Текст книги "Гнёт Луны (СИ)"

Автор книги: Рин Рууд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 37 страниц)

– Жуть, – она шмыгнула и посмотрела на заросшие густой шерстью живот и лобок. – Вот поэтому в фильмах стараются не показывать женщин-оборотней.

Она задумчиво подняла морду к потолку и решила еще перекусить. Почему бы ей не стать первой жирной, жутко отъевшейся оборотнихой с милым мохнатым животом и мягкими складочками на волчьих бочках. Счастье в еде, обледеневших кусках мяса и хрустящих куриных бедрышках, а не в мерзких мужиках с желтыми глазами.

– Замуж он меня возьмет, – прорычала Ил, похрустывая говяжьими ребрышками. – Не прокормишь, мудила.

Она зло и протяжно завыла, желая рассказать всему миру о своих невероятных страданиях. Она тут же нервно затолкала в пасть замороженного цыпленка, обрывая тоскливую песню, и устало растянулась на полу, похрустывая костями и льдом.

– Зато у меня будет новый телефон, – она облизала нос с истеричным шепотом. – Красивый розовый телефон.

Прежде чем заснуть в слезах и волчьих соплях, она подъела остатки куриных крыльев, парочку замороженных рыбешек, старую овощную смесь и залила все это бутылкой холодного пива. Сытая, пьяненькая, но бесконечно одинокая и несчастная она провалилась в сон.

Глава 7. Точка кипения

Ил нервничала. Шерсть на ногах неприятно цеплялась за ткань спортивных штанов, а люди жутко и громко воняли. Да, их запах оглушал девушку, отвлекал и беспокоил. Вдруг она у всех на виду у продавцов и покупателей обратиться в монстра? Поэтому она на всякий случай скрыла лицо под медицинской маской и периодически ощупывала челюсть.

– Еще чехол дайте, – она натянула капюшон на голову. – Розовый.

– Розовых нет, – парнишка за стойкой оглянулся на стенд с чехлами.

– А какой есть?

– Сиреневый, желтый, – печально вздохнул он, – бежевый, черный, белый…

От него несло потом, кислым потом и жутким дезодорантом с запахов освежителя для туалета.

– Давай сиреневый, – Ил нетерпеливо постучала пластиковой картой по стойке.

– Есть еще синий, – парнишка улыбнулся.

– Сиреневый, – рыкнула Ил и вновь заворковала. – Я хочу сиреневый.

– Вот гарантия на год, – продавец закинул в пластиковый мешок к коробке со смартфоном сложенный лист и чехол. – А вот одежка для обновки.

Илона приложила карту к терминалу, торопливо ввела пин-код. Как только показался чек, она сцапала пакет и вылетела пулей из магазина, скрежеща зубами. Ей, наверное, стоило остаться дома, но она дала слово отцу купить телефон сегодня, а она привыкла сдерживать обещания.

Позвонки с угрозой хрустнули, и она со страхом огляделась. Люди не обращали на нее внимания, однако она заметила подозрительного подростка, который делал вид, что с интересом изучает фонарный столб на углу оживленной улицы. Она надела на нос черные очки и свернула в подворотню и мрачной тенью затаилась у обшарпанной двери, из-под которой доносился запах прогорклого масла и жареной курицы.

Подросток не заставил себя долго ждать. Взлохмаченный, с россыпью конопушек на бледном лице, он вынырнул из-за угла и испуганно попятился от рыкнувшей Ил, которая сорвала с коробки пластиковую обертку.

– Кто такой? – она из-под очков глянула него и спрятала шуршащий полиэтилен в карман.

– Дерек, – он насупился и скрестил руки. – Племянник Феликса.

– Чего надо? – она осторожно и медленно открыла коробку и кинула крышку в пакет.

– Мы типа семья и все такое, – подросток вытянул голову, разглядывая новенький смартфон в матовой пленке на экране. – Вдруг ты с катушек слетишь. Говорят новообращенные чудят много.

– Допустим, – она села на корточки и осторожно вытащила телефон. – Я слечу с катушек, что дальше? Что ты сделаешь?

Она подцепила пальцами иглу для извлечения сим-карты и строго посмотрела на мальчика:

– Что ты сделаешь?

– Думаешь, я с девкой не справлюсь? – тот нахмурился.

Ил завозилась с телефоном и сим-картой, проигнорировав глупый вопрос от волчонка, и с облегченным вздохом включила гаджет, который ласково приветствовал ее милой мелодией.

