Текст книги "Падение Аккона"

Автор книги: Райнер Шрёдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

8

Если бы они не знали, в каком месте нужно свернуть с правой обочины широкой монастырской дороги на узкую тропинку, чтобы прийти к недостроенной церкви на юго-восточной стороне холма Монжуа, они, конечно, прошли бы мимо тайного поворота. Тропа вела сквозь быстро густевшие тени деревьев. Церковь, кое-как отделанная снаружи, тоже была окутана сумерками.

– Какое неуютное место! Отталкивает, даже если знаешь, что здесь тебя не подстерегает опасность, – проворчал Морис, когда они подступили к церкви и слабый свет указал им дорогу к лестнице, ведущей в крипту. Он недовольно крикнул туда, где мерцал источник света: – Бисмилла! Ты что, не мог захватить побольше света? Или вы хотите, чтобы мы на этой свалке переломали себе кости?

– Верующий видит со светом Божьим! – отозвался слепой туркополь из глубин церкви.

Морис обернулся к друзьям.

– Слышали? Какая наглость! – воскликнул он. – Этот парень хочет посмеяться над нами!

Герольт положил руку на его плечо:

– Успокойся, Морис. Ты взволнован, а этого уже достаточно, чтобы рассердиться.

– О чем ты говоришь? Я вовсе не волнуюсь! – возмутился Морис.

– Конечно, наш горячий Морис – само спокойствие. Как и сегодня утром, когда ты нёс корзину прекрасной Беатрисы. В это время только мы втроём и чувствовали слабость в животах. А уж волновались вдесятеро сильнее, чем когда нас принимали в орден тамплиеров, – насмешливо гремел бас Мак-Айвора, гулким эхом отзывавшийся в пустой церкви.

Внезапно за их спинами возник Джуллаб. Темнота выпустила его из своих объятий только на миг. Он закрыл за рыцарями тяжёлую дверь и запер её на засов. А потом поспешил вперёд, обгоняя друзей с уверенностью летучей мыши, находящей верный путь и в подземном лабиринте.

Бисмилла со светильником в руке начал спускаться в крипту. Герольт заметил, что на этот раз не были оставлены открытыми ни тяжёлая решётка, ни обитая железом дверь в конце спуска. И ту, и другую Джуллаб закрыл за ними. Это заставило Герольта насторожиться. Его друзей тоже – они начали озираться. Но никто ни о чем не спрашивал.

И свечи на этот раз не горели в алтаре, и жаровня не стояла возле аббата Виллара. Теперь свет исходил от факела, вставленного в прикреплённое к стене железное кольцо. Факел горел рядом с изваянием Иосифа Аримафейского. Он высвечивал довольно большой круг, в котором стояли четыре одинаковых кресла и отдельно – кресло, обитое кожей. Но в углы крипты и в нишу алтаря свет почти не проникал.

Аббат встал, поблагодарил рыцарей за то, что они пришли, и пригласил их сесть в кресла.

– Несмотря на критическое положение, в котором находится Аккон, вы, аббат Виллар, довольно долго ждали, прежде чем спросить о нашем решении. Должен сказать, вы подвергли наше терпение очень серьёзной проверке, – первым заговорил Морис. – Может, это и есть то особое испытание, о котором вы говорили?

Аббат Виллар улыбнулся:

– Нет, речь шла не о проверке терпения. Но каждому требовалось время, чтобы ему все стало ясно. Разве ваш ответ не был окончательно готов лишь к нынешнему дню?

Своей проницательностью он снова удивил рыцарей. Ведь уже по дороге сюда они обсуждали одну очень важную сторону их решения и сошлись во мнении, что смогут вступить в Тайное братство аримафейцев и стать хранителями Святого Грааля только при единственном условии. Как мог он об этом догадаться?

– Так скажите мне, какое решение вы приняли! – призвал их аббат.

Начал Герольт.

– Мы добросовестно проверяли самих себя, снова и снова ища помощь в молитве, как вы нас и наставляли. Мы принимаем ваше предложение. Каждый из нас готов откликнуться на призыв и со смирением взять на себя священную службу хранителя, – сказал он твёрдо и добавил: – Но мы ставим одно условие, аббат Виллар.

