Текст книги "Ядовитый плющ (Сборник)"

Автор книги: Рекс Стаут

Соавторы: Картер Браун,Питер Чейни
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 29 страниц)

 15

Ни во вторник, ни в среду мы не получили больше ни одного ответа.

Я этому не удивлялся, помня все время о человеке, которого мне приказали забыть.

Когда в среду после обеда я сделал Вульфу замечание на этот счет, он только проворчал себе под нос что-то неразборчивое.

– Мы могли бы хотя бы указать в объявлении, что люди получат назад деньги, истраченные на подписку,– сказал я.

Молчание.

– Можно было бы дать второе объявление и подчеркнуть там это специально. Или предложить вознаграждение каждому, кто укажет подписчиков изданий Эрхарда или Бойлы Пул.

Молчание.

– В конце концов, я мог бы снова побеседовать со всеми участниками передачи, начав с мисс Фрэзер.

– Да, так и сделай.

Я недоверчиво взглянул на него и увидел, что говорит он серьезно.

– Прямо сейчас?

– Да.

– Ну, если вам приходится дожидаться моих предложений, то вы действительно сидите в луже.

Я набрал номер. Ответил Билл Медоуз. Голос у него был сначала немного недовольным, но мне удалось убедить его. Положив трубку, я сказал Вульфу:

– Думаю, с этим визитом следует повременить. Мисс Фрэзер и мисс Коппел нет дома. Билл весьма прозрачно намекнул, что у Деборы какие-то неприятности с властями. А мисс Фрэзер, похоже, отправилась выручать ее. Может быть, ей нужна помощь? Стоит ли мне вмешиваться?

– Во всяком случае, попытайся.

Я позвонил в полицейское управление. Инспектора Крамера не оказалось, но был более полезный человек – сержант Перли Стеббинс.

– Задание, которое я для вас выполняю, требует одной справки,– сказал я.

– Так-так,– пробормотал он в ответ.– Нам тоже нужна справка. Может быть, у тебя что-нибудь завалялось для нас?

– Сейчас нет. Мы тут как раз с мистером Вульфом совещаемся. Как обстоят дела с мисс Коппел и мисс Фрэзер?

Перли захохотал. Вообще он очень редко смеется. Я подождал, пока он не успокоится, и спросил:

– Что же тут смешного?

– Вот уж не думал, что доживу до такого дня,– глупо хихикнул он.– Ты спрашиваешь у меня, как обстоят дела с вашими клиентами! Что это с твоим шефом?

– Ну, знаешь ли, когда немного придешь в себя, позвони мне, если захочешь.

– А ты разве не слышал, что натворила мисс Коп-пел?

– Нет, но в твоем изложении охотно бы послушал,

– Я думаю, что мы пока не будем предавать это огласке.

– Мы с мистером Вульфом тоже.

– Договорились?

– Да.

– Ну хорошо. Ты знаешь, конечно, что всем им запретили покидать город. А сегодня рано утром мисс Коппел выехала на такси в аэропорт Ла-Гардиа. Ее взяли при попытке сесть в самолет на Детройт. Она утверждала, что собиралась навестить больную мать во Флетвилле, поблизости от Детройта. Никаких доказательств болезни матери у нее, конечно, но оказалось, а мы между тем узнали, что она, как всегда, находится в добром здравии. Ну, что ты скажешь о наших новостях?

– А где мисс Фрэзер?

– Она сейчас у прокурора, вместе со своим адвокатом обсуждает вопрос о залоге.

–: А зачем, по-вашему, мисс Коппел хотела лететь?

– Тут я ничего не могу сказать. Может быть, Вульф побеседует об этом с инспектором?

Я попытался было еще что-нибудь выведать, но он и сам больше ничего не знал, а если и знал, то имел, значит, строжайшее запрещение разговаривать об этом.

Все это я передал Вульфу, а когда он только слегка кивнул мне, с удивлением уставился на него.

– Похоже, беседа с обеими леди вас уже не интересует? Разве вы не хотите узнать у мисс Коппел, с какой целью она собиралась в Мичиган?

