355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Роберт Сильверберг » Замок Лорда Валентина » Текст книги (страница 27)
Замок Лорда Валентина
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 16:36

Текст книги "Замок Лорда Валентина"


Автор книги: Роберт Сильверберг



сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 87 страниц)

 Глава 6

Из ворот в дальней стороне площади Дома Записей появились три фигуры: хьорт и двое людей в официально принятых в Лабиринте масках. Они неторопливо подошли к тому месту, где стояли Валентин, Слит, Карабелла и еще некоторые из его спутников. Женщина-хьорт внимательно оглядела Валентина.

– Зачем ты пришел сюда? – спросила она.

– Мне необходимо получить аудиенцию у понтифекса.

– Аудиенцию у понтифекса? – повторила женщина с таким изумлением, словно Валентин просил пару крыльев или разрешения выпить море, и засмеялась: – Понтифекс не дает аудиенций.

– Ты его главный министр?

Она засмеялась громче.

– Здесь Дом Записей, а не Тронный двор. Здесь нет министров.

Три чиновника развернулись и направились обратно к воротам.

– Подождите! – крикнул Валентин.

Он впал в транс и послал им необходимое видение, общий смысл которого заключался в том, что стабильность мира в опасности, что над самим чиновничьим аппаратом нависла страшная угроза и что только он с друзьями может предотвратить хаос. Чиновники не останавливались, и Валентин удвоил интенсивность сообщения, пока не вспотел от усилий. Чиновники замерли. Жен-Щина-хьорт оглянулась.

– Чего ты хочешь? – спросила она.

– Допусти нас к министрам понтифекса.

Они стали шепотом совещаться.

– Что мы должны делать? – спросил Валентин у Делиамбера.– Жонглировать для них?

– Имей терпение,– прошептал вруун.

Валентин подумал, что именно это как раз труднее всего, но промолчал. Через некоторое время чиновники вернулись и сказали, что он и пять его спутников могут войти, а остальные должны ночевать на верхнем уровне.

Валентин нахмурился, но спорить с лицами в масках явно не имело смысла. Он выбрал Делиамбера, Карабеллу, Слита, Эйзенхарта и Залзана Кавола.

– А как остальные найдут себе ночлег? – спросил он.

Хьорт пожала плечами. Это ее не касалось.

Откуда-то сбоку донесся чистый высокий голос:

– Не нужно ли кого-нибудь проводить на верхний уровень?

Валентин усмехнулся:

– Хиссун? Ты все еще здесь?

– Я подумал, что могу понадобиться.

– Так оно и есть. Найди приличное место на внешнем уровне, возле Врат Вод, где мои люди могут остановиться и подождать, пока я закончу дела здесь.

Хиссун кивнул:

– Я попрошу только три кроны.

– Вот как? Тебе же все равно нужно подниматься наверх! И всего пять минут назад ты сказал, что в следующий раз, когда ты будешь моим проводником, ты не возьмешь ничего!

– Так то в следующий раз,– серьезно ответил мальчик,– а сейчас пока еще первый. Неужели ты лишишь бедного мальчишку его куска хлеба?

– Дай ему три кроны,– со вздохом повернулся Валентин к Залзану Каволу.

Мальчик прыгнул в головную повозку, и скоро весь караван развернулся и отправился в обратный путь. Валентин и пятеро его спутников вошли в ворота Дома Записей.

Коридоры разветвлялись во всех направлениях. В скудно освещенных маленьких комнатках служащие низко склонялись над горами документов. Воздух здесь был сухой и затхлый. Общее впечатление было еще более отталкивающим, чем на предыдущих уровнях. Валентин понял, что здесь располагался административный центр Маджипура, где велась реальная работа по управлению двадцатью миллиардами жителей планеты. Сознание, что этим суетившимся гномам, этим подземным жителям принадлежит истинная власть над миром, вызвало у него неприятную дрожь.

Он думал, что истинным правителем является корональ, а понтифекс – всего лишь номинальный глава. Ведь именно корональ командует силами порядка, если где-то возникает хаос, активный, энергичный корональ, в то время как понтифекс остается замурованным внизу и выходит из Лабиринта лишь в исключительных случаях, когда того требуют дела величайшей государственной важности.

Теперь он уже не был в этом так уверен.

