Текст книги "Гнёт Луны (СИ)"

Автор книги: Рин Рууд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 37 страниц)

Ил задохнулась от возмущений и остревенелого и пробивающего проникновения. Она дернулась под безумцем, и тот вцепился зубами в ее шкуру. Девушку пронзила несвоевременная и предательская игла экстаза, и Рене с измученным и истеричным всхрипом распластался на ней, слабо вздрагивая всем телом.

– Ты просто богиня, – хохотнул мужчина ей в мохнатые лопатки. – Шерстистая и когтистая богиня. Я полностью удовлетворен.

– Ты ненормальный, – Ил недовольно лизнула нос.

– Невероятно, – Рене протянул руку к ее морде и слабыми пальцами коснулся правого верхнего клыка, а затем бессовестно нырнул в пасть, чтобы пробежаться по мясистому языку.

– Прекрати, – сердито заворчала Илона.

– Оставим твою прелестный ротик на следующий раз, – Рене скатился на пол и прикрыл веки. – Ты же этим языком такие чудеса можешь творить!

Мужчина громко зевнул, прижался к испуганно рыкнувшей девушке и задремал, истощенный и довольный. У Илоны не осталось сил даже для того, чтобы перевернуться с живота на бок, и поэтому она несчастно вздохнула и утонула в сонливости. Ей причудились слабое поскуливание, холодный нос в подмышке и шерстистая спина под рукой.

Глава 46. Какими должны быть умные волчицы

Ил открыла глаза, села, сладко потянулась и с ужасом уставилась на посапывающего на полу бесхвостого волка с шерстью цвета влажного песка. Она сглотнула, потерла глаза и прохрипела:

– Рене?

Зверь зевнул во всю пасть и приветливо посмотрел в ее лицо.

– Рене…

– Что? – спросил волк и сел, склонив голову. – Доброе утро, милая. Только не говори, что ты не помнишь о нашей бурной ночке. Я не поверю тебе. Ты не настолько была пьяна.

– Ночка слишком бурная была, – простонала Ил, вглядываясь хитрую хищную морду Рене.

– Ты же не будешь спорить, что я был великолепен, – волк опять зевнул и прищурился.

Ил медленно поднялась и подтащила зеркало к Рене, который удивленно вгляделся в свое отражение и нервно облизал нос.

– Что за фокусы, Рене?

– Без понятия, – зверь поднял недоуменную морду на Илону. – И даже в шкуре волка я охренительно хорош.

– Не время для самолюбования, – Ил почти плакала от паники. – Давай обратно в мужика!

– А как? – Рене навострил уши.

Ил прошла по комнате, вцепившись в волосы. Рене тем временем покрутился вокруг своей оси, разглядывая себя со всех сторон в зеркале, а после завыл, вскинув голову к потолку.

– Что ты делаешь? – шепнула Ил.

– У меня красивый голос, – Рене самодовольно высунул язык.

– Обращайся в мужика!

– Я не знаю, как это сделать, – фыркнул зверь. – Как ты это делаешь?

– Я просто это делаю и все!

– Ты плохой наставник, – сердито оскалился Рене. – И почему я обратился в волка?

– Не знаю!

Ил торопливо оделась, кинула Рене кусок мяса, который был тут же с большим аппетитом сожран, и задумалась над тем, что предпринять дальше. Первая мысль была позвонить Феликсу и попросить у него помощи, но вряд ли оборотень будет рад узнать, что Илона предалась утехам с начальником, который после необузданного секса превратился в волка.

– Мне уже можно паниковать? – спросил Рене, облизывая морду. – Я ведь вегетарианец.

Ил набрала Ричарда, который ответил ей лишь через долгих пятнадцать гудков.

– Ты меня разбудила.

– Феликс рядом? – шепнула девушка.

– Нет, – буркнул парень.

– Слушай, помнишь, когда я тебя нашла пять лет назад в подворотне, – Ил кинула Рене второй кусок мяса.

– Тебя ностальгия накрыла?

– Ты тогда не мог обратиться обратно в человека, да? – Ил прошла к окну и тоскливо посмотрела на голубое небо.

– Да, я был очень испуган, – Ричард зевнул.

– А как ты вернулся в человеческий облик? – Илона постучала ноготками по стеклу.

– А почему ты об этом спрашиваешь? – тихо поинтересовался оборотень.

– Просто я… – Ил зажмурилась. – Знаешь… Ну… Вдруг я однажды…

– Однажды что?

