Текст книги "Случайная мама"

Автор книги: Роуэн Коулман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Луис был огорошен.

– Какие вопросы? – спросил он Тесс, которая поощрительно ему улыбалась.

– Почему бы вам сегодня не прийти ко мне в офис, чтобы мы могли обсудить все детали? – сказала она, похлопав его по коленке. – Вам не о чем беспокоиться, но я уверена, что вы и сами захотели бы, чтобы мы тщательно проверяли каждого, на чье попечение могли бы отдать девочек. Даже вас самого, – продолжила Тесс, прежде чем Луис успел ответить. – Как насчет двух? Сможете прийти?

У Луиса опустились плечи, но он не стал возражать.

– Думаю, да, – ответил он, принимая у Тесс визитку.

– Отлично. – И Тесс поднялась на ноги, снова загромыхав своими украшениями. – Так, я ухожу. Полагаю, мы разобрались с системой посещений? Во-первых, очень важно, чтобы вы заранее оговаривали время и приходили вовремя, чтобы девочки знали, что могут на вас положиться. Во-вторых, я рекомендую продлевать время своих визитов постепенно. Не нужно торопиться. На это требуется время. До встречи. – Она широко улыбнулась Софи. – Не нужно меня провожать.

Но Софи все же проводила Тесс до входной двери.

– Э-э-э, прошу прощения, – сказала она, – но не можете же вы бросить меня здесь с ним наедине. А что, если он распсихуется, свяжет меня и сбежит вместе с девочками? А вдруг он какой-нибудь чокнутый или маньяк-убийца?

Тройной подбородок Тесс расплылся в улыбке.

– Если бы вы проработали в данной сфере столько, сколько работаю в ней я, вы бы сразу научились отличать чокнутых и маньяков от нормальных людей. Нам еще многое необходимо выяснить касательно личности мистера Грегори. Но я абсолютно уверена, что он – не маньяк.

Софи закатила глаза.

– Да, конечно, то же самое говорили про Теда Банди, – язвительно заметила она. – И потом, не забывайте, что это вы были абсолютно уверены в том, что двух маленьких детей можно преспокойно оставить на мое попечение, разве нет? – Софи нахмурилась, недоумевая, как это она умудрилась нанести оскорбление самой себе, когда метила в Тесс.

– Именно. – И Тесс взяла Софи за руку. – Вы действительно прекрасно справляетесь. Гораздо лучше, чем я могла предположить.

– Да уж, – сердито ответила Софи. Она даже не знала, как на это реагировать – принять за комплимент или стукнуть Тесс по башке первым попавшимся тупым предметом за то, что она так ловко ею манипулирует. Но в таком случае она сама превратится в чокнутого маньяка-убийцу.

Софи немного постояла в нерешительности, закрыв за собой дверь в квартиру. Она посмотрела в гостиную и увидела затылок склоненной головы Луиса. Обе девочки куда-то запропастились, поэтому Софи прошла к спальне и сунула голову за дверь. Белла лежала на кровати и играла с Артемидой тем, что некогда было прозрачными атласными колготками Софи.

– Нормально? – спросила Софи. Она уже давно бросила бесплодные попытки оплакивать постепенную кончину своего гардероба. Белла кивнула.

– Где Иззи? – Софи нахмурилась: в спальне ее не было.

– Печет, – ответила Белла, показав вниз. – Во всяком случае, пекла, но несколько минут назад все утихло.

Софи обошла вокруг кровати, из-под которой высовывалась нога Иззи. Должно быть, ее утомили все эти утренние треволнения, поэтому она свалилась и уснула. Софи бережно выудила ее из-под кровати и положила на перину по возможности дальше от Артемиды.

– Как ты думаешь, у нее нарколепсия? – спросила Софи Беллу.

– Нет, – ответила Белла, как будто имела хотя бы малейшее понятие о том, что такое нарколепсия. – Я думаю, что просто ей всего лишь три года.

– Разумеется, – ответила Софи, улыбнувшись. – Какая же я дура. Знаешь, по-моему, Луис скоро уйдет. Ты не хочешь с ним попрощаться?

– Он со мной не попрощался, – резко ответила Белла. Она положила голову на подушку и стала гладить Артемиду по спине. – И потом, я все равно сплю.

