Текст книги "Двойная ложь"

Автор книги: Ридли Пирсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

У Тайлера перехватило в груди, он запрокинул голову вверх, к звездам. Ему не хватало пространства; чтобы прийти в себя, ему нужен простор, нужен воздух, нужна ширь.

Нелл Прист вышла из машины и направилась к Тайлеру.

– Вам уже легче? – спросила она.

– Это все чувство вины, – не обращая на нее внимания, продолжал он. – Так, во всяком случае, говорит штатный психолог.

– Если вы пытаетесь меня…

– Я потерял свою работу, машину, скоро потеряю свой дом. Зачем я вам об этом рассказываю, вы и так все прекрасно знаете. Вы ведь навели по поводу меня справки, не так ли? Поэтому прежде, чем бередить мне раны, могли бы немного подумать, нужно ли мне напоминать о прошлом. Я думаю, что нет.

– Может, хватит выжимать слезу, Тайлер? А то мы опоздаем в гости.

Последняя фраза Нелл Прист подействовала на него отрезвляюще.

– Мы поедем в лагерь с выключенными фарами, – сказал Тайлер. – Поедем на вашей машине, потому что на моей в такой снег делать нечего. Последние метров двести-триста пройдем пешком. Поставим весь лагерь на уши. У вас есть при себе оружие?

Прист утвердительно кивнула, отблески фар затейливо играли на ее лице.

– А разрешение распространяется на все штаты или нет?

– На все, кроме штата Луизиана. С моей лицензией все в порядке.

– Тогда если один из наших друзей решит дать деру, то за ним побегу я, а вы спрячетесь за деревом. И не забудьте об оружии.

– А если побегут двое, то второй – мой, – уточнила Нелл Прист.

– Снег только-только выпал, – заметил Тайлер. – Поэтому нам и карты в руки.

– Лейтенант, с которым вы разговаривали, сказал, что там никого нет. Надеюсь, он прав.

– Не думаю. С каких это дел полицейский стал бы говорить правду? – сказал Тайлер, сам бывший «фараон». Нелл Прист весело рассмеялась.

– Сколько у вас времени на расследование этого дела?

– У меня есть три дня. Целых три дня я могу не считать денег налогоплательщиков.

– Вы типичный Расточитель Казны. Если мы сейчас сваляем дурака, Тайлер, то провалим все дело.

– Если трех дней окажется мало, мне дадут еще время, – сказал Тайлер. Ему стало лучше. Что на него так благотворно подействовало – морозный воздух или знойная красота Нелл, – Тайлер не знал.

– Поставьте свою машину в укромном месте, – повелительно сказала Прист.

Тайлер послушно отправился к бежевому «форду». Во что я ввязался, думал он. Поехать ночью к каким-то бродягам! Ладно бы еще полиция прислала людей…

* * *

Выйдя из машины, Тайлер и Нелл Прист отправились вниз по проселочной дороге, залитой холодным лунным светом. Костлявые деревья отбрасывали на путников тощие призрачные тени. Тайлер спрятал в носок ключ от замка зажигания, спрятал на всякий случай: мало ли, что их ждет впереди? Холодный ключ неприятно натирал лодыжку. Если все пойдет наперекосяк, то хотя бы машина останется цела.

Мороз крепчал с каждой секундой. Справа от них шумела заледеневшими ветками жидкая лесополоса. Именно здесь товарные составы замедляют ход, предоставляя бродягам прекрасную возможность запрыгнуть в вагон. Тайлер ожидал увидеть жилище бродяг рядом с железной дорогой, где-нибудь на равнине. Когда Нелл Прист услышала запах костра, Тайлер выключил фонарик, дальше они пойдут при свете луны.

Прист первой заметила желтоватые отблески походного костра: из круглого бидона, набитого валежником и ломаными сучьями, сыпал черный дым. В полном молчании они приближались к огню. В неподвижном воздухе ночи отдаленные звуки казались очень близкими: им казалось, что до костра остались считанные шаги. Тайлер и Прист уже начали различать обрывки фраз, долетавших из-за деревьев, и наконец разглядели четыре размытых силуэта: от фигур, сгрудившихся вокруг бидона, их отделяло не более сотни метров. Тайлер знаком указал Прист, чтобы та заходила слева.