– Однажды стану волком и не смогу стать человеком. Вот. Мне сегодня сон плохой приснился, что я бегаю по городу волчицей и не могу влезть обратно в человеческий облик. И страшно так. Очень. Не хочу опять одичать.

Ил повернулась и взвизгнула. Позади нее Рене стоял на задних лапах и неуклюже удерживал равновесие.

– Да что у тебя там стряслось?

– Паука увидела, – прохрипела Ил.

Рене печально опустился на четыре лапы и поплелся к зеркалу. Он задумчиво тряхнул мордой и оскалился на свое отражение.

– Ты боишься пауков? – недоверчиво спросил Ричард.

– Это ужас какой огромный и мохнатый паук.

Рене раскрыл пасть и вывалил язык.

– Как, кстати, там твой благотворительный вечер? – ревниво поинтересовался Ричард. – Повеселилась?

– Повеселилась – слабо сказано, – прошептала девушка. – Ри, так как вернуться в человеческий облик, если застрял в волке?

– Если у тебя опять начались проблемы с обращением, может, ты… – Ричард замолчал и обеспокоенно и с надеждой шепнул, – беременна?

– Нет.

– В прошлые раз ты…

– Нет, я не беременна, – Ил зажмурилась.

– Ну а вдруг?

– Нет.

– Точно? – Ричард печально вздохнул. – Было бы здорово. Особенно здорово, если от меня.

– Слушай, я залечу от тебя, Феликса, от вас двоих или от кого-то другого, – Илона сощурилась на Рене, который удивленно рассматривал свои мохнатые яйчишки. – Я обязательно дам знать.

– А давай без кого-то другого, – ревниво прошипел Ричард.

– Я женщина свободная, – вздохнула Илона.

– Ты все-таки легла под своего шефа, да? – взвизгнул парень. – Да? У тебя совсем совести никакой нет! Для карьеры ей было важно пойти на благотворительный вечер! Шлюшка!

– А я говорил, – послышался надменный голос Феликса. – Я сразу понял, что она подставит задницу богатому ублюдку.

– Это вы по части жоп, – охнула Илона. – Это у вас нездоровые наклонности.

Рене удивленно посмотрел на девушку и повернулся к зеркалу мохнатой бесхвостой попкой. Волк оглянулся на отражение и тоскливо вздохнул.

– Ты недостойна нас, – обиженно проворчал Ричард.

– Мы сворачиваем лавочку свиданок? – девушка придвинула пластиковый замок к стене и поправила на нем башенку. – И остаемся хорошими друзьями, у которых общий ребенок?

– Вот же стерва, а, – рассмеялся Феликс.

– Слушайте, мальчики, мы попробовали и у нас ничего не вышло, – вздохнула Илона. – Давайте будем близкими и хорошими друзьями. Вам не кажется, что секс между нами только все портит?

– Как удобно, нашла нового кобеля, а мы, значит, больше не нужны? – хохотнул Ричард. – Ладно, сука подлая, давай будем друзьями. Давай. Но если ты полезешь к нам в штанишки, мерзавка хитрая, если опять нас соблазнишь и собъешь с курса супружеской верности и любви, то у тебя больше не будет шанса вильнуть хвостом.

– Что это за угрозы такие? – Илона проверила на влажность почву в горшке с фикусом.

– Такие, что до конца своей смерти будешь нашей сучкой, – прорычал Ричард. – И никаких тебе благотворительных вечеров с боссом. Никаких членов, кроме наших. Ты меня поняла? Когда твой ненаглядный мажор кинет тебя и ты приползешь к нам в слезах и соплях, мы тебе самые гланды зассадим.

– Ри, ты чего так разошелся? – Илона охнула.

– Потому что бесишь! – взревел под бархатный смех Феликса Ричард. – Самое время бежать на курсы глубокой глотки, Пинки, потому что я заставлю тебя заглотить член моего мужа по самые яйца.

– А ты уже сходил? Может, контактами поделишься?

– Пошла ты!

Ричард сбросил звонок, и Ил утомленно посмотрела на поскуливающего Рене.

– Мне надо справить нужду, – испуганно прошептал он. – Я сейчас лопну.

– Придется под кустики, – девушка подхватила связку ключей с пола и зашагала к входной двери.

– Как это под кустики?

– Я не думаю, что ты справишься с унитазом, – Ил распахнула дверь перед изумленным волком.

– Я же приличный человек! Я не могу под кустики!

