Текст книги "Избранная на подмену (СИ)"

Автор книги: Рина Рэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

И, взвесив все «за» и «против», Одар решил найти среди Избранных ту, которая в самом конце его отвергнет, а выберет кого-нибудь другого. Или вообще никого не выберет. И тогда Одар спокойно сможет в последний момент соскочить с Отбора, не принимать в финальном испытании никакого участия и вернуться к прежней жизни и к своей шанни. Конечно, пришлось бы перед ней, наверняка, объясняться и извиняться. Но лучше так, чем никак, да?

Поиск нужной Избранной Одар начал с тех, кто был ближе всего. А так как замок Олдэн находится на его территории, то ближе-то и придумать было нельзя.

Именно Одар рассказал Нариссе все нюансы финала Отбора. Этим самым, как он думал, отговорив ее от участия в нем. А после Нарисса и вовсе сказала, что нашла девушку-двойника, которая никак не связана с Пророчеством. И которая согласна в определенной степени заменить Нариссу. А, значит, в самом конце они все легко покинут Отбор и никому ни на ком жениться не придется.

Как ни крути, все должны были остаться довольными таким положением дел.

И, как я поняла, если бы в самом начале я бы не «запалилась» перед Советом, то на Отбор действительно отправили бы только меня. Там бы за мой немного для вида походил бы Одар, отпугивая других претендентов. А потом, с его слов, мы бы свалили с Отбора за день до его финала.

Так что о том, что я – не Нарисса, а ее двойник, Одар знал сразу. Но что тогда, что теперь он думал, что я местная. И никто из нашей троицы не спешил его в этом сейчас разубеждать. Тайну моего появления в мире ему не доверили.

Но после того, как у Нариссы перед Дэреком появился Долг Жизни, и мы обе оказались на Отборе, план Одара дал трещину. Тогда-то шан заинтересовался, что же происходит на самом деле. Ответ он сперва с требовал с Нариссы. Но в день бала это сделать было трудно. Устроенный формат быстрого свидания не позволял. Так что Нарисса пообещала ему все объяснить на следующий день.

Но и тут все опять пошло не так. Ее он так и не дождался. Зато встретил меня. Затем был Город шанов, появление шанни, буря... Может дальше бы Одар с Нариссой бы и поговорил, расставив точки над «ё». Но, во-первых, рядом была та, которая была ему действительно нужна. А, во-вторых, они встретили старшего Асирэта, отца Дэрека, который оказался в городе в компании сразу двух невест и был привлечен бурей. Вот ему на руки Одар и передал Нариссу.

Как именно Нарисса возвращалась на Парящий Осторов, Одару было плевать.

Он собирался на следующий день обстоятельно поговорить сперва со мной, а там уже думать, что и как делать. Ведь это же я должна была стать его лже-невестой. А в этот день решил, что Отбор подождет. Успокоить ревнивую возлюбленную и убедиться, что никаких хартов в округе нет, для него было важнее.

Но все снова вышло из-под контроля.

Сперва Одар узнал, что какого-то анира отправили в пещеры за покушение на Дэрека. Потом увидел наш с Дэреком прилет и понял, что поговорить со мной так просто не получится. Ну и отправился искать аудиенции у Нариссы.

А той, вдруг, нигде не оказалось.

Разозленный этим Одар поднял на уши Совет. Те переполошились тому факту, что от них разбегаются невесты. Тем более такие неоднозначные, как я и Нарисса. И начали поиск, натурально перевернув весь замок.

Ближе к вечеру колбу с Нариссой нашли.

А от невест выяснили, что попала она туда благодаря никому иному, как Максу. И вот в этом месте истории, каюсь, даже я ругнулась.

Это как так?

А почему тогда он меня встречал? И, вообще, что эта за сцена была в парке? И что он дальше собирался делать? Отдавать невестам он меня не хотел... А чего он хотел?

О! Я бы с удовольствием расспросила бы его об этом! Да только расспрашивать было некого. Макса на Острове не нашли. Куда он ушел и зачем, для всех осталось загадкой. Не нашли его и в замке Олдэн. И что-то мне подсказывало, что, если он жив еще и просто прячется, никто никогда его и не найдет.