– Какое? – спокойно спросил тот.

– Вы должны разрешить нам и дальше защищать Аккон от мамелюков! – потребовал Мак-Айвор. – Мы – тамплиеры. И город в нас нуждается. Нуждается в каждом из нас!

– Да, это и есть наше условие! – подтвердил эти слова Морис. – Честь и совесть не позволят нам оставить в беде своих товарищей. Пока судьба Аккона не решена, мы не сможем отойти от них ни на шаг и не станем делать это. Мы клялись в верности своим братьям по ордену тамплиеров, и эту клятву не нарушим. Сейчас идёт роковая битва!

– Да, позвольте нам это! – произнёс Тарик с мольбой. – Разве вы сами не говорили, что, став хранителями Святого Грааля, мы останемся тамплиерами и будем носить свои плащи?

Аббат Виллар помолчал и сказал:

– Я понимаю, что вас волнует, и причина волнения делает вам честь. Но вы знаете так же, как и я, что Аккон не будет спасён. Уже в ближайшие дни проломы в стенах станут достаточно велики, чтобы султан через них провёл в город пехоту. А как только враг перейдёт через стены, весь город станет сплошным полем боя. Сражаться будут за каждый квартал, каждую улицу и каждые ворота. Аккон погрузится в кровавый хаос. Такова мрачная судьба любого завоёванного города, который промедлил со сдачей на милость врага. Так будет и здесь. Возникнет опасность, что враги перекроют ваш путь ко мне, и вы не сможете прийти вовремя, чтобы вынести Святой Грааль из города.

– Так, значит, Святой Грааль находится здесь, в Акконе? – воскликнул Герольт.

– Да, – подтвердил аббат. – И ваша святая задача заключается в том, чтобы вынести сосуд из города в безопасное место. Но об этом позже. Вот что я вам могу предложить. Вы продолжаете защищать Аккон. Но, когда войско мамелюков начнёт штурм, преодолеет стены и судьба города тем самым будет решена, вы оставите свой отряд, который, вне всякого сомнения, отступит в Железный замок, и немедленно придёте сюда!

Тамплиерам не было нужды совещаться, чтобы понять – это мудрая взаимная уступка. Их тамплиерская честь останется незапятнанной.

– Хорошо, это мы выяснили, – облегчённо произнёс аббат Виллар и поднялся. – А теперь отдайте Бисмилле и Джуллабу ваши мечи вместе с ножнами!

– Зачем? – смутился Морис.

Старый хранитель Грааля с трудом подавил вздох.

– Не спрашивайте обо всём, чего не можете понять сразу. Доверьтесь, и делайте, что я вам сказал.

Удручённые рыцари молча выполнили его требование. Без меча каждый из них чувствовал себя голым и беззащитным. Они терялись в догадках – зачем аббату понадобилось отбирать у них оружие?

– И что будет сейчас? – осмелился спросить Герольт, когда Бисмилла и Джуллаб забрали у них мечи и положили на пол возле тяжёлой железной двери.

– Сейчас я поведу вас к последнему земному пристанищу святого Иосифа Аримафейского и основателя тайного братства, – торжественно сказал аббат. – И к месту, в котором уже почти два столетия хранится священный сосуд. Там станет ясно, чисты ли вы сердцами перед Богом и достойны ли носить меч хранителя Грааля!

9

Наступила напряжённая тишина. Осознание того, что сейчас они увидят легендарный источник вечной жизни и пройдут проверку Святым Духом, потрясло рыцарей. В каждом из них вновь ожили сомнения минувших дней: в самом ли деле они могут оказаться достойными призыва? И как же выглядит эта проверка?

Рыцари с волнением следили за старым хранителем Грааля, который уже находился в полумраке алтарной ниши. Он подошел к священному алтарю, смиренно встал на колени и перекрестился. Потом достал ключ и открыл позолоченную дверь табернакля – шкафа для хранения святых даров.

