Текст книги "Гнёт Луны (СИ)"

Автор книги: Рин Рууд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 37 страниц)

Глава 38. Тётя напрокат

Было странно сидеть среди других оборотней и смотреть, как на импровизированной сцене костюмированные малыши разыгрывают сказку о Красной Шапочке. О злой Красной Шапочке, которая в интерпретации волков была ведьмой, и она пожирала глупых волчат.

– Я рада, что ты приехала, – шепнула мать на ухо Илоны.

Та коротко кивнула. Фериил играл роль разговаривающего мухомора, который был верным спутником главного героя. Грибочек предал Госпожу Ведьму и решил помочь волчонку сбежать из ее логова. Смешная красная шляпка с белыми нашивками на его голове напоминала круглую подушку.

Убежать героям не получилось. В лесу их нагнала Злая Красная Шапочка, которую играла молодая оборотниха, и герои жестоко разорвали ее на части – со сцены в зал полетели алые обрывки атласной ткани и жалобные неправдоподобные крики актрисы.

Зрители громко зааплодировали. Маленькие актеры поклонились и гурьбой скрылись за ширмочкой, чтобы потом тут же выскочить из нее и кинуться к родителям. Феликс, который сидел на первом ряду, подхватил сына на руки и осторожно снял с его головы шляпку мухомора. Ричард что-то сказал улыбчивому Фериилу и потискал его за щечки.

– Храбрый Мухомор, – Ил подошла к оборотням и посмотрела на мальчика, который самодовольно оскалился. – Я восхищена.

– Добро всегда побеждает зло, – Фериил гордо вскинул голову.

– И рвет его на куски, – согласилась девушка.

– А иначе никак, – хохотнул Ричард.

Ил всучила маленькому актеру коробку с черным пластиковым оборотнем. Она понятия не имела, что это за персонаж и почему он стоил баснословных денег, но игрушка ее очень впечатлила мелкими деталями и подвижными шарнирными суставами. Поэтому она потратила часть заначки на волколака из какой-то то ли игры, то ли фильма, то ли сериала и не пожалела о покупке. Ил бы с удовольствием оставила пластикового монстра себе, но она уже не ребенок, увы.

– Ого, – шепнул Фериил, глядя на подарок. – Круто.

– Это мило, – Феликс улыбнулся Ил.

– Ты большой молодец, – она чмокнула мальчика в лоб. – Самый правдоподобный мухомор в истории театра.

– А волшебное слово? – строго цокнул на мальчика Феликс.

– Спасибо, – буркнул он и прижал коробку к груди.

– Мы планируем по мороженке скушать, – Ричард прищурился на Ил. – Не хочешь с нами?

– Простите, мальчики, – девушка неловко улыбнулась, – но я тороплюсь.

– Куда? – Феликс сердито посмотрел на нее.

– На работу, – Ил потрепала Фериила за густую шевелюру и побежала к выходу, мимоходом приобняв разочарованную мать. – Папе привет!

– Илоша, – женщина охнула. – Ну что же ты так…

Но Ил уже скрылась за дверью и метнулась по лестнице. Рене, конечно, без возмущений отпустил девушку на утреннюю театральную постановку, но ее все равно заела совесть. Она отработала всего несколько дней, а уже посмела попросить небольшой отгул.

– Илона! – разъяренный голос Феликса заставил ее притормозить.

Она оглянулась. Мужчина стоял двери, что вела в подвал детского центра и злобно буравил ее взглядом.

– Что?

– Это некрасиво, – прошипел он. – Это важный день для Фериила.

– Мне очень жаль, – Ил развела руками, – но я только нашла работу.

– Ты останешься, – мужчина шагнул к ней и заглянул в ее глаза, – потому что это важно для моего сына, Ил. Мне насрать на твою работу. И насрать на твоего шефа.

– Слушай, Феликс, я же должна на что-то жить, – тихо и осторожно начала Ил.

Мужчина выудил из заднего кармана бумажник и всучил пачку крупных купюр шокированной девушке, которая с рыком тут же затолкала гадкие бумажки ему в карман пиджака:

– Ты охренел?!

– Тебе же надо что-то жить, – процедил мужчина ей в лицо. – Вот я тебе и помогаю финансово. Тяжело рот открыть и попросить денег?

Ил отвернулась от Феликса, сжав переносицу. Она медленно выдохнула, унимая жгучую обиду внутри.

