Текст книги "Случайная мама"
Автор книги: Роуэн Коулман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
– А вы уверены, что у вас это получится? – спросила Софи. – Даже полиция и социальная служба потерпели неудачу.
– По большому счету все они – дилетанты. – Мария зажгла сигарету и, заметив вожделенный взгляд Софи, протянула сигарету и ей. – Я его найду, и довольно быстро, – сказала она, выпуская дым. – Не переживайте, дорогая. Я знаю способы.
После ухода Марии Софи сидела на диване, тупо разглядывая потухший экран телевизора. Просто поразительно, размышляла она, как быстро люди приноравливаются к необычным ситуациям. Девочки спят в ее постели всего только третью ночь, очередную бессонную для нее ночь, однако она довольно быстро свыклась с тихими размышлениями и отчаянием.
По крайней мере, она делает хоть что-то, чтобы помочь им всем. Пусть даже это стоит ей 55 фунтов в час плюс НДС и расходы. Как только они найдут Луиса и вернут его обратно в Великобританию, с нее автоматически снимут ответственность за девочек. Она поступит правильно по отношению к Кэрри и к ним, и вообще – ко всем и сможет снова выйти на работу в новеньких туфельках, и все будут счастливы, особенно – Джиллиан. Если, конечно, не считать того, что она передаст девочек на поручение человеку, которого едва знает и который бросил их не задумываясь.
– Господи, как же я его люблю! – сказала Кэрри в ту ночь, когда позвонила Софи, чтобы известить подругу о том, что она не только беременна, но и собирается замуж. – Ему достаточно посмотреть на меня своими невероятными черными глазами, и у меня просто лопаются трусики – я не шучу!
Софи прекрасно запомнила это выражение только потому, что ей самой, если уж говорить откровенно, за всю ее жизнь не доводилось переживать подобное.
– А ты уверена, что это именно любовь, а не банальная похоть? – спросила ее Софи со своей типичной осторожностью. – Ну, ты уверена, что хочешь выйти за него замуж? Ты ведь его едва знаешь.
Кэрри рассмеялась:
– Ох, Соф, а как тут отличишь одно от другого? Ты испытываешь влечение только к тем, кого ты не можешь заполучить. И потом, я знаю о нем все, что мне нужно знать. Он чертовски великолепен, и у него прекрасное чувство юмора. К тому же я беременна, задержка уже шесть недель. Когда я сказала ему, мне было по-настоящему страшно, что он бросит меня, и это будет конец, но он правда хочет, чтобы мы оставили ребенка, Соф. Я пошла на риск, но что-то мне подсказывало, что он этого хочет. Все будет чудесно. У нас все будет чудесно. Поверь мне.
Софи поверила Кэрри, потому что, невзирая на всю ее импульсивность и опрометчивость, она отличалась невероятной нацеленностью на счастье и еще никогда в жизни не казалась Софи столь счастливой, как в тот момент.
– Ну, раз ты так уверена, то я очень рада за тебя, Кэрри, правда, рада, – искреннее сказала Софи.
– Он – прекрасный человек, Соф. Как только ты узнаешь его получше, ты тоже его полюбишь, я обещаю.
Если, конечно, не считать того, что Софи так и не удалось узнать Луиса получше, и вообще, она встречалась с ним всего один раз. Потом он бросил жену с детьми и сбежал в неизвестном направлении.
– Почему ты мне ничего не рассказала, Кэрри? – тихо произнесла Софи в мерцающий экран. – Ты же знаешь, что я бы тебя не оставила. Всегда, когда бы ни понадобилось и что бы ни случилось. – Эти слова прозвучали как-то бесцветно в пустой комнате. Софи вдруг почувствовала, насколько же хрупкая вещь дружба, которая распалась у нее на глазах, подобно тому, как могла бы порваться в ее руках паутинка, а она этого даже не заметила.
Интересно, думала Софи, где же Кэрри сейчас. Ее интересовали не рай или ад и даже не морские глубины, окружающие Корнуоллское побережье. Ее интересовало, какое место оставила Кэрри в ее душе, потому что даже по истечении трех дней она так и не смогла оплакать подругу. У нее попросту не было времени на то, чтобы тосковать. Просто, если Софи и испытывала настоящую тоску, то между самой Софи и тем местом в ее душе, где обитала умершая любимая Кэрри, было еще столько всего, что она попросту не смогла бы все это распутать.
