Текст книги "Засада на Кореллии (ЛП)"
Автор книги: Роджер Аллен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
– Я подумаю об этом, – сказал Люк. Он встал, собираясь уходить.
– Собственно, это я и хотела услышать, – ответила Мон Мотма. – Впрочем, я надеюсь, вы позволите старой женщине еще одну причуду?
– Какую именно? – несколько настороженно спросил Люк.
– Вы собираетесь встретиться с Ландо Калриссианом, – сказала Мон Мотма. – Он попросит вас помочь ему в одном… проекте.
– Да, – подтвердил Люк, в который раз удивляясь ее осведомленности. – Это так. Но я еще не знаю, что это за проект.
– А, – произнесла Мон Мотма, вновь улыбнувшись. – Я так и думала. Так случилось, что мне стало известно о его планах. Это необычный проект для Ландо, но, как всегда, он задуман с размахом.
– И вы хотите, чтобы я его отговорил?
– Наоборот, я бы хотела, чтобы вы оказали ему посильную помощь. Размах проекта не означает, что это безрассудная затея. Нет. Помогите вашему другу. Я полагаю, это пойдет на пользу и вам самому.
Лишь спустя несколько минут, уже выйдя на улицу, Люк вспомнил, что так и не спросил, что она имела в виду.
5 ХОЛОДНЫЙ ПРИЕМ
Лейтенант Белинди Календа на мгновение замерла в нерешительности, прежде чем активировать сверхсветовые двигатели грузовоза. Кораблик висел в межзвездной тьме, навигационная процедура была завершена, все системы готовы к последней стадии пути до Кореллии. Когда она включит двигатели, то тем самым перейдет рубеж, откуда не будет ни выхода, ни пути назад. Календу это не слишком тревожило, но она знала, что происходит в Кореллианской системе. Вернее, знала настолько, насколько это было возможно для внешнего наблюдателя.
Она путешествовала на маленьком нетиповом грузовичке, который стараниями РУНР выглядел как колымага не слишком удачливого торговца. В трюме были сложены различные товары с полудюжины миров, а искусно подделанный судовой журнал утверждал, что она действительно побывала на всех этих планетах. Обрывки мусора соответствовали предыдущим портам, в которые заходило судно. В воздушных фильтрах можно было обнаружить волосы, кусочки кожи и чешуйки, принадлежавшие разумным существам с тех миров, которые она перед тем якобы посетила.
Но больше всего ей действовала на нервы искусственная поломка в сверхсветовом двигателе. Охладитель буфера ремодуляции должен был вот-вот выйти из строя. Техники РУНР заверили Календу, что он выдержит еще ровно один пуск, а затем взорвется от теплового импульса при выключении. Короче говоря, когда она войдет в систему, гипердрайв сдохнет. Тогда наземная служба не сможет выгнать ее оттуда, и ей позволят приземлиться и перегнать корабль в ближайшую ремонтную мастерскую, где, по самым оптимистичным расчетам, любой ремонт занимал от нескольких недель до нескольких месяцев, если только не подмазать кого нужно. У Календы едва хватило бы денег на простой ремонт, и то если удастся распродать свой товар.
В общем, попав в Кореллианскую систему, она застрянет там на неопределенное время. Оставалось лишь надеяться, что в роли дальнобойщика-неудачника ее не опознают.
Календа искренне сожалела, что не смогла дождаться, когда на Кореллию для отвлечения внимания отправится Соло со своим семейством. Не сложилось. Объединить две эти операции не представлялось возможным по той простой причине, что в РУНР даже не знали о роли Соло. Здесь она действовала на свой страх и риск. Будет лучше, если бы никто – вообще никто – не догадался о ее плане. Из всех последних неудач Календа сделала единственно возможный вывод: кто-то из Кореллианской системы провернул нехилую работу и внедрил агента в РУНР.
Если бы она предложила свой план насчет Соло начальству, все шансы были бы за то, что противник – кем бы он ни являлся – тут же узнал бы о нем, и вся операция провалилась бы на начальной стадии.
