Текст книги "Случайная мама"
Автор книги: Роуэн Коулман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)
– Сделать ей еще один чай? – спросил Кэл проходящую мимо Софи.
– Не стоит беспокоиться, – коротко ответила Софи.
– Ханжеская, лицемерная, напыщенная… – бормотала Софи по пути в туалет. – Когда она проходила мимо кабинета Евы, Ева присоединилась к ней, и четыре каблучка с металлическими набойками уверенно застучали в унисон по плитке пола.
– Ин-те-рес-но, – сказала Ева, тщательно выговаривая каждый слог, пока разглядывала Софи. – Что же у нас такое произошло? Хмурое личико и горечь во взгляде. – И она участливо склонила голову. – Не справилась с немцами, да?
Софи вздернула подбородок.
– Подписано, подпечатано, доставлено. Три конференции, вечеринка летом, вечеринка на Рождество, личный состав. Все корпоративные развлечения. На два года.
Если на Еву это и произвело впечатление, она сумела его скрыть.
– Подумаешь, просто они созрели к переменам. Возможно, даже Лайза смогла бы их уговорить.
Софи проигнорировала эту колкость и открыла дверь в туалет.
– Сегодня куришь? – спросила Ева, украдкой доставая из кармана брюк пачку «Мальборо», как контрабандный товар, которым она до некоторой степени и являлась в офисе, где было запрещено курить. Курение запретили не полностью – за пределами офиса курить разрешалось, однако, кроме Евы и Софи, все равно почти никто не курил. Софи не считала себя курильщиком, потому что выкуривала всего три сигареты в день и всегда на улице. Никотин был единственным, что их объединяло с Евой. Кроме того, он давал возможность прицениться друг к другу и понять, кто нынче в ударе.
Тесс Эндрю вполне подождет еще десять минут.
– Курю, – уверенно сказала Софи, толкая дверцу в кабинку.
– Я тебя подожду, – сказала Ева.
Через пять минут, уже полностью освеженная, Софи прикуривала от бычка только что выкуренной сигареты вторую, радуясь тому, что утренняя свежесть холодит ее пламенеющие щеки.
– Итак, если учесть, что встреча прошла столь успешно, – сказала Ева, смерив Софи взглядом и выпустив через поджатые губы струю дыма, – почему же у тебя такой удрученный вид? Даже не отрицай, что твое лицо как у больного проказой в начальной стадии. Ты даже не похвалилась своими новыми сапожками. Ты что, заболела?
Ева, как и Софи, тоже была без пиджака, но, судя по всему, холод ей был нипочем, вероятно, потому, что она и так была достаточно хладнокровной. Софи сложила руки на груди, мельком взглянула на Еву и обдумала сложившуюся ситуацию. Назвать Еву подругой нельзя ни в коем случае, поэтому невозможно обсуждать личные проблемы со своим смертельным врагом, даже если он и подбрасывает тебе время от времени сигаретку. Но Софи с Евой были вынуждены проводить бок о бок долгие рабочие часы, у них выработалось взаимное отталкивающее уважение друг к другу, переросшее со временем в своего рода приятельство. В конце концов, только они вдвоем занимали одинаковые должности. Джиллиан была самой главной, а Ева с Софи были двумя из трех менеджеров. Третьим был Грэм Хьюз, но он казался настолько некомпетентным, что с ним никто по-настоящему не считался, и эту работу он заполучил только благодаря своей фамилии. Так что Ева была единственным человеком в «МакКарти Хьюз», который знал, каково это – быть Софи (кроме нее самой, разумеется). Только Ева знала, как Софи стремится заполучить место Джиллиан, когда Джиллиан уйдет с работы, чтобы проводить больше времени с семьей (если уйдет?). Софи проработала здесь уже десять лет, так что она не упустит шанс занять кресло Джиллиан и будет сражаться за него когтями и зубами.
За пределами офиса Софи обходила бы Еву за километр. Но почувствовав, что сейчас – один из тех моментов, когда врага выгодно подпустить к себе как можно ближе, Софи решила рассказать ей все.
– Я только что узнала, что умерла моя старая подруга, – сказала она ничего не выражающим голосом.
