Текст книги "Замок Лорда Валентина"
Автор книги: Роберт Сильверберг
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 87 страниц)
К утру показались громадные пологие горы с широким перевалом между ними. Авендройн, видимо, был недалеко. Залзан Кавол с уважением, какого никогда не выказывал раньше, подошел посоветоваться с Валентином: остаться ли в лесу на весь День, а ночью попытаться миновать Авендройн или рискнуть пройти днем?
Валентин не привык к лидерству. Он задумался, пытаясь выглядеть дальновидным и рассудительным:
– Если мы поедем днем, то нас непременно заметят. Если же мы будем отсиживаться тут и потеряем целый день, у них будет время подготовиться к нападению.
– Ночью,– вмешался Слит,– в Илиривойне снова фестиваль, и здесь, наверное, тоже. Пока они развлекаются, мы можем проскользнуть мимо них, а днем у нас не будет такой возможности.
– Я согласна,– сказала Лизамон.
Валентин окинул взглядом всех.
– Карабелла?
– Если мы будем ждать, то позволим метаморфам захватить нас. Я за то, чтобы ехать сейчас.
– Делиамбер?
Вруун деликатно сложил вместе кончики щупалец.
– Ехать. Вокруг Авендройна и назад, к Верфу. Там, конечно, есть вторая дорога из Авендройна к фонтану.
– Да,– кивнул Валентин.– Я согласен с Карабеллой и Де-лиамбером. А как ты?
Залзан Кавол нахмурился.
– Я бы сказал, пусть колдун сделает так, чтобы наш фургон полетел и к ночи доставил нас в Ни-мойю. В противном случае я за то, чтобы продолжать путь без промедления.
– Да будет так,– произнес Валентин, словно это было его единоличным решением.– Когда дойдем до Авендройна, пошлем разведчиков на поиски обходной дороги.
Они тронулись в путь. Дождь на некоторое время прекратился, а когда пошел снова, то превратился сразу в тропический ливень. Тяжелые капли со злобной силой стучали по крыше фургона. Но Валентина это даже радовало. Может, метаморфы укроются от дождя в домах и не заметят их.
Наконец показались окраины поселения – разбросанные там и сям плетеные хижины. Дорога часто разветвлялась. Каждый раз Делиамберу приходилось угадывать, куда свернуть, и в конце концов они поняли, что уже приблизились к Авендройну. Лизамон и Слит отправились на разведку и через час вернулись с хорошими вестями: одна из двух дорог ведет прямо к центру Авендройна, где полным ходом идут приготовления к фестивалю, а другая уходит на север, огибает весь город и идет через какое-то подобие фермерского округа на дальние склоны гор.
Выбрав северную дорогу, путешественники довольно легко миновали Авендройн.
Ближе к вечеру они преодолели перевал и въехали на широкую, густо заросшую лесом, темную, побитую дождем равнину. которая ограничивала территорию метаморфов с востока. Залзан Кавол шал фургон вперед, останавливаясь лишь по настойчивому требованию Шанамира, утверждавшего, что животным абсолютно необходимы отдых и корм. Хоть они и были искусственно выведены и практически не уставали, все же они были живыми существами и хотя бы иногда нуждались в передышке. Скандар соглашался неохотно. Им, казалось, овладела навязчивая идея поскорее оказаться как можно дальше от Пиурифэйна.
Беда пришла внезапно – в сумерках, когда они ехали под дождем по неровной, ухабистой дороге.
Валентин вместе с Делиамбером и Карабеллой сидел в средней части фургона, Хейтраг Кавол и Гибор Хаэрн правили, а остальные спали. Впереди раздались грохот и треск, и фургон резко остановился.
– Дерево упало,– крикнул Хейтраг,– Дорога перегорожена.
Залзан Кавол пробормотал проклятие и тычком разбудил Лизамон. Валентин ничего не видел впереди, кроме зелени. Крона какого-то лесного гиганта полностью перекрыла дорогу. На ее расчистку теперь потребуется много часов, а то и дней. Скандары с энергометами на плечах вышли проверить. Валентин пошел за ними. Быстро темнело. Дул порывистый ветер, и струи дождя почти горизонтально неслись им в лицо.