Кроме того, она сумела хоть как-то предупредить Соло, что в Кореллианском секторе творится неладное. Теперь он осведомлен и присмотрит за своими детьми. Дети нуждались в защите. Лейя Органа Соло настояла на том, что вся семья отправится туда еще до начала саммита по торговле, на своем корабле и без сопровождения. Когда начнется официальная часть визита, бригада охранников главы государства получит полную свободу действий. Но до тех пор они будут предоставлены сами себе, и РУНР буквально покрывалось потом от страха.
Кстати, об осведомленности. Не пора ли начать нашу собственную маленькую операцию?
Но что, если эта операция уже раскрыта? Это был серьезный вопрос. Если привлечение Соло было в некотором роде ее самодеятельностью, то попытка проникновения на Кореллию на все сто процентов являлась операцией РУНР. РУНР гордилось тщательным планированием и коллективной работой над проектами. Все это было хорошо и правильно, вот только с каждым новым участником возрастала вероятность того, что кореллианский агент что-то разнюхает.
Календу так и подмывало изменить координаты входа в систему, но она знала, что это невозможно. Парни из космофлота Кореллианских сил самообороны и так считались нервными. Если она вынырнет из гиперпространства за пределами разрешенной точки входа, они взбесятся. В лучшем случае она привлечет к себе до ситха внимания. В худшем – ее просто разнесут на атомы.
А может, то, что она чуток задержалась и теперь прибудет на несколько часов позже намеченного графика, поможет ей избежать знакомства с гипотетическими пограничниками из космофлота. Может, они подумают, что она вообще не прилетит, и отправятся по домам. Или, наоборот, она просто даст им время подготовить засаду.
Все, что она могла сделать, – это активировать навигационный компьютер, перейти на скорость света и надеяться на удачу. Календа сглотнула слюну, несколько раз сжала и разжала кулак и надавила на кнопку.
Звезды за передним окном превратились в сверкающие линии, и корабль устремился в неведомую, непознаваемую тьму гиперпространства. Календа облегченно вздохнула, когда на заднем экране пропали последние звезды. Она была в безопасности – по крайней мере, временно.
К сожалению, отправная точка находилась на расстоянии всего одного светового года от Кореллианской системы, и промежуток безопасности не должен был растянуться надолго. Календа провела это время перебирая в памяти все слабые места миссии – по крайней мере, те, что успела. Чтобы пройти весь список, потребовался бы значительно более долгий перелет.
Очень скоро навигационный компьютер запищал, сигнализируя о приближении к цели путешествия. Календа поудобнее устроилась в кресле пилота и положила руки на приборную доску. Итак, начнем. Навикомпьютер завершил обратный отсчет, и корабль вышел в обычное пространство.
Вокруг звездолета вновь появились звезды. Календа увидела Корелл, солнце Кореллии, – именно в том месте, где ему полагалось находиться. Она посмотрела на навигационный дисплей и убедилась, что позиция верная. Хорошо. Очень хорошо. Прямо по центру разрешенного вектора входа, точно по курсу на Кореллию.
Она подумала, что все идет не так уж плохо. Сейчас от нее требовалось просто играть свою роль, и тогда все будет нормально. Кстати, пора бы связаться с кореллианским трафик-контролем.
Календа включила коммуникатор и настроилась на нужную частоту.
– Кореллианский трафик-контроль, это грузовик ПСВ-1457. Приближаюсь к Кореллии. Прошу указаний насчет посадки и швартовки и разрешения на…
Бум-мм! Ее бросило на ремни безопасности. Грузовик содрогнулся от сильного удара. Календа схватилась за штурвал. Это не мог быть взрыв охладителя. Техники клялись, что он взорвется не раньше чем через полчаса. Наверное, это…
Бум-мм! Еще одно попадание. Явно не внутренний взрыв. В нее стреляли. Едва успев об этом подумать, Календа сделала <бочку> и бросила корабль в пике – прямо вниз, на планету.
