355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Рекс Стаут » Ядовитый плющ (Сборник) » Текст книги (страница 5)
Ядовитый плющ (Сборник)
  • Текст добавлен: 12 октября 2016, 02:51

Текст книги "Ядовитый плющ (Сборник)"


Автор книги: Рекс Стаут


Соавторы: Картер Браун,Питер Чейни
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

 9

В то время как Полник устремился в котельную, я направился навстречу Каролине. Она осторожно зевала.

– Невозможный ребенок, невозможно заснуть, я такой нервный ребенок! И такой взволнованный.

– Доверьтесь мне.

– Я потеряла покоив Я не могу больше спать по ночам. Я бросаюсь на шею мужчине, и что же происходит?.. Он освобождается – вот что происходит, И я падаю на...

– Нос,– быстро докончил я.

– Естественно. Ведь не могли же вы в самом деле подумать, что воспитанница колледжа мисс Баннистер так плохо воспитана, чтобы упасть на...

– Совершенно невозможно. Сколько времени назад ушли Дикей и Слад?

– Слад, это тот маленький тип в очках, смешной?

– Смешной? Это зависит от точки зрения, но остальное описание верно.

– Эго было три, четыре, а может быть, пять минут назад.

– Они ушли вместе, просто так?

– Как вы сказали? Совершенно просто.

– Они вас видели?

– Я этого не думаю: никто , не посмотрел в эту сторону.

– А вы находились в коридоре, потому что не могли спать?

– Точно. А вы?

– Я должен дать вам объяснения?

– Я думала, что вы поспешили в город проводить убийцу до тюрьмы – судя по той речи, которую вы произнесли в последний раз.

– Знаете, у меня очень чувствительное сердце. Эмоций во время, следствия для меня достаточно.

– Это заметно! Я не хочу вас огорчить, но вы в самом деле не такой, как все: единственный тип на свете, способный приложить столько усилий, чтобы выйти из комнаты девушки.

– Что вы хотите! Зов долга! Пока я здесь стою в ожидании, расскажите мне немного про Дикея.

– Но я ведь уже все сказала, что мне известно.

Начните сначала, и если можно, то ясным языком. На этот раз я хочу понять то, что вы говорите.

Она снова стала зевать.

– Ладно. Так вот, прежде всего, это большая голова!

– Так и есть. Вы опять начали...

– Он интеллектуал, вот что! Это мозг и без мускулов. Воробьиный череп наоборот, это мужчина мускулистый, с пустотой в черепе. А у больших голов имеется внутренний шар для женщин всех, возрастов. Маленькие головы нравятся очень молодым или очень старым.

– Вы должны были писать книжки.

– Кто посмел бы их издавать? – презрительно возразила она.—Это то, что вы хотели узнать о Дикее.

– И все?

– А что вы хотите знать другое?

– Каково его отношение к ученицам?

– Донжуанское. По-честному МДВ.

– Это значит?

– Мистер Делаю Bce. Кроме шуток, лейтенант, вы, вероятно, прожили годы в захолустье. Хотите, чтобы я показала вам свою коллекцию гравюр?

Меня позвал хриплый голос. Это был Полник. Он сильно жестикулировал.

– Спасены призывом долга,– сказал я Каролине. Меня зовут дела.

Ее ответ был таким же ледяным, как и ядовитым:

 – Я не знала, что вы коллекционируете старье.

Я подошел к Полнику. Он смотрел на меня глазами-шарами.

– Кто же теперь умер? – спросил я.

– Вы были правы, лейтенант: Слад действительно отвел его в котельную. Я нашел его.

– Дикея?

– Нет, Слада.

– Если бы вы говорили законченными фразами, я, может быть, понял бы что-нибудь.

– Как я вам уже сказал, лейтенант, Слад – в котельной. Вот и все...

– Живой?

– Да. Но еще немного одуревший, так как получил удар по затылку, но он от этого не умрет.

– Тем хуже. И никаких следов остальных: Мефисто, Писа, Пиерса и Дикея?

– Да, лейтенант

 – Мефисто и Пис, без сомнения, устремились к океану. Они остановятся лишь для того, чтобы вдохнуть воздух, перед тем как нырнуть. У двух других есть в жизни женщины, и эти женщины находятся здесь. Я уверен, что вы найдете Дикея поблизости от мисс Томплинсон.

– Да?

– Та, у которой чистые помыслы и совершенно невероятное чувство юмора.

– А!.. Эта!

– Да, эта. Идите и найдите мне «эту». И когда вы получите «эту», вы одновременно получите и Дикея. Я же отправлюсь искать Пиерса.

– О’кей, лейтенант,– проговорил он немного горьким тоном.– Знаете, было время, когда, я думал, что ремесло флика приносит одну вещь...

– Плоскостопие?

– Нет,, достоинство.

Он ушел. Я отправился в директорский кабинет. Там никого не было, и я вернулся в жилой корпус. Каролина по-прежнему была на своем посту.

– Я думаю, потолок обрушится, если вы тронетесь с места,—сказал я.

– Вот как,– проговорила она задумчиво,—кусочек уже упал.

– Где находится комната мисс Баннистер? —приветливо спросил я.– Постарайтесь по возможности ответить мне без ваших шуток, в противном случае я способен здорово стукнуть вас.

– Это номер двадцать восьмой. В конце коридора, после поворота.

Она смотрела на меня широко открытыми глазами.

– Боже мой!.. Вы почти напугали меня!

– Я могу иногда напугать самого себя, особенно когда небрит: зеркало показывает мне то, чего я не ожидал увидеть.

Я продолжил свой путь, но шум шагов заставил меня обернуться. Каролина следовала за мной почти бегом.

– Отправляйтесь поддерживать стену,– приказал я ей.– Я не жажду, чтобы потолок обрушился на мой череп..

– Позвольте мне сопровождать вас! Я уверена, что это будет очень впечатляюще!

– Нет!

– Мне наплевать на ваши приказания. Я все равно пойду с вами!

Я постучал в первую попавшуюся дверь. Мне ее открыла секунд через двадцать рыжая куколка в пижаме.

– Вот как? – сонным голосом протянула она.– Наш гость собственной персоной!

– У вас есть ключ от вашей комнаты?

– Естественно.

– Дайте его мне. Живо!

– Но...

Она покопалась немного в замке и протянула мне ключ.

– Отодвиньтесь! – грубо приказал я.

Она отступила, держа руку у рта.

– Что вы собираетесь делать?– пролепетала она.

Каролина толкалась около меня очень заинтересованная.

– Что вы делаете, лейтенант? – спросила она.– Вы хотите войти туда?

– Я? Нет. Это вы войдете туда.

Я с силой толкнул ее, она потеряла равновесие и мгновенно оказалась в объятиях рыжей куколки. Я быстро запер дверь на ключ, положил его к себе в карман и спокойно продолжил свой путь.

Достигнув, номера двадцать восемь, я на мгновение остановился: нужно ли стучать? Решил этого не делать.

Я резко открыл дверь и вошел. Посредине комнаты стояла в положении кариатиды, с задранной комбинацией, мисс Баннистер. Ее сходство с Авой Гарднер было особенно заметно.

Одним взмахом она сняла через голову комбинацию и бросила ее на ковер, потом бросила ,на меня ледяной и презрительный взгляд.

– Но...

– Вы заставили меня любоваться прекрасной картиной, мисс Баннистер.

Она поспешно схватила халат, лежащий на кровати, и немного прикрылась.

– А вы часто входите в спальни, не постучав?

– Почти всегда.

Я внимательно посмотрел вокруг. Пиерс мог спрятаться под кроватью или в шкафу, если он вообще находился здесь,– таковы были мои детективные соображения в этот момент. Больше в комнате крупной мебели, за которой мог бы спрятаться такой большой детина, не было.

– Ищу одного из ваших друзей,– объяснил я ей. – Некоего Пиерса.

– Эдварда! Вы дали ему уйти!—с восторгом воскликнула она.– Он ни в чем не обвиняется?

– Э... И да и нет.

– Вы – замечательный, лейтенант! Вы видели Дикея и вырвали у него правду. Он признался, я знаю. Вы гений, и мне хочется вас поцеловать!

Я не пытался помешать ей. Мисс Баннистер меня с чувством поцеловала, и я вернул ей ее поцелуй. С чувством... Это было единственное, что я мог сделать.

Итак, мы с чувством поцеловались. Я охотно бы остался в таком положении до конца недели, но, как всегда,  в самый неподходящий момент меня прервали.

– Расслабьтесь совсем, лейтенант,– проговорил голос Пиерса за моей спиной,– и не пытайтесь достать револьвер. В противном случае я всажу пулю в вас.

– Должен доверить вам один секрет, Пиерс: я никогда не ношу револьвер, когда в смокинге. Это портит линию.

– Разрешите убедиться в этом.

Мисс Баннистер неприязненно смотрела на меня.

– Вы, без сомнения, думали,—сказала она,—что Эдвард, как идиот, спрячется под кроватью или за дверью.

– Нечто вроде этого, действительно. Откуда он вышел?

Комната напротив пуста,—с триумфальной улыбкой заявила она,– и Эдвард находился в ней. Вы решили, что он немедленно придет ко мне, как только освободится. Мы знали об этом и стали ждать, Вы нам необходимы, лейтенант Виллер!

– Я потрясен: так редко жаждут визита флика.

– Тем не менее это факт. Вы послужите паспортом, который поможет нам выйти отсюда и пересечь границу штата.

– Что дает вам повод думать так?

Это, ответил Пиерс, уткнув дуло пистолета мне в бок.

– А где вы взяли такую петарду?

Вы не можете ее видеть, но она вам известна. Вспомните, ведь эта петарда принадлежит мне.

Холодная дрожь, пробежавшая по спине, не была моим воображением.

– А вы уже стреляли из нее? – задушевным голосом спросил я.

– Нет, разумеется. Вы прекрасно знаете, что внутри имеется лишь один патрон.

– Если бы я это знал! Я знаю также, что спуск очень мягок. Они сами стреляют, эти машины! Не дышите слишком глубоко и не топайте ногой,

Пока вы будете вести себя так, как вам говорят, лейтенант, я не стану стрелять.

– При всех обстоятельствах что вам это советую. Имеется также один шанс из двух, что пуля вообще не выйдет из дула, а револьвер просто взорвется. И какой у вас будет хороший вид, мой дорогой Пиерс, когда не будет больше лица.

Мисс Баннистер с подозрением посмотрела на меня.

– Стоит только вспомнить все эти басни, которые вы нам выдали только что со сцены! Рассказывать всем, что Эдвард убийца, что он уже находится на пути в комиссариат, тогда как вы просто заперла их всех в котельной!

– Кстати:..– сказал я.– Эдвард... Ничего, если я буду вас так называть? Ведь мы в настоящий момент очень близки друг другу.

– Я не вижу никаких противопоказаний. А что вы хотели сказать?

– Как удалось выйти из котельной?

– Очень просто. Ваш маленький флик в очках привел Дикея. Иллюзионист стукнул его, мы все удрали.

– Простота большой трагедии,– сказал я.– Ударить и бежать.

– Мы зря теряем время,– заторопился он.– Ваша машина совсем близко. Мы дойдем до нее пешком. Если кого-нибудь встретим по дороге, вы устроите так, чтобы не возникло подозрений. Если это не получится, я не отвечаю за ваше здоровье.

– Самое забавное,– сказал я,– это то, что до сих пор я вас серьезно не подозревал.

– Что? – прошипела мисс Баннистер.

– Подумайте. Почему я его скрывал в котельной, в то время как сказал всем, что он уже отправлен куда следует?

– Не просите меня объяснять ваши поступки. Я считаю, что вы...

– Заговариваюсь? Я знаю. Такое впечатление создается почти всегда, но очень часто я заговариваюсь с пользой. А вы даже не пытаетесь понять.

– Он,– вмешался Пиерс,– много трудится, чтобы, выиграть время, а мы должны немедленно отправиться!

– Да нет! Именно нет! Я подумал, если заявлю об аресте, убийца почувствует себя в безопасности и станет любопытным. Задержавшись в этих местах, я и без большого везения смогу обнаружить след. Что, по вашему мнению, подумает убийца, когда увидит нас выходящими из дома? Даже если вы не будете держать револьвер у моего бока, он будет находиться у вас в кармане, а это большая шишка и очень заметная. Вы дадите возможность убийце совершить еще и третье преступление. Вероятнее всего, он выстрелит вам в спину и будет считать себя героем. Он не забыл моего сообщения о том, что вас задержали за убийство, и догадается, что вы -каким-то образом удрали. Он. вас «спустит», чтобы спасти мою жизнь. И полиции останется лишь выдать ему медаль!

Мисс Баннистер прикусила губу.

– Если это правда, Эдвард...

– Да,– ответил Пиерс очень недовольным тоном.– Это возможно, я не подумал об этом. Я не жажду, чтобы меня убили.

– Это очень неприятно,– согласился я.– Повсюду кровь.

– Нет! – с ужасом воскликнула мисс Баннистер, Она внезапно решилась,– Не нужно этого делать, Эдвард! Нельзя идти на такой риск. Теперь, когда я нашла -тебя, я не ходу тебя терять... никогда.

– Эдвард,– великодушно проговорил я,– если вы уберете этот револьвер, я готов все забыть.

– Чтобы опять сунуть меня в котельную?.. Большое спасибо.

 Котельная потеряла свой смысл. Трое других типов убежали вместе с вами, и они могут взяться за прежнее. Проходя по коридору, старайтесь не поворачиваться к кому:либо спиной.

Я почувствовал, что нажатие револьвера ослабло, но мой пульс еще не начал приходить в норму.

– Простите, но мне кажется, что я сейчас закачу глаза,– сказал я, доставая платок и вытирая лоб.

Эти офицеры полиции на самом деле очень крепкие,– усмехнулся Пиерс.

– Никто меня так не устрашает, как любители. Я бы в десять раз меньше беспокоился, если бы револьвер у моего бока держал профессионал: была бы уверенность, что не буду убит случайно.

Я с облегчением закурил сигарету.

– Нет, это место в котельной убито, похоронено, и меня не интересует, чем вы отныне будете заниматься, при условии – не покидать дом.

– Я рассчитываю остаться именно здесь,– со смехом ответил Пиерс.– Не представляю себе более приятного места.

Он посмотрел на старинный кольт, который держал в руке, и засмеялся еще громче.

– Держу пари, что эта штука не убьет даже мухи с двух шагов!

И, не дав мне вмешаться, он прицелился в противоположную стену и нажал на спуск,

Взрыв страшно ударил по моим нервам и ушам. Столб черного дыма поднялся к потолку.

В стене появилась дырка, как раз около окна. Я полностью всунул палец в отверстие.

– Теперь вы отдаете себе отчет,– сказал я Пиерсу,– какую дыру эта пуля проделала бы во мне?

– Я понимаю,– прошептал он умирающим голосом.– Мне кажется, что я сейчас потеряю сознание.

Он сделал несколько шагов к двери, согнув колени, и тихонько улегся на полу. Очень аккуратно.

– Посмотрите на то, что вы наделали! – взорвалась мисс Баннистер.

– Ему совсем не так уж плохо. К тому же он очень удачно упал. А я хочу у вас кое-что спросить.

– Грубиян! – закричала она.– Бессердечный!

– То, что вы мне рассказали, неправда, так ведь? – Это о том, что произошло в Балтиморе? Ведь вы сами видели газеты.

– Я говорю о другом. Вы мне солгали в отношении автора шантажа.

Она облизала губы, потом посмотрела на меня и, не моргнув глазом, сказала:

– Шантаж? Вероятно, вы видели это во сне. Я вам никогда не говорила о шантаже.

 10

Я увидел Полника в тот момент, когда открывал ключом дверь в комнату красивой рыжей девушки.

– Все в порядке, лейтенант?

– Я нашел парня. Но чтобы сказать, что все в порядке...

– Этот несчастный Дикей,– сказал он,– никак не попадется мне в руки. Его нет у мисс Томплинсон, что, кстати, меня нисколько не удивляет. Лично я никогда бы не приблизился к этой курочке.

– Продолжайте искать. А как чувствует себя Слад?

– Хорошо. У него болит череп, но для такой головы, как у него, это нормально.

– Замечательный человек Полник! Если и дальше пойдет так же, и о вас станут говорить, что вы не такой флик, как все.

Он пробормотал что-то непонятное. Я решил, что бесполезно -просить его повторить, и предоставил ему возможность продолжать свой путь. А сам наконец открыл дверь: я не торопился...

– Пришел вернуть вам ключ,– вежливо сказал я рыжей девушке, всовывая его в замочную скважину с внутренней стороны.

Каролина, очень прямая, прошла мимо меня. Я подождал, пока смолкнет шум ее шагов, и закрыл Дверь, не покидая своего места. Рыжая девушка смотрела на меня с большим интересом.

– Это для непосредственных признаний, лейтенант?

– Может быть, вы сможете ответить мне на несколько вопросов?

– Я отвечу «да» на все, что захотите.– Она улыбнулась. – Знаете, вы все-таки ЛИЧНОСТЬ! Так обращаться с Каролиной, как вы это сделали!.. Давно пора ее немного встряхнуть. Она стала на самом деле совершенно невыносимой!

– Как это?

 У нее появилась манера презрительно смотреть на всех... А потом, она тратила столько денег, откуда они только у нее!

– Ее родители, вероятно, Очень богаты.

Нужно полагать, хотя Каролина никогда о них не говорила.

– Слишком горда?

– Я не знаю,– Она наморщила нос в усиленном размышлении.– Она никогда не говорила о себе. Только о цене, которую заплатила за драгоценности, или за платье, или за что-нибудь еще.

– Спасибо, – сказал я, открывая дверь.– Большое спасибо.

– Эй! Минутку! Я думала, что у вас есть вопросы ко мне.

– Не стоит задавать их: вы ответили на все. Кстати, сколько вам лет? Восемнадцать, да? Приходите повидать меня, когда вам будет двадцать два. И будьте до тех пор благоразумны.

– Но тогда я буду уже замужем!

– Вы придете вместе с вашим мужем. Почему бы и нет?

– Ах, нет! – -с дрожью ответила она,—Это будет слишком гадко.

Я вышел из комнаты и посмотрел на часы: без четверти три. Я не обедал, и было слишком рано для первого завтрака. Какая ночь!

Я вернулся в кабинет мисс Баннистер, плотно закрыл дверь и стал шарить в ящиках конторки. Через двенадцать минут нашел то, что искал: список учениц, имена и адреса их родителей. Что касается Каролины, то она была сиротой и жила у своей сестры в Нью-Йорке.

Я положил все на место и снова направился к Каролине. Постучал.

– Кто это?

– Виллер. Должен вернуть вам бриллиантовое колье.

– Ах, да! – произнесла она равнодушно.– Это может подождать до завтра.

– Мне нужно с вами поговорить.

– Нам не о чем говорить, лейтенант, после такого грубого обращения, которое вы себе позволили!

– Я сожалею, милочка. Но я не хотел, чтобы вы подвергались опасности, и...

– Повторите это! – ее голос стал немного мягче.

– Я сказал, что не хотел...

– Нет, не это. С самого начала!

– Я сожалею, милочка...

Дверь отворилась, и Каролина встретила меня с улыбкой.

– Милочка! Вы назвали меня «милочка»! Может быть, я все же интересую лейтенанта?

– Это весьма возможно,– ответил я, закрыв дверь ударом ноги.

Секундой позже мы нежно обнимались. Это могло бы долго продолжаться, если бы не. судорога в моей ноге. Я осторожно освободился и вынул из кармана колье. Она лениво протянула руку, и камешки упали в ее ладошку.

– Это, вероятно, стоит целое состояние,—небрежно заметил я.

– Пф! – произнесла она еще более небрежно и пожала плечами,– Две или три тысячи, я полагаю.

– Я вижу, что не смогу выдержать конкуренцию с моим лейтенантским жалованьем, – улыбаясь, проговорил я.

– Не говорите глупостей, Эл! Вы прекрасно знаете, что это не подарок поклонника.

Она пошла открывать дверцу шкафа.

– Что хотели бы выпить?

Я уставился на батарею бутылок.

– Не убеждайте меня, что ученицам разрешено превращать свои комнаты в пивное заведение!

– Фактически я единственная. Это своего рода уступка моему возрасту: мне двадцать два года, Эл!

Я закурил сигарету.

– Тогда это будет скотч. И с водой, пожалуйста.

– Будьте спокойны. Низ шкафа – холодильник, и у меня есть лед.

  Она наполнила два стакана.

– Давайте сядем на диван, это более интимно.

Я послушался. Она села рядом со мной и протянула стакан.

– За наше более близкое знакомство! —сказала она, сделав глоток.

– Я тоже за это!

Она прижалась ко мне с такой силой, что мы оба стали похожи на сиамских близнецов.

– Скажите мне, Эл, вы потешались над публикой, объявляя мистера Пиерса убийцей? Если бы это было правдой, вы бы уже ушли.

– Каролина на самом деле очень сообразительна. Безусловно, это была неправда. Я хотел успокоить настоящего убийцу и заставить его совершить ошибку или действовать неосторожно, что практикуется во всех полицейских романах.

– И это вам удалось?

– Вот неприятность: я ничего не знаю. Мне известно только то, что я провел бессонную ночь.

– Может быть, вы не станете о ней сожалеть,– сказала она с многообещающим взглядом.

– Это было бы замечательно,– признался я,– но не могу отделаться от чувства ревности, оно отравляет мое существование.

Ее глаза заблестели.

– Вы... ревнуете? И к кому?

– К парню, который подарил вам это колье.

Она стала смеяться.

– Вы можете успокоить свою ревность, мой дорогой. Парень—это папа.

– Такой вариант мне больше нравится,– с облегчением проговорил я.  —. А  по какому случаю? В ваши двадцать два года?

– О нет! По правде говоря, он мне дал его на прошлой неделе, и только потому, что ему захотелось сделать мне подарок. Он всегда, когда видит меня, делает подарки.

Я опорожнил свой стакан, не спуская с нее глаз.

– А где он прячет свои крылья?

Каролина без выражения посмотрела на меня,

– А?

– И лопату?

– О чем, к дьяволу, вы говорите?

– Я говори не о дьяволе, я говорю о вашем отце.

– Я не понимаю,– она покачала головой, все более недоумевая.– Сожалею, но я ничего не соображаю.

– У меня мания к загадочным выражениям. А вы любите играть в разные игры?

– С вами? О да, Эл!

– Это, может быть, не совсем то, о чем вы думаете. Это игра при помощи слов.

– Слов?.. Мне нужно еще выпить.– Она встала.– Для вас то же самое?

Я дал ей свой стакан. Она наполнила его и села около меня.

– О’кей. Игра слов... Я полагаю, что мы можем позволить себе это, пока уничтожаем питье.

– Игра несложная,– сказал я,– но очень забавная. Я говорю какое-нибудь слово, и вы отвечаете мне любым словом, которое придет вам на ум. Профессиональные психологи забавляются этим долгие часы.

– Хорошо,– проговорила она, не очень убежденная.—Начнем? Нет? Если вы считаете это стоящим.

– Я нахожу это замечательным. Я начинаю: черное?

– Белое,– сухо ответила она.

– Высоко!

– Низко.

– Мы ведь едва начали... Парень!

– Девушка!

– Сестра!

  —Нью-Йорк.

– Балтимор!

Она открыла рот, но ничего не сказала. Она довольствовалась улыбкой.

– Сожалею, Эл, Балтимор мне ничего не говорит, – Такие вещи случаются, не огорчайтесь. Я продолжаю: отец!

– Мать!

– Сирота!

– Покровитель.

Она закусила губу. Я решил ободрить ее.

– Браво! Вы прекрасно играете! Но, может быть, для вас уже достаточно. У меня есть еще несколько слов в резерве, очень интересная серия, как мне кажется, но я не хочу утруждать вас.

Она медленно допила свой стакан,, потом с упреком – посмотрела на меня.

– Вы пришли ко мне под фальшивым предлогом, Эл.

Я подозреваю, что вы продолжаете работу полицейского...

– Это тоже весьма возможно. В данный момент я нахожусь перед такой волнующей проблемой, что никак не могу отвлечься от нее.

– Какой проблемой?

– Она связана с– тем, что происходит в колледже...

С одной стороны, богатая директриса, с другой – сиротка, у которой богатства нет, но которой повезло жить в Балтиморе в то время, когда будущая директриса была звездой газет и находилась в тюрьме за мошенничество. Остальное – это просто сказка о Золушке: внезапно сиротка становится богатой. Ее видят в прекрасных платьях и бриллиантах... Эта история вас не забавляет?

– Нет, совершенно нет.

– Очень жаль. Я надеялся, что она вас позабавит, и тогда все было бы намного проще.

– Я очень устала, Эл. Спасибо, что принесли мое колье. А теперь, если бы вы покинули меня...

Я встал, но не пошел к двери. Я подошел к шкафу и налил себе третий стакан скотча.

– Будем говорить прямо,– сказал я.– Мне очень легко будет доказать шантаж и заставить осудить вас.

– Валяйте! Не стесняйтесь!

– Я могу пойти на уступки.

– Уступки? – она недоверчиво посмотрела на меня.– Какого рода уступки?

Я хочу знать правду. И на этот раз настоящую правду. Это ваш последний шанс.

– Пусть будет так,– тихо проговорила она.– Задавайте ваши вопросы.

– Сколько вы выудили у мисс Баннистер?

Каролина колебалась.

– Пять тысяч долларов,– наконец ответила она.

– По словам мисс Баннистер, это раз в шесть больше.

– Тогда она .лжет! Я получила не более пяти тысяч долларов!

– Вы были в Балтиморе, когда это случилось?

Она утвердительно кивнула.

– Я работала... официанткой, так же, как и здесь, в Пин-Сити. Однажды я увидела– проезжающую в автомобиле мисс Баннистер и тотчас ее узнала.

– Вы выяснили, что она делает, и повидались с ней?

 – Это так. Мне было шесть лет, когда умерли мои родители и меня поместили в сиротский приют. Я никогда там не ела досыта, и у меня появилась навязчивая идея: стать богатой. И не только деньги мне были нужны, но и положение...

Она встала, наполнила свой стакан и продолжала:

– Выйти замуж за богатого нетрудно, если вращаешься в определенном обществе. Когда я увидела Эдвину Баннистер, у меня было ощущение, что моя добрая фея подала мне знак. Мне не очень улыбалось заниматься шантажом, но эта была единственная возможность добиться своего. И я заключила с ней договор: она примет меня сюда как ученицу, будет платить мне пятьсот долларов в месяц во время моего пребывания здесь, введет, меня в общество, в котором сама теперь вращалась, а я пробуду здесь один год и больше ничего не потребую от нее. Она избавится от меня сразу же, как я выйду замуж, или, вернее, смогу найти себе мужа с солидным банковским счетом.