Софи на секунду прикрыла глаза и изо всех сил постаралась ощутить скорбь. Ей хотелось заплакать, но слез не было. Может быть, все ее чувства притупили многочисленные слои самоизоляции, потому что она вообще не могла припомнить, когда в последние годы по-настоящему что-то чувствовала. Давно-давно, в день, когда кремировали ее отца, она испытывала настоящую скорбь.
Софи встряхнула головой. Она не будет сейчас думать о своем отце. Ей нужно сосредоточиться. Когда она разберется со всеми насущными делами, тогда по-настоящему начнет понимать, что Кэрри больше нет. Она знала, что так оно и будет.
Ее обнаженная ступня нащупала какой-то холодный предмет, высовывающийся из-под дивана. Софи нагнулась и подобрала книгу «Полный курс дрессировки собак, пособие доктора Робертса». Девушка посмотрела на слюнявого рыжего сеттера, который глупо скалился на обложке книги, и улыбнулась. Только ее мать смогла бы вручить ей пособие по приручению собак, чтобы помочь в воспитании детей. Что ж, делать нечего. Она пролистала страницы, пока не наткнулась на главу под названием «Психология щенков», с подзаголовком «Щенки и поездка в автомобиле», который бросился ей в глаза.
Софи пожала плечами. Было поздно, а спать она все равно не собиралась. Может быть, все-таки стоит прочесть пару-тройку страниц по щенячьей психологии.
Она как раз читала второй абзац, размышляя над тем, надо ли покупать детям таблетки от глистов, когда из кухонного окна появилась Артемида, с важностью прошествовав мимо. Она едва взглянула на обложку книги и – Софи могла бы в этом поклясться – брезгливо сморщила свой розовый носик прежде чем пройти обычным маршрутом в спальню. Софи улыбнулась. Поразительно, но Артемида, судя по всему, свыклась с присутствием девочек гораздо быстрее, чем она сама. Сегодня утром она даже обнаружила Артемиду сидящей всего в метре от Беллы, которая усердно пыталась добиться благосклонного внимания кошки. Может, это из-за того, что у всех трех девочек – Артемиды, Иззи и Беллы – было нечто общее. Все они были полудикими.
– Кошки, собаки и дети, – пробормотала Софи, вновь поудобнее устраиваясь на своем диване. – Одни и те же принципы.
И она погрузилась в главу об антиобщественном поведении.
Глава седьмая
Утро пятницы началось с Лайзиных рыданий в трубку:
– Прости, Софи, прости. Но ты должна прийти, это все Ева, я не могу ее остановить. Ты не поверишь, как она меня назвала. – Ну, это она преувеличивала. Софи прекрасно знала, что Ева способна на что угодно, хотя готовность совершить убийство она пока не стала бы ей приписывать.
– Где Кэл? Передай трубку Кэлу, – сказала Софи Лайзе, которая со всхлипываниями передала ему трубку.
– Что такое, Кэл? – спросила Софи.
– Ева сейчас сидит в твоем кабинете, – объяснил он. – У нее твои файлы, твои контакты, и она каким-то образом вызнала пароль входа в твой компьютер. – Софи открыла рот, чтобы завопить, но Кэл, услышав, как она резко вздохнула, пресек ее прежде, чем она успела вымолвить слово. – И не ори на меня. Я понятия не имею, как ей это удалось, ты же, наверняка, придумала какой-нибудь сложнейший пароль, правильно? Наверно, что-то вроде «Софи», я не ошибаюсь? – Софи, действительно не отличавшаяся богатой фантазией в выборе паролей, стиснула зубы. – И потом, – торопливо продолжал Кэл, – она говорит, что это Джиллиан попросила ее помочь тебе с делами, пока ты там играешь в благородство и святость. Я пытался ее остановить, но она сказала, что если у меня какие-то проблемы, то все вопросы к Джиллиан. Что я мог поделать? Если уж Джиллиан сказала, что Ева может забраться к тебе в кабинет, значит, она действительно может?
– Да нет же, это просто предлог, чтобы украсть мой список клиентов и присвоить себе все мои идеи, – авторитетно заявила Софи. Она не поступила бы так на месте Евы, но лишь потому, что у нее не хватило бы духу, и совести было чуть побольше.