– Рене, я задержусь, – спокойно проговорила Ил в трубку, когда услышала голос шефа.

– Тогда у меня есть одна просьба, милая, – проворковал мужчина. – Забеги в химчистку, как освободишься, и забери мой костюм, я совсем про него забыл. Ладушки?

Когда Ил сбросила звонок, к ней прилип с объятиями Фериил. Мальчик крепко держал пластикового оборотня и счастливо скалился. Ил слабо улыбнулась волчонку, пригладила его волосы на макушке и подмигнула:

– Я знаю, где здесь самое вкусное мороженое.

– Да неужели? – хохотнул Ричард.

Дебра торопливо выкинула пустую коробку в урну и завелась в оправданиях, что ей срочно-срочно надо домой. Ил сердито посмотрела на нее, уверенно взяла ее под руку и повела по улице.

– Но Илоша…

– Милая моя мама, – вздохнула девушка и посмотрела на мальчика, который семенил рядом. – Фериилу очень важно, чтобы ты тоже поела мороженое. Верно?

– Да, – то утвердительно кивнул.

– Вот видишь? – Ил перевела меланхоличный взгляд на женщину. – А если ты откажешься, то он очень обидится.

– Да, – согласился мальчик.

Феликс позади Ил цокнул. Ричард громко вздохнул, нагнал сына и взял его за руку. Парень кинул беглый взгляд на Ил и заявил:

– Но если у Дебры что-то срочное, то Фериил все поймет.

– Не поймет, – девушка покачала головой.

– Не пойму, – мальчик почесал носик.

Ил свернула в узкую уютную улочку. У желтых стен каменных домов ютились цветочные горшки, керамические гномы и кошки, которые при виде оборотней с шипением бросились прочь. Ричард печально улыбнулся им вслед.

Когда гордое семейство уселось на круглый столик в небольшом кафе с разноцветными стенами и яркими картинами со зверушками, мать опять шепнула:

– Мне надо домой.

– Нет, не надо, – цыкнула Ил.

– Фиалочка, – Феликс мельком глянул на меню. – Ты тиранша.

– Тетя Фиалочка, – повторил Фериил, выкручивая лапы игрушечному оборотню.

– Тетя Илона, – девушка ласково посмотрела на мальчика. – Никаких прозвищ, иначе я тоже буду называть тебя пупсиком.

– Я не пупсик.

– Вполне себе пупсик, – Ил пожала плечами.

Фериил замолчал, вглядываясь в лицо спокойной девушки, и буркнул:

– Тетя Илона.

– Злая Пинки, – охнул Ричард.

– Добрый Беляшик, – Ил флегматично посмотрела на возмущенного парня.

– Беляшик?! – поперхнулся он.

– Ты же беленький, – девушка улыбнулась. – Будешь Беляшиком.

Феликс переглянулся с тихой Деброй, и Ил посмотрела на него:

– Черныш, потому что черненький.

– Ты серьезно? – мужчина изогнул бровь.

– Вполне, мне надоели прозвища, – Ил пропустила пальцы сквозь волосы и откинулась на спинку стула. – Я взрослая женщина, а не девочка.

– Прозвища – это мило, – Ричард нахмурился.

– Согласна, Беляшик – очень миленько, – Ил подняла руку, подзывая официанта.

Феликс потер бровь и вздохнул. Видимо, гордому Альфе не хотелось быть Чернышом. Это кличка для домашней собаки, а не для волка. Слащаво, унизительно и глупо. Как и Пинки, Фиалочка вместе с Искоркой.

– Тетя Илона, – Феерил сунул ложку с ванильным мороженым и пробурчал, – а почему у тебя нет детей?

Дебра кинула затравленный взгляд на Ил. Волчонок умел задавать неудобные и очень провокационные вопросы.

– Потому что тетя Илона не замужем, – девушка отпила горького кофе из чашечки. – Детки рождаются в семье и в браке.

– Почему ты не замужем? – мальчик облизал ложку.

– Потому что еще не встретила своего мужа, – Ил пожала плечами.

– Папа бы мог стать твоим мужем понарошку, – с жалостью пискнул Фериил, – если ты не встретишь другого мужа.

Дебра поперхнулась и прижала салфетку к губам.

– Какой из твоих пап? – Ил склонила голову.

Мальчик задумчиво перевел взгляд с удивленного Ричарда на ошеломленного Феликса.

– Выбери сама, – Фериил ткнул пластикового оборотня в шарик мороженого. – Мне не жалко.