Слева по борту что-то блеснуло, и очередной выстрел прошел мимо. Календа вывела на дисплей картинку с наружной камеры на корме и кинула на него быстрый взгляд, одновременно бросая грузовик из стороны в сторону, чтобы сбить прицел преследователям. Патрульный мини-катер, как она и думала. Только ПМК мог дважды попасть в это старое корыто и не убить ее. ПМК – это очень маленький одноместный кораблик с высокой скоростью, но низкой огневой мощью. Впрочем, даже его пукалок хватит, чтобы взорвать эту беззащитную, безоружную груду хлама, – вопрос только в количестве попаданий.
Календа снова дернулась вбок, едва успев уклониться от выстрела. Ситх побери! Ее ждали, это было ясно. Ее прикрытие развалилось еще до того, как она прибыла в систему. Соображай, Белинди, соображай скорее. От ПМК ей не уйти, и бегать от него она тоже долго не сможет. Календа сделала еще один непредсказуемый поворот, по-прежнему мчась вниз. Она могла бы притвориться, будто хочет уйти в гиперпространство. Нет, ты что, сдурела! Им известно все. Они знают, что твой гиперпространственный привод умышленно испорчен. Этот трюк никого не обманет. Едва войдешь в гиперпространство, гипердрайв взорвется и…
Бум-мм! Снова удар, на этот раз более сильный. Запищал аварийный сигнализатор, и Календа почувствовала запах горящей изоляции. Конец. Ей конец, если она и дальше будет действовать по плану. Грузовик внезапно накренился. Двигатель номер три вспыхнул и отключился.
Календа остановила его и перебросила энергию на второй и третий. Волноваться из-за возможной перегрузки сейчас не имело смысла. ПМК будет висеть у нее на хвосте и упражняться в стрельбе, пока не пробьет корпус, И уж тогда ее песенка будет спета окончательно. Белинди не могла добраться до планеты и не могла уйти в гиперпространство, потому что буферный охладитель взорвется, и ее выбросит обратно. А кроме того, Кореллия уже занимала практически весь обзорный экран, и прыжок в гиперпространство сквозь планету был верным самоубийством. Пускай даже экзотическим по способу исполнения.
На первый взгляд, выхода не было. Но Календа не привыкла, да и не собиралась сдаваться. Так, к чему стремится висящий на хвосте ПМК? Правильно, уничтожить цель. В противном случае они действовали бы иначе. Мысли стремительным потоком проносились в голове разведчицы. А значит… Надо позволить ему ее сбить. Вернее, сделать так, чтобы пилот патрульного катера поверил, что это ему удалось.
Приняв решение, лейтенант Календа начала действовать. Ее грузовичок, тщательно замаскированный под обычную раздолбанную колымагу, тем не менее был оснащен парочкой <примочек>, которые судам подобного класса иметь не полагалось. К тому же приемы работы РУНР были во многом основаны на сплаве опыта, накопленного во времена Альянса, и разнообразных штучек, используемых контрабандистами, охотниками за головами и представителями прочих рисковых профессий.
В частности, в грузовом отсеке кораблика имелся не декларированный груз – металлический контейнер, начинка которого на двадцать процентов состояла из не слишком хитроумной, но зато надежной электроники, а оставшиеся восемьдесят приходились на долю мощной взрывчатки. Или, если говорить проще, это была обычная космическая мина. Причем ее электронный <мозг> можно было легко запрограммировать с главного компьютера.
Корабль Белинди все ближе и ближе подходил к границам верхних слоев кореллианской атмосферы. Преследовавший ее ПМК не отставал, с упорством продолжая вести стрельбу по грузовозу. Корпус последнего, оплавленный уже в нескольких местах, начал мелко, но ощутимо вибрировать. Сказывался перегруз двух оставшихся двигателей.