– Лайза, видимо, пыталась ее остановить, но она назвала Лайзу… как же это, а, вот – «жирной плаксивой бесполезной ржавой старой рухлядью». Лайза разревелась и… последствия, думаю, тебе понятны. – Кэл сделал паузу. – Думаю, тебе лучше приехать.
– Уже еду, – сказала Софи, кладя трубку. Она обернулась к девочкам, которые сидели в пижамах на своем излюбленном месте на диване, с выражением священного ужаса просматривая повтор фильма «Триша».
– Так, быстренько, девочки, быстренько одевайтесь, мы уходим. – Они оживленно повернули головы, как будто она объявила им, что они отправляются на прогулку.
– Уходим! Уходим! Уходим! – Иззи радостно спрыгнула с дивана. – Здорово. А я надену свое платьице феи?
Софи покачала головой: платьица больше не было, как не было и мешка для мусора, который, вероятно, как раз сейчас осел в бетонном контейнере на дне Северного моря.
– Я знаю, – сказала Софи, вспомнив, что говорилось в книге про собак: «отвлечение внимания». – Давайте устроим соревнование. Мы сейчас пойдем, пороемся в вашем чемодане с одеждой, и тот, кто оденется быстрее всех, получит сказочный приз! – Обе девочки возбужденно подпрыгнули, как будто Софи собиралась бросить им палку. – На старт, внимание, марш! – крикнула она.
Вот так через двадцать семь минут все трое вышли из квартиры, щурясь на яркое солнце: на одной из них были джинсы, слегка замызганная розовая футболка от «Кельвин Кляйн» и жакет из ткани с начесом (Софи); наряд другой представлял собой гибрид одежды балерины и пирата с дирижерской палочкой, все это довершали джемпер и пончо (Иззи); третья была одета в джемпер ручной вязки в полоску всех цветов радуги, который был ей велик как минимум на десять размеров и сползал с плеча, открывая грязную кружевную старую майку, и спускался чуть ниже колен, доходя до голенищ высоких сапог от «Анжелины Балерины». Довершал наряд бледно-розовый жакет.
– И удобно тебе в этих сапогах? – спросила Беллу Софи, раздумывая над тем, каковы их шансы сесть на автобус хотя бы в ближайшие четыре часа.
Белла нахмурила лоб.
– Я не думала об удобстве, тетя Софи. Я хотела поскорее. Хотела выиграть приз. И выиграла!
– Не ты, а я! – закричала Иззи, когда они входили в автобус.
– Нет, я! – закричала в ответ Белла.
– Нет, я! – завопила Иззи.
– Нет, я! – повторила Белла.
– Нет, я! – прокричала Софи так, что и водитель, и все шесть пассажиров, которые уже сидели в автобусе, разом замолчали и оглянулись на нее. Софи кинула несколько фунтов на лоток водителю и оторвала билеты. – Выиграла я, – повторила она, когда автобус тронулся с места. – Я оделась раньше вас обеих, так что победитель – я. – Она прижала обеих девочек ближе к окну, а сама втиснулась на краешек сиденья.
– Но вы не можете быть победителем, – запротестовала Белла. – Вы же – взрослая, и потом – вы уже были одеты, когда объявили соревнование, так что это не считается.
– Так нечестно! – поддержала ее Иззи. – Нечестно, нечестно!
Софи посмотрела на обеих девочек, закусив губу. Она, конечно, могла бы объяснить им, что жизнь – вообще несправедливая штука и пора бы им уже это понимать. Но именно об этом постоянно твердила миссис Стайлс Кэрри, и Софи знала, что Кэрри не стерпела бы, чтобы такое говорили ее детям, хотя сейчас Софи готова была согласиться с миссис Стайлс. Но она же – не бессердечная женщина, она очень устала, поэтому ответила просто:
– О’кей, давайте решим, что выиграли все, о’кей? Я разберусь с работой, а потом мы пойдем и купим приз.
Иззи с Беллой обменялись подозрительными взглядами.
– Угу, – сказала Иззи.
– Выиграла я, – сказала Белла, но очень тихо, чуть ли не под нос, сложив руки на груди и опустив плечи.
