Текст книги "Убийца Шута"

Автор книги: Робин Хобб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 46 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Глава седьмая. Смотрины

Жили-были добрый мужчина и его жена. Оба они всю жизнь тяжело работали, и со временем судьба благословила их всем, что они могли пожелать, за исключением одного. У них не было детей.

Однажды, когда жена прогуливалась в саду и плакала о том, что у нее нет ребенка, из куста лаванды вышел пекси и сказал ей: «Женщина, почему ты плачешь?»

– Я плачу, потому что у меня нет своих детей, – сказала женщина.

-Ох, какая же ты глупая, – сказал пекси. – Стоит тебе сказать всего одно слово и я расскажу тебе как сделать так, чтобы ребенок лежал у тебя на руках еще прежде, чем закончится год.

– Тогда скажи мне! – Умоляла женщина.

Пекси улыбнулся. – Это легко. Сегодня вечером, когда солнце соприкоснется с горизонтом, положи на землю квадратный кусок шелковой ткани и очень тщательно расправь его, так чтобы не было ни единой складочки. А на завтра, то, что будет лежать под шелком – твое.

Женщина поспешила сделать то, что ей было сказано. И когда солнце соприкоснулось с горизонтом, она разложила кусок шелка на земле без единой складки. Но когда в саду стемнело и она спешно удалилась в дом, к шелку подошла любопытная мышка, обнюхала его и пробежала по ткани, оставив на краю крошечную складочку.

С ранними лучами солнца, женщина поспешила в сад. Она услышала тоненькие звуки и увидела, что шелковая ткань шевелится. Когда же она подняла квадрат шелка, то увидела под ним совершенного ребенка с выразительными черными глазами. Однако, ребенок этот был величиной с ее ладонь...

Старая Баккипская сказка.

Спустя десять дней после рождения нашей крошки я решил, что должен признаться Молли. Я боялся этого, но это было неизбежно, и затягивание не сделает признание более легким.

Поскольку мы с Неттл не верили в беременность Молли, мы не сообщали о ней никому, кроме членов нашей семьи. Неттл поделилась только с братьями да и то в контексте того, что мама стареет и рассудок ее начинает мутнеть. У парней были свои жизни полные забот, а в случае Чива – это были трое детей, жена и хозяйство, о котором надо было заботиться. Они были слишком поглощены своими собственными жизнями, женами и детьми, чтобы придавать сильное значение тому, что их мать начинает терять рассудок. Они были уверены в том, что Неттл и Том справятся с любыми проблемами, да и в любом случае, что могли они поделать с нарастающим помешательством своей матери? Удел молодых снисходительно принимать немощи старости своих престарелых родителей. А теперь им надо было объяснить появление ребенка. И не только им, но и всему остальному миру.

Я противостоял этой сложной задаче попросту игнорируя ее. Никто за пределами Ивового Леса ничего не знал. Я даже не поделился новостью с Неттл.

И теперь мне надо было сказать об этом Молли.

Я вооружился для выполнения поставленной задачи. Я принес из кухни поднос с маленькими сладкими булочками, которые любила Молли, вместе с тарелкой жирного подслащенного крема и малиновым вареньем. Большой чайник со свежезаваренным чаем был добавлен на мой поднос. Я заверил Тавию, что вполне способен справиться с подносом, и отправился в детскую Молли. По пути, я выстраивал свои аргументы так, будто я примерял оружие перед сражением. Во-первых, Молли была уставшей, и я не хотел, чтобы гости беспокоили ее. Во-вторых, сам ребенок, такой крошечный и, возможно, слабенький. Молли сама сказала мне, что она может и не выжить, и, конечно, оставлять ее в спокойствии было бы только лучше. В-третьих, я никогда не хотел, чтобы кто-либо наложил на ребенка любые обязательства, сверх тех, что обязывали ее оставаться самой собой.... Нет. Это были не тот аргумент, чтобы делиться им с Молли. По крайней мере, не сейчас.