Пальцы Календы пробежались по клавишам, вводя команду, которая должна была проследовать через бортовой компьютер в память мины. Белинди инстинктивно передернулась, когда ее палец завис над последней кнопкой, которая должна была инициировать сброс смертоносного груза. Для того чтобы ее план сработал, требовалось взорвать мину в непосредственной близости от ее же собственного корабля в тот момент, когда в его корму будет направлен очередной залп пушек ПМК.
Корабль еще раз тряхнуло. Но на этот раз уже от входа в верхние слои атмосферы. Пора! Палец разведчицы нервно ударил по кнопке, и мина, которой было придано некоторое дополнительное ускорение, вылетела из специального люка в тайном отделении грузового отсека. К этому моменту Календа уже прекратила бросать грузовик из стороны в сторону. К радости вражеского пилота, который получил возможность тщательно прицелиться для следующего залпа…
Ударная волна от полыхнувшего за кормой взрыва заставила корабль несколько раз кувыркнуться. Планета и чернеющая пустота космоса в бешеном темпе стали сменять друг друга перед глазами Календы, к горлу которой тотчас же подступила тошнота. Подавив этот приступ усилием воли, она протянула руку к приборной панели, на которой лихорадочно заметались огоньки индикаторов, и отключила двигатели. И корабль, влекомый силой притяжения Кореллии, постепенно замедляя вращение, начал свободно падать на планету.
Календа медленно выдохнула. Если удача все-таки с нею, кореллианцы подумают, что она погибла. Возможно, пилот ПМК даже не понял, что взрыв произошел вовсе не из-за попадания по двигателям, и по ошибке доложит, что ее корабль взорвался. Или же – хотя это маловероятно – они решат, что шансы судна пережить неконтролируемое падение все равно слишком ничтожны.
В любом случае даже если ее враги вдруг подумают, что она жива, то все равно они не знают, где ее искать. И Календа очень хотела верить, что не узнают.
* * *
Убедившись, что преследователь бросил погоню и ушел обратно в открытый космос, Календа чуть расслабилась. Но именно, что чуть. Теперь требовалось превратить падение в посадку. А для этого нужно было вновь оживить двигатели, а затем, дождавшись необходимого момента, перейти на торможение.
Лейтенант вновь включила подачу энергии на оставшиеся в ее распоряжении два двигателя… и тут ее прошиб холодный пот. Ничего. Двигатели даже не подумали заводиться. Корабль по-прежнему падал, подчиняясь лишь законам гравитации. Впервые с момента своего появления в Кореллианской системе Календе стало по-настоящему страшно.
Так, детка, успокойся и даже не вздумай паниковатъ. Возможно, это только временный сбой в цепях соединения. Сейчас мы его перезапустим и… Календа повторно нажала на кнопку запуска. И вновь ее ждало горькое разочарование. Был ли этому виной близкий взрыв, одно из попаданий, чрезмерная нагрузка или резкое отключение, но двигатели никак не отреагировали на попытку повторной активации. Продиравшийся через атмосферу корабль крутило и швыряло из стороны в сторону, раскалившийся от трения корпус дико вибрировал. Но это-то как раз было не смертельно. Гораздо хуже было то, что корабль продолжал падать.
– Ну давай же, ситхов ты гроболёт! – Белинди в отчаянии ударила обеими руками по приборной доске. – Заводись!
И тут случилось чудо. Индикатор подачи тяги вспыхнул подобно лучу надежды в тьме безысходности, а вслед за ним послышался низкий звук заработавших двигателей. Календа, забыв вздохнуть, схватила штурвал и через некоторое время сумела обуздать вышедший было из-под ее контроля корабль. Вращение прекратилось, хотя грузовик продолжало по-прежнему жутко трясти. Но разведчица была готова некоторое время терпеть это неудобство. Главное, что двигатели вновь ожили и свободное падение, которое неминуемо должно было закончится гибелью корабля, закончилось.
– Хвала Великой силе! – пробормотала Календа, справившись с управлением.