У Герольта перехватило дыхание, когда аббат достал оттуда сосуд и поставил его на алтарную плиту рядом с собой. Неужели это и есть Святой Грааль – сосуд, который Христос держал в руках во время последней вечери и в который была собрана его кровь?

Герольт и его собратья уже приготовились благоговейно опуститься на колени, когда аббат дал им понять, что это вовсе не Грааль, а обычная чаша для совершения таинства причастия. После этого он тем же ключом открыл в задней стенке табернакля дверь, спрятанную за небольшой шёлковой шторой, нагнулся и протянул руки внутрь. Рыцари не могли видеть, что он там делал, – было слишком мало света. Однако они услышали, как внутри что-то трижды издало металлический звон – так, будто аббат двигал какие-то засовы. Затем он снова закрыл дверь.

С нарастающим удивлением они наблюдали за тем, как аббат Виллар протягивает руки к подсвечникам и рывком начинает поднимать их.

Когда светильники приподнялись со своих квадратных пьедесталов, механизм, с которым они были соединены, пришёл в действие. Звук при этом был такой, будто в каждом месте алтарной стены скрежетали пружины – они, прежде сжатые до отказа, начали сдвигать тяжёлые металлические засовы.

Герольт почувствовал, как сидевший рядом Морис судорожно вдыхает воздух. Он слишком хорошо знал, что сейчас произойдёт и с ним, и с его друзьями. Как они теперь понимали, крипта была не единственным подземельем церкви, строительство которой намеренно не завершили. Отсюда потайной ход вёл в место, где был спрятан Святой Грааль!

Хранитель Грааля снова опустился на колени перед алтарём, затем обернулся к рыцарям.

– Тройная система запоров – это настоящий шедевр строительного мастерства, – сказал он и предостерёг: – Тот, кто не знает точной последовательности действия установленных запоров, особенно спрятанных в потайной нише табернакля, не сможет найти вход в комнату под криптой. Одно неправильное действие – и все запоры сложного механизма мгновенно застынут на своих местах. Только через сутки пружины запоров расслабятся достаточно для того, чтобы стала возможной вторая попытка. После третьей неправильной попытки доступ будет закрыт окончательно. Потому что тогда тяжёлые железные стрежни упадут за запорами и закроют их навсегда.

– Но где же этот потайной ход? – спросил Морис. – Тут нигде ничего не открылось.

– Возьмись за копьё выше руки и изо всех сил тяни его к себе! – аббат указал на статую человека с копьём. – Ну, давай! Или мужество покинуло тебя?

– Конечно же, нет! – воскликнул Морис. Однако когда он клал руки на железное древко копья, движения его замедлились.

– А теперь тяни! – приказал хранитель Грааля.

Морис подчинился.

– Боже всемогущий! – испуганно выкрикнул он в следующий миг, когда кисть руки каменного человека плавно отделилась от его предплечья и вместе с копьём стала опускаться.

Одновременно с этим от мраморной плиты, на которой покоился алтарь, отделился крупный фрагмент. Обе половины беззвучно разошлись в стороны – так, будто под ними были смазанные маслом катки. Щель, возникшая между кусками плиты, открыла лаз шириной в два локтя, который вёл в подземелье.

Рыцари растерялись – настолько невероятным было происходившее на их глазах. Никогда в жизни они бы не догадались, что потайной ход спрятан под алтарём, тяжесть которого казалась равной тяжести скалы.

Аббат Виллар вынул факел из железного кольца в стене.

– Идёмте! – приказал он и шагнул вперёд.

Рыцари молча последовали за ним и начали спускаться. Сердца их бились так сильно, будто они шли на битву, исход которой невозможно было предугадать.

Они оказались в небольшой квадратной комнате. Аббат схватился обеими руками за тяжёлый железный стержень длиной в аршин, торчащий из стены, и потянул его вверх. Лаз, через который они пробрались сюда из алтаря, закрылся.

– Идите за мной! – сказал старый хранитель Грааля. Он шагнул к задней стене комнаты и пошёл вниз по каменной винтовой лестнице, ширина которой позволяла спускаться только одному человеку. Лестница охватывала колонну толщиной в пару локтей. И колонну, и ступени неизвестные каменотёсы вырубили в скале. Ступеньки имели острые края – работа была сделана очень грубо. Холодный сквозняк давал понять, что лестница ведет в шахту.

Спускаясь при колеблющемся свете факела, Герольт про себя считал ступеньки. Их оказалось семьдесят две. Герольт невольно задумался, случайно ли количество ступенек, ведущих в шахту, совпадает с числом статей тамплиерского устава? А может, это совпадение сделано умышленно и имеет символическое значение?

В конце лестницы была полукруглая дверь с двумя узкими створками, укреплёнными широкими железными полосами. Дверь окружало каменное утолщение, выступавшее из стены. При первом взгляде на него казалось, что открыть дверь можно будет лишь после того, как удастся сбить этот каменный вал, что без тарана здесь не обойтись.

Герольт прикинул, что сейчас они находились под церковью на глубине примерно в сорок локтей, включая высоту крипты.

Они затаили дыхание, когда хранитель Грааля распахнул створки двери. За ней на полу оказались три широких железных бруска. С помощью брусков слепцы снова закрыли дверь за ними.

К удивлению рыцарей, они и теперь оказались не в подземном склепе с гробом святого Иосифа Аримафейского и ковчегом, хранившим Святой Грааль. Нет, факел освещал тёмный, узкий тоннель, который со значительным уклоном вёл ещё дальше в глубину.

Подземный ход то и дело изгибался, как будто следовал естественной трещине в скале. Постоянно изменялся и его наклон. Одну дюжину шагов можно было пройти по пологому спуску, а потом тропа вдруг шла под уклон и через несколько шагов выходила на совершенно ровную поверхность. А в одном месте тропа подходила к отвесному обрыву – там даже была установлена деревянная лестница в девять ступенек. Свет факела постоянно плясал над маленькими плоскими нишами, грубо вырубленными в скале, – очевидно, они служили для установки свечей. Иногда на стенах проглядывали какие-то рисунки и надписи. Герольт на ходу прочитал одну из них: «Missi dominici!» – «Посланник Божий!» Может быть, эту краткую надпись оставил кто-то из хранителей Грааля давно минувших дней?

Аббат Виллар с факелом шёл вперёд. Джуллаб и Бисмилла со светильниками замыкали процессию.

Герольт продолжал считать шаги, которые они делали по этому, уводившему их все глубже, подземному ходу. Судя по их числу, путники давно миновали холм Монжуа и шли сейчас под кварталами Аккона.

После очередного крутого поворота, при котором тоннель ушёл почти в противоположную сторону, подземный ход длиной в четыреста тридцать шагов упёрся во вторую дверь – такую же, как и та, в которую они вошли, спустившись с винтовой лестницы.

– Теперь мы у цели нашего подземного путешествия, – объявил хранитель Грааля и распахнул створки двери.

Герольт имел лишь смутное представление о том, что их могло ожидать. Однако и он, и его друзья едва ли предполагали увидеть такую картину, освещённую светом дюжины расставленных по нишам масляных ламп.

Это была довольно странная комната со сводчатым потолком, разделённая на четыре части. Своими очертаниями она повторяла тамплиерский крест с его четырьмя сторонами равной длины. Каждая из четырёх её сторон имела размеры примерно пять шагов в длину и два в ширину. В центре креста, где встречались стороны, на пьедестале, вырубленном в скальной породе, стоял саркофаг из красного мрамора. Роскошный орнамент из переплетавшихся цветов украшал боковые стороны саркофага, в котором покоился аримафеец, но на его мраморной крышке мастер-каменотёс изобразил лишь простой крест с пятилистной розой на месте пересечения поперечин.

Гораздо больше тамплиеров удивила мозаика. Она украшала не только потолок и стены, но и переходила на пол и, таким образом, покрывала комнату полностью. Она состояла из бесконечного числа камней оливково-зелёного цвета, создававших фон для расположившихся в шахматном порядке крестов и роз. Кресты были составлены из черных, а розы – из белых камешков. Эту мозаику нарушали только ниши в стенах – по три на каждой стороне. В нишах стояли масляные лампы из плотного черного гипса. Их тёплый свет извлекал чарующие отблески из мозаичного камня.

– Это неповторимо! – воскликнул Тарик. Даже благоговение не заставило его приглушить свой голос до шёпота. Он подошел к саркофагу. – Какие загадочные розы!

Хранитель Грааля передал Бисмилле факел, в котором больше не нуждался, и кивнул:

– Да, роза – королева цветов. Она – символ Богородицы и её девственной чистоты. Уже первые христиане сделали розу вместе с рыбой своими тайными опознавательными знаками. Не только Бернар Клерво сравнивал пять кроваво-красных лепестков розы с пятью чудесами Христа. Иосиф Аримафейский тоже установил эту связь. Поэтому роза наряду с крестом стала знаком братства хранителей Грааля.

– Но кто же построил тоннель и этот грот? – поинтересовался Герольт. Напрасно, оглядывая четыре части комнаты, он искал указания на то, что где-то здесь может быть спрятан Святой Грааль.

– Аккон – древний город. Это место было заселено уже за много веков до рождества Христова. В каждую эпоху гавань этого города играла важную роль, – начал свой рассказ аббат Виллар. – Уже две тысячи лет назад он упоминался в текстах египтян, а персидский царь застроил его, чтобы сделать опорным пунктом для своего флота. Много веков спустя Помпей распространил римское влияние и на этот город. Ирод Великий принимал здесь цезаря Августа, а Павел в своем третьем путешествии останавливался в Акконе – ведь тогда в городе уже была христианская община. Эти ранние христиане были в числе тех, кто во времена гонений искали надёжное убежище. Они и сделали проходы, позволявшие проникать в связанные друг с другом подземные пещеры. В этих катакомбах они собирались для тайных богослужений. Здесь, в стенных нишах, находили последнее пристанище и покойные члены общин.

– Но таких катакомб с нишами, заполненными останками христиан, мы здесь не видели! – сказал Мак-Айвор.

– Потому что мы находимся в другой части этого естественного скопления пещер, – объяснил аббат Виллар. – К древним катакомбам ранних христианских общин ведет другой ход. И, чтобы покончить с этим рассказом, добавлю: хранители Грааля, собравшиеся вокруг Иосифа Аримафейского и Марии Магдалены, узнали об этом идеальном убежище от живших здесь христиан. Все быстро забыли старые катакомбы, после тою как римский император Константин в начале IV века сделал христианскую веру государственной религией. Но хранители Грааля сделали это место своим святилищем. Они и украсили его. Иосиф Аримафейский не раз находил здесь убежище от искарисов и других преследователей. Тут он провёл свои последние годы. Он рано понял, что вечно осаждённый Иерусалим – слишком опасное место, чтобы там можно было сохранить священный сосуд. Потому что каждый искал его именно там – как с добрыми намерениями, так и со злыми.

– Но почему же орден тамплиеров был основан не здесь, а именно в Иерусалиме? – поинтересовался Морис.

– Чтобы скрыть истинную цель ордена. Напрасно на руинах соломонова храма стали бы также искать священное копье, – ответил хранитель Грааля.

– Которое было всего лишь легендой, – сделал вывод Герольт.

Аббат Виллар кивнул:

– Его не найдут, и это меня не удивляет. Стоит только ещё раз представить себе окончание казни Иисуса.

– Как так? – поднял брови Тарик.

– Ведь это римский солдат вонзил в бок Иисуса копье, чтобы проверить, жив он или уже умер. Как же мог житель Иудеи, даже такой почтенный гражданин, как Иосиф Аримафейский, входивший в городской совет Иерусалима, отобрать у него копье? Для этого у него не было ни полномочий, ни времени, ведь он был озабочен тем, чтобы снять тело Иисуса с креста и похоронить его до захода солнца, как предписывает иудейская религия – начиналась суббота, и с появлением на небе первой звезды всякая работа находилась под строгим запретом. Нет, история со святым копьём, которое один крестоносец хотел найти в развалинах храма, – не более чем легенда. Это же касается и тысяч других мнимых реликвий, которые стали хранить в христианских церквях, чтобы привлечь набожных паломников.

– Все это очень интересно, – сухо заметил Морис. – Но разве вы вели нас не к Святому Граалю? Я ещё нигде не видел сундука.

– Трудно было бы его увидеть, потому что он находится вовсе не здесь, – сказал хранитель Грааля к всеобщему удивлению рыцарей. – Это лишь преддверие сакрального грота, в котором источник вечной жизни нашёл последнее убежище на Святой Земле.

И старец нажал рукой на один из черных крестов, который тут же выступил из настенной мозаики. Крест оказался соединённым с железным стержнем толщиной в два пальца. Под рукой аббата крест сделал четверть оборота. В тот же момент где-то за ним раздался глухой металлический щелчок и на мозаике в торце замкнутого пространства обозначились контуры двери.

Хранитель Грааля улыбнулся, взглянув на потрясённых тамплиеров.

– Идёмте! – сказал он и толкнул тяжёлую дверь. – Вы были избраны для того, чтобы зайти в сакральный грот и принять первое посвящение в рыцари Грааля!

Если гробница Иосифа Аримафейского с её крестообразным планом и искусной, покрывающей все пространство мозаикой вызвала у рыцарей величайшее удивление, то вид сакрального грота совершенно их потряс.

Когда тамплиеры вошли в дверь вслед за аббатом, они потеряли дар речи. Они и представить не могли, что когда-нибудь обнаружат глубоко под землёй такую неповторимую красоту.

То, что аббат Виллар называл сакральным гротом, представляло собой огромный подземный дворец с потолком высотой в пять или шесть человеческих ростов. Это была ротонда около сорока шагов в диаметре, освещённая множеством масляных ламп, сделанных из бронзы. За внешним кругом галереи к сводчатому потолку поднимались восемь двойных ребристых колонн из светло-серого камня, увенчанных коринфскими капителями. Эти колонны в один обхват каждая соединялись полукруглыми арками. Как и галерея, они образовывали совершенный внутренний круг, посреди которого находилась святыня грота. В центре круга, который располагался под центральной точкой сводчатого потолка, на трёхступенчатом пьедестале возвышался алтарь из белого мрамора, блестевшего, подобно полированному перламутру. Два золотых подсвечника с пятью рожками каждый стояли по бокам от распятия – тоже золотого, высотой в полтора локтя. Перед крестом стоял необычный чёрный куб, высота, длина и ширина которого были не больше двух ладоней. Восемь углов куба были покрыты золотом и украшены изумрудами. На его передней части красовалась драгоценная инкрустация из слоновой кости – пятилистная роза. Однако никакого сосуда на алтаре не было.

Как и в гробнице Иосифа Аримафейского, искусная мозаика и здесь покрывала стены и потолок, только теперь её мотивы не ограничивались крестом и розой – стены грота одарённый художник украсил целыми картинами.

На стенах справа и слева от входа в святилище были изображены шествия мучеников и святых. С обеих сторон процессии подходили к грандиозному изображению последней вечери: Христос, сидевший посреди апостолов, держал в руках чашу. Над головой Христа парила белая птица.

Мозаика потолка изображала захватывающее дух звёздное небо, в центре которого был простой белый крест. Сотни белых звёзд окружали крест концентрическими кругами. В четырёх углах красовались символы четырёх евангелистов: ангел – символ Матфея, лев – Марка, вол – Луки и орёл – Иоанна.

Но тут было и ещё чему подивиться. На полпути от потайной двери в стенах возникали полукруглые углубления. В левой нише находился маленький алтарь, посвящённый, судя по мозаике, Богоматери.