Мне удалось открыть дверь в комнату, не опуская поднос. Я аккуратно поставил его на маленьком столик, а затем пододвинул сам столик с подносом ближе к сиденью Молли, ничего не опрокинув. Она положила ребенка на свое плечо,а затем энергично похлопала по спине. Мягкое платье свисало ниже ножек нашей дочери, а ее руки затерялись в рукавах.

Молли зажгла свечи с жимолостью, придавшие комнате резкий и сладкий аромат. Единственным источником света были яблоневые поленья, горящие в небольшом камине, отчего комната казалось уютной как маленький деревенский домик. Она наслаждалась роскошью, не беспокоясь постоянно о деньгах, но она так и не была полностью удовлетворена жизнью благородной дамы.

– Мне нравится заботиться о себе самой, – не раз говорила она, когда я доказывал, что наличие личной горничной соответствует ее положению. Большая часть работы в поместье: мыть, протирать пыль, готовить и стирать – вот что должны были делать слуги. Но Молли сама был тем, кто протирал пыль и подметал нашу спальню, кто застилал свежее белье на нашу кровать или подогревал перину перед очагом, в случае если выдалась прохладная ночь. По крайней мере, в этих покоях, мы оставались Молли и Фитцем.

Ширмы с анютиными глазками переставили так, чтобы они удерживали и сохраняли тепло очага. Горящие дрова тихонько потрескивали и отбрасывали танцующие тени на стены. Малышка почти уже засыпала на руках у матери когда я поставил рядом с ними стол и поднос.

– Что это? – спросила Молли с удивленной улыбкой.

– Я просто подумал, что неплохо было бы провести вечер наедине и полакомиться сладостями.

Она широко улыбнулась – Это именно то, чего я очень хочу!

– И я тоже, – я аккуратно присел рядом с ними чтобы не потревожить ее. Я наклонился и заглянул в крошечное личико моей дочери. Она была красной, бледные бровки сосредоточенно сдвинуты. Волосы ее были словно пушинки, а ноготочки меньше рыбьей чешуи и такие же нежные. Какое-то время я просто смотрел на нее.

Молли взяла булочку и окунула ее в клубничное варенье, а потом положила сверху немного крема.

– У него вкус и запах лета, – сказала она через мгновение. Я налил нам обоим чаю и его аромат смешался с запахом малины. Я взял себе булочку, но намазал ее кремом и вареньем куда более щедро, чем Молли.

– И правда, – согласился я. Какое-то время мы просто наслаждались едой, чаем и теплом очага. Снаружи шел небольшой снег, а нам внутри было спокойно и уютно, как в убежище. Возможно, лучше будет поговорить с Молли завтра.

– Что ты хочешь сказать?

Я повернулся и удивленно уставился на нее. Она покачала головой: – ты дважды тяжело вздохнул и дернулся так, словно у тебя вши бегают по телу, а почесаться тебе нельзя. Выкладывай.

Когда снимаешь пластырь с раны делать это надо быстро:

– Я не сообщил Неттл о рождении ребенка и не отправил твои письма мальчишкам.

Она слегка дернулась и малышка открыла глаза. Я почувствовал каких усилий ей стоило расслабиться ради блага младенца.

– Фитц, почему же ты этого не сделал?

Я помедлил. Мне не хотелось сердить ее, но я отчаянно хотел настоять на своем. Наконец, я заговорил и слова давались мне тяжело

– Я думал, что нам удастся сохранить ее рождение в тайне на какое -то время. До тех пор, пока она не подрастет.

Молли положила руку на малышку. Я видел, как она измерила крошечную грудку, которая была размером меньше длинны ее пальцев.

– Ты понял насколько она отличается от других. – сказала они тихо. – Какая маленькая. – в голосе появилась хрипота.

Я кивнул ей.

– Я слышал как служанки разговаривали между собой. Хотелось бы мне, чтобы они вовсе не видели ее. Молли, они были напуганы: "такое чувство, что кукла ожила, такая крошечная и постоянно пристально смотрит своими бледно голубыми глазами. Кажется, что она слепая, но ее взгляд смотрит прямо в душу". Вот что Тавия сказала Майлд. И Майлд подтвердила, что ребенок" выглядит неестественно". Что такой крошечный ребенок не должен быть таким сконцентрированным, как она.

