Текст книги "Метка смерти"
Автор книги: Робин Кук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)
ГЛАВА 11
По указанию Харолда Бингема конференция в офисе главного судмедэксперта по четвергам являлась обязательным мероприятием. И хотя сам он частенько отсутствовал, ссылаясь на тяжелое бремя административных обязанностей, представители всех подведомственных ему пяти районов Нью-Йорка должны были непременно ее посещать. За соблюдением этого правила строго следил его заместитель, Келвин Вашингтон, и уважительной причиной предварительно согласованного отсутствия могла стать лишь смертельная болезнь или что-то в этом роде. Таким образом, патологоанатомы из окружных офисов Бруклина, Куинса и Стейтен-Айленда были вынуждены совершать еженедельный «хадж в Мекку» для обмена опытом. Для медэкспертов, приписанных к головному офису, обслуживавшему Манхэттен и Бронкс, данная повинность была менее тяжкой, поскольку им всего лишь приходилось спускаться на лифте с пятого этажа на первый.
Лори считала эти конференции в определенной степени полезными, особенно из-за неформального общения перед их началом. Именно в это время судмедэксперты рассказывали друг другу о своих «подвигах», описывая разные замысловатые или просто глупые случаи, с которыми им пришлось иметь дело на минувшей неделе. Лори редко принимала активное участие в подобных откровениях, но слушала с удовольствием. К сожалению, в этот раз у нее было совсем другое настроение. После новостей о результате анализа и встречи с Роджером она находилась в состоянии какого-то нервного оцепенения и к общению не стремилась. Вместо того чтобы присоединиться к толпившимся возле столиков с кофе и пончиками коллегам, она, войдя в зал, заняла место возле выхода, чтобы по возможности при случае тихо выскользнуть за дверь.
Помещение, где проводились конференции, всем своим унылым оформлением словно показывало, насколько оно устарело за сорок четыре года существования. Слева, возле двери, ведущей в офис Бингема, стояла обшарпанная кафедра с давно не работавшей маленькой лампочкой, но все еще действующим микрофоном на гибком штативе. Перед подиумом располагалось четыре ряда таких же обшарпанных, привинченных к полу стульев с маленькими откидными столешницами, чтобы делать записи. У задней стены стоял стол с легкими закусками и напитками, вокруг которого сгрудились городские судмедэксперты – все, кроме двух самых главных и Джека.
В отличие от Лори Джек не испытывал ни малейшего интереса к этим мероприятиям. Однажды у него возникла стычка с одним из судмедэкспертов бруклинского офиса по поводу сестры какого-то своего баскетбольного дружка, и он просто перестал общаться с этим человеком. Аналогичные чувства распространились у него и на окружного шефа, поддержавшего своего подчиненного. Кроме того, Джек – хотя и утверждал, что это получалось непреднамеренно, – постоянно опаздывал, чем вызывал негодование Келвина.
Дверь, ведущая в офис Бингема, распахнулась, и оттуда появилась массивная фигура Келвина. Подойдя к кафедре, он раскрыл принесенную с собой карточку. Он внимательно, оценивая посещаемость, окинул аудиторию взглядом, на мгновение встретившись глазами с Лори.
– Так! – громогласно возвестил он о своем присутствии, видя, что никто не придал особого значения его появлению. Благодаря микрофону его голос прозвучал как гром литавр. – Давайте-ка начнем.
Пока Келвин, наклонив голову, раскладывал на покатой поверхности кафедры свои бумаги, сотрудники, быстро прервав разговоры, стали разбредаться по рядам, занимая места. Келвин начал совещание точно также, как и Бингем, когда еще регулярно на них присутствовал. Первым делом он озвучил статистику минувшей недели.
А Лори сегодня была весьма далека от темы конференции. Обычно ей легко удавалось справляться на работе с личными проблемами, оставляя их на потом, но сейчас у нее это не получалось. Она не знала, что делать, если все ее страхи оправдаются.