– Сына, – охнул Феликс. – Ты вот так просто готов отдать кого-то из нас тете Илоне?

– Сдать в прокат, – мальчик поднял на отца лучистый взгляд. – Как ту волчицу, которая родила меня. Вы же взяли тетеньку на прокат, и она подарила вам меня.

– Какую тетеньку? – Ил склонила голову.

– Так как папы – мальчики, – Фериил снисходительно улыбнулся девушке, – то в животике у них нет домика для ребеночка, поэтому они взяли тетеньку напрокат.

– Умно, – согласилась Ил. – А куда потом делась тетенька?

– Мы вернули ее в магазин, – тихо отозвался Ричард.

– Так я обращусь в этот волшебный магазин, – Ил поддалась к Фериилу и ласково улыбнулась. – И выберу себе мужа напрокат. Зачем тревожить твоих пап?

– Хорошо, – мальчик кивнул и нырнул ложкой в мороженое.

Забавно, что из рассказа “тетеньки-напрокат” выпала Дебра. Она ухаживала за мальчиком, считала его внуком, горячо любила и пыталась наладить отношения между дочерью и Фериилом, но в то же время поддерживала теорию оборотней, обезличив Ил. Конечно, девушку устраивало такое положение дел, но, сука, почему было так обидно?

– А как вы подружились с моей мамой? – мурлыкнула Ил.

– Она моя няня, – мальчик тряхнул волосами.

– Тебе хоть платят? – девушка перевела спокойный взгляд на пристыженную мать.

– Я… Мне… – женщина потупила глазки и замолчала.

Ил посмотрела на мрачного Феликса. Она была уверена, что это он запретил Дебре распускать язык о возможном родстве. И, вероятно, пригрозил тем, что если женщина скажет хоть одно лишнее слово, то обиженный отец запретит несчастной дурочке, которая, по сути, осталась без дочери, видеться с мальчиком.

– Мороженое не понравилось? – Ил глазами указала на розетку с растаявшей молочной жижей.

– Не люблю сладкое, – прохрипел Феликс.

Ил едва сдержалась, чтобы не разбить филигранную чашечку об голову оборотня. Девушка злилась и злилась так сильно, что хотелось разнести по кирпичикам кафе. Она не понимала, зачем и для чего мужчина устроил весь этот цирк с попыткой сдружить сына с “тетей-напрокат”. Зачем он стыдил Ил ее побегом, зачем манипулировал и целенаправленно сталкивал ее с сыном, когда сам признал, что они чужие друг другу? И почему Ил так обиделась?

Ил за несколько месяцев в прошлом пережила страх, ужас и отчаяние, а эти кобели вместо того, чтобы помочь обжиться в новой шкуре, воспользовались ее телом. Ее насильно обратили, дважды подвергли смертельной опасности и никто из них не помог преодолеть кризис самоидентификации. Никто из их семей не пришел и не защитил Ил, спустив ее безумие на самотек. Никто. А потом они очень удивились, а почему Искорка взяла и сбежала? Действительно, почему? Может, потому что она была не в себе? Все это время очень боялась?

– Илоша… – пискнула мать.

Ил вздрогнула и непонимающе уставилась на окровавленный кулак, сжимающий осколки раздавленной стеклянной розетки. Кровь смешалась с растаявшим мороженым и розовыми каплями окрасила белую столешницу.

– Господи… – прошептал официант и кинулся к Ил, которая блекло смотрела на свою руку.

– Илоша…

– Мама, – девушка разжала кулак, и несколько крупных осколков упало на стол. – Я тут внезапно осознала, что ты мне не волосы должна была красить, а отвести к психиатру. Почему вы меня отпустили из дома, когда я была не в себе?

– Мы думали, что ты смогла пережить сложный период своей жизни.

Ил вытащила из ладони мелкие осколки, бросила их на пол и взяла из рук бледного официанта полотенце.

– Не хотелось признавать, что доча кукухой поехала? – цокнула Ил, наматывая на руку тряпку. – Ведь перед соседями будет стыдно, да? Не дай Бог будут шушукаться, как о Бруно и его матушке?

Ил устало посмотрела на Фериила, который в страхе прижал к себе игрушечного оборотня. Ей так хотелось рассказать ему всю правду, поведать, что она могла быть его матерью, если бы не испугалась. Поделиться, что ей было так страшно и одиноко, что сошла в лесу с ума, а все, в том числе и его папы, предпочли закрыть глаза. Она желала отомстить двум идиотам через маленького мальчика, который бы обязательно затаил бы на них обиду, но это было низко и подло по отношению к нему. Фериил не виноват. Пусть верит в “тетю-напрокат”.

