Текст книги "Бестиарий"

Автор книги: Роберт Маселло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 32 страниц)

ГЛАВА 32

– Я тебе не верю.

В этом вся его мать. Когда Грир приносил ей хорошие новости, следовало признать, происходило это нечасто, она всегда говорила, что он лжет.

– Покажи мне чек, – сказала она.

– Они заплатили наличными.

Она поставила чашку с чаем на поднос, рядом с тостами и джемом, потом взяла его со стола и понесла в гостиную.

– Подержи, – сказала она, и Грир взял поднос из ее рук. Она уселась в кресло. – Теперь можешь поставить на подлокотник.

Ему страшно хотелось представить ей какое-нибудь материальное свидетельство – пропуск в компанию, контракт, униформу.

– Помнишь, на днях мне звонил один парень из армии?

– Да, – ответила мать, намазывая тост джемом и обращая больше внимания на экран, где показывали «Суд идет», чем на него.

– И я тогда сказал тебе, он хочет, чтобы я провел для него одно расследование?

– Соврал наверняка.

Черт, радары у нее – будь здоров; если и соврал, то самую малость.

– Он хотел узнать, чем я занимаюсь на гражданке. Пришлось сказать, что у меня проблемы с трудоустройством.

Тут она его наконец услышала.

– Еще бы не было проблем. Ведь ты не ищешь работу!

К чему ему все это? С чего это он решил, что может рассказать ей все? Но отступать теперь было некуда.

– Так вот. Он рассказал мне об одном человеке, очень богатом, живет в Бель-Эйр, которому был нужен кто-то, кто смог бы наладить систему охраны и безопасности. Он предложил мою кандидатуру, и меня взяли.

Он стоял рядом с ее креслом, она смотрела на экран, и вся эта сцена навеяла довольно неприятное воспоминание о том, как он однажды вбежал в дом – сказать ей, что его выбрали капитаном бейсбольной команды. Мать вот так же пялилась на экран, только телевизор тогда был другой – большой громоздкий ящик, а на нем стоял аквариум. И вместо того, чтобы сказать «Здорово!» или «Молодец, поздравляю!», мать буркнула в ответ: «Твой отец опять ушел. На этот раз, думаю, навсегда».

– И когда приступаешь к своей так называемой работе?

– Уже приступил. Я же сказал.

Она откусила кусок тоста – в том месте на нем было больше джема, чем хлеба, – и пожала плечами.

– И это означает, что ты наконец найдешь себе жилье?

Грир не понял, сказала ли она это с надеждой или сожалением. Мать не слишком радостно встретила его, когда он вернулся из Ирака. Но поскольку он был ранен и все такое прочее, не пустить его просто не могла. А потом очень быстро привыкла к надбавке к его пенсии по инвалидности, к скидкам на ренту, стоимости услуг, некоторых товаров и прочего.

– Возможно, – сказал он, желая помучить и подержать ее в неведении еще немного. – Посмотрим, как они там дальше будут выплачивать зарплату.

Гриру почему-то очень нравилось это слово, «зарплата». Куда более солидное и подходящее, нежели свернутая в трубочку пачка банкнот, которую сунул ему Якоб.

– Ну, раз ты получил работу, – заметила мать через минуту-две, – так почему торчишь дома?

– Не того сорта это работа, чтобы торчать в офисе от звонка до звонка.

Мать смотрела с сомнением.

– Вообще-то я как раз туда собираюсь.

Что толку продолжать этот бессмысленный разговор? Грир развернулся и направился в прихожую. Сорвал с крючка ветровку и, перед тем как захлопнуть за собой дверь, услышал, как она увеличила громкость телевизора.

Все же она права, пусть даже и сама того не понимает. Ему давно пора подыскать собственное жилье. Эта дерьмовая квартира не для него.