А еще Макс откуда-то знает, как ходить по мирам. Хотя анирам, вроде, такой роскоши не доступно. Так что, может, на Киннате его вообще нет.

Зато тайной не осталось то, что кроме Нариссы в комнате невест должна была быть еще и я. А меня вот не было. Как и Дэрека.

Ну, тут уже не надо было складывать два и два, чтобы понять, что мы где-то вместе. Тем более, у нашего внезапного отлета все-таки нашлись свидетели. Сложно же пропустить, как зачем-то куда-то улетает огромный дракон! Не понятно было только, почему он при этом никому ничего не сказал. Но ведь никто же не знал, куда именно мы летим, да еще торопимся.

Одар сперва думал, что мы направились в замок к Дэреку. Искал нас там и не нашел. Не было нас еще в каких-то трех местах, где мы могли бы, по мнению Одара, находиться.

И на Парящий Остров мы так и не вернулись.

И тогда Одар решил попытать счастья и проверить бредовую, как он считал, идею – отправиться к пещерам Аззисса. Ставить в известность о своей идее он никого не стал. Тоже решил обойтись своими силами. Тем более, в юности Одар очень любил сюда спускаться и тут отрабатывать свои боевые навыки.

Настолько любил, что он все-таки нашел ту самую реку. А, найдя, выяснил, что у нее, к тому же, два русла и зачарованная вода, магия в которой-то и мешает шанам на территории пещер хозяйничать в теневом облике. И которая, наверняка, делала что-то еще, в чем Одар не очень разбирался.

Ему было понятно, что зачаровать так воду мог только Совет. Зачем именно им это было нужно, Одара не интересовало. Главное, он знал, как это работает и где. Ну и где же находится то самое озеро, спрятанное от любопытных глаз не очень толстой стенкой, тоже знал. Выбирался так пару раз наружу, заделывая в горах получившийся проход обратно.

В этот раз, придя в пещеры, он сперва дошел до разлома. Причем не встретив в шахтах вообще никого. Только любуясь на оставшиеся то там, то здесь следы ледяной магии. Ну а дойдя до разлома он увидел, что того больше вообще не существует. Зал, в котором разлом находился, был разрушен и завален почти полностью. Спустится на нижний ярус просто так было нельзя. Нужно было сперва разгребать гору камней.

Так что вариантов было несколько. Что мы давно мертвы. Что мы вышли и запечатали вот так разлом. Ну и что мы все еще бродим там и единственный путь до нас – идти через реку.

Первый и второй случай никак не проверялись. А вот проверить, нет ли нас около реки или в нижнем лабиринте пещер, было нужно.

Поэтому, недолго думая, Одар вернулся назад, перекинулся в дракона, и полетел нас спасать.

Ну и спас.

Хотя ничего особенного делать ему не пришлось.

После того, как он организовал выход наружу, где-то почти тут же в это время к нам присоединились и Дэрек с Сааром. Так что вся работа Одара заключалась в том, что он просто перевоз нас к этой полянке, заодно доказав, что добычу из когтей действительно никогда не выпускает.

И, скажу честно, путешествовать в лапах дракона, когда весь мир видишь сквозь решетку саблеобразных когтей, очень сомнительное удовольствие.

Впрочем, Одар все-таки тоже пострадал. Уже когда он взмывал вместе с нами в когтях, я, от очередного приступа страха высоты, дернулась – и Тьма, оставшаяся около реки, отреагировала на это. Решив, что дракон таким образом пытается мне повредить, она стегнула его на прощание длинным усом, как хлыстом, и располосовала дракону крыло.

Пришлось быстро мысленно посылать ей тонну любви и лучи добра, чтобы успокоить моего неожиданного многоликого и очень ревнивого питомца. А то зашибет так, ненароком, в попытке защитить. Что делать-то потом будем?

И вот теперь мы все сидели здесь и ждали, пока мужчины соберутся с силами, а у тене-образа Одара заживет рана. Ну и заодно мужчины решали, чьи решения и поступки глупее, и как нам всем быть дальше.