А как еще можно было об этом сообщить? Эта новость до сих пор не смогла ее по-настоящему расшевелить, будто она прочитала об этом в письме, но до сих пор так и не поняла смысла этих слов. Смерть Кэрри представлялась какой-то нереальной. Софи казалось, что, когда она увидит детей, все изменится, и мысль об этом внушала ей ужас. Лучше уж ничего не чувствовать, решила она: это гораздо проще, но в то же время и гораздо хуже.
– Вот как, – ровным голосом прокомментировала Ева, придавливая окурок острым носком своей туфли «Прада». Софи рассеянно подумала, что сегодняшняя молчаливая показуха не прошла. На туфлях Евы были лейблы, но туфлям явно больше года. Сапожки Софи повседневные, но в них вполне можно было бы пройтись по подиуму. «Кэрри умерла, а ты думаешь про туфли», – упрекнула Софи какая-то часть ее сознания. Но она эту мысль проигнорировала и стала пристально разглядывать роскошные подкованные носки своих сапожек.
– Вы были близкими подругами? – спросила Ева.
Софи обдумывала ответ.
– Были когда-то, в школе, – ответила она. – Ну, и еще некоторое время после того, как она поступила в университет, а я стала работать здесь. Мы поддерживали связь – встречались по праздникам – но обе стали другими. После окончания университета она почти сразу же вышла замуж и переехала. – Софи мысленно прикинула то время и расстояние, что разделяли их с Кэрри. – Так что мы уже не были близкими подругами, но знаешь…
Ева подставила лицо лучику солнца, скользнувшему из-за тучи, и Софи поняла, что, вероятнее всего, она не знает.
– Значит, это не конец света, – беспечно заметила Ева. – И ты не будешь брать несколько недель отпуска, чтобы выражать родственникам свои соболезнования? – Ей не удалось скрыть прозвучавшую в голосе надежду.
Софи прищурилась, лихорадочно прикидывая про себя, сколько же времени ей действительно придется отсутствовать в офисе в ближайшие несколько дней.
– Не совсем, – ответила она. Большая часть Софи – та часть, которая знала, что Ева прирожденная хищница, – не хотела рассказывать Еве остальное. Но она прекрасно понимала, что в противном случае выставит себя слабой, а Софи страшила мысль о том, что Ева может счесть ее слабой. – Однако возникло небольшое осложнение другого характера, – осторожно сказала Софи, обдумывая, как лучше преподнести новость. Пусть Ева думает, что ее соперница попала в передрягу. А когда Софи докажет Джиллиан, что прекрасно умеет справляться с делами несмотря на кризисную ситуацию и останется на высоте, она окончательно победит Еву.
– Она что, оставила тебе в наследство кучу денег? – спросила Ева.
Софи покачала головой, нарочно медля, чтобы усилить эффект.
– Нет, она оставила мне в наследство своих детей.
И тут впервые в жизни Софи увидела, как Ева растеряла все слова, пусть даже на какую-то долю секунды. Она лишь выдавила пару слов, показавшихся Софи невероятно уместными:
– Твою мать, – сказала Ева.
У Джиллиан было двое детей: восьмилетний Джек и четырехлетняя Матильда. Софи знала, как их зовут и сколько им лет. Многочисленные фотографии и рисунки украшали стены кабинета Джиллиан. Да и сами дети время от времени наведывались в офис.
Именно они, вероятно, и стали причиной того, что у Джиллиан увлажнились глаза после того как Софи изложила ей события сегодняшнего утра. Джиллиан Хьюз, живая и, хотя ей было уже слегка за сорок, невероятно привлекательная женщина, служила примером для Софи. Именно на нее Софи всегда равнялась. Уже к тридцати пяти годам Джиллиан стала партнером в компании. Она открыто поощряла своих молодых подчиненных стремиться к повышению и добиваться тех головокружительных высот, которых удалось достичь ей самой. Под ее руководством все казалось возможным и достижимым. Софи научилась у нее всему, что знала. Ей хотелось бы быть похожей на Джиллиан, когда она станет старше. Ей хотелось, чтобы у нее была такая же работа, как у Джиллиан, такая же уверенность, такое же внутреннее достоинство и такая же великолепная гладкая кожа.
