Текст книги "Месть железного дворфа"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

Глава 14
Назойливые мошки

Два дня спустя Дзирт появился на поляне на высоком утесе неподалеку от твердыни Адбар. Внизу, среди предгорий, продолжалось сражение, но, вне всяких сомнений, дворфы победили. После сокрушительного поражения великанов на Роге Хорнгара и гибели орочьей армии, которой они помогали, три армии – эльфы Синнафейн, дворфы Бренора и могучий гарнизон самой твердыни Адбар – за считаные дни покончили с последними сопротивлявшимися врагами.

И все это время их поддерживала некая четвертая сила, невидимая сила, о которой эльфы и дворфы говорили в страхе, шепотом, и о присутствии которой можно было догадаться лишь по крикам ужаса, издаваемым врагами.

Сейчас стало ясно: твердыня Адбар освобождена. Когда Дзирт отправился на встречу со своим тайным союзником – хотя он уже давно догадался, кто это такой, – Бренор, Синнафейн, Кэтти-бри и Оретео Шип составляли план наступления на твердыню Фелбарр.

– Итак, наконец вы откроете мне истину, – заявил Дзирт, выйдя на поляну, где его ждали прекрасные эльфийки – Микки и Леди Зи.

– Какую истину? – спросила Микки. – Истин много. Некоторые касаются тебя, некоторые – нет.

– Начнем с тех, которые касаются меня.

– Ими же и закончим, – вмешалась Леди Зи, которая казалась Дзирту более высокомерной и менее дружелюбной из двоих.

– В таком случае начнем с Джарлакса, – предложил Дзирт.

– Чем реже ты произносишь это имя вслух, мой старый друг, тем лучше для меня, – произнес новый голос, и из-за деревьев – тех, которые находились за спиной у Дзирта, и мимо которых он только что прошел, – появился дроу-наемник. Он приблизился к Дзирту и отвесил изящный поклон, подметая землю шляпой с пышным плюмажем. – Однако рад видеть тебя снова.

– И кажется, я снова перед тобой в долгу, – сказал Дзирт, почтительно ответив на поклон.

– Я делаю то, что делаю, столько же ради себя, сколько и ради тебя, так что единственное, чем ты можешь мне отплатить, – это своей дружбой, – любезно ответил Джарлакс.

Леди Зи приподняла брови, и в этот миг глаза ее показались Дзирту странными, словно она приоткрыла завесу, скрывавшую ее истинное лицо. И этого мгновения оказалось достаточно, чтобы он узнал взгляд дракона.

Он тут же позабыл о своих подозрениях насчет проницателей разума и почувствовал, как у него подгибаются колени: он наконец понял, кто на самом деле эти странные сестры. Он вспомнил гибель великанов на Роге Хорнгара, паническое бегство орочьей армии, стоявшей лагерем к северу от Мифрил Халла. Он понял, что за чудовища могли внушить такой ужас. А еще он знал, что точно такие же чудовища воюют на стороне его врагов.

– Ты уже сообразил… сообразил, кто они на самом деле? – полюбопытствовал Джарлакс и вслед за Дзиртом взглянул на необычных сестер.

Дзирт в упор смотрел на Леди Зи, а «эльфийка» зловеще ухмыльнулась и ответила огненным взглядом. Вне всяких сомнений, это были глаза рептилии. Дзирт почувствовал, что у него пересохло в горле, он ощутил неуверенность и даже страх. Он снова услышал предупреждения Бренора насчет возможных мотивов Джарлакса, и ему понадобилось немало времени, чтобы оторвать взгляд от эльфийки, которая на самом деле не была эльфийкой, и обернуться к наемнику:

– Я могу лишь догадываться.

– Он знает, кто мы, – обратилась Леди Зи к Джарлаксу.

– Допустим, но знает ли он, зачем мы здесь? – спросила ее сестра.

– Не буду отрицать, что знаю. – Дзирт адресовал свои слова Джарлаксу, но смотрел он снова на Леди Зи, будучи не в силах оторвать от нее пристального взгляда.

Она, очевидно, тоже это понимала, и состояние Дзирта весьма забавляло ее.

– Что именно знаешь? – спросил загадочный наемник.

– Насчет драконов, – ответил Дзирт.

– Отлично сыграно! – поздравил его Джарлакс. – Позволь тебе представить Тазмикеллу и Ильнезару. Они называют себя сестрами, но они гораздо могущественнее прекрасных эльфиек, которых выбрали в качестве маскировки.