– Ого! Ее допрашивают в полиции, не так ли? – В голосе Вульфа появились грустные нотки.– Многие часы я беседовал с этими людьми, но добился хоть чего-то, только взяв в руки плетку. Теперь снова понадобится сила. Свяжись-ка еще раз с газетами.

– А когда обе леди вернутся, следует мне поехать на квартиру к мисс Фрэзер?

– Конечно.

Во всех трех газетах я узнал, что для нас нет никаких новостей. После того как Вульф в четыре часа поднялся в оранжерею, я еще посидел, а затем снова позвонил в редакции.

В «Геральд трибюн» – ничего... в «Ньюс» – ничего. А вот девушка из «Газетт» сказала, что ответ по нашему шифру есть.

Я схватил плащ и шляпу и полетел туда.

Водитель моего такси оказался философом.

– Так редко видишь теперь радостные мужские лица,– начал он.

– Я еду жениться.

Он хотел что-то ответить, но передумал. Взгляд же его отразил целую гамму разнообразнейших мыслей.

Перед зданием редакции я отпустил машину и пом-’чался вверх по лестнице.

Это был небольшой светло-голубой конверт. На обратной стороне его значилось:

«Миссис В. X. Михаэлс. Ист Энд-авеню, 390 Нью-Йорк. Сити, 28».

Внутри оказался один-единственный листок бумаги, весь испещренный мелкими аккуратными буковками:

Шифр П-304

«Отвечая на Ваше объявление, сообщаю, что, хотя я и не была подписчицей указанных Вами изданий, но надеюсь помочь Вам некоторыми ценными сведениями. Напишите мне, пожалуйста, или позвоните по телефону: Линкольн, 3-48-08. Однако прошу Вас сделать это не ранее десяти часов, утра и не позднее половины шестого вечера. Это особенно важно.

Хильда Михаэлс».

До указанного в письме времени оставалось еще сорок минут. Я вошел в телефонную кабину и набрал номер. Ответил женский голос. Я попросил разрешения побеседовать с миссис Михаэлс.

– Я миссис Михаэлс.

– С вами говорит человек, который давал объявление под шифром П-304. Я только что...

– Как вас зовут? – прервала она мои объяснения.

– Мое имя Арчи Гудвин. Я мог бы приехать к вам -через пятнадцать минут или...

– Не надо. Вы из полиции?

– Нет, я работаю на частного детектива Ниро Вульфа. Вы о нем Слышали?

– Разумеется. Объявление вы дали по его поручению?

– Да, он...

– Почему же тогда он сам мне не позвонил?

– Потому что я сейчас только получил в редакции ваш ответ. Я говорю из автомата в здании «Газетт». Вы пишете...

– Так вот, мистер Гудвин, я сомневаюсь, что смогу сообщить мистеру Вульфу что-то интересное.

– По-моему, следует ему самому предоставить возможность это решить. Вы не согласились бы навестить его в конторе. Адреса.

– Я знаю адрес. Не исключено, что на той неделе или позже я выберу время зайти...

Эта женщина начала действовать мне на нервы. Во-первых, она не давала мне закончить ни одной фразы, а во-вторых, наверняка встречала мое имя в газетах в связи с делом Эрхарда и могла бы не делать вид, будто совершенно с ним не знакома.

Я убедительно сказал:

– Мне кажется, вы не совсем понимаете, в какую историю оказались замешаны, миссис Михаэле. Вы...

– Почему? Что же я натворила?

– Вы проходите по делу об убийстве, которое совместно расследуется сейчас мистером Вульфом и полицией. Поэтому мистер Вульф и хочет поговорить с вами как можно скорее, а не на следующей неделе. Думаю, вам следует наведаться к нему немедленно. Если же вы начнете жалеть о своем письме, мистер Вульф вынужден будет передать дальнейшее разбирательство по этому пункту в руки полиции – и в какое положение вы попадете? Тогда вы...

– Я и не говорю, что жалею.

– Нет, но...

– Я буду в конторе мистера Вульфа в шесть часов.

– Прекрасно! Должен ли я...

Естественно, она тут же оборвала меня на полуслове, насмешливо сообщив, что в состоянии сама нанять такси.