Дверь слева от Лори распахнулась, и вошел Джек. Прервав свое выступление, Келвин, сверкнув глазами в его сторону, произнес с иронией:
– Я так рад, что вы соизволили почтить нас своим присутствием, доктор Стэплтон.
– Как же я мог пропустить такое событие? – не замедлил ответить Джек, и Лори невольно поморщилась. Испытывая трепет перед начальством, она совершенно не понимала, как Джек мог быть таким дерзким с Келвином. Сна считала это своего рода мазохизмом.
Джек взглянул на Лори с деланным удивлением. Она сидела на том месте, которое обычно предпочитал занимать он. Потрепав ее по плечу, он занял кресло возле прохода прямо перед ней. Теперь ей стало еще труднее сконцентрироваться на том, что говорил Келвин. Маячившая впереди голова Джека словно напоминала, что ей предстоит с ним серьезный разговор.
Огласив статистические данные, Келвин перешел к традиционным производственно-административным вопросам, связанным, как обычно, с сокращением городских бюджетных средств на финансирование ОГСМЭ. Вместо того чтобы слушать, Лори наблюдала за Джеком. Стоило ему сесть, как он тут же начал клевать носом, и Лори боялась, что Келвин может это заметить и прийти в ярость. От гнева начальства, даже не на нее направленного, ей становилось не по себе.
Однако Келвин, либо не заметив, либо решив не обращать внимания на подобное неуважение, закончил свое выступление и предоставил слово главе бруклинского офиса, доктору Джиму Беннету.
Далее последовала череда выступлений глав окружных офисов. Когда к микрофону подошел доктор Дик Катценбург из Куинса, Лори сразу же вспомнила о своем «кокаиновом деле» двенадцатилетней давности. Именно во время такой конференции у нее возникла идея обсудить замеченные ею случаи передозировки со своими коллегами, и последовавший разговор благодаря Дику оказался весьма полезным. Она удивилась, почему ей не пришло в голову проделать то же самое со своей «манхэттенской эпопеей». Однако она вскоре передумала. Лори чувствовала себя чересчур измотанной, чтобы выступать перед публикой. Правда, эта идея так и не оставила ее, потому что Келвин показался ей в добром расположении духа. Снова взойдя на подиум, он поинтересовался, не желал ли кто-нибудь еще выступить. Это был праздный вопрос, поскольку все стремились побыстрее освободиться и разойтись. Секунду поколебавшись, Лори робко подняла руку. Все шансы пойти на попятную мигом растворились, после того как Келвин, хоть и с некоторой неохотой, заметил Лори. Резко обернувшись, Джек недоуменно посмотрел на нее. В его взгляде читалось: «Зачем тебе понадобилось растягивать это «удовольствие»?»
Лори неуверенно прошла к подиуму. Она почувствовала всплеск адреналина, поскольку всегда боялась выступать перед публикой. Поправляя микрофон, она проклинала себя за то, что по собственной глупости оказалась в этой ситуации. Не хватало ей только очередного стресса.
– Прежде всего прошу прощения, – начала Лори, – так как я совершенно не готовилась к выступлению, и я только сейчас решила поделиться с вами своими подозрениями и выслушать ваше мнение на этот счет.
Посмотрев на Келвина, она увидела, что глаза его сузились. Она почувствовала, что он понял, о чем пойдет речь, и не одобрял этого. Переведя взгляд на Джека, она встретилась с ним глазами и увидела, как, сложив пальцы в виде пистолета, он поднес его к виску, имитируя выстрел.