Мои слова вызвали такой эффект, словно я шикнул на кошку. Глаза Моли сузились, плечи напряглись. – Они зашли в комнату вчера, чтобы прибраться. Я говорила им, что мне не нужна их помощь, но я уверена, они пришли именно для того, чтобы посмотреть на нее. Потому что вчера я взяла ее с собой на кухню и Кухарка Кук Натмег увидела ее. Она сказала: "Малютка не выросла ни на миллиметр".

– Конечно же она выросла, но не на столько, чтобы Кук смогла заметить. – Молли стиснула зубы. – Прогони их. Всех до единой. Служанок и Кук. Пошли их всех подальше. – Голос ее был наполнен болью и злостью.

–Молли. – я говорил спокойным голосом, взывая к ее благоразумию. – Они провели здесь всю жизнь. Еще недавно кроватка Майлд стояла на кухне, а уже в прошлом году мы наняли ее в качестве буфетчицы. Она еще ребенок и это поместье всегда было ей домом. Пэйшенс наняла кухарку Кук Натмег давным давно. Тавия провела с нами шестнадцать лет, а до этого на ее месте была ее мать Салин. Ее муж работает на наших виноградниках. Если мы всех их уволим, то это негативно отразится на отношении к нам всех работников, а еще пойдут слухи о том, что с нашим ребенком что-то не так, раз мы пытаемся скрыть ее от посторонних глаз. Мы ничего не будем знать о новых работниках, которых нам придется нанять, – я потер лицо руками и мягко добавил: – Они должны остаться и, возможно, нам нужно поднять им жалованье, чтобы заручиться их лояльностью.

– Мы и так хорошо им платим, – рявкнула Молли. – Мы всегда были щедры к ним. Мы всегда нанимали их детей, когда они становились достаточно взрослыми, чтобы работать. Когда муж Тавии сломал ногу и был вынужден отсиживаться дома во время сбора урожая, мы его не уволили. А Кук Натмег последние дни куда больше сидит без дела, чем готовит, но мы ни разу не заговорили о том, чтобы отказаться от ее услуг. Мы просто наняли больше слуг, чем нам нужно. Фитц, неужели ты на полном серьезе считаешь, что мне нужно подмасливать их деньгами, чтобы они не думали плохо о моем ребенке? Ты считаешь, что они несут для нее угрозу? Потому что если это так, то я убью их обеих.

– Если бы я видел в них угрозу для ее, то уже убил бы их сам, – выпалил я. Слова, слетевшие с моих губ привели меня в ужас, потому что я понял, что это было истинной правдой.

Любую другую женщину мои слова насторожили бы, но я увидел как Молли расслабилась, найдя в них утешение.

– Так значит ты любишь ее? – спросила она тихонько. – Ты не стыдишься ее? Тебя не пугает то, что я родила тебе такого необычного ребенка?

– Ну конечно я люблю ее! – ее вопрос потряс меня. Как она могла сомневаться во мне? – Она моя дочь, ребенок, которого мы ждали все эти годы! Как ты могла подумать, что я не буду любить ее?

– Потому что некоторые мужчины не стали бы. – сказала она просто. Она перевернула младенца и положила его себе на колени, чтобы я мог разглядеть его. От этого движения малышка проснулась, но не заплакала. Она посмотрела на нас большими голубыми глазами. Ее было практически не видно в ее платьице. Ворот был настолько велик, что из него торчало одно плечико. Молли прикрыла его. – Фитц, давай скажем вслух то, что мы оба итак хорошо знаем. Она очень странное маленькое создание. Моя беременность длилась так долго – я знаю, ты сомневаешься, но поверь мне: я носила ее под сердцем два года, а возможно, и того дольше. И все же она родилась такой крошечной. Посмотри на нее сейчас. Она редко плачет, но всегда наблюдает, как и сказала Тавия. Она еще не может толком держать головку, но взгляд у нее такой осознанный. Она наблюдает за нашим разговором и переводит глаза с меня на тебя, словно слушает и понимает каждое произносимое нами слово.

– Возможно, так оно и есть, – ответил я с улыбкой, но не придал значения ее словам. Моли снова прижала ее к себе и с трудом произнесла не глядя на меня: – Любой другой мужчина назвал бы меня шлюхой, посмотрев на ребенка. Белые волосы словно у ягненка и такие голубые глаза. Любой другой мужчина засомневался бы, что это твой ребенок.

Я рассмеялся.

– Ну а я не сомневаюсь! Она моя. Моя и твоя. Данная нам чудесным образом, как ребенок, дарованный пекси из старой сказки. Молли, ты же знаешь, что у меня есть Уит. И я совершенно точно говорю тебе, что с момента, как я ощутил ее, я знал, что она моя. И твоя. Наша. Я никогда не сомневался в этом. – я высвободил одну руку Молли, расправил стиснутые пальцы и поцеловал ее ладонь. – Я никогда в тебе не сомневался.

Я нежно притянул ее к себе и она прильнула ко мне. Я нашел в ее волосах кудряшку и накрутил ее на палец, немного подождал и почувствовал, как напряженные мышцы в ее теле смягчились. Она расслабилась. На короткое время восстановился мир. Огонь тихонько потрескивал и снаружи ветер шумел в древних ивах, которые дали название этому месту. На несколько ударов сердца мы были простой семьей. Затем, я набрался мужества и заговорил.

– Но я бы хотел подержать ее рождение в секрете еще чуть-чуть. Не потому что я сомневаюсь в том, что она моя или опасаюсь ее странного вида.

Моли едва заметно покачала головой. Ее осознание моего полнейшего идиотизма буквально сочилось из нее. Я почувствовал это, но не выпустил ее из моих объятий, да и она не стала отталкивать меня. Она заговорила, голова ее лежала у меня на груди, голос ее был звенящим: – Как долго, дорогой? Год? Два? А может, мы представим ее всему миру в день ее шестнадцатилетия, как принцессу из старинной сказки?

–Я знаю, что это звучит глупо, но...

– Это и есть глупость. Поэтому и звучит глупо. Слишком поздно скрывать ее. Слуги знают о том, что у нас родился ребенок, а раз так, то и в деревне уже об этом тоже знают и я не сомневаюсь, что новость уже раструбили всем родственникам, живущим в верховьях и низовьях реки. Фитц, дорогой, тебе следовало отправить те письма. Теперь же, Неттл и мальчики будут думать, почему письма пришли с опозданием. Если мы будем скрывать этого ребенка, то старый Лорд Чейд начнет разнюхивать, словно старый пес выслеживающий лисью нору. Не говоря уже о том, что подумает старая королева. И чем дольше мы тянем с объявлением о ее рождении, тем больше вопросов будет возникать у окружающих. На самом ли деле она наша? или она ребенок какой-нибудь бедняжки, которая была вынуждена отказаться от нее? Нашли ли мы ее в дупле старого дерева или она подменыш, которого нам подбросили под дверь пекси?

–Это глупость! Никто не поверит в такие бредни!

– И все же им будет легче поверить в это, чем в то, что родители скрывают законнорожденного ребенка даже от братьев и сестры. Я сама с трудом могу в это поверить.

– Прекрасно, – я был побежден, – Я отправлю письма завтра.

Она так просто от меня не отстала. Немного отстранившись от меня и заглянув мне в лицо она добавила:

– Сообщи Неттл прямо сейчас. Немедленно. Она живет ближе к братьям и весть дойдет до них быстрее. Ах, Фитц. – она закрыла глаза и покачала головой.

Полной провал.

– Ну что ж, хорошо. – Я встал и отошел в сторону.

Раньше, держалось в секрете, что Неттл унаследовала от меня магию Скилла. Теперь же, она возглавляла Скилл-группу короля, которая состояла из жителей Шести Герцогств, обладающих Скиллом и обеспечивала магическую линию защиты королевства от всех угроз. Все догадывались, что она бастард Видящих, но из политических соображений многие не решались произносить свои предположения вслух. Молли не всегда нравилась магическая связь, которая связывала нас с Неттл, но со временем она смирилась с ней точно также, как смирилась И с тем, что Свифт был наделен Уитом. Но больше всего мы удивились, когда обнаружили способности к Скиллу у Стеди. Теперь же, я не стал вслух говорить о предположениях, которые возникли у нас. Унаследовал ли ребенок, которого она сейчас держит на руках, одну из двух моих магий?

– Смотри! Она почти улыбается, – прошептала ее мать.

Я открыл глаза. Я связался с Неттл и поделился с ней новостью. Теперь же я на половину поднял защитные стены, чтобы заблокировать ее возмущение по поводу того, что ее своевременно не известили, целый поток вопросов полных недоумения о том, как это ее мать смогла родить ребенка и бешеный темп, с которым она стала мысленно перестраивать свои график работы так, чтобы как можно скорее приехать к нам с визитом. Поток информации, который исходил от Неттл грозил перекрыть мои собственные мысли. Я закрыл глаза и передал ей, что мы будем рады видеть ее, а также и тех из ее братьев, которые захотят приехать и попросил ее сообщить им об этом. Затем я спешно покинул ее сознание, отгородился от нее стенами и погрузился в свои собственные мысли.

Я знал, что мне придется поплатиться за это когда мы с моей старшей дочерью окажемся в одной комнате и я не смогу так просто отделаться от ее острого язычка. Я был готов подождать. Я расправил плечи.

– Теперь Неттл все знает, и она пошлет весточку парням. Скоро она приедет в гости. – сказал я Молли и подошел к ней, но на этот раз устроился у нее в ногах на полу. Я слегка облокотился на нее и взял свою чашку с чем.

– Она что, воспользуется Скилл колонами? – в ее голосе был ужас.

–Нет, я настоял на том, чтобы колонны использовались только в случае острой необходимости и в условиях строгой секретности. Как только она уладит свои дела она приедет верхом, и с сопровождением.

Молли была поглощена своими собственными мыслями:

– Ты опасаешься визита Королевы?, – спросила она низким голосом.

Я повел бровями.

– Едва ли. Она не обращает никакого внимания на мое существование. Они с Дьютифулом взяли обоих принцев и отправились с десятидневным визитом в Герцогство Бернс. Я думаю, что он наконец начал прислушиваться к советам Чейда. Судя по их планам, королевская семья посетит все Шесть Герцогств и Горное Королевство, останавливаясь в каждом из них не менее десяти дней. Каюсь, но готов поспорить, что герцоги уже усиленно демонстрируют принцам своих дочерей, в надежде на заключение -

– Не пытайся увести разговор в другую сторону. Ты прекрасно знаешь о какой Королеве я говорю.

Она была права. Под тяжестью ее сердитого взгляда я опустил глаза.

– Сейчас Кетриккен возвращается из горного королевства и уже на пол пути домой. Дьютифул сообщил мне об этом в нашей Скилл беседе несколько дней назад. Ей удалось достичь согласия между жителями Гор и Шести Герцогств. теперь она будет проводить там куда больше времени, возможно даже каждые полгода. Там у нее не будет титула Королевы и она во всем будет советоваться с Дьютифулом. Когда она прибудет в Олений замок они выберут одного из учеников Скилла, который будет сопровождать ее в поездках, чтобы обеспечить быстрый обмен новостями между Горным королевством и Шестью Герцогствам. Я думаю, что это сильно облегчит им жизнь.Там она по прежнему остается королевой, даже если ее так и не называют.Зато у королевы Эллианы, наконец, появится свобода действий и она переоборудует дворец по своему вкусу. Я полагаю, что они приняли мудрое решение.

Молли покачала головой. – Мудрость этого решения проявится только в случае, если Дьютифул будет выполнять свою часть обязательств и не уступит Нарческе. Мальчики должны были проводить в горном королевстве по два месяца в году, для того, чтобы выучить язык и обычаи этого герцогства. Если он не начнет их отправлять туда, как и было запланировано, то когда Кетриккен умрет, может выясниться, что его возлюбленное седьмое герцогство восстает против возможности стать полноценной частью Шести Герцогств.

Я кивнул, обрадованный тем, что тема разговора сменилась. – Ты попала прямо в точку. Это именно то, что меня очень беспокоит. Между двумя королевами всегда возникают трения и -

Молли была непреклонна.

– Но это не дает ответ на мой вопрос. Касательно нашей малышки и твоей дикой идеи растить ее в условиях секретности – от кого ты намеревался скрыть ее существование? Когда я задумываюсь об этом, единственный ответ, который приходит на ум – от королевы Кетриккен. А, возможно, и от лорда Чейда.

Я неловко повернулся и положил голову ей на колени. Она запустила в мои волосы руку и мягко проговорила:

– Ты ведь знаешь, что никогда не была дурой.

– Ты далеко не дура. Я знаю, что ты все сопоставила давным давно, даже не смотря на то, что мы редко говорили об этом вслух. Но когда мы поднимаем это тему, воспоминания о том как я лгал тебе все эти годы пронзают мою грудь, словно острый меч. Молли, я такой -

– Уклончивый, – закончила она за меня намеренно легким голосом. – Фитц, ты уже сотни раз просил у меня прощения за то время, и я простила тебя. Поэтому сейчас, пожалуйста, не зли меня своими попытками сменить тему разговора. Кого и чего ты опасаешься?

Повисла тишина. Затем я признался низким голосом

– Я опасаюсь всех. Я признался в этом не столько ей, сколько себе самому. – Перед нами лежит ребенок, о котором мы так долго мечтали, и этот ребенок настолько отличается от других детей, что одного этого достаточно, чтобы его стали презирать. Однако другие могут видеть в ней тайную принцессу, потенциального носителя магии Скилла, пешку в политических интригах двора и, в конце концов, будущую женщину, которую можно с выгодой для королевства выдать замуж. Я знаю, что они именно так и воспримут ее. Точно также, как они воспринимали меня как королевского бастарда и очень полезный инструмент для своих махинаций. Убийцу или дипломата, от которого легко можно избавиться. Они и Неттл берегут, как племенную кобылу, которая сможет родить наследника трона Видящих в случае, если семя Дьютифула не даст ростков. Когда Кетриккен и Чейд наложили вето на помолвку Неттл и Риддла -

– Пожалуйста, Фитц. Не начинай! Что сделано, то сделано, не стоит бередить старые раны.

– Как я могу считать это "сделанным", когда Неттл идет по жизни одна? – Былой гнев, который я испытывал за свою вспыхнул во мне с новой силой. Я никогда, никогда не смогу понять как она смогла принять как должное то тайное королевское постановление и продолжила служить трону. Я чуть не разорвал все связи с Баккипом из за этого. Только просьба Неттл успокоиться и позволить ей "справляться с моими собственными жизненными решениями самой", остановила меня. Каждый раз, когда я думал об этом -

– О, Фитц, – Молли вздохнула. Она почувствовала мое настроение и успокаивающе положила руку на основание моей шеи. Она помассировала напряженные мышцы пальцами, в которых все еще сохранялась сила и тихонько заговорила. – Неттл всегда была себе на уме. Внешне может казаться, что она одна и что она смирилась с запретом трона на ее брак с Риддлом. Но внешность может быть обманчива.

Я выпрямился и развернувшись посмотрел на нее.

– Неттл не повиновалась воле трона Видящих?

Молли покачала головой.

– Не повиновалась? Не думаю. Проигнорировала? Да. Точно также как и мы с тобой проигнорировали то, что нам предрекали Леди Пейшенс и король Шрюд. Твоя дочь такая же как и ты, Фитц. Она слушает только себя и следует только своим желаниям. Я уверена, что если она хочет быть с Риддлом, то так оно и есть.

– Милостивая Эда! что если она забеременеет? – тревога сдавила мне горло.

Молли слегка рассмеялась.

– Фитц! Ну почему ты всегда бросаешься из крайности в крайность? Услышь то, что я пытаюсь сказать, а именно: я не знаю какой путь избрала для себя Неттл. Но если сейчас она одна, то только потому, что это ее личный выбор, а не чей-то указ. Ее жизнь принадлежит ей, и тебе не стоит вмешиваться в нее.

– То есть, ты не думаешь, что они с Риддлом вместе?

Она снова вздохнула.

– Я ничего об этом не думаю. Намеренно. Но на всякий случай я тебе напомню, что Риддл попросил у нас расчет и уехал работать в Баккип, и еще что Неттл не оказывает никому знаков внимания. В любом случае, она уже давно взрослая женщина. Не мне за нее переживать и не тебе принимать за нее решения. Любовь моя, у нас полно своих забот в этих четырех стенах. Все дети выросли и живут своими жизнями. Даже у Харта появилась любимая девушка и работа подмастерьем в Ривертауне. Пусть Неттл и Риддл разбираются со своими жизнями сами, а мы с тобой будем наслаждаться покоем. Если тебе так хочется заботиться о ребенке, так вот же он, прямо перед тобой. Вот, Подержи-ка ее немного.

Она наклонилась и передала мне ребенка. Как обычно, я взял ее нехотя, но не потому что я как-то особенно к ней относился, нет, но потому что я до ужаса боялся причинить ей вред неосторожным движением. Щенки и жеребята не вызывали во мне такого страха, какой вызывала она. Она была такая крошечная, обнаженная, такая слабенькая по сравнению с другими новорожденными созданиями, за которыми мне доводилось ухаживать. Жеребенок уже мог стоять на ногах в тот же день, когда родился. Щенки скулили и находили по нюху дорогу к соскам своей матери. Моя же новорожденная дочь даже не могла держать головку. И все же, когда я положил ее к себе на колени, мой Уит ощутил невероятно яркую искру жизни в ее теле. А что же говорил мне Скилл? Я дотронулся до ее маленькой ручки, кожа к коже и что-то почувствовал.

Молли поднялась и застонала распрямляя спину. – Я так долго просидела без движения. Пойду принесу нам еще чая. Я возьму чайник и быстро вернусь.

– Может, мне позвать слугу?

– О, нет. Уж до кухни и обратно я как-нибудь сама дойду. Я скоро, – сказав это она скрылась за дверью.

– Отлично, – ответил я рассеяно.

Я смотрел в лицо своего ребенка, но она отвела взгляд куда-то за мое плечо. Я слышал тихое шарканье удаляющихся шагов Молли. Я остался с дочерью один. Скольких маленьких созданий я выхаживал в былые свои дни в конюшнях Баккипа? Ребенок не намного отличается от них. Я завоевывал сердца пугливых жеребят и осторожных щенков.

– Эй. Малышка. Посмотри на меня. Посмотри на папочку, – я переместил лицо в поле ее зрения. Она отвела взгляд и отдернула ручки от моего прикосновения. Я сделал еще одну попытку.

– Итак, малышка, теперь ты будешь жить с нами, да?, – я говорил не тем высоким тоном, какой большинство взрослых используют при общении с младенцами, но намеренно низким тембром, каким обычно обращаются к щенку или лошади. Успокаивающим. Я прищелкнул языком. – Эй, я здесь, посмотри на меня.

Она не посмотрела, но я и не ждал от нее этого.

Терпение. Просто продолжай говорить.

– Ты такая крошечная. Я надеюсь, что ты скоро начнешь расти. Как же мы будем тебя называть? Пора дать тебе имя. Хорошее имя, такое, чтобы было сильным. Давай придумаем тебе сильное имя. Но красивое. Лэйси? Тебе нравится это имя? Лэйси?

Совсем никакой реакции. Мне показалось, что искра, которую я чувствовал поблекла, словно она переместила внимание с меня на что-то другое. Разве такое возможно?

Я провел по ее грудке пальцем.

– Может, имя растений? Твою сестру зовут Неттл*, Как насчет имени Ферн**? Я не ошибся. Она действительно переключила свое внимание в другое место. Я еще поразмышлял и попытался снова. – Миртл***? Фоксглав****? Тайм*****?

