Текст книги "Гнёт Луны (СИ)"
Автор книги: Рин Рууд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 37 страниц)
Глава 57. Цена любви
Ил открыла глаза и удивленно моргнула. На нее молча и с толикой разочарования смотрел Феликс. Откуда взялся в номере ее голый и сердитый муж?
– Ты продула пари, – едва слышно шепнул Феликс.
– И как же мы огорчены, – вздохнул с другой стороны Ричард.
– Между нами ничего не было, – испуганно прошептала Ил, вглядываясь в холодные глаза Феликса.
Мужчина улыбнулся и поднял смартфон, из динамиков которого полились громкие и истошные стоны Илоны. Ричард цокнул и поджал губы.
– Вот, думаю поставить твои крики на звонок, – Феликс отложил телефон.
– Это не я, – пискнула Ил.
– А кто? – мужчина вскинул бровь.
– Не знаю, – жалобно просипела девушка. – Кто-то другой, но не я.
Ил понимала, что ее глупая ложь бессмысленна. Она и простыни пропахли Рене и едким грехом. И как же подло поступил с ней мудак в дорогом костюме! Записал ее истеричные вопли и отправил Феликсу, который теперь молча сверлил ее тлеющими ревностью глазами.
– Мы, значит, тоскуем, а ты тут с мужиком развлекаешься, – прошипел Ричард. – В богатстве и роскоши.
– Шлюха, – хрипло согласился Феликс.
– Это была не я…
Ил медленно села и осторожно, не создавая лишнего шума, придвинулась к изножью кровати, чтобы слинять в душ. Феликс рывком схватил ее за волосы и с рыком запрокинул голову, вглядываясь в ее лицо:
– Ненадолго же тебя хватило.
– Сучка, – процедил Ричард ей в шею. – И еще так нагло врешь!
– Я не виновата, – проскулила Ил. – Меня подло соблазнили.
Феликс поднялся на колени и повелительно прижал лицо пискнувшей от возмущения Ил к каменному от эрекции члену:
– Открой рот и высунь язык, мерзавка.
– Феликс… – она подняла жалобный взгляд на него. – Я еще не проснулась…
– Открой рот, – прошипел мужчина.
Девушка с обиженным всхлипом встала перед супругом на четвереньки и повиновалась его приказу. Феликс поудобнее перехватил ее за волосы и уверенно скользнул в ее рот, надавив на затылок. Глотку свело спазмом, когда головка коснулась корня языка и мягкого неба, и она недовольно замычала.
– Будешь тут еще препираться? – цокнул Феликс и толчком скользнул глубже.
– Расслабься, Пинки, – фыркнул Ричард, поглаживая ее по ягодицам. – Вот тебе первый урок по минету.
Ил зло вскинулась, и Феликс с рыком вдавил ее лицо в лобок, когда она непроизвольно сглотнула. В глазах потемнело от ужаса. Мужчина резко рвано сделал несколько распирающих хрящи и мышцы толчков и дернул голову Ил назад.
– Смотри-ка, заглотила, а разговоров сколько было! Не могу, тяжело, страшно!
Ил захлебнулась вязкой слюной, судорожно вдыхая ядовитый воздух. Сзади на нее со стоном навалился Ричард, беспардонно загнав в крепко сжатую попку член до основания. Ил вскрикнула, и Феликс вновь овладел ее ртом, протискиваясь между нёбом и языком на непростительную глубину.
– Пинки, тебя опять стянуло, – прошипел Ричард, агрессивно буравя ее зад резкими толчками. – Хорошо, видно, отдохнула!
Ревность и злость оборотней извернулась в теле Илоны в боль и клокочущие спазмы. Никакой нежности, любви и трепета к ней, только желание раздавить сучку и утвердить на нее свое право. Раз она посмела лечь под врага, то она достойна теперь лишь унижения и грубости. Глотку Ил свело новой волной судорог, и Феликс со стоном притянул к себе Ричарда и горячо впился в его губы. В полуобморочном состоянии Ил ощутила крепкую пульсацию на языке, и мужчина яростно дернул тазом вперед, заполняя ее семенем.
