его карьеры, и меня забавляло, что мы так свободны и раскованы в сексе, но как только доходило до всего остального, он словно захлопывал калитку. Загадочные существа мужчины, ничего не скажешь.

Он ушел, а я свернулась в кресле и принялась листать последний выпуск «Новостей «мыльных опер»». Всякий раз, открывая очередной выпуск, я надеялась увидеть там фотографию нас с Антонио, сбегающих из клуба в Гемптоне. Мне так хотелось, чтобы пресса отразила нашу связь (что бы ни думала об этом Деанна), не говоря уже о том, какую роль сыграла бы такая фотография в моей карьере.

И снова никаких фотографий. Нечестно это. Явно ни один из журналов не купил эту фотографию у репортера, когда он наверняка предлагал ее несколько недель тому назад.

Я вздохнула. Какой же закон надо нарушить, чтобы добиться известности в нашем мире?

В дверь постучали, и я решила, что это деликатная Сьюзан.

– Войдите.

В дверях появилась неприветливая Габриель Казанджян.

– Хейли? Давно не виделись.

Я выпрямилась в кресле и запахнула халатик. Боже, а вдруг от меня все еще пахнет сексом? Я быстро нагнулась, чтобы поднять флаконы с пола, куда их опрокинул Антонио.

– Можно войти? – спросила Габриель.

– О, конечно! Разумеется! Ты застала меня в момент отдыха.

– Извини, что побеспокоила, – сказала она, и на ее невыразительном рыбьем лице не отразилось никаких чувств.

Что было в ее словах? Сарказм? Может, она слышала наши стоны и вздохи за дверью гримерной всего лишь несколько минут назад? Или нет?

Может, у меня просто паранойя?

Она вошла и прикрыла за собой дверь.

– Думаю, нам надо поговорить.

Я натянуто улыбнулась. Точно, паранойя.

– В кадровом составе грядут изменения, о которых тебе следует знать.

– Изменения? – у меня сорвался голос.

– Через несколько недель у нас на телевидении Восточного побережья появится новый директор дневных программ. Не проболтайся об этом. Я уже встречалась с ним, и он выразил озабоченность демографическим составом нашей аудитории.

– Да, – я кивнула, еще не понимая, каким образом это может коснуться меня.

– Он намерен расширить сектор молодежной аудитории, а мы все прекрасно знаем, что молодежь любит видеть на экране своих сверстников. Таких, как ты, например.

Я? Конечно, я из молодых. Да, да, да!

– И мы обе знаем, что твой рейтинг не слишком высок, – сказала она.

Ох уж этот гнусный рейтинг! Даже думать об этом не хотелось.

– Но наш новый директор дневных программ хочет поставить на тебя. Он распорядится, чтобы сценаристы раскрутили новое направление сюжета – вокруг тебя. – Она улыбнулась, и удивительно, как при этом не лопнула кожа у нее на лице. – Как ты думаешь, справишься?

Я изо всех сил закивала:

– Конечно! То есть ущипни меня, это сон!

– Но запомни, что эта информация пока не для посторонних, – сказала она, направляясь к двери.

– Не беспокойся! – заверила я ее. В нормальном состоянии я бы обязательно проводила ее до двери, но после наших игр с Антонио я чувствовала себя несколько вялой. – Я сама в этом заинтересована!

Она глубокомысленно кивнула:

– Я вижу.

38
Алана

Слава богу, меня впустили в помещение студии. Рори я не нашла, а Хейли была занята в съемке, но я с удовольствием пристроилась у края съемочной площадки в качестве зрителя. После неприятной встречи с самым большим носом, когда-либо появлявшимся на человеческом лице, я испытывала грусть и разочарование. Я не слишком ясно понимала почему, возможно, потому, что мои собственные родители не доверяли мне, но испытывала двойственное, неясное чувство, которое возникало всякий раз, когда предки принимались воспитывать меня, нечто похожее на зыбкую болотистую почву, и ступать на нее в настоящий момент мне не хотелось.