Ее взгляд привычно заскользил по контрольным дисплеям, фиксирующим показания приборов. Белинди уже собиралась наметить траекторию посадки, когда фортуна решила продемонстрировать, что обратила на нее свой взор лишь по чистой случайности. И спешно отвернулась от разведчицы и пилотируемого ей суденышка.
Всхлипнув, как умирающий в конвульсиях таун-таун, двигатель номер один отключился. Второй – он же последний из оставшихся, – наоборот, взревел голодным ранкором, а дикий перекос в системе распределения тяги тут же швырнул корабль в сторону.
Бросок вышел настолько резким, что Календа непроизвольно прикусила губу, когда от внезапно навалившейся перегрузки заломило в висках, а в грудь больно впились страховочные ремни. Грузовичок затрясся пуще прежнего, на панели панически замерцали красным индикаторы состояния корабельных систем.
Двигатель, разумеется, не был рассчитан на такую нагрузку, и чтобы избежать его взрыва, Календе требовалось срочно уменьшить мощность. Что она в первую очередь и сделала, сбросив ее до одной четверти от номинальной. Часть индикаторов сменила угрожающий кровавый цвет на желтый. Но все равно ситуация складывалось более чем паршиво.
Календа внимательно следила за дисплеем, и вскоре с ее губ сорвалось нецензурное слово. Даже при четверти мощности показания приборов были неутешительными. Упрямый двигатель не желал выдерживать температурный режим. Должно быть, его система охлаждения была повреждена. Календа уменьшила мощность до одной восьмой и попыталась перенаправить энергию из схем охлаждения мертвых двигателей. Без толку. Скорее всего, она посылала команды системам, которые более не существовали. Конечно, сниженная тяга требовала большего времени работы двигателя, но уж лучше так, чем если он вообще перегорит. Календа подкорректировала курс, чтобы скомпенсировать потерю скорости, и стала смотреть на выраставшую впереди Кореллию.
Тем временем опасения Белинди по поводу реакции корабля на подобные экстремальные условия эксплуатации стали подтверждаться. Системы начали выходить из строя одна за другой. Причем происходило это с пугающей быстротой. Календа уже десять раз успела пожалеть о легенде прикрытия, по которой ей досталось такое ненадежное судно. План, при котором плохое состояние корабля должно было сыграть положительную роль, провалился, а при новом – весьма неутешительном – раскладе былые плюсы резко обернулись минусами.
Настало время показать настоящий пилотаж. Ручная посадка на практически обесточенном грузовике не прошла бы гладко даже в идеальных условиях. Чтобы сесть ночью, на вражеской территории, без помощи с земли, на разбитом вдребезги корабле, ей придется показать все, на что она способна, и еще сверх того.
Крепись. Нет смысла приступать к делу с негативными эмоциями. Лучше думай о чем-нибудь хорошем – например, о том, что это не старая калоша, а почтенный и надежный корабль, который вон сколько продержался. О том, что ты опытный разведчик и что ты зазубрила на память все карты Кореллии. Что тебя вряд ли ищут и что ситха с два они тебя найдут, если все-таки ищут.
Да, это была правильная линия поведения. Думай о хорошем, думай о хорошем. Календа в последний раз проверила все системы, испытывая досаду из-за их плачевного состояния и в то же время радуясь, что не все так плохо. Корабль снижался над ночной стороной, но абсолютной темноты не было и в помине. То там, то здесь горели огни городов, от серых верхушек облаков, синего неба и черной земли отражалось сияние звезд, отчего казалось, будто планета светится изнутри. Спящий мир усеивали узелки, завитки и пятнышки света.
Очаровательное место, но опасное. Там надо быть поосторожнее. Если, конечно, доберусь живой. Календа взглянула на таймер. Приближался момент выключения единственного оставшегося в живых основного двигателя и перехода в режим торможения.