Откуда-то издалека донесся шум приближающегося поезда. Тайлер приложил палец к уху, и Прист понимающе кивнула головой. Он поднял большой палец руки вверх, дескать: «Молодец, Нелл, мы друг друга понимаем», и побежал вправо. Шум приближающегося состава будет им хорошим прикрытием. Оглянувшись на бегу, он увидел, что Нелл несется во всю прыть.

Грохот колес усиливался. Тайлер снова бросил взгляд на бегущую Прист и, чтобы прийти к цели одновременно с ней, прибавил ходу.

Близкий гул поезда, словно электрический разряд, пронизал тело Тайлера. Морозный воздух обжигал легкие. Кто эти четверо, думал он, – безобидные бродяги или рецидивисты?

Состав с грохотом пронесся мимо. Один из бродяг глянул на проходящий поезд, потом повернул голову направо и заметил Тайлера. Он что-то крикнул остальным, повернулся и побежал прочь. Бродяге было невдомек, что на его пути уже находится другой человек, до поры до времени скрытый деревьями.

– Я – сотрудник федеральной службы! – крикнул Тайлер, но голос его потонул в грохоте пронесшегося состава.

Прист выскочила из-за деревьев, сжимая в руке пистолет. Бродяга, пытавшийся скрыться, нырнул лицом в снег и послушно сложил руки на затылке. Остальные стали растерянно оглядываться по сторонам, потом осоловелыми непонимающими взглядами уставились на Тайлера и Нелл Прист. Бродяги с досадой качали головами, перебрасываясь короткими фразами. Судя по всему, смысл слова «облава» им был хорошо знаком.

На земле валялись четыре банки из-под пива «Кольт 45-го калибра». Пиво выпили недавно, поскольку снег еще не запорошил тару. Тайлер снова повторил, что он – сотрудник федеральной службы. Изможденные бродяги, укутанные в многослойное тряпье, молча глядели на него: беззубые рты полуоткрыты, под носом зеленеют сосульки. Все как на подбор, подумал Тайлер. Ему не раз доводилось видеть таких же бомжей на улицах Вашингтона и в столичной тюрьме.

– Если вы заберете нас, то нам же будет лучше, – сказал один из них.

– Комментарии можете оставить при себе, – сказал Тайлер. Опустив оружие, он направился к тройке бездомных бродяг. Нелл Прист, не сводя дула пистолета с головы беглеца, обыскала его, вытащила карманный нож, затем подняла бродягу и отвела его к костру. Тайлер по очереди обыскал остальных. У всех были ножи, чистые, без следов крови.

– Мы разделим вас, – объявил Тайлер. – Зададим несколько вопросов, и все.

Все бродяги выглядели достаточно миролюбиво, на одежде – ни малейших признаков крови, тряпье, судя по запаху, сто лет как не меняли.

Прист толкнула в спину своего подопечного, чтобы тот ближе подошел к костру. Тайлер принялся изучать близлежащие убежища: одни были сооружены из картона, другие – из пластиковых панелей.

– Есть еще кто-нибудь, кроме вас? – спросил Тайлер.

– Есть один бедолага, – ответил один из бродяг, очень маленького роста.

– Что с ним?

– Да помрет скоро, – прошамкал коротышка.

Тайлер и Прист тут же насторожились.

– Он ранен? – спросил Тайлер.

– Не то слово, – ответил коротышка. – Не повезло черномазому, – продолжил он, косясь на Нелл Прист. – Он под первым навесом лежит, вон там.

Все четверо были белые, на вид им было лет сорок, максимум шестьдесят.

– Я присмотрю за ними, – сказала Прист, – а вы сходите проверьте, что там.