Софи кивнула, тихонько притворила за собой дверь и вернулась в гостиную.

– Обе спят, – сказала она Луису. – Иззи всегда так забавно засыпает. Вот сейчас она бегает и прыгает, а уже в следующую минуту спит как сурок.

Луис улыбнулся.

– Белла была точно такой же.

Они с Софи с минуту смотрели друг на друга, не зная, что сказать.

– Ладно, – сказал Луис, резко поднимаясь. – Я пошел. Во сколько мне завтра прийти?

Софи почему-то вспыхнула, проклиная про себя свой непредсказуемый цвет лица.

– Чем раньше, тем лучше. Встают они в шесть. Может… в восемь?

– О’кей, значит, в восемь. – И Луис исчез так же стремительно, как и появился, после чего ее квартирка стала как минимум вдвое больше.

Софи уселась на диван в непривычно тихой гостиной и стала протирать глаза, думая о Луисе. Он не был похож ни на великана, ни на пошлого бабника, рассеявшего по всему миру свое потомство. Он был по-настоящему счастлив встрече с Иззи и Беллой и очень хотел им понравиться. И это совершенно не вписывалось в ее представление о нем, которое она составила из обрывков того, что она о нем знала. Если он просто бездушно бросил Кэрри, то почему ей было так важно сохранить это втайне от Софи? И если он так переживал из-за детей, то почему удрал от них в другую часть света? А если он такой хороший отец, придумавший для своей старшей дочери оригинальное имечко, и так самоотверженно работает на благотворительность, тогда почему миссис Стайлс так страстно его ненавидит? И почему Белла до сих пор злится на него?

Где-то здесь таится вся правда про Луиса Грегори. И Софи понимала, что должна до нее докопаться.

Она еще решала эту головоломку, когда позвонил Джейк.

– Я звонил тебе в офис. Был уверен, что ты придешь, чтобы насладиться своим успехом, – сказал он ей. – Тебе должны сегодня названивать на работу сотни людей, и все – с одной и той же просьбой!

Софи поморщилась, постучав по лбу ладонью. Она же действительно не могла дождаться сегодняшнего дня, чтобы насладиться славой и извлечь выгоду из собственного успеха. Но с момента прихода Луиса она начисто обо всем позабыла. Даже не позвонила Джиллиан, а значит – упустила решающий момент, возможность закрепить за собой место.

– Когда я вчера вернулась, здесь был Луис, – сказала она Джейку вместо объяснения.

– А, блудный отец. И как все прошло?

– Трудно сказать. Я даже не знаю, как мне себя с ним вести. Должна ли я злиться, ругаться и оградить от него девочек? Или быть милой, любезной и попытаться сделать так, чтобы они его полюбили. Он же обрюхатил Кэрри, чтобы тут же от нее отделаться. Может, он не совсем годится на роль отца.

– Ну, я не знаю, – рассудительно ответил Джейк, – ты же не знаешь, что у них с Кэрри произошло. Может, не стоит его клеймить, пока не узнаешь все факты.

– В том-то все и дело, – сказала Софи. – Они мне неизвестны, к сожалению.

– Так спроси его, – сказал Джейк как о чем-то само собой разумеющемся.

– Я не могу! – в ужасе ответила Софи.

– Но почему? – Хороший вопрос.

– Я его едва знаю. – Софи понимала, это глупый ответ.

– Но ты же заботилась о его детях, – заметил Джейк. – Ты была когда-то в близких отношениях с его женой.

– Просто… Я не могу так вот взять и спросить.

Джейк рассмеялся.

– Ну, тогда будь сама любезность, пусть он научится тебе доверять. Тогда он быстренько расслабится и расскажет тебе все, что ты захочешь.

Софи кивнула.

– Вот это – действительно хорошая идея, – поспешно сказала она. – Я знаю, что должна попытаться, но, стоит мне подумать о том, что он натворил, и мне хочется его просто прибить.

– Не делай этого, – посоветовал Джейк. – Тяни как можно дольше, это всегда срабатывает. По крайней мере, я на это надеюсь.

Софи улыбнулась.

– Надо бы на работу позвонить. Проверить, все ли там в порядке. Хотя бы Джиллиан будет рада приезду Луиса. Но теперь мне придется взять несколько выходных, пока девочки к нему не привыкнут, если они вообще когда-нибудь к нему привыкнут.