– Тоже такой хочу, – заявил Дерек.

– У папки попроси, – Ил почесала бровь и надела на смартфон чехол. – Меня вот папка до сих пор содержит.

– Хороший папка, – мальчик одобрительно кивнул.

– Да кто же спорит, – она устало вздохнула и по памяти вбила номер отца.

Мужчина ответил почти незамедлительно. На фоне был слышен гул стройки, мужские возмущенные голоса и завывания ветра.

– Да не суй ты мне этот план под нос! Я же сказал, что не поставлю подпись! Зови прораба! – прорычал отец. – Я его рожей ткну в его закорючки!

– Пап, – Ил зевнула. – Чего ругаешься?

– Криворукие обезьяны! Слепые ослы! – захлебнулся в злобе мужчина и утомленно вздохнул. – Ставлю сотку, что их башенка нахер рухнет на головы туристам, как нехер делать. Маме звонила?

– Нет еще.

– Позвони маме, доча, она волнуется– курлыкнул мужчина и с новой порцией отборной брани на кого-то набросился. – Чего ты руками разводишь?! Где прораб, мать твою?

Ил с улыбкой вслушалась в ругань и нехотя сбросила звонок.

– Какой-то он тебя злой, – Дерек прищурился.

– Просто если башенка прикончит пару зевак, в тюрьму сядет он, – Илона подперла подбородок рукой, разглядывая лицо мальчика. – Не прораб, не архитектор, который нарисовал красивую и бесполезную хероботу, а мой отец, если поставит подпись. Вот он и орет. А теперь иди отсюда.

– Ты маме забыла позвонить, – Дерек облокотился о стену.

– Вот же шпион мелкий, – Ил в очередной раз зевнула и сорвала с лица маску.

Мать похвалила умницу дочу, что та купила себе новый телефон, словно Илона его собственноручно разработала и собрала из подручных средств, и торопливо попрощалась. Женщина бежала на планерку с какой-то новой гениальной идеей, которая позволит большим боссам сэкономить на ежегодных расходах и увеличить доходы.

– А мамка умная, да? – Дерек хохотнул.

– Очень умная, – Ил поднялась на ноги и зашагала прочь, помахивая пакетом, в котором сиротливо лежали гарантия и упаковка от чехла. – Папа умный, мама умная, а я не очень.

Она вынырнула из подворотни и затопала по узкой мощеной улочке, на которой разместилось несколько кофеен. Она уверенно села за небольшой кованый столик и оглянулась на Дерека, который обиженно затаился на углу. Она лениво поманила его к себе.

– Что мы тут делаем? – мальчик сел за стол и настороженно посмотрел на сонного официанта, который устало вышел к ним.

– Двойной эспрессо, а мелкому мороженое, – Ил подавила громкий зевок.

– Ванильное, – буркнул Дерек и спрятался под капюшоном.

Ил уронила лоб на сцепленные ладони и замерла под волнами мелкой дрожи и холодного пота. Она едва сдерживалась от того, чтобы не зарыдать от безысходности и не упасть на брусчатку, отдавшись во власть болезненных метаморфоз, которые крутили ее кости и мышцы.

– Тебе плохо, да? – прошептал Дерек.

Ил подняла голову, прищурилась на яркое солнце, что сияло на чистом голубом небе, и потянула носом ароматы свежего кофе, горячей выпечки и окунулась в светлые воспоминания. Несколько лет назад она сидела на этом же месте и была невероятно счастлива. Приехала с родителями в небольшой отпуск и решила остаться в этом милом городке.

– Эспрессо, – официант поставил чашку кофе перед Ил, и придвинул розетку с тремя шариками мороженого к Дереку. – Приятного дня.

– В лесу тебе помогут, – пискнул подросток, вглядываясь в бледное лицо девушке. – Дядя Феликс…

– Ешь мороженое, – Ил вздрогнула от упоминания проклятого имени и хрустнула шеей.

Она крупными глотками выжрала кофе и поднялась:

– Оплачу и вернусь.

Ил зашла в кафе, оплатила скромный счет с чаевым и под нерешительные возмущения официанта пролетела сквозь кухню, где на нее зашикал толстый повар, и направилась к черному выходу. Она проскользнула в мрачный грязный переулок и зашагала к шумному перекрестку, где ее ждала очередная точка ее увлекательного путешествия.

