Текст книги "Призрачная вспышка (ЛП)"

Автор книги: Ричард Ли Байерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Хасос был на той же стороне коридора, что и священник с магическим оружием. Он уклонился от удара драконьего жреца в голову, а затем сделал выпад. Его острие вошло в торс священника.

Голос сказал:

– Сюда.

Хасос повернулся в направлении голоса, к Хранителю Змей, стоявшему за дверным проемом. Взгляд драконопоклонника пронзил его, и он застыл от внезапного страха. Жрец вскочил и взмахнул киркой, с головки которой капала дымящаяся кислота.

Хасос освободился от паралича как раз вовремя, чтобы парировать удар. Металл звякнул о металл. Толчок дернул его руку в сторону и чуть не выбил рукоять меча из хватки. Он ответил ударом по горлу, и его противник упал навзничь.

Хасос бросился в комнату и огляделся в поисках следующего врага. Никого не было. А когда он присоединился к своим товарищам в холле, то и там никого не нашел. Оказалось, что он и его союзники убили всех жрецов и дрейков, хотя в процессе они потеряли половину отряда.

Хасос вздохнул, чтобы успокоиться. Он знал некоторых мужчин, которые только что умерли, с детских лет. Но у них еще будет время для скорби…по крайней мере, он на это надеялся.

– Я вижу казарму, камеру пыток и святилище, – сказал Кассар, глядя в разные освещенные дверные проемы. – Но нигде нет Шалы Каранок.

– Продолжай искать, – ответил Хасос. – Она должна быть здесь.

И она была заперта в пустой камере неподалеку. Ее похитители попросту не сочли нужным дать ей источник света, а это означало, что Хасос не мог оценить всю степень ее травм, пока не вытащит ее полубессознательное тело на свет.

Увидев её при свете, он почувствовал смесь гнева и облегчения. Лицо Шалы опухло и было покрыто синяками, а спина была испещрена следами от кнута, но ее состояние могло быть намного хуже. Довольный тем, что носил его с собой со времен кампании против Трескеля, он достал из мешочка на поясе оловянный пузырек с лечебным эликсиром и поднес его к ее губам. —

– Выпейте. – Сказал он.

Она так и сделала, хотя немного прозрачной жидкости стекло по ее подбородку. Полное осознание вернулось в ее глаза, а ее покрытое шрамами лицо приняло свое обычное хмурое выражение. Она оттолкнула руки Хасоса, поднялась на ноги и, как могла, привела в порядок свою грязную рваную одежду.

Хасос встал и отдал честь.

– Славься Шала Каранок, Герой Войны Чессенты. – Сказал он. Его спутники сделали то же самое.

Шала хмыкнула:

– Я не возражала против отказа от этого титула, что бы ни думал Чазар. Я полагала, что он принадлежит ему по праву. И я молилась, чтобы его разум исцелился, и тогда он стал бы лидером, о котором рассказывают истории. Но я предполагаю, что раз вы здесь, то все становится только хуже, а не лучше.

– Намного хуже, – сказал Хасос. Он объяснил так много, как мог.

– Тогда я не буду возражать и против того, чтобы вернуть титул себе, – сказала Шала, – если мы сможем его отобрать

– Причина, по которой мы пришли за вами, – сказал Хасос, – это то, что армия все еще уважает вас. Я полагаю, что есть много чессентских солдат, которые последуют за вами в битве против драконов, и по крайней мере некоторые последуют за мной. Нам просто нужно выбраться из Коллегии Войны и сплотить их.

– И сообщите о наших планах капитану Фезиму и лорду Магнолу. – Сказала Шала.

 – Вы действительно думаете, что дженази поддержат нас? – Спросил Хасос.

Шала фыркнула.

– Конечно, если Чазар на самом деле достаточно сумасшедший, чтобы ударить и по ним. Будем надеяться, что так оно и есть.

Кассар Джедда прочистил горло.

Шала повернулась к нему.

– Да, Ваше Величество?

Бывший король криво улыбнулся.

– Вопреки распространенному мнению, я никогда не был полностью подставным лицом. Некоторые части трескельской армии последуют за мной в восстание так же, как чессентцы последуют за вами.

– Буду признательна, – сказала Шала. – Но не поймите меня неправильно. Я не собираюсь отказываться от притязаний Чессенты на Трескель. Они должны быть единым королевством, им и останутся.

– Все, о чем я прошу, – сказал Кассар, – это сохранить мою корону в качестве вашего вассала и не взымать с Трескеля дополнительных налогов, ежели они не будут введены по всему королевству.

– По рукам, – сказал Шала. – И, похоже, у нас есть план, – она посмотрела на Хасоса. – Я права?

– О чем вы? – Спросил Хасос.

– Вы ухмыляетесь.

– Я? – Хасос пожал плечами. – Полагаю, мне нравится безрассудство больше, чем я ожидал.

* * * * *

Джет парил на ночном ветру, и хоть Аот и мог чувствовать болезненность и усталость грифона благодаря их психической связи, никто другой не мог бы сказать об этом по плавным, но мощным взмахам его крыльев. Но каким-то образом Цера смогла увидеть это, или же она была достаточно мудра, чтобы догадаться. Сидя позади Аота, она пробормотала молитву, от которой ее пальцы загорелись золотым светом, а затем погладила мех грифона. Тепло покалывало от прикосновения и смывало боль.

Тем временем Аот наблюдал за подготовкой Братства к битве. Они работали так хорошо, как и можно было ожидать. Западная окраина Лутчека не была тем безумным клубком улиц, которым был город по большей части, и спасибо за это Повелителю Огня – создать правильное построение в городе было труднее, чем на открытой местности, но даже так, как это часто случалось в последнее время, ему не хватало опыта Кхорина.

Отвечая на его молчаливый приказ, Джет полетел по спирали, унося его все дальше и дальше, и даже для солдата-ветерана с залитыми огнем глазами ситуация на земле становилась все трудноразличимее. Некоторые чессентские, трескельские и наёмные отряды покидали свои лагеря, чтобы объединиться с людьми Аота. Другие отошли подальше, чтобы сформировать то, что станет противостоящей армией. Некоторые группы все еще решали, что делать – иногда словами, а иногда кулаками или даже клинками.

Это был хаос, или, по крайней мере, по большей части. Посреди всех этих ссор аканульцы стояли, как скала в бушующем приливе, готовые к бою, но явно отстраненные от Братства и их союзников. Они ясно давали понять, что не будут сражаться, если Чазар оставит их в покое.

– Если Чазар нападет сам, – сказал Джет,  – пока все колеблются и суетятся, он может победить.

– Может быть, – ответил Аот, – но он не нападет. Не ночью. Он будет ждать помощи.

– Я ничего не могу разобрать. – Сказала Цера.

– Я предупреждал тебя. – Ответил Аот.

– Ну, – начала она, – если честно, я поднялась сюда не только для того, чтобы посмотреть.

Отчасти удивленный и отчасти испуганный, он фыркнул:

– И  о чем ты думала еще?

– Что вы с Джетом сможете доставить меня к дому Хранителя быстрее и безопаснее, чем если бы я попыталась пробраться по улицам.

Нетрудно было догадаться, что она имела в виду.

– Ты действительно думаешь, что сможешь убедить других жрецов солнца сражаться?

– Насколько я понимаю, Чазар зарезал нашего верховного жреца без какой-либо причины, – Цере не особенно нравился Даэльрик Апатос, но даже такое возмущение придало её голосу стальной оттенок. – Они должны будут драться. Может, они ждут лишь призыва.

Аот помнил, как Чати сгорела и умерла в одно мгновение.

– Я не могу остаться с тобой.

– Она это знает, – сказал Джет, – но нам нужна вся возможная помощь. – Он поднял одно крыло, опустил другое и повернулся к храму Амаунатора.

* * * * *

Кхорин и его спутники большую часть времени путешествовали по ночам. Летучим мышам так нравилось больше, Праксасаландосу было все равно, но темнота не позволяла чессентцам пускать стрелы в предполагаемых врагов, летящих над головой.

Со своей стороны, Кхорин был счастлив избежать жара солнца позднего лета и насладиться величественным зрелищем сверкающих луны и звезд. Это может быть его последний шанс, если Чазар плохо встретит их в Лутчеке.

Он созерцал созвездие, известное дварфам как Змея – с его ярким глазом, длинными клыками и извилистым хвостом. Затем кто-то протрубил длинную короткую ноты в рожок. Это был сигнал спускаться, вероятно, для того, чтобы все могли посовещаться, поскольку в воздухе это было практически невозможно. Для комфортного полета летучим мышам требовалось слишком много места друг меж другом.

Кхорин отправил Айрона на открытое поле. Летучая мышь раздраженно взвизгнула. Она каким-то образом почувствовала, что её всадник хочет опуститься вниз, а ей не нравилось неуклюже ползать с головой выше ног. Но она все равно повиновалась.

Они приземлились, взмахнув кожистыми крыльями в последний раз, и подождали, пока все остальные сделают то же самое. Следующим приземлился Пракс с Медрашем и Бири на спине.

Кхорин не знал, почему паладин решил оседлать ртутного дракона. Может быть, он все еще боялся предательства и хотел быть в идеальном положении, чтобы среагировать на него. Волшебница с белой чешуей сидела позади него, потому что она не была опытным летчиком. Несомненно, она предпочла бы ехать позади Баласара, но летучая мышь не смогла бы пронести двоих всадников на дальнее расстояние.

Когда все оказались на земле, Перра посмотрела на Медраша.

– Вы дали сигнал. – Сказала она.

– Да, – ответил Медраш. – Я почувствовал что-то впереди. Под этим я подразумеваю, что Торм позволил мне почувствовать это.

– Еще бы. – Простонал Баласар.

К удивлению Кхорина, Медраш улыбнулся.

– Я почти разделяю твоё раздражение, потому что раньше я надеялся на знаки и предзнаменования, но они еще никогда не несли хорошие новости, не так ли? – его лицо и тон снова стали серьезными. – Очень скоро в Лутчеке произойдет что-то плохое. Если наша цель – предотвратить бедствие, то нам нужно добраться туда как можно скорее.

– Наша цель – предотвратить вторжение на Тимантер, – прервала Перра, – и катастрофа в Лутчеке может сыграть нам на руку. Тем не менее, я понимаю вашу точку зрения.

 – Мы почти в Лутчеке. – Сказал Кхорин.

– Я знаю одно или два заклинания, которые помогут нам путешествовать быстрее. – Сказала Бири.

– Как и я, – добавил Пракс. Он взмахнул крыльями, и они блеснули в лунном свете. – Но я не могу наложить чары на весь отряд, и я думаю, что ты тоже.

Перра на мгновение нахмурилась, размышляя. Затем она сказала:

– Сэр Медраш, вы пойдете вперед. В конце концов, это ваше предчувствие. Леди Бири и сэр Праксасаландос будут сопровождать вас, ускорив ваш путь. И если магия сможет помочь еще кому-то, то Кхорин и Баласар тоже поедут с вами. Остальные догонят, как только смогут.

Баласар взглянул на Кхорина с притворным отвращением.

– Я так и знал, что нам не получится отмазаться.

* * * * *

Цера поцеловала Аота, а затем отошла достаточно далеко от Джета, чтобы дать ему возможность расправить крылья. Грифон потрусил неровной походкой, типичной для своего вида, а затем прыгнул вверх. Он и его хозяин исчезли в ночном небе.

Цера глубоко вздохнула и повернулась к храму Хранителя с огромными солнечными часами и фасадом с колоннадой. С карнизов свисали транспаранты со стилизованными закатами. Она восприняла это как многообещающий знак. Ее орден решил скорбеть по своему верховному жрецу, нравится это Чазару или нет.

Затем она шагнула в дверной проем, и протянувшиеся руки схватили ее с обеих сторон.

Нападавший справа от нее крепко сжал ее руку, не давая ей дотянуться до булавы. Но тот, что слева от нее, держался не так крепко. Она вскрикнула, вырвалась, развернулась и ударила мужчину справа по зубам своим щитом, вложив весь свой вес в удар.

Стальной щит лязгнул. Мужчина отпустил её и пошатнулся, а она увидела, что на нем был значок в виде колеса с пятью S-образными спицами. Значит, Хранители Змей или их воины.

Его партнер обхватил ее сзади. Она чувствовала, что больше не сможет вырваться, но ей удалось отклониться в сторону и ударить по паху врага рукоятью булавы.

 Мужчина ахнул и напрягся. Она ткнула его снова, и его руки дернулись, ослабляя хватку. Жрица вырвалась, развернулась и ударила его булавой по носу. Мужчина упал.

Она огляделась, убедившись, что ни один из мужчин не собирается снова подойти к ней, а затем посмотрела внутрь храма. На нее смотрело изрядное количество мужчин, женщин и зверей.

Оказалось, что Чазар, Халонья или кто-то еще, все еще верный Красному Дракону, также думали, что повелители солнца могут выйти и сражаться. И этот человек предпринял меры, чтобы предотвратить это, отправив Хранителей Змей, бандитов и пару дрейков размером с мастиффа, чтобы арестовать духовенство Амаунатора и держать их в плену в их собственном молитвенном доме. Вероятно, это было достаточно легко. На стороне незваных гостей была неожиданность, и, хотя все Повелители Солнца знали магию, в том числе и боевые молитвы, у некоторых было мало опыта в реальном бою.

Хранительница Змей прорычала шипящее слово на языке, который почти наверняка был драконьим. Золотой свет заструился по оливково-зеленой чешуе дрейков, и два монстра помчались по мраморному полу.

Цера воззвала к Хранителю, взмахнула своей булавой над головой и направила ее на рептилий. Живая изгородь из ярких вращающихся лезвий возникла прямо перед ними. Они мчались слишком быстро, чтобы остановиться, и собственная инерция швырнула их на клинки. Они вывалились с другой её стороны, сразу же упав на пол в предсмертной агонии.

Лезвия света исчезли, и Цера двинулась на остальных своих врагов.

– Сдавайтесь или умрете – Сказала она.

Это, конечно, был блеф, причем нелепый. Ей повезло, но в одиночку у нее не было шансов против стольких врагов. Но если бы она смогла приковать к себе все их внимание, то, может быть, недолго будет одна. Если она отвлечет нарушителей, ее братья и сестры могут воспользоваться возможностью и начать действовать.

– Убей ее! – выкрикнул Хранитель Змей. Судя по пятицветным кольцам, которые он носил на каждой руке, его заостренным зубам и вытатуированным чешуйкам, покрывавшим каждый дюйм обнаженной кожи, он высоко продвинулся в иерархии своего ордена.

Воины рассредоточились по флангам Церы. Лидер Хранителей Змей начал читать заклинание. Жрица вызвала Амаунатора и окутала себя ярким светом. Защитная мера не ослепляла ее собственные глаза, но если ей повезет, это должно было повредить всем вокруг.

Хранитель Змей взмахнул рукой в движении, напоминающем укус змеи или дракона. Потрескивающее пламя вырывалось из его длинных острых ногтей. Но Цера отпрыгнула в сторону, и огонь пролетел мимо.

Два воина бросились на нее. Тот, что был справа, закричал:

– Тиамат!

Цера бросилась к ним. Может быть, они не ожидали этого, потому что она протиснулась между ними, и ни один из них не ударил и не порезал ее, хотя один короткий меч поцарапал кожаный доспех, защищающей ее бок.

В ответ на это Цера начала безумно вертеть булавой и бить ей по головам противников, все еще стоявших к ней спиной. Сначала один, потом другой упали. Она развернулась, и ее конечности напряглись.

Она узнала заклинание и знала, что оно парализует ее всего на несколько ударов сердца. Но этого было достаточно, чтобы один из оставшихся врагов вонзил в нее кирку или лезвие.

В этот момент среди заключенных вспыхнул яркий свет. Руки впились в лицо Хранителя змей, оно задымилось, и он с криком упал. Между пленниками и похитителями появились воины из золотого мерцания. Хранитель Змей с подточенными зубами начал читать еще одну молитву, но двое Повелителей Солнца прыгнули на него и повалили на землю, избивая кулаками.

Еще один бандит подошел к Цере, но суматоха отвлекла его, и он не успел подобраться на расстояние удара, когда ее паралич прошел. Она позвала Хранителя по имени, размахивая своей булавой, и сила Бога усилила удар, пришедшийся на грудь врага.

И тогда битва стала достаточно легкой. Через несколько ударов сердца все Хранители змей и их прихвостни были либо мертвы, либо не в состоянии сопротивляться.

– Все в порядке? – спросила Цера задыхаясь.

– Вполне, – ответил Повелитель Солнца. Его костяшки рук были в ранах, возможно, из-за того, что он несколько раз ударил по броне. – Я думаю, что они готовились убить нас, но не успели. Что происходит?

– Разве ты не слышал? – сказала жрица с черными, заплетенными в косу волосами. – Чессенте не нужны никакие Боги, кроме Красного Дракона.

– Это часть общей картины, – сказала Цера. Она объяснила, что происходит так кратко, как только могла. – Я собиралась убедить вас сразиться с Чазаром. После того, что здесь произошло, надеюсь, мне не придется тратить на это много времени.

Другие жрецы обменялись взглядами. Тогда тот, у кого были ободранные, окровавленные кулаки, сказал:

– Мы будем драться. Очевидно, мы должны служить Хранителю, защищать людей и спасать собственные жизни. С чего начнем?

– Вооружайтесь, – сказала Цера. – Потом мы посетим храмы всех остальных истинных Богов. Если Хранители Змей держат в плену и других жрецов, мы их освободим. В любом случае, мы попросим наших коллег сражаться вместе с нами. А потом… ну, по ходу дела разберемся.

* * * * *

Вспыхнул свет, и на севере загрохотал гром. Чазар знал, что это не шторм или, по крайней мере, не естественный шторм. Аласклербанбастос сигнализировал о своем приближении.

Чазар колебался и думал, что никто не может винить его за это. Аласклербанбастос был его злейшим врагом и воплощением всего грязного и неестественного. При любых других обстоятельствах только идиот пошел бы встречать его в темном и одиноком небе, особенно зная, что он привел с собой союзников.

Но Чазар считал, что каким бы отвратительным он ни был, драколич хотел сохранить неприкосновенность игры Тиамат так же сильно, как и любой другой игрок. И ему действительно может понадобиться помощь синих драконов, чтобы сохранить то, что принадлежит ему, и наказать тех, кто попытается отобрать это у него.

Особенно Джесри. Дракон думал о любви и доверии, которые он даровал ей, и о том, как она отплатила ему предательством и ложью, после чего взревел от боли и гнева. Необузданное желание мести отодвинуло в сторону все остальные чувства и мысли.

Он спрыгнул с крыши Коллегии Войны, взмахнул крыльями, взмыл вверх и полетел к тому месту, где сверкнула молния. Аласклербанбастос и его союзники все еще были там, паря в ночном небе и ожидая его прихода. Меньшие драконы были черными, изумрудными, два сапфировых и золотых.

– Я ожидал больше цветных. – Сказал Чазар.

– Я не собираюсь делить эту победу с Яксанаэдегором, – ответил Аласклербанбастос. По его голым костям с треском ползли искры, а сквозь отверстия в его черепе мерцал бледный свет, – или с кем-либо еще, кто предал меня. Эти драконы оказались в пределах досягаемости от Драковира, поэтому я завербовал их. Не волнуйся. Они последуют за нами.

– Для них будет лучше, если это так, – сказал Чазар. – Мои человеческие солдаты нападут вместе с нами.

– Ты же понимаешь, – начал лич, что путающиеся под ногами солдаты и дома мирных жителей будут на нашем пути. Это будет…грязно.

Чазар выплюнул полосу пламени.

– Я люблю людей не так, как раньше. Если это потребуется, чтобы дотянуть битву до утра, то ты можешь уничтожить город.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

7 Элиент, Год Извечного (1479 по ЛД)

Если Джесри переживет ночь, она выберет нового грифона и научит его лучше понимать и слушаться ее. Однако на данный момент она уговорила ветер принять форму гигантского орла, и в такой форме поднять её наверх.

Именно там она должна была быть сейчас – вместе со всеми членами Братства, которые могли подняться в воздух. Если госпожа Удача улыбнется, их товарищи на земле смогут отбиться от солдат Чазара, но для борьбы с драконами потребуется летающая кавалерия.

Обострив свой взор чарами, которые позволили ей видеть сквозь тьму, она огляделась и обнаружила Аота и Гаэдинна, парящих на своих грифонах. По крайней мере, на мгновение это зрелище взбодрило ее сердце.

А затем в поле зрения ворвались драконы.

Будучи драконами, они, несомненно, видели противников, парящих и кружащихся перед ними, но если чары Оракса сработали, что было обещано, видели не всех всадников на грифонах. Магия должна была заставить драконов обратить внимание лишь на горстку врагов, но игнорировать их опасность и искать более сильных врагов.

Иллюзия продержится всего пару вдохов. Но этого времени было достаточно для первого шквала стрел и заклинаний. Мчась вперед на Джете, Аот со сверкающими во мраке голубыми глазами метнул ослепительную молнию из своего копья. Гаэдинн стрелял из лука так быстро, как это только было возможно. Джесри взмахнула своим посохом, и огонь вырвался из его вершины, ударив сапфирового дракона по глазу. Существо закричало, а она вместе со своим оружием возликовала.

И хотя магия огня, скорее всего, окажется бесполезной против него, Джесри хотела сразиться с Чазаром. Она чувствовала, что все происходящее было результатом её неудачи. Но было невозможно предсказать, где он появится, и, судя по всему, сейчас он был на другом конце битвы.

Орел волшебницы пролетел мимо головы сапфирового дракона и вдоль его шеи, а она опалила его еще одной вспышкой пламени. Он ударил ее огромным крылом, но ее животное благополучно спикировало под ударом и, взмахнув собственными крыльями, снова взлетело.

Ее товарищи также были атакованы драконами. Защитная тактика сработала, потому что колоссальные монстры не были так проворны в небе, как грифоны или духи ветра.

С этого момента борьба будет более жесткой. Но пока орел кружил, Джесри твердила себе, что это не будет хуже, чем то, что было в Тэе. И в этот момент ее птица исчезла, и она рухнула вниз, навстречу крышам.

Она попыталась произнести слово, чтобы замедлить падение, но стрелы янтарного света вонзились в ее тело. Всплеск боли заставил ее провалить заклинание.

Но, к счастью, сущность, которая была орлом, смогла сосредоточиться. Хотя она не приняла форму, которую Джесри ей придала, сущности удалось создать невидимый восходящий поток, который остановил падение волшебницы прямо у чьего-то дымохода.

Покачиваясь, как пробка в ручье, Джесри оглядывалась в поисках нападавшего или, как оказалось, нападавших. Тощая, сморщенная, сгорбленная старушка и бородатый молодой человек с бородавкой в ​​уголке глаза сидели на крыше в двух шагах от них. Джесри вздрогнула, потому что узнала обоих. Она встречалась с ними в ту ночь, когда Аот созвал собрание магов Лутчека, и еще несколько раз с тех пор.

– Вы атакуете не того! – Крикнула Джесри, чей голос срывался от боли в груди.

– Нет, – ответила пожилая волшебница. – Чазар освободил нас, а ты предала его.

– Это не так, – сказал Джесри. – Но если вы не будете сражаться на правильной стороне, просто уходите. Не заставляйте меня причинять вам боль.

Вместо ответа старуха схватила свой посох обеими руками и подняла его над головой. Кровавые слезы хлынули из ее глаз, и внезапно Джесри почувствовала головокружение и тошноту, глядя на нее. Тем временем волшебник-мужчина поднес к лицу куклу из дерева и что-то прошептал ей на нарисованное ухо. Призрачные бесы, похожие на деформированные зародыши, материализовались вокруг него – то появляясь, то пропадая из видимости.

Джесри могла сказать, что оба ее врага использовали магию смерти. И они начали первыми, но ни один из них не был боевым волшебником. Направив свой посох, она выпалила слова силы в два раза быстрее, чем намеревалась изначально, но все же с правильным ритмом и интонацией, и она закончила раньше пары магов. Возникший взрыв огня разорвал ее врагов на части вместе с большей частью крыши под ними.

Волшебница вздохнула, и, а волнение посоха только усугубил чувство горечи. Но она отбросила сожаление и, шепча заклинания на одном из языков Небесного дома, принялась помогать своему помощнику вернуть себе форму птицы.

* * * * *

Боль пронзила голову Гаэдинна, и мир перед ним рассыпался как искаженное лоскутное одеяло или мозаика. Затем, несмотря на пульсирующую боль, он вскрикнул, сосредоточив свою волю, и вытолкнул психическое давление из своего черепа, как учили его Аот и Джесри. Головная боль утихла, зрение нормализовалось.

– Моя очередь, – прошипел он сапфировому дракону, несшемуся под ним и Эйдер. Он почти не сомневался, что это он напал на него. Вместе с несколькими другими наездниками на грифонах эльф изо всех сил старался навредить этому дракону, и, как все думали, драконы-драгоценные камни обладали экзотическими экстрасенсорными способностями.

Он выпустил стрелу, и она глубоко вонзилась в мышцу у основания правого крыла дракона. Существо дернулось в конвульсиях и не в силах расправить крылья, рухнуло на землю.

Гаэдинн усмехнулся, когда монстр упал на крышу дома и пробил её, но удовлетворение сменилось отвращением, когда он вынырнул из только что разрушенного строения, пробив стену.

Падение явно повредило ему – его левое крыло было разорвано и смято, а один бычий загнутый вперед рог обломался. Но дракон по-прежнему выглядел способным и готовым к бою.

Более того, он даже нашел себе некоторых союзников. Гаэдинн был слишком занят стрельбой и уклонением от драконов, чтобы замечать большую часть того, что происходило на земле. Но сейчас он увидел, что по несчастному стечению обстоятельств существо упало прямо перед ротой солдат Чазара, подходивших к Братству и его союзникам на правом фланге. Как и любой разумный человек, простые воины возмутились мощным и неожиданным появлением такого огромного и грозного существа, но с ними была парочка Хранителей Змей, и жрецы поспешили заговорить с драконом. Без сомнения, поскольку он больше не мог летать, они призывали его присоединиться к битве на земле.

Если бы это произошло, результаты могли быть разрушительными. В поисках способа, с помощью которого его товарищи на земле могли бы выдержать такое нападение, Гаэдинн огляделся и обнаружил дженази, стоящих довольно близко к месту намечающейся битвы, но бездействующих. Несмотря на угрозы Чазара, на них еще никто не нападал, так что они не оставляли надежды избежать битвы.

Направляя Эйдер коленями, Гаэдинн отправил ее навстречу своим сражающимся союзникам, а затем приземлился за спинами нескольких лучников из Братства. Вздрогнув, солдаты отшатнулись, а затем сразу три наемника начали что-то бормотать на него.

Не обращая на них внимания, эльф осмотрелся и нашел Сон-лиин.

– Подойди сюда! – позвал он её, крича так, чтобы его можно было услышали сквозь рев и грохот битвы. – Садись сзади!

Она так и поступила.

– Где маги? – Тут же спросил её Гаэдинн.

Дженази указала и сказала:

– Там.

Гаэдинн направил Эйдер в указанном направлении, и наемники расступились в сторону. Молоды волшебники уставились на него.

– Вы уже заставили наших братьев в воздухе выглядеть не такими опасными и многочисленными, – начал он. – Теперь мы с Сон-лиин должны казаться больше, чем мы есть на самом деле.

Оракс нахмурился.

– Ну, если я…

– Не объясняй! – рявкнул Гаэдинн. –  Просто сделай это! Сейчас же!

Оракс по-змеиному дернул левой руки и начал что-то тихо бормотать. Гаэдинн не слышал слов, но Мералейн, вероятно, слышала, ибо присоединилась к юноше в чтении заклинания.

Как только они закончили, Гаэдинн поднял Эйдер обратно в воздух.

– А теперь, – сказал он девушке, сидящей позади него, – мне нужно, чтобы ты была самым могучим дженази, какой только существует. Чтобы из твоих глаз лились искры, которые будут видны ночью так же ясно, как солнце в полдень.

– Хорошо, – сказала она. – Но что мы делаем?

– Убиваем дракона, – ответил он. – Ну, или просто делаем ему больно. Но делай все возможное.

Он провел Эйдер над строем аканульцев. Несколько дженази почувствовали их и посмотрели вверх.

Затем Эйдер пронеслась над участком земли, отделявшем дженази от сапфирового дракона и людей Чазара. Надеясь, что ремни удержат его в седле, Гаэдинн наклонился сильно влево. Это усложняло стрельбу из лука, но нужно было дать противнику хороший рассмотреть Сон-лиин и дать ей пространство для стрельбы.

Враги впереди выглядели так, словно были готовы возобновить наступление с сапфировым драконом в авангарде. В обычной ситуации это означало бы, что они пропустят Эйдер, вылетевшую из темноты во фланге.

Но как минимум некоторые заметили это. Голова дракона резко повернулась, а затем откинулась назад.

Гаэдинн толкнул Эйдер локтем, но потом понял, что в этом не было необходимости. За последние несколько декад грифон запомнила, как выглядит дракон, собиравшийся извергнуть свое дыхательное оружие, и она уже уклонялась. Пока эльф болтался на боку, внезапное резкое движение грифона хлестнуло его, но это было предпочтительнее, чем столкнуться с дыханием дракона. И хотя он услышал пронзительный вой, с ним все было в порядке.

Он выпустил несколько стрел. Одина отскочила, но остальные пронзили шею и грудь дракона. Позади него из тела Сон-лиин затрещали и вырвались молнии. Мышцы Эйдер дернулись, когда они немного ужалили ее. Стрелы, выпущенные бывшим Огненным Истребителем, сверкали молниями.

Сапфировый дракон открыл свою пасть, чтобы извергнуть еще один поток дыхания, и одна такая стрела с молнией пронзила его глотку. Возникшая в результате вспышка заставила существо замотать головой и бить хвостом по земле от боли. Толчки заставили его союзников-людей пошатнуться.

Гаэдинн решил, что эта атака, скорее всего, достигла своей цели, если это вообще было возможно. Однако, некоторые солдаты Чазара подняли свои арбалеты. Он повернулись на Эйдер, и грифон унесла Гаэдинна и Сон-лиин обратно тем путем, которым они пришли.

Эльф огляделся и усмехнулся, увидев разъяренного дракона, устремляющегося за ними, потому что это означало, что он также атакует и ряды дженази. После минутного колебания союзники рептилии сделали то же самое.

Рябь движения пробежала по строю аканульцев, когда они поспешно приготовились к обороне. Сверкнули пламя и молнии. Дженази ветра поднялись в воздух.

– Добро пожаловать на вечеринку. – Сказал Гаэдинн.

* * * * *

Медраш в изумлении уставился на него. Может быть, это было иронично, учитывая, что именно предчувствие паладина убедило его и его товарищей пройти последний этап своего путешествия так быстро, как только могла позволить магия. Но его тревоги и фантазии не соответствовали действительности.

 Хотя расстояние и темнота скрыли некоторые детали, он мог сказать, что люди, дженази и драконы сражались в западной части города и над ней, в битве, по крайней мере, такой же большой и хаотичной, какой была любая битва драконорожденных с драконами или великанами. Крики, вопли, рев и лязг металла слились в один огромный пульсирующий гул. Здания горели, а небо было исчерчено полосами серого дыма. Драконы кружили над крышами – сияние их дыхательного оружия и взрывы магии, которые следовали в ответ, подсвечивали наездников на грифонах, которые кружились вокруг них, как комары.

– Что это такое? – Спросила Бири, сидя за его спиной.