– Я бы не стал переживать из-за Джиллиан, – сказал Джейк, и по его голосу чувствовалось, что он улыбается. – Я говорил с ней сегодня утром. Сказал, что поражен проделанной тобой работой и что собираюсь подписать с «МакКарти Хьюз» длительный контракт, а именно – с тобой.

Софи понадобилось несколько секунд, чтобы переварить услышанное.

– Джейк… – неуверенно начала она. Наверное, она должна была обрадоваться. В конце концов, выражение одобрения со стороны крупнейшего клиента только лишний раз покажет Джиллиан, насколько блестяще ей удалось справиться с делами, учитывая сложившиеся обстоятельства, и что она вообще превзошла саму себя, несмотря на все испытания. Но ей почему-то стало не по себе от того, что Джейк разговаривал с Джиллиан напрямую. В конце концов, их могли видеть вчера вечером. Кто-нибудь мог увидеть, как они целуются. И что тогда подумает Джиллиан, если узнает? – Спасибо, Джейк… но мне бы не хотелось, чтобы кто-то думал, что ты вставляешь за меня слово из-за… из-за нас с тобой, – неловко договорила Софи.

Джейк рассмеялся, хотя Софи почувствовала, что он задет.

– Софи, – сказал Джейк уже более твердо. – Ты не должна забывать, что я руководил в Великобритании операциями «Мэдисон корпорэйшн», третьей самой крупной в мире корпорацией по управлению частными активами, еще до того как начал ухлестывать за тобой, как влюбленный школьник. Я – бизнесмен, и я тебе обещаю, что, как бы я ни хотел тебя, никогда не стану себя компрометировать только ради того, чтобы произвести впечатление на женщину…

– Ну конечно, – торопливо перебила его Софи. – Я знаю. Прости, Джейк…

– Ты прекрасно делаешь свое дело, Софи, – перебил ее Джейк. – Поэтому я и впредь буду заказывать организацию мероприятий в «МакКарти Хьюз» только и исключительно по этой причине, что бы между нами ни произошло.

– Прости, Джейк. Просто я подустала, к тому же столько всего произошло…

– Знаешь, что? – сказал Джейк, очевидно не желая выслушивать все это заново. – Тебе нужно хотя бы на время отдохнуть от работы и, может быть, от меня. Постарайся понять, чего же ты на самом деле хочешь, и позвони мне, когда поймешь, о’кей?

– Я позвоню, – ответила Софи, внезапно расстроившись, что он может резко исчезнуть с ее горизонта. – Джейк, ты держался великолепно эти последние несколько недель. Спасибо тебе за это.

– Подумаешь, – ответил Джейк, немного смягчившись.

– И я очень сожалею о вчерашней ночи, – сказала Софи.

– Ах, детка, – с теплотой в голосе сказал Джейк. – Поверь, я сожалею гораздо больше.

Глава семнадцатая

К утру Софи сформулировала план, который по своей гениальности мог бы посоперничать с любыми происками Евы.

Она последует совету Джейка и будет с Луисом сама любезность. План примитивный, но он срабатывал каждый раз, когда бы она ни пыталась подцепить неподдающегося клиента. Она была безупречно вежлива и ни в чем не противоречила, и клиент постепенно терял бдительность. Когда же он расслабится и начнет ей доверять, тогда-то она и узнает, что он в точности из себя представляет. А когда наступит подходящий момент, она наконец-то сможет спросить, что же у них с Кэрри произошло?

Софи считала, что она мало знает про взаимоотношения Кэрри с Луисом и про ее чувства к нему. Только краткие описания самого общего характера мелькали в их редко происходивших разговорах в последние годы, и, кажется, даже после того, как он ее бросил. Но чем дольше Софи про это думала, тем яснее понимала, что на самом деле знает больше, чем думает, и может вытащить из своих воспоминаний какие-то ниточки, за которые решила потянуть только теперь. Пока она формулировала свой план, в ее памяти всплыла еще одна часть этой головоломки.