– Э-э-э, думаю, вы поймете, что выиграла я, – не удержалась Софи и сразу замолкла, поймав язвительный взгляд какой-то женщины и поняв, что поступает неправильно.
Софи с девочками остановились перед офисным зданием, в котором «МакКарти Хьюз» занимали седьмой и восьмой этажи. Дети задрали головы, разинув рты.
– Это дом великана, – восторженно выдохнула Иззи.
– Это – небоскреб, дурочка, – сказала Белла. – Дома «великанов» гораздо больше.
Софи вспомнила главу о щенячьей психологии, которую она прочитала накануне ночью. Эта глава была целиком посвящена предметному языку. Если убедить саму себя, что ты полностью контролируешь ситуацию и отвечаешь за нее, то питомцы тоже поверят, что так оно и есть, ну, или что-то вроде того. Она присела на ступеньки здания и, опустив руки девочкам на плечи, посмотрела им прямо в глаза.
– А теперь послушайте меня, – сказала она. – Я здесь работаю. Это – моя работа. Поэтому пока вы там будете находиться, очень-очень важно, чтобы вы делали все в точности, как я вам скажу. Вы не кричите, не бегаете, не устраиваете потопа и… – Софи сощурилась в сторону Иззи… – и не пытаетесь никому помочь, как Боб-Дантист…
– Боб-Строитель! – захихикала Иззи.
– Неважно. Все ясно? – Софи посмотрела на Беллу, которая снова погрузилась в разглядывание небоскреба, и осторожно положила ей ладонь на макушку. – Вы не должны гоняться, не должны ничего трогать и ни с кем разговаривать. Здесь работает тетя Софи, у нее очень, очень важная работа.
Белла сложила губки бантиком. Софи уже было знакомо это выражение, обычно предшествовавшее довольно непростым и нахальным вопросам. Она внутренне напряглась.
– А кем вы работаете, тетя Софи? – спросила Белла. – Вы – врач или ветеринар, или… – Белла подыскивала в уме профессию, которая могла бы подойти под описание «очень важной». – Или астронавт?
Софи вздохнула: в ее жизни было и без того предостаточно людей, которые, мягко говоря, не считали ее работу такой уж важной. Они просто не понимали, почему работа занимает девяносто процентов ее жизни. Но Софи никак не ожидала такого подвоха со стороны шестилетней девочки.
– Я занимаюсь организацией вечеринок, – быстро произнесла она на одном дыхании и тут же добавила: – Очень, очень важных.
Пока они поднимались в лифте, Софи продумала несколько вариантов, как незаметно провести детей в офис. Может, прикрыть их своим пальто или одеть на них коробки из-под бумаги для ксерокопий и незаметно протолкнуть? Или заставить их проползти по-пластунски по оранжевой ковровой плитке… Она одернула саму себя. Зачем ей прятать девочек? На детей, так же, как и на курение, строжайший запрет не распространялся. Няня Джиллиан постоянно приводила сюда обоих ее детей, например, во время каникул, и все им улыбались и интересовались, как дела в школе. Все нервничали, если кто-нибудь ненароком доводил их до слез. Это случилось с Джоном Бейкером из отдела маркетинга, который вскоре после этого неожиданно уволился из «МакКарти Хьюз» по причине, на первый взгляд не имеющей к этому никакого отношения. Но Иззи с Беллой – это не дети Джиллиан. По сравнению с ухоженным и на удивление смирным потомством начальницы они были похожи на двух дикарок, до недавнего времени воспитывавшихся в волчьей стае.
Удивительно, но в той части офиса, где была открытая планировка, никого не было. Софи решила, что, наверное, все сейчас сидят в громадном кабинете Джиллиан и подводят итоги недели. Несмотря на то, что Софи была убеждена в безгрешности своих действий, она все же проводила девочек к себе в кабинет на стремительной скорости. Как только с большей или меньшей безопасностью провела их внутрь, она захлопнула за собой дверь и опустила на окнах жалюзи, чтобы снаружи их никто не видел.
– За тобой что, гонятся федералы? – спросил Кэл, крутанувшись в своем кресле и смерив ее взглядом. – Кстати, ужасно выглядишь.
Софи обвела взглядом кабинет.
– Где Лайза? – спросила она.