– Прости, я не хотела тебя пугать. Я просто немного устала, – она неловко улыбнулась ребенку, поднялась из-за стола и зашагала к дверям.

– Тетя Илона ранена! – взревел позади Фериил. – Тетя Илона!

Девушка хохотнула и вышла на улицу. В такси она спросила разрешения закурить, и морщинистый дядька, глянув в зеркало заднего вида, дал добро. Ил с трудом справилась с пачкой сигарет непослушными руками и глубоко затянулась.

– Ненавижу свою жизнь.

– Я тоже, – вздохнул таксист. – Я тоже.

Глава 39. Утки, которые притворяются ангелами

Рене охнул, когда в зал с несуразными картинами вошла озлобленная Ил с полотенцем, насквозь пропитанным алой кровью. Мужчина обеспокоенно подошел к ней и с ужасом оглядел ее:

– Ты точно на детском утреннике была?

– Я забыла про химчистку, – ойкнула Ил и прикрыла рот рукой. – Прости.

Одинокие посетители оглянулись на девушку, и Рене громко хлопнул в ладоши:

– Галерея закрыта!

– Но мы только пришли! – возмутился толстый мужичок.

– Все претензии оставьте на сайте! – рявкнул Рене. – Пошли прочь! Мы закрыты!

Он скрылся в зале со скульптурами и зло выгнал оставшихся зевак. Ил недоуменно наблюдала за разъяренным Рене, который грубо и невоспитанно выпроваживал гостей. Наверное, сегодня сайт пополнится десятками негативных отзывов.

– Невероятно! – он запер дверь. – Какие наглецы!

– Может, не стоило так…

– Стоило, – Рене шагнул к Ил и тихо спросил. – Ты ранена?

– Нет.

Мужчина вырвал полотенце, швырнул его в сторону и осмотрел руки Илоны. Затем задрал блузку, чтобы убедиться, что на животе нет ран, и строго взглянул на девушку:

– Чья это кровь? Ты кого-то убила? Если убила, то спрятала труп? И где спрятала? Надежно? Если нет, то надо перепрятать.

– Ты сейчас серьезно спрашиваешь? – блекло спросила Ил, нервно одергивая узкую юбку.

– Слушай, время играет против нас, – шепнул Рене, обхватив лицо девушки руками. – Надо замести следы. Поэтому вдохни-выдохни и скажи, где труп. Я помогу тебе, слышишь?

Ил распахнула ресницы, и из ее глаз хрустальным ручьем потекли слезы. С рыданиями она осела на пол и взвыла на Рене:

– Я тетя напрокат!

– Что? – сел рядом и заглянул в глаза девушки. – О чем ты? Какой прокат?

– Тетя напрокат! – повторила Ил и со слезами уткнулась ему в грудь.

– Ну, какая же ты тетя, – мужчина ласково обнял ее. – Тем более напрокат.

Он погладил девушку по спине и осторожно спросил:

– Речь, случайно, не о проституции идет?

– Почти, – сквозь плач пробурчала Ил. – Речь о суррогатном материнстве для двух мерзких педиков.

– О, боже… – Рене охнул. – Ты хочешь стать сурмамой?

– Я уже ею стала! – взвыла Ил. – Пять лет назад! Случайно!

– Как это случайно?

Она отпрянула от изумленного мужчины, вытерла слезы и пискнула:

– Там все очень сложно.

В стеклянную дверь галереи громко, но вежливо постучали. Ил оглянулась и сердито нахмурилась. На улице стоял удрученный Феликс. Рене крикнул:

– Мы закрыты, – и скрестил руки перед собой. – Закрыты!

– Это тот самый педик, – шепнула Ил, сузив глаза.

– Гомосексуалист, милая, – цокнул Рене и поднялся. – И он не похож на голубка.

– Тем не менее, – девушка обиженно потерла нос, глядя на застывшего за дверью мужчину.

– Я знаю, о чем я говорю.

– Ты из лиги мужицкой любви? – Ил подняла на него лицо. – Да?

– Умеешь ты все опошлить, – охнул Рене.

Феликс опять постучал. Он был нарочито спокоен, однако его глаза выдавали, что он был на грани. Рене тоже заметил, что гость явно задумал что-то очень нехорошее.

– Я вызову полицию.

Феликс за дверью вновь постучал, и Ил разъяренно поднялась на ноги. Она провернула ключ в замочной скважине и распахнула дверь:

– Чего тебе?

– Ил, я хотел все исправить, – мужчина пожал плечами. – Ты ведь сбежала и бросила… Мы просто жили дальше, как умели.

– Я сбежала не от Фериила, а от вас, – Ил устало подняла на него взгляд. – За очень короткий срок вы вывалили на меня столько дерьма, что я в нем утонула. Вспомни, как ты подло со мной поступил, как после обращения воспользовался моим телом и просто выкинул.

Рене метнул быстрый взгляд на Феликса и медленно без лишнего шума скрылся в другом зале. Мужчина решил не вдаваться в сложные отношения подчиненной и сердитого гостя.

– Ты сама ушла. Я предлагал остаться в семье, но ты же самая умная.

– Я была испуганной девочкой! – прошипела Ил. – У которой вырос хвост! Вы же не бросаете волчат на произвол судьбы, чтобы они как-то сами справились со своими трудностями! Пережили сложный период в жизни! Ты должен был быть рядом! И не для того, чтобы при удобном случае присунуть, урод мохнатый, а научить жить! Ясно? Это ты сделал меня чудовищем. Ты и твоя семья были обязаны нести за меня ответственность! Или семья Ричарда! Никто из вас не помог мне! Я страдала от провалов беспамятства, когда ходила беременная, а вы что? Что вы сделали? Ничего! Вас ублюдков устраивала одичавшая волчица, которая выродит вам волчонка. Вам не была нужна мать! Вы видели во мне инкубатор! Ты при каждом удобном случае напоминал, что я сосуд вашей с Дикки любви! Обезличенная сука! Тетя-напрокат! Вот кем я была для вас, Феликс. Не человек, не оборотень, не личность! Я не видела себя рядом с вами как полноправного члена семьи, поэтому я ушла. А сейчас я общая любовница, которой можно в задницу присунуть! Вам насрать, чего я хочу или нужна ли мне ублюдочная шкура медведя! Ты и мою мать обезличил до няньки! А она ведь не сбегала никуда. Господи, да ты был готов меня купить за деньги, чтобы я с вами поела мороженое! Я для тебя товар, который приглянулся Фериилу. И еще дополнительные три дырки для твоего и Ричарда членов по субботам.

– Чего ты хочешь? – едва слышно отозвался Феликс. – Я не могу исправить прошлые ошибки.

– Но ты и Ричард опять совершаете новые ошибки, – Ил развела руками. – Вы опять обложили меня со всех сторон и требуете от меня неизвестно чего. Так ли обязательно сближать тетю-напрокат и своего сына? Чего вы добиваетесь? Это попытка показать, как вам втроем хорошо и весело живется и как вы счастливы? Ты мстишь мне таким образом? Сдружить с Фериилом, всколыхнуть к нему теплые чувства, а потом напомнить, что я всего лишь тетя-напрокат? Как бы ты ни злился на меня, ты не имел права извращать меня в товар, потому что я не была им. Я не была тетей-напрокат, ясно? Не была!

Феликс вздохнул, прошел к скамье перед полотном с зеленой мазней на всю стену и устало сел. Он пригладил волосы и положил подбородок на сцепленные руки, упершись локтями в колени. С минуту он молчал, глядя на мраморную плитку на полу.

– Нет, не была, – он тускло посмотрел на Ил. – И тетю-напрокат придумал не я.

– Ричард?

– Нет.

– Белла?

– Нет, – мужчина покачал головой.

– Кто?

– Дебра.

Ил всхрапнула. И несокласно тряхнула волосам:

– Нет. Мама бы никогда не додумалась до такой пошлости. Она бы придумала что-нибудь поизящнее.

– Моя версия, что мы нашли Фериила под елочкой, как-то его не удовлетворила, – Феликс пожал плечами. – Аист Ричарда тоже был забракован, а вот тетя-напрокат сработала. Дебра запаниковала, Ил. Вот и сморозила глупость, которая репейником прицепилась к Фериилу.

– Я тебе не верю.

– И Дебра сама не осмелилась стать кем-то другим для Фериила, кроме как очень близкой няней, – Феликс опустил взгляд. – Мы не настаивали. Зачем нам лишние вопросы, на которых у нас с Ричардом не было ответов.

Ил была опустошена, чтобы злиться на мать. А какой у Дебры был выбор? Гнуть линию бабушки и тюкать Фериила, что у него была якобы мать, которая неизвестно куда испарилась? Мальчик бы начал задавать вопросы: а где мама, почему ушла, неужели она так его не любила, что решила сбежать? А тетя-напрокат из волшебного магазина исключила детские травмы, комплекс брошенности и многие другие неприятные вещи для незрелой психики.

– И я не хотел тебе мстить, тем более через сына, – мужчина обреченно посмотрел на Ил. – Я решил, что будет неправильно не познакомить тебя с ним. Тем более, что после выходки Дебры и Оскара, когда они оставили тебя с Фериилом, он хотел подружиться со Злой Тетей. Ему показалось, что Злая Тетя очень грустная и ей нужны друзья.

– Опять манипуляции? – Ил закатила глаза.

– Никаких манипуляций, – мужчина громко и печально вздохнул. – Он действительно хотел с тобой подружиться. Только вот дружба совсем не задалась.

– Это у меня с тобой и Ричардом дружба не задалась, – рявкнула Ил. – А с Фериилом у меня все отлично. Я уверена, что если бы вас не было в кафе, мы бы спокойно поели мороженку, на аттракционы бы сходили! Никаких разбитых чашечек, крови. Вы все и испортили. Как обычно.

– Да мы там сидели и дышать боялись! Это жутко! Вот ты внятно изъясняешься, а в следующую секунду уже давишь в руке чашку с мороженым!

– В другой раз я тебе ее об голову разобью, – Ил ощерилась на изумленного мужчину. – Я деньги твои поганые в глотку запихаю!

– Я погорячился. Да, мне стало обидно, – Феликс скрестил руки на груди и обвел глазами картины. – Неужели это убожество важнее, чем… – он заскрипел зубами и прошипел, – дружба и мороженка?

– Дружба и мороженка – это святое, – донесся голос Рене. – Вот без дружбы и мороженки мы потом и ваяем такое убожество.

– Рене! – взвизгнула Ил.

– Я серьезно, – крикнул мужчина. – Спроси любого из нас, все скажут, что их недостаточно кормили мороженым и мало дружили. Все из детства идет, моя милая. Все оттуда. Ничего, пообщаешься со всеми этими гениями, поймешь, что я прав. Не хочешь, чтобы твой маленький друг стал постмодернистом, как следует корми его мороженым.

– Да у него с его папашами не иллюзорный шанс стать не постмодернистом, а метамодернистом! – громко отозвалась Ил.

– Дорогуша, – удивленный Рене вышел к ней и подбоченился. – Это серьезные угрозы.

– Вы ее шеф? – Феликс мрачно посмотрел на него.

– Я наставник, – мужчина цокнул, оглядывая гостя. – Слушайте, уважаемый, я, конечно, очень люблю быть свидетелем всяких драм и интриг, но вы бы не могли прежде, чем продолжить, поднять зад с одного очень дорогого экспоната?

– Что? – Феликс подорвался со скамьи и недоуменно уставился на нее.

Рене подошел к мужчине и взял табличку белого небольшого постамента:

– Вечность, – и поднес ее к лицу шокированного гостя. – Очень глубокомысленно, да?

– Это же обычная скамья! – охнул Феликс.

– Была обычной, – Рене вздохнул, – пока ее не притащили сюда. Искусство оно такое. Очень загадочное.

– Очень уж загадочное, – Феликс отошел от скамьи и недоуменно уставился на нее. – В ней нет ничего особенного.

– Илона? – Рене посмотрел на девушку. – Твой выход.

– Не сейчас, – возмутилась Ил.

– Он посетитель и ему нужны ответы, – Рене цокнул. – Объясни, что такого особенного в этой скамье.

Ил сердито взглянула на Феликса, вздохнула и спросила.

– Почему ты решил присесть на скамью, когда пришел сюда?

– Потому что устал? – с сомнением ответил мужчина.

– Ты пешком шел?

– Нет, на машине.

– Тогда ты не устал, – цокнула Ил.

– Я хотел сесть!

– Почему ты хотел сесть? – девушка вскинула бровь. – Тебя ноги не держат?

– Это какой-то идиотизм, – Феликс опять сел на скамью и уставился на Ил. – Идиотизм, а не искусство.

– Ты опять сидишь. Почему?