После свадьбы Кэрри присылала ей кое-какие фотографии. Софи вспомнила, что, по всей видимости, фотографировались они редко, потому что все фотографии представляли собой развитие их взаимоотношений с Луисом, начиная с самых ранних стадий и заканчивая так называемым медовым месяцем, когда она была запечатлена на пляже в Сент-Ивзе, «больше похожая на огромного жирного кита» (по словам самой Кэрри, которая подписывала каждую фотографию на обороте).

Софи потянулась и включила лампу рядом с диваном. Посмотрела на часы на видеомагнитофоне. Почти семь тридцать. Да, она заспалась, учитывая присутствие в ее доме Беллы и Иззи; должно быть, их утомили волнения и драма вчерашнего дня. Она встала, чтобы отыскать фотографии – она точно знала, где они находятся: в коробке из-под туфель на одном из кухонных шкафчиков. Софи принесла коробку и села на край дивана, моля Бога, чтобы девочки еще хоть немного не просыпались. Она не хотела, чтобы они расстроились, увидев Кэрри на фотографиях.

Первые четыре или пять снимков были сделаны все на том же пляже. Наверное, это было самое начало их романа. Кэрри улыбалась и сияла, ее каштановые локоны раздувал морской бриз. Они с Луисом фотографировали друг друга. На своих фотографиях Кэрри протягивала руки, как будто напрашивалась в чьи-то объятия, а на другой посылала фотографу воздушный поцелуй. Луис выглядел менее непринужденно: руки в карманах, робкая улыбка, поеживается от холода. Но один снимок Кэрри явно сделала без предупреждения: он смотрел на горизонт, выглядел привлекательно, хотя был неопрятен и взлохмачен. Софи перевернула фотографию и улыбнулась. «Мой, только мой!» – прочитала она триумфальную надпись Кэрри. На последнем снимке из этой партии они были изображены вдвоем. Наверное, Кэрри держала фотоаппарат в вытянутых руках, чтобы они оба вошли в кадр, потому что снимок был размытый и нечеткий. Тем не менее нетрудно было догадаться, что оба улыбаются во весь рот, хотя волосы Кэрри и закрыли почти целиком лицо Луиса.

Было несколько фотографий, где была запечатлена корнуоллская природа. На каждой из них значились местоположение, время дня и дата. На еще двух изображалось то, что в конце концов стало домом Кэрри. Крошечная терраса, казалось, опасно взгромоздилась над одной из крутых тропинок, ведущих с пляжа. Она называлась Вирджин-стрит^[11]. Кэрри умирала со смеху, когда назвала Софи свой новый адрес, в восторге оттого, что она – кто бы мог подумать! – будет жить в таком целомудренном месте. Дом был им не по средствам, поэтому Кэрри проглотила свою гордость и попросила мать внести задаток, а Луис устроился на вторую работу, чтобы они могли выплачивать деньги по закладной. Но Кэрри поняла, что будет жить в этом маленьком домике на склоне в тот самый момент, как увидела его, поэтому она его и получила. В этом и была вся Кэрри, подумала Софи: она всегда добивалась того, чего хотела.

Далее шли свадебные фотографии. Кто бы ни делал эти снимки, он явно был нетрезв, потому что изображение на каждом фото было перекошенным, как будто фотографировали во время землетрясения. В основном на них были изображены Кэрри с Луисом: они держались за руки и смеялись. У Луиса был румянец на щеках, и Софи вспомнила, что он был здорово пьян и с трудом произносил клятвы. Кэрри, чья беременность к тому времени была уже довольно заметна, выглядела такой счастливой, у нее был почти победоносный вид. А потом Софи увидела себя – точнее, часть себя, потому что ее лицо было закрыто волосами. Кэрри протянула руку, чтобы подтащить ее поближе, и, рассматривая это фото, Софи внезапно вспомнила, что в этот момент прошептала ей Кэрри, вспомнила так живо, будто ее дыхание заново опалило ей шею: «Я добилась своего, Софи. Я получила все, что хотела. Я свободна».