– О господи, – мягко сказала Джиллиан, качая головой и глядя в окно. – Это самое ужасное, самое ужасное. Мысль о том, что твои дети останутся одни на целом свете. Самый отчаянный страх любой матери. – Она посмотрела на Софи. – Наверное, твоя подруга бесконечно доверяла тебе, Софи. Ты должна этим гордиться.
Софи ощутила угрызения совести. Уж меньше всего она испытывала чувство гордости. Ощущение, будто ее обложили со всех сторон, ужас и шок – да, она испытывала, но гордость среди ее эмоций не числилась.
– Да, конечно же, я этим горжусь, – солгала Софи, чтобы не разочаровать Джиллиан. – И знаешь, боюсь, мне понадобится взять на какое-то время отгул, пока дети будут жить у меня. Социальный работник говорит, что…
– Ну разумеется, – с готовностью согласилась Джиллиан и слегка подалась вперед на своем стуле. – Насколько?
– Совсем ненадолго, – торопливо ответила Софи, почувствовав, что Джиллиан уже вычисляет, каким образом это отразится на ее бизнесе. Ее начальница может проявить и сострадание, но она в первую очередь – рассудительная бизнес-леди. – Совсем немного времени… ну, неделю или две, пока они не разыщут их отца.
– Значит, ты хочешь взять прямо сейчас две недели отгула? – спросила Джиллиан уже с меньшей готовностью в голосе. – Чтобы сидеть со своими крестницами.
– Нет-нет… – начала было Софи, которой не хотелось вызвать у нее раздражение. – То есть разумеется, я хочу с ними сидеть – бедные малышки – но это не значит, что я собираюсь оставить свои обязанности в «МакКарти Хьюз». Ты очень добра, но я не собираюсь этим пользоваться. Большую часть времени я буду проводить дома, но стану по-прежнему давать указания Кэлу с Лайзой, и постараюсь приходить не меньше двух раз в неделю. Может, даже не меньше трех раз. Может быть, я буду заскакивать сюда каждый день. Найму няню или кого-нибудь…
– На две недели? – насмешливо спросила Джиллиан. Софи, очевидно, сказала какую-то нелепость, только она не могла понять, какую именно.
– Ну да, в агентстве или где-нибудь, – неуверенно сказала Софи.
– Это лишнее, Софи. Если все будет обстоять именно так, как ты сказала, мы вполне обойдемся без тебя несколько дней.
Это замечание задело Софи больнее, чем здоровая пощечина.
– Я знаю! – сказала Софи, неловко засмеявшись и чуть ли не хныча. – Но у меня как раз сейчас идут очень важные проекты, особенно эта вечеринка на корабле. Она ведь совсем скоро, дел еще целая куча, конечно, мы уже почти со всем разобрались…
– Конечно, – сказала Джиллиан, криво улыбнувшись.
– Я хочу сказать, пусть это будет вроде как отпуск, но я все равно буду продолжать работать, если, конечно, ты не против.
Джиллиан, казалось, принялась обдумывать ситуацию. А Софи в свою очередь в который раз удивилась, как это Джиллиан умудряется свободно повязывать плечи шикарными легкими шифоновыми шарфами так, что они не развязываются и не соскальзывают, как у самой Софи, что бы она ни делала. Может, она их приклеивает, подумала девушка.
– Послушай, – сказала наконец Джиллиан. – Я ценю твою преданность, Софи. Ее трудно не заметить. Просто мне кажется, ты не совсем понимаешь, с чем столкнулась. Давай так: если ситуация изменится или тебе станет тяжело справляться и там и здесь, Ева вполне сможет заменить…
– Нет! – перебила ее Софи, тут же пожалев об этом. Это было все равно что перебить королеву. – Извини, Джиллиан, просто я хотела сказать, что я вполне справлюсь. Не нужно меня кем-то заменять. Это совсем ненадолго. Думаю, это все не так уж и сложно.
Глава четвертая
Софи и Тесс не разговаривали друг с другом первые десять минут поездки на такси до дома миссис Стайлс.