Лори почувствовала себя еще более неуверенно. Чтобы как-то собраться с мыслями, она опустила глаза и уставилась на многочисленные инициалы и каракули, оставленные шариковыми ручками на деревянной поверхности кафедры. Чтобы не встречаться взглядами с Келвином или Джеком, она подняла голову и начала краткое описание случаев, которые, как она призналась, сама назвала синдромом внезапной смерти взрослых. То есть она столкнулась с серией неожиданных смертей в результате остановки сердца, несмотря на реанимационные действия. Она сказала, что уже шесть подобных случаев произошло за шестинедельный период и что все они имеют одинаковые демографические данные: здоровые молодые пациенты, умершие в течение двадцати четырех часов после операции. Продолжая, она отметила отсутствие какой-либо патологии по результатам вскрытия и микроскопическим исследованиям, хотя в двух последних случаях результаты микросрезов еще не готовы, так как аутопсия была произведена лишь минувшим утром. Завершая свое выступление, она сказала, что, несмотря на отсутствие какого-либо препарата, вызвавшего аритмию, у нее возникло подозрение, что характер смерти в этих случаях не выглядит случайным или естественным.
Замолчав, Лори почувствовала, как у нее пересохло во рту, но воды на кафедре не было. Подтекст ее монолога стал сразу же всем понятен, и в зале воцарилась тишина. Через пару мгновений поднялась чья-то рука, и Лори окликнула желавшего задать вопрос.
– А как насчет электролитов: натрия, калия, кальция?
– По результатам лабораторных исследований обычных проб все в норме, – ответила Лори. Она предложила задать вопрос следующему, поднявшему руку.
– У пациентов отмечалось еще что-нибудь общее, помимо того, что все они были молоды, здоровы и перенесли операцию?
– На данный момент нет. Я специально занималась этим, однако мне не удалось обнаружить больше ничего, кроме того, о чем я уже сказала. Во всех случаях – разные врачи, разные методы лечения, разные анестетики и по большей части разные медикаменты в период послеоперационного лечения.
– Где это произошло?
– Все шесть случаев произошли в одной и той же больнице – Центральной манхэттенской.
– Где исключительно низкие показатели смертности, – рыкнул Келвин. Его терпению пришел конец. Поднявшись со своего места, он подошел к кафедре и массой своего тела оттеснил Лори в сторону. Он стал приспосабливать гибкий штатив микрофона к своему росту, и из динамиков, словно в знак протеста, раздалось резкое завывание. – На данном этапе называть эти отдельные случаи «серией» – серьезное и вредное заблуждение. Как сама же признала доктор Монтгомери, они никак не связаны, Я уже говорил об этом доктору Монтгомери и повторяю вновь. Хочу также напомнить многоуважаемой аудитории о том, что все, что мы здесь обсуждаем, является сугубо нашей внутренней тематикой и ни слова не должно быть вынесено за двери этого помещения. ОГСМЭ не будет порочить репутацию одного из ведущих городских медицинских учреждений бездоказательными подозрениями.
– Шесть случаев – это многовато, чтобы считать их просто совпадением, – заметил Джек. Когда Лори начала выступать, он ожил. Теперь он сидел развалившись и небрежно закинув ноги на спинку переднего кресла.
– Не могли бы вы проявить к нам побольше уважения, доктор Стэплтон? – грозно пробасил Келвин.
Спустив ноги на пол, Джек выпрямился.
– Допустимый предел – четверо. Шестеро – уже слишком много для одной больницы. Однако я все-таки считаю, что это случайность. В больнице что-то повлияло на проводящие системы этих пациентов.
Руку поднял Дик Катценбург. Кивком головы Келвин дал ему слово.
– Мой коллега только что напомнил мне, что у нас было несколько подобных случаев, – сказал Дик. – Насколько мы помним, демографические данные кажутся абсолютно похожими: молодые и фактически здоровые люди. Последний случай произошел несколько месяцев назад, и с пор тех они больше не повторялись.
– Сколько всего? – поинтересовалась Лори.
Наклонившись к своему заместителю, Бобу Новаку, Дик через пару секунд выпрямился.
– Мы полагаем, что тоже шесть. Однако это происходило в течение нескольких месяцев и ими занимались разные медэксперты. Как только нас это насторожило, все прекратилось, и они, что называется, исчезли с наших радаров. Насколько я помню, все дела были закрыты с заключением, что смерть носила естественный характер, хоть и не удалось обнаружить никакой явной патологии. Я точно помню, что токсикология дала отрицательные результаты, так как в противном случае мне обо всем стало бы тут же известно.