– Примемся за работу,– проворчал Залзан Кавол, с досадой покачивая головой,– Телкар, начинай рубить отсюда. Роворн, руби большие боковые ветви. Ерфон…
– Можно сделать быстрее,– посоветовал Валентин.– Вернемся и поищем другое ответвление дороги.
Идея удивила Залзана Кавола, словно скандар в жизни не додумался бы до такого решения. Он помялся.
– Да,– признал он наконец,– это имеет смысл. Если мы…
Второе дерево, еще больше первого, упало на землю в сотне ярдов позади них. Фургон оказался в западне. Валентин первый сообразил, что сейчас случится.
– Все в фургон! Засада! – крикнул он и бросился к открытой двери.
Но было уже поздно. Из темноты леса выскочила толпа метаморфов и молча врезалась в них. Залзан Кавол испустил яростный вопль и открыл огонь из энергомета.
Два метаморфа упали, страшно обгоревшие. В то же время, приглушенно вскрикнув, рухнул Хейтраг Кавол: боевое копье пронзило его шею.
Телкар, пораженный в грудь, упал тоже.
Задняя часть фургона внезапно вспыхнула. Те, кто был внутри, поспешно выскочили. Впереди с поднятым вибромечом неслась Лизамон. На Валентина напал метаморф с его лицом. Валентин пинком отшвырнул метаморфа, повернулся и ударил другого единственным своим оружием – ножом. Как это было странно – нанести рану! Он с какой-то жуткой зачарованностью смотрел, как льется бронзового оттенка жидкость.
Метаморф-Валентин напал снова, нацелившись когтями в глаза Валентина. Валентин увернулся, изогнулся и ударил. Лезвие вошло глубоко, и метаморф качнулся назад, хватаясь за грудь. Валентина пробрала дрожь, но это длилось только миг – и он тут же повернулся к следующему метаморфу.
Сражаться и убивать было для него новым делом, и он выполнял его, скрепя сердце. Но проявление слабости сейчас означало мгновенную смерть. Он бил и резал, бил и резал.
– Как ты? – раздался позади голос Карабеллы.
– Держусь пока,– буркнул он.
Залзан Кавол увидел свой великолепный фургон в огне, зарычал, схватил поперек тела одного из метаморфов и швырнул в пламя. На него бросились еще двое, но другой скандар схватил их и двумя парами рук сломал, как прутья. В яростной схватке Валентин мельком увидел Карабеллу, боровшуюся с метамор-фом. Сильными тренированными руками она прижала врага к земле. Неподалеку от нее с дикой яростью и каким-то радостным наслаждением бил метаморфа сапогами Слит. Фургон был охвачен пламенем! Лес был полон метаморфов, ночь быстро надвигалась, грохотал дождь… А фургон все горел!
Когда жар усилился, центр битвы переместился с обочины дороги к лесу, и обстановка тут же усложнилась, ибо в темноте трудно было отличить друзей от врагов. Метаморфские хитрости усугубляли положение, хотя, к счастью, в ярости сражения они не могли долго удерживать измененную форму, и те, кто казался Шанамиром, Слитом или Залзаном Каволом, быстро возвращались к своему природному виду.
Валентин сражался отчаянно. Он был мокрым от собственного пота и крови метаморфов. Сердце стучало как бешеное.
Задыхаясь и пыхтя, не останавливаясь ни на миг, он пробивался сквозь гущу врагов с азартом, удивлявшим его самого. Удар ножом… еще удар… еще…
Метаморфы имели лишь простейшее оружие, и, хотя их было очень много, вскоре их численность стала уменьшаться. Лизамон своим вибромечом производила страшные опустошения. Она держала его обеими руками и рубила без разбору – будь то ветви деревьев или метаморфы. Уцелевшие скандары, посылая вокруг энергозаряды, сожгли с полдюжины деревьев и усыпали землю трупами врагов. Слит калечил и убивал, как бы мстя за всю ту боль, которую, как он думал, причинили ему метаморфы. Кхун и Виноркис тоже яростно сражались.
Битва закончилась так же внезапно, как и началась.
При свете пожарища Валентин повсюду видел мертвых метаморфов. Между ними лежали два убитых скандара. На бедре Лизамон кровоточила неглубокая рана. Слит потерял половину своего камзола и заработал несколько мелких порезов. У Шанамира были царапины на щеке. Валентин тоже получил незначительные царапины и ссадины, и руки его болели от усталости, но серьезных повреждений не было. А где же Делиамбер? Колдун пропал.