– Что за игру ты ведешь, Джарлакс? – осведомился Дзирт.

– Я пришел поддержать друзей.

– Ты отправился на войну на стороне Мензоберранзана? На стороне Верховной Матери Квентл, или кто там теперь правит этим проклятым городом?

– На твоем месте я не стал бы делать поспешных выводов.

– Значит, это те же самые драконы, которых Тиаго называет своими ручными ящерицами? – спросил Дзирт и, не успев договорить, пожалел о своих словах.

Обе женщины нахмурились, окинули его яростными взглядами, и он едва не рухнул на землю, потому что мозг его наполнили их мысленные угрозы расплавить его прямо на месте, а затем сожрать.

– Военный правитель орков Хартуск заручился поддержкой пары белых драконов, – объяснил Джарлакс. – Наши союзницы не принадлежат к белым драконам, они вообще не цветные драконы, и мне кажется, ты должен принести извинения за то, что тебя посетила подобная абсурдная мысль.

Дзирт окинул драконицу и наемника жестким взглядом, по даже не подумал извиняться.

– Ты хочешь убедить меня в том, что орки без посторонней помощи привлекли драконов на свою сторону?

– Я считаю, что это дело рук Верховной Матери Квентл. И Громф, скорее всего, тоже здесь замешан.

– Я плохо разбираюсь в разновидностях драконов, – признался Дзирт. – Ты говоришь, что эти двое – не цветные?

– Мы – металлические драконы, – вышла вперед Тазмикелла.

Она остановилась совсем рядом с Дзиртом и злобно ухмыльнулась. А в следующее мгновение она приняла свой настоящий облик. У дроу перехватило дыхание, и он невольно попятился: гигантский медный дракон занял почти всю поляну.

– Медные, – сухо уточнил Джарлакс, затем негромко хмыкнул: ему явно доставляло удовольствие наблюдать растерянность Дзирта. – Очень привлекательные дамы, можешь мне поверить.

– Но зачем им?.. – начал Дзирт.

– У нас есть собственные причины участвовать в этой войне, но мы не собираемся их раскрывать, потому что тебя они не касаются, Дзирт До’Урден, – ответила Ильнезара вместо Джарлакса.

– Они пришли с тобой, и они… они воюют с орками и великанами, которые являются союзниками Мензоберранзана, – с трудом выговорил Дзирт, изо всех сил стараясь устоять на ногах. Ему приходилось пару раз в жизни встречаться с драконами, но эти встречи оставили после себя неприятное впечатление.

– Именно поэтому я вынужден настаивать, чтобы ты сохранил наш разговор в тайне, – объявил Джарлакс.

Дзирт обернулся к нему и сурово прищурился:

– Почему ты хочешь помешать Мензоберранзану выиграть эту войну?

– Выиграть? – нарочито удивленным тоном повторил Джарлакс. – Но ведь это им вовсе не нужно. Мензоберранзан не получит никакой выгоды от победы. Они просто сеют смуту. Что касается меня, то Серебристые Болота принесут мне гораздо больше прибыли, если останутся под властью народов Луруара. Королевство Многих Стрел оставит после себя лишь разруху и тем самым уничтожит торговлю.

Дзирт внимательно выслушал Джарлакса, но не поверил ни единому слову. Здесь скрывалось что-то еще, к тому же он достаточно хорошо знал Джарлакса и понимал, что его интересует не только торговля. В мозгу наемника роились такие хитрые и коварные замыслы, которые заставили бы самых фанатичных и извращенных приверженцев Ллос в растерянности покачать головами.

– Мне нужно, чтобы орки потерпели поражение, – уверенным тоном добавил Джарлакс, старательно изображая искренность. – Мензоберранзан сейчас практически предоставил их самим себе, игра дроу в этом регионе уже сыграна. Для меня выбор оказался нетрудным, хотя повторяю – я надеюсь на твою скромность.

Дзирт взглянул ему прямо в глаза, безмолвно давая понять, что намерен получить ответ на свой вопрос в другое время.

– А теперь, поскольку месяц снеготаяния в самом разгаре, вокруг разворачиваются интересные события, – сказал Джарлакс. – Мои друзья согласились продемонстрировать нам свое могущество, так что присоединяйся ко мне, если хочешь. – Он указал на край поляны, где откуда ни возьмись появились два кожаных седла с ремнями, предназначенные для полета на драконах.

– Ты готов к редкостному, захватывающему приключению, друг мой? – спросил Джарлакс, потому что Дзирт ничего не ответил.

– Верхом на драконе? – едва слышно произнес Дзирт.

– Ездить верхом на драконе можно по-разному, – заметил Джарлакс, и Ильнезара хихикнула. Смешок отчего-то получился похотливый, но Дзирт не обратил на это особого внимания. – Однако в любом случае это бывает увлекательно, – закончил Джарлакс. – Давай слетаем и осмотрим окрестности, чтобы со знанием дела спланировать победу над нашими общими врагами.

* * *

В ту ночь Кэтти-бри сидела одна перед костром в лагере дворфов, около одного из защитных рвов, окружавших твердыню Адбар. Теперь уже не было нужды скрываться. Весь гарнизон покинул крепость, за исключением нескольких отрядов, которые охраняли нижние туннели. Адбар был крупнейшим на Севере поселением дворфов, здесь насчитывалось почти двадцать тысяч жителей, а гарнизон состоял из десяти тысяч закаленных в боях ветеранов. Отряд из пятисот воинов, который спас короля Харнота и его дворфов, расчистил путь в твердыню Адбар и помог снять осаду, теперь превратился в почти девятитысячную армию.

Повсюду сновали эльфы-разведчики, и ни один вражеский отряд не мог незаметно приблизиться к лагерю.

Кэтти-бри тоже отправилась на разведку, но на свой лад. Она только что произнесла заклинание, позволявшее видеть на расстоянии. Ей не терпелось испытать новые навыки, которые она постепенно освоила за долгие месяцы, проведенные взаперти в Мифрил Халле.

Женщина пристально смотрела на пламя – слишком пристально и напряженно, поняла она, потому что ничего не увидела. Она откинулась назад, заставила себя успокоиться, сдержать нетерпение, пассивно ждать, чтобы восприятие обострилось. Она протянула руку и сунула ее в огонь, почувствовала, как пляшущие язычки щекочут ее ладонь, и выточенное из рубина кольцо, защищавшее ее от ожогов, начало светиться, словно налилось энергией. Именно это сияющее магическое кольцо помогло Кэтти-бри сосредоточиться на живом пламени и увидеть уровень Огня.

Она взглянула сквозь огонь в другой, более крупный костер.

Волшебница видела орков. Тысячи орков. Десятки тысяч орков. Они плясали вокруг разрушенных степ, били в барабаны, сделанные из кожи несчастных жертв. Во время этого дикого танца они молотили друг друга кулаками. Мужчины швыряли женщин на землю и наваливались на них, женщины хватали мужчин и увлекали прочь. В мозгу Кэтти-бри звучали орочьи песни, нестройная какофония, уханье, вой, рычание, шипение, время от времени раздавался пронзительный визг – кто-то вопил не то в экстазе, не то от мучительной боли.

Кэтти-бри наблюдала за немыслимой оргией, участников которой переполняла жажда крови. И чтобы заглушить эту жажду, они давали волю своей похоти.

Но она не могла отвернуться. Зрелище было слишком жестоким, невероятным, оно… притягивало взгляд. Они царапали друг друга. Они кусали друг друга, строили дикие гримасы, с клыков струилась кровь. И они пили эту кровь, пили из ран на теле друг друга. Обмазывали кровью свои полуголые или совершенно голые тела.

Кэтти-бри довольно долго смотрела на эту невыносимо страшную, но захватывающую картину, прежде чем поняла, что перед ней Сандабар.

Разрушенный, оскверненный, изуродованный Сандабар.

Она видела тысячи лагерных костров и при помощи рубинового кольца догадалась о том, что вокруг их еще тысячи. У женщины перехватило дыхание, когда она поняла, какой мощной армией обладает Королевство Многих Стрел.

– Сотни тысяч, – прошептала она.

Но что именно она видела? Было ли это прошлое, день падения гордого города? Или настоящее… Может быть, это орки собирают свои силы?

Или же перед ней будущее Луруара?

Все было смутно, непонятно, но женщина снова постаралась не сосредотачиваться на увиденном и позволила пламени руководить собой.

И обнаружила, что смотрит сквозь пламя очага на небольшую комнату, где трос дворфов дремали в креслах. На лицах их отражались горе и отчаяние. «Твердыня Фелбарр», – сообразила она, хотя и не узнала дворфов.

Но она знала, что это Фелбарр, потому что чувствовала безнадежное отчаяние.

И так она продолжала свой путь, от костра к костру, по окружающим землям, к лагерям орков, поселениям огров, к разрушенному Несму и осажденной Серебристой Луне.

Кэтти-бри вздрогнула и отпрянула при виде внезапно вспыхнувшего магического шара или какого-то другого взрыва: огненные языки поднимались к небу, загибались вниз, образовали шляпку и ножку, и получилось нечто вроде гигантского гриба.

На фоне гигантского ослепительного костра в безумии метались фигуры орков, а на гребне холма над лагерем возникла цепочка всадников – людей! – и пламя отражалось в их клинках.

А потом в свете волшебного огня, озарившего окрестности, Кэтти-бри узнала доспехи Серебряных Рыцарей, знаменитых воинов из Серебристой Луны. Вскоре она нашла командира отряда: женщина, вцепившись в поводья, выкрикивала команды, и хотя Кэтти-бри не могла как следует разглядеть сражение, она знала, что орки скоро будут побеждены.

Несмотря на свое решение воспринимать магические картины пассивно, волшебница наклонилась вперед и внимательно смотрела в огонь. На ту женщину, Серебряного Рыцаря, напал какой-то орк, но она стремительным движением парировала выпад и мгновенно пронзила врага насквозь.

Сбоку возник огр, и Кэтти-бри едва не вскрикнула, чтобы предупредить Серебряного Рыцаря, но это было не в ее силах.

Что-то сверкающее пронеслось мимо рыцаря, и огр отлетел прочь. Кэтти-бри внезапно сообразила, что это, вскочила и вскрикнула от изумления.

Вульфгар.

Прорицательница смеялась и плакала, слезы струились у нее по лицу; увиденное ошеломило ее, потрясло до глубины души.

Вульфгар!

А мимо него пробежал пони. В одну сторону наездник выстрелил из ручного арбалета, в другую – швырнул керамический шарик, а затем вытащил кинжал с тремя лезвиями и знаменитую рапиру и со свирепым видом устремился навстречу врагам. Они были живы.

* * *

Дзирт просто не мог поверить, что это происходит с ним, не мог поверить в такой поворот событий. Воздух был холодным, но он не обращал внимания на холод: его захватил полет и заворожил вид, открывавшийся со спины Тазмикеллы. О, что это был за вид! Драконица взмыла под облака, и внизу расстилались Серебристые Болота. Дзирт видел темные очертания гор, миллионы светлых точек, костры, и это зрелище производило величественное, ошеломляющее, невероятное впечатление. Он был поражен, потому что никогда не видел такого обширного пространства разом.

Какие-то вспышки на юге привлекли его внимание. Тазмикелла, очевидно, тоже заметила их, заметила и ее сестра, которая летела рядом, с Джарлаксом на спине. Драконы описали дугу, снизились и полетели вдоль Сарбрииа.

Они миновали большой мост к востоку от Мифрил Халла, держась высоко над лагерными кострами и орками, осаждавшими цитадель. Дзирт ясно видел четыре отдельных лагеря: один около Сарбрина, второй западнее, в Долине Хранителя, и два на севере. Крупнейшим был самый северный лагерь. Орки вернулись к той же стратегии, которой придерживались, когда Дзирт и остальные вырвались из крепости.

Дроу внимательно осматривал позиции врага, пытаясь определить численность противника, и мысленно перебирал различные способы одолеть этих тупоумных тварей.

Но вскоре орочьи лагеря остались далеко позади. Драконы преодолевали милю за милей, и от сильного ветра, который бил в лицо, лиловые глаза Дзирта слезились.

Тазмикелла снова набрала высоту и полетела медленнее, поскольку они приближались к области, где недавно сверкали вспышки. Вдалеке Дзирт увидел большое скопление костров и магические огни. Это была Серебристая Луна. Орочья армия, осаждавшая его, занимала окрестные поля, а участки под стенами были освещены магическими огнями, чтобы часовые могли вовремя заметить приближение врага. На мгновение дроу пришло в голову, что Джарлакс и его подруги-драконицы намерены перенести его в осажденный город, где когда-то у него были преданные друзья и необычные союзники, по Тазмикелла внезапно сделала вираж и полетела на запад.

На голой вершине какого-то холма шла битва. С огромной высоты Дзирт не мог разобрать подробностей, но ему стало ясно, что отряд всадников напал на орочий лагерь и обратил врагов в бегство.

Он радостно улыбнулся.

– Мы им поможем? – спросил он у своего дракона; он вынужден был кричать, чтобы услышать свой собственный голос из-за ревущего ветра. Машинально рука его потянулась к Тулмарилу, и он подумал, что было бы замечательно обрушить на орков дождь огненных стрел со спины невиданного «скакуна».

– Они не нуждаются в нашей помощи, – ответила драконица, и ее могучий голос был отчетливо слышен, несмотря на вой ветра. – Нам тоже не стоит обнаруживать себя слишком рано. Пусть их драконы отправятся туда, куда собирались. Не зная о нашем появлении, они будут заняты другим.

– Можно посмотреть поближе? – попросил Дзирт. Его почему-то влекла эта битва, не давала покоя мысль, что там, внизу, кто-то нуждается в нем. – Ненадолго.

Вместо ответа драконица резко развернулась, сложила кожистые крылья и начала падать с огромной скоростью. Затем широко расправила крылья и без труда выровнялась, а у Дзирта что-то ухнуло внутри. Его по-прежнему тянуло вниз с такой силой, что он едва смог выпрямиться в седле.

К тому моменту, как он уселся удобнее и вцепился в седло, оказалось, что сражение идет уже буквально под ногами. На миг дроу оглянулся и заметил орка, в ужасе провожавшего его взглядом.

И еще он заметил…

– Поворачивай! – крикнул он Тазмикелле.

– Нет, – спокойно, не терпящим возражений тоном ответила она.

Поле боя уже осталось далеко, далеко внизу.

Но Дзирт все равно оглянулся. Он не мог иначе. И хотя он ничего уже не сумел разглядеть, кроме далеких огней, последняя увиденная картина запечатлелась у него в памяти.

Вульфгар.

Часть третья
ПОТОМОК ДВОРФСКИХ КОРОЛЕЙ

Брат Афафренфер сидел на большом валуне – точнее, прилег на него – и смотрел вверх, на черное небо, туда, где должны были сейчас мерцать звезды. Но, увы, в это мрачное время на Серебристых Болотах никто давно уже не видел звезд. Мое появление не удивило монаха, потому что камень, который он носил с собой, служил «маячком» для драконицы Ильнезары, и та могла с помощью заклинания телепортации перенести меня прямо к нему.

Я приветствовал Афафренфера, и он едва заметно кивнул, а сам тем временем продолжал пристально смотреть в небо. Я сразу же разгадал выражение его лица, потому что такое же выражение часто появляется и у меня.

– Что тебя тревожит, брат? – спросил я.

Он не обернулся ко мне, не выпрямился.

– Я обнаружил в себе силу, природу которой я не в состоянии до конца понять, – наконец признался он.

Афафренфер объяснил мне, что пришел на Серебристые Болота, на эту войну, не один – и при этом он не имел в виду Амбру, Джарлакса и сестер-дракониц. Он прикоснулся к драгоценному камню, укрепленному на ленте у него на лбу, и сказал, что это магическая филактерия, в которой живет бесплотный дух великого монаха по имени Кейн, легендарного магистра Цветов из братства Афафренфера, ордена Желтой Розы. При помощи этой филактерии Кейн путешествовал вместе с Афафренфером, точнее, в сознании Афафренфера.

– Для того чтобы руководить мною и обучать меня.

Затем Афафренфер все-таки сел и подробно рассказал мне о схватках, в которых участвовал. Целые толпы гоблинов разлетались в разные стороны от выпадов его стремительно вращавшихся конечностей. Он наносил удар и продолжал свой путь прежде, чем противник соображал, что произошло. Он убил великана одной лишь пощечиной. Коснувшись великана, монах направил в него поток энергии, превратил ее в смертоносный снаряд, воспользовался им, чтобы уничтожить жизненную силу врага.

Я не совсем понял эти объяснения, но священный ужас, который Афафренфер испытывал перед собственными достижениями, говорил о многом. Все это напомнило мне о состоянии, в которое я погрузился, достигнув высшего уровня мастерства в военной академии дроу, Мили-Магтир. После долгих лет обучения я в конце концов превратился в такого же искусного воина, как Закнафейн, мой отец.

В тот далекий день, когда я наконец победил Закнафейна в тренировочном поединке, я был поражен сильнее, чем он. Я спланировал эту победу, заранее рассчитал каждый свой шаг, каждое движение, поворот кисти, угол клинка; и все же, когда я по прошествии времени осознал величие достигнутого, я долгие часы сидел, глядя в никуда, размышляя.

И поэтому мне показалось, что я понял чувства Афафренфера; но вскоре я обнаружил, что он не просто поражен своим новым могуществом. Нет, он подытожил свои мысли одним словом, которое произнес робко, негромким, дрожащим голосом: «Ответственность».

Ожидания других – это некий эмоциональный груз. Этот груз ложится тебе на плечи, когда отчаявшиеся люди обращаются к тебе за помощью, а ты знаешь, что если ты им не поможешь, то никто больше не поможет…

Ответственность.

– Мы будем вести дворфов в бой и в этот день приведем их к победе, – помнится, сказал я Афафренферу, и помнится, он отрицательно покачал головой прежде, чем я договорил. Не потому, что он сомневался в успехе пашей миссии, – напротив, на самом деле он был более уверен в победе, чем я, – но потому, что Афафренфер имел в виду нечто другое.

Теперь, когда он вырос духовно, он вспоминал о человеке, которым был когда-то, и думал о человеке, которым должен стать.

Внезапное обретение огромной силы осложнило положение Афафренфера. Магистр Кейн обучал его на уровне подсознания, и он достиг таких высот, которые прежде даже не представлялись ему возможными. Монах был потрясен, обнаружив то, что проснулось в его сознании и в его теле, и благодаря этому потрясению осознал: он – часть чего-то большего и отвечает теперь не только за собственную жизнь и безопасность.

Я на самом деле никогда не думал о своей жизни в таком ключе, по крайней мере целенаправленно, и такие мысли, если они появлялись, не приводили меня в смятение. Но только потому, что с ранней юности, когда я начал размышлять о своих поступках, я пришел к тем же убеждениям и ожиданиям. На Афафренфера, судя по всему, сейчас обрушилось такое же прозрение, однако обрушилось оно внезапно и потому ошеломило его.

Разумеется, у меня не было времени сидеть и обсуждать с ним его состояние, потому что нам нужно было спешить. В нашу задачу входило найти короля Харнота и его отряд, чтобы провести их на позиции, которые они должны были занять в предстоявшей схватке.

Но я невольно улыбался, пробираясь по заросшему соснами склону рядом с монахом из монастыря Желтой Розы. Он переживал тот же душевный перелом, который я давно надеялся обнаружить у Артемиса Энтрери.

Я видел на лице брата Афафренфера тревогу, но знал, что довольно скоро она уйдет и уступит место абсолютному душевному спокойствию. Он получил благословение, дар, недоступный большинству людей. Магистр Кейн помог ему приоткрыть завесу над его потенциалом, и теперь монах понял, что потенциал этот действительно существует, что его можно развить, пользоваться им.

Столько смертных существ лишены подобной возможности! Они могут надеяться на нее в глубине души или представлять ее в фантазиях, но они никогда не поверят в ее реальность, не поверят в то неведомое, что заключено в их сознании и физическом теле, не осмелятся попробовать нащупать это. Страх неудачи, страх вызвать насмешки и осуждение со стороны других не позволяет им выйти из «пузыря». И они сидят в безопасности, избегают риска, не делают лишних движений, не решаются на смелые поступки.

Столько людей проживает мелкую жизнь. Они боятся попытаться совершить нечто большее, поскольку с детства привыкли к мысли, что нужно найти себе место в общей схеме, в пресловутой «пищевой цепочке», а затем удерживать за собой это место, вцепившись в него изо всех сил.

Они хотят протянуть руку, но боятся схватить – в этом заключается комфорт привычного, удобство ниши, созданной из ожиданий и суждений других.

«Знай свое место» – это повторяют без конца. Великое множество подобных разрушительных «трюизмов» преследует нас всю нашу жизнь, особенно в юности, когда мы пытаемся определить это самое место. Мы постоянно слышим трусливые предупреждения, облеченные в форму совета, предупреждения всегда ограниченные, всегда призывающие сидеть тихо, не протягивать руку к неизвестному.

Потому что когда мы протягиваем руку, когда мы ищем место, которое видели лишь в воображении, мы угрожаем существующему порядку вещей и особенно тем, кто нашел себе более выгодное место.

А когда мы осмеливаемся рискнуть и преуспеваем в этом, когда достигаем нового уровня, приобретаем богатство, власть или привилегии, тогда мы вынуждены принять и груз, о котором брат Афафренфер размышлял, пока Ильнезара волшебным образом перенесла меня к нему: груз ответственности.

Теперь брат Афафренфер понял, что может достичь гораздо большего, чем представлялось ему в мечтах, и сердце требовало от него взять на себя ответственность за других.

Это сознание ответственности, серьезное выражение, которое я увидел в его взгляде, когда мы встретились, напомнили мне, что брат Афафренфер – хороший человек.

Дзирт До’Урден