По дороге в госпиталь ветеранов он на полную катушку включил проигрыватель и слушал запись «Гранд фанк рейлроуд» – классика никогда не стареет. Жизнь понемногу налаживается, думал Грир, правда, несколько странным образом. То, что началось с попытки шантажа – не слишком успешной, поскольку он никогда не мог правильно оценить ситуацию с чисто финансовой точки зрения, – переросло в получение регулярной работы. Когда он спросил аль-Калли, может ли отныне называться «главой службы безопасности», тот сказал, что ничего не имеет против. Да и сам Грир, ветеран войны в Ираке, имеющий награды, тоже был не против работать на араба-мультимиллионера, проживающего в Лос-Анджелесе, и охранять, насколько он понял, его стадо… динозавров. Парень, которого он видел по телевизору, Картер Кокс, был палеонтологом, наверное, поэтому аль-Калли и позволил ему войти и посмотреть на этих тварей. Первый мужчина, которого впустили в бестиарий (это произошло на глазах Грира), оттуда уже не вернулся.

Должно быть, аль-Калли о нем высокого мнения, держит не в слугах, иначе зачем ему понадобилось приглашать его на этот роскошный прием? Хотя, Грир был готов поклясться, еда там была сущая гадость.

Подъехав к госпиталю, он припарковался на своем обычном месте – в самом дальнем конце, в тени, недалеко от входа. Он вошел, отметился у девушки за столиком и уже направился по коридору, когда охранник вдруг окликнул:

– Постойте, капитан!

Он что, записался не в ту очередь? Да эта армия, мать ее, последние нервы из человека вымотает!

– У меня тут памятка, – сказал охранник. – Сначала вы должны пройти в офис инспектора госпиталя.

– Сначала я должен принять положенные мне процедуры, – огрызнулся Грир.

Через стеклянную дверь кабинета физиотерапии он видел, как Индира занимается Мариани – тот по-прежнему находился в кресле-каталке. Грир хотел поговорить с ней – должен был поговорить. Да, свидание было испорчено, но с тех пор дела у него стали налаживаться, и ему страшно хотелось поделиться с ней этой радостью. Ему хотелось рассказать об этом тому, кому не все равно.

– Нет, туда вы не пойдете! – рявкнул охранник и даже вышел из-за своей полукруглой стойки. – Сейчас налево – и в кабинет инспектора. Последняя дверь в конце коридора… капитан.

«Эти недоноски меня рано или поздно доконают», – подумал Грир. Надо же, сопляк в униформе, но нигде никаких нашивок. Ясно, что пороху не нюхал. Грир взглянул на кабинет физиотерапии и увидел, что Индира смотрит на него через стекло. Он приподнял указательный палец и сказал:

– Скоро вернусь.

И зашагал по коридору.

Инспектор доктор Фрэнк Фостер выглядел хуже, чем многие его пациенты. Тощий скрюченный человечек, бледное лицо блестит от пота – и это несмотря на то, что кондиционер работает на полную катушку, – робкий блуждающий взгляд заядлого курильщика, соображающего, где и когда спокойнее всего будет выкурить сигаретку. Грир сразу сделал ход конем – достал из кармана пачку, предложил ему сигарету.

– Не валяйте дурака, – сказал доктор Фостер, хотя его маленькие мутные глазки задержались на пачке на долю секунды дольше, чем позволяли приличия. – Курить в здании запрещено, и вам прекрасно это известно. Так что уберите сигареты.

Грир сунул пачку обратно в карман и попытался устроиться поудобнее на стуле с жестким пластиковым сиденьем; для кого такие делают – непонятно, ясно одно, что не для него. Сколь ни сильно было искушение спросить, по какому поводу его сюда вызвали, он знал, что военный протокол требует держать язык за зубами, ждать, когда информация поступит сверху, и потому сдержался.

Доктор Фостер развернулся в кресле на колесиках, взял с полки позади него картонную папку и с громким шлепком бросил ее на стол перед собой. Стол был завален разным хламом, среди которого Грир заметил спичечный коробок, сразу выдавший инспектора с головой. Откуда-то, возможно из ящика стола, доносились приглушенные звуки классической музыки, очевидно, Фостер держал там дешевенький радиоприемник.