Тайлер отправился к какому-то нагромождению из пластика и бечевки, в основе которого лежала большая автомобильная шина. Заглянув внутрь, Тайлер увидел смутный силуэт человеческого тела. Сверху были набросаны какие-то куртки, остатки вылинявшего брезента и клочья оранжевого спасательного жилета с серебряной аббревиатурой БОСША – Береговая охрана Соединенных Штатов Америки. Тайлер пнул безжизненное тело, пытаясь его расшевелить. После второго пинка тело зашевелилось и треснутым хриплым голосом отправило Тайлера подальше.

Не доверяя словам коротышки и не желая лишний раз рисковать, Тайлер осмотрел остальные шалаши, но ничего в них не обнаружил. Оно и понятно. Зимой здесь действительно нечего ловить. Холод, как говорится, не тетка.

Тайлер услышал, как Прист перешла к допросу остальных бродяг, и снова принялся расталкивать бедолагу, от которого разило мочой и еще чем-то более гнусным.

– Вставай! – рявкнул Тайлер. Он не только не хотел обыскивать бомжа, он даже прикасаться к нему не хотел.

– Не могу. У меня нога, – простонал негр, щурясь в отчаянной попытке разглядеть Тайлера.

– Что с ногой?

– Поранился.

«Поранился», – озадаченно повторил про себя Тайлер.

– Как поранился? – нетерпеливо спросил он. В груди бешено колотилось сердце, казалось, оно вот-вот выскочит. На миг ему почудилось, что перед ним один из тех, кого они ищут.

Тайлер повернулся к оставшимся у костра бродягам и громко крикнул:

– Как этот парень повредил ногу? Или он не здесь покалечился?

– Дрова рубил, – откликнулся один бродяга.

– Скорее, им дрова рубили, – возразил коротышка.

Тайлеру не верилось, что они так быстро нашли подозреваемого. Вроде, все сходится. Глубокая рана, забрызганный кровью вагон. Похоже, Прист была права: расследование действительно окажется коротким.

– Кто тебя покромсал? – Тайлер снова пошевелил полуживое тело и носком ботинка скинул ворох тряпья, укрывавший ногу бродяги. Освобожденная вонь хлынула наружу. У Тайлера свело желудок, и его чуть не стошнило. Он десять лет проработал в полиции, десять лет занимался трупами, и вот, пожалуйста, – его чуть не вывернуло от запаха живого человека! Иногда живые люди смердят хуже мертвецов.

Тайлер посмотрел на Прист, которая стояла к нему спиной в плотной кучке бродяг. Она светила фонариком на какой-то предмет, который держала в руке. Словно почувствовав его взгляд, она резко оглянулась назад и тут же отвернулась. «Что она там прячет?» – подумал Тайлер. Когда Прист снова повернулась к нему, то в руке у нее уже ничего не было.

Тайлер еще раз взглянул на нижние конечности негра: его левая наполовину отмороженная нога чудовищно распухла, ее раздуло, словно переваренную сардельку. Из-за опухоли пришлось разорвать штанину, но обувь не сняли – прямо посередине ботинка проходил жуткий клинообразный выруб. Глядя на почерневшую ногу, Тайлер снова вспомнил забрызганный кровью вагон. Шагнув прочь от зловонного шалаша, он стал жадно вдыхать бодрящий морозный воздух, затем направился к Прист и отозвал ее в сторону. Прист послушно отошла и встала поодаль, стараясь не спускать глаз с четырех бродяг.

– Похоже, что мы нашли того, кого искали, – радостно сказал Тайлер.

– Вряд ли. Свидетели утверждают, что он получил травму именно здесь.

– Покрывают его, вот и все.

– Может быть.

– А что это вы пытались осветить фонариком?

Ее лицо на секунду вспыхнуло, тело напряженно замерло.

– Вы о документах? Да я просто хотела убедить их, что я не из полиции, что я работаю в охране, сопровождаю вас. Сказала, что никто не собирается их арестовывать. Чтобы окончательно успокоить их, я показала свое удостоверение, но процесс чтения их утомил уже на первой фразе.