(* Крапива, ** Папоротник, ***Мирт, ****Наперстянка, *****Тимьян)

Казалось, она слушает меня. Почему же она не смотрит на меня? Я дотронулся пальцем до ее щеки, пытаясь заставить ее посмотреть на меня. Она повернула личико навстречу прикосновению, но избегала моих глаз. Внезапно я вспомнил, что Ночной волк редко смотрел мне в глаза, но это не мешало ему любить меня. "Не заставляй ее смотреть тебе в глаза. Пусть детеныш сам придет к тебе, так же, как и я пришел к тебе". Я кивнул мудрости волка, всплывшей в моем сознании и не стал пытаться заглянуть ей в глаза.

Разжав ее маленький кулачок, я вложил в ее ладонь мизинец. Даже самый маленький из моих пальцев был слишком велик для того, чтобы она смогла его обхватить. Она отпустила его и прижала свою ручку к груди. Я поднял ее, приблизил к себе и глубоко вдохнул стараясь уловить ее запах. В тот момент я стал моим волком, и так живо вспомнил связь с Ночным волком, что боль потери обожгла меня. Я взглянул на своего детеныша и понял каким сладостным было бы для него его рождение. Ох, Ночной волк. Если бы ты только мог быть рядом со мной и разделить эту радость. Глаза защипало от слез. Я с удивлением уставился на дочь, когда увидел как она сморгнула только что появившиеся в глазках слезы. Они покатились по ее маленьким щечкам.

Я ощущал старую боль потери своего волка. Неужели она разделяла со мной мои чувства? Я посмотрел на нее и решился. Я открылся ей – и Скиллом и Уитом.

Малышка вдруг беспомощно замахала ручками и заболтала ножками так, словно хотела уплыть от меня. А затем, к моему ужасу, широко раскрыла рот и громко закричала, да так, что крик это был слишком громким и пронзительным для такого крошечного создания.

– Шшш, шшш, – я пытался ее успокоить, в страхе что Молли услышит. Я положил ее к себе на колени и убрал от нее руки. Конечно же она не могла быть так открыта для меня. Наверное, я как-то неправильно ее держал. Неужели я прижал ее как-то или слишком крепко ее держал? Все что я мог сделать – это со страхом смотреть на нее.

Я услышал быстро приближающееся шарканье тапочек Молли по вымощенному плитками полу и вот она забежала в комнату, из чайника, который она несла выплескивалась вода. Она спешно поставила его на поднос, склонилась над нами и протянула руки, чтобы забрать у меня ребенка.

– Что случилось? Ты уронил ее? Она еще никогда так громко не кричала!

Я отклонился назад позволяя Молли взять ее. Почти мгновенно вопли затихли. Ее лицо было ярко красным, и пока ее мать успокаивающе поглаживала ее она часто дышала изможденная таким громким криком.

– Я не знаю, что я сделал. Я просто держал ее и смотрел на нее, и вдруг она начала кричать. Подожди! Я положил палец в ее ладошку! Я повредил ее пальчики? Я не знаю что я такого сделал, чтобы она стала так кричать. Я повредил ее руку? Она в порядке?

– Тихо, Дай я посмотрю,– Молли аккуратно взяла ручку малышки и нежно разжала пальчики. Младенец не дернулся и не закричал. Вместо этого она посмотрела на мать, и на ее лице появилось облегчение. Молли приложила ее к плечу и начала успокаивающе ходить по комнате. – Она в порядке, в порядке, – пропела Молли медленно обходя комнату вокруг. Когда она вернулась ко мне она нежно сказала: – Кажется, что с ней все в порядке. Наверно, ее беспокоил воздух, застрявший в кишках. Ох, Фитц, услышав как она кричит я бросила все и побежала. Но ты знаешь, – тут она удивила меня тем, что улыбнулась, – но это было еще и облегчением для меня. Она была такой молчаливой, такой тихой, что я уже начала задумываться может ли она плакать. А может, она была слишком простой для того, чтобы издавать такие звуки. – она коротко засмеялась. – Когда мальчики были маленькими мне хотелось, чтобы они вели себя потише, чтобы их легко можно было уложить пораньше в постель. Но с ней все с точностью до наоборот. Я переживала, что она такая спокойная, что она будет недалекой. Но с ней все в порядке. Что бы ты не сделал с ней, ты доказал, что у нее твой характер.

–Мой характер? – осмелился я спросить.