Сам понтифекс, возможно, и был всего лишь свихнувшимся стариком, но ставленники понтифекса, тысячи и тысячи серых чиновников в странных маленьких масках, в действительности могли иметь куда большую власть на Маджипуре, чем энергичный корональ со своими помощниками. Здесь составляли списки налогов, налаживали торговые отношения между провинциями, координировали контроль провинций над проезжими дорогами, парками, учебными и воспитательными заведениями и прочим. Валентин не был убежден, что на такой громадной планете, как Маджипур, возможно настоящее централизованное управление, но, во всяком случае, основные формы этого управления существовали. Здесь, во внутренней части Лабиринта, он понял, что управление Маджипуром состоит отнюдь не в торжественных процессиях и мысленных посланиях. Большую часть работа делает скрытая здесь бюрократия. И он оказался в ее лапах.

Несколькими уровнями ниже Дома Записей находились помещения для официальных лиц из провинций, посещавших Лабиринт по правительственным делам. Там Валентину предоставили скромную квартиру, где он и провел следующие несколько дней. Чиновники словно забыли о его существовании. Казалось, отсюда невозможно продвинуться ни на шаг. Как корональ он, конечно, имел право требовать, чтобы его немедленно допустили к понтифексу, но он не корональ в настоящем смысле этого слова, и такое требование, вероятно, вообще лишило бы его возможности действовать.

Порывшись в памяти, он вспомнил имена первых министров понтифекса. Если с тех пор ничего не изменилось, у понтифекса было пять полномочных официальных лиц, наиболее приближенных к нему: Хорнкэст – главный спикер, Дилифон – личный секретарь, Шинаам, гэйрог,– министр внешних сношений, Сепултроув – министр по делам науки и личный врач понтифекса и Наррамир – толковательница снов, которая, как говорили, обладала гораздо большей властью, чем все остальные, советница, выбравшая в коронали Вориакса, а затем Валентина.

Добраться до любого из этих пятерых было так же трудно, как и до самого понтифекса. Они, как и Тиеверас, находились в самой глубине Лабиринта, далекие, недоступные. Возможности обруча, данного Валентину матерью, не распространялись на установление контакта с незнакомым мозгом на неизвестном расстоянии.

Он скоро узнал, что два меньших по рангу, но все-таки значительных чиновника служат сторожами на центральных уровнях Лабиринта. Это имперские мажордомы Дондак-Саямир, су-су-хирис, и Титаморн Суул, человек.

– Но,– сказал Слит, поболтавший с управляющим дома для гостей,– эти двое уже год как поссорились и ненавидят друг друга. А чтобы попасть к министрам, требуется согласие обоих.

Карабелла недовольно фыркнула.

– Нам что, всю жизнь теперь здесь в пыли околачиваться? Валентин, зачем мы вообще связались с этим Лабиринтом? Может, уйдем отсюда и отправимся прямо на Замковую гору?

– Точно. Я тоже так думаю,– согласился Слит.

Валентин покачал головой.

– Главное – поддержка понтифекса. Так сказала Хозяйка Острова, и я с ней согласен.

– Для чего главное? – спросил Слит.– Понтифекс спит себе под землей и знать ничего не знает. Он что, даст тебе армию? Да и существует ли он на самом деле, этот понтифекс?

– У понтифекса есть армия служащих и чиновников,– мягко пояснил Делиамбер.– Для нас они могут быть исключительно полезны. Они, а не воины, контролируют равновесие власти в нашем мире.

Слита такие доводы не убедили.

– А по-моему, ты должен поднять знамя Горящей Звезды и под звуки труб и барабанный бой идти через весь Алханроэль, во всеуслышание объявляя себя короналем и рассказывая о кознях Доминина Барджазида. В каждом городе на своем пути теплом и искренностью и, может быть, немножко с помощью обруча Повелительницы Снов ты завоюешь поддержку народа.

И пока ты будешь подниматься на Замковую гору, десять миллионов пойдут за тобой, и Барджазид сдастся без боя.

– Приятная картина,– сказал Валентин,– но я думаю, что нам все же следует заручиться поддержкой и содействием понтифекса, прежде чем мы бросим открытый вызов. Я повидаюсь с этими двумя мажордомами.

В этот же день его проводили в штаб-квартиру Дондак-Саямира – на удивление унылую маленькую конторку в глубине запутанного скопления крошечных служебных каморок. Валентин больше часа ожидал в тесном и шумном вестибюле, прежде чем его допустили к мажордому.

Валентин плохо представлял себе, как обращаться к су-сухи-рису. Может, одна голова – Дондак, а другая – Саямир? Обращаться к обеим или только к той голове, которая разговаривает с тобой в данный момент? Может, полагается переводить взгляд с одной головы на другую, пока говоришь?