– Сейчас ты волчара, Рене. Огромная такая волчара с безразмерной пастью, – простонала Илона, закрывая лицо ладонью. – Я же тебе говорила, что мы пожалеем.

– Идем, – рявкнул Рене и выбежал в подъезд. – Лучше под кусты, чем на твоих глазах обмочиться!

Илона вывела Рене к пустырю между заброшенными складами за сквером под ее окнами. Зверь нырнул в кусты, и Илона отошла в сторонку, чтобы не смущать своего шефа.

– А как волки справляют малую нужду? – взвыл в зарослях Рене.

– Лапку подними, – тихо отозвалась Илона. – Как собачка. И выбери кустик посимпатичнее.

– Да они все одинаковые!

– Выбери любой!

Ил заскрежетала зубами. Почему Рене обратился в волка? Как такое могло произойти? Что опять за непонятные и нелогичные фокусы от Матери Луны? Она попыталась припомнить в подробностях прошлую ночь и через мутное стекло похмелья увидела, как обезумевший от похоти и рычащий мужчина беснуется над бесстыдно повизгивающей волчицей.

– Господи! – Ил спрятала лицо в ладони, понимая, что Рене отымел ее в облике зверя.

Мимо пронесся воодушевленный бесхвостый волк, ловко перескакивая через кусты высокой травы. Красивый такой, грациозный и с шелковистой шерстью.

– Рене!

– Я видел мышь!

– Рене!

– Она где-то тут! – волк с ворчанием притаился в траве. – Вкусная жирная мышь!

– Рене, я тебя прошу, не теряй голову. Ты можешь одичать, – Ил подошла к нему.

– Дикие звери поистине свободны, а человек раб системы, – Рене метнулся тенью вперед и схрумкал пойманную мышь.

Рене захватил восторг и азарт. Если Илона сейчас его не образумит, то волчья тень возьмет верх над ним и уничтожит эксцентричного художника.

– А как насчет оленя, Рене?

– Оленя? – зверь навострил уши. – Тут есть олени?

– Здесь нет, но в лесу есть, – Ил скрестила руки на груди. – Смысл тебе довольствоваться мышами, когда можно загрызть оленя. Согласен?

– Конечно, согласен, – Рене нетерпеливо облизал нос. – Олень лучше мыши, моя милая.

– Давай мы заглянем в галерею перед тем, как отправиться на охоту, – Ил лучезарно улыбнулась.

– Не хочу в галерею, хочу на охоту!

– Я знаю, где бегают самые жирные и самые вкусные олени, – девушка присела на корточки перед Рене и заглянула в его красивые звериные глаза. – Но взамен я хочу картину. Маленькую картинку в подарок.

– Да бери любую из моих картин и веди на охоту! – рыкнул Рене.

– Я хочу, чтобы ты нарисовал картину лично для меня, – Илона прищурилась. – Небольшую.

– Но у меня лапки!

– Зато какая у тебя крепкая пасть, – Ил потрепала волка за щеки. – Кисточку в зубы и вперед. Мазнешь что-нибудь и побежим ловить оленей. Ну, для оленей и можно какую-нибудь каракулю оставить?

– Давай потом.

– Хочу сейчас. Мне не хватает дома на стене картины от Рене Дануа. Я бы одинокими вечерами смотрела на нее и вспоминала о твоих сильных руках.

– Ты мне оленя, я тебе картину? И ты мне обещаешь, что ты не продашь ее на аукционе? – волк навострил уши и склонил голову.

– Эта картина будет бесценна. Никогда и ни за какие деньги. Я даже оставлю завещание, чтобы после моей смерти ее сожгли вместе с моим телом.

– Мхм…

– Ну?

– Хочу оленя и медведя.

– Медведя?

– Я думаю, что я тоже альфа, – Рене вскинул морду. – И тоже хочу убить медведя и содрать с него шкуру.

– Хорошо, я знаю, где выследить медведя, – заговорщически шепнула Ил. – Молодого, сильного мишутку для невероятно красивого и смелого альфы.

– Я как раз подумаю над своим вторым именем в тишине, – согласился волк и рысью побежал к скверу. – Рене, Томные Сумерки… Рене, Полнолуние Страсти… Рене…

Ил вызвала такси. Пушистый бесхвостый зверь ворчал, подбирая себе второе имя, а девушка обеспокоенно пропускала пальцы через его шелковистую шерсть на холке. Если Рене одичает, она никогда себе этого не простит. Она всегда всем приносит несчастье и беды.

– Рене, Зов Любви? – волк лукаво всмотрелся в ее бледное лицо.