Ричард сцапал задыхающуюся и захлебывающуюся Ил за волосы, со стоном выскользнул из нее, рывком перевернул на спину и липким горячим снарядом опустошился на заплаканное лицо и шею девушки. Затем он с презрением размазал семя по ее щекам и хохотнул:
– Всегда хотел это сделать.
Ил обиженно всхлипнула и уткнулась в простынь, свернувшись в калачик. Нет, она, конечно, не надеялась на радость и похвалу за то, что предалась утехам с Рене, но лучше бы ее мужья устроили скандал.
– Я не кончила, – яростно прохрипела она.
– Это наказание, Искорка, – Феликс спустил ноги на пол и потянулся. – Ты не должна была кончать.
– Да, ты ночью неплохо так кончила, – Ричард лег, прижался к ее спине и требовательно просунул руку между ее бедер.
– Дикки, – Феликс оглянулся на него.
– Ладно тебе, – проворковал парень, скользнув пальцами по напряженному и клитору сердитой Ил. – Пинки такая несчастная.
– Не трогай меня, – буркнула та в матрас.
Ричард нарисовал ласковую восьмерку и пропустил упругий бугорок сквозь пальцы. Ил вздрогнула от предательского всплеска удовольствия и глухо застонала. Сердито и большой досадой.
– Ты балуешь ее, – вздохнул Феликс и потянулся к брюкам.
– Люблю, вот и балую, – Ричард влажно поцеловал девушку в шею. – Очень люблю.
– А вот Феликс не любит, – зло процедила Ил.
– Люблю, – устало вздохнул мужчина и натянул брюки, – но я имею полное право на ревность.
Он накинул рубашку, и Ричард бросился торопливо одеваться. Какая неловкая и противная ситуация для Илоны. Измена с Рене неприятно горчила. Как она могла опять оказаться под ним? У нее был другой план. Правда, Ил не знала какой, но точно не тот, в котором она ныряет в липкие фетиши трех извращенцев. Хотя в лживой ревности и грубом вожделении супругов было что-то пикантное и остренькое.
– Приведи себя в порядок, дорогая, – Феликс поправил манжеты, – и мы позавтракаем.
Ил вздохнула и поднялась с кровати, кинув печальный взгляд на обрывки платья на полу. Она собственными руками запятнала брак грязной интрижкой. Девушка оглянулась на затихшего Ричарда, который тут же воровато спрятал смартфон за спину и оскалился в улыбке.
– Ри…
– Иди в душ, Искорка, – Феликс угрюмо посмотрел на девушку.
– Что, отправили Рене ответочку? – Ил сощурилась на мужчину и протянула руку к Ричарду. – Я как бы в ваших играх играю не последнюю роль и я требую, чтобы вы меня посвятили в свои интриги.
Мужчина кивнул, и Ричард нехотя всучил ей смартфон. Она с удивлением уставилась на фотографию своей яркой головы, прижатой жилистой рукой к паху Феликса. Очень удачный ракурс с крепким напряженным прессом, который бы высоко оценили любители погорячее.
– У меня нет слов, – Ил вернула телефон Ричарду и зашагала в душ, почесывая стянутую высохшим семенем щеку. – Вы нашли друг друга.
– О, Рене смайлик отправил, – хохотнул Ричард.
– Какой? – Ил оглянулась.
Парень сжал кулак и поднял большой палец вверх. Какая же нездоровая ерунда творилась у нее в семье. И абсурдная. Ил медленно попятилась назад и молча скрылась в ванной комнате.
Холодный душ немного освежил ее мысли и она решила, что не произошло ничего криминального. В браке всегда случаются глупые ошибки и измены, которые привносят в отношения немного перчинки. Облачившись в свою неприметную одежду, Ил спустилась к мужьям, которые ожидали ее за столом посреди полупустого зала.
– Почему мы никогда не снимали комнат отелях? – обиженно спросил Ричард, похрустывая запеченным брокколи. – Феликс, мы же не нищие.
– Нет, не нищие, – мужчина глотнул кофе. – Я не люблю отели, они безликие.
– Ну да, лучше в сарае или в лесу прятаться от родственников, – цокнул парень. – Детей к бабуле с дедулей, а сами в отель.
– Я подумаю, – Феликс перевел взгляд на насупленную Ил. – Ты чего такая сердитая, Искорка? Не выспалась?
– Попа болит, – глухо просипела Ил, скрестив руки на груди. – И в горле першит.
– Это цена нашей любви.
– Ты вернулся в режим мудака? – девушка изогнула бровь.
– А ты в режим шлюхи, – Феликс откинулся назад и улыбнулся.
– Один я молодец, – хохотнул Ричард и подцепил вилкой кусок ветчины.
Ил закрыла глаза и спрятала лицо в руках. Рене своим появлением беззаботно вытянул на поверхность демонов из нее и оборотней. Сколько бы они не играли в милую и уютную семью, в каждом из них тлел черный огонь беспринципных мразей.
– Может, развод? – она посмотрела на Феликса сквозь пальцы.
– Ага, разбежались, – прошипел мужчина. – Во веки веков, Искорка.
– Да я пошутила, – пискнула Ил и уронила голову на стол. – Это от отчаяния. Полюбила извращенцев, вот и страдаю.
– Это ты сделала выбор, – Феликс пожал плечами. – И теперь нам надо как-то вписать в жизнь Лестера твоего любовника. Хотя ты и здесь уже сама все решила. Почему ты нас не предупредила, что отправила его к своим родителям?
– Она же была очень занята, – Ричард развел руками. – Так занята чужим членом!
Проплывшая мимо официантка, кинула испуганный взгляд на парня и он очаровательно улыбнулся ей. Девица покраснела и бросилась прочь.
– Может, и нам загулять? – Ричард посмотрел на молчаливого Феликса. – Найдем богатых и красивых женщин.
– Да! – вскрикнула Ил и с надеждой уставилась на мужчин. – Я не против! Открытый брак! Сейчас это модно! Да хоть несколько любовниц! Кучу любовниц, которым вы будете глотки и жопы драть!
Пожилая пара за соседним столиком на оборотней заинтересованные лица и хитро переглянулись, пряча улыбки в салфетках.
– Нет, – Феликс сузил глаза.
– Ну, пожалуйста! – просипела Ил, с мольбой глядя на мужчину. – Ну, хоть по одной любовнице! Это будет честно. Вы же когда с Ричардом вдвоем жили, то у вас же там какие-то гульки были? Почему бы вам их не возобновить?
– Гульки? – возмутился Ричард. – Это было ради дела. Мы хотели еще одного ребенка.
– Я возмущен, – Феликс повернулся к мужу и изогнул бровь. – Она нас уговаривает завести любовниц.
– Бессовестная, – покачал головой Ричард.
– Эй, это твоя идея была! – охнула Ил.
– Я же пошутил, – парень зло присосался к стакану с апельсиновым соком.
– Мальчики, мне вас много…
– Так много, что третьего завела? – хохотнул Феликс.
Ил взвыла и уткнулась в ладони. Мужчина в голос рассмеялся. Игриво и ласково. Он насаждался смущением жены и своей ревностью. Феликс хмыкнул, и девушку пронзило беспокойство, как там Лестер, Фериил и Рене, который должен был навестить мальчиков. Она вытащила телефон и дрожащими пальцами набрала маму. Как легко за всеми перипетиями и шалостями забыть, что у тебя как бы два сына, один из которых совсем крошечка.
– Илоша… – шепотом ответила Дебра. – Нам что еще очередную свадьбу ожидать? У отца сердце не выдержит! Это слишком даже для меня. Доча, он же какой-то странный, хоть и красивый. Ох, какой он красивый. И вежливый… И обходительный. Хотя с Лестером у него пока не складывается, он его все обкусал. До крови, Илоша, а Фериил подначивает его пальцы откусить. Говорит, что ты разрешила.
– Да, разрешила, – Ил налила в стакан чистой воды. – Пусть откусывает.
– Да грех откусывать такие пальцы! – цокнула Дебра. – Они же у него как у пианиста.
Послышался детский плач, который перерос в визгливый рык, и женщина вздохнула:
– В кого Тери такой кровожадный?
Ил не успела ответить, что Лестер злой и сердитый в мамочку, как Дебра с кокетливым смехом побежала спасать гостя от маленького волчонка, который твердо решил сожрать его на радость старшему брату.
– Видимо, твоей маме Рене понравился, – Феликс покрутил чашечку с черным в кофе в руках.
– Пинки, тебе стоит плотно покушать, – Ричард лукаво посмотрел на девушку, которая лениво ковырялась в воздушном омлете. – Потому что у нас впереди весь день, и мы соскучились. Очень соскучились.
Ил с надеждой взглянула на Феликса, который должен был сказать, что у него какая-нибудь важная встреча с партнерами, но мужчина томно улыбнулся и погладил под столом носком туфли ее икру.
– Кушай, Искорка, кушай.
Глава 58. Нет ничего краше удовлетворенной женщины
Ричард и Феликс будто сорвались с цепи долгого воздержания и наглотались какой-то волчьей виагры. Ил захлебывалась в их требовательных ласках, выла от череды иссушающих разум и тело вспышек наслаждения и боли, не противясь рукам, языкам и крепким членам, что с удивительной выносливостью восставали через короткие передышки. Девушку нагибали жутких позах, переворачивали и со словами любви терзали тело. Лишь к вечеру, оборотни утолили свой голод и в сладкой истоме заснули на подушках.
Ил с покряхтыванием и стонами сползла с кровати и с замершим сердцем оглянулась на спящих супругов. Ричард с неразборчивым бурчанием подкатился к Феликсу и ласково его обнял, утыкаясь ему в грудь. Это могло было быть очень милым и трогательным зрелищем, если бы белобрысый подлец десять минут не елозил бессовестно по лицу супруги членом и не приговаривал, какая она гадкая шлюшка.
Ил прокралась в гостиную и с глухим стоном страха привалилась к стене, прижимая ладонь ко рту. На софе восседал с закинутыми на столик ногами ехидный Рене. Он смерил бледную и измученную девушку заинтересованным взглядом и печально вздохнул, сложив ладони со следами укусов и маленьких острых клыков на животе:
– Ты еле на ногах держишься, милая моя.
– Заткнись, – прохрипела Ил. – И какого хрена ты тут делаешь?
– Так мне заткнуться или ответить на твой вопрос? – Рене ласково улыбнулся.
Ил прихрамывая проковыляла к столику, взяла яблоко и с поскуливанием села на пуфик. Вся в укусах, засосах и царапинах, а внизу все ныло и тянуло. Она молча вгрызлась во фрукт, пустыми глазами глядя на фарфоровую вазу с золотым цветочным узором.
– Нет ничего краше удовлетворенной женщины.
Ил с трудом проглотила кусок яблока и утомленно посмотрела на мужчину.
– Ты подставил меня, – прохрипела Ил. – Меня удовлетворили на недели две вперед.
– Разве подставил? Ты не рада тому, что твои мужья воспылали к тебе новой любовью? Вас, женщин, не поймешь. То вы страдаете, когда мужчины теряют к вам интерес, то жалуетесь, когда они горят страстью.
– Они не теряли ко мне интерес, – Ил вытерла ноющие и опухшие губы и скривилась. – И страдаю я сейчас. У меня жопа болит, подлец ты эдакий.
– Что поделать, попка у тебя и правда сладкая, – лицо Рене смялось в глумливую улыбку. – И чего ты на меня окрысилась? Я еще не успел попку твою испробовать.
– И не испробуешь.
– Почему? Я люблю анальный секс. Он – запретный плод.
– Оставь меня в покое, – простонала Ил.
– Нет, – хохотнул Рене. – Мы зашли слишком далеко, чтобы свернуть с пути греха и запретных удовольствий. Я еще никогда не был так воодушевлен, сердце мое. Возможно, я именно этого и искал в отношениях. Чужую жену.
– Да, кобель ты озабоченный! – прорычала Ил. – Ты, что, никогда не присовывал другим женам?
