Текст книги "Без права на ошибку. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Рене Эсель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 26
Лена

Глава 26. Лена

– Кирюшу оставила, – виновато бурчу, разглядывая на коленях несуществующие складки лавандового платья. – А если что-то случится?

– Я предлагал взять его с собой, – пожимает плечами Олег.

– Ты дурак? – смотрю, как на идиота. – Ребенок болеет.

– Запру вас с Лазарем в одной комнате и оставлю обсудить ваш неуемный родительский инстинкт, – хмыкает Олег, ловко лавируя между крадущихся по Москве машин. – Точно, как одна мать родила.

– Кирюша маленький, – зло шиплю, теребя светлеющие на глазах локоны.

Похоже, волосам абсолютно плевать, сколько денег я вбухала в то, чтобы стать яркой брюнеткой. И хотя новый образ мне не нравился, бесило неимоверно. Что, элитный салон в центре им шутка какая-то?

Проплешины появились по длине, а яркость потухла, будто кто-то вырубил внутреннее освещение. Жалко, в конце концов. Мне не так просто было решиться кардинально изменить имидж.

– Сначала жалуешься на то, какой Лазарь бешенный папаша, а сама впадаешь в панику. Хотя Кирилл дома с двумя, Лена, двумя! бабушками.

– Мог и подождать до понедельника, – обиженно шикаю и сползаю по спинке пассажирского сидения. – Никуда твои циферки не убегут.

Страдальчески закатывает глаза. Будто я тут его раскаленными вилами пытаю, честное слово! Просто напомнила. Третий раз. За пять минут.

Может у меня другие планы были на воскресенье?

– Лен, я тысячу раз объяснил. Павел недоступен, а данные очень подозрительные. Я почти уверен, что догадался, кто сливал информацию и отчеты подделывал, но мне нужна помощь. А в понедельник их уже может не быть.

– Все, все, – отмахиваюсь, разглядывая приевшийся пейзаж за окном. – Поехали быстрее.

От нечего делать, переключаю внимание на Олега. В сотый раз скольжу по растрепанным подросшим волосам. Кто о чем, а лысый о расческе. Удивительный цвет. На солнце его волосы переливаются светлыми бликами, в тени приобретают темный, сероватый мышиный отлив. Не блондин, не брюнет. И шатеном не назовешь.

Без поллитра не разберешь.

Хотя ему очень идет. Естественный, натуральный русый цвет, который выглядит гораздо более реалистичным, чем моя или Женина белесая шевелюра.

Легкая небритость на его как тронутом солнце лице работает так же.

Скольжу взглядом по словно высеченным на камне чертам, и невольно накладывают картинку из прошлого. То, что на совсем юном лице смотрелось комично, сейчас складывается в гармоничную картинку. Выступающие скулы и жесткая линия подбородка, несмотря на круглый овал лица, придают выразительной мужественности, от которой подкашиваются колени. Самодовольно отмечаю, что решение сделать нос для Олега было удачным. Как и исправление прикуса, которое моментально разрешило проблему плоского подбородка и невидимых губ.

Я никогда не видела его отца, но орлиный профиль из прошлого явно достался Олегу не от матери. Пожалуй, единственным ярким сходством с тетей Таней являлись колкие изумруды в окружении темных ресниц.

Иногда природа играет с нами злую шутку. Прячет по настоящему красивых людей за маской, отрицаемой в обществе. Отдаляет от них, выстраивает дистанцию и проверяет на прочность.

Олег прошел проверку на двести процентов. Жадно обвожу взором крепкую шею и вздутые мышцы груди. Обтянутый белой футболкой торс не скрывает ни единого мускула, отчего в животе немедленно включается пылесос.

Потому что невозможно смотреть на совершенного мужчину, чей член был в тебе несколько часов назад, и не хотеть его еще больше.

«Абьюзивное поведение не лечится парочкой свиданий, Елена. Это обман. Абьюзер, пока сам не пройдет лечение и не избавится от собственных травм, всегда возвращается к привычному взаимодействию тиран – жертва. Обвинения и насилие, которым вы подвергались, и его кардинально противоположное поведение сейчас лишь подтверждают, что ваш супруг готов на все, чтобы заполучить жертву обратно».

Слова утренней анонимной консультации с психотерапевтом не помогают вернуть разум в конструктивное русло. Потому что вот он, сидит, спокойно ведет машину, смеется и не подает никаких признаков неадекватности.

Даже встречу с Алексеем Львовичем воспринял спокойно.

«Или ты просто не видишь очередную манипуляцию», – тычет невидимой пилочкой для ногтей расслабленно сидящая феминистка. – «Ну ничего. Разочек по лицу получишь, вмиг поумнеешь».

Не хочу слушать, хотя и понимаю, что она права. То, что я не боюсь Олега, не говорит о том, что он больше не представляет для меня угрозы. Насилие не обязательно физическое. Олег словами лупит похлеще любой палки.

После выкидыша он тоже вел себя адекватно.

Безумно не хочу вступать в ряды несчастных дур, восторженно глядящих на своего членоносца с криком о том, что он изменился. Но нихрена не могу поделать.

Долбанная надежда.

Почему-то мне кажется, что если он начнет доверять мне, его поведение изменится. Поймет, как сильно я его люблю и ослабит психологическое давление.

– Чего притихла?

Теплая ладонь опускается на колено, а я вздрагиваю от неожиданности. Смявшие подол платья пальцы разжимаются, а блеск деревянных бусин на кожаном ремешке замысловатого браслета исчезает. Олег возвращает руку на руль. Выпаливаем одновременно:

– Я на автомате…

– Не ожидала просто…

Неловкая пауза зависает в воздухе.

– Черт, – внезапно усмехается Олег и оттягивает край футболки. – Изгваздался.

Недоуменно перевожу взгляд на белую ткань. Действительно. Крохотные пятна, похожие на кофе, знатно впитались и теперь желтели неопрятной полосой.

– Я то как не заметила? – ошарашенно хмурюсь и тянусь подколупнуть ногтем. – Черт. Влажными салфетками не затрем уже.

– На заправке кофе брал. Видимо, там испачкался, – пожимает плечами.

И решительно сворачивает в какой-то двор.

– У тебя запасная квартира, или что?

– Комиссионка здесь приличная, – хмыкает, а в изумрудных радужках подозрительно скачут бесенята. – Что смотришь? Я знатно потратился, теперь экономлю.

Скептически скрещиваю на груди руки и недоверчиво приподнимаю бровь.

– Малыш, ну не смотри так, – усмехается, пока в расширевшихся зрачках плещется веселье. – На десять минут зайдем. Серьезно, зачем тратиться на хорошую, если впопыхах все равно ничего дельного не купим?

Подозрительно щурюсь, пока Олег паркует на единственное свободное место автомобиль.

– Олег Шершнев одевается в комиссионке?

– Считай, что я пересмотрел подход к финансам, – лыбится во все тридцать два пропитанных хитроумным планом зуба. – Ты же мне поможешь что-нибудь подобрать?

Боже, и почему я каждый раз с такой легкостью ведусь на его выходки?

Глава 27
Лена

Глава 27. Лена

– Атмосферненько, – удивленно киваю, разглядывая небольшое помещение.

Странно, но никого нет. Ни охранника, ни консультантов. Даже кассира за маленьким прилавком в конце прямоугольных пестрых рядов не видно. Зато немногочисленные вешалки и полки ломятся от разноцветной одежды. Но и кроме нее товаров в ассортименте: детские игрушки, аксессуары, обувь и различные безделушки для дома. Даже парочка гитар висит на стене.

Полное погружение в неизведанный для меня мир уцененных вещей. Как не странно, в подобных магазинчиках я особо не закупалась. Раньше необходимости не было, а когда денег не стало, вовсе отказалась от покупок.

Пару раз только, в годы учебы в универе, ходила с Олегом.

Борьба ностальгии с любопытством длится минуту, и в итоге любовь к новому и безделушкам берет вверх. Я не успеваю подумать, как уже стою у прилавка и перебираю какие-то непонятные шляпки, платки, ремни, погрузившись едва ли не по локоть в причудливо собранную композицию.

Какая же я ворона.

Внимание привлекают круглые прозрачные очки. Хватаю их, жадно верчу в руках, а затем, поддавшись захватившему духу озорства, водружаю на нос.

– Олег, смотри! У тебя такие же были, да? Мне идет?

– Змеючка, ты покушаешься на мой уникальный образ «компьютерного задрота»? – нежно шепчет на ухо, рассыпая стайку интригующих мурашек по спине. – Так что на счет футболки?

Он стаскивает с меня очки, и пока я ошалело хлопаю ресницами, надевает. С важным видом ботаника поправляет пальцем оправу и картинно выгибает бровь, вызывая приступ истерического смеха.

– Что такое, Соловьева? Считаешь себя умнее всех?

– Подожди, подожди! – машу руками, давясь от хохота, и судорожно оглядываюсь вокруг. – Стой так! Я где-то видела… Вот!

С коварным смехом несусь к причудливому манекену. Сдираю с него потрепанный платок цвета хаки и прямой парик. Немного подумав, тащу и ремень со старомодной огромной пряжкой. Затем, вцепившись в добычу, как коршун, лечу обратно подгоняемая каким-то странным азартом.

Детский сад, по другому не скажешь. Но ничего не могу поделать с чувством внутреннего удовлетворения, что приятными волнами разливается по телу, когда я старательно цепляю на Олега свои находки.

– Боже, кто это? – притворно удивляясь и щурюсь, будто пытаюсь разглядеть. – Шершень-задрот, ты ли это?

Хмыкает. Горбится, засовывает руки в карманы, усиливая сходство с собой прошлым. Картинка настолько знакомая и милая, что по телу пробегает целый табун. Да, парик и вещи сидят очень комично, но это нисколько не портит эффекта погружения.

Особенно, когда Олег трясет вновь приобретенной гривой, а затем морщится и высовывает язык.

– Сука, как я с ними ходил? В рот лезет, пиздец.

Мы будто снова оказались в дне нашей первой встречи.

«Змеючка, Шершень. Шершень, Змеючка. Все, хвостатые и полосатые, не сожрите друг друга в наше отсутствие. У взрослых важные дела», – сказал тогда жутко раздражающий Лазарев, прежде, чем скрыться с Катей.

И оставить меня в компании с малознакомым, нелюдимым, грубым и крайне неприятным Олегом.

– А из-за чего мы тогда полаялись, не помнишь? – хмурюсь, перебирая в руках многочисленные вешалки.

– В первые десять минут?

– Ага.

– Ты выкатила список планов на выходные, а я рассказал, куда тебе его засунуть, – кашляет Олег, ковыряясь в ряду напротив меня.

– Точно, – киваю, и вытягиваю попавшуюся на глаза знакомую серую футболку. – Козел. Кто так с девушками разговаривать научил? Естественно, я обиделась.

– И в порыве праведного гнева залила мне футболку колой, – гогочет и задумчиво смотрит перед собой.

– Случайность.

– Плеснула мне в лицо полным стаканом?

– Споткнулась!

– Потому что летела на меня разъяренным бегемотом?

– Ты намекаешь, что я была толстой? – шутливо дую губы, а Олег страдальчески закатывает глаза за тонкими стеклами.

– Лена, ты была пиздец какой красивой. Я тебя так близко и долго до того дня никогда не видел и не думал, что когда-то увижу. Естественно, я охуел. А ты сразу со свитком приказов, куда тебя вести и что делать. Ну я слегка растерялся.

– Кровь в других частях тела зациркулировала? – хитро щурюсь и протягиваю Олегу футболку. – Один в один такую тебе изгваздала. Да?

– Да, – кивает и принимает серую тряпку. – Жаль, не налезет. Размерчик маловат.

– Смотри на вещи позитивнее, – причмокиваю, продолжая поиски. – В конце концов, не испорти я тот жуткий кусок ткани, мы бы не отправились на поиски новой…

Воспоминания о первом дне захватывают нас уютным коконом. Словно вновь очутились во времени, когда самой большой заботой было, что надеть на вечеринку к Лазареву и как не провалить зачет по истории.

Оказывается, не так уж и давно мы вместе бродили между рядов комиссионки. Как сейчас помню хмурое лицо малознакомого парня, который вместо того, чтобы пасть ниц от свалившегося на него счастья прогуляться со мной, недовольно бубнил и то и дело огрызался.

Но я то и дело ловила восхищенный взгляд изумрудных радужек, светящихся из-под толстых стекол очков. И почему-то тогда каждый мне был приятнее, чем внимание кого-либо из своего круга.

– Ты был очень умным, – улыбаюсь, разглядывая в зеркале отвратительно вульгарную соломенную шляпу с огромными полями у себя на голове. – Я боялась сказать лишнее слово, чтобы не показаться тупицей. Пока мы по магазинам бродили, ты по-моему все зачеты до конца год сдал через СМС. Кстати, будь ты тогда таким же сговорчивым, как сегодня, нам бы не пришлось обежать пять ближайший комиссионок…

Запинаюсь, потому что больше горячие ладони опаляют кожу на животе сквозь тонкую ткань платья. Они скользят ниже. Зажигают невидимый фитиль в самом низу. Заставляют выгнуться и откинуться на твердое мужское плечо. Аромат жженой сосны ударяет в центр чувственности с ноги, когда Олег пробирается под платье и властно сжимает бедро.

Из груди рвется жадный стон, а мятное дыхание вибрирует на разгоряченных щеках.

– Если бы ты на каблуках могла проходить больше шести часов, я нашел еще двадцать комиссионок и затащил тебя туда. И не соглашался ни на что. Потому что я понятия не имел, как остаться с тобой еще не на долго.

Олег вжимает меня в горячее каменное тело. Копчиком чувствую мощный эрегированный член и во рту сушит, а перед глазами бегут цветные мушки. От ощущения его, от слов, воспоминаний. Мозг обращается в кисель и стекает ровно туда, откуда я с трудом достала его утром.

Жесткие пальцы накрывают промежность, а я задыхаюсь от раздирающих горло всхлипов.

– В каждой сраной примерочной я думал только о том, как трахну тебя. Грубо, – Олег скользит внутрь, а я до крови закусываю губу от распирающего властного проникновения. – Долго. Чтобы, блядь, орала мое имя. Выучила, как меня зовут и никогда не забывала.

– Оле-ег, – тяну, захлебываясь от бурлящей в венах лавы. – Блядь, нас же услышат.

– Сегодня здесь никого нет, – шепчет змей искуситель и нажимает на неведомые точки, заставляющие немедленно задрожать в его руках. – Кричи, принцесса. Так, чтобы я поверил.

Глава 28
Олег

Глава 28. Олег

– Отец готов встретиться.

Долгожданный звонок от Левы поступает в среду, когда я, заваленный по самую макушку пиздецом, мечтаю поскорее продать все свои компании.

Иногда бизнес чертовски надоедает.

Сегодня я решил поработать из дома, а заодно заняться небольшой перестановкой.

После нашего первого свидания, прошедшего, как мне показалось, крайне удачно, Лена по классике жанра, свалила. А если точнее, то окунулась с головой в работу. С понедельника пропала. У родителей появляется только глубоко ночью, а на звонки в течении дня отвечает лишь изредка.

«Не верит тебе», – вздыхает голос разума.

Не удивительно. Я сам себе, блядь не верю.

Особенно в момент, когда вчера она приперлась с блядским веником пошлых красных роз. Выставила в коридоре, в вазу, большую красивую. От партнеров ей, видите ли, преподнесли.

Всю ночь не спал, рогами в стену упирался. А сутра свалил в дом.

Чтобы случайно не разнести Людвигу его гнездышко.

В мои планы не входили, блядь, другие ухажеры. Только в качестве корма для крокодилов.

«Спокойно, Олег. Она делает это специально. Пытается вывести тебя на чистую воду, ждет, когда ты расколешься», – шипит гадкая змеюка, но действует успокаивающе.

Главное, чтобы под ручку с мужиком не приперлась. Остальным меня точно не взять. Еще пара свиданий, и птичка сама залетит в клетку.

«Идиот», – снова вздыхает голос разума.

– Отлично. Когда? – тру ноющие от долгого сидения за компьютером глаза.

Похоже, придется снова обращаться к окулисту. В последние дни перед глазами плывет. То ли от бешенства, то ли зрение садится. Второй вариант совсем не вовремя. Еще не хватало консультироваться по повторной коррекции.

К сожалению, лазер мне противопоказан, а значит, в случае чего, длительная реабилитация.

Не сейчас, когда я у цели.

Совсем скоро я, наконец, смогу спать спокойно.

– У меня есть условие, – режет Левицкий, вызывая раздражение.

– Так выкладывай, не стесняйся, – издевательски тяну, моментально вскипая подобно электрическому чайнику. – Ты раньше со своими условиями не мог определиться? Обычно, Саня, приличные люди договариваются на берегу.

– Ты уволишь Марину, – чеканет мудак.

А я ошарашенно приподнимаюсь с подушки.

– Какого хуя?

– Ты. Уволишь. Марину, – рычит в трубку, пока я озадаченно хмурюсь. – Или встречи с отцом не будет.

– Включи логику, идиот. Как я уволю ее сейчас, если Марина помогает с поисками крысы? Про мероприятие фонда я молчу.

Как так вышло? Очень просто. Я прислушался к словам Лены и принял за основу, что Марина не может быть крысой. Поэтому связался с службой доставки документов. Контакты курьера мне любезно предоставили сразу после пояснения, где они все окажутся, если выяснится, что их сотрудник участвовал в очень черной схеме. Удивительно, как сговорчивы люди, когда понимают, что льющиеся угрозы не пустой треп.

Джамир Факирович без утайки поведал интересную историю. Якобы холодный, голодный, попал в офис к Паше, а там его любезно напоили чайком, который по чистой случайности вызвал у него краткосрочный приступ несварения. Благо, что далеко от офиса не отъехал. Вернулся и застрял в туалете.

Где осталась сумка с документами, в которых прописан конечный адрес заказчика? На ресепшене, под бдительным надзором девочек администраторш.

А у Паши с Леной половина фирмы – его бывшие сотрудники, которые в том числе ранее работали в холдинге. Оставалось понять только, кто именно.

И для этой задачи мне требовался человек, который с легкостью втирается в доверие хоть к дьяволу, хоть к Галине Петровне, что в сущности своей одно и тоже. Марина идеально подошла на роль.

Теперь, когда в крышку гроба старого козла я выбрал красивый, ржавый гвоздь, мудак Лева решил выбить из рук молоток и врубить марш Мендельсона на похоронах.

Идиот, блядь.

– То есть вопроса про само увольнение у тебя нет? – откликается Левицкий, обращаясь скользкой гадюкой, а я громко цокаю. – Лежа, ну ой. Мы цивилизованные люди. Я тебе помогаю, а ты увольняешь Марину. И, оцени мою щедрость. Можешь сделать это сразу после того, как расправишься со старым козлом. Идет?

– Если ты обеспечишь ее новым местом работы, – задумчиво стучу по клавишам, – которое ей понравится. Есть что-то на примете?

– Ой, блядь. Мне заняться нечем, твоей секретарше работу искать? – шипит, а я слышу, как его рожа расплывается в довольной улыбке.

Диагноз Левицкого ясен, как день. Только слепой не видит, как он смотрит на Марину. А для меня складывается супер благоприятная картина. Оставлять Марину без работы я не готов, но работать дальше вместе мы не можем. Ее детская влюбленность какого-то хрена укоренилась в голове и не желает выветриваться.

Хотя мне кажется, что Саня ей нравится.

Почему бы и не помочь, когда это выгодно?

– Значит, согласен, – удовлетворенно киваю, раскрыв календарь. – Когда встреча?

– Через два часа, у меня дома. Адрес знаешь?

Кидаю растерянный взгляд на часы.

– Саш, мне ехать часа три минимум.

– Значит поторопись, – цыкает, а я представляю, как он надменно разглядывает ногти. – И все таки ты ее трахаешь.

– Дебил, – выдыхаю, поднимаясь с места. – На свадьбу пригласить не забудь. никогда не выступал в роли купидона.

– Да иди ты.

Подскакиваю на месте. В девять мы с Леной ужинаем, а после чисто случайно оказываемся в нужном месте. Снова.

Самое главное не проебать одну цель ради другой.

«Ох уж эти зайцы», – хрюкает в голове мерзкий змей. – «Так и норовят разбежаться».

Кто же знал, что тварь окажется права.

Глава 29
Лена

Глава 29. Лена

– У психической нестабильности множество причин, – разводит руками на мониторе Дарья Игоревна, пока я старательно делаю заметки. – Насилие, психологические травмы в детстве, отказ или эмоциональная холодность родителей. Так же рано пережитые потери, тяжкое горе, с которым ребенок не в состоянии справится без помощи.

В небольшом кафе возле нашего с Пашей офиса народа практически нет, поэтому я спокойно прихожу сюда, чтобы разнообразить рабочее место, сменить обстановку.

Или заняться тем, что волнует меня больше всего последние дни.

Знакомый официант молча подносит мне кофе и улыбается. Жестом благодарю его за внимательность. Каждый раз мне делают какой-нибудь симпатичный рисунок. Это проявление клиентоориентированности добавляет радости в каждый день.

– Так же есть разные мнения на счет некого «поведенческого гена». Доказано, что его, конечно, не существует. Но так же доказано, что есть влияние разных генетических особенностей на поведенческие признаки.

– То есть психическая нестабильность может передаваться по наследству? – задумчиво стучу ручкой о стол.

За прошедшую неделю у меня накопился полный блокнот записей, из которых я пока делаю лишь один вывод – нужно было учиться, блядь, на психиатра. Или хотя бы на психолога. Ибо разобраться в перипетиях человеческого поведения без соответствующего образования, поллитра и мозга Стива Джобса по-моему просто нереально.

Но очень интересно и захватывающе.

Купленный курс по психологии уже помог начать разбираться в себе и решать часть управленческих задач. Идею подкинул Паша. «Сегодня успешный лидер, Шершнева – немного психолог. Ты не обязана их лечить, но чтобы разбираться в завихрениях стремительно растущего коллектива, неплохо подкачаться».

Поэтому я оплатила индивидуальные консультации по углубленному предмету, Естественно, не в надежде, что смогу разобраться в странном поведении Олега.

– Агрессивность, темперамент, интеллект – вполне себе передающиеся по наследству качества, – пожимает плечами Дарья Игоревна и тянется к чашке с чаем. – Нет, конечно, конкретного гена отвечающего за тот или иной признак поведения, но совокупность вполне наследственна. Но я бы не концентрировалась на этой причине.

– Почему?

– Это исключительно мое мнение, Елена, – улыбается Дарья Игоревна, поглаживая гладкие края чашки. – Огромную роль все же играет детство. Если попроще, то когда человек рожден без серьезных психических отклонений, просто с небольшими признаками нестабильности, соответствующее воспитание и корректировка поведения способны поправить ситуацию. Но это только если родители понимают, как обращаться с подобными детьми. Во времена нашего детства никто не понимал важности психологического или психического здоровья, а обращались к соответствующим специалистам только в случае откровенно асоциального поведения.

– У него нормальные родители, – возмущенно бурчу и скрещиваю на груди руки.

Конечно, я не удержалась, и в первую же консультацию вывалила на Дарью Игоревну все, что думаю про Олега. Естественно, без задней мысли.

Просто ради общего развития.

– Я и не говорю, что они ненормальные, – грустно вздыхает Дарья Игоревна, переходя на тот самый жалобный тон, который совершенно мне не нравится. – У вас же нет детей, верно?

Отрицательно машу головой, а Дарья Игоревна понимающе кивает, продолжая распространять вокруг себя ауру понимания и доверия.

– Родительство – самая сложная из наук. Потому что априори нужно понимать – как бы вы не старались поступить идеально, вы в любом случае не обеспечите для ребенка теплицу. Но, Елена, мой совет…

– Дарья Игоревна, – обреченно выстанываю и закидываю назад голову, но она не останавливается.

– Я знаю, вы просили их не давать, но все же. Ваш синдром спасателя на фоне, как я понимаю, отличного взрощенного чувства вины и вашего нарциссизма, ничем не поможет Олегу. Вы правильно сделали, когда вышли из отношений, в которых чувствуете над собой насилие. Не нужно снова туда лезть.

– Я не врач, чтобы ставить ему диагноз, – отрубаю, выстраивая между нами стену.

– Елена, прошу прощения, – моментально раскрывает ладони, возвращая чувство безопасности. – Я не общалась с вашим супругом и тоже не ставлю диагноз.

– Просто. Хочу. Понять, – выдыхаю по слову, будто убеждаю не Дарью Игоревну, а себя. – Лечится абьюзивное поведение в теории или нет?

Дарья Игоревна складывает под подбородком руки, чем безумно раздражает. Видит насквозь, а у меня уши горят. Что мне ей сказать? Что меня все устраивает, кроме постоянно льющихся на мою голову оскорблений? Кроме того, что я хоть и не испытываю страха, но понимаю, к чему все может привести?

– Как правило, большое количество комплексов, низкая самооценка, наложенные на психическую нестабильность и формируют абьюзера, – задумчиво тянет, разминая тонкие длинные пальцы с неброским маникюром. – Конечно, при должном желании и работе специалиста, все возможно. Проблема в том, что абьюзер в своем поведении виновным видит не себя, даже если говорит обратное. А, как вы понимаете, без вовлечения в процесс лечения самого пациента, выздоровление невозможно.

– А если абьюзер сам хочет меняться? – задумчиво жую кончик ручки.

Дарья Игоревна страдальчески прикрывает глаза, чем бесит еще больше. Но я терпеливо жду, пока она перестанет перебирать в своей светлой голове диагнозы и даст мне ответы на вопросы.

– Если абьюзер понимает, что его поведение деструктивно, это, конечно, плюс. Но, Елена. Когда человек правда понимает, он обращается к специалисту. Изменения, которые вы наблюдаете – похожи на стадию «примирения». Абьюз – цикличный процесс из четырех вполне понятных этапов. У агрессора просто нет другого механизма переживания эмоций, кроме как вымещение их на жертву. Я рекомендую вам с супругом вместе обратиться к специалисту, дабы не выстраивать теорий. Продолжим?

– Да, конечно, – киваю, возвращаясь к сути. – Вы говорили про психическую нестабильность…

Мы разговариваем еще недолго, а после завершения времени прощаемся.

Сегодня вечером, буквально через пятнадцать минут, у нас с Олегом в этом кафе назначена встреча, по его словам, по работе. Я понимаю, что ни о каких цифрах мы снова разговаривать не будем, но все равно соглашаюсь на данную игру. Потому что безумно интересно узнать, что он задумал на этот раз. Чуть ли на стуле не подпрыгиваю от предвкушения.

После прошлого свидания, моя твердость в вопросе наших отношений пошатнулась. Она и так, если уж быть до конца честной, то и дело размывалась под ногами, подобно песку. А теперь и вовсе грозит утянуть с головой.

Поэтому сегодня и я задумала нечто важное.

«Я возобновлю лечение».

Олег предложил сам еще когда мы расстались. Тогда мне показалось глупостью. Сейчас только ленивый не обвиняет вторую половину в абьюзе, и я недалеко ушла.

Но больше идея мне не кажется бредом. Я не хочу после с трудом обретенного взаимопонимания вновь наблюдать, как Олег обижается из-за ерунды, игнорирует и во всем выставляет меня виноватой. А после мучается. Да, вероятно Дарья Игоревна права, и на самом деле в его картине мира это норма, а предложение о лечении лишь один из бесчисленных ходов.

Но почему-то мне кажется, что тогда он говорил искренне. Я глубоко убеждена, что человек, победивший наркозависимость, может справится абсолютно со всем. Стоит только захотеть.

Только настрой падает с каждой проведенной в одиночестве минутой. Я нервно тереблю салфетку и наблюдаю, как небольшое кафе наполняется парочками. Время неумолимо движется вперед. Стрелки на огромных часах во всю стену достигают половины десятого, но Олег так и не появляется.

Просто не приходит, блядь. Не звонит, не пишет. Ничего.

«Может, что-то случилось?» – бьется в голове голос разума.

«Случилось», – победоносно хмыкает феминистка, вызывая стойкое чувство тошноты. – «„Медовый месяц“ кончился. Цикл завершился, Леночка. Здравствуй стадия „напряжение“. Жди обвинения во всех смертных грехах, дура ты неисправимая».

Я отмахиваюсь и тянусь к телефону. Обеспокоенно кручу в руках, но не набираю номер. Убедиться в том, что Олег в порядке, можно проще. Открываю нашу переписку в соцсети и наблюдаю светящийся значок «в сети».

– Ну давай же, пиши, – шепчу в экран с надеждой.

Нет ничего сложного позвонить, но я не хочу, чтобы очкастая дрянь в голове оказалась права. Олег придет, позвонит. Объяснит.

Он верит в мои чувства и любит меня. Не пытается прививать чувство вины. Не устраивает проверки излюбленным игнором…

Только сердце отчаянно скулит и грозится разойтись по шву, когда я в полночь покидаю уютное кафе одна.