– Мне нравится, – шепнула Ил в бархатное ухо зверя.

– Илона, Дар Судьбы, – Рене привалился к ее груди.

– Какой же ты подлец, – хохотнула девушка. – Обольстительный и ядовитый змей, и так хочется верить твоим словам, а в них ни капли правды.

Таксист кинул подозрительный взгляд в зеркало дальнего вида, но промолчал. Рене ласково лизнул Илону в шею и смачно прошелся языком по ее челюсти. Девушка с хохотом отпихнула от себя любвеобильного мерзавца, который обиженно отвернулся к окну и чихнул.

Когда такси остановилось возле галереи, Илона вытолкала мохнатого упрямца из машины. Прохожие в испуге отскочили от недовольного зверя, и девушка поспешно открыла дубликатом ключей перед Рене дверь.

– Как здесь уныло, – заворчал он. – Хочу в лес.

– Ты же в курсе, что дикие волки живут совсем немного?

– Зато они свободны и счастливы, – Рене перетряхнулся и нехотя засеменил через зал с картинами. – А я вот несчастлив. Я очень устал.

Ил завела зверя в мастерскую, где царил полный бардак – грязные холсты лежали небрежной кучей, краски разбросаны по всем углам, засохшие кисти торчали из жестяных банок уродливыми пучками.

Девушка отыскала под завалами картин с нелепой мазней чистый небольшой холст.

– Нет.

– Что нет? – Ил посмотрела на сердитого волка.

– Слишком маленький. Моему таланту не развернуться.

– Этот? – девушка вытащила холст размером со столешницу обеденного стола.

– Пойдет.

Ил приставила холст к стене и застыла над грязной палитрой с тюбиками краски. Рене нехотя назвал цвета, которые были ему нужны для работы, и девушка торопливо выдавила густые маслянистые сгустки на деревянную доску.

– Открой ротик, – Илона с улыбкой сунула кисть в зубы волку. – Хороший мальчик.

Рене неразборчиво заворчал, и девушка выскочила из мастерской, бесшумно прикрыв за собой дверь. Если Рене что и могло вернуть, то только искусство. Звери не умеют творить и выплескивать душу на холсты. Они живут и не слышат песни сердца и души. Илона не позволит Рене стать зверем. В лесу и без него хватает блохастых тварей, а вот чокнутых и экстравагантных чудаков не так много.

– Я бездарность! – крик Рене, и Илона ворвалась в мастерскую.

Мужчина лежал лицом в пол, весь изгвазданный в краске. Ил задержала взгляд на его копчике с темным небольшим шрамом и уставилась на зловещий клубок линий на холсте. Она склонила голову, и мазня Рене сложилась в жуткую волчью морду.

– Поехали в лес, – Ил перевела взор на мужчину. – За оленем.

– Я вегетарианец, я жу уже об этом говорил, – просипел Рене.

– Говорил.

– Это самый жуткий из всех кошмаров, что мне привиделись, дорогуша, – Рене перевернулся на спину и раскинул руки в стороны. – Неужели мне в шампанское что-то подмешали? Мерзавцы. Никому нельзя доверять. И я жду от тебя слов восхищения.

– Мне нравится, – Илона вновь посмотрела на картину. – Не хочешь ее выставить?

– Она твоя, – Рене приложил ладони ко лбу. – Я хочу в отпуск. Отпуск с оргиями, красивыми мужиками и бабами. Мне нужны силиконовые сиськи, перекроенные лица и пустые куклы для траха. Не ты, милая. Не ты. Ты заставляешь думать и искать ответы, кто я есть.

– Я напишу заявление об увольнении, – Ил помассировала переносицу. – Мне жаль, Рене, что так вышло.

– А теперь уходи, моя милая Илона.

Девушка осторожно подхватила холст и вышла. Что-то ей совсем не везло с мужчинами. Наверное, ей стоит переключиться на женщин. Хотя с ее удачей, Илона обязательно наткнется на безумную и стервозную суку.

– И что? – возмутился Рене, когда Ил была на полпути к выходу. – Ты вот так просто уйдешь?

– Да, – девушка повернулась к рассерженному голому мужчине, который посреди зала с уродливыми картинами был подобен молодому божеству. – Ты сказал – уходи, я ухожу. Что не так?

– Так не пойдет, моя милая, – Рене скрестил руки на груди. – А как же отчаянная борьба за любовь? Истерики? Слезы?

– У меня своеобразные истерики, – Илона нахмурилась. – Тебе они не понравятся.

