Текст книги "Двойная ложь"

Автор книги: Ридли Пирсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

Глава 9

Проснувшись, Альварес почувствовал возбуждение. Сначала он подумал, что это лишь сон, но потом понял, что желание вызвано женским теплом Джиллиан. Он нащупал ее тело под одеялом, обхватил руками и потянул на себя. Опыт предыдущей ночи показал, что Джиллиан относится к тем, кто ведет за собой, кто задает темп, кто дирижирует во время страсти. При этом мужчинам отводится скромная роль ведомого, партнер должен идти за нею, как слепой идет за поводырем. Альваресу нравился такой тип женщин. «Может, это все-таки сон?» – подумал он.

– Доброе утро, – сказала Джиллиан охрипшим от сигарет голосом.

Альварес появился в клубе в два часа ночи, как они и договаривались. Джиллиан было не узнать, перед ним стояла уже не та официантка строгих правил, которую он встретил в ресторане. Перед ним была совершенно другая Джиллиан, и Альварес решил, что ее, вероятно, расслабил алкоголь или пара таблеток. Всю ночь напролет Джиллиан протанцевала вместе с подружкой, они кружились у него на глазах, и Альварес заметил, что Джиллиан смотрит на него с неприкрытым интересом, в то же время в ее взгляде, в ее движениях не было ни развязности, ни вульгарной доступности. Альвареса манила брызжущая энергия Джиллиан, увлекал ее плотский азарт. Что касается Джиллиан, то, возможно, в ней вспыхнула прежняя страсть, не разделенная десять лет назад, или проснулось желание подчеркнуть свой возраст, свою зрелость. Как бы там ни было, ее физическое влечение к нему было очевидным. Когда они приехали к ней домой, Джиллиан самозабвенно набросилась на него, и отдалась без оглядки.

Такова молодость. Альварес вспомнил, что в молодости он и Хуанита не торопили время плотских утех, несмотря на взаимное влечение. Они познакомились на фестивале Синко де Майо, [3]3
  Синко де Майо (по-испански буквально означает «пятое мая») – третий по значимости национальный мексиканский праздник. Мексиканцы, проживающие на территории США, празднуют его с небывалым размахом.


[Закрыть]когда им обоим было по двадцать три года. Несмотря на выпитое пиво и распалившие танцы, он не посмел поцеловать ее при первом же свидании. Он понимал, что встретил особую девушку, своего рода жемчужину, и не хотел отпугнуть ее преждевременно сорванным поцелуем, как это не раз с ним случалось. После этой суматошной встречи их знакомство не оборвалось: порой они встречались на семейном ужине в доме ее тетушки, порой ходили в кино или сидели в кафе, лишь изредка позволяя себе невинные шалости на переднем сиденье машины или на пороге ее квартиры, в которой, кроме нее, жили еще три медсестры. Из длинной вереницы познанных Альваресом женщин Хуанита была единственной, кто держал его на коротком поводке: она была ревностной католичкой и не хотела торопить события. Хуанита была единственной, кому он рассказал о смерти своих родителей. Он рассказал ей о том, что его мать спилась, а никудышный отец пропал без вести, рассказал о том, что у него есть младший брат Мигель, который родился с алкогольным синдромом плода, и что теперь он Мигелю и за отца, и за мать. Будучи медсестрой, Хуанита попросила Альвареса показать ей Мигеля, а после этого посоветовала ему забрать младшего брата из государственной психиатрической лечебницы. Она завалила письмами и справками различные инстанции с просьбой оказать Мигелю материальную поддержку и добилась своего: когда Мигелю исполнилось восемнадцать лет, его приняли на содержание в частную клинику. Они почувствовали себя сформировавшейся семьей задолго до того, как впервые познали друг друга. Уже тогда Альварес решил, что другой женщины, кроме Хуаниты, у него никогда не будет, и он мысленно присягнул хранить свою верность до самой смерти.

Но жизнь все переиграла, изменились и обстоятельства. Компания «Нозерн Юнион» перевернула всю его жизнь. Какие-то доли секунд, несработавший шлагбаум, мчащийся поезд… Бесконечная цепочка чиновничьей лжи…

Альварес очнулся, ему удалось выпрыгнуть из плена воспоминаний. Нужно жить сегодняшним днем, подумал он. Джиллиан стала первой женщиной Альвареса после гибели его семьи, и эта связь принесла ему радость и долгожданное забытье.

Через полтора часа они уже сидели в кафе «Звезда» на Бликер-стрит. Альварес выбрал это кафе потому, что оно близко находилось от станции метро на Лексингтон-авеню. Они шли рядом по улице, он катил свой велосипед, а вокруг них сновал оживленный люд восьмимиллионного города. То, что он идет по улице с женщиной, казалось ему невероятно естественным, хотя после бурной и бессонной ночи он уже не мог с точностью сказать, что естественно, а что нет. Он шел рядом с женщиной словно в сюрреалистическом сне, шел с женщиной, чью фамилию он знал только благодаря тому, что десять лет назад был знаком с ее братом. Джиллиан Барстоу. Джиллиан не задавала ему никаких вопросов и не спрашивала о его жизни. Даже мысль позавтракать в кафе принадлежала ему, а не ей.

Альварес заказал себе яичницу по-мексикански, но сыр оказался настолько пресным и безвкусным, что, если бы не острый соус «табаско», то он вряд ли бы ее проглотил. Тетя Хуаниты готовила яичницу-болтунью с чесноком, кусочками курицы, свежими помидорами и огненными кубиками перца халапено. Вот это была яичница! Она обжигала рот, сводила огнем нёбо и раскаленным шаром проникала в желудок, наполняя вас неимоверным блаженством.

– А чем вы занимаетесь?

Прежде чем ответить на вопрос Джиллиан, Альварес задумался.

– Деструкцией, [4]4
  Деструкция – нарушение, разрушение нормальной структуры чего-либо.


[Закрыть]– ответил он, не понимая, зачем это сказал. Обычно на этот вопрос он отвечал, что занимается торговлей, после чего у собеседника пропадала охота углубляться в его профессиональный мир. Альварес решил пояснить: – Я на вольных хлебах. Занимаюсь в основном кинопроизводством. В Нью-Йорке снимают кучу развлекательных программ. Сейчас я работаю над одним фильмом, съемки которого идут на Среднем Западе.

– А кто в нем играет? Есть знаменитые актеры?

– Конечно. Но мы дали подписку о неразглашении. Ты не поверишь, но некоторые режиссеры суеверны до безумия. – Он хотел, чтобы Джиллиан стала упрашивать его, «колоть на имена», но она молчала. – Хорошо, только строго между нами. В нем снимаются Антонио Бандерас и Гаррисон Форд.

– Не может быть!

– По сценарию все действие фильма происходит в поезде, на железной дороге. Только помни, что это секрет. – Он улыбнулся, переполненный гордостью за собственную находчивость.

Она крепко прижалась к его руке.

– Можно я так посижу? – спросила Джиллиан.

– Конечно.

Когда Альварес выбросил тело громилы из вагона, он перестал быть прежним человеком, это изменило всю его жизнь. Альварес понимал, что тот пришел за ним и хотел его убить, но эта кровь, эти рваные раны на лице верзилы, эта хлещущая алая жидкость не покидали его, возвращались вновь и вновь. Он понимал, что вынужден был защищать себя, и в то же время понимал, что он покалечил человека, возможно, даже убил его!

Но корни лжи настолько стары, настолько глубоко уходят в землю, что их уже ничем не выкорчевать. Никуда не денешься, он уже не в силах прекратить этот маскарад, личина уже приросла к лицу, остается только быть тем, кого со временем он стал ненавидеть.

– А что это за женщина, которая была в ресторане? – спросила Джиллиан.

– Я тебе уже говорил, она моя должница.

– А что она вам должна? Деньги?

– Нет, скорее, одну маленькую услугу. Давай лучше не будем об этом.

Альварес чувствовал жуткую усталость: после сегодняшней ночи с Джиллиан и событий предыдущей ночи он был как выжатый лимон.

– Мы можем больше не встретиться, – сказал он.

– Я знаю, – ответила Джиллиан. – Нас ничего не связывает, меня это вполне устраивает, – она улыбнулась в доказательство своих слов. – Но я почему-то чувствую, что вы еще вернетесь.

– Может быть.

Ей понравился его ответ, он вселял надежду.

– И, может быть, тогда я услышу правду о том, чем вы действительно занимаетесь, – она проговорила это на одном дыхании. – Дело в том, что Гаррисон Форд сейчас на съемках в Канаде.

Они закончили завтрак в полном молчании. Альварес понял, что нашел свою половинку.

Глава 10

Окоченевший труп, забрызганный кровью, вызвал небывалый переполох в полицейском департаменте южного Иллинойса и распалил хищную истерию в прессе и на телевидении. Сотни, если не тысячи людей, живущих вдоль Среднезападной железнодорожной линии, были охвачены паникой, все с ужасом ждали «второго пришествия» вагонного маньяка. Когда к делу подключились агенты ФБР из Шампани, то в воздухе запахло жареным.

Пока Нелл Прист ходила на бесконечные брифинги ФБР, представляя интересы своей компании, Тайлер успел съездить в Чарльстон, штат Иллинойс. Он приехал в университет Восточного Иллинойса, на отделение криминологии, куда поступали различные видеозаписи, зафиксированные на видеокамеру. К этому времени уже более двух десятков магазинов розничной продажи предоставили свои материалы. Пока о существовании этих пленок никто не догадывался, ни ФБР, ни прочие инстанции, с трепетом охраняющие свою сферу юрисдикции. Тайлера это очень даже устраивало.

– Мы получили уже в общей сложности двадцать две пленки, – сказал седобородый профессор Тед Маккаффери, глядя на Тайлера сквозь очки-половинки. На обтрепанном вороте рубашки профессора не хватало одной пуговицы. Эти видеозаписи, пояснил он, стекались изо всех общественных мест, находящихся в радиусе пятидесяти километров от фермерского дома, в котором были украдены вещи. – Такое же количество кассет мы ожидаем получить из банков и банкоматов. Кроме того, мы задействовали наших студентов, по два человека на одну кассету. Все-таки одна голова хорошо, а две лучше.

– Убийца был одет во фланелевую рубашку…

– И в голубые джинсы, – осведомленно заключил профессор. – Я бы не стал беспокоить Дона Маршалла, не будь я уверен на все сто процентов. Я ведь все-таки двадцать четыре года проработал в полиции штата, – добавил он с гордостью. – А потом я вышел на пенсию, и меня пригласили преподавать в университете. У меня, знаете ли, два образования, а специалистов по криминологии и судебной медицине у нас раз два и обчелся, – прихвастнул Маккаффери. – Никогда не думал, что стану преподавателем, и вот вам, пожалуйста.

В просторной лаборатории по изучению аудио– и видеоматериалов стоял крепкий запах дезинфицирующих средств. За гудящими видеомагнитофонами и мониторами сидели студенты, проматывая вперед зернистые черно-белые изображения. Тайлер отчетливо понимал, что шансы найти человека в шотландке и джинсах у них невелики.

– Пойдемте, я покажу вам кое-что любопытное, – сказал Маккаффери, указывая на дальний монитор. Глядя на стоп-кадр, Тайлер увидел какого-то человека, стоящего возле билетных касс. Его лицо было полностью скрыто тенью. На нем были рубашка в крупную клетку, синие джинсы и рабочие ботинки. Тайлер, затаив дыхание, подошел ближе к монитору.

Это он! Тайлер был уверен, что смотрит на убийцу.

* * *

– Мне нужен ваш самолет, – кричал в трубку Тайлер. Батарейки мобильного телефона сели час назад, и поэтому он звонил Нелл Прист из платного автомата. Полистав «желтые страницы», Тайлер нашел адрес какого-то салона радиоэлектроники на отшибе города. На обратном пути он думал заехать туда, чтобы купить специальное зарядное устройство для сотового телефона.

– Что это значит «мне нужен ваш самолет»?

– Я вам сейчас все объясню. Из Эффингема пришла видеозапись какого-то человека в клетчатой куртке, джинсах и рабочих ботинках. Он неряшливого вида, худощав и ему лет за тридцать. Правда, лицо очень плохо видно. Конечно, это может быть кто угодно, даже наш подозреваемый. Поэтому о каких бы то ни было выводах говорить сейчас не приходится. Но дело в том, что он подкатил джинсы, видать, они ему великоваты. Так что, это могут быть ворованные джинсы.

– А где этот Эффингем?

– В двенадцати километрах от Джуитта. Мы его как-то проезжали. Я вот что думаю: а вдруг он не стал ловить попутку, угонять машину или снегоход, а просто отправился дальше пешком. Что тогда? Ну да ладно. В общем, у нас есть видеокадры из Макдональдса при автовокзале. На кассете есть тайм-код. В этой забегаловке он купил двойной гамбургер и вышел на автобусную остановку прямо под глазок нашей камеры. С этой остановки автобусы идут на Чикаго.

– И что дальше?

– Мы запросили чикагский автовокзал, и нам пообещали предоставить тамошние видеозаписи. Они уже просматривают свои кассеты, которые подпадают под время прибытия автобуса из Эффингема. Так что, нас уже ждут в Чикаго. А это, между прочим, четыре часа езды на машине! На вашем самолете куда быстрее, – Тайлер немного замялся. – Я понимаю, что это большая наглость с моей стороны.

– А в ФБР уже знают об этом? – взволнованно спросила она.

– Я бы вам по пустякам не звонил. У нас и так времени кот наплакал.

– Так вы рассказали об этих пленках ребятам из ФБР или нет?

– В данный момент я отрабатываю возможную версию. Когда у нас будут твердые доказательства, вот тогда мы и поделимся с ФБР. Так как насчет самолета, Нелл? Если нет, то я поеду на машине. С ветерком, так сказать.

– Вы получите самолет только при одном условии.

– Каком условии?

– При условии, что я полечу с вами.

– Я не против, только за.

– Назовите мне ближайший от вас аэропорт. Я свяжусь с экипажем в Сент-Луисе.

* * *

Сотрудники службы безопасности чикагского автовокзала оказались на удивление толковыми и отзывчивыми. Если на Тайлера, агента федеральной службы, полицейские смотрели искоса, то штатские ребята смотрели на него как на Бога. Самолет, в котором летели Нелл Прист и Тайлер, совершил посадку в аэропорту Мидуэй, где их уже поджидал черный лимузин, за что отдельное спасибо компании «Нозерн Юнион». В машине Тайлер стал показывать Прист копии фотоснимков подозреваемого, сделанных на основе видеозаписи из «Макдональдса». Кроме того, он показал еще три фотографии, на которых были запечатлены люди, чья одежда совпадала с описанием убийцы: один снимок из ночного магазина, второй тоже из ночного магазина, и, наконец, последний снимок был из оружейной лавки города Маршалл. На первых двух снимках были зафиксированы люди, что-то покупающие по кредитной карточке. Тайлер понимал, что убийца был не настолько глуп, чтобы так просто засветить себя и свою карточку. Вот эти снимки, думал он, как раз не жалко отправить в ФБР для дальнейшего расследования. Бросим им косточку. Что касается парня в клетчатой куртке из оружейной лавки, то он, во-первых, был огромного роста, а, во-вторых, не соответствовал тому образу убийцы, который мысленно составил Тайлер.

– Нужно отправить этот снимок из Макдональдса нашей знакомой Мэри Энн Гомм, – сказала Нелл. – Может, она опознает куртку своего мужа.

– Это уже лишнее. Маккаффери отправил по факсу этот снимок начальнику полиции штата, а тот уже распорядился выслать машину для опознания.

– Раз уже они едут на место, то, может, им стоит отправить остальные снимки. У них ведь не все есть.

– Будет сделано, – сказал Тайлер, затем взял уже зарядившийся в машине сотовый телефон и позвонил Маккаффери, которому все подробно объяснил.

– Что нового стало известно о найденном трупе? – осторожно спросила Нелл Прист, когда Тайлер закончил разговор с профессором. Интонация вопроса несколько насторожила Тайлера.

– Труп медленно разморозили, чтобы не повредить ткани, потом сняли пальчики и теперь гоняют их по всевозможным базам данных. Среди преступников его отпечатки не значатся.

– Что значит: «по всевозможным базам данных»? – несколько раздраженно спросила Прист.

– Это значит, что их сверяют с отпечатками правительственных служащих, военных служащих, служащих штата. Проверяют все штаты к востоку от Миссиссиппи. То есть любым способом пытаются установить его личность, – пояснил Тайлер. – Если у него было зарегистрированное оружие, то в каком-нибудь штате должны быть соответствующие данные.

Нелл Прист жутко побледнела. Тайлер никогда не видел до этого побледневшего чернокожего. Он видел, как его цветные коллеги из полицейского управления Нью-Йорка заливаются румянцем, даже краснеют, но никогда не видел, чтобы они бледнели. Только сейчас Тайлер осознал, что он уже не замечает цвета ее кожи. До этого все было по-другому: он постоянно следил за своей речью и за своим поведением, опасаясь совершить бестактность. Но за какие-то сутки все изменилось, этническая принадлежность утратила для него всякий смысл. Сейчас, глядя на побледневшую Нелл, Тайлер снова вспомнил о цвете ее кожи и стыдливо сконфузился.

– Что вы на меня так смотрите? – обиженно спросила она.

– Вы что-то не договариваете, что-то скрываете от меня, – сказал Тайлер. – После того как нашли труп, вы стали совершенно другой. Что случилось?

– Не говорите ерунды, – резко ответила Прист, но все же ответ ее прозвучал как-то неуверенно, и она отвела взгляд.

Ее слова обидели Тайлера, и он понял, что для него Нелл Прист уже не посторонний человек. Может быть, даже совсем не посторонний.

– А что я такого сказал? – спросил он.

– Послушайте, Тайлер. Мне бы хотелось, чтобы вы знали, – шепотом сказала она.

– Я слушаю вас. Говорите, – Тайлер не смог скрыть своего беспокойства, и голос его предательски дрогнул.

Лимузин подъехал к обочине и резко затормозил. У Тайлера внезапно засосало под ложечкой. Прист, не обращая на него никакого внимания, поблагодарила водителя и открыла дверь.

– Приехали, – сказала она и торопливо устремилась к зданию автовокзала, долой от Тайлера, долой от его пытливых глаз.

* * *

– Что вы мне там шептали? О чем я должен знать? – допытывался Тайлер. Они быстрым шагом вошли в здание автовокзала.

– Не сейчас, – вкрадчивым голосом ответила Прист. Тайлер почувствовал, что за этой вкрадчивостью, за этим интимным шепотом кроется желание пресечь дальнейшие расспросы.

– Тайлер? – окликнул его чей-то громкий бас, прокатившийся эхом под сводами огромного здания вокзала.

– Хватит говорить загадками. Ну же? – наседал Тайлер.

– Перестаньте ломать комедию, на вас люди смотрят.

Тайлер был взбешен. Это кто еще ломает комедию?

Могучий бас, от которого содрогнулись стены вокзала, принадлежал охраннику в штатском. Это был здоровый круглолицый детина, когда-то, вероятно, игравший в профессиональный хоккей. Когда-то, в данном случае, означает очень давно. Уже успевшие поседеть волосы были подстрижены ежиком, а пористые щеки усеяны старыми оспинками. Судя по прикусу и подозрительной белизне зубов, он носил вставную челюсть. Они отошли к питьевому фонтанчику, неподалеку от мужской уборной. Тайлеру хотелось поговорить с ним где-нибудь наедине, а не в этой толчее, но то, что его не пригласили в кабинет, он расценил как хороший знак. Значит, его вызвали по делу, а не языком почесать.

– У нас одиннадцать видеокамер, – торопливо затараторил охранник, даже не представившись. – Аппараты хоть и старенькие, но надежные, – сказал он и принялся раздавать фотокопии снимков, словно крупье, сдающий необъятные карты. – Вот здесь мы видим, как он выходит из автобуса. Вот здесь он достает матерчатый рюкзак из камеры хранения. Вот он идет в мужской туалет. Здесь мы его потеряли, но дальше он появится снова. Вот смотрите. Кожаная куртка… В общем, оделся как фраер.

– Это один и тот же человек? – спросила Нелл Прист.

Фотографии были самого паршивого качества, но при мысли о том, что на видео качество изображения будет получше, сердце Тайлера учащенно забилось.

– Может быть, удастся лучше разглядеть его на кассете? – спросил он.

– Вряд ли. Видеокамеры у нас столетние, головки затертые, пленки вообще не менялись. Мы ведь не кино снимаем.

Если это был один и тот же человек, то он явно намочил волосы, причесался, переоделся и вышел совсем другим.

