Текст книги "С влюбленностью покончено (ЛП)"
Автор книги: Р. Л. Джексон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
Глава 9
Лана шла по пирсу Dania Beach, популярному среди туристов и горожан по выходным. Она закуталась в свитер, когда ветер пронзил ее усталые кости. Сегодня вечером здесь было полно народу, красивые огни на пирсе освещали небо, а волны океана разбивались о пристань. Пары часто выбирали это место, и сегодня вечером они пришли сюда. Держась за руки, целуясь, выставляя себя напоказ, не заботясь о том, что кто-то наблюдает. Она вздохнула, подумав, вернутся ли они с Кейденом к этому беззаботному моменту снова.
Ее будущее казалось таким неясным теперь, когда всего полгода назад она была уверена в нем больше, чем в чем-либо другом. Когда она протиснулась мимо парочки, в поле зрения появилась женщина, сидевшая за столом, прислоненным к перилам. Огромная вывеска над ее головой гласила: «Выбери Свою Собственную Жемчужину». Вокруг нее собрались люди, и Лана подвинулась поближе, чтобы лучше разглядеть. Женщина швыряла устрицы на стол, и оттуда вынимала красивые жемчужины, сопровождаемые «охами и ахами» толпы. Девушка с самой невероятной кожей цвета мокко только что отобрала устрицу и была в восторге, когда из ее плоти выскочила прекрасная черная жемчужина. Она взвизгнула, сжимая руки вместе, когда ее муж или бойфренд вытащил свою кредитную карточку.
Как редко и интересно, что почти каждая устрица, которую они отбирали, порождала жемчужину, но, она должна была признать, что ей самой хотелось такую же после того, как она увидела, насколько они были великолепны.
– Хочешь сама выбрать себе жемчужину? – спросила ее блондинка. На вид ей было около тридцати, ее лицо в форме сердца еще больше выделялось вдовьим пиком (прим. волосы, растущие треугольным выступом на лбу (примета, якобы предвещающая раннее вдовство)), а распущенные волосы ниспадали на плечи, делая ее больше похожей на модель для пин-апа, чем на лущительницу устриц.
– Нет, спасибо, – ответила Лана и пошла дальше по пирсу к своей машине. Она уже опаздывала на ужин к родителям и не собиралась выслушивать жалобы, которые услышит, когда приедет. Лана провела первую ночь в своем душном таунхаусе после нескольких месяцев и немного скучала по нему. В последний раз, когда она была там, Паула потащила ее обратно в Хэмби, обратно к Кейдену.
Перепрыгивая через две ступеньки, она спрыгнула вниз, и ее сандалии ударились о песок, холод пронзил пальцы ног, когда она погрузилась в него. Она уже скучала по нему, но ей действительно нужно было время, чтобы подумать о том, что будет дальше. Ким все еще была угрозой в ее глазах, пока она держала Морин за горло, а это означало, что она все еще имела некоторый контроль над Кейденом. Лана вскочила в свой надежный «Форд», завела мотор и выехала на дорогу, ведущую в Голливуд. Дом ее родителей был всего в пятнадцати минутах езды, так что ей не нужно было нарушать правила дорожного движения в спешке.
Лавируя между машинами, то въезжая в пробки, то выезжая из них, Лана гадала, как Кейден справляется в Нью-Йорке, имея в компании только Морин. Она нажала кнопку разговора беспроводного Bluetooth и подождала сигнала, прежде чем сказать: «Позвонить Кейдену». Роботизированный голос у нее в ухе ответил: «Звоню Кейдену», затем послышались гудки. Ее сердце замерло в груди, когда она ждала, что из динамика раздастся его глубокий баритон. Прошло четыре гудка, прежде чем она услышала сигнал голосовой почты, затем нажала «отбой» на Bluetooth-гарнитуре.
«Может быть, он спит», – подумала она, сворачивая на Палмдейл-Авеню в квартале, где жила ее мать. Было уже начало девятого, и он, вероятно, устал после перелета или, что еще хуже, переживает разговор с Морин о Ким и всем остальном, что таила в себе Морин. Что-то о том, как говорила Морин, подсказывало ей, что самоубийство – не конец истории. У нее, казалось, всегда было несколько глав в ее постановке. Лана тяжело вздохнула и понадеялась, что он перезвонит ей, когда она закончит с ужином. Это будет долгая ночь, и она отчаянно хотела услышать его голос в конце дня.