Я стояла на краю съемочной площадки, наблюдая за тем, как режиссер объявляет кадры и дает последние указания актерам перед съемкой. Готовились к сцене ОПП – оказания первой помощи: героиня Хейли должна была сделать искусственное дыхание кому-то, и ее наставляли, как держать руки, как дышать и тому подобное.

Осветители включили прожекторы, и золотые перья на моей юбке заблестели под их лучами. Я подняла руки и подставила их потоку света, восхищаясь гладкостью кожи, перламутровыми ногтями, напоминавшими по форме миндаль. Почему никто из этих коммерческих гениев до сих пор не обратил внимания на их красоту? Судя по тому, что я видела на просмотрах, те, кто принимает решения, попросту идиоты.

Когда начались съемки, мне трудно было разглядеть Хейли за операторами, осветителями и всеми, кто суетился на площадке, но я поняла, что она в прекрасной форме и нравится режиссеру и его команде. Оно и неудивительно. Поработайте-ка с примадонной вроде Деанны – после этого всякий нормальный человек придется вам по душе.

– Помогите! Кто-нибудь! Помогите! – взывала какая-то женщина на площадке. – Он не дышит!

Хейли мгновенно остановила сервировочный столик на колесах, который она катила по коридору больницы, и кинулась на помощь больному.

– Быстро, позовите врача, – сказала она женщине. – Они все на собрании в северном крыле.

Женщина покинула сцену, а Хейли помогла положить больного на пол, распрямила его и принялась поочередно надавливать ему на грудь и делать искусственное дыхание рот в рот. (Думаю, она просто играла, но выглядело это вполне убедительно.) Спасая умирающего, Хейли одновременно исхитрилась произнести целый монолог, убеждая человека не сдаваться и цепляться за жизнь изо всех сил. Мне хотелось запрыгнуть на сцену и крикнуть ей: «Правильно, детка, разговаривай с ним!» Не каждый день видишь, как оказывают первую помощь умирающему, но Хейли делала это очень убедительно.

Вся съемочная группа явно думала о том же, потому что, когда съемка закончилась, все, начиная с режиссера, зааплодировали, а парень с планшетом сказал ей, что она здорово сыграла. Я кинулась тоже поздравить ее, и она крепко обняла меня.

– Как ты оказалась здесь, дорогая? – спросила она. – Разве у тебя не назначена сегодня встреча с кем-то от Сьюз Орман?

– И не спрашивай! Когда все пошло вкось, я не могла оставаться в одиночестве. Подумала, неплохо бы пройтись по магазинам.

Она сверкнула синими глазами:

– У меня есть VIP-пропуск на покупки в «Блумингдейл», действительный в течение целого дня.

– Это самая приятная новость за сегодняшний день. Можем идти прямо сейчас?

– Я закончила работу. Сейчас только переоденусь и…

– Хейли… Подожди! – Невысокая темноволосая женщина с сантиметром на шее отошла от режиссера и поспешила за нами. – Не забудь, у тебя сейчас примерка. Скоро будем снимать эпизод грандиозной свадьбы, и я не могу допустить, чтобы у тебя во время съемок вывалилась грудь из выреза.

Я нагнулась к Хейли:

– А почему бы и нет. По-моему, здорово было бы для рейтинга.

– Ступай в примерочную и найди это платье, – распорядилась женщина. – Сейчас у меня назначена встреча, но через час я приду и помечу, что надо исправить.

– Хорошо, Джоди, – вежливо сказала Хейли. Я нахмурилась.

– Джоди – наш главный художник по костюмам, – пояснила Хейли. – А тебе будет интересно посмотреть, какие модели она держит на вешалках. Настоящая сокровищница. Почти так же увлекательно, как шопинг.

Если честно, то мне вовсе не хотелось потакать противной тетке, которая посмела распоряжаться временем моей подруги, пока я не зашла в костюмерную и не увидела бесконечную двухъярусную стойку, увешанную плечиками. Сначала это зрелище подавляло, словно ты вошел в склад благотворительной одежды Армии спасения. Но стоило присмотреться, как становилось очевидным высокое качество и стиль платьев.