– Потому что это скамья! И на ней сидят! – всплеснул руками оборотень.

– Он не поймет, – Ил посмотрела на Рене.

– Ты плохо стараешься.

– Ты ведь тоже ничего не понимаешь, да? – шепнула девушка.

– Не понимаю, – согласился Рене.

– Когда ты сел на скамью, – Ил взглянула на Феликса. – Ты долго молчал. О чем ты думал?

– Да не думал я ни о чем, – оборотень скривился. – Ни о чем!

– Кажется, я понял, – охнул Рене и с восторгом посмотрел на Ил. – Вечность молчалива и пуста.

– Чего? – брови Феликса недоуменно поползли вверх.

– Вечность – это ничего, – Рене обхватил лицо Ил ладонями. – Вечность – это мгновение тишины.

– Типа того, ага, – лицо Ил смялось в неловкую улыбку.

– Кстати, ты не против, если я ту кровавую тряпку выставлю завтра? – Рене кивнул на испачканное бурыми пятнами полотенце на полу.

– Не против, – Ил поежилась. – А назовешь как?

– Убийство, которое не случилось, – Рене зашагал к полотенцу, подхватил его и скрылся из глаз изумленной Ил.

– Тебя прямо тянет к безумцам, – Феликс недовольно цыкнул. – То с ними дружишь, то теперь работаешь на них.

– Ты чего тянешь время? Уходи.

– Если ты хочешь, – мужчина холодно посмотрел на Ил. – Мы можем рассказать Фериилу, кто ты такая. Это будет честно, если тебя не устраивает тетя-напрокат. Я тоже устал от недомолвок.

Ил опешила от внезапного предложения оборотня. Стоило ли Фериилу знать, что это она его выродила пять лет назад? Не порушится ли его маленький уютный мирок, где все просто и понятно.

– Хочу, – необдуманно шепнула девушка и прикрыла рот ладонью в пятнах крови и липкого мороженого.

– Ты уверена? – Феликс прищурился

– Не знаю, – Ил присела рядом с ним. – Это будет слишком эгоистично с моей стороны заявить, что я причастна к его рождению после стольких лет. И для чего, спрашивается?

– Чтобы он знал, что его нам с Ричардом подарила не тетя-напрокат, – Феликс пожевал губы. – Если подобрать правильные слова, то он все поймет. Друзья же делают друг другу подарки, вот ты и осчастливила нас с Ричардом, а потом… потом уехала спасать других несчастных оборотней, например, тетю Соню и ее волчат. И наказывать плохих волков.

– А если его симпатия ко мне, как к другу, перерастет в другую привязанность? – Ил печально взглянула на Феликса. – Ты же понимаешь, чем грозит вся правда? И смогу ли я ответить на эту привязанность?

– На этот вопрос ты должна сама ответить, – Феликс сцепил руки в замок. – Сама, Ил. Я для Дерека всю его жизнь был и буду старшим другом, а Патрик фальшивым отцом. Мы упустили момент, когда он бы принял правду, а сейчас уже поздно дергаться.

– Я не знаю, как это быть матерью, – Ил спрятала лицо в ладонях.

– Ты была готова кормить Фериила грудью, – Феликс нервно стряхнул пылинку с рукава. – Ты хотела его обогреть и быть рядом.

– Но сейчас-то ему сиська не нужна, – Ил потерла лицо. – Да и знать суррогатную мать ему не надо. Нет, Феликс, это может дать непредсказуемый результат. Тут слишком много противоречий, в которых я сама, взрослая тетка, не могу разобраться. Я была бы не против дружить с твоим сыном, забирать его на выходные и во всякие походы там ходить, подарки дарить и по кафешкам водить.

Феликс достал из кармана внутреннего пиджака сложенный вчетверо лист, расправил его и обреченно протянул Ил.

– Ты опять скажешь, что это манипуляция, но ты должна знать…

– Знать что?

Девушка пробежалась глазами по табличке с кучей циферок, непонятных зашифровок с числами и буквами. Какие-то локусы, апелли. В шапке загадочной таблицы – имена Фериила и родителей Илоны, а внизу интерпретация сложных для понимания простого обывателя данных.

Исходя из результатов исследований, полученных путем анализа перечисленных локусов ДНК, предполагаемые дедушка/бабушка являются биологическими дедушкой/бабушкой с вероятностью 99,998 %.