– У этого бедолаги нога разрублена напополам. Теперь понятно, откуда в вагоне было столько крови.

– Но бродяги утверждают, что это случилось здесь, в лагере, – повторила Нелл Прист.

– Значит, он все-таки рубил дрова? – спросил Тайлер.

– Совершенно верно.

– А где же тогда топор? – крикнул Тайлер в сторону костра.

Сбитые с толку, бомжи не знали, что сказать, и только глупо переглядывались.

– Снегом, видать, занесло, – нашелся один из них.

– Ну конечно! Как я раньше не догадался! – воскликнул Тайлер, повернувшись к Прист, и, указав рукой на шалаш, добавил: – Мы не можем бросить его здесь. Он того и гляди умрет. И потом, ему жутко хочется пива.

– Вы что, смеетесь? Может, нам еще за сосисками сбегать?

– Я хочу понять, как он повредил ногу и кто ему в этом помог. Пусть расскажет, пока живой.

– Тогда вызовите «скорую».

– Ага, они приедут и выпишут ему ящик пива. Как вы не понимаете, что чем быстрее он получит пиво, тем быстрее мы получим ответы. Или, по-вашему, он быстрее расколется в неотложке, когда его напичкают анальгетиками?

– В моей машине он не поедет! – категорично заявила Прист.

– Я сяду за руль и, если понадобится, помою машину.

– А если он умрет по дороге?

– Не умрет. До сих пор ведь не умер.

– Ну, не знаю, не знаю. Для таких случаев есть «скорая помощь».

Тайлер отчаянно махнул рукой:

– Хорошо, в таком случае выясните у этих Четырех Мушкетеров, кто приезжал сюда, сколько их было, когда впервые здесь появился наш инвалид. Найдите мне место, где он повредил себе ногу, найдите топор, покажите мне кровь, покажите мне любые улики.

К своему удивлению, он обнаружил, что у Прист уже есть ответы на эти вопросы.

– Все четверо в один голос утверждают, что прибыли сюда сегодня утром: один из Цинцинатти, другой из Питтсбурга, остальные не говорят откуда. Они, так же, как и вы, случайно наткнулись на этого парня. Все четверо хотят уехать на юг страны, в теплые края. Они услышали, что из-за метели западное направление перекрыто, поэтому решили переждать до завтра. Они уверены, что завтра пути расчистят и движение возобновится.

– И вы им верите? – спросил изумленный Тайлер.

– Во всяком случае, они не хотят, чтобы их впутывали в это дело, – ответила Прист и, указав рукой на шалаш, добавила: – Может, это они покалечили его. А, может быть, и нет.

– Весело живем, – заметил Тайлер.

– Не жалуемся.

– И все-таки, попробуйте еще раз с ними поговорить.

– А сами не хотите?

– Тогда помогите нашему гостю добраться до машины.

– В моей машине он не поедет, – повторила Прист, на этот раз менее категорично.

– Выбор остается за вами.

– Хорошо, я с ними поговорю, – сдалась Прист.

– Вот и отлично, – сказал Тайлер, направляясь обратно к зловонному шалашу. Интересно, думал он, ящика ему хватит?

* * *

Чтобы не подвергать Нелл Прист газовой атаке, Тайлер сам сел за руль ее машины. На сей раз она смиренно не стала упоминать о том, что «сабёрбан» застрахован, и настаивать на том, что машину поведет только она. Тайлер включил все возможные обогреватели и открыл все окна, чтобы хоть как-то спастись от удушливого зловония. Сзади, метрах в двухстах от «сабёрбана», шел «форд», за рулем которого сидела Нелл Прист.

– У тебя есть что-нибудь выпить? – послышался хриплый голос с заднего сиденья. Безжизненное тело постепенно ожило, обрело некоторые индивидуальные черты.

– Я угощу тебя пивом, но сначала ты мне кое-что расскажешь. – Тайлер немного приподнял стекло со своей стороны, чтобы ветер не заглушал голос бродяги. – А сейчас мы едем в больницу.