Я же пыталась мысленно собрать один большой пазл из новых и старых деталей. И понимала, что какие-то части у меня никак не хотят вставать в эту картину. А где-то все также зияют дыры.

Например, зачем тогда Нарисса столько всего наговорила мне в самом начале? А так люто ревновала к Максу?

И, допустим, у нее была рабочая легенда, по которой я должна была согласиться на прописку в этом мире и Отбор. А дальше-то что? Чтобы она потом со мной делала? И что будет делать ее любовник – шан? Насколько это все изменит его планы?

Кинжал-то все еще торчит внутри моей алие. Теперь я даже легко могла его прочувствовать.

После контакта с хартами, магия внутри меня вообще стала на удивление пластичной и податливой. А чувствительность к ней выросла до каких-то космических высот. И как я раньше жила без нее?

Но зато кинжал... Торчит, миленький. И побаливает, как заноза, которую так просто не вытащить. Потому что, если это сделать, алие будет нарушено. И ни к чему хорошему это не приведет. Это даже я понимаю.

Потом сбивало с толку поведение Макса. Но тут я не верила в то, что вообще когда-нибудь узнаю объяснение этому. Да и не хотелось с ним больше никогда встречаться.

Еще смущал, как ни странно, Харрисон, предупредивший про невест. Ведь при этом он ничего не сказал о том, что они все знали, что на Дэрека была попытка покушения. С другой стороны, другие вообще ничего не сказали. А я на балу перетанцевала со многими шанами. Могли бы и сказать.

Ну и не совсем было понятно, что мне делать с Сааром. Как я поняла по поведению всех мужчин, то, что выбранная шаном девушка может выйти замуж за другого, да еще и за анира – это было немного не типично для их мира. Настолько, что когда обмен историями закончился и мужчины устали ругаться, Саар первым завел об этом разговор:

– Я согласен провести расторжение помолвки сразу же, как только это станет возможным, – начал он, избегая почему-то смотреть на меня.

Ой, да ладно. Будто я прям хотела быть с тобой обвенчанной!

– Конечно, проведешь! – рыкнул на него Дэрек. – А до этого будешь жить у меня в замке. Заодно спрячешься там на какое-то время. Эттэр Хэрт давно говорит, что ему нужен помощник. Вот и поможешь.

– Следить за твоим домом? Я? Воин?

– Ты. И сейчас ты – не воин. А обязанный мне жизнью преступник!

– Не тебе, а Кристине!

Я мысленно закатила глаза, а в реальности прикрыла их, подставляя лицо ласковому солнцу.

Ну вот. Опять...

Интересно, а если дождаться ночи и попытаться снова установить контакт с Тенями-хартами, что получится? И не оторвет ли мне Дэрек за это голову? А то скажет, что я опять рискую? Ну он же не видел, что они такое на самом деле.

Или видел? Он ведь хорошо разбирается в тенях. Сам говорил. И служанка его говорила... А насколько, все-таки, хорошо? И если моя Тьма внутри, и эта Тьма снаружи одно и то же, а я с другого мира...

Да нет. Ну, глупость же. Да?

Но я ведь уже раньше думала об этом! Я ведь это уже предполагала...

– Кстати, о Кристине, которая не-Орида, как оказалось, – вмешался в очередной спор этих двоих Одар. – Скажи, Дэрек, я все правильно понял? Ты все-таки сделал это?

– Что – это?

– Нашел свою супер-Тень? Я-то Тьму в ее глазах еще тогда рассмотрел. Когда она бурю создавала. А в пещере она вообще смотрела на меня, как харт на луч света.

Глава 23. Месть

Дэрек

Нет!

И не то, чтобы я не хочу, чтобы она знала, кто она такая и лучше понимала саму себя. А то, что я не хочу, чтобы она узнавала об этом так!

Это должен был ей рассказать я!

Объяснить, что именно это значит. Что значит вообще. И что значит для нее. Что такое Поводок в ее случае. Что могут, а что не могут с ней из-за этого сделать... И почему, несмотря на всю силу, скрытую в ней, Кристина уязвима. И как ее защитить от мерзких рук того шана, из-за которого она здесь оказалась...