Закончив обратный отсчет, пискнул хронометр, однако когда Календа, отключив основной движок, перешла на тормозные, она поняла, что запас припасенных для нее судьбой неприятных сюрпризов еще отнюдь не был исчерпан. Предназначенные для торможения двигатели включились сразу, но вот только нормальная их работа продолжалась очень недолго. Почти сразу же после запуска зеленый индикатор, обозначающий текущее состояние этой системы, сменил свой цвет на предупреждающий желтый. Сразу же изменился звук, и Календа поняла, что двигатели почему-то начинают захлебываться. Причина этого выяснилась спустя мгновение – чрезмерная нагрузка. Видимо, они были как-то повреждены одним из внутренних взрывов и теперь были не в состоянии работать на полную мощность. Не желая насиловать двигатели, которые вполне могли сгореть окончательно, Календа убавила подачу энергии наполовину. Однако огонек индикатора так и остался желтым, зато скорость приближения корабля к поверхности заметно возросла. И стала определенно выше той, при которой можно было бы произвести нормальную посадку, не угробив при этом корабль заодно с пилотом. Половинная мощность тормозных двигателей попросту не могла равняться с силой притяжения Кореллии.
Перед разведчицей вновь встал непростой выбор. Попытаться увеличить мощность до нормальной и надеяться, что двигатели продержатся необходимое время, или попробовать снизиться до определенной отметки и только затем продолжить торможение. Но шансы на удачное исполнение первого варианта, учитывая оставшееся до земли расстояние – а, стало быть, и необходимое время работы движков, – были слишком малы. При втором же существовала серьезная опасность того, что двигателям просто не хватит времени для того, чтобы компенсировать набранную при снижении скорость. В любом случае вероятность того, что корабль сможет безопасно приземлиться на твердую поверхность, была слишком мала, К тому же нужно было выбрать ровное и желательно безлюдное место для посадки. Что в сложившейся ситуации было более чем проблематично.
И поэтому Календа из двух зол предпочла выбрать третье. А именно попробовать сесть на воду, вблизи от берега. Корабль она, конечно, при этом теряла, но зато решался вопрос с заметанием следов, на случай, если неведомые враги все-таки вздумают ее искать. Однако для этого ей требовалось заново рассчитать траекторию полета и найти способ именно посадить корабль, а не вогнать его в воду на полной скорости.
* * *
Для осуществления родившейся в голове идеи Календе необходимо было прежде всего изменить угол, под которым ее корабль приближался к планете. Поэтому она снова переключилась на основной двигатель и потянула штурвал на себя. На этот раз он включился с первой же попытки, и вскоре корабль шел курсом, практически параллельным поверхности, Но поврежденная система охлаждения по-прежнему давала о себе знать, и вскоре разведчице пришлось признать, что даже одна восьмая мощности – это уже слишком много для едва живого <номер первого>. С трудом подавив в себе желание выругаться – к чему зря воздух сотрясать? – Календа сбросила тягу до одной шестнадцатой и быстро ввела в компьютер новые расчетные данные.
Их результаты были настолько неутешительными, что по коже женщины пробежал мороз, а легкие, казалось, слиплись в сплошной, не позволяющий набрать в грудь воздуха ледяной комок. Вместо того чтобы – как она до этого опасалась – перелететь намеченную точку <приводнения> на пару километров, перед ней встала серьезная перспектива не дотянуть до нее добрую сотню, а то и несколько. Мощности единственного двигателя явно не хватало.
Календа в очередной раз кинула обеспокоенный взгляд на приборы. Да, было очевидно, что при использовании одной шестнадцатой тяги ей предстоит соприкоснуться с водой едва ли не посередине океана. Для полного счастья мне не хватает только шторма! Даже не имея возможности глянуть в зеркало, Белинди знала, что ухмылка у нее вышла довольно кислая.
Иного выхода не было, и Календа снова увеличила мощность до одной восьмой. Двигатель застонал, как смертельно раненная банта, протестуя против подобного измывательства, корабль завибрировал, но скорость таки увеличилась. Стараясь не обращать внимания на подобные побочные эффекты, Календа немного подкорректировала направление полета. Мысль о том, что ей все равно, скорее всего, придется сажать корабль на значительном удалении от берега, она старалась всячески от себя отгонять.