Софи вспомнила, как еще подумала тогда, что вряд ли можно назвать свободой брак с серфингистом-алкоголиком и рождение ребенка в неполные двадцать три года, но Кэрри, видимо, действительно так считала. И она перешла к последним фотографиям: Кэрри на пляже в большой просторной белой хлопковой рубашке, опирается на локти, поддерживая своим животом тарелку с сандвичами. И тут на заднем плане Софи увидела то, чего раньше не замечала. Она-то всегда думала, что эти несколько снимков, которые Кэрри окрестила «Домашний медовый месяц семейства Грегори», сделал Луис, но он не мог их сделать, потому что он сам был на них запечатлен. Не на переднем плане, правда, а гораздо дальше, как раз за левым плечом Кэрри.

Софи всмотрелась в фотографию: точно, это Луис, флиртует с какой-то девицей. Со стройной блондинкой. Он обнимал ее за талию, а она улыбалась ему, откинув назад голову. Софи закусила губу. Лично она пришла бы в ярость, если бы сидела вот так на пляже, будучи на сносях, а ее новоиспеченный муж резвился бы с какой-то потаскушкой всего в нескольких футах от нее. А Кэрри? Вряд ли она разъярилась бы, пришла к выводу Софи. Кэрри обладала изумляющим самообладанием и самоуверенностью. Она бы ни за что не поверила, что Луис пойдет дальше флирта, потому что любит он, несомненно, только ее. Кэрри часто говорила об этом Софи еще до рождения Иззи. Наверное, его уход был для нее катастрофой, она была к этому абсолютно не готова. Ее гордость должна быть задета не меньше, чем сердце. Может, поэтому она и не стала ничего рассказывать Софи.

Софи обвела большим пальцем контуры лица Кэрри и с удивлением обнаружила, что на глаза набежали слезы. Девушка закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Она еще ни разу не плакала с тех пор как узнала про Кэрри, у нее не было на это времени. Посреди всего этого хаоса, в который превратилась ее жизнь, она почти забыла, что любила ее когда-то. И несмотря на то, что они отдалились друг от друга, Софи знала, что, если бы она сейчас вошла в комнату и увидела Кэрри, они не только обрадовались бы друг другу, они бы болтали и хохотали без умолку, пока не пришло бы время уходить. Софи принимала их дружбу как должное, но только сейчас она поняла, что больше никогда не увидит Кэрри, зайдя в комнату.

– Мамочка! – Софи резко дернула головой и увидела, что из-за диванного подлокотника выглядывает Иззи.

– Это мамочка! – сказала Иззи, восторженно тыча пальчиком в разложенные на диване фотографии. Она обежала вокруг дивана и села рядом с Софи, которая сгребла фотографии в одну кучу. Она посмотрела на выжидательное личико Иззи и, не будучи точно уверена в правильности своих действий, вручила ей первую фотографию из этой кучи, на которой Кэрри посылала воздушный поцелуй.

– О, мамочка, – сказала Иззи, задохнувшись от нежности, и поцеловала фотографию.

Софи молча передавала ей одну фотографию за другой, и каждая завораживала Иззи сильнее предыдущей.

– А это – человек, который мой папа! – воскликнула она при виде первого снимка с Луисом. – С моей мамочкой! – Видимо, ей казалось невероятным, что они могли оказаться вдвоем, и тут Софи поняла, что Иззи, по всей видимости, даже не догадывается, что они были когда-то знакомы. Она поворковала при виде свадебных фотографий и засмеялась, увидев маму с сандвичами на животе.

– Мамочка. – И в точности как до этого Софи, нежно провела пальчиком по щеке Кэрри. – Мамочка, – сказала она, на этот раз с удвоенной нежностью.

Софи обняла Иззи, загнав глубоко внутрь собственные эмоции.

– Если хочешь, можешь оставить их себе, – сказала она. – И смотреть на маму, когда захочешь.

Иззи кивнула, сгребла фотографии и прижала их к себе.

– А где же мамочка? – спросила она немного погодя.

– Она на небе, Иззи, где звезды и солнце, ответила Софи, изо всех сил стараясь говорить ровным голосом.

– А еще – луна, деревья, фонари и… и… дома?

– Да, мама всегда рядом с тобой. Наблюдает за тобой, любит тебя и бережет. – Более всего на свете Софи хотелось бы сейчас поверить в собственные слова.

– Но я хочу увидеть мамочку по-настоящему, – сказала Иззи очень тихо, и ее глазки наполнились слезами. – Я хочу ее обнять.

И в этот момент с другой стороны дивана возникла Белла, уже умытая и одетая, и, взобравшись на диван, тоже обняла одной рукой Иззи так, что ее рука легла поверх руки Софи.

– Видишь вот эту шишку? – спросила она, показывая на фотографию. Иззи кивнула, ее нижняя губа слегка дрожала. – Это я, я – там, внутри.

– Тебя там нет, – возразила Иззи, едва заметно улыбнувшись. – Ты не могла туда забраться!

– Могла, когда была совсем крошечным младенцем и даже еще не родилась.

Иззи снова внимательно вгляделась в фотографию.

– А где я? – требовательно спросила она с долей свойственной ей царственности. – А где я в шишке… я же тоже была в шишке, да? – По счастью, у Софи была фотография, которую Кэрри прислала ей незадолго до рождения Иззи. Она прибыла в конверте с одной-единственной надписью, нацарапанной с обратной стороны: «Хоть ты и рада будешь увидеть, как я разжирела!»

Софи быстро перебрала остальное содержимое коробки и нашла эту фотографию. Кэрри улыбалась, хотя лицо у нее слегка похудело и побледнело. И теперь, сравнив ее с другими фотографиями, Софи увидела, что то внутреннее сияние, которое источала Кэрри, сошло на нет. Но она все равно протянула ее Иззи.

– Вот, – сказала Софи. – Вот эта шишка – ты.

Иззи снова рассмеялась, невзирая на засыхавшие на щеках слезки, и Софи вздохнула свободно, обнаружив, что все это время сидела, затаив дыхание. Она украдкой взглянула на Беллу, которая рассматривала последний снимок Кэрри, сжав губы в тоненькую линию, а руки сложив на коленках.

– Белла, ты в порядке? – спросила Софи. Она спрашивала ее об этом постоянно, но никогда не получала удовлетворительного ответа. Если Иззи была вся на виду, то ее сестра походила на плотно закрытую книгу.

Белла кивнула и соскочила с дивана.

– Пойду поем «Чириос», – сказала она, заковыляв в кухню.

– И я, и я тоже! – завопила Иззи и умчалась вслед за ней, рассыпав по дивану фотографии. Софи подобрала их и положила обратно в бумажник.

– Я оставлю их на столе, – крикнула она девочкам, которые от души разбрасывали по полу хлопья. – И поторопитесь, потому что Луис может прийти в любую минуту. – И как раз в эту секунду раздался звонок в дверь. Софи посмотрела на часы. Ровно восемь.

Если Софи и решила не делать больше чего-то никогда и ни за что в жизни, так это в пижаме с мультяшками открывать дверь красивому мужчине.

– Вы же сказали – в восемь, разве не так? – были первые слова Луиса, когда она вела его вверх по лестнице, надеясь, что ее длинные волосы хоть как-то смогут скрыть и изображенного во весь рост Снупи, и ее пылающие щеки.

– Да-да, конечно, – сказала она, пытаясь, чтобы ее голос звучал как можно мягче, и помня про «План оставаться самой любезностью». – Просто мы тут нашли кое-какие старые фотографии и рассматривали их.

Луис вошел в квартиру вслед за Софи.

– Вам идет, – сухо сказал он, улыбнувшись. – Я про Снупи.

– Ха-ха, – безрадостно засмеялась Софи, прищурившись. Когда она вошла в гостиную, Белла ела «Чириос», устроившись в кресле Артемиды, и смотрела что-то по «GMTV», а Иззи лежала на полу и делала все то же самое, только гораздо более неряшливо.

– Привет, человек, который мой папочка! – сказала Иззи, помахав Луису ложкой. – А я тебя сегодня видела!

Белла ничего не сказала, лишь мельком взглянула на Луиса, который возвышался в углу комнаты, как небоскреб.

– Послушайте, – сказала Софи. – Если хотите, налейте себе чего-нибудь выпить. Мне нужно одеться.

Луис снова улыбнулся.

– Что? – требовательно сказала Софи.

– Просто… ну, понимаете, в пижаме вы не такая грозная, – быстро проговорил он, спасаясь бегством в кухню.

Проглотив досаду, Софи стала переводить взгляд с Беллы на Иззи.

– Ведите себя хорошо, – сказала она. – Я вернусь через десять минут. – На самом деле, у нее ушло минимум вдвое больше времени, потому что она чувствовала себя обязанной принять душ, наскоро вымыть голову, наложить тональный крем и накрасить ресницы, чтобы хоть как-то компенсировать инцидент с пижамой. Конечно, ей совершенно безразлично, что подумает о ней Луис, но пижама со Снупи представила ее не в самом выгодном свете. Если он решит, что она – из тех людей, которые ложатся спать, натянув на себя хлопковую пижаму с мультяшками, то ей будет трудно заставить его воспринимать себя всерьез. Да, ей будет значительно легче привести в действие «План оставаться самой любезностью», но зачем же облегчать Луису задачу? Он же кругом виноват. Для того чтобы он тут же позабыл, что это он – во всяком случае, отчасти – виновен во всей этой трагедии? Эта мысль взвинтила Софи.

Когда она наконец вернулась в гостиную с завивающимися в кольца влажными волосами, Луис протянул ей чашку кофе.

– Прекрасно выглядите, – сказал он с безупречной легкостью и непринужденностью.

– Э-э-э, спасибо, – ответила Софи, снова сбитая с толку его небрежной ловкостью.

Она посмотрела на детей. Белла, казалось, ушла с головой в передачу о том, как какой-то женщине халтурно сделали гистерэктомию, а Иззи бросила свои хлопья и теперь показывала Луису фотографии. Он разглядывал их в точности как Белла, не выражая ни малейших эмоций.

– А это – ты! – сказала Иззи, показав на него в случае, если он не поймет.

– Да, – и Луис улыбнулся Иззи, смотревшей на него снизу вверх. – Это я. – Он повернулся к Софи. – Я тут подумал, не сводить ли их в Лондонский зоопарк, сегодня довольно тепло и сухо. – И он стал выкладывать содержимое принесенного с собой полиэтиленового пакета: два комплекта, состоявших из шапочки, шарфа и перчаток, один – розовый с прикрепленными к шапочке перчатками, другой – сиреневый, с варежками. – Я купил это на случай, если похолодает.

– Варежки! – закричала Иззи, заграбастав сиреневый комплект и тут же попытавшись его на себя надеть несмотря на то, что все вещи были скреплены друг с другом пластиковыми ниточками.

Софи, вообще-то, не рассчитывала вести девочек на прогулку, но она вспомнила свой план и то, что по оценке Тесс, Луис – не из тех людей, которые воруют детей. В этом ее убедил долгий телефонный разговор с Тесс, состоявшийся накануне вечером. Она объяснила Софи, что Луис согласен на сотрудничество и, судя по всему, по-настоящему любит своих дочек. Софи решила, что девочкам неплохо подышать свежим воздухом.

– О’кей, только… э-э-э… можно, я тоже пойду? – спросила она, вспомнив про условие Тесс?

Луис был явно ошарашен.

– Зачем? Я хотел сказать – прекрасно, я буду только рад, если вы пойдете, но я все равно не собирался переправлять их за границу или что-нибудь в этом роде.

Софи кивнула.

– Я знаю, но просто они вас не знают, разве не так? – Она пожала плечами. – Слушайте, мне очень жаль, но Тесс велела, чтобы первые несколько посещений происходили в моем присутствии. Если вас это не устраивает, то созванивайтесь с ней.

Луис вздохнул.

– Нет-нет, раз уж так хочет Тесс. Ладно уж. – И он подмигнул Иззи. – Иззи, ты хочешь пойти в зоопарк?

– Да, я хочу пойти в зоопарк! Я хочу увидеть пингвинов и пауков, – завопила Иззи, нахлобучив на голову шапку так, что варежки болтались по бокам, как рога у обезумевшего оленя. Луис и Иззи засмеялись, поблескивая своими темными глазами.

– Я не пойду, – бесцветным голосом сказала Белла, не отрывая взгляда от экрана.

Луис тихонько сел, встревожено глядя на Беллу.

– Пойдешь, – сказала Иззи. – Ты пойдешь со мной, чтобы посмотреть на пингвинов и пауков, ведь правда?

Белла покачала головой, злобно впившись в Иззи взглядом.

– Нет, – выразительно ответила она.

Софи заметила, как у Иззи задрожала нижняя губа, и быстро опустилась подле нее на колени.