И уж тем более не хочу, чтобы о ее природе знал кто-то еще. Даже Одар.

Его догадливость, основанная на невежестве, раздражает!

– Ты бредишь, – говорю, мечтая, чтобы он заткнулся. – Ты ничего не смыслишь в Тенях, иначе знал бы, что это невозможно.

– Ну, не совсем ничего, – Одар хоть больше не скалит зубы, замолкать не собирается. – Но ты, наверное, прав. Ведь Тень – это проведенное существо из другого мира, присоединенное к нашему ритуалом привязки, а к шану через Поводок, который лишает Тень воли...

Я убью его. Если он немедленно не заткнется, бездна, клянусь, я сделаю это.

– Именно, – заставляю голос звучать спокойно, а горло не вибрировать, как перед выходом пламени. – Существо. Не человек.

– Да, точно! – он все-таки улавливает мою интонацию. И, кажется, наконец-то начинает соображать в правильном направлении, потому что спешно добавляет. – Про людей я никогда ничего не слышал. Вообще ничего.

Но поздно.

– Это потому, что людей через границу миров не переводят, – сжимаю зубы, понимая, что Кристина все-все-все уже поняла. И надо как можно скорее объяснить ей то, что осталось не сказанным. Наедине. И лучше – немедленно.

А еще Саар тоже все понял. И его могильное молчание за моей спиной вряд ли значит хоть что-то хорошее. Но, бездна, по крайней мере, хоть этот молчит!

– Согласен, ошибся, – хмуро кивает Одар, делая шаг назад, не иначе готовясь к бегству. – Но у нее просто такая странная магия... Такой цвет... Не как у аниров. Это сбило меня с толка.

– Она полукровка.

– Но от связи анирэ и шана... А, впрочем, чего только не бывает в нашем мире, – теперь кузен пытается шутить, но и тут у него получается совсем неважно. – Может, и у анирэ-полукровки магия бывает цветной, откуда я знаю. Я... Я мало чего знаю.

– А у меня мама – человек, – вдруг слышу Кристину. Оборачиваюсь, в надежде поймать ее взгляд. Но она, щурясь от яркого солнца, смотрит на Одара. И на ее лице настолько безмятежно-дружелюбная улыбка, что мне не по себе.

– Человек? – переспрашивает Одар, хватаясь за эту протянутую соломинку. – О! Это действительно все объясняет!

И, как ни странно, в какой-то степени – да, объясняет.

Официальных общих детей между шанами и простыми людьми нет. Но в реальности всякие дети бывают. Только магия тогда все равно белая или почти белая. Анирская. Так что, на самом деле, в случае с Кристиной и эта версия была не правдоподобной. Но, тем не менее, так было лучше.

– А на Отбор я подалась, чтобы, прежде всего, найти своего папочку. Чтобы там ваш Совет не говорил. Ну, или братика, – Кристина улыбается Одару еще шире, а я вдруг вспоминаю, когда уже видел у нее такую улыбку: растянутую на лицо, будто резиновую.

Когда я предложил ей стать моей женой, а она отказала мне.

Бездна.

В чем же я тогда ошибся? Что сказал или сделал неправильно?

Но пока что узнать у нее хоть что-то или поговорить, обменяться еще парой слов, нет никакой возможности. Уведя Одара от разговора со мной, она умудряется и дальше разговаривать в это утро только с ним.

Нет, ни меня, ни Саара она не игнорирует. И улыбки, от которой меня передергивает, я у нее на лице больше не вижу. Но именно Одар теперь тот, кто интересует ее больше других.

И хоть он, конечно, соблюдает все положенные правила и ближе, чем на три шага, к ней не подходит, я все равно не могу сказать, что я не ревную. Потому что, да! Я ревную.

Будто эти двое позавчера не наговорились, пока по Городу гуляли!

Но так как прекратить это все можно только одним способом – улететь с ней отсюда, чтобы где-то нормально обсудить вот это все, начинаю усиленно готовиться к полету. Надо убедиться, что каналы снова свободны и магии на оборот и удержание формы мне хватит.