Между тем корабль трясся все сильнее и сильнее, словно собирался в скором времени развалиться на части. Двигатель уже не стонал, а оглушительно выл, моля о пощаде. Датчик температуры уже зашкаливал за все мыслимые допустимые отметки, электроника непрозрачно намекала на то, что в кормовой секции может вот-вот произойти новый взрыв.
У Календы мелькнула сумасшедшая мысль о том, что двигатель может хоть десять раз разлететься на части, но перед этим выдать все, на что он способен. Однако здравый смысл все же возобладал. Взрыв мог стать той последней каплей в цепочке несчастий, которая была способна доконать корабль. И поскольку Белинди вовсе не улыбалось падать в океан в компании полыхающих обломков, она вновь сбросила уровень мощности.
Скорость упала, хотя вой почти мертвого двигателя не прекратился. Теперь даже одной шестнадцатой было слишком много для относительно нормальной его работы.
– Ну же, родной! Давай! Ты же у меня умница, ты дотянешь, – шептала Календа, глядя на приближающиеся с каждой секундой пенные гребни. – Обязательно дотянешь, я в тебя верю.
Разведчица уговаривала корабль, как уговаривает уставшее верховое животное любящий его наездник. Все, что было поставлено на карту, начиная от успеха операции и заканчивая жизнью самой Календы, теперь зависело от того, сможет ли ее многострадальное судно выдержать последние минуты этой безумной посадки. И при этом сесть на воду как можно ближе к берегу.
И когда Календа осмелилась снова бросить взгляд на дисплей она поняла, что корабль ее действительно не подвел.
* * *
Полет обычно делится на отрезки времени двух типов – долгие периоды слежения за приборами, когда все должно оставаться как есть, и быстрые, напряженные, стремительные моменты, когда необходимо как можно скорее перейти из одного состояния в другое и при этом не убиться. Во время крейсерского полета пилотам незачем волноваться и суетиться, но взлет и посадка требуют быстрой реакции.
Поскольку Календа только училась и ей предстояло сажать на воду мертвую машину, все это относилось к ней вдвойне. Вода приближалась с пугающей скоростью. Приготовься. Когда корабль пойдет вниз, надо будет действовать быстро. Держа одной рукой штурвал, она потянула вниз защитную крышку аварийного люка у себя над головой.
Метнув взгляд, она нашла защелку и снова уставилась в переднее окно. Ближе. Еще ближе. Не глядя она протянула свободную руку, повернула защелку и изо всей силы рванула на себя рычаг открытия люка.
Бемц! Болты сорвало, люк распахнулся настежь. В кабину с ревом ворвался ветер. Прохладный и солоноватый, ночной океанский бриз выдул вон затхлый, душный воздух.
Ближе, еще ближе, Календа сделала последнюю попытку выровнять машину и приготовилась к удару. Вода хоть на вид и мягче земли, но способна здорово наподдать, если плюхнуться в нее с хорошей скоростью.
Все. Врубив экстренный режим торможения, Календа переборола искушение закрыть глаза и крепко ухватилась обеими руками за штурвал.
Ближе, ниже, быстрее, быстрее, еще быстрее! Вода превратилась в размытое пятно; изящные волны, которые были так хорошо видны с высоты, теперь представляли собой грязную голубовато-серую массу, на которой было невозможно сосредоточить взгляд, В люке ревел ветер, волосы рассыпались и лезли в глаза. Но Календа не обращала на это внимания. Лучше почти ничего не видеть, чем бросить управление. Ближе'. Быстрее. Ближе не получится. Почти на месте. Еще нет. Ближе. Быстрее. Быстрее…
С ужасным, оглушительным грохотом разбитый грузовик врезался в волны, подпрыгнул и с еще большей яростью рухнул в океан. Календа не сдавалась. Корабль прорезал волну за волной, вода обрушивалась на окна и отступала, чтобы затем снова ослепить ее. Казалось, эта жуткая безумная гонка будет длиться вечно и всякий раз выдохшуюся волну будет сменять следующая.