 16

Ее появление было просто потрясающим. Она сбросила меховое манто прямо на спинку красного кресла для посетителей. Под манто оказался темно-красный костюм, совершенно не шедший к ее непропорциональной фигуре. Ее женские округлости располагались совсем не там, где надо. У нее было круглое, с мягкими чертами лицо.

Я должен был признать, что Вульф невзлюбил эту даму с первого взгляда, а что. касается ее самой, то она, совершенно очевидно, вообще никого терпеть не могла.

Несколько мгновений Вульф смотрел на бледно-голубой конверт, потом поднял взгляд на посетительницу.

– Вы пишете, мадам, что, возможно, имеете для меня кое-какую информацию. Ваша осторожность понятна и даже похвальна. Вы хотели сначала установить, кто именно дал объявление в газету. Ну а теперь, когда вам и это стало известно, наверное, больше нет никаких препятствий к тому, чтобы...

– Этот человек просто засыпал меня угрозами,– фыркнула она.– Такими методами никаких сведений вы с(т меня не добьетесь.

– В таком случае я должен сообщить, что мистер Гудвин порою любит забегать вперед. Арчи! Возьми свои угрозы назад!

Мне стоило больших усилий выдавить из себя улыбку.

– Я беру свои слова назад, миссис Михаэле. Я просто хотел...

– Если я вообще стану что-нибудь рассказывать,– продолжала она, не обращая на меня никакого внимания и адресуясь только к Вульфу,– то исключительно ho своей доброй воле, а кроме того, я требую, чтобы наш разговор был сохранен в тайне. Меня, конечно, не касается, что вы станете предпринимать дальше, но вы дадите мне честное слово нигде и никогда не упоминать моего имени. Никто не должен знать, что я писала вам и приходила сюда.

Вульф отрицательно покачал головой.

– Это исключено, мадам. Вы разумная женщина и должны понять нас. Обстоятельства могут сложиться так, что вам придется выступить на процессе об убийстве в качестве свидетельницы. Кроме того, я смогу вам Сказать что-то конкретное только после того, как услышу вашу информацию.

– Ну хорошо,– уступила она.– Я признаю свою ошибку. Мне нужно в семь часов быть дома, и я хочу Сразу же перейти к сути. Мне известен кое-кто из подписчиков издания Бойлы Пул. Отчетливо помню, как два или три месяца назад видела целую стопку этих газет. G тех самых пор я никак не могу восстановить, где она мне встречалась. И написала я вам только в надежде вспомнить об этом.

– В самом деле? – мрачно пробормотал Вульф.– А я то назвал вас разумной женщиной. Итак, вы собираетесь придерживаться такой версии, а...

– Да, именно.

– А если мистер Гудвин повторит свои угрозы?

– Ах, нет! – произнесла она с отвращением.

– Ваше объяснение смешно выглядит, миссис Михаэле. Вы утверждаете, что написали нам и пришли сюда по объявлению...

– Мне нечего возразить против того, что мои действия и даже моя внешность несколько забавны.

– Тогда у меня не остается другого выбора. Я принимаю ваши условия: мы все оставим между нами. Однако никаких гарантий или обещаний давать не будем,

Ее глаза сузились.

– А ваше честное слово?

– Бог мой, конечно. Арчи!

– Мое честное слово,– произнес я как можно серьезнее.

Она сделала какое-то странное движение головой, напомнившее мне о старой толстой сове, которую я однажды видел в зоопарке.

– Подписчиком указанного вами издания восемь месяцев назад стал мой муж,– сказала она.

Та сова в зоопарке напала тогда на мышь, потому что была голодна, А наша посетительница хотела причинить боль своему мужу. Это было ясно по ее тону.

– Если уж вам непременно нужно называть что-нибудь смешным, то подумайте об этих моих словах,– продолжала она.– Он не интересуется ни политикой, ни экономикой. Он благополучный врач и живет только работой и своими пациентами. Зачем ему понадобилось это издание? Почему он месяц за месяцем платил Бойле Пул такие суммы? Я сама унаследовала неплохое состояние, и в начале нашего супружества мы существовали на мои деньги. Но, сделав карьеру, он, конечно, перестал нуждаться в моих сбережениях. Ему совсем ни к чему...