Дондак-Саямир оглядел Валентина как бы с высоты своего величия. Пока четыре холодных глаза рассматривали посетителя, в кабинете висела напряженная тишина. Су-сухирис был стройным удлиненным существом, безволосым и гладкокожим, трубо-образным по форме, с палкой-шеей, поднимавшейся на десять-двенадцать дюймов и имевшей на конце развилку для под держки двух узких, похожих на веретено голов. Он излучал такое сознание собственного превосходства, словно должность мажордома понтифекса была важнее должности самого понтифекса. Валентин знал, что холодное высокомерие просто свойственно этой расе; су-сухирисы всегда выглядели величественными и надменными.

Наконец левая голова Дондак-Саямира заговорила:

– Зачем ты пришел сюда?

– Просить аудиенции у первых министров понтифекса.

– Так написано в твоем письме. Какое дело у тебя к ним?

– Дело величайшей важности, государственное дело.

– Да?

– Вряд ли ты можешь рассчитывать, что я буду обсуждать это с кем-то ниже самого высокого уровня власти.

Дондак-Саямир бесконечно долго обдумывал сказанное. Он снова заговорил – уже правая голова. Второй голос был много ниже первого.

– Если я зря потревожу верховных министров, мне не поздоровится.

– Если ты помешаешь моему свиданию с ними, тебе будет еще хуже.

– Угрожаешь?

– Отнюдь нет. Скажу тебе только, что, если они не получат моей информации, последствия будут весьма серьезными для всех нас. Министры, без сомнения, рассердятся, узнав, что помешал мне ты.

– Я не один,– сказал су-сухирис.– Есть второй мажордом, и такое прошение мы должны одобрить оба. Ты еще не разговаривал с моим коллегой?

– Нет.

– Она сумасшедшая. Она злонамеренно отказывается сотрудничать со мной уже много месяцев,– Теперь в разговор включились сразу обе головы Дондак-Саямира, и эффект этого жуткого диссонанса был крайне неприятным,– Даже если я дам тебе свое согласие, она откажет, а значит, ты никогда не увидишь верховных министров.

– Но так не должно быть! Нельзя ли как-нибудь обойти ее?

– Это незаконно.

– Если она нарушает закон, то…

– Ответственность за это несет она,– равнодушно ответил су-сухирис.

– Нет,– возразил Валентин,– ответственность лежит на вас обоих! Ты не можешь просто сказать, что из-за ее нежелания сотрудничать с тобой я не двинусь вперед, когда на карту поставлено само существование правительства!

– Ты действительно так думаешь? – спросил Дондак-Саямир.

Вопрос поставил Валентина в тупик. То ли он относился к идее угрозы королевству, то ли к замечанию, что су-сухирис несет равную ответственность, препятствуя Валентину. После паузы он спросил:

– Что же ты мне посоветуешь?

– Возвращайся домой, живи счастливо и плодотворно и оставь проблемы управления тем, кто призван распутывать их.

  Глава 7

Примерно такой же разговор состоялся у Валентина и с Титаморн Суул. Женщина-мажордом была менее надменной, но вряд ли более сговорчивой.

Высокая брюнетка, лет на десять-двенадцать старше Валентина, она производила впечатление деловой, знающей женщины. На ее столе в кабинете, более веселом и привлекательном, хотя столь же маленьком, как и у су-сухириса, лежало прошение Валентина. Титаморн Суул несколько раз постучала по нему.

– Ты не можешь увидеться с ними.

– Позволь узнать почему?

– Потому что их никто не видит.

– Никто?

– Никто с внешней стороны. Теперь это не делается.

– Из-за разрыва между тобой и Дондак-Саямиром?

Титаморн Суул поджала губы.

– Он идиот! Но даже если бы он как следует выполнял свою работу, тебе все равно не добраться до министров. На них лежит великая ответственность. Как тебе, наверное, известно, понтифекс стар, он мало занимается делами управления, поэтому на тех, кто его окружает, ложится тяжелое бремя. Ты понимаешь это?

– Но я должен их увидеть.

– Я не могу тебе помочь. Их нельзя тревожить даже по самым важным причинам.

– А предположим,– медленно проговорил Валентин,– что корональ был свергнут и в Замке сидит незаконный правитель?

Титаморн Суул подняла маску и ошеломленно посмотрела на Валентина.

– Что ты хочешь этим сказать? Ну вот что: твое прошение отклонено.– Она встала и указала рукой на дверь,– У нас в Лабиринте и так хватает сумасшедших, а тут еще приходят из…

– Подожди,– сказал Валентин.