– Мы внесли кое-какие поправки в ваш файл, – сказал доктор Фостер, – в свете недавно поступившей новой информации.

Новой информации? Гриру страшно хотелось спросить, что это за информация. Но он снова сдержался.

Фостер пошарил в бумагах и спросил:

– Как давно у вас начались проблемы с зависимостью от наркотических веществ?

Грир промолчал.

– И какие именно таблетки вы принимаете? – Фостер поднял голову, выжидательно взглянул на собеседника. Кончик авторучки был грозно нацелен прямо в живот капитану Гриру, точно он собирался выпустить ему кишки. – Итак?..

– Но в медицинской карте все есть, верно? – спросил Грир. – Можете спросить моего физиотерапевта Индиру Сингх, что именно мне выписывали.

– Мы знаем, что вам выписывали. У нас также имеется информация, дающая основания предполагать, что вы употребляете и другие, не прописанные вам медикаменты. Если у вас возникла зависимость от этих препаратов, проблемы, связанные с привыканием, которые могут отрицательным образом сказаться на процессе вашего лечения, мы должны об этом знать.

– Но с чего вы взяли? Откуда могла поступить такая информация?

– Мы не вправе выдавать источник. Нам надо знать, так это или нет, вот и все.

– Это неправда, – ответил Грир. – Ясно? Теперь я могу идти?

– Вы в данное время работаете?

А это откуда узнали?

– А что?

Фостер пожал плечами.

– Мы должны держать записи в соответствии с действительностью, со всеми изменениями, которые происходят в жизни наших пациентов. Возможно, ваш новый наниматель оформил вам частную медицинскую страховку. Мы здесь для того, чтобы помогать ветеранам, капитан Грир, но мы также обязаны знать, не помогают ли ветераны сами себе.

Грир почувствовал, что запахло жареным.

– Итак, в данный момент вы работаете. Нам бы хотелось знать, где именно.

Вот гаденыш! Грир судорожно соображал, как лучше ответить. И поначалу, как всегда, решил соврать, к чему отступать от установившейся традиции.

– Нет.

Он все равно расскажет о новой работе Индире и возьмет с нее слово держать язык за зубами. Фостер не сводил с него пристального взгляда. Он страдал косоглазием, и Грир подумал: «Может, он видит два разных образа одновременно?»

– Но разве недавно вас не наняли главой отдела безопасности?

Грир расхохотался, точно не слышал в жизни ничего более абсурдного.

– Ага, хромоногого калеку без опыта и рекомендательных писем. И где же, как вы полагаете, я работаю? В «Форт Нокс» или «Уэллс Фарго»?

– Вот что, капитан Грир, мы крайне отрицательно относимся к фальсификации данных, поступающих от наших пациентов. Если вдруг выяснится, что вы указали неверные данные, администрация Комитета ветеранов немедленно предпримет соответствующие меры.

– Именно этого я от них всегда и ждал.

– Как видите, папка открыта, – сказал Фостер и кивком указал на стол. – Лично я настоятельно рекомендую вам внести в файл данные о самых последних изменениях в вашем положении, как с медицинской точки зрения, так и с профессиональной.

– Непременно этим займусь, – ответил Грир и начал подниматься с жесткого сиденья. – Но прежде хотел бы пройти назначенные мне на сегодня процедуры.

– А вот с этим сегодня придется подождать, – с этими словами Фостер оторвал перфорированный бланк с черными номерами кабинетов и протянул его Гриру. – Подниметесь наверх, в регистратуру.

Грир увидел, что за данные они хотят получить – анализ мочи, анализ крови на предмет химических составляющих и так далее. Не нужно быть ученым-специалистом, чтобы догадаться, о чем идет речь.