Софи пребывала в большом волнении, вспоминая лица Лайзы и Кэла, когда она сообщила им о том, что произошло. Она все гадала, что бы означало выражение, написанное на их лицах, больше походивших на театральные маски. У Лайзы – трагическая, у Кэла – откровенно комическая, сияющая поверх выражения скорби об умершей матери двоих детей. Софи увидела смешную сторону всего этого. И до нее дошло, сколько уморительно-трагических дел свалится теперь на них.
– Послушайте… – нарушила тишину Тесс, когда машина повернула на Аппер-стрит. – Вы действительно поступаете невероятно благородно, и я хочу, чтобы вы знали, что я буду вам во всем помогать. Вы не будете одна.
Софи еле заметно улыбнулась.
– Благодарю вас, – сказал она, затыкая за ухо выбившуюся прядь и глядя в окно такси. Вместо магазина, где продавались аудиозаписи и где они с Кэрри подолгу рассматривали мальчиков из-за кип пластинок, уже давно был салон сотовых телефонов. – Я действительно хотела бы им помочь. Просто все это настолько неожиданно, все произошло так быстро – по крайней мере, для меня.
– Знаю, – сказала Тесс, внимательно изучая ее профиль. – Это все моя вина, я все напутала. Совсем на меня не похоже, просто мне никогда не приходилось раньше иметь дело с подобными случаями. – Она протянула Софи руку. – Давайте попытаемся сработаться и сделать для этих малышек что-то хорошее, ладно?
Софи кивнула и пожала протянутую ей руку.
– Ладно, – сказала она. – Я сделаю все возможное.
В доме миссис Стайлс в прихожей стояло несколько ящиков с надписью «хранение» и целый сонм картонных коробок, поставленных вдоль свободной стены, каждая – с маркировкой S.H. ДОма, где Софи когда-то проводила столько времени, где они с Кэрри смеялись, строили планы и мечтали, больше не было. Остались лишь еле заметные тени и очертания в доказательство того, что когда-то он здесь был. Даже сама миссис Стайлс увяла настолько, что казалась почти невидимой.
Когда Софи виделась с ней на крестинах, она выглядела старой и утомленной, но за прошедшие три года стала похожа на тень. На несколько сантиметров ниже, с тонкой, как бумага, серой кожей.
– Миссис Стайлс, – сказала Софи. – Я просто не поверила, когда узнала. Мне так жаль.
Миссис Стайлс кивнула и показала Софи, чтобы она села на бежевую велюровую софу, на которой они с Кэрри хихикали в ночь крестин, а также – бессчетное множество раз до этого, в детстве. Софи села на стул.
– Мы так долго пытались зачать Кэролайн, ее отец и я, – сказала миссис Стайлс. – Когда она родилась, я была настолько не готова к этому, что решила, что все теперь будет по-другому! Она была моим чудом, даром мне. – Улыбка миссис Стайлс померкла. – Не знаю, почему моей любви ей оказалось недостаточно. Почему она уехала и позволила этому… человеку, – она чуть ли не выплюнула это слово, – разрушить свою жизнь так же, как ее отец разрушил мою. – Она закашлялась и поперхнулась, как будто ее душила собственная горечь. – А теперь еще – и жизни этих бедняжек. Все, что с ними произошло, случилось только из-за него. Если бы он остался дома, как и должен был, и поддерживал бы свою семью, Кэрри не попалась бы в эту смертельную западню. – Она резко замолкла и справилась с дыханием. – Просто я очень зла. Все, все это – его вина.
Софи не знала, что и сказать, поэтому промолчала, прислушиваясь к тишине дома, нарушаемой только тиканьем часов.
– А где же дети? – спросила она наконец.
– Наверху, – ответила миссис Стайлс. – Я велела им подождать там и не подсматривать, пока за ними не придут. Они уже уложили все свои вещички – их не так уж и много, всего один большой чемодан, все остальное осталось в доме Кэрри. Хорошо, соседка за ним приглядывает. Сколько же всего нужно сделать. Я не думала, что не смогу со всем этим справиться. – Она потянулась и взяла руку Софи в свою. Ее кожа была сухой и грубой на ощупь. – Я просто не могу, – сказала она, и Софи поняла, что пожилая женщина имеет в виду детей.
– Я знаю.