Шантаж – некрасивая штука, но убийство – это уж совсем другая история. Я мог обещать Каролине забыть ее мерзкое поведение взамен некоторых сведений. Такой торг имел смысл, если эти сведения приведут меня к убийце.

– Очень хорошо,– сказал я.– Хочу вам верить. А что.,происходит между мисс Баннистер и Пиерсом?

Она подняла голову, и на лице ее появилось выражение искреннего удивления.

– Разве между ними что-то происходит?

– Еще бы! Они страшно влюблены друг в друга.

– Вот это новость!

– А жертвы: Жоан Крег и Нэнси Риттер, что вы можете сказать мне о них?.. Это страшно важно, Каролина. Никаких шуток!

После небольшой паузы, она ответила:

– Очень огорчена, Эл, мне нечего, сказать. Я совершенно не представляю, из-за чего, их могли убить.

– Этого мне недостаточно. Советую вам сделать небольшое усилие и подумать.

– Честно, я стараюсь рассуждать.

Она казалась очень огорченной.

:– Это были две очень предприимчивые девушки. Всегда хвастались своими победами, а единственные победы, которые они могли одержать у нас здесь, это над Пиерсом или Дикеем.

Я закурил сигарету,

– Пиерс и Дикей?

Единственные мужчины в нашем секторе, которые пользовались наибольшим спросом.

 – Даже Дикей?

– Особенно Дикей,– ответила она,—Я вам уже об этом говорила, и это правда. У Дикея большая голова, у него сумасшедшие идеи, не для меня, конечно, я являюсь исключением среди них...

Она многозначительно посмотрела на меня.

– Я люблю, когда у мужчины одновременно с головой и мускулы.

– Вы просто приводите меня в восторг! Что еще можете рассказать?

– Это почти все. Между ними было нечто вроде соперничества. Они часто спорили: пытались выяснить, которая из них на неделе имела больше свиданий с одним или с другим или с обоими... Некоторые у нас даже держали пари в отношении результатов!

– Мисс Баннистер была в курсе этих дел?

– Все были в курсе.

– ©на ничего не делала, чтобы .помешать?

– Она пыталась. Всего несколько часов назад она угрожала Жоан исключить ее, если Жоан не остановится. Я не знаю, делала ли она упреки и этим типам.

Надеюсь узнать об этом. Я никогда не видел дела более ненормального!

– Что вполне понятно,– сказала она,– потому что поручили настоящему мужчине провести следствие.

– Тем не менее я не самый умный в нашей службе,– скромно возразил я.

– Я не это ведь хотела сказать,– проговорила она

 нежным голосом.– Я хочу сказать, что вы, безусловно, самый из всех нормальный.

И на этом спасибо. Вам больше нечего мне сказать?

– Еще существуют сплетни, но мне кажется, что на них не стоит обращать большого внимания... Вы, вероятно, уже слышали относительно жениховства Дикея и мисс Томплинсон?.

– Она заявила об этом мне сама, и даже с большим чувством.

– Я никогда не видела ничего более абсурдного,– засмеялась Каролина.—Мисс Томплинсон. Должно быть, считает его новорожденным или кем-то в этом роде. Она вертится вокруг него, как курица вокруг цыпленка, и если кто-нибудь посмеет сказать ей что-либо по этому поводу, с ней бывают истерики!

– Да-а. Все это не очень приближает меня к делу. Во всех криминальных историях существуют мотивы преступления, и в основном все объясняется мотивами более существенными. Но здесь я до сих пор никак не могу уловить малейший повод.

– Сожалею, я очень хотела вам помочь.

– У меня плохо продвигается дело, и тем хуже это для меня.

В дверь постучали.

– Лейтенант Виллер? – Это был голос Полника.– Вы здесь?

– Что случилось? .

– Опять шериф у телефона. Он хочет с вами поговорить.

– До скорого,– сказал я Каролине, направляясь к к двери..– Сейчас я должен подвергнуться головомойке,


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю