Текст книги "Гнёт Луны (СИ)"
Автор книги: Рин Рууд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 37 страниц)
Глава 18. Предостережение
Ил с печальным скулежом проснулась на коленях задремавшей матери. Девушка ткнулась носом в ее руку и недовольно заворчала, жалуясь на гадких оборотней. В животе что-то кувыркнулось, и она в ужасе завыла.
– Тише, моя милая, – прошептала женщина, потрепав Ил за мохнатую щеку. – Я рядом.
Комната чужая – толстые ковры на полу, темные деревянные панели на стенах, плотные тяжелые шторы на окнах, а на потолке страшная люстра из оленьих рогов. Ил недовольно рыкнула, разглядывая уродливое бра.
– Я тоже волновалась, когда носила тебя под сердцем, – мать ласково улыбнулась изумленной волчице. – Было очень страшно.
Ил всхрапнула. В животе опять кто-то изнутри толкнулся. Похоже, ее беременность была не очередным кошмаром, а оказалась жуткой реальностью, что заперла ее в волчьем теле.
Ил не чувствовала страха за нерожденного волчонка, но и любви к нему тоже не ощущала. Ее материнский инстинкт спал и не желал просыпаться на толчки в животе. И сколько прошло времени, что “плод любви Феликса и Ричарда” успел уже развиться до кувырков в ее чреве?
– Я вот жалею, что не была оборотнем, когда забеременела тобой. Я бы тоже хотела за два месяца отстреляться, – Мать засмеялась. – Ну, подумаешь, побегала бы волком по лесу.
– Ты бы была очень милой волчицей, – из ванной комнаты явился отец Ил в пушистом халате и полотенцем на шее.
Девушка недоумевалаа, почему ее родители такие спокойные. Неужели они не понимали, что ее тело захватил не их внук, а дитя Ричарда и Феликса? Ил только вынашивала его и напитывала жизненными силами. Зачем Черный Коготь притащил маму и папу к себе домой? Он, что, опять решил поиграть в семью?
– Нервничает, – вздохнул отец, услышав рык дочери, и сел на кровать, протягивая руку к мохнатому животу волчицы. – Все будет хорошо.
Ил несогласно мотнула головой и неуклюже спрыгнула на пол. Неповоротливой толстушкой она проковыляла к двери и недовольно оглянулась на мать. Женщина с улыбкой отворила тяжелую дверь, и Ил медленно поплелась к лестнице по темному коридору. У ступенек она села, чтобы отдышаться.
– Искорка! – ее облепили со всех сторон слюнявые детишки и обчмокали всю ее недовольную морду. – Искорка!
– Оставьте тетю Ил в покое, – к волчице вышла незнакомая высокая курносая девица с рыжеватыми волосами по грудь. – Она потом с вами поиграет.
Ребятишки на прощание потискали Ил за уши и со смехом скрылись во мраке коридора. Незнакомка присела рядом и улыбнулась:
– Проснулась?
Ил хотела задать вопрос, кто она такая, но лишь едва слышно фыркнула. Она вроде уже видела эту курносую сучку. Какая-то родственница Феликса. То ли сестра, то ли кузина. То ли жена кузена. Хрен разберешь кто к кому и кем относится. Ил и своих родственников не всех помнила в лицо, а тут еще шоблу Черного Когтя запоминать! Да, Ламия – сестра Феликса, а мужа ее звали… Айван? Да, странный тощий жилистый оборотень с блеклыми глазами и непропорционально длинными руками. А еще у него родинка прямо на переносице. А еще шутки у него несмешные.
– А я так и не осмелилась никого из своих выносить волчицей, – Ламия вздохнула. – Да, срок меньше, но как-то это жутко.
Она испуганно замолчала и неловко улыбнулась:
– Это я к тому, что ты очень смелая.
Ил медленно и осуждающе моргнула. Будешь тут смелой, когда оставили без выбора. Она поднялась, медленно спустилась по ступеням и опять села на мохнатую попу с сильной и частой отдышкой. Ил ненавидела себя, жизнь, мрачный дом и Феликса с Ричардом заодно. Они вот без последствий повеселились, а расхлебывать ей.
Ламия открыла перед смурной волчицей входную дверь и опять растеклась в хвалебных одах, какая Ил замечательная и смелая.
На улице в вечерних сумерках у крыльца Дерек кормил какого-то уродливого и горбатого то ли оленя, то ли теленка. Подросток приветливо потискал унылую Ил по холке и ласково поцеловал в покатый лоб. Она тяжело вздохнула и продолжила путь. У запертых на цепь и увесистый замок ворот она плюхнулась на пушистый зад и зло завыла.
– Хочу в ле-е-е-ееес! – протянула она. – В лес-оо-о-оочек! Пустите-е-еее! Ненавижу-уууу вас все-еее-ех!
– Тетя Ил, – рядом вырос Дерек. – Вам нельзя в лес одной. Это опасно.
Она беззлобно оскалилась на ушлого подростка и засеменила на запах крови и мяса. За особняком в редкой чащи она отыскала крепко сбитый из досок сарай. Она рассерженным и голодным увальнем села у порога и молча уставилась на полуголого окровавленного Феликса, который сдирал шкуру с мертвого оленя на высоком столе. Движения мужчины были резкими, умелыми и выверенными. Это не первый его олень, которого он выпотрошил и освежевал.
Феликс не сразу заметил Ил, а когда, наконец, обратил на нее внимание, то с ухмылкой вытер испарину со лба предплечьем. Ил не мигая глядела на самодовольного оборотня и желала в своем молчании донести, как же она его ненавидит и презирает.
Феликс отложил нож, взял со стола ошметок мяса и подошел к мрачной волчице. Он сел перед ней на корточки и протянул окровавленное сердце. Ил вскинула и отвернула от него морду, слабо оскалившись.
– И надолго ты вернулась в этот раз, Искорка? – мужчина прищурился. – Признавайся, ты опять пыталась убежать в лес?
Не дождавшись ответа, он подешел к столу и неторопливо разрезал сердце на несколько частей. Ил опять вперилась в него холодным и ненавистным взглядом. Чутье подсказывало, если она в очередной раз кинется на него с клыками, то влюбленная в него брюхатая сука возьмет над ней вверх и утопит Ил в беспамятстве. Кажется, в прошлый раз Ил вгрызлась Феликсу в бедро. А на этой неделе целилась ему прямо в его мерзкий член, но, похоже, не достигла цели. Очень жаль.
– Ты же голодная, – Феликс вновь оказался перед Ил и протянул кусок ароматного оленьего сердца. – Или ты пришла полюбоваться мною?
Он сунул все еще теплую плоть под нос Ил, и та нехотя, словно делала одолжение оборотню, с тихим чавканьем проглотила кусок.
– Вот ты где! – к сараю примчался запыхавшийся Ричард и простонал. – Я думал, ты опять сбежала!
– Как сбежала бы, так бы и вернулась, – Феликс улыбнулся юноше, который от его взгляда жутко покраснел.
Ил скривилась, оглянувшись на Ричарда. Прямо-таки смущенная девица на выданье, которая увидала своего суженого. Феликс был прав, залетел Ричард, а не она. Это у него потекли все мозги из-за гормонального дисбаланса в чужом организме. Нечестно! Два урода были счастливы забесплатно. Ил сердито поглотила второй кусок и рыкнула в лицо влюбленного Феликса, который чуть ли не раздевал Ричарда похотливым взглядом.
– Мвууааа-даа-аак! – завыла Ил и презрительно посмотрела в глаза Феликса.
– Ты же знаешь, я тебя и без исковерканных слов пойму, – мужчина сунул ей в пасть третий кусок.
– Такая сладенькая булочка, – Ричард наклонился к ней и зарылся пальцами в шерсть на шее. – Такая…
Ил огрызнулась на ласки юноши и клацнула зубами, желая откусить его пальцы Ричард с хохотом отскочил назад, прижимая ладони к груди.
– Не успела!
Ил с рыком выхватила четвертый шматок мяса из рук Феликса и зло заурчала. Ричард прикрыл рот ладонью и кинулся за угол сарая. Послышались всхлипывания и утробные влажные звуки.
– У Дикки токсикоз, – Вздохнул Феликс. – Бедный мальчик.
– Ты, мать и отца твоих за хвосты, серьезно?! – не выдержала Ил. – Какой нахер токсикоз? Я тут обрюхаченная хожу! Ползаю неповоротливой гусеницей! Задыхаюсь от каждого шага!
– Тем не менее, – мужчина цокнул. – Его целыми днями полощет, а тебя нет. И спит почти сутками напролет.
– Может, у него в жопе где-нибудь матка затерялась? – прошипела Ил, облизывая нос. – Раз у нас тут такая магия! Токсикоз у него!
– Я тебя тоже люблю, – простонал Ричард.
– У тебя, случаем, сиськи там не растут? – завизжала Ил. – Раз ты беременный?!
– Еще нет, – пискнул юноша, и его вновь вывернула на траву желчью. – А у тебя?
Феликс просунул руку между лап Ил и бережно ощупал молочные железы на ее раздутом брюхе. Ил дернулась к его плечу с оскалом, но замерла, когда в глазах помутнело. Мгновение, и разум прояснился.
– Кормить будешь ты, Искорка, – лицо Феликса просияло улыбкой.
Ил с рыком вгрызлась в плечо охнувшего мужчины, и ее рывком кинуло в бездонную тьму. Безумная сука защищала нареченного от ее ненависти и кровожадности. Девушка ощутила липкую и теплую привязанность к Черному Когтю. Звериная влюбленность мокрым бархатом обволокла девушку и отправила ее в принудительный сон.
– Прекрати на меня кидаться, – до Ил донесся сердитый голос Феликса. – Отпусти!
– Иди в жопу! В жопу Ричарда! – Ил с трудом оторвала голову от подушки и недоуменно уставилась на Феликса, который сосредоточенно разглядывал какие-то бумажки.
– Тише, – цыкнул он, не отрываясь от чтения. – Разбудишь Дикки.
К шерстистой спине волчицы прижимался сладко посапывающий Ричард, чья рука лежала на ее булькающем брюхе.
– Где олень? – Ил едва слышно рыкнула. – Ты успел сожрать в одно рыло оленя?
– Оленя скушала ты, – мужчина вздохнул, переворачивая страницу. – А нам так, объедки достались. Ты очень прожорливая, Искорка, а Дикки потом блюет. И жалуется на вздутие и прочие прелести беременности. У него аллергия вылезла неизвестно на что.
– Так ему и надо, – Ил уронила голову на подушку и облизалась.
Она закряхтела, когда в животе перевернулся захватчик ее тела. Ричард что-то ласково и неразборчиво прошептал и вновь затих. Феликс с нежностью улыбнулся.
– На тебя противно смотреть, – Ил сморщила нос. – Мужеложец!
– Помнится, ты говорила, что не осуждаешь чужие пристрастия, – Феликс скосил на нее глаза.
– Не осуждаю, если меня не втягивают в свои извращения, – Ил уперлась лапами в мужчину, в попытке столкнуть его с кровати. – А вы втянули!
– Это нас с тобой связывают плотские отношения и немного симпатии, – Феликс отложил бумаги на тумбочку и серьезно взглянул на волчицу. – А с Дикки у меня чистые и высокие чувства.
– Он тебе так и не дал? – хохотнула Ил. – Какая жалость. Но раз вы спите в одной кровати, то до члена в жопе осталось всего ничего.
– О симпатии к тебе я немного погорячился, – Феликс медленно выдохнул. – Ты грубая неотесанная девка, Искорка. Ты бешеная и злобная сука, которая всего меня искусала. И кусаешь ты очень больно, до кости. Вгрызаешься чокнутым питбулем. Даже твой отец, который меня недолюбливает, начал сочувствовать мне, когда увидел в клочья разодранное плечо. Алиса уже устала зашивать мои раны.
– Все надеется на еще один перепихон с тобой, – Ил смачно фыркнула, забрызгав лицо Феликса слюнями. – Или ты в благодарность за ее старания таки отымел ее под носом брата?
– Стерва, – Феликс вытер краем одеяла лицо. – Я на тебя намордник надену.
– Валяй, мудила. Только намордник нормальный прикупи, прочный и желательно из стали. И хочу ошейник с шипами! На меньшее я не согласна.
Ричард заворчал и утробными звуками кинулся в ванную комнату. Под его печальные стенания Ил захихикала и попыталась отвернуться от Феликса, но подобно неуклюжей черепахе засучила лапами в воздухе, застряв на полпути – на спине.
– Подтолкни меня, – она тяжело сглотнула.
– Я тебе обещаю, – Феликс бережно перевернул пыхчащую Ил на бок и обнял. – Если ты одичаешь, то я буду заботиться о тебе. Будешь моим домашним питомцем, а потом спустя десяток лет, когда ты испустишь дух, я похороню тебя в лесу.
– Что это за угрозы такие?
– Это не угрозы, это предостережение, Искорка. Твои фокусы не закончатся ничем хорошим. Волчья тень в тебе сильна, и сейчас ты не властна над своим телом, чтобы вернуться в человеческий облик и укрепить сознание. Если на нас тебе наплевать, то пожалей родителей. Я уважаю попытки сожрать меня, но волчица в тебе бесповоротно втрескалась в меня. И эта любовь погубит тебя, Ил. Признаюсь, я даже пущу скупую слезу на твоей могилке.
Ил навострила уши, почувствовав, как в ее основание хвоста, где по ощущениям должен был быть ее копчик, тыкается что-то подозрительно упругое и твердое. Ил возмущенно всхрапнула:
– Ты совсем рехнулся, Феликс? У тебя и сейчас стояк?
– Не прикидывайся дурочкой, – прошептал он. – В прошлый раз я тебя отымел в облике волчицы.
– Нет, – испуганно пискнула Ил. – Не было такого. Это уже какая-то зоофилия.
– Я и сам как бы под конец…
– Нет, – с ужасом протянула она. – Нет. Неправда! Ты не мог! Фу!
– А ты думала, почему ты застряла в облике волчицы? – хохотнул Феликс. – Просто так?
– Я тебе не верю, – Ил пристыженно накрыла морду лапой. – Зачем ты мне это рассказал? Как мне теперь жить?! И прекрати ко мне прижиматься своим хозяйством! Прекрати!
Ее возмущения прервали жалостливые всхлипы Ричарда над унитазом. Феликс со смешком поднялся и скрылся в ванной, поправляя шелковые пижамные штаны на заднице. Послышались плеск воды и ласковый шепот:
– Выпей, Дикки, полегчает.
– Да откуда ты знаешь, что полегчает?! – раздался истеричный голос Ричарда. – Страдаем мы, а ты вон! Какой довольный! Еще и со стояком! Вали отсюда! Я не могу больше! Я все кишки выблевал! Меня постоянно мутит, ноги затекают, давление скачет! И воняет! Воняет тобой, мылом! И еще чем-то противным!
Послышался грохот.
– Вот они и воняют! – и опять несчастные всхлипы.
Из ванной вышел озадаченный Феликс и недоуменно повертел в руках коробку салфеток. Он посмотрел на Ил, которая тяжело подняла голову:
– А они не ароматизированные.
– Они воняют! – воскликнул Ричард. – Мне виднее!
Феликс принюхался к коробке и пожал плечами:
– Я ничего не чувствую.
Через секунду из ванной выполз бледный Ричард и упал на кровать, тяжело вздыхая:
– Я хочу умереть, – почесал шею в россыпи красных пупырышек.
– А вот нехрен трахаться без резинки, – Ил окрысилась на него. – И дверь надо закрывать, тупица. Это ты виноват! Вечно ты лажаешь! Вот и страдай.
– Хочу соленых огурцов, – простонал Ричард, пряча лицо в ладонях. – С чем-нибудь сладеньким.
– Ты серьезно? – хохотнула Ил. – Какая прелесть.
– Принеси мне огурцов! И сливового джема! – завопил Ричард, приподнявшись на локтях. – И выбрось эти сраные салфетки! Воняют мертвым бобром!
Феликс молча вышел, и юноша со слезами умиления прижался щекой к животу Ил.
– Папочке очень плохо.
– Ри, ты полный идиот.
– Папочку никто не любит!
– Завязывай!
– Папочку все обижают!
– Как ты мне надоел! – Ил с ворчанием выбралась из объятий юноши и аккуратненько спустилась на ковер. – Что за мамские истерики?
– Это гормоны! – простонал Ричард в подушку. – Ничего не могу с собой поделать. Я вчера сожрал кусок кирпича и какую-то жабу.
– Избавь меня от подробностей, – Ил проковыляла к двери и уткнулась лбом в ноги Феликса, держащего в руках банку с огурцами и чашечку с джемом. – Уйди с дороги.
– А ты не хочешь огурцов? – он вскинул бровь.
– Нет, – рыкнула Ил. – Это ваши забавы с Дикки. Не мои.
– У тебя нет сердца! – всхлипнул Ричард. – Жестокая!
Ил выплыла в коридор и направилась в спальню родителей, где их не отыскала. Со вздохом она устремилась к лестнице и опять утомленно ухнула. С долгими остановками через каждые пять ступенек она преодолела тернистый путь и заглянула в столовую. У камина на медвежьей шкуре в интимном полумраке болтали и тихо смеялись Белла и мать Ил. Прямо как лучшие подружки. Девушка ревниво фыркнула, прошла к камину и с глухим оханием повалилась на шкуру.
– Как ты, милая? – Дебра почесала вздыхающую волчицу. – Тяжко тебе?
– Ричард наверху истерит, – Ил закрыла глаза. – Ему салфетки не угодили.
– Бедный мой мальчик, – наигранно охнула Белла и пригубила вина. – Я в свое время тоже с ним намучилась. С Томми до последнего на охоту бегала, а вот с ним… Как вспомню, так вздрогну.
– Я до сих пор не могу понять, как такое произошло, – Дебра недоуменно вгляделась в лицо Беллы. – Этому же нет научного объяснения.
– Где папа? – профырчала Ил.
Белла улыбнулась и повторила ее вопрос.
– Папа с Патриком на охоте, – Дебра потискала дочу за уши. – Правда, не знаю, чем он там собрался охотиться, но взял с собой складной нож.
Ил хотела наябедничать, что Патрик рогоносец, но поняла – если к истерикам Ричарда прибавится скандалы оборотней, то она просто сойдет с ума. Как-нибудь потом она обязательно подставит Феликса. В самый неподходящий момент.
– И что же, – Дебра с пьяным любопытством воззрилась на Беллу, – нам ожидать свадьбы с Ричардом и Феликсом? Я никогда не была на свадьбах гомосексуалистов.
– А как насчет свадьбы между Ричардом, Феликсом и Илоной? – Белла изогнула бровь.
– Ой нет, – Дебра отмахнулась. – Я против многомужества! Нет! Нет! Нет! Два мужика в семье это не к добру. Илоша, конечно, нахулиганила, но за ней вечно бегали влюбленные мальчики.
– Ничего подобного, – Ил пошевелила усами.
– В волчьих стаях бывает такое, когда у альфы два партнера, – Белла пожала плечами. – И гомосексуальные связи редко, но тоже встречаются. Ричард, в принципе, всегда меня беспокоил.
– А куда же без этого? – Дебра тихо усмехнулась. – Дети – это прежде всего тревоги. Большие и маленькие.
– Я так не могу! – прогремел крик Ричарда, который спустился на первый этаж. – Неужели так тяжело запомнить, что я люблю огурцы с каперсами! Это невыносимо!
– Да ты сам вчера истерил, что ненавидишь каперсы! – рык Феликса сотряс стены.
– Это было вчера! – взвизгнул юноша. – А сегодня я хочу каперсов! Ясно тебе? Я устал от твоего равнодушия! Ты не слушаешь меня! Ты самый настоящий чурбан! Даже у бревна больше чувств!
– Ри! – Дебра отставила опустевший бокал в сторону и зашагала к дверям. – У тебя на огурцы аллергия!
– Мам, я хочу домой! – вскрикнул Ричард и хлопнул входной дверью. – Здесь меня не уважают!
Ил ехидно заурчала, переворачиваясь на спину, и из пасти свесился слюнявый язык. Дебра хохотнула и почесала ее по шерстистой груди. Феликс зашел в столовую, сел за стол и раздраженно плеснул себе вина.
– Вы тоже так изгалялись над Оскаром? – он загнанно посмотрела Дебру.
– Нет, – женщина оглянулась на оборотня. – Я его изводила по-другому. Плакала и боялась, что Ил родится с отклонениями. Без ног или рук, например. До сих пор страшно, а вдруг ей бы не повезло? И никакие узи меня не успокаивали.
– А никуда я не уеду! – в столовую ввалился разъяренный Ричард и гневно протопал к камину. Он сердито уселся рядом с Ил и насупился. – Тебе лишь бы побухать, да?
– Ну, хочешь, я и тебе налью? – бесстрастно спросил Феликс.
– А мне нельзя!
– Технически, милый, плод вынашивает Ил, – Дебра слабо улыбнулась.
– Вынашивает она, а страдаю я! – Ричард гневно взглянула на довольную Ил, чей язык был ярко-красным в отсветах огня. – Лежит себе и радуется.
– А ты все как всегда испортил, – Ил прищурилась. – Истеричка.
– Глотни, – Дебра протянула бокал юноше.
Ричард залпом выпил остатки вина и замер, прислушавшись к себе. Через секунду он вылетел из гостиной, затыкая рот рукой. Ил ехидно захихикала.
– Не будь такой врединой, – Дебра охнула и тоже пьяно хохотнула. – Хотя это забавно, да.
– Да просто обхохочешься, – Феликс подпер голову кулаком. – Одна живьем жрет, другой истерит.
– А ты как хотел? – Дебра рассмеялась.
– Если чего я и хотел, то не совсем этого, – печально отозвался Феликс.
– Ну, жизнь полна сюрпризов, – Дебра отвернулась от мужчины.
Ил зевнула, согласно причмокнула и задремала под поглаживаниями матери. Через сон она почувствовала, что кто-то прилег с ней рядом. Она приоткрыла один глаз. К ней опять жался обиженным сиротинушкой Ричард в облике белого волка. Ил закряхтела, пытаясь откатиться от оборотня, и с другого бока ее подпер Черный Коготь, опустив печальную морду на лапы.
– И ты тут?
– А где мне еще быть? – Феликс прижал уши. – Твой отец куропатку поймал и шею ей без раздумий свернул.
– Куропаточку завтра поем, замечательно, – Ил облизалась. – А еще кого-нибудь принесли?
– Дикий кабан тебя устроит?
– Да, вполне, – меланхолично ответила Ил.
– Кабаны вонючие, – рыкнул Ричард. – Я отсюда чую вонь этого хряка. Как можно жрать боровов?
Феликс устало вздохнул, и Ил зловредно хохотнула, наслаждаясь минутами страданий мерзавцев, которые загнали ее в ловушку и сами оказались в западне. Один едва сдерживал рвотные позывы, другой страдал от капризов нареченного, который оказался той еще привередливой барышней. А у Ил, не считая булькающего и подпрыгивающего живота, было все хорошо. Выродит она им волчонка и свалит в закат. Вроде, таковы были условия сделки, когда Феликс притащил ее сюда. Или же он признавался ей в вечной любви на радостях и предлагал выйти замуж? Или это фантазии влюбленной волчицы?
Глава 19. Почему Ил такая неудачница?
Крики Ричарда и активные толчки в животе застали Ил врасплох. Она лежала в тени молодой ели и наблюдала за плывущими облаками на вечереющем небе. Волчье пузо ходило ходуном, а из дома доносились адские вопли юноши, которого на улицу под рученьки вывели Белла и Дебра.
– Дыши, мой милый! – Белла чмокнула сына в висок. – Дыши!
– Что случилось? – Ил подняла голову. – Схватки, что ли?
– А ты их не чувствуешь? – Дебра удивленно посмотрела на волчицу.
– Я не знаю. Что-то происходит, но…
Ее перебил крик Ричарда, которого уложили рядом. Толчки в волчьем брюхе ее, конечно, беспокоили, но не так, чтобы орать благим матом.
– И кому из них тужиться? – Дебра растерянно посмотрела на Беллу. – Это какое-то безумие!
Та молча уложила Илону набок, ощупала ее живот и уверенно коснулась влажной и разбухшей щели под хвостом.
– Я сейчас умру! – заверещал Ричард, прижимая руки к напряженному прессу и откидывая голову назад. – Я хочу умереть!
Из дома выскочил испуганный Феликс. Мужчина кинулся на крики, но Дебра отогнала его в сторонку и строго приказала не мешать.
– Тебе совсем не больно? – Белла с нарастающим беспокойством посмотрела в морду Ил.
– Нет, – она закряхтела. – Есть небольшой дискомфорт, что там кто-то кувыркается.
– Я сейчас лопну! – завизжал Ричард.
– Милая, – Белла погладила ее по животу. – Ты должна помочь Ри. Тужься, как из последних сил.
– И дыши, – шепнула Дебра. – Помнишь, как я тебя учила?
Ил неопределенно фыркнула. Поучения матушки, которая в предыдущие дни тиранила дочь советами, она слушала вполуха. Девушка глянула на рыдающего Ричарда и по памяти задышала, пытаясь вытолкнуть из себя волчонка. Вопли оборотня визгливыми птицами устремились в небо. Руки Беллы бесстыдно копошились у нее в промежности, но Ил не стала огрызаться, а продолжила повторять дыхательные упражнения за матерью, которая громко и часто вдыхал и выдыхала.
– Из меня что-то лезет! – заорал Ричард, хватаясь за пах. – Меня сейчас разорвет!
– Тужься, милая! – прошептала Белла. – Давай, моя хорошая! Ты большая молодец!
Феликс в стороне нервно вышагивал и бросал испуганные взгляды на вопящего Ричарда и фырчащую Ил. Из волчьей петли под крики Ричарда на ладони Беллы кто-то выпал и девушка передернулась от омерзения.
– У тебя получилось! – охнула мать Ил и прижала ладони к лицу. – Получилось!
– Но что конкретно у меня получилось? – Ил с любопытством облизала нос.
