Текст книги "Призрачная вспышка (ЛП)"

Автор книги: Ричард Ли Байерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

 Аот фыркнул.

– Зачем? Нет, не нужно, я не думаю, что битва продлится дольше одного мгновения.

Он поднял свой боевой рог из бараньего рога и дунул в него, привлекая внимание людей на земле. Затем, высунувшись из седла, он указал копьем на вершину гребня.

Тем временем первый минотавр уже забрался на вершину холма. Мгновенно стрела Гаэдинна вонзилась ему в грудь, и монстр тут же упал замертво. Эйдер и Джет испустили леденящий кровь визг.

Второй минотавр взобрался на вершину холма. Аот произнес короткое заклинание, и шарик вязкой жидкости вылетел из острия и попал прямо в лицо человека-быка. Он упал, забился и закричал, пытаясь стереть с лица дымящуюся обжигающую пасту.

Видимо, битва действительно не продлится долго. – Подумал Аот. Рогатые варвары утратили элемент неожиданности. И теперь возвышенность не принесет им преимущества, особенно когда враги атакуют их с неба. Вероятно, им придется отступить.

Но вместо этого на холм взобрался минотавр с красными рогами. Гаэдинн мгновенно выстрелил в него, стрела полетела верно. Но она вспыхнула пламенем и превратилась в клубок, как только приблизилась к телу существа.

Возможно, виновата одна из демонических эмблем, вырезанных на его руках и груди. Аот проклял себя за то, что не заметил их раньше. Даже горящие глаза не могли охватить все сразу.

Минотавр-шаман взмахнул дубинкой и проревел слово – возможно, имя своего демонического покровителя – на языке Бездны. Этот звук вызвал приступ головной боли между глаз у Аота.

В поле зрения Аота, из ниоткуда, будто от мазка кисти художника, появилась черная фигура. Рога торчали над его желтыми глазами, а зазубренные бивни обрамляли его огромный Крылья и заостренные уши напоминали те же части тела у мышей.

– Это набассу! – Воскликнула Цера.

– Я знаю. – Сказал Аот. Проще говоря, это был особо мерзкий демон. Он произнес командное слово и выпустил одно из заклинаний, хранящихся в его копье. Радуга разнообразных и разрушительных сил вырвалась из копья и устремилась к демону.

К сожалению, набассу испарился прежде, чем магия достигла его. Инстинктивно Аот поднял глаза в тот момент, когда демон появился над ним. Демон расправил свои кожистые крылья, превратив резкое падение в стремительное скольжение.

Джет приглушенно вскрикнул, когда на него обрушилась неожиданная атака, и через их психическую связь Аот почувствовал укол боли и слабости. Ровный взмах крыльев грифона превратился в бесполезное спазматическое дерганье. Затем Джет упал, увлекая за собой всадников. Набассу бросился вслед за ними.

Цера произнесла первые слова исцеляющей молитвы, Аот зарядил острие копья силой и ткнул в живот демона. Но оружие не вошло достаточно глубоко, чтобы проткнуть толстую шкуру. Существо изогнулось и выскользнуло, и Аот знал, что хоть он и нанес рану, которая остановила бы любого человека, этого было недостаточно, чтобы вывести из строя демона из Абисса.

 Цера закончила читать молитву. Целительное тепло разлилось из ее рук в тело Джета. Грифон расправил крылья и остановил падение.

– Дай мне его! – Сказал грифон.

– Как только ты сможешь подняться над ним, – ответил Аот. – А пока дай мне истощить его заклинаниями.

Два летающих объекта маневрировали, и каждый старался подняться над другим. Тем временем прокол в животе набассу закрылся, и поверх него выросла новая кожа и мех.

Размахивая своей золотой булавой над головой, Цера бросила в демона вспышки света Амаунатора, а Аот послал потоки пламени и холода. Набассу чаще всего уклонялся, иногда перемещаясь в пространстве, а иногда на мгновение принимая призрачную форму.

Демон прорычал слово, которое, несмотря на то, что Аот не знал его значения, каким-то образом несло в себе тяжесть отвратительной мерзости. Цера вздрогнула и хмыкнула, затем сказала:

– Я в порядке.

Она начала еще одну молитву, и демон окружил себя туманом.

Аот вызвал поток ветра, разорвавшего облако, а вслед за ним пустил несколько магических стрел багрового цвета. Все пять снарядов попали в набассу, и, хотя их попадание не открыло видимых ран, Аот подозревал, что, наконец, он нанес демону достаточно значимый урон.

Затем боль пронзила его собственный череп и тело. Нет, не его, Джета. Когда дротики пронзили цель, магия каким-то образом ранила и грифона. Он взмахнул крыльями, пытаясь улететь и держаться подальше от демона, несмотря на шок.

– Что не так? – Воскликнула Цера.

– Демон установил связь между собой и Джетом, – сказал Аот. – Ты должна разрушить её.

Цера начала читать заклинание, но успела произнести лишь одно слово, когда огромное существо с крыльями летучей мыши снова появилось из ниоткуда.  Демон материализовался рядом с Джетом, схватил его за шею когтями одной руки и ударил Аота когтями другой.

Джет, выбитый из равновесия этим нападением, начал падать вниз. Он попытался ударить демона собственными когтями и клювом, но не смог дотянуться до него.

Аот не мог использовать ни острый конец своего копья, ни смертоносные заклинания из-за страха навредить Джету. Блокируя удары когтей лязгающим и скрипящим щитом, мужчина попытался ударить набассу древком копья. Он не смог. Тогда Аот вызвал сильный порыв ветра, чтобы отбросить врага, но и это не сработало.

Он изо всех сил пытался придумать тактику, которая позволит победить демона, но ничего не приходило в голову. Затем перед ним возник сверкающий, шипящий занавес. Аот успел лишь понять то, что Джет смог выровняться и направиться к водопаду, стекающему с летающего острова, после чего влетел в него.

Холодная вода ударила, оглушила, ослепила и сбила дыхание Аота – и все это в одно мгновение. Он все равно ударил древком и почувствовал, как оно нашло свою цель, хотя и невозможно было сказать, насколько большой урон он нанес монстру.

В любом случае, это не имело значения. Водопад, скорее всего, все равно убьёт их. С этим точно ничего нельзя было поделать. Аот даже не знал, как выбраться из него.

 Но затем, наполовину летя, наполовину плывя, напрягая все свои оставшиеся силы, Джет вынес своих всадников прочь из бушующей воды и выбрался на открытый воздух с другой стороны водопада.

Вынес своих всадников, но не набассу. Сила потока и, возможно, удар Аота ослабили демона, и тот был унесен водопадом вниз.

К сожалению, – подумал Аот, откашливая воду, – демон, вероятно, тоже избежит смерти от воды. Все, что ему нужно было сделать, это оправиться от удивления, исчезнуть и материализоваться за пределами водопада.

Но Цера воззвала к Амаунатору. И на мгновение весь водопад засиял золотым светом. Заметив набассу своим магическим взглядом, Аот увидел, как его тело рассыпалось в ничто посреди потока.

– Хорошо сработали, – выдохнул Аот. – Оба.

– Еще бы. – Ответил Джет, с каждым взмахом крыльев поливая всадников брызгами

– У тебя еще осталась сила? – спросил Аот у Церы. – Сможешь вылечить Джета?

Она закашлялась.

– Я попытаюсь.

Она начала читать молитву, а Аот тем временем осмотрелся по сторонам.

В какой-то момент Гаэдинн, судя по всему, устал пытаться пробить магическую защиту минотавра—шамана, из-за чего он и Эйдер спустились на вершину холма, но и это не сработало. Круг минотавров, вооруженных копьями и топорами, сжимался вокруг эльфа и его грифона, в то время как шаман стоял в стороне и продолжал творить заклинания. Магия призывалась не столько словесным методом, сколько с помощью шаркающего танца. Он постоянно опускал и поднимал рога, как будто отталкивал ими какого-то невидимого врага.

Аот предположил, что у него осталось пару мгновений, чтобы успеть предотвратить заклинание. Он направил свое копь на шамана, но сразу же выругался, когда понял, что из-за битвы с набассу, он, Джет и Цера отлетели слишком далеко от битвы, и заклинание попросту не долетит до цели.

В тот же момент Гаэдинн, который, судя по всему, сумел одновременно отбиться от врагов и отстегнуть ремни на седле, спрыгнул со спины Эйдер. Этот безрассудный ход застал минотавров врасплох, и эльф воспользовался этим, нырнув за пределы окружения. Один монстр повернулся и навел на лучника копье. Эйдер сделала выпад и откусила минотавру голову, из-за чего остальные резко расхотели поворачиваться спиной к грифону.

Когда Гаэдинн бросился в атаку, шаман прекратил чтение заклинания. Дым заклубился вокруг него, так как возбужденная шаманом сила начала развеиваться. Но когда он взмахнул дубинкой по горизонтальной дуге, эта атака все же была усилена магией. Почти невидимые в солнечном свете туманные рога появились вокруг оружия и закружились вместе с ним, образуя колющее облако, которое должно было пронзить эльфа сразу в нескольких местах. Два меча в его правой и левой руках не смогут парировать такое количество ударов.

Но Гаэдинн и не пытался. Он сделал последний рывок и подпрыгнул к шаману за мгновение до того, как магические рога пронзили бы его. Он засунул один меч под подбородок минотавра, а другой – ему в грудь.

Дубинка выскользнула из рук монстра, а бестелесные рога исчезли. Существо отшатнулось и упало вниз, исчезнув с другой стороны хребта. К сожалению, он забрал с собой короткий меч, застрявшей в его горле и голове. Гаэдинну пришлось отпустить рукоять меча, дабы труп не утянул его за собой.

Еще два минотавра взобрались на вершину хребта, и Гаэдинн развернулся, чтобы встретить их с одним единственным оставшимся мечом. И в этот момент с другой стороны появились воины дженази.

Они седели в седлах, крепящихся к спинам серых ящериц, которые ползали по камням ничуть не хуже, чем их маленькие сородичи. Лысые зеленокожие дженази воды с необычно легкостью взбирались по камням, а дженази воздуха просто летели.

Достигнув вершины холма, аканульцы начали бить минотавров копьями и саблями. Маленькие огоньки пробежали по прожилкам на теле огненного дженази и, будто по щелчку пальцев, подожгли шкуру ближайшего минотавра. Крепкий дженази земли с кожей цвета грязи стоял на противоположной стороне гребня и топал ногой. Склон холма содрогнулся и, судя по всему, эти вибрации столкнули тех минотавров, которые только забирались на вершину, дабы присоединиться к битве. Аот надеялся, что хоть кто-нибудь из монстров сорвется и разобьётся, хотя и не мог видеть этого.

Но на самом деле это не имело значения. Эйдер рассекла когтями и выпотрошила последнего живого минотавра на вершине хребта, после чего она, как и Гаэдинн с дженази, заметно расслабилась. Видимо, оставшиеся минотавры сбежали.

* * * * *

Джесри нашла Шалу сидящей за столом, заваленным стопками пергамента. Полудюжины клерков, сидящих за меньшими столами по бокам от Шалы, скребли карандашами по пергаменту, а мальчишки ёрзали на стульях у стены – это были посыльные, которые доставляли письма в любое место назначения.

– Госпожа, – нахмурилась Шала. – Чем я могу помочь?

– Мне нужно, чтобы вы как можно скорее рассмотрели мои запросы, – сказала Джесри. – Я отправила вам список нововведений, необходимых для улучшения условий жизни в квартале волшебников, а так же петиции с подробным описанием возмещения, причитающегося волшебникам, пострадавшим от стражи и несправедливого суда.

– Вы отправили их только вчера, – сказала Шала. – И как вы можете видеть, когда армия готовится к походу на Тимантер, у меня есть много дел, которыми нужно заняться в первую очередь.

– Я также отправил вам письмо, касающееся предстоящей кампании, – сказал Джесри. – Там я объяснила, как вам следует интегрировать магов в войска Его Величества, и какие звания они должны получить.

– В своё время я дойду и до этого. Если вы позволите мне вернуться к работе, я доберусь до ваших писем намного быстрее.

Джесри крепче сжала свой посох.

– Похоже, – начала она, – вы не считаетесь с потребностями волшебников Чессенты.

Челюсть Шалы сжалась.

– Вы, в некотором роде, солдат. И вы, конечно же, согласитесь с тем, что накануне войны маги не являются главной заботой .

– Полагаю, этого можно было ожидать, ведь волшебники подвергались преследованию именно во времена вашего правления.

– Миледи, если потребуется, то я готова оправдать свои решения перед Чазаром, но уж точно не перед вами.

– Конечно, – сказала Джесри, -вы ведь слишком заняты, чтобы говорить со мной. Не так ли? Но, возможно, я смогу облегчить вашу работу.

Одной мыслью она заставила головку своего посоха загореться подобно факелу, из-за чего разум посоха возликовал. Волшебница бросила огонь на самую высокую стопку бумаг, заставив одного из клерков вскрикнуть.

Шала вскочила со стула и, будто бы игнорируя возможность обжечься, оттолкнула посох в сторону.

– Вы с ума сошли? – Воскликнула Шала.

– Нет, – ответила Джесри. – Я просто хотел, чтобы вы полностью сосредоточились. Если же вы готовы, то, я полагаю, нам стоит продолжить разговор наедине.

Шала бросила взгляд на своих помощников.

– Идите! – Крикнула она, и все поспешили прочь.

Когда дверь закрылась, Джесри приказал посоху перестать гореть, а разум оружия выразил некое подобие обиды.

– Прошу прощения за это, – сказала она Шале. – Хотя я надеюсь, что это было убедительно.

Шала моргнула.

– Это была иллюзия?

– Да.

– Но зачем?

– Я не придворная, верховная леди. Но с тех пор, как я присоединился к Братству, я прошел через достаточное количество королевских и аристократических дворов, чтобы предположить, что у Чазара есть шпион среди ваших помощников. Я не хотела, чтобы он ускользнул и сообщил, что мы строим тайный заговор. А так как мы с вами устроили небольшой скандал, шпион будет думать, что мы здесь с вами ссоримся.

– Возможно, – сказала Шала, – но почему вы думаете, что я буду сговариваться с вами? – она криво улыбнулась. – В конце концов, вы волшебник, и, как вы сами отметили, я жестоко обошлась с вашими бедными, невинными родичами.

Джесри пожала плечами.

– Вы просто приводили в действие законы, введенные до вас. Законы, поощряемые храмами и жрецами. А когда начались убийства, вы позволили лорду Никосу привести Братство в Лутчек, чтобы доведенный до крайности народ не перебил всех волшебников.

– Значит, я была тираном лишь наполовину.

– После этого, – продолжила Джесри, – вы отправились на войну и сражались плечом к плечу с Ораксом, Мералейн и мной. Может, вы увидели что-нибудь, что подтвердило тот факт, что волшебники такие же люди, как и все остальные, а не дьявольские отродья, которыми их – нас – выставляли храмы?

– Скажем так, да, – Шала снова села на свой стул и предложила Джесри сесть на другой. – В своей жизни я не видела, чтобы обычные люди были настолько надежными. Но я подозреваю, что Чазар сомневается в своей верности, из-за чего послал вас – женщину, приобретшую столь высокое положение в столь короткие сроки – вывести меня на разговор о чем-то, за что меня можно было бы осудить.

– Если он решит, что хочет избавиться от вас, неужели вы думаете, что ему потребуются неопровержимые доказательства ваших преступлений, чтобы отдать приказ о вашем аресте?

Шала фыркнула.

– Справедливо. Но это все равно не объясняет причину вашего визита.

– Вы знаете, что Халонья арестовала Кхорина Скуллдарка.

– А вы не смогли убедить Чазара отпустить его. Сумасшедшая выиграла этот раунд.

Джесри нахмурилась, и полоса пламени поднялась по посоху.

– Дело в том, что если Чазар не освободит его, я должна сделать это сама. И мне потребуется помощь.

– Вы рискнете всем, что дал вам дракон – в том числе и собственной свободой – ради жизни этого дварфа?

– У меня всего несколько друзей, Верховная леди. Кхорин – один из них.

– Он дварф, а чессентцы не любят их еще больше, чем волшебников. Так почему я должна рисковать всем, что у меня осталось, помогая ему?

– Потому что вы знаете, что его наказывают только за то, что он выполнял ваш приказ. Потому что вам будет приятно ткнуть Халонье в глаз. И даже если вам все равно на дварфа, вы знаете, что вторжение в Тимантер после тяжёлой войны в Трескеле – глупая затея.

– И освобождение вашего друга остановит вторжение?

– Это может помочь. – Сказала Джесри и объяснила, как это именно.

Шала хмыкнула.

– Для меня это все звучит не совсем надежно.

– Может и так. Но учтите также и то, что вы не подвергаете себя риску – рискую только я.

– Я не трушу! – Рявкнула Шала.

– Я знаю, Верховная леди. Но это вы все время спрашиваете, почему должны помочь мне, а я излагаю все причины, что вертятся у меня на уме.

– Что именно вы хотите от меня?

– Халонья использует Кхорина в качестве приманки для меня, – сказала Джесри. – Она хочет, чтобы я пошла за ним, дабы она могла убить меня, или схватить и убедить Чазара сделать это.

– Звучит разумно.

– Тем не менее, я должна спасти Кхорина и сделать это, не используя свою самую могущественную магию, потому что, если я использую стихийную магию для спасения Кхорина, то это будет равносильно моей подписи.

– Думаю, да.

– Но чтобы справиться. Мне нужно знать все о подземельях под восточной частью Коллегии Войны. Где именно Халонья держит Кхорина? Есть ли на пути механические или магические ловушки, и если да, то как их обойти? Где обычно дежурят охранники и где могут устроить засаду Хранители Змей? Я знаю, что у вас есть эта информация, так как вы из тех, кто знает все о том, чем он управляет.

Как и сам Кхорин.

Шала немного подумала, а затем резко встала.

– Если вы лжете, то клянусь Молотом Темпуса, я увижу свой клинок в вашем сердце прежде, чем Чазар возьмет меня под стражу. А теперь взгляните на эту книгу. В ней есть схемы системы тоннелей под Коллегией Войны.

* * * * *

Потягивая горькое пиво, которое подали ему жители деревни, Гаэдинн подумал, что странно чувствовать себя желанным и непринужденным среди дженази. Во время своего пребывания в Лутчеке Перра и другие драконорожденные представлялись ему друзьями, а презирающие тимантерцев аканульцы при дворе Шалы – как враги эльфа и всего Братства.

Но здесь ничего этого не было. Эти дженази выразили свою благодарность. Даже внешний вид Аота их не смутил, хотя, как показалось Гаэдинну, это и имело некий смысл – татуировки, украшавшие тело и лицо Аота, чем-то напоминали узоры прожилок, врезавшихся в кожу дженази, а своей бритой головой, которую Аот обнажил, сняв шлем, он походил на лысых дженази земли и воды.

 Цера рухнула рядом с ним, положив свою руку на его. Она выглядела так, будто с трудом могла держать глаза открытыми. Гаэдинн понял, что превращение водопада в святую воду – трюк, который он хотел бы увидеть – значительно истощил ее силы. Затем она израсходовала оставшуюся магию, чтобы наложить исцеляющие чары на Джета и тяжело раненных дженази.

– Хотел бы я знать, как отплатить вам, – сказал Ярел-карн. Лидер отряда был на удивление молодым дженази огня с серьезным, упорным взглядом на его румяном лице. Пламя пробивалось из одной из жилок на его макушке. Это напомнило Гаэдинну, как из нового посоха Джесри иногда сам по себе вырывался огонь. На мгновение ему захотелось, чтобы она была здесь, а затем, рассердившись на себя, он выбросил девушку из своих мыслей и снова сосредоточился на том, что происходило вокруг него.

Аот улыбнулся Ярел-карну.

– Что ж, теперь, когда вы упомянули об этом, на самом деле, возможно, есть выход.

– Что угодно! – Сказал дженази.

– Мы едем в Эйрспур, и надеемся получить аудиенцию у королевы – сказал Аот. – Если офицер войска Ее Величества расскажет, что мы помогли ему, это может помочь нам.

– И поддержите нас, когда мы будем говорить с ней. – Добавил Гаэдинн.

К его удивлению, дженази выглядел огорченным.

– Я бы помог вам, но, кажется, вы приняли нас за тех, кем мы не являемся.

 Аот нахмурился.

– В каком смысле?

– Мы не солдаты. Мы принадлежим к Кабале Огненного Шторма.

Через мгновение Аот переспросил

– К чему?

Ярел-карн выглядел удивленным и, возможно, слегка удрученным тем, что они не знали.

– Мы волонтеры. Видите ли, по приказу королевы армия концентрируется на защите столицы и ближайших к ней земель. Но в защите нуждаются и поселенцы на северных и восточных границах. Им она нужна даже больше! Этот регион полон опасностей.

– Значит, это патрулирование – ваша собственная инициатива? – Спросил Аот.

Гаэдинн ухмыльнулся.

– А власти, наверняка, благодарны вам за то, что вы взяли под свой надзор проблемный регион.

Глаза Ярел-карна сузились. Затем он расслабился, поскольку решил, что сарказм Гаэдинн был направлен не на него.

– Нет. Они терпят нас. Но они также возмущены нашими действиями – они считают нас дилетантами.

Гаэдинн посмотрел на Аота и сказал:

– Другими словами, свидетельство наших друзей было бы хуже, чем бесполезным.

 Аот вытер стенки своей миски куском хлеба, впитывая в него остатки овощного рагу.

– Ну, по крайней мере, еда хорошая.

* * * * *

Джесри не нравилось ощущение прохладной маслянистой иллюзии. Само по себе это не было неприятным. Дискомфорт доставляло, скорее, понимание того, что она полагалась на магию, которой не владела в совершенстве.

Она огляделась, убедившись, что никто не смотрит, и затем начала спускаться по узкой каменной лестнице. Её разум заплеснул страх от внезапно пришедшей в голову мысли о том, что если она продолжит спуск, то случится нечто ужасное. Она прошептала пароль, который назвала ей Шала, и чары отпустили ее.

У подножия ступенек стояла более стандартная преграда – прочная, окованная железом дверь. Девушка встала на колени и прошептала слова силы в замочную скважину, как если бы это было ухо упрямого ребенка. Штифты опустились и щелкнули , как при повороте ключа, и дверь открылась.

До сих пор все было достаточно просто, но она этого и ожидала. Хранители Змей позволят ей приблизиться к Кхорину, прежде чем они раскроют свою засаду. Но Джесри ожидала этого, и поэтому её намерения были твёрдыми.

Она прокралась мимо поста охраны. Что-то – либо наложенное ею заклинание незаметности, либо улыбка госпожи Удачи – удержало двоих охранников за карточной игрой.

Впереди был блок клеток, уходящий в темноту. Челюсть Джесри сжалась от отвращения к повисшему в подземельях зловонию. И шепчущим голосам. Ребенок плакал, а женщина умоляла его замолчать, чтобы «плохие люди» не вернулись.

Джесри покачала головой. Она имела некоторое представление о том, что предполагаемых предателей и людей, не признающих божественную сущность Чазара, арестовывали иногда под надуманными предлогами. Тем не менее, она понятия не имела, сколько людей         было заперто здесь, в подземельях.

– Конечно, – подумала она, – Чазар тоже этого не осознает. А вот Халонья ...

Но это было не так, и Джесри отругала себя за эти мысли. Виноват Чазар, чей поврежденный разум повсюду видел угрозы и предателей. Желание Халоньи отомстить за прошлое и настоящее, реальное и воображаемое, и обогатить свою церковь конфискованным золотом и имуществом, лишь подливало масла в огонь.

Но кто бы ни был ответственен за тяжелое положение чессентских узников, Джесри здесь не за тем, чтобы что-то с этим делать. Она осмотрелась и нашла еще одну лестницу, ведущую вниз, к той части подземелий, которую Хранители Змей объявили своей собственностью.

В этом месте могли быть ловушки, о которых Шала ничего не знала. Джесри пробормотала заклинание и постучала по ониксу в стальном кольце на ее среднем пальце. Магическое кольцо было частью награды, которое Братство грифона получила несколько лет назад за защиту одной деревни. До сих пор она фактически никогда им не пользовалась, и по сравнению с ее посохом он казался слабым инструментом.

Казалось, что по лестнице пробежалась какая-то вспышка, но Джесри не почувствовала изменений в своём взгляде. Пока действовало заклинание, она могла видеть присутствие любой магии. Не так хорошо, как это делал Аот, но, как она надеялась, достаточно хорошо, чтобы видеть.

Она прокралась вперед, к первой ступеньке. В непосредственной близости не было горящих факелов или ламп, но в конце прохода все равно мерцал какой-то свет.

Была большая вероятность, что Кхорин действительно был там. Но еще более вероятно, что свет был приманкой, чтобы привлечь Джесри туда, где Хранители Змей хотели, чтобы она оказалась. К счастью, из схем Шалы она знала, что коридор впереди был не единственным способом добраться до источника света. Разветвляющийся коридор раздваивался, чтобы все равно привести к тому месту, где мерцал свет.

Именно поэтому Джесри пошла вперед, постоянно осматривая стены, потолок и пол на наличие магических ловушек. Жрецы Темной Госпожи могли хотеть, чтобы она пошла по одному пути, но это не значит, что они не подготовились к другому развитию событий.

В темноте появилась нечеткая мерцающая точка. Если бы она сама не была волшебником, она бы не узнала в нем то, чем оно было – бестелесным глазом, созданным для наблюдения за злоумышленниками.

Шепча, она прошептала слова развивания и сжала кольцо, как будто раздавливала что-то внутри. Она действительно ожидала, что магия Хранителей Змей поднимет тревогу прежде, чем она закончит. Но, очевидно, ее заклинание скрытности не позволило магическому глазу мгновенно заметить ее, и, когда она произнесла последний слог развеивающего заклинания, глаз закрылся и исчез с тихим хлюпающим звуком. На мгновение Джесри показалось, что её ладонь покрылась слизью.

Она продолжила красться вперед. Из дверного проема впереди струился свет – точно такой же свет, который она заметила у подножия лестницы. Она обдумывала, какое атакующее заклинание бросить в комнату, и напомнила себе, что не должна использовать магию, основывающуюся на любой из четырех стихий. На мгновение Джесри разозлило то, что она не могла сжечь своих врагов, но напомнила себе, что этим она могла нанести вред Кхорину.

А потом что-то зашипело.

Она выругалась себе под нос, потому что была уверена, что знает, в чем дело. Когда Аот спас Церу из подвалов временного храма Халоньи, он обнаружил, что Хранители Змеей использовали дрейка в качестве сторожевого пса. Очевидно, у этой группы жрецов тоже был один зверь, который учуял её запах.

Джесри сомневалась, что у нее будет время сделать последние несколько шагов к дверному проему, прежде чем враги внутри приготовятся к бою. В конце концов, они ее ждали. Было бы лучше держаться на расстоянии и обстреливать их заклинаниями по мере их выхода из комнаты.

К сожалению, они не вышли. Из дверного проема вылетела рука, швырнула камни или кусочки мрамора и мгновенно скрывалась из виду. Снаряды с грохотом упали на пол.

Джесри начал читать слова защитного заклинания. Первый камень взорвался прежде, чем она закончила.

Ослепительная, потрескивающая вспышка молнии обожгла ее, заставила сжаться все её мышцы и помешала произнести последний слог заклинания защиты. Мгновение спустя холодок пронзил Джесри до глубины души. В этот же момент появилось пламя и, наконец, две вспышки пара, которые ужалили ее открытую кожу и глаза, опалили гортань, чем вызвали приступ кашля.

Она упала и сказала себе, что должна снова подняться на ноги или как-то приготовиться к драке. Но это было невозможно, когда она не могла отдышаться, а ее глаза были слепы от слез и бликов, как будто она только что долго смотрела на яркое солнце.

 Послышались шаги, и чешуйчатые ризы издали металлический звенящий звук. В коридор вышли Хранители Змей. Дрейк издал еще одно хриплое шипение. Затем грубый бас сказал:

– Во имя пяти дыханий, в чем дело?

Как Джесри и ожидала, Хранители Змей заметили её. Ее заклинание скрытности было недостаточно мощным, чтобы спрятать девушку от того, кто уже знал, что она здесь. Но судя по реакции одного жреца, ее заклинание все еще работало. В результате они увидели не женщину, которую надеялись поймать в ловушку, а скорее бледного, черноглазого Барериса Анскулда, барда-нежить, который вместе с Братством отправился в отчаянную экспедицию в Тэй.

– Чей-то розыгрыш, – сказал другой человек более культурным, аристократическим тоном. – Нужно, чтобы глаз смотрел в другую сторону.

– А что насчет этой штуки?

– Посмотрим, сможем ли мы убедить его быть на нашей стороне. -Говорящий – лидер Хранителей Змей, как предположила Джесри – переключился на язык драконов с его свистящими, многосложными словами и замысловатыми фразами.

Как и многие жрецы, он, очевидно, обладал способностью управлять нежитью и думал, что сможет использовать ее на Джесри. Это дало ей необходимое время.

Она повернулась к нему спиной и съежилась, будто под давлением силы жрица. Затем, надеясь, что темнота в коридоре поможет ей скрыть то, как она шарит рукой в набедренном кармашке в поисках оловянной бутылочки. Она намеревалась отдать весь лечебный эликсир Кхорину, но если она не вылечит себя, то не сможет спасти своего друга/

Джесри вытащила пробку и сделала глоток. Ее боль утихла, и как только она сморгнула слезы, ее зрение прояснилось. Наконец ей удалось перевести дыхание.

 Хранитель Змей грубым голосом сказал:

– Подожди. Если это вампир или что-то в этом роде, почему он кашляет?

Джесри поспешно вставила пробку, сунул бутылку в сумку, резко повернулся и прорычала заклинание. Она сжала кулак с кольцом и щелкнула пальцами на последнем слове. Из ниоткуда появилась огромная паутина. Её концы прилипли к стенам, полу, потолку и жрецам, которые начали удивленно барахтаться, из-за чего только сильнее запутались.

 Но то ли у неё не хватило времени, чтобы прицелиться, то ли враги оказались слишком проворны, на заклинание задело не всех. Зеленокожий дрейк размером с волкодава встал на задние лапы и, широко разинув челюсти, побежал на Джесри.

У неё как раз хватило времени, чтобы успеть призвать кристаллическую осу размером с большой палец. Жужжа, она ужалила удивленного дрейка в морду, а затем залетела ему за голову. Монстр повернулся вслед за ней.

Когда дрейк развернулся, он врезался в Хранителя Змей, сделавшего шаг в сторону Джесри. Они свалились на пол, а магическое насекомое село на шею жреца и исчезло прямо перед тем, как на ней сомкнулись челюсти дрейка. Мгновение спустя Джесри протянула руку и залила монстра вспышкой леденящего света. Он содрогнулся, затем перестал двигаться. Очевидно, его сердце остановилось от холода.

Джесри почувствовала прилив удовлетворения, но длился он лишь до тех пор, пока она не повернулась, ища новые угрозы, но так и не найдя ни одну. Крупный мужчина с длинными висячими черными усами каким-то образом высвободился из паутины. Судя по качеству и украшениям на его снаряжении, он был главарем. Очертания его шлема напоминали голову дракона, а на каждом пальце левой руки было по кольцу. Свет, льющийся из дверного проёма, бежал по его ризе разноцветными полосками, и отблескивал внутрь изгиба боевой кирки.

Жрец отпрянул от света, и в этот момент кольца на его руки начали изливать силу. Между ним и Джесри, на полу, появились призрачные, гребенчатые, клиновидные головы на концах змеевидных шей. Ближайшая к девушке сразу же нанесла по ней удар.