Но, наконец, грузовик заскользил медленнее, глубже погрузился в воду и остановился. Оглушающий рев сменился до абсурдности прозаическим, тихим и размеренным шумом волн, которые плескались вокруг корабля или обрушивались на близкий берег. У меня получилось. По крайней мере, совершила посадку.
Календа позволила себе секундную паузу, чтобы восстановить дыхание. Она оторвала ладони от штурвала, отстегнула ремни безопасности и встала. Как и следовало ожидать, колени дрожали. Ей хотелось посидеть, отдохнуть, но времени на это не оставалось. Нос корабля уже ощутимо задрался в небо, а корма уходила под воду.
Календа пробралась к люку и выдвинула панель ручного открытия. Она потянула рычаг вниз, и замок открылся. Разведчица влезла в люк и распахнула его. Вон они где. Скафандр, до которого она никак не могла добраться, и стандартные аварийно-спасательные комплекты. Она схватила оба пайка НЗ и сумку со снаряжением и в этот момент обнаружила, что у нее мокрые ноги. Вода. Вода прибывает. Давай резво. Шевелись. Пакеты НЗ были на ремешках, и Календа забросила по одному на каждое плечо; сумку со снаряжением она взяла в руку. Она выбросила сумку в аварийный люк и быстренько вылезла сама, опасаясь, как бы сумка не свалилась вниз. И действительно, она едва успела подхватить свою ношу, когда та была уже готова соскользнуть в воду.
Теоретически в сумке среди прочего должен был быть надувной плот. Календа намеревалась открыть сумку, достать из нее плот с веслами, закрыть, надуть плот, сложить на него сумку и пакеты НЗ, залезть туда самой и не спеша поплыть себе к берегу. С тем же успехом она могла бы добавить в свой план сложение нескольких селонианских сонетов – толку с этого плана не было никакого. Грузовик быстро тонул, а кроме того, была середина ночи, и ворошить в темноте сумку в поисках крохотного плотика представлялось попросту нереальным.
Ладно, если у этих разработчиков не совсем мозги набекрень… Она швырнула сумку в воду. Хвала Силе, сумка плавала, причем с хорошей устойчивостью. Календа поправила ремни пакетов НЗ – которые, похоже, сами могли играть роль поплавков – и бултыхнулась в прохладную соленую воду.
После нескольких секунд яростной борьбы – сумка поначалу решила от нее сбежать – Календе удалось схватить ее за ручку и усесться сверху. Она лежала на животе, ноги свешивались в воду. Календа обнаружила, что у сумки имеется по ручке с каждой стороны, и ухватилась за них обеими руками. Она активно замолотила ногами по воде, не особо заботясь, в каком направлении ее сносит. Нужно было убраться кат-: можно дальше от тонущего корабля. Любой корабль, даже маленький, при уходе под воду создает воронку, и ей не хотелось, чтобы ее засосало, когда грузовик пойдет ко дну.
Решив, что она достаточно отдалилась, Календа развернула свой <плот> двумя ударами ног и стала смотреть, как ее бедный старый грузовик отправляется в свое последнее путешествие на вечную стоянку на дне кореллианского моря.
Нос корабля продолжал задираться вверх. Что-то сверкнуло, внутри кабины взметнулся сноп искр – видимо, закоротило какую-то энергосистему. Свет в кабине ярко вспыхнул, померк, снова вспыхнул и погас уже окончательно. Раздался глухой хлопок; вокруг кормы всплыли грязные пузыри. Нос корабля встал вертикально. Что-то затрещало, внутрь с шумом хлынула вода, и грузовик, исполненный чувства собственного достоинства, ушел под воду. Финальный всплеск, бултых, и над носом несчастного корабля сомкнулись волны.