Внезапно она встала. Казалось, эта ее привычка перебивать была настолько сильна, что временами не давала покоя ей самой. Она взяла манто.

– Постойте,– сказал Вульф.– Я же дал вам честное слово, и теперь прошу поделиться со мной некоторыми подробностями. Что ваш муж...

– Это все,– фыркнула она.– У меня нет желания отвечать на разные глупости. Если бы вы были действительно хорошим детективом, вам бы не понадобилось задавать мне больше никаких вопросов. Я сказала все, что необходимо, и теперь могу лишь надеяться...

Она стала натягивать манто на плечи, и я подошел к ней, желая помочь.

– Итак, мадам,– переспросил Вульф,– на что же вы надеетесь?

Она внимательно посмотрела на него.

– На то, что у вас трезвый ум. Хотя по вашей внешности этого не скажешь.

Она резко повернулась и покинула контору. За прошедшие годы я провожал к выходу множество посетителей. Среди них были воры, обманщики, убийцы и другие преступники, но еще ни разу я не получал от этого такого удовольствия, как сейчас.

К тому же, помогая ей одеваться, я заметил, что она уже давно не мыла шею.

Для нас не было новостью то, что ее муж оказался преуспевающим врачом: перед встречей с миссис Михаэле мы успели расспросить доктора Волмера. Михаэле был гинекологом с хорошей практикой.

Вернувшись в контору, я сказал Вульфу:

– Иной раз мне бывает приятно потешить себя мыслью о женитьбе – но, бог мой, это!..

Вульф кивнул и передернул плечами.

– Конечно. Однако мы не имеем права упускать из виду ее информацию.– Он бросил взгляд на часы.– Может быть, его еще удастся застать на приеме, попробуй-ка.

Я набрал номер, и, когда сумел убедить ассистентку позвать доктора к телефону, Вульф снял трубку со своего аппарата.

– Доктор Михаэле? Говорит Ниро Вульф... Да, сэр, насколько я знаю, в Нью-Йорке лишь один человек с таким именем. У меня небольшие затруднения, и я хотел бы просить вашей помощи.

– Я сегодня не принимаю, мистер Вульф, и боюсь, что в качестве врача ничего не смогу посоветовать вам.

– Доктор, вы не нужны мне как врач. Мне бы хотелось побеседовать с вами об одном издании, которое вы выписывали. А упомянутая трудность состоит в том, что я не могу выйти из дома. Конечно, неплохо было бы послать к вам моего помощника и даже полицейского, но я бы предпочел побеседовать лично. Все, разумеется, останется, между нами. Вы не могли бы прийти ко мне сегодня после обеда?

Похоже, что привычка перебивать собеседника была присуща только его жене, ибо доктор не только дал Вульфу спокойно выговориться, но даже потом ничего не ответил, так что последнему пришлось снова. переспросить его:

– Не причинит ли это вам каких-то неудобств, сэр?

– Дайте-ка минуточку подумать. Честно говоря, сегодня у меня был весьма напряженный день

– Очень прошу вас.

Секунд через десять он устало сказал:

– Полагаю, бессмысленно просто посылать вас к черту. К тому же я не хочу говорить об этом за глаза, а потому приеду около девяти часов.

– Прекрасно. Вы уже приглашены куда-нибудь на обед, сэр?

– Нет, обычно я обедаю дома, а в чем дело?

– Мне пришло в голову, что я мог бы позвать вас к себе. У меня прекрасный повар. Кстати, вы знаете бренди «Римайзер»? Это довольно необычный сорт.

– Ну, теперь я обречен. И конечно, приду. Скажите мне ваш адрес.

Вульф назвал ему координаты и повесил трубку.

– Теперь я тоже обречен,– проворчал я.– Вы приглашаете на обед незнакомого человека! А может, он вас отравит.

– Да, но если он встретится дома с этой бестией, они сумеют договориться обо всех деталях, а на такой риск я не хочу идти.

– Ерунда! Вы просто не могли перенести мысли, что бедняга вообще не приедет, вот и упомянули о «Римайзере», которого во всех Штатах всего-то бутылок тринадцать, да и те находятся в вашем погребе.

– Какая чушь! – сказал Вульф и пошел на кухню.

 17

После обеда Фриц подал в контору кофе, и бренди. Последние два часа мы находились будто и не в Нью-Йорке, а в Египте. Наш гость, как и Вульф, провел в этой стране несколько лет, и потому они считали теперь своим долгом обмениваться впечатлениями и воспоминаниями.

Доктор Михаэле сидел в красном кресле для посетителей. Весь его вид говорил о том, что он и вправду преуспевающий врач с хорошей практикой на Парк-авеню.

– Обед действительно пошел мне на пользу,– проговорил он.– У меня есть целый ряд пациенток, которым я мог бы прописать подобное питание. Ну а теперь не пора ли перейти к делу?

– У меня совсем не было желания подстраивать вам какую-то каверзу, сэр,– сказал Вульф.

Михаэле улыбнулся.

– То же говорит и хирург, когда берется за скальпель. Нет, давайте сразу все выясним. Моя жена вам написала или приходила?

Вульф сделал удивленную мину.

– Ваша жена? Разве мы вспоминали о вашей жене?

– Хорошо, оставим это. Скорее всего, она просто заручилась вашим словом.– Доктор пожал плечами.– Честно говоря, когда вы по телефону попытались нажать на меня, я не очень удивился, поскольку уже привык к подобным вещам. Но сначала испугался, подумав, что имею дело с полицией. И конечно, теперь мне намного легче оттого, что все обернулось по-другому.

Вульф слегка наклонил голову, показывая, «что комплимент пришелся ему по душе.

– Однако, сэр, не исключено, что мне придется передать расследование в руки полиции.

– Да-да, я вас понимаю, но все же надеюсь, что до этого не дойдет. А теперь скажите, она только показала вам эти анонимки или отдала в руки?

– Ни то, ни другое. Причем обратите внимание на то, что слово «она» ввели в нашу беседу вы, я не я. Так что никаких документов я не видел и не имею, да и сильно сомневаюсь, что вообще их получу.– Вульф откинулся в кресле и закрыл глаза.– Может быть, вам лучше рассказать мне все с самого начала?

– Да, по-моему, тоже, будь оно все неладно.– Михаэлс сделал глоток из своего стакана и поставил его обратно на столик.– Итак, сначала?

– Пожалуйста!

– Так вот, об анонимных письмах я впервые услышал месяцев, девять назад. Мой коллега даже показал мне такое, полученное им по почте. В письме утверждалось, что я путаюсь со своими пациентками. Немного погодя я заметил, что мои лучшие давние клиентки очень изменились ко мне. А позже от одной из них я узнал, что она тоже получила две анонимки. Через несколько дней и моя жена показала мне два таких письма.– Доктор нахмурил лоб.– Излишне объяснять, какой урон может нанести врачу подобная корреспонденция. Разумеется, я подумывал передать это дело в полицию, но тут была доля риска. По той же причине я и частного детектива не стал нанимать. Спустя несколько дней, вечером, мне позвонили. По-моему, жена снимала трубку на втором аппарате, но это вас не должно интересовать. Я надеялся...

Доктор Михаэлс ненадолго замолчал, и Вульф сказал:

– Вы говорили о телефонном звонке.

– Да. Это был женский голос. Он напомнил об анонимных письмах и пообещал, что они прекратятся, как только я подпишусь на одно издание. Эта женщина назвала нужный адрес и добавила, что еженедельный взнос в десять долларов я смогу выплачивать так, как мне будет удобно. Она очень убедительно заверяла, что анонимок больше не будет, а напоследок сказала, что подписку нужно оформить лишь на год и потом можно не возобновлять.– Михаэле развел руками.– Я выписал абонемент, и все. Первые восемь недель я аккуратно платил по десять долларов, а потом просто внес деньги за год вперед. После этого не было ни одного анонимного письма, иначе бы я знал о них.

– Очень интересно,– пробормотал Вульф.

– Конечно,– подтвердил Михаэлс.– То же самое сказал один врач, когда к нему попал больной с приросшей к ребру долей легкого. Однако он никогда бы не произнес этого в присутствии пациента.

– Вы совершенно правы, сэр, и я приношу вам свои извинения. А что, эти письма печатались на машинке?