– Было дело, – Рене кокетливо тряхнул волосами, – но это не то. Здесь дело в тонких нюансах. Это как в искусстве, а любовь – его высшее проявление. И наша любовь – не классика, не воздушная и приторная мечта, а грязь отчаяния с напылением чистого золота. И это прекрасно. Ненавижу выверенные линии, одухотворенную и лживую красоту любви, воспетую в картинах и стихах. Это скучно, а с тобой я чувствую себя живым. Живым, Ил. И я не хочу вырывать тебя из семьи, чтобы ты принадлежала только мне, потому что любовь не может принадлежать кому-то одному.
– Ты обдолбался, что ли? – Ил сморщила носик.
Рене медленно вдохнул и выдохнул.
– Я не употребляю, – умиротворенно отозвался он. – Я лишь однажды по юности попробовал травку и понял, что это точно не мое.
– А мне кажется, что ты обдолбан, – цокнула Ил.
Из спальни вышел зевающий Феликс. Рене с интересом скользнул взглядом по его члену и вздохнул:
– Конечно, у тебя попа болит после такого размерчика. Чего тут удивляться?
– Яйца аж звенят, – Феликс бесстыдно помял яички и уселся на софу рядом с Рене.
Ил с упреком выпучилась на супруга. Оборотень откинулся назад и опять широко и громко зевнул, почесывая лобок.
– Твоя теща записала меня в потенциального третьего мужа, – Рене повернул к нему бесстрастное лицо.
– Я Дебре вот не нравлюсь, пусть она прямо мне об этом не говорит, – Феликс скривился.
– Учитывая, что ваше знакомство случилось, когда ты прокрался в дом, чтобы убить моих родителей, – Ил сердито кинула надкусанное яблоко на стол. – Конечно, ты ей не нравишься.
– Кто же так знакомится с будущей тещей? – хохотнул Рене.
– Тогда у нас с Искоркой были натянутые отношения. Она была безответно в меня влюблена, – самодовольно рассмеялся Феликс, – но она сумела растопить мое сердце и затем не раз сделать больно. И продолжает терзать мою душу. Жестоко и вероломно!
– Это она умеет, – согласился Рене.
– Благодаря твоей тупости она теперь моя жена, – оборотень высокомерно взглянул на мужчину. – Мне, наверное, стоит тебе сказать спасибо.
Ил переводила взгляд с одного болвана на другого и ждала, когда кто-нибудь из них кинется на соперника с кулаками, но нет. Мужчины не торопились вгрызаться друг другу в глотки и дружески друг другу улыбались. И самое забавное, что Ил в большей степени была рада тому, что любовник и супруг вежливо ведут беседу, как давние товарищи. Немного обидно, что в них не взыграло самцовое чувство собственничества на милую и притихшую суку, но что поделать?
– Как Лестер? – Ил решила разбавить многозначительные переглядки мужчин важным вопросом.
Рене вскинул ладони, покрытые ранами от укусов.
– Он очень злой мальчик.
– Нет, – Ил мотнула головой. – Он милый и ласковый. Просто не любит незнакомцев.
– Со старшим мы нашли общий язык, – Рене вернул руки на живот. – Он отчасти философ. Мы отлично поболтали о многих животрепещущих темах, что тревожат семилеток, пока его младший брат кидался на меня с клыками и когтями. Фериил, конечно, ждал, когда Лестер откусит мне палец, чтобы тот поделился с ним важной информацией, какова человечина на вкус. Потом Лестер устал и уснул в кустах. Я хотел перенести его хотя бы на диван, но Дебра запретила. Сказала, что ему полезен волчий сон на свежем воздухе. Потом пришел твой отец и долго с осуждением смотрел мне в глаза, а когда узнал, что я художник и владею галереей, налил себе виски, залпом и молча его выпил и опять уставился на меня. Сказал, что во всем виновата теща и ее поганая кровь и поднялся наверх. Так вот, в чем конкретно виновата твоя бабуля?
– Она была трижды замужем, – Феликс взял из вазы желтую грушу. – То ли второй, то ли третий был свободным художником, который однажды взял и исчез.
– Ты же не полез к Лестеру со словами, что ты его папочка? – Ил перебила Феликса.
– Обижаешь, – Рене раздраженно повел плечом. – Я хотел для начала подружиться. И его дружбу тяжело завоевать.
– Тебе придется долго с ним налаживать контакт, – Феликс впился в грушу и голодно прожевал сочную сладкую мякоть. – Фериил у нас более открытый, а Лестер недоверчивый. Возможно, ты упустил уже момент, когда мог стать ему отцом. Его привязанность к Ил и к нам сработала в самом младенчестве.
– Да, я немного разочарован. Я надеялся, что у него кровь заговорит и он почувствует во мне отца, но я для него чужой дядька, – Рене нервно ослабил на шее шарфик. – Никакого проблеска.
– А ты как хотел? – на пороге спальни вырос сердитый Ричард. – Явишься такой красивый и он сразу тебя папой назовет?
– Да я так и думал, – Рене приветливо улыбнулся парню. – В жизни ты намного симпатичнее. Такой сладенький, прям любо-дорого смотреть.
– Я по женщинам! – рявкнул Ричард.
– Конечно, – мужчина улыбнулся еще шире. – И я без всяких там намеков тебе делаю комплимент. У тебя интересная внешность. Выбеленные волосы, но не альбинос.
– Он ведь подкатывает, да? – Ричард гневно посмотрел на Ил.
– Чего ты у меня спрашиваешь? – Ид потерла лоб.
– Слушай, давай без гейских штук, ага? – парень перевел сердитый взгляд на смеющегося Рене. – Я серьезно.
– Но ты замужем за мужиком, – тот расхохотался. – Я очарован вашими отношениями. Это одновременно нелепо и прекрасно. Кто бы вас там друг другу ни нарек, но у него точно есть чувства юмора.
Ричард скривился в злой усмешке и сел рядом с Феликсом, обиженно прижавшись к нему. Оборотень приобнял его и ласково поцеловал в макушку. Как после таких телячьих нежностей, они продолжают гнуть линию, что они строго гетеро?
– Чего ты там сидишь, Искорка, как сиротинушка? Иди к нам, – Феликс с нежностью улыбнулся изможденной Ил.
Девушка с большим подозрением обвела трех мужчин взглядом. Рене с ухмылочкой отодвинулся от Феликса, освобождая место рядом с ним, и оборотень требовательно похлопал по бархатной обивке, приглашая супругу занять место рядом с ним. Он опять взглянул на Ил тем самым взглядом, что давил ее несогласие и жалкие попытки воспротивиться его воле. Девушка вяло опустилась между Феликсом и флегматичным Рене, и оборотень тут же под удивленным взглядом мужчины впился в губы, сжав ее правую грудь.
– Феликс… – сипло простонала Ил в жадные уста супруга. – Я тебя прошу, не сейчас…
– Я не имею права поцеловать жену? – он рассерженно заглянул ей в глаза.
– Имеешь, конечно, – хохотнул Рене, поднялся и зашагал к выходу. – Я бы хотел раз в неделю видеться с Лестером. Желательно под контролем кого-то из вас и вместе с Фериилом. Мальчики сильно привязаны друг к другу, поэтому присутствие старшего и кого-то из родителя успокоит его. Может, мне не быть ему отцом, но другом или наставником – вполне. И я бы хотел побывать у вас в гостях и насладиться лесом.
– А что насчет… – начал тихо Ричард и жутко покраснел, когда Рене обернулся.
– Я не вижу здесь медвежьей шкуры, – цокнул мужчина. – И вы уж простите, но я не хочу тиранить и так затраханную до полуобморочного состояния Ил. Это некрасиво и эгоистично.
Илона в тихом изумлении уставилась на Рене.
– И для милой уютной оргии важно прежде всего желание дамы, господа, – он пригладил волосы и одернул пиджак. – Когда ваша супруга изъявит желание подпустить к себе трех мужчин, то я, конечно, озабочусь местом, располагающей к интиму атмосферой и прочими важными вещами. С вас, мои милые волчата, медвежья шкура и отдохнувшая свежая жена, которая будет готова к марафону. Не так сложно, верно?
Рене энергично вышел, и Ричард недовольно причмокнул:
– Нас только что пристыдили?
– Да, похоже на то, – Феликс нахмурился. – И у него получилось.
– Надо же, как он красиво сыграл джентльмена, – Илона глубоко вздохнула и задумчиво провела пальчиком по искусанной нижней губе, – каков хитрец.
Рене манипулировал, но как он это делал. С улыбкой и острыми шпильками в сторону ее мужей, которые мрачно молчали.
– Я ведь просто решил уточнить, не передумал ли Рене, – Ричард пристыженно потупил взгляд и вытянул ноги. – Как-то же надо было коснуться неудобного и неловкого вопроса? Это же было одним из условий пари.
– Какой ты ответственный молодой человек, – цокнула Ил.
– Да, – Ричард кивнул. – Важно выполнить все условия сделки.
– Ри, Ри, Ри… – Ил покачала головой.
– Что же, Искорка, у тебя на руках вновь все карты, – прошептал Феликс девушке в макушку. – Удостоишь ли ты нас троих лаской и телом? Я не против познать тебя с мужчиной, который теперь будет вхож в мой дом. Лучше пусть Рене Дануа будет мне другом, чем врагом.
– Стая просто охренеет, – Ил серьезно посмотрела в лицо Феликса. – Лестер ведь и правда похож на Рене.
– Думаешь, поползут слухи? – мужчина прищурился и прошелестел. – А мне не все ли равно? Я связал себя брачными узами с мужчиной, и все язык проглотили, поэтому они опять сделают вид, что ничего не понимают.
Ил затихла в руках Феликса, который осторожно накинул ей на шейку изумруд на цепочке. Мужчина поправил камешек на яремной ямке и заявил:
– Я хочу, чтобы ты его носила. Он будет мне напоминать о твоей неверности.
Ил закусила губы. Как тяжело любить мужчину, у которого в голове расплавились все мозги от ее интрижки с Рене. Если бы два года назад Феликс сказал, что у него потечет крыша и вскроется странный фетиш на измены, то девушка не посмела сближаться с шефом. Или посмела бы? Если откинуть наносную и лживую обиду, то она весьма удовлетворена грубыми ласками супругов, пусть тело истощено и ослаблено. И даже немного жаль, что сегодня они вернутся в лес, где близость будет отрывочная, поспешная и отягощена бытовыми проблемами. Никаких тебе криков, стонов и громких оскорблений в ее сторону.
Ил в ласковом поцелуе припала к губам Феликса, и тот мягко от нее отстранился:
– Я опустошен, Искорка.
– А ты? – Ил перевалилась через мужчину и потянулась к удивленному Ричарду.
– Я тоже, – он слабо улыбнулся.
– Ну, еще на разочек найдите силы? – жалобно мурлыкнула Илона, смяв в ладошке мягкий и печальный член Ричарда. – Порадуйте меня.
– Рановато Рене ушел, – хохотнул он, равнодушный к шаловливым рукам Ил.
– Не хочу я Рене, – прошипела девушка. – Я хочу вас.
– Ты можешь, конечно, попытаться поработать ртом, Пинки, – Ричард зевнул. – Но я ничего не обещаю
Ил поудобнее разлеглась на коленях Феликса и нырнула головой к лобку парня. Член оборотня, конечно, откликнулся на ее язык, но вполсилы и как-то лениво, словно действительно устал трудиться. Послышалось размеренное сопение, и девушка возмущенно подняла взгляд. Ричард заснул с запрокинутой назад головой.
– Феликс, – прошептала Ил и оглянулась на мужчину, который тоже задремал, уронив подбородок на грудь.
– Да вы издеваетесь, – едва слышно прошипела девушка и рассерженной возбужденной медузой распласталась на коленях мужчин. – Это не честно. Раздраконили и заснули.
Через минуту в тишине ее тоже сморило липким сном, в котором хитрый Рене со словами о трепетной любви взял Ил сзади, до боли сжимая когтистыми лапами ее талию. Грезы растеклись горячей негой, и девушка сквозь сон протяжно замычала.