Встревоженный Валентин повернулся к Карабелле.
– Вруун не остался в фургоне?
– По-моему, мы все выскочили, когда он загорелся.
Валентин нахмурился. В лесной тишине слышались только шипение и треск пожарища и насмешливо-спокойный шум дождя.
– Делиамбер! – закричал Валентин.– Делиамбер, где ты?
– Я здесь,– ответил высокий голос сверху.
Валентин поднял голову и футах в пятнадцати над землей увидел крепко уцепившегося за сук колдуна.
– Я, к сожалению, никак не мог повлиять на ход сражения,– вежливо объяснил Делиамбер.
Он раскачался и упал прямо в руки Лизамон.
Что нам теперь делать? – спросила Карабелла.
Валентин понял, что она обращается к нему. Стоявший на коленях возле мертвых братьев Залзан Кавол, был так потрясен их гибелью и потерей своего драгоценного фургона, что не видел и не слышал ничего вокруг и, уж конечно, не мог руководить труппой.
Валентину пришлось взять инициативу в свои руки.
– У нас нет выбора, надо пробиваться через лес. Если мы пойдем по главной дороге, то опять столкнемся с метаморфами. Шанамир, что с животными?
– Они мертвы.– Мальчик всхлипнул.– Все до единого. Метаморфы…
– Значит, пешком. В долгое путешествие под дождем. Делиамбер, как ты думаешь, далеко ли до реки Стейч?
– По-моему, несколько дней пути. Но мы не знаем точного направления.
– Пойдем по склону,– предложил Слит.– Реки не могут течь в гору. Направимся на восток, и нам обязательно повезет.
– Если на нашем пути не встанут горы,– заметил Делиамбер.
– Мы найдем реку,– твердо сказал Валентин.– Стейч впадает в Зимр у Ни-мойи, правильно?
– Да,– согласился Делиамбер,– но течение у нее бурное.
– Придется рискнуть. Лучше всего, я думаю, построить плот. Пошли. Если мы задержимся здесь, на нас снова нападут.
Из фургона ничего не удалось спасти – ни одежду, ни еду, ни жонглерский инвентарь. Пропало все, кроме того, что было при них, когда они выскочили навстречу засаде. Для Валентина это была небольшая потеря, но для других, особенно для скандаров – бедствие. Фургон долгое время служил им домом.
Труднее всего оказалось увести от этого места Залзана Кавола. Он как бы застыл, не в силах покинуть тела братьев и остатки фургона. Валентин ласково уговаривал его встать, объясняя, что несколько метаморфов могли удрать и скоро вернутся с подкреплением, а потому оставаться здесь опасно. Они быстро вырыли в мягкой почве неглубокие могилы и похоронили Телкара и Хейтрага, а затем в сгустившейся тьме, под непрерывным дождем пошли в восточном, как они надеялись, направлении.
Так они шли больше часа, пока не стало так темно, что ничего нельзя было разглядеть. Пришлось остановиться и, тесно прижавшись друг к другу, отдыхать до восхода солнца. С первыми лучами они встали, озябшие и не отдохнувшие, и побрели дальше через лес. Дождь наконец прекратился. Лес поредел, и идти стало немного легче, но иногда встречались быстрые ручьи, которые приходилось переходить, соблюдая крайнюю осторожность. В одном из таких ручьев Карабелла оступилась и упала. К счастью, ее успела выловить Лизамон Халтин. В другом
Шанамира понесло течением, но Кхун сумел подхватить мальчика. Около полудня путники остановились на час-два, поели корней и ягод, а затем двигались вперед до самой темноты.
Так прошли еще два дня.
На третий они нашли рощу двикка-деревьев – восемь толстых гигантов с висевшими на них громадными плодами.
– Еда! – завопил Залзан Кавол.
– Священная для лесных братьев,– напомнила Лизамон.– Будь осторожен!
Изголодавшийся скандар тем не менее уже собирался свалить своим энергометом один из громадных плодов, но Валентин резко остановил его:
– Нет! Я запрещаю!
Залзан Кавол недоверчиво уставился на него. На миг взыграла его старая привычка командовать, и он взглянул так свирепо, словно собирался ударить Валентина… Однако сумел взять себя в руки.