– На совещании, – ответил Кэл. – Заявила сначала, что никуда не пойдет, потому что все увидят, что она плакала. Я сказал, что все к этому уже привыкли и ей все равно придется пойти, потому что это – ее работа. Еще я сказал, что вообще – нельзя прогибаться под каждым ударом судьбы, иначе никогда ничего не добьешься: бери пример с Лайзы Минелли. – Кэл улыбнулся и подмигнул девочкам. – Пошла, как актриса на сцену. Я дал ей твою тушь для экстренных случаев, которую она нанесла поверх старой, так что сейчас она действительно выглядит как настоящая Лайза Минелли.
Неспособность Кэла отвечать даже на простейшие вопросы без того, чтобы не превратить ответ в развернутый монолог, сильно портила их с Софи отношения, особенно когда времени было в обрез.
– Так что здесь произошло? – спросила Софи, обходя свой стол и вынимая ящики. Она достала пару листочков, две шариковые ручки, набор маркеров и вручила все это Белле. – Садитесь здесь, в углу, и рисуйте мне красивые картинки, о’кей?
Белла взяла ручки и неохотно уселась на ковровую плитку.
– Что рисовать? – спросила она, когда Иззи плюхнулась рядом с ней.
– Что хотите, – нетерпеливо сказала Софи. – Рисуйте то, что видите здесь.
Белла огляделась, прицениваясь к ножкам стола, нижней половине двух стеллажей и к корзине для мусора. Между ее бровей образовалась глубокая морщина.
– Я рисую русалок, – сказала она Иззи, которая затрясла головой.
– Я рисую мисс Засранку, – огрызнулась Иззи, и Софи не сразу поняла, что девочка имела в виду ее кошку, а не автопортрет. Она снова устремила все свое внимание на Кэла, который неохотно уступил ей ее кресло.
– Ну? – спросила она.
– Да все то же самое: у Евы твои контракты, твои файлы и твой журнал, – снова запел Кэл, вознеся глаза к потолку. – Сказала, что ей Джиллиан разрешила. Лайза что-то промямлила в знак протеста… Но не могла же она ворваться в кабинет к Джиллиан и спросить, что это Ева вытворяет, так что после короткой борьбы мы ей уступили. А что еще мы могли поделать? – Он пожал плечами и стал разглядывать свои ногти.
– Отлично. – Софи подошла к внутреннему окну в офис и выглянула, приподняв одну из реек жалюзи. Коллеги один за другим возвращались к своим столам. Она увидела Еву, которая стояла в дверях кабинета Джиллиан, болтая и перешучиваясь с начальницей, как будто они были лучшими подружками. – Совещание закончилось. Лайза придет с минуты на минуту. Я хочу, чтобы вы с ней присмотрели за этими двумя. Не выпускайте их из виду, о’кей?
Кэл не успел ответить, как дверь открылась и вошла Лайза.
– Слава богу, мать твою, оно закончилось, – с чувством сказала она.
– Вы не должны говорить при нас «мать твою», – послышался с пола из-за стола голос Беллы.
– Твою мать! – снова воскликнула Лайза, услышав идущий от стола гулкий никому не принадлежавший голос. Белла, не отрываясь, укоризненно смотрела на Лайзу. – Ох, т… тоже мне, – сказала она, глядя в упор на Беллу. – Извини, Софи, я не знала, что ты их сюда притащишь.
Софи закусила губу.
– У меня не было другого выбора, Лайза, – сказала она, разглядывая ее одежду – розовую приталенную рубашку на пуговицах. Не в стиле Софи, но сгодится. – И потом, это уже не имеет значения. Снимай рубашку.
Лайза испугалась.
– Прошу прощения?
– Я сказала: снимай рубашку, – нетерпеливо повторила Софи. – Я не собираюсь предстать перед Евой и Джиллиан в таком виде. Одолжи мне свою рубашку, мне нужно пойти и во всем разобраться. – Софи стянула футболку, не обращая никакого внимания на явное нежелание Лайзы. – Надень пока это, ага? Давай, поживее.
Лайза двумя пальчиками взяла благоухающую футболку и повесила ее на спинку стула, потом расстегнула рубашку и отдала ее Софи.