– Все послеоперационные? – спросила Лори. Она была ошеломлена, взволнована и в то же время обрадована. Не зря она выступила!
– Думаю, да, – ответил Дик. – Прости, что не могу сказать что-то более определенное.
– Я понимаю, – сказала Лори. – Где это случилось?
– В больнице Святого Франциска.
– А-а, сюжет становится все более захватывающим, – вставил Джек. – Не очередная ли это больница «Америкер»?
– Доктор Стэплтон! – взвился Келвин. – Соблюдайте приличия! Встаньте, если хотите сказать что-то по делу.
– Да, это одно из медучреждений «Америкер», – ответил Дик, поворачиваясь к Джеку и не обращая внимания на Келвина.
– А я могла бы получить их имена и входящие номера? – поинтересовалась Лори.
– Я пришлю тебе все по электронной почте, как только доберусь до офиса, – ответил Дик. – Или можем просто позвонить моей секретарше – думаю, она сможет найти этот список.
– Хотелось бы получить их побыстрее, – сказала Лори. – И еще я бы хотела получить их медицинские карты.
– Договорились, – с готовностью согласился Дик.
– Что-нибудь еще? – спросил Келвин и, окинув взглядом аудиторию, закончил конференцию: – Итак, до следующего четверга.
Пока большинство медэкспертов вставали с мест и продолжали прерванные совещанием беседы, Дик уже пробирался к Лори. Держа мобильный телефон возле уха, он объяснял секретарше, где на его столе искать соответствующую карточку. Он жестом попросил Лори задержаться.
Взглянув в сторону Джека, Лори заметила, что он выходит из зала. Она рассчитывала хотя бы коротко поговорить с ним и поблагодарить его за поддержку.
– У тебя есть на чем писать? – спросил Дик.
Лори достала ручку и предложила написать все на обратной стороне какого-то конверта. Пока Лори пальцем удерживала конверт на откидной столешнице, Дик записывал на нем имена и входящие номера. Потом он поблагодарил секретаршу и убрал телефон.
– Ну вот, с этим разобрались, – сказал он. – Дай знать, если я могу еще чем-то тебе помочь. Должен признаться, все это действительно странно.
– Надеюсь, я смогу добыть то, что мне нужно, из базы данных. Если нет – позвоню. Спасибо, Дик! Ты уже второй раз меня выручаешь. Помнишь то «кокаиновое дело» двенадцатилетнем давности?
– Теперь, когда ты сказала, я, конечно, вспомнил. Хотя такое впечатление, что это происходило в другой жизни. В любом случае всегда рад помочь.
– Доктор Монтгомери! – окликнул ее Келвин. – Могу я пару минут поговорить с вами?
Его слова, прозвучавшие как просьба, в сущности, больше походили на приказ.
Помахав на прощание Дику, Лори с опаской подошла к Келвину.
– Если эти случаи Дика окажутся похожими на ваши по демографическим данным, я хочу, чтобы вы сообщили мне об этом. Пока же запрет на обсуждение вашей предполагаемой «серии» с кем-то за пределами ОГСМЭ остается в силе. Я ясно выражаюсь? В прошлом у нас с вами уже были разногласия по поводу утечки информации в СМИ, и я не хочу повторения.
– Я понимаю, – нервно переминаясь, ответила Лори. – Не беспокойтесь! Это был урок, который я запомнила, и я, разумеется, не собираюсь сообщать что-то в СМИ. Однако должна вам признаться, что я говорила по поводу этих случаев с руководителем медперсонала Центральной манхэттенской. Он мой друг.
– Как его зовут?
– Доктор Роджер Руссо.
– Поскольку он сам работает там на руководящей должности, я полагаю, что он представляет себе, насколько это щепетильный вопрос.
– Несомненно.