Он вошел в состояние транса и, призвав на помощь силу обруча, потянулся к душе Титаморн, коснулся ее и окутал своей душой. Он не собирался раскрывать тайну мелким служащим, но, похоже, другого выбора нет, приходится брать ее в поверенные. Он держал контакт, пока не почувствовал слабость и головокружение. Тогда он прервал его и быстро вернулся к полному сознанию.

Титаморн Суул растерянно смотрела на него, щеки ее горели, глаза блуждали, грудь тяжело вздымалась. Наконец она спросила:

– Что это за фокус?

– Это не фокус. Я сын Повелительницы Снов, и она лично научила меня искусству посланий.

– Лорд Валентин брюнет.

– Был. А теперь – нет.

– Ты хочешь, чтобы я поверила…

– Пожалуйста,– произнес Валентин, вкладывая в это слово всю силу своего духа,– поверь мне. Все зависит от моего доклада понтифексу о случившемся.

Но ее подозрения были слишком глубоки. Она не преклонила колени, не сделала знака Горящей Звезды, в ней появилась лишь угрюмая растерянность. Ей явно хотелось, чтобы Валентин навязал этот рассказ какому-нибудь другому чиновнику.

– Су-сухирис запретит все, что я разрешу,– сказала она наконец.

– Даже если я покажу ему то, что показал тебе?

Она пожала плечами.

– Его упрямство просто легендарно. Даже для спасения жизни понтифекса он не согласится ни с одним из моих предложений.

– Но это безумие!

– Именно так. Ты говорил с ним?

– Да. Он показался мне недружелюбным и распухшим от гордости. Но не сумасшедшим.

– Пообщайся с ним побольше,– посоветовала Титаморн Суул,– прежде чем сформировать окончательное мнение.

– А если подделать его подпись и пройти так, чтобы он не знал?

Она была шокирована.

– Ты толкаешь меня на преступление?

Валентин пытался сохранять спокойствие.

– Преступление уже совершено, и немалое. Я, корональ Маджипура, коварно смещен с трона. Твоя помощь жизненно необходима для восстановления справедливости. Неужели ради этого нельзя нарушить какие-то пустяковые правила? Неужели ты не понимаешь, что в моей власти простить тебе любое нарушение? – Он наклонился к ней.– Время не ждет. Замок стал домом узурпатора. А я, вместо того чтобы вести через Алханроэль армию освобождения, бегаю от одного подчиненного понтифекса к другому. Поставь свою подпись, и ты будешь вознаграждена, когда на Маджипуре вновь воцарится порядок.

Титаморн Суул смотрела на него по-прежнему холодно.

– Твой рассказ столь необычен, что требует от меня слишком большой веры. Что, если ты лжешь? Что, если ты подкуплен Дондак-Саямиром?

– Клянусь,– простонал Валентин.

– Не надо. Такое вполне возможно. Наверняка это ловушка. Ты и твоя фантастическая история вместе с каким-то видом гипноза имеют целью погубить меня и дать су-сухирису полную власть, которой он давно жаждет…

– Клянусь Хозяйкой Острова, моей матерью, что я не солгал тебе.

– Всякий преступник клянется чьей-нибудь матерью, но что толку?

Валентин заколебался, но затем взял Титаморн Суул за руки и пристально взглянул ей в глаза. То, что он собирался сделать, было ему неприятно, но все эти мелкие чиновники, чинившие ему бесконечные препятствия, сами толкали его на такой поступок, вынуждая пойти на небольшой обман, чтобы не застрять тут навек.

Наклонившись ниже, он произнес:

– Даже если бы Дондак-Саямир подкупил меня, я никогда бы не предал такую красивую женщину, как ты.

Она бросила на него презрительный взгляд, но щеки ее окрасились румянцем.

– Поверь мне,– продолжал он.– Я – лорд Валентин, и ты будешь одной из героинь в борьбе за мое возвращение. Я знаю, чего ты хочешь больше всего на свете, и ты получишь это, когда я вернусь в Замок.

– Ты знаешь?

– Да,– шепнул он и ласково похлопал по ее рукам, теперь вяло лежавшим в его ладонях.– Ты хочешь обладать единоличной властью во внутреннем Лабиринте, верно? Ты хочешь быть единственным мажордомом?

Она кивнула, как бы во сне.

– Так и будет,– пообещал он,– Стань моей союзницей, и Дондак-Саямир будет лишен своего ранга за то, что преграждал мне дорогу. Ты поможешь мне добраться до главных министров?

– Это трудно.

– Но возможно! Все возможно! Когда я снова стану короналем, су-сухирис потеряет свой пост! Это я тебе обещаю!

– Поклянись!