Я подошла к стойке с белыми летними платьями: юбки в складку, блузки с фестонами, платья без бретелей, платья на бретелях, кружевные тоники. Кроме белых, там были наряды всех цветов и фасонов, короткие и длинные, цветастые и одноцветные, строгие черные и украшенные блестками. Я прошлась вдоль вешалок, время от времени останавливаясь, чтобы присмотреться к необычным фасонам и роскошным тканям.

Одни ткани чего стоили, но этикетки просто сражали наповал: «Шанель», «Вера Вонг», «Оскар де ла Рента», «Каролина Эрера», «Микаэль Коре», «Зак Посен», «Нарсисо Родригес».

– Что-то ты притихла, – поддела меня Хейли.

– Нет слов. – Я отступила от вешалок и обозрела бесконечные ряды нарядов. – Пытаюсь переварить все это. Я вижу перед собой святилище моды.

– Это только одежда для торжественных случаев.

Я выбрала безупречное черное платье «Дольче и Габбана» с узкими бретелями и низким вырезом сзади, отделанное золотым шнуром и стразами.

– Здесь есть примерочные? Или можно раздеться прямо здесь?

– В дальнем конце есть кабинки, – сказала Хейли. – Но с этими нарядами нельзя рисковать. Джоди просто из себя выходит, если мы обращаемся с одеждой непочтительно.

– Ой, да перестань, Хейли. Примерка платья-другого никому не повредит, а Джоди здесь появится только через час. Она же сказала нам.

– Ну… – Хейли колебалась, но я знала, что она не устоит. Обязательно уступит. – Мне всегда до смерти хотелось примерить этот серый льняной пыльник от Анн Тейлор. Ладно.

Я набрала целую кучу сказочных нарядов и чуть ли не бегом ринулась в конец костюмерной.

Я примерила черное платье «Дольче и Габбана». Элегантно.

Отделанное бисером бирюзовое облегающее платье от Оскара де ла Рента. Потрясающе.

Темно-серое атласное платье «Шанель» с орнаментом вокруг выреза. Восхитительно.

Хейли смеялась, примеряя очень сексуальное платье с замысловатым вырезом, которое ни за что не позволили бы надеть ее героине, Ариэль.

– Ты только взгляни, – сказала она, выставляя ногу из высокого разреза – Разрез до самого некуда. Как тебе это нравится?

– Я уже истощила свой запас, – сказала я, стягивая атласную юбку. – Надо выбрать еще что-нибудь.

Я отправилась за второй партией и вернулась нагруженная сокровищами из маленькой боковой комнатки.

– Посмотри, что я нашла! Ты знаешь, что сбоку есть отдельное помещение, а там – угадай что? – платья от «Прады»! Наша с тобой любимая фирма – и вот оно, в терракотовых тонах. У меня даже слюнки текут от одного его вида.

– Подожди. Из бокового помещения? Эти примерять нельзя.

– Почему? – Я уже снимала с плечиков роскошное бальное платье от «Прады» теплого коричневого цвета.

– Это костюмы Деанны. Ее гардероб хранится в отдельной комнате. В тайнике, как ее называют. Кроме Деанны и Джоди, никто не смеет к нему прикасаться. И вообще, ни одно из ее платьев никому не подойдет: они все второго размера.

– Подумаешь, что в этом плохого? Деанна и знать не будет. У нее лучшие платья из всей этой обширной коллекции. И – оп! – смотри-ка, – я затянула молнию на бальном наряде «Прада» и ладонями разгладила тугой корсаж, – второй размер Деанны сидит на мне как влитой. Как там насчет фирменного бренда миссис Деанны Чайлдз, которая носит миниатюрныйвторой размер?

– Ты шутишь? – У Хейли отвисла челюсть. – Так она жульничает? И на самом деле у нее вовсе не второй размер?

– И рядом не стоял. – Я вертелась перед зеркалом. – Я просто обожаю это платье.