– По-моему, сейчас самый подходящий момент объявить вам, что я соврал насчет того, что я – гей, – сказал Кэл. Софи не обратила на него внимания, зато у Лайзы слегка порозовели щеки, и она натянула через голову заляпанную футболку. Может, она втайне была без ума от Кэла? Потому что он был единственным мужчиной на земле, на которого она никогда не обращала внимания.
Софи застегнула несколько тесноватую для нее рубашку Лайзы, волосы завязала в тугой узел на затылке, заколов шариковой ручкой. Кэл дал ей ее «экстренную» тушь, которую она нанесла кое-как, извлекла из кармана джинсов остатки блеска и намазала его на губы.
– Отлично, – сказала она, одергивая рубашку так, чтобы прикрыть пояс джинсов. – Как я выгляжу?
– Как пухленькая амазонка, готовая к бою, – ответил Кэл, подняв оба больших пальца.
Софи заскрипела зубами и пошла к выходу.
– О’кей. Я со всем этим разберусь. От вас требуется всего лишь присматривать за детьми и постараться, чтобы они не попались Джиллиан на глаза. Как вы думаете, с этим вы сможете справиться? – спросила она.
– Ну, разумеется, – ответила Лайза, с улыбкой посмотрев сверху вниз на занятых девочек. – Как два пальца…
Но Софи это почему-то не убедило.
Когда она открыла дверь в кабинет Евы, перед ней предстала ее костлявая задница. Ева совершила два смертных греха. Она не только открыла окно в кабинете, что грозило гибелью тщательно контролируемому климату, она курила, высунувшись из этого самого окна. Софи понаблюдала с минуту, как Ева, стоя на коленях на сиденье своего кресла и облокотившись на его спинку, изо всех сил попыталась выдуть дым через окно, но он полетел обратно ей в лицо со случайным порывом ветра. Конечно, Софи могла легко вытолкнуть ее из окна, а потом заявить, что произошел несчастный случай, и разом решить все проблемы. Но она сама не курила уже несколько часов, а Ева в другой руке держала целую пачку. Может, Софи и решилась бы сейчас убить Еву, но не могла допустить, чтобы при этом пострадали сигареты. Поэтому она удовольствовалась тем, что захлопнула за собой дверь, отчего Ева подскочила, потом отпрянула от окна, швырнула окурок на улицу и скользнула обратно на свой стул с видом невинной овечки.
– Софи! – воскликнула она, закрывая окно. – Какой сюрприз.
– Так поступать нельзя, – сказала Софи тоном школьной старосты, кивком показывая на дверь.
– Нет, это так поступать нельзя, – беззаботно ответила Ева, смерив Софи взглядом. – Никогда не надевай рубашку, через которую видно лифчик, Софи. Я-то думала, что ты лучше знаешь.
Софи, как никто, была знакома с тактикой Евы: так просто та не сдастся. Она с грохотом села на стул, и одна из пуговиц на Лайзиной рубашке с треском отлетела. Софи изо всех сил постаралась это проигнорировать.
– Что это ты затеяла, Ева? – резко сказала она.
Ева пожала плечами.
– О чем ты?
– Почему ты врываешься ко мне в кабинет и забираешь мой каталог, файлы и мою информацию по клиентским счетам?
Ева закатила глаза.
– Ах, ты про это. А ты примчалась сюда только из-за этого?.. Джиллиан попросила меня присмотреть за твоими делами. Только и всего. А в чем проблема-то? – на лице Евы было написано искреннее недоумение.
Софи вся ощетинилась, но ее бешенство сдерживал тот факт, что и она сама не очень хорошо понимала, в чем, собственно, проблема. Ей позвонил Кэл, до этого в трубку рыдала Лайза, вот она и ринулась сюда, прежде чем успела что-либо сообразить. Может, действительно прореагировала слишком болезненно.
– Все дела ведет Лайза, – сказала Софи, стараясь не повысить свой и без того обвинительный голос. – Я вернусь на работу со дня на день. Верни мне мои бумаги, о’кей? Тебе они совершенно не нужны.
Ева вздохнула, поникнув головой.
– Софи, ты меня просто разочаровываешь. Я же думала, что мы в одной команде? Не знаю, что такого ты про меня подумала, но я…
И в этот момент в кабинет зашла помощница Евы с кипой отксерокопированных бумаг и картотекой Софи.