* * *

Кристина

Я. Запрещаю. Себе. Сейчас. Об этом. Думать.

Думать. Чувствовать. Хоть капелькой мысли тянуться в эту сторону.

Но это выше моих сил. И они все равно раз за разом устремляются туда.

Получается, я ему была нужна, как... Как Тень? Понял, что я такое и решил – надо брать, пока другой не утащил? А что он хотел делать после моего «освобождения» от того шана, из-за которого у меня в груди, кажется, уже почти на физическом уровне, «зудит» рана от кинжала? И зудит ведь все больше и больше! Аж почесать хочется...

Но что Дэрек собирался делать со мной?

Удобно, наверное, когда и супероружие, и подопытный, и наложница в одном лице! Хоть, конечно, для меня он пытался обставить все в более красивой форме. Жена, да? Но разве Тень может ей быть? Даже если это супер-Тень?

Тени нужен Поводок. А иначе... Я видела во что они превращаются. Странно, что сама еще не такая. Или за это надо сказать Нариссе и тому гаду, из-за которого я здесь?

Как же мерзко.

И больно...

А обаять меня Дэрек хотел, чтобы я не сопротивлялась и дала провести нужные манипуляции без помех? Наверное, да. Потому что все ритуалы, через которые я прошла на Киннате, построены только на добровольном согласии. И получить его от меня пытались всеми возможными способами. Чарами подчинения, шантажом, обманом...

Может, Нарисса тогда скормила мне ту сказочку только для того, чтобы я прониклась и не отказала? Сперва не отказала от ритуала, а после – и от Отбора. А Макс поддержал, потому что это была никакая не импровизация, а план «Б»?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Раз волшебная «любовь» к нему у меня тогда уже испарилась, соглашаться ради него на всякое-разное я не хотела, а страх за жизнь оказался для меня не достаточным мотиватором, они решили добиться своего запугиванием хартами и слезливой историей? Может и так, а, может, и нет. Мотивы этих двоих и, особенно, Нариссы для меня пока тайна. Хоть на некоторые из них история Одара и пролила свет.

Ну а Дэрек... Дэрек, кажется, решил взять то, что плохо лежит. И пойти легким шанским путем. Если бы и дальше работал Зов, думаю, я бы уже пару дней назад попала в его полное распоряжение. Стала бы персональной игрушкой на все случаи жизни.

А так... Пришлось, вот, заявлять на меня свои права, чтобы другие шаны руки не распускали. Тащиться в пещеры. Терпеть мою связь с Сааром...

А Топ? Небо! Топ! Чудесный великолепный дракон, которому я действительно стольким обязана в этом мире.

Дэрек же обещал, что Топ будет его последней Тенью! Что он не будет от него отказываться. Но ведь ради контроля надо мной, ему бы пришлось это сделать! Или нет? Ведь были же в прошлом шаны, которые брали себе одновременно несколько Теней. Саар рассказывал о таких. Кажется, там было что-то связанное с пауками...

Единственный, но крайне сомнительный плюс в том, что все эти шаны, кажется, действительно не знают, что Тени и харты – это одно и то же. Но и тут Одар, сравнивший Тьму в моих глазах со взглядом харта, почти сказал это. Так что, может, зря я думаю, что не знают...

Но пока я вот так почти рыдаю где-то внутри, глотая невидимые слезы, внешне все очень пристойно. Болтаю, шучу, собираюсь вернуться на Отбор...

Шаны собираются туда, потому что у них какие-то обязательства. Ну а у меня какие могут быть варианты? К Дэреку в замок? Как Саар? И что там? То же, что и везде.

А, так – может с Нариссой поговорю. Расскажу ей о себе то, что она не знает или не поняла. И, может, эта стерва подумает, что передавать столь ценный товар, как я, своему любовнику – не самое правильное решение? Ведь тогда Нарисса станет ему не нужна. У него будет точно такая же внешне, только гораздо удобнее и любопытнее во всем. Думаю, она не захочет его ни с кем делить. Я бы не захотела.

Что до остальных... И Саар, и Одар, конечно же, все поняли. Даже слишком. Потому что теперь не слышу от них ни шуток, ни ссор. Одар вообще настолько вежливо-мил, поддерживая совершенно нейтральную беседу обо всем на свете, что я почти уверена – это жалость. Та самая, которую мы испытываем к смертельно больному.

Кто бы мне еще вчера сказал, что Одар будет меня жалеть, я бы тому человеку рассмеялась в лицо. Но вот оно как все повернулось.

И как-то очень грустно от того, что в других условиях я действительно могла бы с ним подружится. И на шанни его, ревнивую, у меня больше не было никаких обид...

– Одар, а ты не знаешь, есть ли отборе шаны, у который тене-облик в виде огромной змеи? Или вы там все – драконы? – спрашиваю, заметив, как серебристое марево, окружающее Дэрека, последний час изображающего йога в позе лотоса, сменяется изумрудным и шан открывает глаза, полные магии.

Что ж. Он предупредил, что, когда это случится, он готов к полету. Значит – летим.

– Нет, не все. Есть и другие существа, – Одар тут же впускает в свои карие глаза огонь и встает с земли, на которой до этого сидел, привалившись спиной к дереву, разминая затекшее тело. – Но у всех есть крылья. У той змеи, о который ты спрашиваешь, они есть?

– Я не видела, – признаюсь честно. – Она как в тумане была. Как будто не собранная до конца.

– Тогда она новая... На Отборе не должно быть шанов с новыми тенями. А еще какие-то приметы есть?

– Нет, это все. Спасибо.

В ответ Одар кивает, говорит Саару, чтобы тот был готов к новому путешествию в когтях и отходит от нас чуть дальше, чтобы не задеть при трансформации. Как, впрочем, и Дэрек. Мы же с Сааром тоже встаем с насиженных мест. Нам пора.

Шанов медленно скрывает знакомая темнота, меняя их форму и возвращая в реальный физический мир уже в виде огромных черных драконов. Ящеры вспарывают когтями каменистую почву. Мощными движениями расправляют крылья, закрывающие полнеба. Поднимают вихрь, швыряющий мне в лицо пыль и без того растрепанные волосы, а также приминающий кроны деревьев и шугающий птиц с веток. Те с гвалтом спешат отлететь подальше от нас.

Один монстр сверкает красно-бурыми, другой – изумрудными глазами...

А у меня при виде драконов щемит в груди так, что хочется рыдать в голос и только небо знает, сколько сил уходит на то, чтобы не сделать этого.

Как же невообразимо трудно держать лицо, когда так сильно хочется расцарапать до крови другое.

* * *

Дэрек

Обычно, принимая форму зверя, я не замечаю разницы в сознании. Это все также мое тело. Только оно значительно больше, а еще у него появляются хвост и крылья. На то, чтобы овладеть этими конечностями по началу, конечно, ушло какое-то время. Но даже когда я только обучался полету в этом облике, а слияние с Тенью еще не было совершенным, я никогда не чувствовал, будто нас тут двое. До этого дня.

Сейчас я точно мог сказать, где заканчивается дракон, который уверенно летел к Острову, мерно двигая крыльями, и где начинаюсь я – безмолвный наблюдатель, смотрящий на Киннат через его глаза.

Не своими драконьими глазами. А его.

Такого не было даже после бури.

Будто я заперт в капсуле, типа той, в которую невесты заточили Нариссу. Но, в отличие от нее, остаюсь в сознании.

Ощущения были новыми и... ужасными. Я бы предпочел никогда их не знать. От меня требовалось все самообладание и доверие к Тени, с которой столько лет пробыл одним целым, чтобы не начать совершать необдуманных действий.

Но что я мог сделать? И мог ли назвать сейчас Топа – Тенью? И не был ли я сам теперь таким?

Дракон же, не сворачивая, летел к Острову. И или не хотел, или не понимал, какая у него появилась надо мной власть. Это давало надежду, что по прилету он уступит контроль обратно.

Но больше всего меня удерживало от попыток немедленно вернуться в тело отношение ящера к Кристине. Да, эмоции и чувства дракона долетали урывками. Но даже так я ощущал, как Топ переживает за свою ношу. Не рвется наслаждаться почти-свободой, а летит самыми аккуратными маршрутами, выбирая безопасный путь куда вернее, чем это делал я.

Ну да, он-то, в отличие от меня, в воздухе вообще родился. Знает, как поймать поток и какие в небе бывают неожиданные препятствия.

Так что в чем мог быть уверен – ей Топ вреда не причинит. И мне не придется прямо в полете пытаться снова стать человеком, чтобы не дать дракону как-то ранить ее. И это была лучшая новость за последнее время.

А вот за звание самой плохой соперничали все остальные. Хоть больше всего я все равно злился на то, что о сути Кристины догадался Одар. Не потому, что считал кузена Порождением Бездны. А потому, что догадливость Одара обнажала мои слабости.

Я слишком много знал о Тенях, чтобы сразу принять то, что видел. Кузен же не знает, что сделать из человека Тень невозможно. По крайней мере, классическая наука утверждает это уже очень много лет и приводит такое количество бескомпромиссных доказательств, что даже ставить под сомнения это невозможно. И я был убежден в этом. Но невежество избавило Одара от сомнений.

А что, если кто-то еще мог также взять – и все понять? И стать для Кристины угрозой?

Но ведь такой «кто-то», кто уже был для нее угрозой, уже был. Тот, о ком ни Одар, ни Саар сегодня не сказали ни слова. Тот, кто все это время сам скрывается, как Тень. И тот, кто и привел Кристину в этот мир.

Безымянный шан с обликом в виде гигантской змеи. Любовник двойника Кристины из нашего мира. Кто-то, умеющий и разбирающийся в тенях ничуть не хуже, а даже лучше меня.

Кто же он? И зачем ему Кристина? Ведь он приложил столько усилий, чтобы создать ее.

И пока мы летим, я, постоянно чувствуя трепетную заботу Топа о девушке, позволяю себе настоящую роскошь – успокоиться и разобраться в мыслях. Имея на руках столько фрагментов мозаики, попытаться собрать ее если не полностью, то хотя бы найти те слабые места, которые все еще скрыты туманом.

А это Макс, который куда-то исчез. И, надеюсь, навсегда. Иначе при первой же встрече я скормлю его Топу. И дракон не будет против.

Слабым местом остается Саар, который будет связан с Кристиной еще целые сутки. Магические каналы такого рода нельзя создавать и разрывать в один и тот же день. Значит, убрать соединяющие их чары можно будет только завтра.

Все также скрыты от меня мотивы Нариссы. Но, самое главное – ее любовник. Шан, прячущийся не хуже тени.

Если на Отборе среди женихов не заявлено кого-нибудь с новым обликом в виде змеи, значит ли это, что его на Парящем Острове нет? И где тогда он?

Но, главное, кто он?

Вариантов слишком много, ведь мы старательно прячем свои слабости друг от друга. Думаю, единственное, в чем могу быть уверенным – он меня старше. А, значит, подсказать с именами тех, на кого стоит обратить внимание, мне сможет отец. Он, конечно, тенями никогда не интересовался. Его волновали только харты, отнявшие мою маму, которую он так сильно любил. Но он все равно может помочь.

Но по прилету начать нужно будет не с этого. Я зря тогда не сказал Кристине все, что узнал о ней. Теперь я вижу это ясно. Она бы справилась с тем знанием. Попытка держать ее в неведении была моей ошибкой. И я должен ее исправить как можно скорее.

* * *

Кристина

В этот раз в полете мы не сокращаем путь. И вообще, летим как-то иначе. Да и все как-то иначе.

Другие маршруты, пируэты, избегания одних воздушных потоков и умелое парение на других... Время от времени дракон оборачивается, проверяя как я. Хотя, с учетом того, где именно сижу у него на шее, правильнее сказать – косит глазом: огромным, черным, с едва уловимыми в нем зеленоватыми искрами. И каждый раз такую проверку сопровождает мелодичный утробный курлык.

Звук, который Топ издает только когда между нами нет Дэрека.

И это... странно. Неужели мы летим вдвоем? А где же Асирэт?

Да где бы не был – бездна с ним!

Если в небе сейчас только я и Топ, мне же лучше. Мой лимит на эмоции в сутки выбрал себя. Испытывать хоть какие-то яркие чувства я больше, кажется, не могу. Ни любовь, ни ненависть... Внутри все выгорело.

Но и без ответа эту подлость не оставлю.

Что он хотел? Использовать меня? Обмануть, приручить, подчинить...

Все получит. Надо только долететь.

А потом пойду к Нариссе и стрясу с нее все, что смогу. Или договорюсь, или запугаю. И с того шана, который меня сюда затащил – тоже. И если надо будет призвать для этого всех хартов этого мира – призову!

И, убаюканная спокойными уверенными взмахами огромных крыльев, незаметно для себя, засыпаю, уходя в уютную темноту. Без снов.

Просыпаюсь от мягкого пружинистого толчка об землю. А вот и Парящий Остров. В этот раз приземляемся недалеко от главного входа, но никаких парочек в саду не вижу. Может, дело в том, что уже глубокий сизо-синий вечер. А, может, еще в чем.

Да и плевать на них.

Даже шикарный сказочный замок, утопающий в золотистой иллюминации и будто живой от льющегося из его окон в мир желтоватого света, больше не впечатляет меня. Магия, царящая здесь, не то, чтобы стала обыденной. Но люди-то, что ее используют, по сути, такие же, как везде. Так что ощущения сказочного восторга, которое до этого так легко возникало во мне, стоило только глянуть по сторонам, теперь нет.

Киннат – это не райский уголок, полный чудесных фей и доблестных принцев. А всего лишь мир, где женщины используют чары вместо пылесоса, лака для волос и ботокса, а мужчины гуляют по чужим мирам, чтобы самим не изобретать велосипед, и порабощают драконов, чтобы не учиться стрелять из автомата. И когда смотришь на происходящее здесь под таким углом, Киннат перестает быть особенным.

Поэтому пейзаж и магия вокруг не задевают меня.

Ну, есть и есть.

Как только дракон скрывается тенями, превращаясь обратно в шана, выпрямляюсь и терпеливо жду завершения оборота. Вид Дэрека, чуть растрепанного, но, кажется, ничуть не изменившегося с того самого утра, как я проснулась у него в замке, отдается сильным уколом в сердце. Будто ножом вспороли.

А ведь это же было всего лишь прошлое утро!

Как же много изменилось за это время.

Но его белая рубашка не пострадала ни от боя с хартами, ни от лазания по пещерам, ни от чего... Впрочем, и я могу пожаловаться только на распущенные волосы, которые сейчас ласково обдувает ветерок.

Если не знать, где мы были и что делали, и не поймешь. Со стороны можно вообще решить, что на свидании были. Отсюда и «помятые» прически у обоих.

– Ты как? – он спрашивает, как-то странно сжимая и разжимая кулаки, будто проверяя, что все работает, и при этом так пытливо смотрит на меня, что, кажется, мечтает заглянуть в душу.

Ну нет. Хватит. Больше не пущу.

– Хорошо, – почти не лгу. Я действительно чувствую себя хорошо. Физически – отлично, психически – ужасно. Значит, в целом, хорошо. – Я голодная. Накормишь меня?

Невинный вопрос, невинная ситуация... Но с чего-то ведь надо начать, да? Тем более, перекусить действительно не мешало бы.

Может, мой план не идеален. И придется много импровизировать. Но я очень хочу знать, насколько сильно ошибалась в этом мужчине. Пусть это не рационально, не логично, не правильно и еще много разных «не»... Но как я смогу дальше делать в этом мире хоть какие-то шаги, если тот, кому так хочется верить – подлец и мерзавец, под стать любовничку Нариссы?

Конечно, он согласился. И даже, кажется, обрадовался... Ну-ну.

Я, правда, боялась, что он поведет меня в какое-нибудь, где нас будет больше двух. Но нет. Сам предложил поужинать именно у него в комнатах, объяснив это тем, что там нам точно никто не помешает.