– Как по-твоему, Деанна его стягивает?

– Наверное, Джади помогает ей. И может быть, она пользуется своей пышной прической как прикрытием. Рядом с такой массой крутых кудрей тело выглядит миниатюрнее, чем есть.

– Всегда хотела поносить это платье, – сказала Хейли, снимая с плечиков облегающий розовый, расшитый бисером наряд.

– Ну вот тебе и случай подвернулся. А я примерю вот это. Модель Кристиана Лакруа, я видела ее в «Вог» на какой-то знаменитости. Правда, то платье было белым. – Я натянула короткое черное кружевное платьице «Лакруа», ноги открытые, сквозь кружева соблазнительно просвечиваю голое тело.

Какой эффект создает черное кружево на моей шоколадной коже, да еще ноги открыты!

– Платье убойной силы, – оценила Хейли.

– Брр, – пошутила я. – Такое платье явно нельзя показывать папе.

– Это если бы ты вообще могла показать его дома. Не забудь, мы просто играем в примерку. Ни одно из этих платьев нельзя приобрести.

– Ну и что? – Я засмеялась. – Что тут такого? Я вовсе не собираюсь покупать ни одно из этих роскошных одеяний. Мы просто развлекаемся.

Ну и как насчет моей шопинг-мании? Мне нравится тратить деньги, должна признать. Но все эти сексуальные шелковые платья и прихотливые многослойные оборки из красных перьев на платье от Унгаро, текстура тканей и покрой – все эти чисто физические мелочи доставляли мне непередаваемое наслаждение.

Может, дело вовсе не в приобретательстве. Может, есть другая причина? А вдруг меня привязывает к шопингу эстетическое чувство?

Ну и конечно, возможность сногсшибательно выглядеть.

Я вертелась перед зеркалом в черном кружевном наряде «Лакруа» из гардероба Деанны, вскидывая голову и отбрасывая крученые косички через плечо.

– Вот он, наряд для церемонии «Эмми». Можешь представить меня в нем на парадной дорожке, когда мы придем получать твою премию?

– Только если я буду в этом платье. – Хейли в облегающем розовом платье подошла сзади. – Слава богу, что оно расшито бисером. А то я решила бы, что ты голая.

– Обтягивает тело как перчатка. – Хейли повиляла бедрами, и бисеринки засверкали. – Ужаснонравится.

– Да уж, не сомневаюсь, что нравится, – раздался холодный, резкий голос с саркастической интонацией, как у разгневанной мамаши.

Хейли круто обернулась, но мне и поворачиваться было не надо: в зеркале я хорошо видела лицо Деанны. У меня сердце ушло в пятки при виде чудовищной злобы, плескавшейся в ее глазах. Страшилка для веселой вечеринки.

– Как вы посмели трогать мои личные вещи, надевать мою одежду?

– Мы просто примеряем костюмы, – сказала я. – Не стоит поднимать из-за этого шум.

Деанна не обратила на меня никакого внимания, сосредоточившись на Хейли:

– Ты перешла всякие границы. За это вылетишь с работы.

Хейли побледнела как полотно и собрала свою одежду. Я почувствовала угрызения совести, когда она выбежала из комнаты.

Веселая вечеринка явно закончилась.

39
Хейли

Мои волосы развевались за спиной, когда я босиком неслась через всю костюмерную. Я надеялась, что успею добежать до своей гримерной, пока меня никто не увидел в этом платье.

– Хейли! – окликнула меня Джоди, и я влетела в стойку с платьями, едва не повиснув на ней.

– Я… должна уйти! – я не могла остановиться. – Я сейчас вернусь.

– Что такое? Что на тебе надето? Это не твое платье для свадьбы.

Я понимала, что она догадается обо всем еще до того, как я выбегу из костюмерной, но была не в состоянии остановиться. Во мне бушевал адреналин, понуждая меня бежать изо всех сил. На лбу выступили капли пота, а сердце колотилось при мысли, которую я гнала от себя: Деанна достала тебя.

Ты перешла ей дорогу.

Она тебя уничтожит.

Добежав до своей комнаты, я совсем запыхалась, но не от усталости, а от страха. Что я натворила? Как я могла совершить такую глупость?

– Хили? – Из дверей своей гримерной выглянут Антонио, удивленно вскинув брови. – В чем дело? Я услышал, как Джоди вызывает охрану в костюмерную. С тобой все в порядке?

– Я боюсь, – призналась я, вытирая рукой вспотевший лоб. – Деанна охотится за мной. Она в ярости. Она поймала меня, когда я примеряла ее платье.

– Ты что? – Его прекрасные глаза в ужасе округлились. – Как это произошло?

– Долго рассказывать. – Я чувствовала, что с каждой минутой обстановка накаляется все больше и больше. Я открыла дверь в свою гримерную. – Послушай, ты можешь посторожить, пока я переоденусь?

– Я…

Конечно, я захотела слишком много. Он запнулся, подбирая слова, а я подумала об уровне его актерских способностей: сумеет ли он сымпровизировать в случае нужды?

– Не могу. Я должен идти. Разве я тебе не говорил? У меня встреча.

– Ладно, – сказала я, задетая его нежеланием меня защитить. – Уходи. Занимайся своими делами. Не беспокойся обо мне.

Он ушел, не поцеловав меня и даже не простившись. Чужой человек.

Как, черт возьми, в это поверить?

Я облегчила душу, изо всех сил хлопнув дверью ему вслед.

В тот вечер улицы Манхэттена пропитались отвратительной влажностью, от которой потела кожа и щипало в носу. Когда мы с Аланой вышли из студии, я впала в отчаяние.

– Черт побери! Новый крутой поворот в жизни. Я превысила кредит. Я потеряла работу. Может, и любовь тоже. И бреду теперь в центре города через болото, вся в поту.

– Милая, все не так уж плохо.

– Да я не жалуюсь, – сказала я. – По крайней мере в течение десяти минут я жила полной жизнью. Будет о чем рассказать, сматывая пряжу в Висконсине.

– Перестань. У тебя солнечный удар. Мам срочно нужно найти оазис в пустыне.

Она повела меня в магазин «Генри Бендел». Дверь распахнулась, обдав сухим прохладным воздухом. Я оказалась в изысканной торговой атмосфере и ощутила проблеск надежды, отразившийся в большом золоченом флаконе духов. Может, жизнь еще не кончена. У меня ведь есть агент? Пока что Круэлла ничего не сделала для меня, хотя исправно получала свои двадцать процентов. Но почему бы ситуации не измениться? Сегодня ей придется побороться за меня. Она ведь хочет отработать свою зарплату?

Мы с Аланой молча направились в дамскую комнату, окрашенную в белую и коричневую полоску, это женское убежище в жестоком мужском мире большого города. Прежде всего я вымыла руки и вытерла лицо влажной салфеткой. Потом уселась в удобное кресло и позвонила Круэлле.

– Я бы не беспокоилась из-за Деанны Чайлдз, – сказала Круэлла. – Я слышала, что новый директор дневных программ хочет раскрутить тебя на телевидении. Молодежное направление. Деанна в эти планы не входит.

– Но у нее наверняка есть всякие хитрые условия в контракте, – возразила я. – По крайней мере, так мне говорила Габриель.

– Габриель Казанджян? Ты встречалась с исполнительным продюсером?

– Сегодня даже дважды. Последний раз она посоветовала мне покинуть студию, пока Деанна не нанесла главный удар. Габриель постарается уменьшить негативные последствия, но гарантировать ничего не может. Она намекала на то, что Деанна может уволить кого угодно. Это правда?

– Маловероятно, но возможно. Я сделаю несколько звонков. Позвоню тебе попозже.

– По крайней мере, она не кричала на меня, – сказала я Алане.

– Разумеется, с чего бы! Ты ничего дурного не сделала.