– Я привык к тому, что после разрыва со мной все рыдают.

– Между нами ничего не было, чтобы случился разрыв, – брови девушки недоуменно поползли вверх.

– Вот это да, – охнул мужчина. – Меня моими же словами унизили.

– Я что-то пропустила? – Илона с недоверием взглянула в злое лицо Рене.

– Я не дам тебе увольнения, – процедил тот. – Будешь работать и страдать от неразделенной любви ко мне. Я не потерплю к себе такого отношения.

– О каком отношении ты говоришь? – шепнула Ил.

– Ты еще спрашиваешь?

– Да, спрашиваю, – хохотнула девушка. – Потому что нихрена не понимаю. Ты хочешь, чтобы я ушла или нет?

– Хочу, – рявкнул Рене

Ил медленно, не создавая лишнего шума, развернулась на пятках и сделала шаг.

– Но не так!

– Рене, мать твою! – Ил опять встала лицом к мужчине. – Я не буду удовлетворять твои нарциссические наклонности. Не будет тебе истерик и рыданий.

– Ты будешь рыдать! – прошипел мужчина. – Будешь страдать от любви ко мне и выть в подушку.

– Нет, не буду.

– Будешь.

Ил хрюкнула от смеха и прикрыла рот рукой, сдерживая истеричный гогот. Рене был очень зол и растерян – он действительно привык к драмам на пустом месте, женским горьким слезам, отчаянным попыткам вернуть его любой ценой.

– Мы закрыты! – взревел Рене на мужичка, который решил заглянуть в галерею.

– Ой, простите, – гость попятился и скрылся за дверью. – Только не кричите.

– Опоздаешь завтра, – мужчина сузил горящие яростью глаза. – Зарплату урежу. Посмеешь не явиться, то не видать тебе карьеры ни в одном приличном месте.

– Ты решил в стерву поиграть?

– Возможно, – Рене повел плечом. – Ты меня поняла?

– Сегодня, что, какой-то ретроградный Меркурий, который давит вам всем мозги? – измученно простонала Илона.

– И никакой фамильярности с этой минуты. Я твой шеф, а не друг или товарищ, – Рене смерил Илону холодным взглядом. – А теперь иди.

– Я точно могу идти?

Он тряхнул волосами и горделиво удалился. Илона постояла еще несколько минут, ожидая, что придурочный Рене, которому после первого обращения ударила моча в голову, опять выбежит с претензиями и медленно попятилась.

– И дверь запри! – донесся до нее крик.

– Хорошо, босс! – Ил вытащила из кармана связку ключей. – Как прикажите, босс!

На улице закрыла на несколько оборотов дверной замок и поспешила прочь. В принципе, она после первой своей метаморфозы тоже не отличилась благоразумием. Она несколько часов провела под тенью раскидистого дерева, наблюдая со стороны за галереей – Ил боялась, что Рене в истерике бросится творить всякие безумства.

Когда к галерее подкатила шикарная дорогая тачка, а из нее выпорхнула длинноногая блондинка и юркнула в объятия Рене, который с жадными поцелуями затянул ее внутрь, Илона со спокойной совестью отправилась домой. Она совершенно не понимала мужчин, которые не могли адекватно и словами объяснить, чего они от нее хотели.

– Они боятся тебя, – выдохнул Бруно в ночное небо струйку дыма. – Ты не желаешь следовать за ними.

– Да с хрена ли я должна за ними следовать?

– И в тебе нет хитрости, – парень скривился. – Женщины должны быть изворотливыми, когда надо – ласковыми…

– Пошел в жопу, – Ил потушила сигарету, поднялась и зашагала вниз по холму, неуклюже волоча за собой картину. – Ласковыми!

– Вот об этом я и говорю, – Бруно распластался на траве.

У подножья холма Ил хотела разорвать картину Рене, но справедливо рассудила, что ее можно однажды продать за большие деньги. Да, в один из дней, когда злость ее отпустит и когда Рене Дануа сдохнет в объятиях силиконовых красоток, девушка бессовестно выставит холст на аукцион и разбогатеет. Или она его Фериилу по наследству отдаст, чтобы он срубил кучу денег на имени мертвого художника.

Глава 47. Сияние Ночи

Ил приставила картину к стене рядом с пластиковым замком, скинула одежду и легла у окна, обратившись в печальную волчицу. Растущая луна за стеклом на черном небе и россыпь звезд равнодушно взирали на одинокую суку, которая в очередной раз сглупила и поддалась низменным инстинктам. Самое время выйти на охоту, затопить тоскующее сердце кровью, но вряд ли крысы и мыши удовлетворят Илону.