В правом углублении, которое вместе с главным алтарём и нишей Богоматери образовывало прямую ось, алтаря не было. Оно представляло собой баптистерий – крещальню, в которую надо было подняться и окунуться, чтобы, вступая в церковь, принять таинство крещения. С возвышения, на котором стояли две покрытых ковриками каменные скамьи, вниз вели несколько ступеней – они уходили под воду, которой была заполнена большая полукруглая купель. Вода поступала в купель из подземного источника. Клокоча и пенясь, она обрушивалась вниз из щели в скалистой стене, горбом нависавшей над купелью.

Когда они подошли к первой ступени главного алтаря, хранитель Грааля встал на колени и перекрестился. Благоговейно склонив головы, его примеру последовали и остальные.

Минуту они постояли молча. Затем аббат Виллар начал громко молиться:

– Господи, живой Бог и Спаситель! Ты один и Ты единственный, и никого нет рядом с Тобой. Вся божественность – Твоя, и что не есть Твое, то украдено у Тебя. В милости Твоей явил Ты нам всемогущую суть твою и имя Твое. Мы верим в Тебя. Оставь нас в этой вере, о Господи, ибо только она нас хранит, и Твоя честь – наша честь, и Твоя власть – наше спасение. Ты создал мир и нас в нем. Бытие и сути, жизнь и помыслы – все исходит от твоего всемогущего и любящего слова. Мы поклоняемся Тебе, Господи, и молимся Тебе.

– Аминь, – раздался сзади голос Бисмиллы.

– Ты свят, – торжественно продолжил седовласый хранитель Грааля. – А мы грешны и сознаем это. Мы благодарны Тебе за то, что Ты сказал нам об этом, ибо это правда. Но только правда может начать все снова и одолеть грех и зло.

– Аминь, – снова произнёс Бисмилла. На этот раз и рыцари-тамплиеры робко и тихо повторили это слово.

Старый хранитель Грааля протянул руки к алтарю.

– О Боже, Создатель и Отец всего живого! – пылко воззвал он. – Ты даровал нам жизнь преходящую и чудеса мира Твоего, дабы в нем мы росли и совершали себя – каждый особо, по Твоему предначертанию. Каждому из нас ты дал дар, чтобы мы шли с ним по жизни, и однажды Ты потребуешь у нас отчёт о том, что каждый из нас сделал с Твоим даром. Ты даровал нам и другую жизнь. Она начнётся в час, определённый Твоей милостью, под знаком Твоего откровения. Она придет из вечности и от Святого Духа, дарующего жизнь. Это он дарует её нам. И эту жизнь Ты тоже отдал в наши руки. Мы преклоняемся перед Тобой и просим Твоего благословения для тех, кого Ты привёл ко мне и призвал к особой службе. Всемогущий и Благой Отец, даруй им своё безграничное милосердие и сделай их достойными принять наследство святого Иосифа Аримафейского и стать хранителями Святого Грааля, благословенного источника Твоей Божеской милости!.. Аминь.

– Аминь, – хором проговорили все.

Аббат Виллар перекрестился ещё раз и встал. Тотчас же Бисмилла и Джуллаб поднялись на ноги и пошли к баптистерию.

Четыре тамплиера, глядя им вслед, тоже поднялись.

Морис и на этот раз не смог обуздать своё нетерпение. Едва хранитель Грааля обернулся к ним, он тут же выпалил:

– Сейчас мы сможем увидеть священный сосуд и выпить из него?

Аббат Виллар покачал головой.

– Священный сосуд вы увидите лишь после второго посвящения, которое безоговорочно возведёт вас в рыцари Грааля. Сейчас слишком рано. Сегодня вы пройдёте первое посвящение и вернётесь в свой отряд, чтобы быть с братьями, защищающими Аккон. После второго посвящения вы предадитесь новой службе, и только ей. Ничто не должно будет отвлекать вас от неё. Кроме того, к священному сосуду уже почти полтора тысячелетия обращаются страстные молитвы. Благодаря им он приобрёл такую силу, о которой вы не можете даже иметь представления. Один его вид может ослепить и навсегда лишить зрения. Поэтому он хранится в особом сундуке, служащем и для его перевозки. – Старик указал на куб из черного эбенового дерева, украшенный белой пятилистной розой из слоновой кости.

– Ваши слуги так и потеряли зрение? – спросил Герольт, потрясённый услышанным. – Они взглянули на него самовольно и до того, как прошли посвящения?

– Нет, их ослепили в возрасте четырёх или пяти лет. И это, собственно, все, что мне о них известно. Вероятно, этому страшному наказанию они подверглись за то, что их родители храбро сражались при захвате города. Их родителей убили, а мальчиков продали в рабство. Я увидел их на невольничьем рынке в Иерусалиме и выкупил у работорговца. Это случилось около ста лет тому назад.

– А почему вы назвали их такими именами – Бисмилла и Джуллаб? – спросил Тарик.

– Это были единственные слова, которые мальчики произносили в течение долгого времени. Они не знали ни своих настоящих имён, ни места, из которого их увели, ни того, что произошло с ними и с их родителями. Их память будто стёрли. Вот я и стал называть их Бисмиллой и Джуллабом, взял их под опеку и сделал христианами. В конце концов, имя означает не больше, чем какая-нибудь одежда. О чем могут рассказать дорогие наряды или же лохмотья, в которые одет человек? Внимания достойно лишь то, что спрятано под ними, что он действительно представляет собой. Одетые в золото и пурпур короли и князья – всего лишь жалкие нищие по сравнению с Бисмиллой и Джуллабом!

Мак-Айвор откашлялся и спросил:

– А как они, будучи слепыми, так ловко владеют мечом? Почему они передвигаются совершенно свободно? Ведь они замечают любое препятствие на пути! Разве такое возможно?

Это интересовало всех – каждый хотел, чтобы его догадка подтвердилась.

– Их благословил на это Святой Грааль, – дал старец именно тот ответ, которого ждали рыцари. – Они видят… Ну да, видят своей кожей, видят всем телом. Чудо трудно облечь в слова, но если говорить совсем просто, дело обстоит так: каждое движение вызывает поток воздуха, который расходится во все стороны и меняется, когда встречает сопротивление, например, человеческую фигуру, стену, скалу, или когда этот поток наталкивается на трещину в земле. Такой поток и его колебания могут быть ничтожно малыми, простой смертный даже не способен их ощутить. И эти постоянные изменения воздуха Бисмилла и Джуллаб так же отчётливо ощущают, как мы глазами видим причину этих изменений. И даже лучше, ибо их божественный дар не делает различий между днём и ночью. Но довольно об этом. Идёмте к святому источнику. Давайте посмотрим, достойны ли вы стать хранителями Грааля.

Когда они вышли из внутреннего пространства ротонды и оказались между колоннами перед нишей с купелью, рыцари увидели, что стена над источником украшена мозаикой. Она изображала снятие Иисуса с креста Иосифом Аримафейским. Они также с удивлением увидели четверо ножен, лежащих на одной из каменных скамеек. Ножны были покрыты кованым серебром, по которому вились пятилистные розы. Поверхность драгоценных ножен защищала от повреждения сетка из тонких, искусно сплетённых кожаных ремешков.

На второй скамье, перед которой Бисмилла и Джуллаб уже ждали рыцарей, были сложены четыре одеяния из чистой белой ткани. На левой стороне груди надевший этот балахон видел вышивку: красный тамплиерский крест с белой пятилистной розой.

– Переодевайтесь в эти одежды! – приказал рыцарям старый хранитель Грааля.

Без слов и стеснения они сняли свою запылённую одежду и облачились в новую, на которой не оказалось ни швов, ни каймы. Балахоны доходили рыцарям до лодыжек и были настолько легки, что едва ощущались на теле.

– Сейчас станет ясно, верно ли я понял знаки и на самом ли деле вы избраны для священной службы хранителей Грааля! – торжественно объявил аббат Виллар. – Спуститесь в купель и достаньте из скалы мечи! Сделать это Святой Дух поможет только тому, кто имеет чистое сердце и кто до глубины души проникся истинной верой! Только он сумеет вынуть клинок из скалы без всяких усилий!