– Знаешь, а ты права. Пари держу, Круэлла свяжется с Габриель и выяснит положение дел. Почему бы и нет? Я преувеличиваю. А вот Антонио… Ну что ж, он еще узнает, какого свалял дурака. – Я засмеялась и откинулась на спинку кресла. – Вот это день! Из меня выжали все соки, но, может, я делаю из мухи слона. Гнев Деанны уляжется, и останется только суровый выговор от Джоди.

Алана подвинула кресло и села рядом со мной, вытянув ноги. Она принялась шаловливо покачивать носком босоножки «Дольче и Габбана».

– Как ты думаешь, может, нам пройтись но магазинам?

Я потерла руки о джинсы и с облегчением вздохнула:

– Ты прямо читаешь мои мысли.

* * *

Мы действительно кое-что купили, и я снова расправила плечи, воспряла духом и освежила лицо ароматным увлажнителем, который можно наносить прямо на макияж. Мы с Аланой отхватили по два флакона, а потом попросили упаковать их в подарочные (в коричневую полоску) коробки с бантиками – почему бы и нет?

Жара была уже не такой удушающей, когда мы покинули магазин, чтобы встретиться с Марчеллой. Она закончила работу и жаждала оказать мне моральную поддержку в тяжелую минуту жизни. Для встречи она выбрала французский ресторанчик в районе Пятидесятых улиц, и я шла туда пружинящей походкой, но не благодаря туфлям «Маноло». Шопинг укрепил мою веру в будущее, жизнь прекрасна.

На подходе к ресторану Алана замедлила шаги.

– Что это, очередь? Я тоже остановилась.

– Надеюсь, она заказала столик?

– Эй, девушки! Привет! – Марчелла закричала на весь квартал, как уличный мальчишка, подзывающий собаку. – Как дела? Прости, что спрашиваю, но есть новости? – спросила она, когда мы подошли к ней. Я покачала головой, и она с энтузиазмом объяснила: – В этом месте всегда полно народу, но оно стоит того, чтобы немножко подождать.

Я была не в том настроении, чтобы спорить, а Алана, насколько я видела, была ошеломлена новым для нее опытом стояния в очереди в ресторан. Мы втиснулись в порядке очереди в тесный вестибюль. Ресторан «Ла Бон суп» был переполнен, люди теснились вокруг столиков размером с шахматную доску. Когда мы получили столик, то наши пакеты с покупками пришлось запихнуть прямо под ноги, что не очень-то удобно. Однако красное вино и салат оказались превосходными, а суп, принесенный на соседний столик, пах восхитительно.

– Суп, когда на улице под тридцать градусов? – спросила Алана. – И почему люди за ним еще и в очереди стоят?

– Я обожаю это место. – Марчелла взяла корочку хлеба. – Полный обед плюс напитки – и за все меньше двадцати баксов.

– А ты выбираешь ресторан по ценам, – сказала Алана так, как будто подобная мысль ей и в голову никогда не приходила. – В следующий раз я не буду тащить с собой пакеты. Мы просто стиснуты здесь.

– Кстати, а что это за пакеты? – Марчелла бросила взгляд под стол. – Да еще из «Генри Бендела». Что бы там ни оказалось, это наверняка обошлось в кругленькую сумму.

Алана принялась доказывать необходимость покупок, и в этот момент зазвонил мой мобильник.

– Круэлла. – Я мгновенно открыла его. – Спасибо за звонок. Я уже беспокоилась.

– Не знаю, как ты исхитрилась, но, похоже, тебе придется планировать свое будущее без «Нашего завтра». Голубушка, я знаю, что ты из Айовы, но должна же была сообразить, что нельзя нападать на звезду сериала.

– Я из Висконсина, и я ни на кого не нападала.

Человек с мокрыми от пота волосами за соседним столиком подозрительно уставился на меня. Я отвернулась, сообразив, что нарушила собственные правила и разговариваю по мобильнику за столом в ресторане. Это очень неприлично, хотя, глядя на длинную очередь, я не понимала почему.

– Убедись, что они не врут, – сказала я, понизив голос. – Я бы в жизни никого не смогла ударить.