В полудреме девушка увидела тень. Блеклую, пепельно-розовую и очень пушистую. Теплую и трогательную. Внутри, где-то под сердцем. Ил всхрапнула и подняла голову, прислушиваясь к ночной тишине, и та отозвалась в сознании поскуливанием и детским хныканьем.

– Господи, только не это, – Илона облизала нос и метнулась испуганным пятном по квартире. – Нет! Нет! Нет!

Ил схватила телефон и в панике, застилающей глаза слезами, позвонила Ричарду, который ей не ответил. Она с рыком вновь набрала его номер, и вновь, и вновь, но тот продолжал игнорировать ее звонки. Когда белый мохнатый подлец и в десятый раз не взял трубку, Илона ткнула дрожащим пальцем на контакт Феликса.

– Час ночи, Ил, – прошипел мужчина.

– Где Ричард?! – взвизгнула девушка.

– Спит, – цокнул Феликс.

– А ты почему не спишь? – Илона вытерла слезы.

– Кошку караулю, – вздохнул оборотень. – Сижу с ней рядом и жду, когда она соизволит в горшок сходить, иначе опять обоссыт кровать Фериила.

Ил шмыгнула и замолчала, вслушиваясь в дыхание оборотня.

– Что? Решила переиграть нашу дружбу? – едко поинтересовался мужчина.

– Феликс, ты только не кричи, – Ил сглотнула. – Но я…я… – она сжала кулаки прошептала, – беременна…

– Какой неожиданный поворот, моя милая, – зло хохотнул оборотень. – Но он точно не мой. Я в тебя не кончал. Только если у тебя в попе матка затерялась.

– Я знаю, что он не твой! – рыкнула Илона. – Он либо от Ричарда либо…

– Либо от Рене, да? – холодно отозвался Феликс.

– Что мне делать? – просипела Илона, сжимая смартфон.

– Ты меня как друга спрашиваешь? – насмешливо поинтересовался мужчина.

– Точно не как у любовника без обязательств. Верно? Он бы и слушать меня не стал, – Илона ударила кулаком по лбу.

– Нет, не стал, – вздохнул Феликс. – Я не думаю, что ребенок от Рене. Он же человек. Очень мизерный шанс…

– Он в третьем поколении оборотень, – истерично хохотнула девушка.

– Что прости?

– Он правнук Марго! – рявкнула Илона. – Ясно? Нихрена он не человек! И Марго не человек! Марго – оборотень! И она сестра Элизы, с которой ты непонятные шашни крутишь!

– Как-то новость о твоей беременности обросла новыми подробностями…

– Да? А как тебе это?!

Ил вывалила на Феликса историю о Воргане, о секретах Рене, о его ведьмаческих корнях и о том, что у него охренительно красивые любовницы. Любовниц она особенно живо описала.

– Элиза была моей первой женой… – скучающе вздохнул Феликс. – Кто бы мог подумать, что у мерзкая старуха ее сестра. Так и знал, что сучка что-то скрывает

Послышался недовольное мяукание и шуршание. Ил моргнула и прохрипела:

– Что, мать твою, ты только что сказал?

– Лиза была моей женой, – повторил Феликс. – Но у нас не сложилось и мы быстро разбежались.

– Сколько тебе лет?

– Элиза однозначно постарше меня будет, – голос Феликса стал скучающим. – Повстречал ее случайно в лесу и как-то завертелось. Ты же должна меня понять.

– Нет, не должна, – охнула Ил. – Ричард знает, что у него под носом живет твоя бывшая?

– Нет, – фыркнул Феликс. – Слушай, Лиза долго скрывалась в моем лесу, мне ее стало жаль.

– Невероятно…

– То же самое я могу сказать и тебе.

– А дети?

– Что дети?

– У вас с Элизой были дети?

– Нет, – рыкнул Феликс. – Не было.

– Точно? Может, она в подполе прячет от тебя детей? Взрослых оборотней! Когда вы успели пожениться и разбежаться?

– Незадолго до рождения Дерека, – зевнул Феликс.

– Только не говори… Ты изменял Элизе с женой брата?! – Ил вскочила на ноги. – Феликс! Ты… Ты подлый кобель!