– И я думаю, что он не собирается обсуждать это со СМИ.
– Конечно, – согласилась Лори. Она почувствовала себя увереннее. Келвин определенно был сегодня мягко настроен.
Однако доктор Руссо тоже обеспокоен этой проблемой и, думаю, захочет узнать, насколько случаи Дика схожи с остальными. Это даст ему возможность обсудить проблему со своим коллегой из больницы Святого Франциска.
– Я не вижу в этом ничего предосудительного при условии, что вы четко для себя уяснили, что на данном этапе ОГСМЭ официально не поддерживает ваши предположения относительно характера смерти и не оспаривает заключений офиса в Куинсе.
– Разумеется. Благодарю вас, – ответила Лори.
После прояснения ситуации ей стало легче. До этого момента она чувствовала некоторые угрызения совести из-за того, что, вопреки желанию Келвина, рассказала обо всем Роджеру в первый же день их знакомства.
Покинув конференц-зал, Лори отправилась в офис криминалистов. Она постепенно приходила в норму и почувствовала себя еще лучше, застав на месте Черил Майерс, чей рабочий день закончился около часа назад. Лори считала Черил одаренным криминалистом, ничуть не уступающей Дженис в своем усердии. Лори попросила Черил сделать копию списка имен и входящих номеров, который дал Дик, и запросить копии медицинских карт соответствующих пациентов из больницы Святого Франциска.
– А как насчет карточек вскрытий и свидетельств о смерти? – спросила Черил.
Лори сказала, что сначала попытается добыть все возможное из компьютерной базы данных. И, если возникнет необходимость, она обратится к ней за помощью.
Поднимаясь в лифте, Лори сжимала в руке конверт и мысленно снова и снова перечитывала имена. Ее интуиция подсказывала ей, что все характеристики этого нового списка жертв совпадут с теми, кто оказался в ее списке. Ее «серия» СВСВ насчитывала уже двенадцать человек.
На пятом этаже Лори немного помедлила. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы набраться храбрости. Она хотела зайти в офис к Джеку и хотя бы коротко поговорить с ним о своих тревогах. Она думала, что, поделившись с ним, она хоть немного успокоится. С трудом справляясь со своей неуверенностью, Лори сделала глубокий вдох и двинулась вперед.
Но чем ближе она подходила, тем медленнее становились ее шаги. Она застыла на месте: либо она становилась трусихой, либо превращалась в безнадежную мямлю, либо и то и другое. Оглянувшись, Лори с тоской посмотрела в сторону своего офиса, находившегося всего в каких-то десяти – пятнадцати метрах от нее.
Услышав звук отодвигаемого от стола кресла и чувствуя, что Джек вот-вот выйдет из кабинета, Лори в панике чуть не бросилась бежать. Но вышел вовсе не Джек. Это оказался Чет, который едва не налетел на нее.
– Боже мой, извини! – воскликнул Чет, хватая Лори за плечи, чтобы та не упала. Он тут же отпустил Лори и нагнулся за выроненной курткой.
– Все в порядке, – ответила Лори. Она быстро пришла в себя, хотя все еще чувствовала, как бьется сердце.
– Я бегу на атлетическую гимнастику, – словно продолжая извиняться, сообщил Чет. – И явно опаздываю. Если ты ищешь Джека, то он уже ушел. У него какая-то там важная игра на баскетбольной площадке, и он выветрился отсюда минут десять назад.
– Жаль, – ответила Лори. На самом деле она почувствовала облегчение. – Ничего. Я увижусь с ним утром.
Помахав на прощание, Чет побежал по коридору к лифту. Лори отправилась к себе в офис. Она вдруг почувствовала усталость. Сказывался напряженный день. Ей захотелось оказаться дома и принять горячую ванну.