– Итак, – проговорила миссис Стайлс с резковатой ноткой в голосе. – Я всегда говорила Кэрри, что ты – человек здравомыслящий. Что ж, смотри.
Софи откинулась на спинку стула, высвободив свои пальцы из руки миссис Стайлс. Она-то думала застать ее в расстроенных чувствах, но никак не рассерженной.
– Мисс Эндрю, вы позовете девочек? – сказала миссис Стайлс.
Софи тяжело сглотнула и стала считать последние оставшиеся секунды своей обозримой свободы. Послышался грохот чьих-то шагов по лестнице, дверь в гостиную распахнулась, и прямо к Софи на колени со всего разбегу бросился маленький ребенок, чуть не сбив ее со стула.
– Сделай милость, дитя, успокойся! – сказала миссис Стайлс, но вышеозначенное дитя ее проигнорировало и обняло Софи за шею. Сначала девушка решила, что это Белла, но потом увидела, что Белла стоит в дверном проеме, и догадалась, что у нее на коленях должна быть Иззи. Девочка была в сверкающем сиреневом костюмчике феи с крылышками и в мерцающей сетчатой юбке. Ребенок обслюнявил щеку Софи и нежно похлопал ее по затылку.
– Мамочкина машина сломалась, – сказала она. – Был большой «Бум!», а потом – дядя в фургоне, а сейчас она сломана, и она в гараже. Я ведь не люблю машины, правда? А ты принесла шоколадный торт? Тебе сколько, три года или семь?
Софи молча смотрела на нее.
– Эммм, – промычала она.
Белла прошла через комнату и по-сестрински укоризненно посмотрела на Иззи. Софи показалось, что в выражении ее лица промелькнуло что-то от Кэрри – всего на мгновенье – хотя обе девочки были темноволосыми и темноглазыми, видимо, в отца. У Кэрри была светлая кожа и светло-каштановые волосы. У девочек – огромные черные глаза и оливковая кожа.
– Заткнись, Иззи, – сказала Белла. – Ей гораздо больше семи, идиотка. – Белла протянула руку, и Софи приняла ее, по-прежнему отчаянно думая, что бы сказать.
– Мне нравятся ваши сапожки, – заявила Белла. – Я люблю розовый цвет, это мой любимый цвет.
Софи улыбнулась сразу обеим.
– Мой тоже, – согласилась она.
– Мой тоже! – заорала Иззи, и миссис Стайлс тут же поморщилась.
Страсть к шоколаду и умение разбираться в обуви. Может, Софи все-таки сможет найти с ними общий язык. Какой стыд, подумала она, по-прежнему улыбаясь детям, что ей кажется, будто всю ее жизнь засосало каким-то жутким пылесосом.
– Итак, – сказала Тесс через два часа, собирая листы, которые разложила перед этим на светло-пепельном кофейном столике Софи. – Я отбываю. До завтра.
– Пока, Тесс, – рассеянно пропели девочки, как завороженные глядя на экран телевизора. Тесс разыскала какое-то яркое красочное кукольное представление, где громко кричали.
– Отбываете? – взволнованно спросила Софи. – Куда это вы отбываете? – Ее маленькая аккуратная квартирка уже превратилась в свалку грязной разноцветной одежды. Тесс предложила Софи выделить девочкам какой-нибудь ящик в шкафу, когда у нее будет время. Пока же она разобрала все вещи на чистые и грязные, кое-что аккуратно уложила обратно в чемодан, а остальное погрузила в стиральную машину. Софи, в основном прибегавшая к помощи химчистки, редко пользовалась стиральной машиной. Когда та с грохотом совершила последний оборот, девушка буквально подскочила от неожиданности.
– И куда же вы уходите? – взволнованно повторила Софи.
– Ну, работа, знаете ли. Уже почти четыре часа, Софи. Мне нужно все подписать, поставить печати и… э-э-э… отнести уже сегодня вечером.
– Так быстро? То есть вы что, думаете, что я уже готова? Вы же сказали тогда, в такси, что будете помогать мне, что я буду не одна! – дрожащим голосом сказала Софи.