– Клянусь! – горячо воскликнул Валентин, чувствуя себя так, словно только что вывалялся в грязи.– Клянусь всем, что для меня свято. Этого достаточно?

– Достаточно,– ответила она тихим, запинающимся голосом,– Но как это сделать? На пропуске должны стоять обе подписи, а если я подпишусь, он непременно откажется сделать это.

– Подпиши пропуск и дай его мне. Я вернусь к су-сухирису и уговорю его.

– Он ни за что не согласится.

– Я поговорю с ним. Я умею его убедить. Получив его подпись, я войду во внутренний Лабиринт и добьюсь того, что мне нужно. А вернувшись с полномочиями короналя, смещу с поста Дондак-Саямира, это я тебе обещаю.

– Но как ты получишь его подпись? Он уже сколько месяцев ничего не подписывает!

– Положись на меня.

Титаморн Суул достала из стола темно-зеленый кубик из какого-то гладкого блестящего материала и поместила его на короткое время в машину, которая опалила его желтым пламенем. Когда она снова достала кубик, поверхность его засияла новым блеском.

– Вот, это твой пропуск. Но предупреждаю тебя: без второй подписи он недействителен.

– Я получу ее,– заверил Валентин.

Он вернулся к Дондак-Саямиру. Су-сухирис неохотно принял его, но Валентин был настойчив.

– Теперь я понимаю твое отвращение к Титаморн Суул,– сказал он.

Дондак-Саямир холодно улыбнулся.

– Разве она не противна? Полагаю, она отказала тебе в просьбе.

– Нет,– возразил Валентин, достал кубик и положил его перед мажордомом.– Она дала мне его довольно охотно, зная, что ты мне откажешь и ее разрешение будет недействительным. А вот другой ее отказ меня сильно задел.

– Какой?

– Тебе это покажется глупостью,– объяснил Валентин,– может быть, даже отталкивающей, но меня прямо очаровала ее красота. Должен сказать, для человеческих глаз эта женщина исключительно привлекательна физически, она излучает эротическую силу, и это… Ну, ладно, не важно. Я потянулся к ней в наивном смятении и, таким образом, стал открытым и уязвимым, а она жестоко посмеялась надо мной. Она презрительно оттолкнула меня, а для меня это как нож в сердце. Как она могла быть такой безжалостной, такой надменной по отношению к мужчине, который только тем и виноват, что она всколыхнула в нем горячие, глубокие и страстные чувства?

– Насчет красоты не знаю,– ответил су-сухирис,– но ее холодность и высокомерие мне хорошо известны.

– Теперь я разделяю твою неприязнь к ней,– сказал Валентин,– Если хочешь, я помогу тебе, и мы вместе устроим такое, что погубит ее.

Дондак-Саямир задумался.

– Да, возможно, это подходящий момент, чтобы скинуть ее. Но как?

Валентин постучал по кубику, лежавшему на столе.

– Поставь свою подпись на этот пропуск, и я смогу войти во внутренний Лабиринт. Пока я буду там, ты начнешь официальное расследование обстоятельств, при которых меня пропустили, и заявишь, что ты не давал такого разрешения. Когда я вернусь, закончив свое дело с понтифексом, ты позовешь меня как свидетеля. Я скажу, что ты отказал в моей просьбе, но я получил полностью оформленный пропуск от Титаморн Суул, не подозревая, что он может быть подделан кем-нибудь, действующим тебе наперекор. Твое обвинение в подделке вкупе с моим свидетельством, что ты отказался подписать мой пропуск, обеспечит ее падение. Ну, что скажешь?

– Чудесный план,– ответил Дондак-Саямир,– Я бы сам не смог придумать лучше!

Су-сухирис сунул кубик в машину, и сверкающий розовый жар перекрыл желтое пламя Титаморн Суул. Теперь пропуск был оформлен по всем правилам. Валентин подумал, что вся эта интрига напоминала сам Лабиринт: такая же темная и запутанная. Но она сработала, и сработала удачно. Пусть теперь эти двое замышляют и строят друг другу козни, а он беспрепятственно встретится с министрами понтифекса. Вероятно, мажордомы будут разочарованы тем, как он выполнит свои обещания, поскольку он намеревался, если удастся, отстранить от власти обоих соперников. Однако он не считал нужным требовать от себя безгрешного поведения по отношению к тем, чья роль в управлении, видимо, состояла в том, чтобы препятствовать и возражать.

Он взял кубик у Дондак-Саямира и благодарно склонил голову.

– Да будет тебе вся власть и престиж, каких ты заслуживаешь,– произнес он елейно и вышел.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю