Текст книги "Бестиарий"

Автор книги: Роберт Маселло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 32 страниц)

ГЛАВА 25

Конверт, который передал для аль-Калли охранник, приезжавший вместе со Стэном Садовским, все еще находился у Реджи, хотя пятьдесят долларов он уже потратил. Однажды Садовский подарил ему купон на бесплатную выпивку в заведении под названием «Голубой рукав». Выпив на дармовщину, Реджи потратил эти пятьдесят баксов на интимный танец с одной из стиптизерш.

Что же касается конверта, то он просто ждал удобного случая, чтобы передать его мистеру аль-Калли лично в руки. Как-то он прочел в одной из книг по самосовершенствованию, что лучший способ сделать успешную карьеру – это настроиться на волну босса, стараться держаться к нему поближе, но последнее все никак не получалось. Один раз машина промчалась так быстро, что он едва успел открыть ворота; последние несколько раз аль-Калли, по всей видимости, выезжал через другие, те, что находились недалеко от конюшен.

Но сегодня все говорило о том, что настал его день. Огни «мерседеса» стремительно приближались со стороны холма, и Реджи быстро достал конверт из кармана. Несколько раз его так и подмывало вскрыть этот конверт и посмотреть, что там внутри, но он боялся, что аль-Калли поймет, что конверт вскрывали. Аль-Калли, судя по слухам, был не тот человек, с которым можно безнаказанно играть в такие игры. Реджи хватало одних этих чертовых павлинов, что расхаживали по лужайке, их пронзительные зловещие крики уже стали сниться ему по ночам.

Машина подъехала, Реджи вышел из своей будки и махнул рукой Якобу, водителю. Тонированное стекло плавно опустилось, и Реджи сказал:

– Мне надо передать кое-что мистеру аль-Калли.

– Дай мне, – сказал Якоб и протянул руку.

Реджи пытался заглянуть в глубину салона, но там было так темно, ни черта не видно.

– Меня просили передать лично в ру…

Якоб распахнул дверцу, и Реджи испуганно отступил на шаг.

– Давай сюда. Живо!

Якоб высился над ним, точно гора, черные глаза, черная рубашка.

Реджи протянул ему конверт, Якоб повертел его в руке.

– Кто принес?

– Один из ребят охранного агентства «Серебряный медведь».

– Когда?

– Точно не скажу. – Реджи страшно не хотелось признаваться в том, что он не сразу отдал послание мистеру аль-Калли. – Может, день тому назад или два…

– Почему не отдал сразу? Чего ждал?

Реджи не знал, что и сказать. Интересно, какие рекомендации дает на этот случай книга по самосовершенствованию?

Якоб сел в машину, ворота раздвинулись; проезжая в них, он бросил в открытое окно:

– Когда кончается твоя смена?

– В шесть утра.

– Завтра можешь не приходить.

«Мерседес» проехал, а Реджи так и остался стоять, словно прирос к земле, его едва не ударили смыкающиеся створки ворот.

Сидя на кухне, аль-Калли нетерпеливо наблюдал за манипуляциями Якоба с письмом. Сперва тот поднес конверт к свету, затем понюхал – на предмет содержания в нем пластида, осторожно потряс, стараясь понять, нет ли внутри бактерий сибирской язвы или какого другого опасного вещества. Обратного адреса на конверте не значилось, чего и следовало ожидать. Якоб набрал в кухонную раковину воды, затем осторожно распечатал над ней конверт, готовый кинуть послание в воду, если что-то пойдет не так.

– Да все нормально, – сказал ему аль-Калли.

Якоб счел, что хозяин, по всей вероятности, прав, и осторожно вытянул из конверта один-единственный листок бумаги с текстом, напечатанным на машинке. Увидел обращение: просто «Мистеру аль-Калли», ниже следовало несколько абзацев. Внизу невнятная роспись закорючкой, а под ней расшифровка. Три слова: «Кап. Дерек Грир». Якоб тихо хмыкнул.

– Ну что там? – спросил аль-Калли и взял протянутое ему письмо.

– Это от того типа, которого вы нанимали в Ираке. Американского солдата.

Аль-Калли достал из нагрудного кармана пиджака очки в золотой оправе, специально предназначенные для чтения, нацепил их на нос.

– Откуда он знает, что я здесь? – бросил он и начал читать письмо.

Якоб не ответил, просто ждал. Выражение лица хозяина говорило ему о многом.

Менее чем через минуту аль-Калли снял очки, сунул их обратно в карман, сложил письмо пополам и сказал:

– У нас небольшая проблема.

Якоб по опыту знал: когда хозяин говорит «небольшая», на самом деле это означает очень серьезную проблему.

– Что я должен делать?

Аль-Калли задумчиво на него смотрел.

– Прежде всего надо переговорить с Рашидом.

Через несколько минут они нашли Рашида там, где ему и положено было быть, – в бестиарии.

Аль-Калли уже пребывал в дурном настроении, а когда двери за ним и Якобом затворились, стал чернее тучи.

Запах в зверинце стоял нездоровый, крики животных звучали как-то особенно жалобно и болезненно. Сам Рашид в грязном белом халате поливал из шланга крапчатую шкуру василиска. Завидев хозяина, он тотчас выключил воду и подошел, вытирая руки о грязные полы халата.

– Мистер аль-Калли… – начал он, но не успел закончить, как хозяин размахнулся и что есть силы ударил его по лицу. Сапфировое кольцо со стуком врезалось в зуб.

Рашид отшатнулся и упал прямо на прутья решетки, и создания, находившиеся в загоне, испуганно бросились врассыпную.

Аль-Калли ухватил побледневшего Рашида за ворот и заставил выпрямиться. Тот в ужасе плюхнулся на колени.

– Кому рассказал? – прошипел аль-Калли.

Глаза Рашида недоуменно расширились.

– Никому, – пробормотал он в ответ.

Рот был вымазан алой кровью, точно губной помадой.

Аль-Калли размахнулся и ударил его снова, так сильно, что едва не свернул шею.

– Кое-кто узнал о животных.

– Я никогда… никому ничего не говорил.

– Но кто-то видел наших животных.

Только теперь Якоб понял, насколько серьезна проблема.

– Кого ты сюда впускал?

– Никого. Только… Башира. Прибраться…

Башир был подростком, почти полным идиотом, которого Рашид вывез из руин разрушенного Мосула. Он едва умел говорить, жил в хижине прямо за бестиарием и фактически являлся рабом.

– Кого еще, кроме Башира?

Рашид отчаянно замотал головой в знак отрицания.

– Да сюда никто никогда не заходил… кроме…

Он не завершил фразу, боялся говорить о тех людях. Людях, которых приводил сюда сам аль-Калли, они являлись его пленными и были предназначены на корм монстрам. Что, если и ему теперь предстоит стать одним из них? Ужас исказил лицо Рашида, он судорожно пытался вспомнить строки молитв из Корана.

Аль-Калли брезгливо оттолкнул его в сторону, и Рашид распростерся на грязном полу бестиария. Он знал: теперь лучше не вставать, лучше лежать неподвижно, демонстрируя тем самым полную покорность. Подобные уловки были характерны в царстве зверей, могли и людям пригодиться в определенных обстоятельствах.

Аль-Калли отвел от него взгляд, преисполненный презрения и отвращения. Запах крови, разлившийся в воздухе, пусть даже и совсем слабый, возбуждал животных. Со всех сторон слышались рычание, рев, яростное хлопанье чьих-то огромных крыльев. Аль-Калли увидел, как его любимица птица-феникс сорвалась с жердочки, на которой сидела, и описала круг, сверкая ярким золотисто-красным оперением. А крик ее по пронзительности и мощи мог сравниться со звуками, которые издает целая стая орлов. Она перелетала с одного конца вольера к другому, концы сверкающих перьев на крыльях царапали стены, когти выпущены и слегка согнуты, готовые схватить добычу в любой момент.

Остальные животные, наблюдая за полетом этой чудо-птицы и наверняка завидуя относительной свободе ее передвижения, подняли еще больший шум – рычали, лаяли, шипели, выли. В воздухе стоял сильный мускусный запах, и Якоб инстинктивным жестом расстегнул пиджак, чтобы было легче выхватить пистолет.

«Что же делать?» – думал аль-Калли, слушая эти страшные крики. Его животные погибают, это очевидно. Главная фамильная ценность, гордость династии аль-Калли на протяжении тысячелетий, вот-вот исчезнет раз и навсегда, и виной тому он сам, не сумевший обеспечить зверям должный уход. Даже в куда более сложных условиях ему прежде удавалось ценой неимоверных усилий спасать многих из них, ровно столько, сколько необходимо для дальнейшего воспроизводства видов. Но все оказалось напрасно. Рашид, этот идиот, несмотря на все свои дипломы и специальную подготовку, не способен заботиться об этих редчайших созданиях лучше, чем этот кретин, мальчишка Башир. Ведь эти создания из далекого прошлого, от начала времен, звери, которые некогда разгуливали рядом с динозаврами, паслись на лужайках и полях Эдема. Было слишком рискованно – такой риск существовал всегда – делиться этой информацией с кем-либо еще.

И тем не менее аль-Калли со всей отчетливостью понимал: надо найти человека, знакомого с этим миром. Человека, могущего оценить всю ценность этих древних существ, который бы относился к ним с тем же благоговением, что и он сам. Который бы знал и понимал, что им необходимо для выживания.

Аль-Калли уже примерно представлял, кто бы это мог быть.

ГЛАВА 26

Картер низко склонился над бесформенным куском затвердевшего гипса и кончиком скальпеля осторожно отколупнул кусочек размером с десятицентовик.

– Тонкая работа, – иронично заметил Дел и отпил глоток остывшего кофе. – Если будем и дальше продвигаться такими темпами, закончим как раз ко Дню благодарения.

– В каком году? – осведомился Картер.

Затем выпрямился и, положив руки на поясницу, потянулся.

Дел взглянул на настенные часы лаборатории.

– Уже почти десять. Сколько еще будешь возиться?

Картер не знал. Они работали над останками Мужчины из Ла-Бре в демонстрационной лаборатории на первом этаже Музея Пейджа. Это была лаборатория, где за стеклянной стеной постоянно производились какие-то работы, что позволяло всем желающим наблюдать за этим процессом в те часы, когда музей был открыт. Но к этому времени вход в музей был уже давно закрыт – единственная причина, по которой Картер рискнул воспользоваться именно этой лабораторией. Самое идеальное и безопасное место и время с учетом нездорового интереса и шумихи, что поднялась вокруг ископаемых останков последнее время. От недреманного ока общественности она скрывала надежно.

К тому же лучшей лаборатории, чем эта, музейная, пожалуй, не найти.

– Устал? – спросил Картер.

– Могу протянуть еще какое-то время, – ответил Дел, заправляя длинные седые пряди волос под широкую ленту на голове. – Во всяком случае, до тех пор, пока нас не начнут беспокоить привидения.

– Пока что не видел.

Да и вряд ли их вообще возможно было увидеть, думал Картер. Ведь работа производилась в небольшом островке света, в темном и пустом помещении, и во всем музее тоже было темно и тихо. Картер знал, о чем говорит Дел, до него тоже дошли эти слухи: ночной сторож утверждал, будто бы видел и слышал здесь необычные вещи. Двигающиеся тени на стене, странные скребущие звуки, один раз кто-то бешено стучал изнутри в запертую дверь подвала. Лично Картер считал, что это ему или просто показалось, или же это происки самых активных из протестантов. Наверняка решили запугать сотрудников, заставить их отдать кости.

Если верна вторая версия, то они сильно ошибаются.

Особенно с учетом того, какой прогресс уже достигнут в изучении костей левой руки – руки, которая до сих пор крепко сжимала некий предмет. Еще несколько умелых и осторожных движений скальпелем и стамеской – и ему удастся отделить этот предмет.

– Поставь другую кассету, и поработаем, пока одна сторона не кончится.

Дел послушно развернулся и вытащил кассету с записями песен Лоретты Линн из небольшого магнитофона, стоявшего рядом на стуле.

– А что ты хочешь послушать?

– Что-нибудь с электрогитарами и без этого дурацкого завывания. Ну «Роллинг стоунс», к примеру, или «Уайт страйпс».

– Я принес новую запись Мерла Хаггарта. Слыхал? «Вдоль каждой дороги»?

– У нас как раз тот самый случай, – усмехнулся Картер.

Он вернулся к работе, а Дел, находившийся у другого конца стола, продолжил удалять гипс с лобной части черепа. В дневное время костные останки были надежно укрыты черным пластиковым мешком. Вот уже на протяжении нескольких вечеров Картер с Делом трудились над ними после закрытия музея. Работа была еще далека от завершения, но уже постепенно начали проявляться очертания скелета, и одновременно нарастало нетерпение Картера. Он знал: Бет далеко не в восторге от того, что муж приходит домой так поздно, но он клятвенно заверил ее, что скоро все кончится. Она вела себя так, как будто подобных ситуаций у них раньше не было.

Картер постучал по твердой гипсовой оболочке, под которой, по его расчетам, скрывался маленький палец левой руки, – образовалось крохотное отверстие. Он повернул лампу на штативе, чтобы было лучше видно, и действительно различил тончайшую, еле заметную глазу линию, отделявшую палец от все еще покрытого темной липкой массой предмета. Если повезет и если он будет действовать с большой точностью и осторожностью, он сможет отделить их друг от друга.

– Ну как, отношения с зятем налаживаются? – спросил Картер.

Дел по-прежнему жил в фешенебельной квартире сестры на бульваре Уилшир.

– Пока я сплю на балконе, все вроде бы нормально. И я доволен, и они тоже.

– Неужели уличный шум тебя не беспокоит? – Картер взял кисточку из верблюжьей шерсти и начал счищать гипсовую пыль.

– Да они поселились на двадцать девятом этаже, – ответил Дел, не поднимая головы. – От самолетов больше шума. Хотя, если честно, условия, конечно, не идеальные. Надо бы заняться поисками другого пристанища.

Картер снова взял скальпель и осторожно ввел его кончик в крохотный зазор между костью и таинственным предметом. У Мерла – следовало отдать певцу должное – оказался густой бархатный баритон. И пел он о том, как все его друзья скоро станут чужими.

– Съездим куда-нибудь покататься на уик-энд? – спросил Дел.

– Конечно.

– Может, найдется в округе местечко, где тебе не будут прокалывать шины.

– Неплохая идея, – пробормотал Картер.

После последнего путешествия в каньон Темескал они проторчали на стоянке больше часа, пока не приехала машина техпомощи. Затем Картеру пришлось раскошелиться, купить четыре новенькие шины.

Используя скальпель как рычаг, он легонько поднажал, и гипсовая оболочка треснула, кость и предмет отделились друг от друга. В этот момент над головой вспыхнули яркие лампы.

– Что, черт возьми, здесь происходит? – услышал Картер голос у двери.

Ему не нужно было оборачиваться, он сразу его узнал.

В дверях стоял Гандерсон в пижонском костюме и галстуке-бабочке, с красной бутоньеркой в петлице. Дел быстро выключил музыку.

– Вам известно, который теперь час? – сердито спросил Гандерсон.

Картеру было прекрасно известно. Но что, подумал он, прикрывая куском ткани только что отделенный предмет, делает здесь Гандерсон в столь поздний час?

– Я только что с концерта, – сказал он, прежде чем Картер успел спросить. – Ехал из центра, и, с учетом всех последних проблем, что мы имеем, дай, думаю, заеду. – Он направился к столу. – И теперь вижу: правильно сделал, что заехал.

Директор окинул взглядом гипсовую оболочку и тут же оценил ситуацию.

– Ну ладно, от вас, – обратился он к Делу, – всего можно ожидать.

Потом накинулся на Картера:

– Но вы! Вы-то как могли поступить столь опрометчиво?

– Но это лучшая лаборатория в городе, и мы должны делать свою работу.

– На глазах у всех?

– Днем мы закрываем останки, работаем только вечерами, после закрытия музея.

Гандерсон гневно фыркнул, провел рукой по волосам.

– Вот что, доктор Кокс, мне прекрасно известно, как долго в Музее Пейджа рассматривали вашу кандидатуру, как сильно сомневались. У меня на этот счет тоже имелось свое мнение. Я пытался разобраться в событиях, предшествующих вашему увольнению из Нью-Йоркского университета, и, следует признаться, был далеко не в восторге. Ваши неортодоксальные методы исследования привели не только к страшному взрыву в лаборатории, но и…

Неужели, подумал Картер, он станет вдаваться во все эти печальные подробности?

– …к смерти двух ваших коллег.

Все-таки он это сказал! Картер покосился на Дела – он никогда не рассказывал другу всех подробностей этой истории и теперь жалел об этом. Страшные события тех дней он давно пытался забыть, выбросить из головы, но безуспешно.

– А теперь, похоже, вы вновь взялись за свои фокусы! Так знайте, я в своем музее этого не потерплю!

Интересно, подумал Картер, с каких это пор Музей Пейджа стал его собственностью?

– И я требую, чтобы этот… образец был вывезен из музея завтра же, прямо с утра. Активисты по борьбе за права коренных меньшинств уже засыпали меня официальными запросами и угрозами. И последнее, чего мне хочется, так это дать им еще один новый повод.

Гандерсон последний раз окинул взглядом разложенные на столе останки – некоторые до сих пор еще находились в гипсе, что обеспечивало лучшую сохранность при перевозках, – затем резко развернулся на каблуках.

– Музей закрывается ровно в шесть вечера, джентльмены, – бросил он, направляясь к двери. – И единственный человек, которому позволено оставаться здесь после шести, – это ночной сторож.

Дверь на пружинах медленно закрылась, а потом защелкнулась за ним. Картер с Делом вновь остались вдвоем в ярко освещенной лаборатории. Картер не знал, что и сказать.

– Так их было двое? – после долгой паузы произнес Дел. – О твоем друге Джо Руссо я знал, но, оказывается, погиб еще один человек?

– Джо умер от обширных ожогов, – сказал Картер, – в больнице, а молодой ассистент, Билл Митчелл, погиб прямо на месте, при взрыве.

– Это он включил лазерную установку?

– Да, – ответил Картер.

– Не подозревая о том, что в камне могут находиться карманы, заполненные газом?

– Он вообще не должен был знать об этом проекте и находиться там – тоже.

– А где же был ты?

– За городом. В гостях у друга. Поехал туда на уик-энд.

Дел покачался на каблуках, задумался, словно сопоставляя все эти данные, потом заметил:

– Да, сдается мне, кто-то очень хотел сделать тебя козлом отпущения.

Картер не стал этого отрицать.

– Но ведь ты ни в чем не виноват. Тебя там вообще не было!

То же самое говорила ему Бет тысячи раз. И себя он тоже не раз пытался убедить в этом. Но не помогало. Трагедия оставила неизгладимый след в его душе, он будет помнить о ней до конца жизни. Он до конца дней будет скорбеть о потере своего друга Джо Руссо.

– Итак, – Дел жестом указал на останки Мужчины из Ла-Бре, – что теперь будешь делать с этим нашим другом?

Картер пока не знал. Можно, конечно, оборудовать передвижную лабораторию в полуподвальном помещении, но на это понадобится несколько дней. А ему страшно не хотелось тратить на это время. Картера сжигали нетерпение и любопытство, надо же наконец узнать, что за таинственный предмет находился в руке Мужчины из Ла-Бре, и он собирался заняться его изучением завтра же, прямо с утра. Здесь уже не получится, это ясно.

– Давай закроем его и оставим здесь, пока я что-нибудь не придумаю.

Они прикрыли останки черным пластиком, прибрались, и, пока Дел отсоединял провод-удлинитель от магнитофона, Картер завернул небольшой предмет в чистый носовой платок (спасибо Бет, это она приучила его брать с собой каждый день свежий платок) и сунул сверток в карман кожаной куртки. Предмет оказался тяжелее, чем он думал, и немного оттягивал карман, оставалось надеяться, что Дел этого не заметит.

Уже на выходе Картер вдруг резко остановился и сказал Делу:

– Слушай, я забыл одну вещь наверху, у себя в кабинете.

– Тебя подождать?

– Да нет, не стоит, возвращайся на свой балкон. Завтра увидимся.

Сторож по имени Гектор выпустил Дела, потом сказал Картеру:

– Мистер Гандерсон… он сказал, что вы тоже должны уйти. – В голосе его слышались извиняющиеся нотки, отношения между ним и Картером всегда были самые дружеские. Не далее как накануне вечером, когда они с Делом решили перекусить в лаборатории, Картер принес Гектору бигмак и большую упаковку картофеля-фри.

– Мне надо кое-куда заскочить, – сказал Картер и поймал на себе подозрительный взгляд Гектора. – В полуподвальное помещение.

Сторож убедился, что запер дверь за Делом, потом сказал:

– Сейчас туда спускаться нельзя. Лифт на замке.

Картер об этом не подумал.

– Но ведь у тебя есть ключ, верно?

Гектор хотел было соврать, но потом понял, что уже поздно, его раскусили.

– Давай, Гектор, не упрямься. Сходим туда и вернемся через пять минут.

Гектор окинул взглядом пустой вестибюль первого этажа: в одном углу вздыбилось на задних лапах чучело мегатерия, стены украшали выстроившиеся в ряд оскаленные черепа древних волков, скелет саблезубой кошки грозно щерился за стеклом одной из витрин – все вроде бы в порядке. Ничего не произойдет, никуда они не денутся, если он, Гектор, отлучится на минутку. Не стоит недооценивать власть фирмы «Макдоналдс» над людьми, подумал Картер.

– Ладно, пошли. Только давайте побыстрее.

– Я тебя не задержу, обещаю, – сказал Картер.

Не успел Гектор и глазом моргнуть, как они уже стояли в лифтовом отсеке.

Гектор подошел, нащупал на поясе кармашек, достал пластиковую карточку-ключ и приложил к панели. Картер нажал кнопку вызова, двери отворились, они шагнули в лифт и начали спускаться в полуподвальное помещение, где хранилась большая часть коллекции окаменел остей.

Двери лифта раздвинулись. Перед ними открылись бесконечные коридоры, сплошь уставленные металлическими ящиками и каталожными шкафчиками; здесь царила почти полная тьма, на всем этаже горели лишь несколько лампочек, отмечающих аварийные выходы.

– Придержите дверь, – сказал сторож.

Он подошел к распределительному щиту и включил верхний свет. Под потолком, вдоль всех коридоров, ожили и замерцали флуоресцентные лампы, но освещение было неровное и не слишком яркое. Казалось, они входили в огромную серую и негостеприимную пещеру.

– Может, зря мы сюда полезли? – полушепотом произнес Гектор. – Может, лучше вернуться завтра с утра?

Наверное, Гектор и был тем самым сторожем, который докладывал начальству о странных звуках по ночам.

– Но мы уже спустились, – ответил Картер и зашагал по коридору.

Место, куда он направлялся, находилось в самом дальнем его конце, но он не видел необходимости сообщать об этом Гектору прямо сейчас.

Туфли у него были на резиновой подошве и слегка поскрипывали при ходьбе по линолеуму, тень то двигалась впереди, то ползла по пятам, когда он проходил под очередной лампой. Многие зеленые и серые металлические ящики не открывали долгие годы, и они покрылись тонким слоем пыли. Сторож следовал позади, в нескольких шагах.

Тут вдруг в кармане у Картера зажужжало, и он достал мобильник. Взглянул на дисплей и понял – звонит Бет.

– Ты еще жив? – Голос звучал слабо.

– Едва. В данный момент нахожусь в полуподвальном помещении.

– Где?..

Он повторил, но не был уверен, что жена расслышала, связь здесь была плохая.

– …придешь домой?

– Да, я приду домой, клянусь. – Потом он добавил скорее для Гектора, чем для Бет: – Зашел сюда на несколько минут. Как там у вас, все в порядке?

– Все хорошо… – послышался треск электрических разрядов, затем вновь прорезался голос Бет: —…приглашение.

– Куда ты все время пропадаешь? Мы получили приглашение? – спросил Картер.

– Да, – ответила она. – От аль-Калли. На обед в его имении.

Занятно, подумал Картер. Впрочем, особого удивления эта новость у него не вызвала. Аль-Калли очень рассчитывал на Бет и по некой неизвестной причине хотел, чтобы работу она закончила как можно быстрее. Возможно, приглашение на обед – еще один способ поощрить и одновременно подстегнуть ее. Пока что Бет ничего не сказала аль-Калли о нескольких страничках пергамента, которые нашла под обложкой. Картер с ней был полностью согласен: прежде надо адекватно перевести текст, а уж потом заявлять о сенсационной находке. Если же скажет сейчас, аль-Калли начнет подгонять, снова будет дышать в затылок.

– Надеюсь, смокинг мне не понадобится, – сказал Картер.

Освещение стало еще более тусклым.

– Уверена что и… вполне сойдет.

Она добавила что-то еще, но он не расслышал ни единого слова.

– Не слышу! Ты куда-то пропала, Бет!

Вместо ответа – шумы и треск.

– Увидимся через полчаса, – бросил он в трубку, хотя не был уверен, что Бет его слышит, и сунул телефон обратно в карман.

– А вы точно знаете, куда надо идти? – осторожно спросил Гектор.

– Абсолютно, – уверенно ответил Картер.

Мрачная атмосфера и на него начала действовать угнетающе. Не часто доводится человеку оказаться глубоко под землей в окружении миллионов костей и окаменелостей. Сомнительно, подумал он, чтобы Гектор делал здесь ночами обход.

Предмет, который он достал из крепко сжатой в кулак руки Мужчины из Ла-Бре, по-прежнему оттягивал карман. Картер с нетерпением предвкушал, как вернется сюда завтра и спокойно исследует его здесь, в полуподвальном помещении, вдали от всевидящего ока Гандерсона.

В конце коридора в свете флуоресцентных ламп виднелся широкий лабораторный стол. На нем несколько стеклянных сосудов, в которых были аккуратно сложены основные орудия его труда – стамески, скальпели, кисточки, бритвенные лезвия; к столу придвинута пара металлических табуретов. Именно здесь Картер обследовал останки Женщины из Ла-Бре.

– Зачем это вам понадобилось спускаться сюда именно сейчас? – спросил Гектор несколько раздраженным тоном. – Неужели нельзя было дождаться завтра?

– Я закончу буквально через минуту, – ответил Картер.

Достал из кармана ключи, нашел самый маленький в связке, которым можно было открыть верхний выдвижной ящик.

– Один наш сторож, мой сменщик, – сказал Гектор, – говорил, будто видел здесь Джеронимо.

– Вот как? – рассеянно произнес Картер и вставил ключ в замочную скважину.

– Да. И было это вчера.

Картер повернул ключ и заметил:

– Что-то мало похоже на правду. Ведь Джеронимо, он же Уильям Смит по прозвищу Черный Ястреб, – тут же поправился он, – вот уже неделю как мертв. – Картер снял замок и положил его на столик рядом.

Сторож пожал плечами.

– Да здесь все время происходят странные вещи.

«Одна из них произошла прямо сейчас», – только и успел подумать Картер. Едва он протянул руку к ящику с останками Женщины из Ла-Бре, как тот выдвинулся сам, словно съехал по рельсам. Обычно такие ящики задвинуты плотно, чтобы вытащить их, требуется значительное усилие. Но только не этот. Этот выдвинулся, словно по собственной воле.

Гектор, не видевший этого маленького чуда, подошел к Картеру, перекрестился и уставился на древний череп.

– Это та женщина, что нашли в колодце? Много лет тому назад, да?

– Да.

Картер достал из кармана белый платок, в который был завернут таинственный предмет. Лучше бы Гектору не видеть, но ничего не поделаешь. Картер развернул платок – тот скользнул на пол – и положил облепленный смолой камень, или что там еще, он не знал, в ящик. Самое безопасное, как ему казалось, и надежное для него место.

В воздухе словно ветерок пронесся, сдул с места испачканный платок и прибил к его ногам.

Гектор вздрогнул и обернулся. Снял с пояса фонарь, посветил во всех направлениях.

– Это вентиляторы, – сказал Картер, подобрал с пола платок и тоже сунул его в ящик.

Но эти слова, похоже, не убедили сторожа.

– Что-то двигается – вон там, – сказал он и указал в сторону одного из проходов.

– Если и двигается, то, наверное, мышка. Больше некому.

И Картер начал задвигать ящик, но он не поддавался. Легко выдвинулся, а лезть обратно ни за что не хотел. Он взял у Гектора фонарик – тот отдал его с неохотой – и направил луч на переднюю и боковые стенки ящика. На металле виднелись длинные продольные царапины, даже пара небольших вмятин с обеих сторон. Многие из ящиков служили десятилетиями, но Картер не помнил, чтобы именно этот выглядел поврежденным.

Он снова попытался задвинуть его, на этот раз ящик оказал еще более упорное сопротивление. Послышался скрип – ящик отказывался возвращаться в свою ячейку.

– В чем проблема? – спросил Гектор. – Нам пора.

– Никак не могу закрыть этот чертов ящик.

– Да вы не беспокойтесь, – сказал сторож. – Сегодня ночью сюда уж наверняка никто не придет.

– Просто не хотелось бы оставлять его открытым, – пробормотал Картер и начал слегка раскачивать ящик из стороны в сторону. – Эти косточки, они, знаешь ли, чрезвычайно ценные.

– Никого я сюда не впущу, можете не волноваться, – продолжал настаивать Гектор, непрестанно вертя головой из стороны в сторону. – Пошли!

И тут вдруг ящик задрожал, хотя Картер уже не трогал его. Он отпрянул в сторону и с изумлением наблюдал за тем, как древние кости подпрыгивали и стучали по днищу и бокам ящика. Как будто чья-то невидимая рука дергала и сотрясала его, а заодно – и весь шкафчик.

– Землетрясение! – крикнул Гектор. – Надо сматываться отсюда… немедленно!

Неужели действительно землетрясение? Картер пробыл в Калифорнии недостаточно долго и еще не успел узнать, что это такое. Да нет, никакое это не землетрясение – ведь все остальные предметы не дрожат, остаются на своих местах. Ни пол, ни лампы под потолком, ни столы, ни стулья.

Лишь только этот ящик с костями Женщины из Ла-Бре да неведомый предмет, который только что спрятал там Картер.

Гектор уже мчался к лифтам, Картер не двигался с места, ждал, что будет дальше. Вот в воздухе снова потянуло сквозняком, и на этот раз он был далеко не уверен, что все дело в вентиляторах.

Через минуту или около того тряска прекратилась, и Картер осторожно попробовал задвинуть ящик снова. На этот раз получилось, он закрылся без всяких усилий с его стороны – точно невидимая сила, не дававшая прежде сделать этого, сдалась или вовсе иссякла.

Он запер ящик на навесной замок, снова всмотрелся с исцарапанную переднюю панель. Что здесь только что произошло? Неужели причиной всему игра неких невидимых сил?.. Он подергал замок, желая убедиться, что тот заперт надежно. Неужели нечто пыталось вырваться из этого ящика… или же, напротив, при нем находилось нечто, стремившееся в него попасть?

– Я держу лифт! – услышал он крик Гектора из дальнего конца коридора; слова эхом разлетались в замкнутом пространстве. В голосе ночного сторожа звучали панические нотки. – Лично я не собираюсь остаться здесь навсегда, ясно вам?