– Это правда, ты напала на ее платья, но для некоторых женщин покушение на их платье от «Прады» равносильно удару под ложечку.

– Это не ее платья. Это костюмы студии. Деанна заявила, что они принадлежат ей?

– Послушай, Канзас, для тебя этот сериал закончился. Исполнительный продюсер сказала мне, что тебе еще повезло, что не выдвинуто обвинение в краже. Эти платьица стоят целое состояние.

– Воровство! Но я ничего не взяла. Ты сказала об этом?

– Они разрывают контракт со следующей недели. Больше никаких съемок, Монтана. Обычно принято выплачивать отступные, но, я думаю, тебе лучше отказаться от денег в обмен на письменное подтверждение того, что против тебя не будут выдвигать обвинения.

– За что? – я попыталась сдержать голос и эмоции. – Оскорбление, нанесенное костюму? Незаконная примерка?

– Я рада, что у тебя сохранилось чувство юмора, – сказала Круэлла.

Юмор? Я держала телефон над тарелкой с супом и тупо смотрела на него. Посетители ресторана вот-вот должны были увидеть, как женщина самовоспламеняется у них на глазах, а мой агент думает, что я отпускаю шуточки по телефону?

– Ну-ка, дай сюда. – Марчелла отобрала, у меня телефон. – Агент? Думаю, дорогуша, тебе лучше поднять со стула свою толстую задницу и заняться делом. Твоей клиентке нужна работа. Что ты собираешься предпринять?

Марчелла слушала, а я смотрела на нее в изумлении.

– Нечего мне вешать лапшу на уши. И pardonez moi за мой французский, если ты не найдешь для Хейли место в другом сериале, я… Нет, дорогуша, это не угроза, это обещание. – Она отключила мобильник и вернула его мне.

– Здорово! – Алана с усилием улыбнулась. – Еще одна проблема решена. Тебе никогда не нравилась Круэлла, правда ведь? Радуйся, теперь ты от нее освободилась.

– Меня уволили. – Я моргала, с усилием пытаясь сообразить, что произошло. – Меня выкинули из сериала.

– И по-видимому, ты потеряла агента, – согласилась Марчелла, – но ты найдешь кого-нибудь получше этой старой вешалки.

– А знаешь, Марчелла, – Алана пристально рассматривала ее, – ты могла бы работать агентом. У тебя есть ум, характер и настойчивость…

– Нет, ни в коем случае. Мне это неинтересно. Мое дело – розничная торговля. Здесь я все знаю, и здесь я своя. Но я хочу помочь тебе, Хейли. На самом деле, если честно, то вы обе нуждаетесь в помощи.

Алана закатила глаза:

– Ну, теперь ты заговорила совсем как мои родители.

– Милая, мистер Большой Нос тебе действительно не подходит, – сказала Марчелла, – но твои родители тебя любят. Ты тратишь деньги, которых у тебя нет, – вы обе. Посмотрите на себя! Обе без работы, а тратите деньги в универмаге «Генри Бендел»? Вы в своем уме?

– Это была терапия, – объяснила я.

– Шопинг-терапия. – Алана задумчиво поставила на стол бокал с вином. – Если честно, это единственное, что помогает.

– Не задаром, но вы обе нуждаетесь в терапии, и это не шопинг.

Я заинтересовалась:

– Что ты имеешь в виду? В чем мы нуждаемся?

– Воздержание. Для начала – полный пост. Потом можно немного расслабиться, но по разумному плану – как худеют по специальным диетам.

Алана подняла бокал:

– Я в ужасе. Я вся внимание.

– Моя подруга Сьюзан обожает диету «South Beach», – небрежно сказала я, сверкнув глазами на потного мужика, подслушивающего наш разговор. Понизив голос, я спросила Марчеллу: – Ты считаешь, что мы слишком толстые?

– У вас замечательные фигуры. Ваша проблема – это привычка тратить деньги. Она осложняет вам жизнь да к тому же заставляет покупать то, что вам совсем не нужно. Терпеть не могу тратить деньги зря. Поэтому я прописываю вам Бюджетный План Марчеллы. Сокращенно – БПМ.