– Мы здесь не для того, чтобы подвергать вас наказанию, – заметил Фостер, стараясь придать максимум убедительности голосу. – Мы здесь для того, чтобы помочь.

– Мне уже стало значительно лучше, – заметил Грир.

Выйдя в коридор, он сунул бланк в карман брюк. Проходить анализы сегодня не было никакого смысла: он и без них знал, что в его крови циркулируют минимум три из запрещенных субстанций, измерять давление тоже ни к чему – ясно, что подскочило. Единственное, о чем он мог теперь думать, – это найти Садовского, сукиного сына и доносчика, и пришибить его на месте. Неужели до этого дебила никогда не доходило, что и у Грира может быть на него компромат? Нет, уволить гада из «Серебряного медведя» он уже не мог – это сделали и без него. А вот сообщить о целом арсенале оружия и тайном обществе «Сыновья свободы» – это пожалуйста. Что у них за программа, какие намерения? Федералы вполне могут заинтересоваться. У Грира даже складывалось впечатление, что эти ребята в ближайшее время планируют повторить печально известные события в Уэйко. [26]26
  Уэйко – город на востоке штата Техас. В1993 г. стал печально известен в связи с событиями в укрепленной базе воинствующей секты «Ветвь Давидова», которой руководил Д. Кореш. База сгорела во время штурма, предпринятого федеральными агентами, погибло около 100 человек, в том числе дети. С тех пор Уэйко стал для многих символом превышения власти. (Прим. перев.)


[Закрыть]Карта с разметкой, которую он видел в «Голубом рукаве», новые рекруты, собрание, которое так настойчиво советовал посетить Садовский… Что-то там намечалось, и, судя по тому, что Грир успел узнать о Садовском и Берте Пите, это «что-то» должно было носить разрушительный характер, стать очередной идиотской выходкой фашиствующих элементов. И без насилия тут не обойдется, это как пить дать.

Впрочем, он займется всем этим позже, а пока что у него еще было дельце к Индире. Шансов, что он получит от нее очередной рецепт, мало – Грир был просто уверен, что его имя внесено в «черный» список госпиталя, – но попытка, как известно, не пытка. И потом, ему хотелось просто с ней поговорить. Ведь Индира – единственный на свете нормальный честный человек, которого он знал. Только она могла поверить, что он действительно получил хорошую работу, не выпендривается и не лжет.

Незаметно проскользнув мимо регистратуры с окошками и стеклянного закутка, где сидел охранник, наблюдающий за главным входом, Грир вошел в отделение физиотерапии. Каталка Мариани стояла у стола, где Индира заставляла его сжимать металлические ручные зажимы, позволяющие измерить силу жима. Одно из немногих упражнений, в котором Грир пока что преуспевал. Мариани работал с зажимом, Индира не сводила глаз с датчика, проверяя результат, и Грир терпеливо стоял в сторонке, ожидая, когда они закончат.

Какой-то новичок или парень, которого Грир никогда не видел здесь прежде, работал на тренажере, жал на педаль протезированной левой ногой. На голове наушники и бейсболка с логотипом команды «Янки». Он приветственно приподнял руку, Грир ответил точно таким же взмахом. Господи, подумал он, мне хоть, по крайней мере, ничего не ампутировали. Можно сказать, повезло.

– Ждете, когда освободится тренажер? – спросил парень, сняв наушники.

– Нет, – ответил Грир. – Я бы на этой хреновине и двух минут не продержался.

– Я тоже, – пыхтя и отдуваясь, заметил парень. – Особенно с этой искусственной лапой. Но, мать ее за ногу, все говорят, что надо регулярно заниматься, все хотят знать результат.

– Вообще-то на это всем тут наплевать, – заметил Грир.

Парень кивнул в знак согласия, снова надел наушники и завертел педалями.

Индира подкатила Мариани к окошку фармакопеи, затем вернулась к Гриру, руки в карманах белого халата. По лицу нельзя было понять, знает ли она о его визите к Фостеру.