Феликс бросился на слабый скулеж. Белла поднесла черного слепого волчонка рыдающему Ричарду, который со счастливой и вымученной улыбкой прижал попискивающий комочек в окровавленной слизи к груди.
– Я боялся, что она родит человеческого дитятку, – Дебру обнял бледный Оскар. – С младенцем точно было бы все сложнее.
– Я в некотором замешательстве, – отозвалась Дебра.
– Это наш сын, – Феликс присел рядом с Ричардом и глянул на Ил, которая скривилась и исторгла из себя кровавый послед. – Искорка, ты подарила нам сына.
– Дайте, что ли, посмотреть, – фыркнула Ил и подняла голову, – кого я там вам подарила.
– Он прекрасен, – простонал Ричард. – Это настоящее чудо.
Белла осторожно приняла из рук пищащего волчонка и поднесла его к изумленной морде Илоны. Забавный комок с беззубой пасточкой и с редкой, черной и склизкой шерсткой. Двушка умилилась ему, как щенку, но не как родному ребенку. Мозг отказывался от мысли, что это она выродила волчонка.
– Он голодный, – шепнула Дебра.
– Да я не против, – Ил моргнула. – У меня целых шесть сисек, пусть любую выбирает.
Она напоследок потянула носом запах новорожденного звереныша, и ее неожиданно переклинило. Из глубин подсознания вынырнула волчица, которая не уловила в тонких миазмах слизи и влажной шерсти новорожденного оборотня своей крови, своего родства. Ил выцепила в ее недоумении растущий гнев, и попыталась прогнать рассерженное животное, но волчья суть порывом ветра вытолкнула ее из тела.
– Вот черт! – крикнула Ил, наблюдая со стороны, как шерсть волчицы теряет благородный серебристый оттенок и тускнеет. – Вот же гадина!
Сука, ведомая животными инстинктами, раскрыла пасть в желании сожрать чужого волчонка, которого ей подсунули, и Феликс с рыком набросился на нее черным чудовищем. Он оттащил вырывающуюся и рычащуюю суку под крики Дебры и восклики Оскара, и Белла спрятала волчонка под кашемировый кардиган.
– Унеси его! – рявкнул Феликс. – Немедленно!
Белла подскочила на ноги и кинулась к дому. Ричард со всхлипами пополз за ней, пытаясь встать на непослушные ноги. Дебра хотела кинуться к волчице, но рык Феликса ее остановил:
– Это опасно!
– Что происходит?! – женщина со слезами на глазах посмотрела в морду оборотня, который навалился на взбешенную волчицу.
– Ты померла, что ли? – к расстерянной Ил из-за ели вышел Бруно.
Гость шел вибрациями и всполохами, как потревоженный призрак.
– Я без понятия, – Ил глянула на свои ладони, которые слабо мерцали в сумерках белым сиянием. – Вроде, нет.
– Еще один йети, – Бруно хохотнул, глядя на Феликса, который пытался утихомирить визгливую и агрессивную суку. – Только почему он черный?
– Ил! Илоша! – крикнула Дебра, протягивая руки к волчице.
– В дом! – рявкнул на нее Феликс.
Оскар крепко схватил шокированную супругу за руку и потащил к особняку, оглядываясь на Феликса и серую волчицу, чьи глаза потеряли изумрудное сияние и стали пустыми стекляшками дикого зверя.
– Я, похоже, одичала, – Ил охнула. – Так и знала, что ничем хорошим мой залет не кончится.
– Ты была беременна? – Бруно недоуменно вскинул бровь. – И кого родила? Мальчика, девочку?
– Йети, – Ил хохотнула. – Мальчика Йети.
– Крутяк, – одобрительно кивнул Бруно. – Йети классные.
Волчица под Феликсом затихла и жалобно заскулила. Оборотень настороженно отполз от нее и сглотнул:
– Искорка?
Волчица загнанно оглянулась на него и повалилась на спину, открывая живот с разбухшими сисечками.
– Искорка, только не говори мне… – Феликс подкрался к ней и заглянул в звериные глаза. – Только не это, Искорка. Вернись ко мне!
Ил устало вздохнула и ветром кинулась к волчице, но пролетела сквозь нее рассерженным призраком. Бруно цокнул и покачала головой.
– Искорка, – простонал Феликс, уткнувшись мордой в шею подвывающей волчицы.
– Мудила, а все из-за тебя! – Ил попыталась пнуть оборотня, и на его спину осыпалось несколько сухих иголок.
– Жалко йети, – Бруно скривился.
– Да нихрена его не жалко! – Ил вновь нырнула в тело волчицы и выплыла из нее недовольным фантомом. – Кажись, с концами одичала. Эта сука не принимает меня.
– Слушай, меня призывают духи только в двух случаях, – Бруно почесал затылок. – Первый, чтобы я их отвел в мир иной, а второй, чтобы поболтать.
– Никаких тебе иных миров, – девушка покружилась вокруг Феликса и волчицы. – Я еще молодая, чтобы умирать.
Она оглянулась на дом и увидела в окне на втором этаже лица родителей. Ил уставилась на друга:
– Ты бы не мог позвонить маме и папе и сказать, что со мной все в порядке, за исключением некоторых обстоятельств? Осторожненько им намекни, что я теперь не йети, а милое привидение, но я обязательно решу этот вопрос. Ага?
– А поверят ли они мне? – Бруно скрестил руки на груди и задумался. – Хотя я бы мог наладить между вами канал связи. Типа гирлянды с буковками, чтобы вы пообщались. Или подарить браслет из особого сплава. Побрякушка нагревается, когда призраки рядом. А еще можно провести ритуалы спиритизма. Например, раз в неделю?
– Почему раз в неделю? – не поняла Ил.
– У меня еще бабулька, не забыла? – Бруно оскорбленно охнул. – И мне нужны выходные, чтобы очистить голову и прийти в себя. Это тебе не индюк чихнул.
– Хорошо, раз в неделю, – Ил всплеснула руками. – И браслетик с гирляндами тоже бы не помешали.
– Советую гирлянды с мелкими лампочками.
– Погоди секунду, – Ил отвлеклась на стенания Феликса над ворчащей волчицей и разразилась истошными криками.
К ней незаметно подкралась паника. Порыв ветра поднял с земли сухие иглы и пыль. Не хотела Ил быть призраком и не желала того, чтобы родители сейчас плакали за окном.
– Вопрос, – она гневно посмотрела на Бруно. – Почему я такая неудачница?
– Будь ты неудачницей, – парень хохотнул, – то стала бы невнятным фантомом, привязанным, например, к этому жуткому дому. Обезличенным духом без памяти. А так у тебя все дороги открыты. Ты можешь в пентагон заглянуть и узнать все их подлые секретики.
– Не хочу я в пентагон, – Ил утомленно махнула рукой. – И чужие секреты мне вообще не упали.
Бруно растворился в тенях. Феликс позади Ил сел на пожухлую траву и блеклыми глазами вперился перед собой. Волчица с поскуливанием ластилась к нему, тыкалась носом в ладонь и требовала нежностей.
– Страдалец! – цокнула девушка.
Волчица вновь упала на спину и завиляла хвостом. Ил предприняла очередную попытку вернуться в тело, но она опять теплым ветерком выскользнула из волчицы. Девушка выругалась, и послышался приглушенный крик матери, полный ужаса и удивления.
– Что еще? – Феликс поднялся на ноги и побежал к дому.
Волчица кинулась за ним, но мужчина с рыком оглянулся на нее, и сука испуганно повалилась на землю. Оборотень скрылся в особняке и громко хлопнул дверью.
– А ты как хотела? – Ил склонилась над печальной волчицей. – Мужики, они такие. Он получил от тебя, чего хотел, теперь ты ему не нужна. Три раза ха.
Волчица горестно завыла. Из дома выскочила всполошенная Дебра, а за ней Оскар. Женщина крепко сжимала телефон и разъяренно вышагивала к воротам. Она посмотрела на воющую суку, замерла и мотнула головой, продолжив путь.
– Дебра! – на крыльцо вышел Феликс. – Возможно, все еще уладится! Возможно, это очередной каприз Илоны!
– Ты лишил меня дочери! – женщина оглянулась на оборотня. – Ты, подлец, сломал нам жизнь и смеешь говорить про капризы?!
За спиной вырос заплаканный Ричард с румяным младенцем на руках. Ил удивленно ойкнула, а волчица с рыком ощерилась. Феликс сердито, но ласково толкнул Ричарда за дверь.
– Она вернется, – Черный Коготь слабо улыбнулся. – Как и в прошлые разы!
– Вот когда вернется, тогда и дай нам знать! – Дебра смерила Феликса взглядом. – И только посмей, урод мохнатый, обидеть мальчика! Не для того Ил отдала жизнь, чтобы ты его тиранил!
– Да и в мыслях не было! – охнул мужчина и несмело предложил. – Могу на выходные к вам его привозить.