– Все нормально, дорогая, – сказала она, обняв ее одной рукой. – Подожди минутку. – Она ущипнула Иззи и на коленках подползла к Белле. – Белла, я знаю, что тебе это очень тяжело, но, пожалуйста, не усложняй все для Иззи. Она хочет пойти в зоопарк. Готова поспорить, ты тоже хочешь, ведь правда? Я тоже пойду, но если ты не пойдешь, тогда мы все не пойдем. – Белла осталась глуха.

Подошла Иззи и положила руку Белле на коленку. Она рыдала, издавая глубокие сухие прерывистые дыхания, от которых разрывалось сердце.

– Пожалуйста, Белла, – умоляла она. – Развеселись!

– Ну же, Белла, – настаивала Софи. – Покажи Иззи, что ты – ее взрослая старшая сестра.

Белла вздохнула и посмотрела на Софи.

– Вообще-то, мне всего только шесть лет, – угрюмо ответила она, и Софи пришла в ужас.

– Я знаю, – сказала она. – Просто ты такая умная, что я постоянно забываю о том, что ты еще очень маленькая девочка.

– О’кей, наверное, я тоже пойду в зоопарк, но мне это будет не в радость, – неохотно согласилась Белла.

Глава восемнадцатая

Разгорелся спор относительно того, на чем туда добираться. Белла – вероятно, с целью погубить экспедицию – отказалась ехать на автобусе, потому что «в автобусах воняет». А Иззи, которая сначала с радостью согласилась доехать на Фиби – отчасти благодаря проведенной Софи «терапии», но главным образом потому, что она купила для Иззи специальное сиденьице и солнцезащитные козырьки обеим девочкам в виде кошек. Но как только они доехали до конца дороги и вместо того, чтобы повернуть направо, повернули налево, Иззи поняла, что они не будут добираться до зоопарка своим обычным маршрутом, и заплакала. Плач же мгновенно перерос в истерику.

– Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет! – вопила она. – Пустите-пустите-пустите!

– О господи, – сказал встревоженный Луис, резко развернувшись на своем сиденье. – Тсс, Иззи, все хорошо, все хорошо. Остановите машину, – приказал он Софи. – Ей нужно выйти.

– Да бросьте, – сказала Софи. – Сейчас все увидите. Белла, запевай.

Луис уставился на нее во все глаза.

– Запевай? Послушайте, она действительно сильно расстроена, остановите машину…

Но Софи с Беллой уже запели свою новую отрепетированную версию «Мотосайкл эмптинесс». Луис наблюдал за тем, как вопли Иззи постепенно переходят во всхлипывания, и, узнав песню, откинулся на сиденье и стал смотреть прямо перед собой.

Софи мельком взглянула на него. Трудно было сказать, о чем Луис думает, но он как будто оказался где-то далеко отсюда. Когда Софи развернула машину обратно, Иззи уже успокоилась.

– Ну, Иззи, все хорошо, – сказала Белла, помогая ей вылезти из машины на тротуар и заключив ее в объятия.

– Я ведь не подумал, я не знал: она тоже была в машине, да? – тихо спросил Луис Софи, и она быстро обрисовала ему подробности катастрофы, пока девочки обнимались.

– Ее это очень сильно напугало?

Софи кивнула, захлопала в ладоши, и Иззи с Беллой подошли к ним.

– Мы делаем прогресс, правда, Иззи? Мы ведь уже проехались на машине, и ничего не произошло, правда? – Иззи покачала головой и утерла нос своими новыми варежками, размазав по щекам блестящие сопли. Софи взяла бумажную салфетку – которые теперь всегда таскала с собой – и вытерла личико Иззи. – С каждым днем мы будем отъезжать все подальше, хотя мне кажется, что сегодня я немного переборщила, – объясняла Софи Луису.

– Классная идея, – сказал ей Луис.

Она улыбнулась ему.

– Спасибо. Я вычитала об этом в книге по дрессировке собак.

Луис заморгал.

– Да уж, – сказал он, приподнимая брови. – Что ж, одно я могу сказать про вас наверняка: вы – сама неожиданность. Отлично. Итак, каков ваш новый план?

– Ну, раз уж Белла так категорически не хочет ехать на автобусе, остается только один выход. Едем на метро.