– Я помню, – ответила Тесс, запихивая стопку бумаг в свою усеянную блестками хозяйственную сумку из лоскутов. – И это все правда, но я же не могу переехать к вам жить. Я нужна и другим людям, и потом, мне еще нужно сделать столько бумажной работы. Для вашего случая законом предусмотрено особое положение. Мне придется допоздна пробыть на ночном заседании, чтобы оформить распоряжение о проживании. – Тесс оглядела квартиру, которая располагалась на втором этаже бывшего особняка в георгианском стиле, и улыбнулась Софи, отчего у нее вылез второй подбородок. – Послушайте, у вас чудесная квартира. Конечно, слишком маленькая для взрослого и двоих детей, если учесть, что у вас всего одна спальня и нет сада, но в целом я удовлетворена. Что ж, я пошла.
– Задержитесь-ка на минутку, – сказала Софи, которой пришла в голову запоздалая мысль. – Если вы сочли мою квартиру «удовлетворительной» только сейчас, то откуда вы могли знать, что я смогу разместить у себя девочек? А вдруг оказалось бы, что я – наркоторговка или проститутка? Да мало ли кто вообще?
Тесс скептически приподняла бровь, оглядывая Софи.
– Это весьма маловероятно, – сказала она. – Но все же я вас проверила. У вас нет криминального прошлого, у вас хорошая работа и вы оплачиваете закладную. Кроме того, вы – не «мало ли кто». Вы – та женщина, которую мать этих детей назвала опекуном, а это само по себе рекомендация. Да и девочкам у вас явно понравилось. По-моему, они уже привыкли к бесконечным переездам, бедные крошки. Вы справитесь.
Софи посмотрела на девочек. Тесс была права: она-то ожидала увидеть диккенсовских беспризорников, тощих и бледных, с заплаканными глазами. Однако, судя по всему, они сносили все это со значительно большим присутствием духа, чем она сама.
Софи-то думала, что они будут рыдать, прощаясь со своей бабушкой, но девочки, видимо, не слишком из-за этого горевали. Миссис Стайлс сказала им, что они скоро увидятся, и велела «держать выше нос», что обе и сделали. В результате этого Иззи, понимавшая все буквально, врезалась в воротный столб в конце садовой дорожки. Если у кого-то и были слезы на глазах, так это у миссис Стайлс, которая так крепко сжала губы, провожая девочек, что они побелели. Она захлопнула входную дверь прежде, чем они успели закрыть за собой ворота.
Тут же, как по мановению волшебной палочки, из-за угла выехало черное такси. Софи подошла к обочине, чтобы остановить его, но, не успел ее заметить таксист, Тесс оттащила девушку обратно на тротуар и махнула водителю, чтобы тот ехал дальше.
– В чем дело? – спросила Софи Тесс. – Если в деньгах, так я бы заплатила, пешком отсюда до моего дома далековато, знаете ли. Вряд ли эти двое смогут добрести туда пешком. Ноги-то у них не длинные, да и вообще. – Софи посмотрела на потрепанный битком набитый чемодан, стоявший у ее ног. – Чемодан этот тоже нелегкий.
Тесс покачала головой.
– Девочки, гляньте-ка! – воскликнула она. – Муравьи! – Потрясающе, но дети пришли в восторг от этого открытия и, присев на корточки, стали рассматривать трещину в тротуаре, где сновали туда-сюда насекомые.
Софи вопросительно подняла бровь.
– Мы что, будем теперь проводить урок природоведения? – спросила она.
Тесс подошла поближе к Софи и понизила голос.
– Я же говорила вам, что Иззи пока еще с недоверием относится к машинам, – сказала она. – После аварии.
– Ох… – Софи совсем про это забыла. – Что значит «с недоверием»?
Тесс закусила губу.
– Иззи была в машине, когда погибла Кэрри, – ее как раз везли в ясли. Сбоку в них врезался фургон, который выезжал с перекрестка со скоростью пятьдесят миль в час. Иззи была на пассажирском сиденье. Ей ничего не грозило. Она просидела почти десять минут в полном одиночестве, перепуганная, пока не подоспела помощь, однако физически не пострадала. У Кэрри был ненадежный ремень безопасности. Она, скорее всего, знала об этом, просто не позаботилась починить его. Кэрри скончалась на месте. Ее выбросило из автомобиля. Так что Иззи с некоторым недоверием относится к машинам, в число которых, боюсь, входят и такси.