Запросил исследование – отец Илоны неделю назад. Оскар, видимо, втайне от Феликса решил подтвердить или развеять свои подозрения насчет родства. Ил медленно перевела взгляд на мрачного мужчину и шепнула:

– Это шутка такая?

– Твой отец отдал мне запечатанный конверт несколько дней назад, – мужчина потер запястье. – Молча. Развернулся и ушел. Он, похоже, даже Дебре не сказал. Я последовал его примеру и ничего не сказал Дикки.

– Это не смешно, – Ил непроизвольно смяла лист. – Феликс, самое время сзаявить, что ты жестоко пошутил.

– Технически сейчас ты не имеешь никакого родства с Фериилом, – мужчина сжал свое запястье. – Как и с Деброй и Оскаром… Тело-то у тебя другое…. Тебя-то мы похоронили… Я так устал, Ил. Я перестал понимать, что происходит.

– Тогда какого хрена одичавшая сука решила сожрать Фериила, если я его мать?! – прошипела Илона в лицо Феликса и зло тряхнула его за плечо. – Если в нем текла моя кровь, какого хрена она взбесилась?!

– Фериил – ошибка, – мужчина горько усмехнулся. – Ошибка, рожденная от двух отцов. Урод, которого не признала дикая волчица. Я так думаю.

– Думаешь?! – взревела Ил и толкнула его. – Думаешь?! А ты куда смотрел?! Почему ты не учуял в нем моей крови?

– Он же совсем на тебя не похож, – Феликс неловко улыбнулся.

– Ладно, допустим, что ты тупой, – Ил приложила кулак ко лбу, – но а я почему не увидела его при зачатии?! Ты же говорил… Почему его увидел Ричард, а я нет?

– Потому что он не обращенный, а ты уже тогда начала дичать? – мужчина помассировал переносицу. – Потому что твоя человеческий разум не успел слиться с волчьей тенью? С тобой все непросто, Ил. Ты сама ошибка. Ты одержимый призраком волк. Если у кого и есть ответы на твои вопросы, то только у Матери Луны.

– Так Ричард мать или отец?!

– Он просто эмпат. Очень чувствительный молодой оборотень

– Да нихрена подобного, – простонала Илона и подняла лицо к потолку. – Он просто истеричка, я идиотка. А ты… ты… допустил все это… Я бросила родного ребенка!

– Технически на тот момент у тебя не было с ним никаких кровных уз, – блекло проговорил Феликс.

– Заткнись, я тебя прошу. Ты понял о чем я. Господи, лучше бы я была тетей-напрокат.

Ил хотела собрать мысли в кучу, но они упорно разбегались, не желая складываться в решение, которое помогло бы ей шагнуть вперед. Сможет ли она быть просто другом подрастающему оборотню, зная, что Фериил был рожден и от ее крови в том числе? Не будет ли она потом жалеть, что отказалась от сына, когда была возможность признать его? И должен ли Фериил знать, что у него есть родная мать, которая теперь не совсем родная, потому что она сменила тело?

– Вот это ребус, – просипела Ил. – Мать, которая не мать.

Для Дебры и Оскара она осталась дочерью, несмотря на то, что между ними теперь нет кровных уз. Она была для них дочерью даже тогда, когда летала бестелесным призраком и разговаривала через тостеры.

– Почему вы не завели еще детей? – Ил отвлеклась от ребуса. – Ричард хотел как минимум троих, а так вел речь вообще о шестерых. Сучку подходящую не нашли?

– Нашли, – Феликс поднялся и прошелся по залу. – Но ничего не получилось.

– Вы пытались провести тот же фокус, что и со мной? – Ил внимательно проследила за мужчиной.

– Не только, – он остановился перед Ил. – Я после твоих выкрутасов стал стерилен. Альфа, который не может зачать ни с кем волчонка.

– А со сколькими сучками ты пытался? – девушка подняла на него глаза. – А Ричард кого-нибудь покрывал? И как ты мог стать стерилен? Это же нелогично.

– Знаешь, что сказала Элиза, когда я к ней пришел с вопросом, что со мной не так?

– Ты про ту ведьму в хижине?

– Да.

– Она сказала, что ты идиот?

– Это тоже, – мужчина спрятал руки в карманы. – Но она заявила, что если у меня и у Дикки будут еще дети, то только после того, как Луна решит, что мы достойны их. Мы не сберегли мать Фериила, не сберегли тебя.

– А как вы поймете, что небесное светило вас простило? – Ил расправила лист и сложила его, колко глядя в глаза мужчины.