– На этих фотографиях он более симпатичный, – пробормотал Тайлер, понимая, что теперь уже совершенно не имеет значения, опознает Мэри Энн Гомм куртку своего мужа или нет. Это наверняка он, сомнений быть не может. Кто еще, как не этот замухрышка в краденых шмотках, зашел бы в мужской туалет, чтобы через несколько минут выйти при полном параде. Тайлера охватил легкий приступ эйфории. Но он понимал, что любая эйфория соблазнительна своей однозначностью, поэтому держал ухо востро. А вдруг это вообще не убийца, и все это лишь роковое совпадение?

– А где его рюкзак? Получается, что рюкзак он отдал подельнику. Значит, нужно искать рюкзак, а не убийцу.

– Погодите, – перебила Прист и, плотно прижавшись к Тайлеру, указала пальцем на ботинки подозреваемого. Мужчина никогда бы не обратил внимания на обувь, подумал Тайлер. Прист похлопала его по карману, словно намекая на что-то. Тайлер моментально сообразил, чего от него хотят, и вытащил сложенную пополам фотокопию снимка человека из «Макдональдса».

– Ботинки одни и те же, что здесь, что там. Это он, – тихо сказал Тайлер. Вот чего-чего, а ботинок он бы никогда не заметил.

– Еще бы, не он! – категорично воскликнула Прист. – И там, и там одинаковые ботинки.

– Убийца полностью переоделся, но обувь осталась прежней, – сказал Тайлер и, повернувшись к Прист, добавил: – А вы молодец, Нелл.

– Спасибо, – ответила она и покраснела.

– Кроме снимков, нам также понадобятся записи, – сказал Тайлер, обращаясь к огромному охраннику.

– Все уже готово.

– Итак, он в «городе ветров», [5]5
  «Город ветров» – образное название Чикаго.


[Закрыть]– заключил Тайлер.

– Если позволите, одно дополнение, – робко попросил охранник.

– Пожалуйста.

Охранник передал Тайлеру еще четыре фотографии, на которых не было видно ни лица убийцы, ни его сообщника, и указал на задний карман брюк. Из всей пачки фотографий это был единственный снимок, на котором крупным планом был зафиксирован зад убийцы.

– Вот он, в кармане, – с чувством произнес охранник, словно говорил о чем-то возвышенном.

Тайлер и Прист принялись изучать загадочный карман.

– Что это, блокнот? – спросила она.

– А может, это какое-то расписание? – предположил Тайлер.

Охранник подождал, пока они выскажут свои версии, и когда вариантов больше не последовало, басовито произнес:

– Это билет на самолет. Вот, что у него в кармане.

* * *

Тайлер и Нелл Прист бросились к выходу, где их ждал лимузин, и на этот раз Тайлер не отставал.

– Вы в какой аэропорт? В Мидуэй или О'Хейр? – спросил Тайлер.

– Смотрите сами.

– Тогда я поеду в О'Хейр, – сказал он, глянув на вереницу такси.

– Это ведь международный аэропорт, не забывайте. Там за целый месяц не пересмотришь всего, что снято за день.

– Риск – благородное дело.

– Кожаная куртка и голубые джинсы – это что, по-вашему, приметы? Проще иголку найти в стоге сена.

– А чем вам не нравятся кожаная куртка и голубые джинсы? Отличные приметы. Кроме того, мы знаем, что убийца отправился в аэропорт на автобусе, и если по дороге он не переоделся, то мы его найдем. Пускай на это уйдет два часа, но мы его найдем.

– Как, по вашему, стоит посвящать в это «фебов»? – спросила она, имея в виду агентов ФБР.

В этот момент зазвонил перезаряженный телефон Тайлера. Он не успел сказать «алло», как на другом конце провода уже заговорили. Тайлер несколько секунд слушал говорящего, а потом замер как вкопанный.

– Еще раз повторите.

Жесткие недоверчивые глаза Тайлера впились в Нелл Прист. Судя по ее затравленному выражению лица, она знала, о чем идет разговор. Тайлер медленно опустил телефон в карман.

– Зачем вы скрывали от меня? – наконец спросил он. В его глазах плясали огоньки ярости, лицо свело судорогой.

– Я хотела вам рассказать… – тихо, чуть ли не всхлипывая, прошептала Прист. Нижняя губа заметно дрожала. – Но я не могла, приказ есть приказ…

– Вы ведь с самого начала знали, что найденный нами труп – это сотрудник службы безопасности компании «Нозерн Юнион». Знали ведь, признайтесь?