Софи посмотрела на простирающуюся перед ней дорогу, обсаженную с обеих сторон деревьями. По этой дороге они с Кэрри когда-то давно ходили столько лет, болтая без умолку, строили планы и мечтали о будущем. Кэрри собиралась стать художницей и модельером. Она хотела жить в башне у моря и выйти замуж за рыбака. Софи хотела стать ветеринаром и открыть кошачий приют. А выйти замуж она собиралась за Джейсона Донована. Кэрри так и не изменила своей мечте и более или менее ее осуществила. Планы же Софи постоянно менялись из года в год – то ей хотелось стать самой профессионалом, то иметь мужа-знаменитость. Наконец грезы и фантазии окончательно растворились в ее теперешней жизни, которой она жила. Она прекрасно знала, чего хочет, и прекрасно осознавала, что имеет. Софи думала, что у нее еще достаточно времени, чтобы добиться большего. Но в планы Кэрри точно уж не входило быть выброшенной из машины на глазах у дочери, которую она везла в ясли, и погибнуть. Подруги никогда не задумывались о смерти. Ни сейчас, ни когда-либо вообще.
– Так она понимает, что произошло? – спросила Софи. Уж если быть совсем честной, она не представляла себе, что мог и что не мог понимать трехлетний ребенок. Если бы она задумалась об этом раньше, то пришла бы к выводу, что рассудка у представителей данной возрастной группы приблизительно столько же, сколько у какой-нибудь заурядной собаки – колли или, может быть, немецкой овчарки – и уж гораздо меньше, чем у кошки.
Тесс пожала плечами.
– Она понимает, что ей было очень страшно, и с тех пор она больше не видела маму. У меня до сих пор не было времени, чтобы поговорить с ними об этом.
Софи даже не знала, что ответить, она только почувствовала, как весь груз ужасной утраты, которую пришлось пережить этим детям, начинает давить на нее. Она заморгала изо всех сил, чтобы прогнать подобное ощущение. У нее сейчас нет на это времени, сказала она самой себе. Сейчас нужно целиком сосредоточиться на проекте.
– В конце дороги есть автобусная остановка, – наконец сказала она поднимая чемодан с земли. – Поедем на автобусе.
– В любом случае, – обнадежила Тесс, проверяя свой сотовый телефон, – я заскочу утром и посмотрю, как вы тут, о’кей?
Софи кивнула.
– Хорошо, – ответила она Тесс, отчаянно пытаясь побороть волну захлестывавшей ее паники. – Что мне с ними делать? – прошипела она. – Пока все в порядке, а что, если они начнут плакать или еще что-нибудь?
– Ну, попробуйте их утешить, – сказала Тесс.
– Утешить? – с сомнением переспросила Софи.
– Да, ну а пока приготовьте им чай, – добавила Тесс, глядя на часы.
– Чай? Вы серьезно? О’кей. Как скажете.
Тесс с любопытством смотрела на Софи, пока та провожала ее вниз и открывала входную дверь. Когда гостья выходила, в дверь как раз вошла кошка Софи, Артемида, не выразив ни малейшего намека на приветствие. Софи не обиделась – это же всего лишь Артемида. Она не скоро стала доверять людям. Софи не могла сказать точно, сколько на это ушло времени, но гораздо больше трех лет, начиная с того момента, как девушка спасла ее, забрав из кошачьего приюта. Там она не пользовалась большим почетом и была самым одиноким его обитателем. Но что-то в ней привлекло Софи, и она относилась к ней с рабским обожанием с той самой минуты, как принесла ее домой.
Обычно, когда Артемида заявлялась домой таким вот образом, она сразу же взбегала по лестнице на кухню, где ее ждал ужин. Но сегодня замерла на нижней площадке лестницы, разглядывая ступеньки.