– Какую еще больницу?

– Ты же хотел пива?

– А ты, случайно, не легавый?

– Нет, я из транспортной безопасности, слыхал о такой? – Сейчас главное убедить задержанного в том, что он имеет дело не с полицейским, иначе негр не «запоет».

– Останови машину, я хочу выйти.

– А как же пиво? Я ведь обещал купить тебе пиво, помнишь? Но сначала нам нужно поговорить.

– Да пошел ты!

– И все-таки, что у тебя с ногой?

– Дрова рубил. Хотел разжечь костер, – равнодушным тоном пояснил бродяга.

– И давно?

– Два дня назад.

– Два дня назад? – переспросил Тайлер. – В больнице это легко проверят.

– Ну, может быть, три дня назад. Я долго был без сознания.

Если окажется, что он не врет и действительно покалечился три дня назад, то с него и взятки гладки.

– Через пару километров будет бензоколонка, – сказал Тайлер. – Я ее проезжал, когда ехал сюда. Если ты мне поможешь, то мы купим там пива.

– Чем тебе помочь?

– Помоги мне поверить в твой рассказ.

– Помоги мне поверить, что ты не легавый.

– Я не легавый, я работаю на правительство, – Тайлер выдержал паузу. – Ну, так что, ты будешь пиво или нет?

– Этот парень хотел показать силу, – издалека и несколько бессвязно начал негр. – Вот он и показал ее на мне.

– То есть как это?

– Сначала он задавал нам вопросы, а мы не хотели на них отвечать.

– Кто задавал вопросы?

– Да этот козел и задавал! Огромный такой. Мне показалось, что он легавый, но где ты видел, чтоб легавый, даже если у него плохо с чувством юмора, всаживал топор в ногу человеку.

– А что за вопросы он задавал? Кому он задавал вопросы? – помолчав, спросил Тайлер.

– А где обещанное пиво?

– Через пару километров. Так какие вопросы он задавал?

– Спрашивал о каком-то латиносе. Ничем даже не угостил. Ни тебе выпить, ни тебе закусить. Разве это по-человечески? Где это видано, чтобы бродяга настучал на собственного брата… за здорово живешь?

– А что за латинос?

– Да хрен его знает. Потом он рубанул меня за то, что я черный. Белых ребят он не трогал.

– Кто еще был с тобой?

– Да кто был, тех давно уж и след простыл. Честное слово, ей-богу, не вру. Когда бродяга теряет ногу, то куда ему идти? Кончены его деньки. И точка.

– А эти четверо?

– Они здесь недавно. Один из них, тот, что поменьше, видать, не любит цветных. Эта сволочь мне все ребра пересчитала. А остальные стояли молча и смотрели.

– А этот огромный… ну, что топором тебя… он белый?

– Белее снега, точно тебе говорю. На лесоруба похож. В плечах… ну, как эта машина. Он на западном товарняке приехал, говорил нам, что тоже райдер. Но какой из него райдер?

– С чего ты взял, что он не райдер?

– Уж я-то знаю, что говорю. Он вашего поля ягода, таких сразу видно.

Тайлер заехал на заправку и купил обещанную упаковку «будвайзера». Негр лежа осушил первую банку и, прежде чем Тайлер успел завести машину, бомжа обильно вырвало на пол. Мигом оказавшись у задней двери, Тайлер принялся забрасывать блевотину снегом, а потом выгреб все из машины. Негр, приподнявшись на локте, чтоб удобнее было пить пиво, коротко извинился перед Тайлером, сопроводив извинения тухлой отрыжкой.

Нелл Прист вряд ли придет в восторг, когда узнает, что здесь произошло. Но Тайлер ликовал – у них есть свидетель и есть описания лесоруба и латиноамериканца! Эксперты утверждают, что в злополучном вагоне сошлись двое – значит, все сходится. На сей раз лавры первопроходца достанутся ему, а не Нелл Прист. Теперь она будет кусать локти.

Глава 6

Пассажира, сидящего в двадцать седьмом ряду у иллюминатора, вряд ли назвали бы бродягой. Перед вылетом из Чикаго в Нью-Йорк Альварес привел себя в порядок: надел чистые джинсы, черную футболку и черную кожаную куртку, правда, настолько тонкую, что она едва спасала от холода. От прежнего антуража остались только ботинки, которые он предварительно отчистил в мужском туалете на автовокзале от следов крови. Альварес сидел, отвернувшись ото всех, и глядел в запотевший иллюминатор сквозь стекла темных очков. Главное сейчас – сидеть тихо и не бросаться в глаза окружающим.

Чистую одежду он достал из тряпичного рюкзака, который целую неделю дожидался его в камере хранения чикагского автовокзала. Сейчас содержимое рюкзака составляли ворованные голубые джинсы и красно-серая фланелевая куртка. Сначала он хотел выбросить краденые вещи в мусорный бак прямо на автовокзале, но потом передумал – зачем оставлять этим мерзавцам лишние улики? Грязную окровавленную одежду, оставшуюся на память после стычки в вагоне, он предусмотрительно уничтожил: сначала вымочил ее в бензине, который нашел в гараже, а затем сжег ее в лесу. Альварес не отходил от костровой ямы до тех пор, пока в ней не истлела последняя нитка. Он не хотел испытывать судьбу по пустякам.

После второго бурана, пришедшего из Канады, весь город утонул в снегу. Из-за бурана рейс Чикаго – Нью-Йорк был задержан: три напряженных часа Альварес провел в зале ожидания, то нервно поглядывая на экран телевизора, передававшего последние новости, то изучая оживленную толпу снующих пассажиров. От недосыпания и голода у него раскалывалась голова. В Нью-Йорке у Альвареса была назначена важная встреча, и задержка с вылетом могла все сорвать. Если из аэропорта Кеннеди до вокзала Гранд-Сентрал доехать на автобусе, размышлял Альварес, а затем на Лексингтон-Авеню нырнуть в метро и выйти на Бликер-стрит, то можно еще успеть. Судьба его детища всецело зависела от встречи с Маклареном.

«Покоя нет для бедных», – Альварес вспомнил эти слова из знаменитой рекламы и саркастически ухмыльнулся. Глядя в иллюминатор на безбрежное море облаков, он с горечью думал о том, что прошло то время, когда созерцание природы умиротворяло его, приносило душевный покой. Теперь вместо облаков он видел безбрежное море лжи. Армия лжи и ее приспешники в деловых костюмах опустошили его сердце, разорили мир и посеяли войну. Альварес ответил огнем на огонь – полдюжины грузовых составов были пущены им под откос. В новостях регулярно появлялись сообщения о новом крушении, при этом ссылались то на технические неполадки, то на ошибку машиниста.

Но Альварес знал, что главные новости еще впереди, и с нетерпением ждал своего часа.

* * *

То, что ирландец назначил латиноамериканцу встречу в китайском квартале, на первый взгляд, выглядит нелепо, но Нью-Йорк есть Нью-Йорк – этакий плавильный котел наций. Забросив рюкзак за спину, Альварес вышел из метро на станции Бликер-стрит. Он знал, что с рюкзаком будут проблемы: и рюкзак, и его самого тщательно обыщут при входе. Его заранее предупредили, что Ренди Макларен и его ирландские собратья не любят дергать Бога за бороду. Поэтому они и выбились в долгожители.

Макларен промышлял взрывчаткой. Несколько недель назад Альварес перевел оговоренную сумму денег на его счет. Они условились, что остаток Макларен получит только тогда, когда товар попадет в руки заказчика. Все денежные переводы – строго по Интернету. Благослови Господь его создателя!

Желая удостовериться, что за ним нет хвоста, Альварес прошагал пешком до самого сердца Чайнатауна – целых восемь кварталов – и наконец вышел к цели: чтобы узнать место встречи, он предварительно позвонил с железнодорожного вокзала, и ему сообщили адрес. Альварес медленно поднялся на четвертый этаж. Сердце бешено стучало в груди, боль и усталость не прошли даром. В прихожей его встретил один из боевиков Макларена, восемнадцатилетний юнец с безжизненными глазами.

Альварес знал, что от своевременного получения им взрывчатки, уже дважды отложенного людьми Макларена из соображений безопасности, зависела судьба его детища. Коньком Макларена было изготовление взрывчатки-невидимки, которую не чувствовали ни тренированные собаки, ни специальные устройства.

Альварес знал, за что платит бешеные деньги. Без игрушек Макларена ему явно не обойтись. С помощью миниатюрного взрывного устройства Альварес надеялся сорвать заветный план компании «Нозерн Юнион» – пуск нового сверхскоростного пассажирского экспресса. Альварес надеялся, что, поставив под угрозу судьбу этого проекта, он добьется истины и выведет на чистую воду президента «Нозерн Юнион» Уильяма Гоина. Не зря же он работал как проклятый все эти полтора года.

Альварес не ошибся в том, что с рюкзаком его не пропустят. Малолетние отморозки сказали ему, чтобы он оставил рюкзак в прихожей под присмотром сухощавого юнца, встретившего Альвареса у входа. В комнате рядом с прихожей несли караульную службу несколько вооруженных до зубов охранников. Все в этой комнате невольно навевало образ тюремной камеры: со стен давно отшелушилась краска, на потолке одиноко болталась голая лампочка, в оконные переплеты было вставлено армированное стекло. Под ногами валялись коробки из-под пиццы, которые использовались вместо пепельниц, пивные бутылки и десятки банок из-под кока-колы. Деревянные ящики, поставленные на попа, явно служили стульями. Кроме этих «стульев», здесь больше ничего не было. Полнейшее запустение и смрад.

Один из охранников провел по одежде Альвареса искателем, как это делают в таможне международного аэропорта, затем заставил вывернуть карманы и снять ботинки с металлическим набойками. Дальше Альварес отправился в одних носках. Его провели к какой-то двери, на которой распылителем была сделана надпись: ОТКЛЮЧИТЕ СВОЙ СОТОВЫЙ ТЕЛЕФОН! ВХОД С СОТОВЫМИ ТЕЛЕФОНАМИ И ПЕЙДЖЕРАМИ КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕН!

* * *

Войдя в комнату, Альварес увидел ссутулившегося над компьютером Макларена. Низко опустив голову, он что-то печатал.

Эта комната напоминала радиотехническую лабораторию или мастерскую по ремонту компьютеров. Две стены были отведены под штекерную панель, из которой торчали всевозможные провода. В воздухе стоял резкий запах канифоли и сигаретных окурков. Макларен сидел в П-образной каморке, три стены которой представляли собой деревянные двери. В левом углу, сразу за компьютером, стоял захламленный верстак, перед которым лежал черный резиновый коврик.

Альварес услышал, как сзади него захлопнулась дверь и в замочной скважине повернули ключ. На внутренней стороне двери он заметил две самодельных бомбы, сделанных из железной трубки, и ему стало не по себе. В углу еле слышно работал маленький телевизор, транслировавший канал Си-Эн-Эн.

У Ренди Макларена на левой руке не хватало трех пальцев – ему оторвало их взрывом еще в молодости, когда он служил в Ирландской республиканской армии. Несмотря на это, он наловчился быстро печатать указательным и большим пальцами.

– Что бы мы делали без Интернета? – воскликнул Макларен, не отрывая взгляда от монитора. Говорил он с густым ирландским акцентом. – Сие есть бесценный дар и милость Господня. Хочешь – передавай информацию, хочешь – торгуй акциями, хочешь – снимай деньги со счета. При этом можешь быть уверен, что никакое вонючее ФБР тебя не подслушивает. – Тридцатилетний ирландец повернулся к гостю. Веснушчатое лицо вкупе с рыжей копной волос очень молодило его, делало похожим на подростка. Но холод, сквозивший в зеленых глазах, говорил о том, что Макларен далеко уже не мальчик и кое-что повидал на свете.