– Да, на довольно простой бумаге, но всегда очень грамотно.

– Вы оплачивали абонемент по чеку?

Доктор кивнул.

– Та женщина дала мне понять, что ей это совершенно безразлично.

– У нее была какая-нибудь особенность в голосе?

– Ну, речь у нее довольно приятная и абсолютно без акцента. Как-то раз я позвонил в редакцию этого издания и попросил позвать мисс Пул. А когда она ответила, заговорил с ней об одной статье.– У мисс Пул был высокий тембр, не похожий ни на какой другой.

– Ага, вы позвонили ей специально!

– Да, я надеялся хоть так что-нибудь выяснить.

– Я хочу задать вам один вопрос, доктор Михаэлс.

– Пожалуйста, ради бога.

Я говорю это с большой неохотой, но это необходимо и чрезвычайно важно. Причем я сразу же обращаю ваше внимание на то, что мне нужен только честный и правдивый ответ, в противном случае будет лучше совсем промолчать. Что вас больше устраивает?

Михаэлс улыбнулся.

– Ладно, я либо отвечу, либо промолчу, но ведь такое тоже будет ответом, да?

– Хорошо. Скажите, намеки, которые делались в анонимных письмах, содержали хоть зернышко истины?

Доктор немного подумал и произнес:

– Я полагаюсь на ваши слова и считаю, что речь действительно идет об очень серьезном деле. Объяснения вам нужны подробные?

– Да, по возможности.

– Тогда это должно остаться в строжайшей тайне.

– Я понимаю.

– Этого достаточно. Мне совсем не нужно требовать от вас клятв. Нет, в этих намеках не было ни капли правды. Я всегда знал границы, которых нельзя переступать человеку моей профессии. Тем не менее я охотно подтвержу, что уже давно тоскую по женскому обществу, возможно, именно этим объясняется и моя ранняя женитьба. Может быть, определенную роль тут сыграло и ее .наследство, хотя я всегда буду это отрицать. Но в любом случае я тосковал по обществу женщины – и совсем не обязательно моей жены. Она никогда не пользовалась моими услугами как врача. Когда ей нужна помощь, она идет к одному из моих коллег. Врач никогда не должен брать на себя ответственность за близкого человека – за того, которого он любит или ненавидит.

– Может быть, тут и нужно искать объяснение этим анонимкам?

– Мне это не совсем ясно.

– Приводились там какие-нибудь имена?

 – Нет.

Вульф удовлетворенно кивнул.

– Я очень обязан вам, доктор Михаэлс, ведь из-за меня вы пережили несколько неприятных минут. Теперь я ни в коем случае не передам это дело в руки полиции, но предсказать, что предпримет тот человек, с которым я связан, не могу.– Вульф наклонился и нажал кнопку звонка.– А сейчас я попрошу принести пива, и потом, мы ведь не закончили дискуссию о мечети в Талане.

– Если не возражаете, я бы с удовольствием еще отведал вашего чудесного бренди,– ответил наш гость.

Я извинился и покинул контору, не имея никакого желания выслушивать бесконечные разглагольствования по поводу высоты свода таланской мечети.

Когда я вернулся, было уже начало двенадцатого, и наш гость собирался восвояси. Похоже, со времени прихода к нам его настроение резко изменилось к лучшему.

Пожимая на прощание руку Вульфу,– а такое босс разрешает делать очень редко,– Михаэлс, повинуясь внезапному порыву, произнес:

– Я хотел бы кое о чем вас спросить.

– Пожалуйста,– ответил Вульф.

– Понимаете, мне нужно воспользоваться вашими услугами. Конечно, я за все заплачу.

– Я слушаю.

– Каким способом можно избавиться от преследователя, таскающегося за вами по пятам?

– Бог мой! – Вульф расхохотался.– И давно он у вас, этот хвост?

– Уже несколько месяцев.

– Так-так. Арчи?

– Конечно, в любое время, с огромным удовольствием.

– Ну, не хочу больше занимать ваше время.– Это была откровенная ложь.– Ведь уже довольно поздно...

– Какие пустяки. Садитесь, прошу вас.

После того как я увидел его жену, мне было так понятно его нежелание идти домой!