В магазине с приблудами для парикмахерских и салонов красоты она купила сиреневую краску для волос, осветлитель и вклинилась в разговор между симпатичной консультанткой и сомневающейся клиенткой.

– Охренительная краска, – она сунула под нос изумленной женщине коробку. – Всем советую.

– А седину закрасит? – та прищурилась, вчитываясь в мелкие буковки на упаковке.

– Закрасит, – Ил закинула корбку с дребезжащим тюбиком в пакет и гордо удалилась.

– Ты меня обманула! – на улице ее встретил рассерженный Дерек.

– Ох уж эти коварные женщины, – буркнул под тенью платана тоскливый Ричард. – Ни стыда, ни совести.

Ил развернулась на пятках устремилась к небольшому магазинчику с зоотоварами. Оборотни мрачными тенями двинулись за ней, и она с замершим от волнения сердцем ждала, когда из-за угла явится Феликс. Она мотнула головой и выругалась.

– Это же для собак, – заявил Дерек, когда продавщица пробила несколько упаковок тонких мясных колбасок.

– Именно, – девушка под удивленным взглядом женщины вскрыла одну из пачек и с аппетитом зажевала лакомство для собак.

– Хорошего дня, – прошептала продавщица.

– Дай и мне, – Ричард выхватил из упаковки колбаску и задумчиво ее погрыз.

– Вкусно? – с сомнением спросила женщина.

– Неплохо, – юноша кивнул.

Ил спрятала вскрытую упаковку в карман и вышла на улицу. Она задумчиво посмотрела по сторонам, решая, что делать дальше. Первый вариант – заглянуть в бар к гею-бармену, попытаться его вновь соблазнить и опять проиграть в этой нечестной игре пенисов и вагин. Второй – вернуться в лес.

– Ты мне и слова не скажешь? – обиженно поинтересовался Ричард.

– Мне нечего тебе сказать, – Ил зашагала по улице, решив вернуться домой. – Кроме того, что я в полной жопе.

– Выглядишь ты в принципе неплохо для новообращенной.

Илона скинула капюшон, оголяя шерстистый загривок. Она медленно расстегнула замок на высоком вороте толстовки и обнажила мохнатую шею и ключицы.

– Розовенькая, – охнул Ричард.

– А в штанах спрятан хвост, – Ил торопливо накинула на голову капюшон и застегнула куртку. – Болит адски и постоянно дергается. Еще и трусы пришлось продырявить.

– А я вот без трусов, – Ричард хохотнул.

– Я тоже, – Дерек пнул камешек.

– Милостивый Боже, дай мне сил, – Ил покачала головой и продолжила путь.

– Я вообще не люблю одежду, – цокнул Дерек. – И ненавижу принимать человеческий облик, но папка с мамкой запрещают больше двух часов в сутки быть в шкуре волка. Говорят, так и останусь зверем.

– Правильно говорят, – Ричард вздохнул. – Подрастешь, сможешь контролировать процесс.

– Кто бы говорил, – Ил фыркнула.

– Я был ранен! – взвизгнул юноша.

– Что ты делала в городе в волчьем облике? – Ил посмотрела на Ричарда.

– Ну, я… – тот стыдливо отвел взгляд. – Мы с Томасом приехали в клуб потусить и… Я вышел на улицу подышать воздухом…

– И что дальше? – девушка почесала мохнатую поясницу.

– Там была кошка…

– Ты хотел сожрать кошку?! – Илона поперхнулась слюнями.

– Нет! Я хотел ее погладить! – Ричард всплеснул руками. – Она убежала и меня переклинило! Я пьяный был! Очень пьяный! Я особо ничего не помню, город, крики, в меня камни кидали, а потом ты! Такая красивая со своим урурур. Соблазнила меня, а я теперь страдаю.

– Знала бы, что ты оборотень никаких бы тебе урурур не было, – Илона сунула в рот еще одну колбаску и поспешно спрыгнула по ступенькам.

– Это сама судьба нас свела вместе, – мурлыкнул Ричард.

Ступни Ил хрустнули, вытягиваясь в кроссовках в волчьи лапы и она ловко поймала равновесие, скидывая обувку с когтистых конечностей, но обратная неожиданная метаморфоза в человека испортила ее изящное па, и она кубарем упала, судорожно прижимая новенький телефон к груди.

– Пинки! – Ричард с ревом кинулся к ней. – Пинки!

Игнорируя возгласы юноши, ссадины на лице, шишку на голове и острую боль в голеностопе правой ноги, она со страхом проверила, цел ли телефон. На блестящем экране – ни единой царапины.

– Слава Богу, – простонала он и попыталась встать.

И с визгом опять распласталась на асфальте. Прохожие кидали на нее обеспокоенные взгляды, не решаясь подойти и помочь.

– Иди ко мне, – Ричард уверенно и ловко поднял шипящую от боли Ил на руки и влюбленно посмотрел в ее лицо. – Вот поэтому я и не люблю город.

Дерек в нерешительности проводил взглядом Ричарда, который живо зашагал к дому Илоны и метнулся в противоположную сторону.

– Помоги мне, – прошептал Ричард у подъезда.

Девушка неуклюже потянулась к ручке и дернула скрипнувшую дверь на себя. Ричард подставил в образовавшуюся щель ногу, и ввалился в фойе. Стопа дернулась от боли, и Ил с писком уткнулась в шею оборотня.

– Кнопочку нажми, Пинки, – ласково попросил Ричард, когда занес девушку в лифт.

Ил с гримасой боли нажала на третий этаж.

– Ну, хоть шею не сломала, – Ричард вышел с Илоной на руках в коридор и осторожно поставил ее.

Ил поджала раненую ногу и с шипением привалилась к стене. Спина и ребра заныли. Она вручила ключи Ричарду и устало посмотрела на пакеты у двери. Мехмет все же принес ей продукты.

– Тебя любят, да? – юноша заскрежетал ключами в замке.

– Я просто со всеми всегда вежливая и общительная, – пробурчал Ил.

Ричард хохотнул и занес ее в квартиру. Он усадил девушку на кровать и вернулся за пакетами, которые торопливо затащил в прихожую. Через секунду он уже стоял над Ил с аптечкой, рассматривая ссадины на лице.

– Так, – он осторожно ощупал руки девушки и когда та скривилась, решительно расстегнул ее толстовку. – Снимай.

Ил повиновалась. Плечи были покрыты темными кровоподтеками. Ричард покачал головой и сел на корточки, касаясь голеностопа с пятнами синяков. Девушка со всхлипами неловко стянула штаны и со слезами на глазах осмотрела багровые пятна на берах. Она тяжело вздохнула и с рыданием уткнулась в ладони. Юноша ласково обхватил ступню и осторожно провернул ее. Ил сквозь слезы зарычала.

– Уррурруррр, – прошептал юноша. – Перелома и вывиха нет. Это хорошо.

– Я даже ногу сломать не могу! – взвыла от обиды Ил и замерла, когда что-то мягкое и влажное коснулось ее коленки.

Она опустила ладони и с ужасом уставилась на мохнатого монстра, который старательно вылизывал ее царапины, прищуривая глазки. Огромный оборотень, сидя на корточках, елозил горячим языком по коленке и довольно урчал.

– Какого хрена ты делаешь? – просипела Ил, не в силах пошевелиться.

– Залечиваю раны, – фыркнул Ричард, прижимая уши, и скользнул языком по бедру.

Ил сглотнула – царапинка на коленке затянулась. Через мгновение девушка возмущениями оттолкнула от себя оборотня, и попыталась сбежать от его вертлявого языка. Ричард с ворчанием крепкими когтистыми лапами перевернул девушку на живот и подтянул к себе, так чтобы колени оказались на коврике и верхняя часть тела на кровати.

– Я тебя не съем, Пинки.

– Я предпочла бы традиционную медицину, – сдавленно отозвалась Ил, когда слюнявый язык прошелся по ссадинам на ребрах.

– Я справлюсь, – Ричард лизнул девушку по правой лопатке и осторожно стянул когтями с ее попы трусики.

– Что ты…

Ил охнула и замерла. Ричард обслюнявил синяк на правой ягодице и с шумным вздохом ткнулся холодным носом в девичью промежность.

– Прекрати… – Ил сковал неподвластное ей возбуждение. – Это уже не смешно…

Влажный язык прошелся по припухлым складочкам, и Илона глухо застонала.

– Не бойся, Пинки, – прохрипел Ричард и шерстистым навалился на нее. – Я буду нежным.

Он с громким подлустоном и полурыком проскользнул в Илону, которая испуганно вздрогнула под ним. Горячая плоть оборотня ощущалась иначе, и девушка покраснела от жгучего стыда, что выпрыгнул из нее влажным кряхтением. Вместо того, чтобы вырваться из лап чудовища, она отозвалась на его уверенные толчки громким стоном. Когда Илону срутила конвульсия экстаза, Ричард вжался в нее, проникая пульсирующим упругим узлом. Она вскрикнула от неожиданности, и мышцы в болезненном спазме сомкнулись на основании подрагивающего члене оборотня.

– Пусти! – взвизгнула девушка, и Ричард с пыхтением навалился на нее.

– Тише, – он утробно простонал ей в ухо. – У меня это тоже первая вязка.

Илону буквально распирало от набухшего и зажатого в тисках крепких мышц естества оборотня, которое мягкими спазмами изливалось в ее лоно.

– Мне больно, – Илона опять дернулась. – Пусти меня!

– Это не он тебя держит, а ты его, – в спальню вошел ехидный Феликс.

– Мать вашу, – вскинулась под рычащим Ричардом Илона. – Ты не закрыл дверь?!

Оборотень взвизгнул от очередного сильного сокращения в утробе испуганной девицы.

– Милая, тебе стоит успокоиться, – Феликс сел на кровать и кинул на пол забытые Ил кроссовки. Он с сочувствием посмотрел в бледное и возмущенное лицо девушки. – Будешь дергаться, то либо ты ему там всё пережмешь, либо он от паники порвет тебя. Вдох-выдох, – он оскалился в улыбке и перевел взгляд на морду скалящегося Ричарда. – Так и знал, что ты не удержишься.

– Проваливай нахер отсюда, – прорычал тот.

– Тебя брат не говорил, что наскакивать на сучку, у которой не было еще сцепки, надо очень осторожно? Нет? – он удивленно вскинул брови. – Это же как в капкан лезть, Дикки! Ее же надо подготовить к такому событию.

Илона задрожала под урчащим Ричардом. Тело ее не слушалось. Ее промежность окаменела и ныла тупой тянущей болью. К страху, что Ричард попытается вырваться из тисков ее нутра, врос ядовитыми корнями стыд перед Феликсом, который с нежностью вглядывался в глаза объекта своих нездоровых воздыханий.

– Уходи, – просипела Ил сквозь слезы. – Я тебя прошу… Уходи…

Феликс скучающе посмотрел на девушку и вытащил из кармана темный бутылек с пипеткой.

– Язык, Пинки, – он открутил крышечку и занес над ее лицом стеклянную палочку.

Илона повиновалась приказу. На языке расплылась горькая пряная капля, и она скривилась. Феликс неторопливо закрыл бутылек и задумчиво посмотрел на него.

– Я против таких методов. Я за то, чтобы медленно и неспеша готовить суку к вязке, но Дикки слишком нетерпеливый и неопытный.

Илона с тихим всхлипом уткнулась лицом в одеяло. На нее навалилась слабость. Когда волна истомы нырнула в ее живот и коснулась одеревеневших мышц промежности, она со всхлипами ощутила как мерзкий склизкий узел оборотня медленно выскользнул из нее.

Она с болезненным мычанием выползла из-под Ричарда и пьяно подскочила на ноги, кинувшись прочь из спальни. Ил споткнулась и с разъяренным ревом пристыженного и обесчещенного зверя, заперлась в ванной комнате, с ужасом разглядывая гадкие белые подтеки на внутренней стороне бедра. Семя оборотня текло из нее мерзким липким ручьем.

Ил пошатнулась и с плачем завалилась в пустую ванну, с истеричными завываниями выкручивая вентили водопроводного крана до упора. Она заткнула слив и обхватила колени руками, пошатываясь из стороны в сторону, бубня что-то нечленораздельное. В глазах двоилось, язык заплетался, а сознание плыло мутными пятнами.

Живот раздулся. Чужие когти и клыки разорвали в клочья внутренности лихорадящей Ил, и под холодными лучами лунами из нее вылез окровавленный волк. Зверь с разинутой пастью кинулся на нее и сжал челюсти на горле. Девушка завопила и открыла глаза.

Над ней скалой навис мрачный Феликс. Вода остыла, и Ил пробрала сильная дрожь. Она вывалилась из ванны, заливая все вокруг лужами, поднялась на ноги и толкнула мужчину в сторону. Девушка сорвала с крючка полотенце и сердито замоталась в него.

– Какова вероятность того, что я залечу от твоего дружка? – прошипела она в лицо молчаливого Феликса. – Или мне бежать за чудо-таблеткой?

– Чудо-таблеткой? – мужчина зло прищурился.

– Говори, сука! – Ил потрясла Феликса за лацканы пиджака. – Я не хочу рожать волчат! Не хочу!

– Мизерный, – процедил мужчина и осторожно убрал скрюченные руки девушки от себя. – Зачатие происходит обычно в период течки.

– Течки? – рявкнула Илона и завопила, хватаясь за голову. – Течки?!

– В период овуляции, – с улыбкой поправился мужчина.

Ил застонала и отвернулась к зеркалу, опираясь слабыми руками о раковину.

– Но шанс есть, да? – отчаянно прошептала она.

– Шанс всегда есть, Пинки, – Феликс облокотился о косяк.

– И каков процент этого шанса? – просипела Ил.

– Это тебе не математика.

– Говори, мерзавец. Я должна оценить риск, – она сплюнула горькую слюну в раковину.

– Пять процентов тебя устроит? – хохотнул Феликс. – Первые случайные вязки почти всегда холостые. Конечно, со мной ты бы точно залетела, но не с Дикки. Ты же не его выбрала.

– Урод, – рявкнул из кухни Ричард.

– Я никого не выбирала, – Илона покачала головой. – Ни его, ни тебя. Ни в ком из вас я не вижу потенциального отца для моих детей. Никого.

– Это до первой течки. Без обид, но ты будешь просто умолять меня заделать тебе волчат. Милых, маленьких и беззубых оборотней. Учитывая, что у тебя и так повышенное либидо, то в тебе взыграет целый ураган гормонов. Я просто предупреждаю заранее.

Ил взревела и запустила в самодовольного урода стаканчик, зубную пасту, кусок мыла и тюбик с кремом для рук, но мужчина лениво увернулся от каждого снаряда.

– Но можно пропить всякие травки, – Феликс обнажил зубы в улыбке, – чтобы ослабить гон.

– Какие?! – Ил затряслась в ярости.

– Но это идти против природы, Пинки.

– Да какая нахер в этом природа?! – зарычала Ил, зарастая милой розовой шерсткой. Ее лицо с хрустом вытянулось в волчью морду, и она шагнула к Феликсу на пружинистых лапах, скаля клыки. – Это не природа! Это полное безумие, образина блохастая!

Мужчина склонил голову с ласковой улыбкой и развел руки для объятий, в которые девушка с жалобным ворчанием нырнула. Через секунду она злобно оттолкнула от себя Феликса и растерянно вылетела в коридор.

– Ты, – она вперилась глазами, горящими зеленым огнем, во влюбленного Ричарда, который ожидал ее на пороге кухни, – урод мохнатый.

– Ты такая милая, – юноша охнул. – Розовая и пушистая!

Ил с рыком дернулась в его сторону, но Феликс заключил ее в стальные объятия и крепко прижал к себе. Она с воплями, рыком и всхрипами попыталась вырваться из его рук, желая сожрать ойкнувшего Ричарда.

– Уходи! – рявкнул Феликс. – Немедленно!

– Шавка мерзкая, – Или клацнула пастью. – Я тебе кишки через жопу вырву!

– Пока, Пинки, – Ричард прошмыгнул мимо с неловкой и смущенной улыбкой и поспешно ретировался, хлопнув дверью. – Еще увидимся!

– Вернись, трусливая мразь! – ощерилась она. – Я сожру твой мерзкий собачий член!

Феликс затащил упирающуюся Илону в спальню, швырнул на кровать и когда она кинулась на него, бросил в ее сторону тушку сырой индейки. Девушка перехватила когтистыми лапами подмороженную птицу и голодно вгрызлась в нее, раздирая на части. Шерстистые колени неприятно заскользили по паркету.

– Первое правило брачных игрищ – накормить волчицу, – Феликс сел на край кровати, утомленно наблюдая за тем, как Ил с хрустом разгрызает мясистую ножку индейки. – Второе правило – она должна быть отдохнувшая. Что тут сложного?

– Пошел в жопу, – огрызнулась Ил, проглатывая кусок сырого мяса вместе с костью. – Хренов ловелас.

– У меня ни одна случка не кончалась такой истерикой, – Феликс невоспитанно разлегся на кровати, подминая под голову подушку.

Илона разгрызла птичий позвоночник и зло посмотрела на гостя, чистосердечно признавшись:

– Я не хочу тебя любить!

– Это не любовь, Пинки. Это куда хуже.

– Я не хочу этого куда хуже! – Ил облизала морду. – Не хочу! Ты мне не нравишься! Ты жуткий, отвратительный тип, который похищает людей во сне и насильно обращает в оборотней!

– Это было единожды и в очередном припадке тоски, – скривился Феликс. – И я уже сотню раз об этом пожалел. В мои планы не входило нянчиться с истеричкой, которая то с обрывов прыгает, то через несколько дней после обращения выбегает к людям. Я в большей жопе, чем ты. Волочиться за капризным мальчишкой и, мать вашу, страдать по его мохнатой заднице. Меня тошнит от самого себя. Ладно бы мужиков любил, но нет же!

– Ути-пути, – Илона пробралась в коридор и зарылась в мешки в поисках чего-нибудь вкусненького.

Она сорвала пищевую пленку с говяжьей вырезки и с жадностью заглотила весь кусок не пережевывая. Ил замерла, чувствуя, как обруч боли сжал ее грудь, и к ней незамедлительно подскочил Феликс, который рывком поднял ее, надавливая на солнечное сплетение. Она с омерзительной отрыжкой исторгнула из себя склизкий ошметок говядины.

– Я больше так не могу, – Ил повисла в руках мужчины и вытерла рот, печально глядя на окровавленную вырезку у босых ступней. – Дай мне умереть.

– Нравится тебе или нет, но ты теперь часть моей стаи, моей семьи, Пинки, – прошипел Феликс. – Я тоже не в восторге, но я вынужден заботиться о тебе. Я совершил большую ошибку и теперь несу за тебя ответственность.

– Пусти.

Илона выскользнула из объятий равнодушного мужчины и устало зашлепала на кухню. Она заварила кофе, утопая в отчаянии и печали, и села у окошка, наблюдая за Мехметом, который раскачивал чернявого внука на качелях.

– Мне станет легче? – она отхлебнула горькой жижи.

– Нет, если ты будешь дальше упрямиться и играть в гордую одиночку. Я могу стать тебе другом, Пинки, – мужчина тяжело вздохнул. – Ты обрела новую семью.

– Господи, – она закрыла глаза. – Нет ничего гаже жить рядом с тем, кто тебя просто терпит. Я не хочу быть вынужденной частью семьи, Феликс. Я достойна не жалости, а любви. Какой тогда смысл в семье? Нет. Никакого в этом смысла.

Ил улыбнулась, когда Мехмет подхватил внука на руки и крепко его обнял. Она тяжело поднялась и вернулась в спальню под мрачным взглядом Феликса. Девушка с кряхтением достала из шкафа чемодан и начала закидывать в него свои скромные пожитки.

– Куда это ты собралась? – Феликс нахмурился.

– Домой, – она вытащила из комода стопку чистых трусиков и кинула к остальным вещам. – К маме и папе.

– Тебе нельзя…

– Они моя семья, – она подняла с пола зубную щетку и сердито посмотрела на мужчину. – Не ты. Потому что именно они подарили мне жизнь в любви и счастье. К черту тебя, твоих волков, луну, лес и прочую хрень. Моя первая любовь тоже меня жестко отфрендзонила, но я пережила. Под грустную музыку, мамины салатики и под футбол с папулей.

Она застегнула чемодан, облачилась в мягкие плюшевые штаны и растянутый свитер, игнорируя недовольный рык Феликса.

– Ты подставляешь мою стаю, – мужчина заскрипел зубами. – Если ты обратишься…

– Это ты подставил свою стаю, когда притащил в лес и укусил. Больно и страшно, знаешь ли, было, – Ил лучезарно улыбнулась. – А мама с папой меня примут любой. Даже с хвостом. А теперь уходи. Не переживай, каких только уродов не встретишь в ночном автобусе.

Она надела маску на лицо, напялила на голову панамку и кивнула мужчине, выпроваживая его взглядом из своей норы. Она дождалась, когда Феликс бесшумно скроется из квартиры, и забежала к Марго, предупредить, что уезжает на неопределенное время.

– Я не могу тебя отпустить, – старушка нахмурилась. – Это опасно.

– Здесь я сойду с ума.

Ил спряталась в лифте и передернула плечами под немигающим взором Марго. Почему она раньше не замечала в ее глазах тень дикого хищника?