Как Лори и предполагала, в офисе никого не было. Сев за свой стол, она набрала пароль. В течение следующих тридцати минут она снимала данные шести дел из Куинса. Хотя отчеты криминалистов своим качеством весьма отдаленно напоминали то, что делала Дженис, Лори вполне хватило информации, чтобы понять: все случаи были аналогичны значившимся в ее списке. Пациенты умирали в ранние утренние часы – в период с двух до четырех, их возраст колебался от двадцати шести до сорока двух, ни у кого из них не было проблем с сердцем, и во всех случаях смерть наступала в течение двадцати четырех часов после перенесенной операции.
Закончив с компьютером, Лори взяла телефон и набрала номер Роджера. Она обещала позвонить ему, и сейчас настал подходящий момент, чтобы выполнить свое обещание. Но когда пошел вызов, Лори вдруг поймала себя на мысли, что была бы рада услышать его автоответчик, чтобы избежать разговора о тех вещах, которые ей не хотелось обсуждать. Но после второго гудка Роджер взял трубку и она услышала его бодрый голос. Узнав Лори, он сразу же поменял тон на участливо-озабоченный.
– Как ты? – с тревогой спросил он.
– Держусь, – ответила Лори. Врать она не собиралась. – Не дождусь, когда доберусь домой и расслаблюсь. Я не планировала устраивать себе сегодня «день великих свершений». Но за последний час я кое-что узнала, и, думаю, тебе будет это интересно. Во время нашей еженедельной межведомственной конференции вдруг всплыла информация о шести смертельных исходах, абсолютно похожих на те, которые насторожили нас в Центральной манхэттенской. Они произошли в Куинсе, в больнице Святого Франциска.
– Правда? – переспросил Роджер. В его голосе звучали удивление и заинтересованность.
– Я скопировала свидетельства о смерти и отчеты криминалистов и запросила копии их медицинских карт. На карты уйдет какое-то время, а пока я могу кое-чем снабдить тебя уже завтра. Думаю, Роджер, тебе захочется пообщаться с руководителем медперсонала больницы.
– Да уж непременно. Хотя бы посочувствовать ему. – Поспешив сменить тему, Роджер продолжил: – Давай-ка лучше поговорим о тебе. Должен тебе признаться, я был жутко встревожен, когда ты вдруг замолчала на полуслове, а потом просто взяла и ушла. Что с тобой творится?
Лори крутила телефонный шнур, обдумывая подходящий ответ. Она вовсе не хотела вызывать у Роджера тревогу, но и не хотела обсуждать то, что творилось у нее в душе, тем более не будучи уверенной, что ее волнения оправданны.
– Ты меня слышишь? – спросил Роджер.
– Да, я тебя слышу, – ответила Лори. – Роджер, у меня все хорошо. Честное слово! Как только у меня возникнет желание поговорить о том, что со мной творится, обещаю, я дам тебе знать. А пока мы можем на время забыть об этом?
– Думаю, да, – уныло ответил Роджер. – Это связано с результатом твоего анализа на BRCA 1?
– Косвенно – да, в определенной мере. Роджер, пожалуйста, больше никаких вопросов.
– Ты точно не хочешь встретиться сегодня вечером?
– Сегодня – нет. Я позвоню тебе утром. Обещаю.
– Хорошо. Буду ждать твоего звонка. Но если ты передумаешь – я весь вечер дома.
Положив трубку, Лори не сразу убрала с нее руку. Она чувствовала себя виноватой, расстроив Роджера, но не хотела обсуждать с ним сейчас свои горести.
Отодвинувшись от стола, она встала, взглянув на стопку новых материалов из базы данных ОГСМЭ. У нее мелькнула мысль взять их домой, чтобы дополнить таблицу, но потом она быстро отказалась от этой затеи. Голова у нее и так была забита, и она решила, что ее «серия» может потерпеть и до следующего дня.
Повесив на руку пальто и взяв зонтик, Лори свободной рукой выключила свет и заперла дверь офиса. Теперь в аптеку, а потом – домой. Нажав кнопку лифта, Лори почти ощутила, как она погружается в горячую ванну. Терапевтические свойства ванны были для нее важны ничуть не меньше гигиенических.