– Есть время поработать со мной сегодня? – спросил Грир, притворяясь, что все нормально.

– А вы ходили наверх, на анализы?

– В следующий раз заскочу, – ответил Грир.

– Тогда не смогу. И вы это знаете. С этого момента на все процедуры нужно личное одобрение инспектора.

– Не думаю, что ты скажешь, кто заварил всю эту кашу.

Сам-то он прекрасно знал, но независимое подтверждение со стороны никогда не повредит.

– Понятия не имею, – ответила она со всей прямотой и искренностью. – Но даже если бы знала, никогда бы вам не сказала. Просто не имею права.

– Вот как? Тогда и я не стану рассказывать тебе о своей новой работе.

– Работе? – удивилась она. – Вы получили работу?

Или она закоренелая лгунья, или действительно ничего не знает. Мимо прошел врач-терапевт, ведя за собой однорукого ветерана.

– Что ж, рада за вас, – сказала Индира. – Хорошо, что вы снова будете работать.

Он полез в карман за сигаретами, потом вспомнил, где находится.

– Да. Там видно будет, как пойдет. Но деньги хорошие, к тому же это того рода работа, где, думаю, смогу себя проявить.

Сколь бы это ни показалось странным, но он то и дело ловил себя на мысли о том, как улучшить охрану имения аль-Калли. Когда с подачи Садовского удалось проникнуть на территорию, он уже понял, что тут имеются значительные бреши и недосмотры и какие меры необходимо предпринять. Он понял, что в стенах запросто можно проделать пролом, узнал, где находятся датчики движения и что они покрывают и контролируют далеко не все пространство. Точно только того и ждал, чтобы ему поставили такую задачу, испытали на смекалку и знания. Чтобы было, о чем думать, кроме как о походах в «Голубой рукав». С одной стороны, он знал, что аль-Калли – хладнокровный убийца, черт, да он собственными глазами видел, что он сотворил с этим несчастным, с другой, к великому своему удивлению, хотел доказать, что араб не ошибся, наняв его на службу.

– Индира! – окликнул второй терапевт. – Поможешь мне, когда освободишься?

– Уже иду, – ответила Индира.

– Ладно, иди, раз надо, – сказал Грир. – Но я еще заскочу. После анализов.

– Прошу вас, сделайте их, капитан, – со всей искренностью ответила она.

– И тогда, может, мы попробуем снова?..

– Да, конечно. Договоримся об очередном сеансе физиотерапии.

Он имел в виду совсем другое. Неужели она не догадалась? Или решила пропустить мимо ушей?

– Ладно.

На пути к выходу его снова остановил охранник, потребовал расписаться в журнале посещений. Но Грир продолжал шагать, словно ничего не слышал.

– Капитан Грир! – крикнул ему вслед охранник. – Вы же знаете правила! Перед тем как покинуть здание, надо расписаться!

Грир, не оборачиваясь, приподнял средний палец левой руки и продолжал двигаться к выходу.

Выйдя из дверей, он остановился прикурить сигарету и подумать, как лучше разрулить ситуацию с Садовским. Возможно, не стоило сбрасывать его с пирса, хотя одно воспоминание об этом вызвало широкую довольную улыбку. Этот его вопль, а затем, через секунду, громкий всплеск внизу… в жизни не слышал ничего приятнее.

Солнце палило немилосердно, и Грир похвалил себя за то, что припарковал машину в тени, за углом, в тайном своем местечке. Поскольку сеанса физиотерапии не состоялось и анализы он сдавать не пошел, надо было убить еще час или два. В прошлом он бы не раздумывая отправился в «Голубой рукав», а может, даже на пляжную парковку, неподалеку от того места, где играл в волейбол Зеке, – после этого можно было «принять» прямо на переднем сиденье в машине, сидеть и тихо кайфовать. Вместо этого Грир решил ехать в Бель-Эйр. Не мешало бы проверить надежность задних ворот, тех, возле которых поджидал его на выходе Садовский. И еще: Грир страшно жалел, что рассказал ему тогда о зверинце. Информация – грозное оружие, и он сам вложил его в ненадежные руки Садовского.