– Я был молод и глуп! – охнул оборотень. – И не тебе меня осуждать. Сама с тремя мужиками…

– Но я ни за кем из вас не замужем! Чуешь разницу?! И как-то не складывается! Марго успела правнуков нарожать за все это время, – Илона вытащила из холодильника бутылку содовой.

– Лиза не из этих лесов. Она не говорила, откуда пришла, а мне было неинтересно. Пришла и пришла, – Феликс чем-то щелкнул и пошуршал. – Я разрешил ей жить на границе своего леса. Ей некуда идти. Вот и живет тихо. Пусть живет. А ты ревнуешь?

– Нет, не ревную, – Ил открыла бутылку и поставила стакан на стол. – Но я думаю, что тебе стоит об этом сказать Ричарду.

– Нет, не стоит. И ты будешь молчать.

– Почему? – девушка плеснула содовой в стакан.

– Потому что это разобьет ему сердце, – процедил Феликс. – Он чувствительный мальчик.

– Он и про Дерека не знает?

– Ему незачем об этом знать, – мужчина что-то с жадностью глотнул.

– Феликс, ты обманщик! Нельзя строить брак на лжи!

– Я не лгу, – прорычал он. – Я просто недоговариваю. Есть разница. Это ты, сука гадкая, каким-то невероятным образом вытягиваешь из меня все постыдные тайны на поверхность.

– Потому что я могу принять эти постыдные тайны, – Ил плюхнулась на стол. – Могу посмотреть на них и жить дальше. И вообще, мы тут не о тебе разговор ведем. Что мне делать?

– Ты сама готова ко второму ребенку? – устало вздохнул Феликс. – И в свете новых фактов, я думаю, что отец – Рене. Я бесконечно люблю Ричарда, но вряд ли его семя может дать потомство без моей помощи. Элиза, кстати, того же мнения.

– Это плохо, что ты обсуждаешь личную жизнь со своими бывшими, – Ил закрыла глаза и провела пальчиком по стакану. – Это очень некрасиво.

– Я вообще думаю, что Дикки должен был родиться сукой, – Феликс хохотнул. – Тебе так не кажется?

– Нет, не кажется. Он тот еще кобель, – фыркнула девушка и залпом выпила газировку. – Во все дыры успел мне присунуть.

– Но ты залетела не от него, Искорка. Мне жаль. В следующий раз хорошенько подумаешь, прежде чем раздвигать ноги перед богатым и красивым мужиком. Вот тебе урок, от секса бывают дети. Внезапно, да?

– Какой же ты мудак, – простонала Илона.

– Это я-то мудак? Ты, мерзавка такая, в очередной раз делаешь мне больно. Но ладно я! Я переживу твою новую подлость, но Дикки! Он же надеялся, что у нас получится вернуть тебя в семью. А ты? Ты мало того что потрахалась с каким-то мажором, так еще и залетела от него! А теперь ты спрашиваешь, что тебе делать? Я бы голыми руками вырвал из твоего чрева этого ублюдка, ясно? И сожрал бы! Сожрал бы на твоих и лощеного обмудка глазах. Вот что я бы сделал.

Молчание в эфире, судорожный вздох и обреченный шепот Феликса:

– Дикки… Как ты давно здесь стоишь?

– С момента, что я должен был родиться сукой, – послышался тихий голос Ричарда. – Это, знаешь ли, многое упростило.

– Дикки, ты был бы отличной волчицей, – проворковал Феликс.

– Я и волк ничего так, если что, – прошипел на фоне парень.

Ил закусила губу, ожидая скандала. Ссора двух супругов ее отвлекла бы от ужаса, который паутиной оплел сердце.

– Это правда? – раздался блеклый голос Ричарда в трубке. – Ты таки залетела?

– Да, Ри, я залетела, – прошептала Илона. – И я не согласна с Феликсом, что ты должен был родиться сукой. Да и он сам с этим не согласен.

– Почему с тобой все так непросто, Пинки? – тихо и спокойно проговорил оборотень.

– Что мне делать? – пискнула Ил. – Мне так страшно.

– Если ребенок от Рене, то ты должна ему о нем сказать. И в самое ближайшее время, а то я знаю тебя, ты навостришь лыжи и убежишь в закат, как обычно, – Ричард хмыкнул. – Я серьезно. Не затягивай.

– Я не думаю, что он обрадуется этой новости… – Ил уронила голову на стол.

– Вот тогда и будешь думать, что делать дальше. И от всего сердца поздравляю тебя.