– Смотри,– сказал Валентин.
Из-за каждого дерева показались лесные братья, вооруженные духовыми трубками.
Валентин так устал, что, увидев, как обезьяноподобные существа окружают их, даже обрадовался скорой неминуемой смерти. Но слабость мгновенно прошла. Он снова воспрянул духом и обратился к Лизамон:
– Спроси их, не могут ли они дать нам еды и проводить нас. Если они потребуют платы, я думаю, мы можем жонглировать для них камешками или кусочками плода.
Женщина-воин, вдвое выше лесных братьев, подошла к ним и долгое время разговаривала. Вернулась она с улыбкой.
– Они знают, что мы освободили их братьев в Илиривойне.
– Значит, мы спасены! – вскричал Шанамир.
– Быстро же распространяются новости в этом лесу! – удивился Валентин.
– Мы их гости,– продолжала Лизамон.– Они накормят нас и проводят.
В эту ночь путники досыта наелись двикка-плодами и другими лесными деликатесами и впервые после битвы искренне веселились. Лесные братья исполнили для гостей что-то вроде танца с обезьяньими прыжками, а Слит, Карабелла и Валентин жонглировали, используя те предметы, которые удалось отыскать в лесу.
Потом Валентин крепко и спокойно заснул. Ему снилось, что он умеет летать и парит над вершиной Замковой горы.
Утром отряд лесных братьев повел своих гостей в трехчасовое путешествие к реке Стейч и там распрощался с ними щебечущими криками.
Река выглядела угрюмой. Широкая, хоть и не такая, как могучий Зимр, она бежала на север так стремительно и энергично, что во многих местах разрушала собственное каменное ложе. В нескольких местах над водой устрашающе вздымались камни, а вдали виднелись пороги.
Сооружение плотов заняло полтора дня. Путешественники рубили молодые деревья, которые росли на берегу, обтесывали их ножами и острыми камнями, связывали лианами. Плоты получились неказистые, но прочные. Их было три: один для четырех скандаров, другой для Кхуна, Виноркиса, Лизамон и Слита, а третий заняли Валентин, Шанамир, Делиамбер и Карабелла.
– Мы можем потерять друг друга из виду, когда поплывем вниз по реке,– сказал Слит.– Давайте договоримся, где нам встретиться в Ни-мойе.
– Стейч и Зимр,– ответил Делиамбер,– сходятся в месте, которое называется Ниссиморн. Там есть широкая песчаная отмель. Давайте встретимся на отмели Ниссиморн.
– Ладно,– согласился Валентин.
Он обрезал лиану, удерживавшую плот у берега, и они понеслись по реке.
Первый день прошел без приключений. Плоты благополучно миновали встречавшиеся на пути невысокие пороги. Карабелла ловко управляла плотом и умело обходила случайные каменные выступы.
Через некоторое время плоты стали отдаляться друг от друга. Тот, на котором плыл Валентин, попал в быстрину и обогнал два других. Утром Валентин поджидал своих спутников, но они не появлялись, и он решил плыть дальше по самому быстрому участку, где время от времени на порогах возникали белые гребни.
К концу второго дня плавание стало труднее. По мере приближения к Зимру местность, похоже, шла под уклон, и река, следуя линии спуска, еще больше ускоряла свое течение. Валентин начал беспокоиться, нет ли впереди водопада. У них не было ни карт, ни сведений об опасных местах – они мчались наугад. Оставалось лишь верить в удачу, в то, что эта бурная вода донесет их до Ни-мойи живыми.
А потом? На речном судне до Пилиплока… на корабле паломников на Остров Сна… а там всеми правдами и неправдами добиться встречи с Хозяйкой… А дальше что? Как человек может претендовать на трон короналя, если внешне он не имеет ничего общего с лордом Валентином, законным правителем? Как доказать обоснованность своих требований? Вряд ли такое возможно. Наверное, лучше остаться в лесу и управлять своим маленьким отрядом. Они достаточно легко приняли его за того, кем он себя считал, но в этом мире миллиарды жителей, обширная империя включает в себя гигантские города и простирается далеко за горизонт. Как он сможет убедить тех, кто не верит, что он, Валентин-жонглер, был…
Нет, это глупые мысли. Никогда с тех пор, как он появился возле Пидруида, лишенный памяти и прошлого, он не испытывал потребности править другими. Если он стал управлять этой маленькой группой, то больше по природному дару и упущению Залзана Кавола, чем по собственному желанию. Однако пусть мягко и неуверенно, но он правил. Так будет и когда он пойдет по всему Маджипуру. Он будет действовать осторожно и делать то, что покажется правильным и нужным. Возможно, Хозяйка Острова Сна станет направлять его, и если Божество того пожелает, в один прекрасный день он снова взойдет на Замковую гору.