На 405-й магистрали стоял равномерный шум движения, а в остальном все было спокойно. Хотя… Позади была припаркована всего одна машина, новенький «Хаммер 3s» последней модели. От одного ее вида Грир так и передернулся. До сих пор ездить на «хаммере» на гражданке не приходилось, но, видно, скоро придется. Все штатские принялись играть в солдатиков – в том числе и эта лошадиная задница, культурист, теперь известный как губернатор, – разъезжают по Беверли-Хиллз и Палисейдс на автомобилях, которые были вооружены куда как лучше тех ведер, на которых ездил Грир в прекрасном местечке под названием Багдад. Однажды он собственными глазами видел фальшивые отверстия от пуль в заднем бампере одной из таких машин. В свое время он бы просто достал из-под водительского сиденья «беретту», хранившуюся в большой жестяной коробке из-под печенья, да проделал бы настоящие дырки в бампере этой пижонской машины.

Но, приблизившись к своему «мустангу» – теперь, когда у него есть работа, можно будет его и покрасить, – Грир заметил, что «хаммер» не пустует. Кто-то маячил на переднем сиденье, за рулем, и вроде бы кто-то сидел рядом, но разглядеть было трудно – стекла тонированные и узенькие. Но в голове словно что-то щелкнуло, прозвенел тревожный звоночек – такое случалось с ним и в Ираке, будто кто-то подсказывал, что не стоит открывать закрытую дверь в Мосуле или освобождать собаку, привязанную неизвестно зачем к шесту посреди дороги. Именно из-за нее погиб тогда Гейне, добродушный чернокожий сержант.

Грир затушил сигарету и, косясь на «хаммер», не спеша приблизился к «мустангу». В воздухе стоял запах сигаретного дыма, но не от его сигареты. Интересно, откуда он взялся? Грир взглянул на выступ бетонной стены, отходившей от крыла здания военного госпиталя примерно футах в пятнадцати от парковки. Наверняка ее возвели здесь в целях безопасности. Может, за ней кто прячется? Даже если и так, решил Грир, он вполне успеет добежать до машины и достать из-под сиденья «беретту».

Он уже вставил ключ в замок и вдруг услышал, как открылись дверцы «хаммера», а затем – тяжелый топот быстро приближающихся ног. Черт… Грир слишком резко повернул ключ, и замок заело. Он снова повернул его, затем поднял глаза и увидел, как к нему подходят Тейт и Флорио, двое новообращенных «Сыновей свободы». Тейт был в плотно облегающей черной майке, на Флорио красовался алый спортивный костюм, и в руках у обоих было нечто, напоминающее новенькие и блестящие алюминиевые бейсбольные биты.

Ему удалось распахнуть дверцу машины, но было уже слишком поздно. Тейт размахнулся, Грир поднырнул, и бита высадила ветровое стекло «мустанга» – осколки со звоном разлетелись в разные стороны. Грир обежал машину – эти парни оказались настоящими тупицами и предприняли нападение с одной стороны – и ждал, пока они перегруппируются.

– Так вот что, оказывается, всю дорогу планировали «Сыновья свободы»? – с иронией спросил Грир, ловя ртом воздух. Он понимал, что до входа в госпиталь ему не добежать, на бульвар Уилшир тоже не выскочить – быстро догонят. Как достать пушку? – вот в чем вопрос.

– Заходи с той стороны, – сказал Тейт Флорио. Тот покорно затрусил к заднему бамперу машины, не сводя глаз с жертвы.