– Ах, ну конечно, – сказала Софи кошке. – К нам тут кое-кто пришел. – Она взяла Артемиду на руки. Кошка напряглась и вцепилась коготками в рукав Софи ровно настолько, чтобы той стало не по себе. Софи восприняла это как хороший знак. Если бы Артемида действительно перепугалась, то она бы ее уже расцарапала и убежала бы в поисках какого-нибудь убежища. – Дело в том, Артемида, что у нас гости. Дети. Да, я знаю, что ты не переносишь шума и возни. Не переносишь, когда кто-то вторгается на твою территорию и прикасается к твоим вещам, но это всего на одну неделю, ладно? Постарайся вести себя хорошо. Ты же не можешь знать заранее – а вдруг эти детишки тебе понравятся, и ты захочешь с ними поиграть. – Артемиду все это явно не убедило, как, впрочем, и саму Софи. В конце концов, единственными представителями животного мира, с которыми Артемиде действительно доставляло большое удовольствие «играть», были дохлые мыши и полузадушенный птенец скворца. Но девочкам все равно не обязательно об этом знать. Софи зашла в гостиную с перепуганной Артемидой на руках и представила ее детям.
– Белла, Иззи, – сказала она. – Это – моя кошка Артемида…
– Киса! – восторженно завизжала Иззи, в мгновение ока перепрыгнув через подлокотник обитого кремовой кожей дивана. Артемида, гневно мяукнув, соскочила с рук Софи и скрылась в спальне.
– Э-э-э, это была моя кошка Артемида, – сказала Софи. – Она немного… – Софи хотела сказать «необщительная», но передумала. – Она немного стеснительная. Я забрала ее из кошачьего приюта. Ее последние хозяева не очень хорошо с ней обращались, поэтому она не особенно любит людей. Никто больше не хотел ее брать, потому что она была очень… стеснительная. Но мы с ней отлично ладим. Я ее люблю, она не обращает на меня никакого внимания. И все прекрасно.
Иззи ползала по полу, заглядывая под диван.
– Киса? Киса, где ты? – говорила она. – Вернись, киса. Иззи хочет тебя обнять!
– Дело в том, Иззи, – сказала Софи, обращаясь к попке ребенка, – что, пока ты здесь, лучше оставить ее в покое, о’кей?
– О’кей, – жизнерадостно ответила Иззи. – Кииииииии-сааааааа? Гдеееееее тыыыыыыыы? – Она заглянула за дверь гостиной и облазила все углы небольшой прихожей, пока не подползла к спальне. Очевидно, в понимании Иззи это слово имело другое значение. Что ж, по крайней мере, она займет себя чем-то на несколько минут, пока будет искать Артемиду, рассудила Софи. Вряд ли Иззи сможет обнаружить Артемиду, которая сидит сейчас на платяном шкафу.
– Итак, – обратилась она к Белле, которая спокойно сидела, примерно сложив руки на коленках. – Тесс сказала, чтобы я приготовила вам чай. Вы как любите? С молоком, сахаром? «Эрл Грей»? По-моему, у меня где-то завалялся «Дарджилинг»…
Белла заморгала своими черными глазами, выглядывавшими из-под густой и несколько длинноватой челки.
– Может быть, она имела в виду, чтобы вы приготовили нам поесть, тетя Софи? – медленно проговорила она, как будто Софи была иностранкой и плохо знала английский. – То есть ужин?
Софи села рядом с ней на диване.
– Ну, разумеется, я так и поняла! – солгала она. – Я просто пошутила. Ха-ха. Смешно?
Белла покачала головой.
– Нет, – ответила она с ничего не выражающим лицом. – Это было не смешно.
Подобное напомнило Софи об одном фильме, где землю захватили злобные пришельцы под видом маленьких детей. Она отогнала от себя эту мысль. Она – взрослый человек, а они – всего лишь дети. Она за них отвечает. В конце концов, это же не «Омен». Это – дети Кэрри, а не антихриста. Хотя она не исключала этого полностью, так как едва знала Луиса.
– Итак, чай! – сказала Софи, чувствуя прилив бодрости. – Пойдем посмотрим, что у нас в холодильнике?
В холодильнике не было ничего, кроме полпинты снятого молока, нашинкованного зеленого лука, низкокалорийного маргарина и двух обезжиренных полуфабрикатов из «Маркс и Спенсер»: тайской зеленой курицы карри и паштета из морепродуктов. Этого им вполне хватит.
Софи вынула оба продукта из холодильника, яростно содрала с них целлофан и запихнула все в микроволновую печь.