Бояться нечего. Будущее должно ясно раскрыться перед ним, обозначив истинный путь, как это делалось начиная с Пидруида. И…
– Валентин!!! – закричала Карабелла.
Река как бы выпустила гигантские каменные зубы. Повсюду торчали камни и виднелись чудовищные пенные водовороты, а впереди – резкий спуск, где воды Стейч с ревом падали и по ступеням неслись в едва различимую внизу долину. Валентин схватился за шест, но тот оказался бесполезным: застрял между Двумя камнями и вырвался из рук. Тут же послышался скрежет, плот ударился о камни, развернулся и рассыпался. Валентина швырнуло в холодный поток и понесло как щепку. Он схватил Карабеллу за руку, но течение тут же оторвало от него девушку, а его накрыло волной. Задыхаясь, Валентин старался поднять голову над водой. Когда это ему наконец удалось, он увидел, что течение отнесло его далеко вниз. Обломков плота нигде не было видно.
– Карабелла! – звал он.– Шанамир! Делиамбер! Э-э-э-й!
Он кричал до хрипоты, но грохот воды на порогах заглушал голос – он и сам себя почти не слышал. Страшное ощущение потери сковало мозг. Неужели пропали все его друзья: возлюбленная, хитрый маленький вруун, умный дерзкий мальчик Шанамир – всех в один миг взяла смерть? Нет! Не может быть! Потрясение было гораздо большим, чем в тот момент, когда ему открылось, что он – корональ, изгнанный из Замка. Тут дорогие ему существа из плоти и крови, а там – лишь титул и власть. Он звал и звал их, а река продолжала тащить его вниз.
– Карабелла! Шанамир!
Валентин цеплялся за камни, пытаясь остановиться, но его затянуло в середину порогов, о которые билось течение, выворачивая камни с речного дна. Измученный, полупарализованный скорбью, Валентин перестал бороться, и его понесло по гигантской речной лестнице, как игрушку. Он прижал колени к груди, а руками прикрывал голову, пытаясь таким образом защититься от нещадно избивавших его камней. Мощь реки потрясала. «Итак,– думал Валентин,– вот и закончились приключения Валентина с Маджипура, бывшего короналя, а затем странствующего жонглера. Его разнесут на куски равнодушные силы природы». Набрав в грудь побольше воздуха, он воззвал к милости Хозяйки Острова Сна, которую считал своей матерью, и кувырком покатился вниз, больно ударяясь обо что-то и каждый раз думая, что это конец. Но конец все не наступал, и он продолжал свой стремительный спуск… В какой-то момент получив сильнейший удар под ребра, от которого перехватило дыхание, он, видимо, на некоторое время потерял сознание, потому что больше не испытывал боли.
Затем он обнаружил, что лежит на усыпанной галькой отмели в спокойной части реки. Ему казалось, что его несколько часов трясли в гигантском стаканчике для игральных костей, а потом бросили куда попало, как что-то ненужное и бесполезное. Тело болело в тысяче мест, легкие были словно пропитаны водой, он дрожал и покрылся гусиной кожей. Валентин был один под безоблачным небом, на краю неведомой дикой местности, вдали от цивилизации, а его друзья, возможно, навеки остались лежать среди камней.
Но он жив. Избитый, беспомощный, скорбящий, потерянный… И все-таки живой. Значит, это еще не конец. Медленно, с неимоверными усилиями Валентин поднялся с отмели и поплелся к берегу. Там он с трудом взобрался на широкую плоскую скалу, онемевшими пальцами снял с себя одежду и растянулся под теплым ласковым солнцем, пристально вглядываясь в воду в надежде увидеть плывущую Карабеллу или Шанамира с колдуном на плече. Никого. Но это не значит, что их нет в живых, уверял он себя. Их тоже могло где-то выбросить на берег. Надо остаться здесь на некоторое время, отдохнуть, а потом идти на поиски остальных. Если же он их не найдет, то отправится дальше один – к Ни-мойе, к Пилиплоку, к Острову Сна, вперед, к Замковой горе или куда там еще понадобится.