– Замечательно, – согласилась Алана, – Бренд производит хорошее впечатление.

– С чего начнем? – спросила я.

– Положите на стол кредитные карточки. Я открыла свою серебряную сумочку.

– У меня осталась всего одна. Я думала, что это обернется к лучшему, но я постоянно превышаю лимит, и меня штрафуют. Тогда на время все исправляется, но потом я забываю про баланс и снова превышаю лимит.

Алана гордо выложила свою на стол.

– Видите голубя на голограмме? Я заказала личную карточку.

– Замечательно, – согласилась Марчелла. Потом она поменяла карточки местами и вручила мне карточку Аланы, а мою – Алане. – Будете хранить карточки друг друга. Я знаю, что вы близкие подруги и доверяете друг другу. Но вы не будете ими пользоваться.

– А как же расходы? – спросила Алана.

– Какие расходы? Вы теперь на бюджете. Вы не можете себе позволить покупать всю эту дрянь. С этого момента вы не открываете свои дизайнерские сумочки.

Я вздрогнула.

– Мы же помрем с голоду!

– Можете тратить наличные на насущные покупки. Молоко или бублики.

– Кофе в «Старбаксе», – добавила Алана.

Но Марчелла решительно покачала головой:

– Пора научиться заваривать кофе дома, детка. Все эти элитные сорта стоят бешеных денег, которых у вас нет, правильно? Надо расставить приоритеты. Составьте бюджет и держитесь его.

Я хлопнула себя по лбу.

– Я плохо ориентируюсь в цифрах.

– Не беспокойся. Я тебе помогу, – предложила Марчелла. – Мы поможем друг другу. Поверьте мне, это первый шаг к тому, чтобы упорядочить свою жизнь.

– Верю, верю! – засмеялась Алана.

Я отнеслась к этому без всякого энтузиазма.

– Я понятия не имею, как заваривают кофе, – пожаловалась я. – Хотя, по-моему, в следующие несколько недель у меня будет достаточно времени, чтобы научиться.

– Очень много времени.

У Аланы зазвонил мобильник, и она с жаром заговорила в трубку:

– Представляешь, чем я занимаюсь? Я перехожу на БПМ вместе с Хейли. Нет, это не круиз. Угу. Не знаешь что? Нам рассказала об этом Марчелла. Ну, может, когда-нибудь я тебе об этом расскажу. Что-что? – Она взглянула на нас: – Тревор предлагает нам встретиться с ним и Эксом в «Comedy Clinic» в верхней части города.

– Начнем с того, что вы не можете позволить себе ночные увеселения, – заявила Марчелла.

– Разве мы не можем воспользоваться наличными? – спросила Алана. – Я действительно нуждаюсь в том, чтобы поднять настроение.

– Дай мне трубку! – Марчелла схватила мобильник и принялась отчитывать Тревора: – У меня на руках две ходячие финансовые катастрофы, и они встретятся с вами сегодня только при условии, что вход свободный. Обещаешь?.. Если я потрачусь на такси, приеду туда и обнаружу, что ты мне солгал, не жди от меня спуску… Хорошо… Да, дорогой. До встречи. – Она захлопнула телефон и протянула Алане. – Договорились. Развлечения за его счет.

– Здорово ты все устроила. – Я сунула мой непривычно плоский кошелек обратно в серебряную сумочку от «Фенди» и почувствовала себя несколько неуверенно.

Я была рада, что Марчелла взялась за нас, но она не могла опекать нас двадцать четыре часа в сутки. Как я с этим справлюсь?

Как я смогу прожить без кредита?

В какие эмоциональные трясины я погружусь без шопинг-терапии?

Даже думать об этом было тяжело. Ладно, завтра будет время подумать. И еще много таких завтра в будущем.

А сегодня… за все будет заплачено. Вот и отпразднуем так, словно это последняя вечеринка на свете. Для нас с Аланой так оно и было!