У Грира не осталось выбора. Резким рывком он распахнул дверцу пассажирского сиденья, нырнул в машину и стал шарить под водительским сиденьем в поисках «беретты». Тейт снова размахнулся, затем сообразил, что нанести удар под таким углом не получится. Выпустил из рук биту – она со звоном покатилась по асфальту, – нагнулся и ухватил Грира за ворот рубашки. Грир уже нащупал чертову коробку, мало того, запустил в нее пальцы, и они ощутили металлический холодок спускового крючка. Он лежал животом вниз под приборной панелью и одной рукой пытался вытащить «беретту», но вдруг почувствовал, как Флорио, подскочивший с другой стороны, ухватил его за лодыжки и попытался рывком вытащить из машины.

– Да держу я его! – сердито воскликнул Тейт. – Отпусти, мать твою!

Флорио проворчал что-то и отпустил ноги Грира, Тейт же вцепился ему в волосы обеими руками и все же вытащил из салона, лицом вниз и без оружия. Почувствовав, что лоб царапает асфальт, Грир извернулся – как раз в этот момент Тейт намеревался пнуть его в ребра – и резко дернул. Тейт потерял равновесие и ударился о машину, но сбить парня с ног не удалось, к тому же с другой стороны на помощь ему уже подоспел Флорио. Грир распростерся на земле, как краб, и уже решил, что живым ему из этой заварушки не выйти, как вдруг откуда-то из-за машины раздался голос:

– Что здесь происходит?

Грир всем телом рванулся на этот звук; Тейт с Флорио, напротив, оцепенели, превратились в эдаких каменных болванчиков, коими, по сути, и являлись. И тут Грир снова уловил запах сигаретного дыма.

– Я уже вызвал охрану, – сказал мужчина. – Всем лежать, не дергаться!

Тейт с Флорио переглянулись.

– Мать твою! – выругался Тейт, затем приподнялся и рванул к «хаммеру».

– Я сказал: не двигаться! – грозно произнес мужчина.

Грир повернул голову и увидел, что это не кто иной, как доктор Фостер собственной персоной. Заядлый курильщик, только в этот момент в руках у него была не сигарета, а мобильный телефон.

«Хаммер» взревел, переехал через «лежачего полицейского», отмечавшего границы парковки, и устремился к выезду на Уилшир. Водитель въезжавшего навстречу ему фургона загудел, затем резко свернул в сторону, чтобы избежать столкновения. Грир вздохнул и медленно поднялся на ноги. Левую жгло огнем.

– Капитан Грир? – слегка дрожащим голосом произнес Фостер и подошел.

Грир коснулся щеки: кровь была, а так ничего серьезного, просто царапина.

– Что здесь только что было?

– А вы как думаете? – ответил Грир. – И где же охрана, которую вы вызвали?

– Боюсь, что не появится, – ответил Фостер и разжал ладонь. Никакого мобильного телефона в его руке не оказалось, это был маленький транзисторный приемник.

Грир услышал возмущенные гудки – это «хаммер» влился в поток движения.

Гриру хотелось смеяться. Господи, еще секунда – и его бы разделали как миленького. И кому он обязан своим спасением? Зануде Фостеру. Тот появился как нельзя более кстати.

– Вы знаете этих людей?

– Да. Но это не то чтобы друзья….

Фостер нервно усмехнулся.

– Да уж.

Грир полез в карман рубашки и достал пачку «Мальборо». Сунул сигарету в уголок рта, протянул пачку Фостеру.

– Угощайтесь. Ваша тайна умрет вместе со мной.

Фостер взял сигарету (пальцы дрожали до сих пор), достал из своего кармана коробок спичек, прикурил сам, поднес огонек Гриру.

– Знаю, что курение вредит здоровью… – пробормотал он, как бы давая понять, что и это не избавит от пагубной привычки.

Оба они глубоко затянулись, стояли и смотрели на поток машин, проплывающий мимо дальнего конца стоянки. Грир чувствовал, что нравится ему это или нет, но он теперь обязан этому человеку. Что ж, настанет день, когда он будет чист как стеклышко, придет и сдаст все положенные анализы мочи и крови.