– Пока не подслушивают, но скоро начнут, – сказал Альварес.

Макларен допечатал оставшийся текст и щелкнул «мышкой».

– Ты новенький в нашем деле, поэтому я скажу тебе на будущее и больше повторять не буду. Тебя проверили, иначе тебя бы здесь не было. Так вот, никогда, слышишь, никогда не приходи сюда один. Сначала позвони своему другу. На этот раз я тебя прощаю, но следующего раза не будет.

– Я готов внести остаток, – хрипло сказал Альварес. От внезапно подступившего страха у него пересохло в горле. Он понятия не имел, чтонаходится в этой комнате, но в то же время не мог избавиться от ощущения, что сидит на пороховой бочке.

– Я только что проверил счета, – Макларен кивнул в сторону компьютера. – Чего стоишь, присаживайся.

– Значит, все готово? – спросил Альварес.

Макларен указал рукой на серую коробку, потом передал ее гостю, который чуть было не выронил ее из рук. Макларен понимающе кивнул головой.

– Волнуешься? – спросил он.

– Да нет, просто как-то непривычно, – признался Альварес. – Раньше я никогда не имел дела с взрывчаткой.

– Не переживай, мои игрушки надежные.

Альварес никак не мог успокоиться. Он очутился в каком-то антимире. Что он здесь делает? Каким ветром его сюда занесло?

Макларен поднялся из-за стола и жестом пригласил Альвареса занять свое место. Альварес сел к компьютеру и уже через минуту перевел остаток неоплаченной суммы.

– Теперь подождем электронку, – сказал Макларен. Подтверждение перевода может занять пять минут, а может и целый час. Альварес посмотрел на свои носки. Почему они забрали ботинки?

– А ее мощности хватит, чтобы сорвать стальной стержень, о котором я говорил? – Альварес указал на коробок из полированного алюминия размером с сигаретную пачку. До этого взрывчатка никогда не входила в его планы.

– Стержень, о котором ты говорил, чаще всего используется в соединительных муфтах на скорых поездах. Согласен со мной? А ты мне вешал лапшу о каком-то банковском сейфе и стержне дверной петли.

Его ответ ошеломил Альвареса: Макларен понял, зачем ему игрушка, он его раскусил.

– Если тебя возьмут за горло и спросят, откуда у тебя взрывчатка, то мне наплевать, что ты им ответишь. Главное, чтобы моя фамилия не мелькала. В противном случае такой же коробок засунут тебе в глотку и еще кое-куда поглубже. Это будет твой последний фейерверк.

В этот момент в компьютере что-то щелкнуло – по и-мейлу пришло подтверждение. Макларен наклонился над клавиатурой, посмотрел на экран. Пришедшее по электронной почте сообщение явно обрадовало ирландца.

Макларен краем глаза заметил, что Альварес пытается засунуть коробок в нагрудный карман.

– Полегче с детонатором. Помни, что сначала идет тумблер, потом ждешь пять секунд и нажимаешь на кнопку. У тебя есть ровно десять минут, чтобы унести ноги. Остановить процесс уже невозможно. Если даже нарушишь магнитное соединение, то она все равно взорвется.

– Понятно, – кивнул Альварес.

– А теперь проваливай, раз понятно.

Альваресу хотелось только одного: обуться и побыстрее отсюда уйти. Когда-нибудь Макларен что-то напутает и сам взлетит на воздух, подумал он.

Десять минут спустя Альварес уже шел по улицам Нью-Йорка с заветной коробочкой в кармане. Сегодня вечером ему нужно еще поработать за компьютером. Кроме того, нужно узнать подробнее об испытательном пробеге сверхскоростного экспресса. Одним словом, работы невпроворот.

Если включить сейчас детонатор, подумал Альварес, то бомба взорвется, и он вместе с двумя десятками пешеходов отправится на тот свет.

Эх, Нью-Йорк, Нью-Йорк. Веселый город…