Вперед, вперед, вперед…
ЧАСТЬ 3. КНИГА ОСТРОВА СНА
Глава 1Валентину казалось, что он уже целые месяцы, а может, и годы лежит голый на теплом плоском каменистом пляже, куда выбросила его своенравная река Стейч. Солнечные лучи ласкали его избитое тело, и он убеждал себя, что они подлечат его синяки, ушибы и ссадины, если он проведет здесь побольше времени. Грохот бушующей реки странным образом действовал на него успокаивающе. Он смутно сознавал, что надо бы встать, позаботиться о крове, начать поиски пропавших спутников, но у него едва хватило сил повернуться с одного бока на другой. Валентин понимал, что такое поведение недостойно короналя Маджипура. Так потакать своим слабостям простительно купцу, хозяину таверны или даже жонглеру, но не тому, кто претендует на управление страной, ибо на нем лежит высокая ответственность и он должен уметь держать себя в руках. «Сейчас ты встанешь, оденешься,– убеждал себя он,– и пойдешь вдоль берега на север, пока не разыщешь тех, кто в силах помочь тебе вернуть утраченное положение. Вот так. Вставай, Валентин!» Однако он не трогался с места. Корональ он или нет, но он окончательно выбился из сил, пока летел кувырком через пороги. И сейчас, лежа здесь, он осознавал, как велик Маджипур. Он словно видел многие тысячи миль этой планеты, на которой не было тесно двадцати миллиардам жителей, планеты с громадными городами и удивительными парками, лесными заповедниками, священными районами и сельскохозяйственными территориями… И казалось, что, если он сумеет превозмочь себя и встанет, ему придется покрыть все это колоссальное расстояние пешком, шаг за шагом. Не проще ли остаться здесь?
Что-то легко, но настойчиво пощекотало его спину, однако он не обратил на это внимания.
– Валентин!
На отклик он тоже не отозвался.
Снова это щекочущее ощущение… И только тогда в отупевшем от усталости мозгу шевельнулась мысль, что кто-то зовет его. Значит, кто-то из потерявшихся спутников все-таки жив! Его захлестнула радость. Собрав остатки сил, Валентин поднял голову и увидел крошечную фигурку стоявшего перед ним Делиамбера. Вруунский колдун собирался коснуться его в третий раз.
– Ты жив? – вскричал Валентин.
– Очевидно, да. Ты, как я вижу, тоже.
– А Карабелла? Шанамир?
– Не знаю. Я их не видел.
– Этого я и боялся,– тупо пробормотал Валентин.
Он закрыл глаза, и на его вновь охватило отчаяние.
– Пойдем,– позвал Делиамбер.– Нам предстоит большое путешествие.
– Я знаю, потому и не хочу вставать.
– Ты ранен?
– Не думаю. Но мне необходим отдых, Делиамбер, я хочу отдыхать сто лет.
Щупальца колдуна пробежались по телу Валентина.
– Серьезных повреждений нет,– пробормотал вруун.– Ты практически здоров.
– Мне кажется, что у меня все переломано,– невнятно прошептал Валентин.– А как ты?
– Врууны хорошие пловцы, даже такие старики, как я. Я жив и здоров. Мы пойдем дальше, Валентин?
– Позднее.
– Вот, значит, как корональ Мадж…
– Нет,– возразил Валентин,– корональ Маджипура не поплыл бы по порогам Стейч на связанном лианами плоту. Корональ Маджипура не шлялся бы по диким местам много дней, не спал бы под дождем и не питался бы одними ягодами да орехами. Корональ…
– Корональ Маджипура не позволил бы своим подданным видеть себя в столь плачевном состоянии,– резко оборвал его Делиамбер.– А один из подданных уже приближается.
Валентин заморгал и сел. К ним широкими шагами направлялась Лизамон Халтин. Ее одежда превратилась в лохмотья, гигантское тело во многих местах было покрыто синяками, но шагала она уверенно, и голос ее, когда она окликнула их, звучал, как всегда, громоподобно.
– Эй! Вы живы?
– Думаю, да,– ответил Валентин.– Ты видела кого-нибудь из наших?
– В полумиле отсюда Карабелла и мальчик.
Валентин воспрянул духом.
– С ними все в порядке?
– С ней, во всяком случае.
– А Шанамир?
– Он не хочет просыпаться. Она послала меня искать колдуна. Это оказалось проще, чем я предполагала. Фу, ну и река! Этот плот развалился так быстро, что прямо смех!
Валентин потянулся за своей одеждой. Она еще не высохла, и он снова бросил ее на камни.
– Мы сейчас же пойдем к Шанамиру. Ты ничего не знаешь о Кхуне, Слите и Виноркисе?
– Ничего. Я упала в воду, а когда выплыла, никого рядом не было.
– А скандары?
– Вообще никаких признаков. Колдун, как по-твоему, где мы?
– Далеко отовсюду,– ответил вруун,– Во всяком случае, от метаморфов мы спасены. Давай веди меня к мальчику.
Лизамон посадила Делиамбера на плечо и зашагала по берегу, а Валентин, перекинув все еще влажную одежду через руку, вяло заковылял сзади. Скоро они увидели Карабеллу и Шанамира, которые устроились в маленькой бухте с ослепительно белым песком среди толстых ярко-красных стеблей речного тростника. Карабелла, избитая и усталая, в одной кожаной юбке, похоже, чувствовала себя не так уж плохо. Шанамир же был без сознания, дышал слабо и медленно, и его кожа приобрела ка-кой-то странный темный оттенок.
– О, Валентин! – вскрикнула Карабелла и бросилась к нему.– Я видела, как тебя закружил поток, а затем… Ох, я думала, никогда больше не увижу тебя!
Он прижал ее к себе.
– Я тоже так думал, любимая.
– Ты ранен?
– Ничего серьезного. А ты?
– Меня бросало, трясло и крутило, так что я даже имени своего не помнила. А потом я вдруг очутилась в спокойной воде и поплыла к берегу. Там и нашла Шанамира, только он не хотел просыпаться. Затем из-под тростника выползла Лизамон и сказала, что пойдет искать Делиамбера и… Он придет в себя, кол-ДУН?
– Сейчас,– сказал Делиамбер.
Он прикладывал кончики щупалец к груди и ко лбу мальчика, как бы передавая ему энергию. Шанамир пробурчал что-то и пошевелился, то открывая, то закрывая глаза. Потом начал что-то хрипло бормотать, но Делиамбер велел ему замолчать и лежать спокойно, чтобы восстановить силы.
О продолжении путешествия в этот день нечего было и думать. Валентин и Карабелла соорудили шалаш из тростника, Лизамон собрала скудный обед из фруктов и молодых побегов пининны. После обеда они молча сидели у реки, глядя на прекрасный закат, на переливы фиолетового и золотого цветов на огромном небосводе, на их оранжево-пурпурное отражение в темной воде; бледно-зеленые, светло-красные полутона сменились первыми тенями серого и черного оттенков, и быстро наступила ночь.
Утром они почувствовали, что в состоянии двинуться дальше. Глядя на Шанамира, нельзя было даже представить, что еще вчера он был так плох. Лечение Делиамбера и природное здоровье мальчика вернули ему жизненные силы.
Приведя, насколько это было возможно, в порядок свою порванную одежду, они пошли на север, сначала по берегу, а затем через примыкавший к реке лес. Воздух здесь был мягкий, а солнце, пробивавшееся сквозь кроны деревьев, согревало путников.
Прошло примерно два часа, и вдруг Валентин уловил запах жареной рыбы. Он поспешил туда, глотая слюну, готовый купить, выпросить, а при необходимости даже украсть хоть кусочек, поскольку уже забыл, когда в последний раз нормально ел. Скатившись по откосу, он увидел костер и три фигуры возле него. Заслонив глаза от яркого солнца, Валентин разглядел мускулистого человека с бледной кожей и белыми волосами, си-некожее существо и хьорта.
– Слит! – закричал Валентин.– Кхун! Виноркис!
Спотыкаясь и поскальзываясь, он бросился к ним. Они спокойно ждали, а когда он наконец подбежал к ним, Слит небрежно протянул ему прут с насаженным на него куском речной рыбы и любезно сказал:
– На, перекуси.
Валентин был изумлен.
– Как вы очутились столь далеко от нас? Как вы поймали эту рыбу? Как вы разожгли костер? Что вы…
– Рыба остынет,– перебил его Кхун.– Сначала ешь. Вопросы потом.
Валентин поспешно откусил, и ему показалось, что он никогда не ел ничего вкуснее: нежная сочная мякоть, прекрасно поджаренная, была, похоже, не менее изысканной, чем те блюда, которые подавались в Горном замке. Обернувшись, он крикнул своим спутникам, чтобы те поторопились. Но они уже бежали сюда – Шанамир, гикая и подскакивая на бегу, за ним – Карабелла, а следом топала Лизамон с Делиамбером на плече.
– Еды хватит на всех! – объявил Слит.
Они поймали по крайней мере дюжину рыб, которые теперь плескались в глубокой каменной выемке с водой. Кхун вытаскивал их и потрошил, Слит быстро жарил на костре и передавал друзьям, а те жадно ели.
Слит рассказал, что, когда плот развалился, они все вцепились в один обломок и ухитрились удержаться на нем, пока их несло по порогам и крутило в водопаде. Они смутно помнили, что видели отмель, куда выбросило Валентина, но самого его там не заметили, пронеслись по реке еще несколько миль, пока наконец смогли оставить обломок плота и подплыть к берегу. Слит добавил, что Кхун ловил рыбу голыми руками, что он в жизни не видел таких проворных рук и думает, что из Кхуна вышел бы первоклассный жонглер. При этих словах Кхун усмехнулся, и Валентин впервые увидел улыбку на его угрюмом лице.
– А костер? – спросила Карабелла.– Вы зажгли его, щелкнув пальцами?
– Пробовали,– спокойно ответил Слит,– но это тяжело, так что мы пошли в рыбацкую деревню за поворотом и попросили огня.
– Рыбаки? – удивился Валентин.
– Окраинное поселение лиименов,– объяснил Слит.– Судя по всему, им неизвестно, что главное предназначение их расы – торговать сосисками в западных городах. Они приютили нас на ночь и согласились довезти до Ни-мойи, чтобы мы могли подождать своих друзей на отмели Ниссиморн.
Он улыбнулся.
– Я полагаю, теперь нам нужно нанять две лодки.
– Мы недалеко от Ни-мойи? – спросил Делиамбер.
– Две ночи на лодке, как мне сказали, до места, где сливаются реки.
Мир вдруг показался Валентину не столь уж огромным, а стоящая перед ним задача, не совсем невыполнимой. Он вкусно и сытно поел, узнал, что поблизости есть поселок, где живут друзья, и что скоро он покинет эти места. Весьма ободряющая информация. Теперь его беспокоило только одно: судьба Залзана Кавола и трех его оставшихся братьев.
Деревня лиименов была совсем небольшой: примерно пятьсот душ невысоких, плоскоголовых, темнокожих рыбаков, не отличавшихся особым любопытством. Они жили в скромных тростниковых хижинах у реки, выращивали в маленьких садиках злаки, которые вместе с добываемой ими рыбой составляли основу их довольно однообразного питания. Диалект их был трудным, но Слит, похоже, вполне освоил его и сумел не только нанять вторую лодку, но и купить за пару крон одежду для Карабеллы и Лизамон.
Еще до полудня они с командой из четырех молчаливых лиименов отплыли в Ни-мойю.
Течение было столь же сильным, но порогов мало, и обе лодки быстро скользили между двумя берегами, становившимися все более ухоженными и заселенными. Крутые откосы постепенно уступили место ровным и открытым низинам с наносами тяжелого черного ила, а вскоре перешли в почти непрерывную вереницу фермерских деревень. Русло расширилось, течение успокоилось, вода приобрела глубокий синий цвет. Поселения на берегах переросли в города, население которых несомненно насчитывало многие тысячи. С виду, однако, они казались столь же простыми, как и деревеньки выше по реке,– настолько все это было незначительным по сравнению с монументальностью окружающей их природы. Впереди лежало устье реки, безмерное, словно открытое море.