Ричард скинул звонок, и Илона всхлипнула. Не хотела она идти и говорить Рене, что он, возможно, отец ребенка, которому только сутки, но Ричард прав – утаивать эту информацию бессмысленно. Или смысленно? Выпить, например, чудо-таблеточку и забыть о произошедшем. Время еще позволяло. Это даже еще не сгусток клеток. У нее уже был один волчонок, которому ей предстоит только стать матерью, а тут уже второй нарисовался. Такой милый с бледной пепельной шерсткой.

Ил выскочила из такси и остановилась перед галереей. Жалюзи опущены, дверь заперта, однако она знала, что Рене здесь. И его друзья. Улица была заставлена дорогими машинами, а стекло вибрировало от приглушенной музыки. Илона постучала и зло пнула дверь.

– У нас закрытая вечеринка, – щелкнул замок и высунулась голова юного парнишки. – Гуляй, цыпа.

– Завали хлеборезку, – Ил толкнула незнакомца в голую грудь.

Парень упал, и Ил зашла в зал с картинами, утопающем в интимном полумраке. Полуголые гости Рене танцевали под тихую музыку, валялись по углам и бесстыдно предавались греху прямо под высокохудожественными холстами.

– Где Рене? – Ил склонилась над пьяным парнем.

– Кто ты такая?

– Твоя смерть, – девушка оскалилась и перешагнула через испуганного обдолбыша.

– Но я еще молод! Так молод, Госпожа Смерть!

В зале со статуями Ил оглядела обжимающихся на полу развратников и устремилась к лестнице. В воздухе витали запахи пота, наслаждения, дорогого алкоголя и чего-то еще. Что-то кислое и резкое выкручивало сознание наизнанку. Заметив на одном из постаментов несколько дорожек белого порошка, кредитную карту и свернутую в трубочку купюру, Илона зло хрустнула шеей. Богема развлекалась на полную катушку.

Девушка прошмыгнула в кабинет Рене и замерла посреди голых тел. В углу на бархатных подушках развалился сам хозяин вечера, нагой и весь измазанный в краске. А рядом с ним стоял какой-то печальный и одинокий фикус в горшке.

– Милая Илона? – Рене пьяно посмотрел на гостью. – Неужели уже утро?

– Нет, – девушка перешагнула через грудастую блондинку. – Рене, надо поговорить.

– Ты одумалась? – мужчина вскинул бровь. – И готова признать, что я разбил тебе сердце?

Ил осторожно присела рядом с возбужденным и одурманенным мужчиной на подушки и серьезно посмотрела на него:

– Похоже, пупсик, я беременна.

Рене хохотнул и прошептал, приблизив лицо к щеке мрачной Илоны:

– Хорошая шутка, дорогуша, но это полная бессмыслица.

– Ты, конечно, не в курсе всех этих волчьих штучек, но суки узнают о своем интересном положении чуть ли не сразу после оплодотворения, – Илона нахмурилась, чувствуя себя очень глупо и неловко.

– Куколка моя, я не об этом, – Рене провел пальцами по ее скуле. – Я не могу быть отцом твоего волчонка. У меня вазэктомия.

Ил сцапала яички охнувшего мужчины, и лишь через секунду она поняла, что вазэктомия и кастрация – это разные вещи.

– Как неудобно получилось, – прошептала Ил, складывая руки на коленях. Она оглядела спящих людей на полу. – Кто тогда отец?

– Не знаю, – Рене провел языком по шее девушки. – Но точно не я.

– Неужели Ричард?

– Может и Ричард, хотя понятия не имею кто это, – мужчина юркнул рукой под футболку и смял левую грудь Илоны. – Знаешь, есть что-то в беременных очень сексуальное.

– Рене, – Ил холодно взглянула в его лицо. – Что мне делать?

– Сделай аборт, – мужчина сладко улыбнулся. – У тебя же уже есть сын.

– А если бы он был твоим? – Ил сузила глаза.

– Мой ответ был бы тот же, милая, – Рене скользнул рукой вниз к напряженному животу гостьи и заглянул в ее печальные глаза. – Дети и семья – это не мое. И не твое. Я оплачу все расходы.

Ил коснулась его лица и ласково поцеловала.

– Я увольняюсь, – она нежно улыбнулась.

– Какие глупости! – рыкнул Рене.

– Я готова к неоднозначности искусства, но не к уродству самих творцов, – Ил смахнула локон со лба мужчины. – Я не хочу работать с наркоманами и обманывать гостей, что их картины и статуи несут в себе какой-то смысл. Это бред, что обрел форму в очередном бэд-трипе.