– Я все отксерокопировала, как ты и просила. Сейчас скопирую блокнот, о’кей? – Тут она поймала взгляд Софи, и Ева так посмотрела на бедную девочку, что та выбежала за дверь, не дождавшись ответа.
– Я так и знала! – Софи схватила со стола Евы груду ксерокопий и кинула сверху свою картотеку. – Ты решила украсть мои контакты, мои счета и моих перспективных клиентов. – Софи смотрела на Еву, которая так и не смутилась, невзирая на то, что ее поймали за руку. – Ну же, Ева, хватит меня дурить, я знаю тебя слишком хорошо, чтобы купиться на эту хренотень. Может быть, Джил лиан и попросила тебя проследить за Лайзой, но вряд ли она попросила тебя рыться в моих ящиках и заниматься вот этим! – Софи потрясла в воздухе бумагами в качестве вещественного доказательства.
– Ладно-ладно, мисс Марпл. – Ева подняла руки. – Все правильно. Ты меня застукала. – И она ухмыльнулась, как школьница, которую только что застали целующейся за гаражами.
Софи была ошарашена. Она не ожидала такого быстрого признания вины.
– Ну… ладно, – почти успокоилась она. Весь ее запал куда-то подевался. – Просто не делай так больше, хорошо? – неуверенно продолжила Софи, забирая бумаги, которыми превосходно можно было прикрыть дыру, зиявшую на том месте, где оторвалась пуговица. И тут до нее дошло, что именно этого Ева и добивалась – чтобы она ушла, не устраивая скандала. Она снова села и, по-прежнему прижимая бумаги к груди, пододвинула свой стул. Лицо Евы оставалось бесстрастным.
– А ведь это подло – пытаться обойти меня, когда меня нет здесь, и я даже не могу ничего с этим поделать.
Ева приподняла брови.
– Я решила, что это самый подходящий момент, – развязно ответила она, и на ее лице вдруг появилась ядовитая улыбочка. – Да ладно тебе, Соф, ты бы поступила так же.
– Вообще-то, – горячо заговорила Софи, – я бы так не поступила. Давай-ка оставим весь этот треп. Мы же обе знаем, что, если… что, когда Джиллиан уйдет, мы обе захотим получить ее место. И обе прекрасно понимаем, что получить его сможет только одна из нас. Другая скорее согласится вскрыть себе вены или носить вьетнамки, чем терпеть такое унижение, как отчитываться перед бывшей коллегой. Я все это понимаю и принимаю. И не имею ничего против до тех пор, пока мы ведем честную игру. Это нечестно, Ева, так притеснять меня, пока я присматриваю за детьми моей умершей подруги. Это очень нехорошо. Правда, нехорошо. – И Софи сделала театральную паузу. – Джиллиан была бы огорчена, – закончила она угрожающим тоном.
– Ах, да, детишки твоей умершей подруги, – язвительно сказала Ева. – Очень удобно, не так ли?
Софи открыла рот и тут же его снова закрыла: а где же привычное «бедные крошки, ах, какой ужас», к которому она уже привыкла?
– Прошу прощения? – сказала она.
– Просто ты так мило рассуждаешь про честную игру. Чушь это все. Где же здесь честная игра? Честная игра закончилась, как только ты упорхнула, чтобы разыгрывать из себя мать Терезу. Джиллиан тебя теперь просто обожает! Все уши прожужжала о том, какая ты самоотверженная, и что не каждый примет на себя такую ответственность, и что ты, наверно, была прекрасной подругой этой, как ее там, что она доверила тебе свое бесценное наследство, и так далее. Ну, и где ты видишь честную игру? У меня что, тоже умерла подруга, чьи дети остались без отца? Нет. Так что это нельзя назвать честной игрой. – Ева слегка вздернула подбородок. – Я всего лишь уравниваю счет, – закончила она.
– Можно подумать, я об этом только и мечтала! – воскликнула Софи, показывая рукой на дверь, как будто все ее проблемы были свалены грудой в коридоре. – Ты что, думаешь, смерть моей лучшей подруги доставила мне такую радость?
– Честно говоря, по тебе не скажешь, что ты убита горем.
– Поверь мне, я убита горем! – закричала Софи на Еву. – Извини, если Джиллиан решила, что я вся из себя такая хорошая, но неужели ты и вправду считаешь, что она передаст мне свой пост только за то, что я поработала няней? – Господи, хоть бы так и вышло, подумала про себя Софи. – Она – жесткая бизнес-леди, Ева. И она уступит свое место только тому, кто лучше справляется со своей работой, так что мое отсутствие на работе и без того губит мою репутацию!
Ева перегнулась через стол так, что обеих женщин теперь разделяло всего несколько дюймов.
– О’кей! – ответила она. – Но задай самой себе один вопрос, Софи. Зачем тебе это повышение?
Софи затрясла головой.
– Почему меня все только об этом и спрашивают? – протестующе воскликнула она. – «Зачем тебе то! Зачем тебе это!» Вам всем не задают же таких вопросов!
– Все мы прекрасно знаем, что ты работаешь в «МакКарти Хьюз» чуть ли не с младенчества, что ты прокладывала себе дорогу по служебной лестнице своим потом, кровью, слезами и т. д. Но, если говорить серьезно, то для чего ты здесь работаешь, зачем тебе на самом деле эта работа, почему она столько для тебя значит? Ты точно уверена, что сидишь сейчас в моем кабинете в качестве старшего руководителя группы по работе с клиентами «МакКарти Хьюз» не по ошибке? А что, если бы биржа труда отправила тебя в какой-нибудь журнал мод или в зоомагазин?
Софи резко откинулась на спинку стула. Вопрос довольно коварный, чтобы ответить на него с кондачка.
Ева рассмеялась, заметив выражение ее лица.
– Ты не сама выбрала свою карьеру, Софи, – сказала она. – Карьера выбрала тебя, и за последние десять лет ты даже ни разу не задумалась над тем, а действительно ли она доставляет тебе радость. Ты на самом деле понятия не имеешь, для чего тебе это повышение кроме самого факта повышения. Просто это – твой Эверест.
– Неправда, – торопливо сказала Софи. – Разумеется, я хочу получить его, потому что это – моя карьера. Потому что к этому я стремилась большую часть своей взрослой жизни.
– Софи, посмотри правде в глаза: ты настолько погрязла в рутине, что уже не в состоянии посмотреть вдаль. Спроси саму себя: ну, что ты будешь делать, когда получишь место Джиллиан? Куда пойдешь дальше, к чему будешь стремиться? Где твои детские мечты?
Софи закатила глаза, вспомнив Джейсона Донована.
– Он облысел и заработал тик – вот что случилось с моими мечтами. Ладно тебе, Ева, хватит уже. Ты же говоришь со мной. Я не поведусь на эту чепуху.
– Ох, Софи, Софи, Софи… – пропела Ева. – Нужно осуществлять свои мечты, пока не стало слишком поздно, и не шутить с ними, пытаясь прикрыть собственное отчаяние. – На ее лице была написана подлинная искренность.
– У меня для этого вполне обоснованные причины, – сказала Софи, на которую слова Евы не произвели ни малейшего впечатления. – Я положила на это дело достаточно много лет и сейчас хочу получить законное вознаграждение. У тебя ведь все то же самое?
Ева поднялась и, обойдя стол, присела на его краешек, скрестив ноги и покачивая одной туфелькой так, что на ней мелькала время от времени надпись «Дольче и Габана». У Софи все закипело внутри. На ней были все те же «невыходные» туфли на низком каблуке от «Ривер Айленд».
– Не совсем, – на полном серьезе сказала Ева. – Я хочу получить повышение только потому, что это была самая главная моя мечта еще с тех пор, как я была маленькой девочкой.
– Чушь собачья, – сказала Софи. Она, помимо всего прочего, искренне сомневалась в том, что Ева вообще могла быть когда-то маленькой девочкой.
– Может быть, но сейчас я работаю здесь, и это говорит само за себя, если ты понимаешь, о чем я. – И без дальнейших разъяснений Ева вынула из ящика своего стола полиэтиленовый пакет и, встав на стул, закрыла им дымовую сигнализацию и закрепила резинкой. Снова усевшись, она кинула через стол Софи столь желанную сигарету, и Софи еле сдержалась, чтобы не схватить ее. Прикурив, Ева мучительно долго медлила, и только потом кинула Софи и зажигалку. – Мне правда очень жаль, – сказала Ева. – О’кей?