Когда она подъехала к родительскому дому, ее сердце остановилось. Она знала, кому принадлежат черный «Мерседес» и желтый «Камаро», и уронила голову на руль. Она прижалась к нему головой и крепко зажмурилась, надеясь, что, когда откроет глаза, то ей это просто померещилось. Резко подняв голову, она обнаружила, что зрение у нее в порядке. «Я не в настроении для этого», – подумала она. Она хотела спокойно поужинать с родителями, но знала, что это будет что угодно, только не это, пока выключила двигатель. «Я должна все отменить», – подумала она на секунду. Представив себе, как ее мать готовит весь день, а потом разочаровывается, что Лана не пришла, она почувствовала себя еще хуже и открыла дверцу машины.
Лана выскочила из машины и даже не потрудилась подойти к входной двери. По огням и музыке она поняла, что все собрались на заднем дворе под беседкой, чтобы поужинать на свежем воздухе, и пошла к ним по обледеневшим травинкам. Погода во Флориде была непостоянной. Днем может быть и девяносто градусов, но иногда ночью погода опускается до пятидесяти, и большинство флоридцев пользуются этим, когда только могут. Это объясняло, почему она сама оказалась на пирсе.
Когда она повернула за угол дома, китайские фонарики в розовых, голубых и белых тонах были натянуты от главного дома и соединены с беседкой. Белая льняная ткань, которая драпировалась вокруг столбов, была привязана к каждому из четырех углов, и под ней было выставлено красивое угощение. Ее отец включил стереосистему, и она могла поклясться, что он думает, что он какой-то диджей, но оценила усилия, которые он приложил к этому.
– Лана! – крикнула Вероника из двери патио, держа в руке поднос с жареными ребрышками.
– Привет, мам, – ответила Лана, подходя к ней и забирая еду. Снаружи еще никого не было, и из окон кабинета она видела, что дом не был забит до отказа, но все еще был полон людей, которые пили и разговаривали. Лана положила ребрышки на стол рядом с курицей и картофельным салатом, капустой, горошком и рисом, и ее желудок заурчал. Когда она поставила его на стол, мать крепко обняла ее и долго не отпускала. Слезы неохотно навернулись на глаза Ланы, когда любовь и утешение, исходящие от матери, коснулись ее везде, где она нуждалась. Когда она отстранилась, Лана вытерла слезу с лица, и мать положила руку ей на щеку.
– Ты в порядке, детка? – спросила она.
Лана знала, что ответом на это будет громкое «нет», но все равно кивнула головой. Когда она подняла глаза, все в доме высыпали на улицу и направились в их сторону, так что она нацепила на лицо самую лучшую улыбку, на которую была способна, и направилась к Кармен. Кармен держала свой фирменный бокал вина и обняла ее, не пролив ни капли – настоящий профессионал. Она сжала так сильно, что у нее заболели ребра.
– Я так скучала по тебе, – прошептала Кармен, отпуская ее руку.
– Я тоже скучала по тебе, – ответила Лана, но, честно говоря, она была так поглощена тем, что происходило в Хэмби, что даже не позвонила Кармен и не написала ей. Это было ужасное поведение, а Лана в последнее время не была хорошей подругой. Когда Кармен направилась к беседке, все кузины Ланы поздоровались с ней, за ними последовала ее тетя, которая быстро помолилась вместе с ней, и, наконец, Сэм, который, должно быть, очень терпеливо ждал, подошел к ней, когда все сели за стол.
– Как поживаешь? – спросил он, глядя на нее с беспокойством.
Она покачала головой.
– Я хорошо. А ты?
– У меня все отлично. Как там Кейден? – спросил он.
Вопрос заставил ее на мгновение замолчать, но она нашла лучший ответ, на который была способна.
– С ним все в порядке, но на самом деле он сейчас в Нью-Йорке, встречается со специалистом по его руке.
– Понятно, – ответил Сэм, не отводя взгляда от ее лица.
Она почувствовала себя неловко и, оглянувшись через плечо, обнаружила, что вся компания наблюдает за ними. Они все притворились, что начали говорить, как только их поймали, и она закатила глаза.
– Что ты хочешь этим сказать? – раздраженно спросила она.
– Ты здесь, а он нет. Это говорит о многом, – сказал он, затем подмигнул и пошел к беседке, когда кровь Ланы превратилась в расплавленную лаву.
«Как он посмел»? – подумала она. Какую часть про специалиста он не понял? Она направилась к столу, готовая проглотить его, но остановилась, когда отец схватил ее за руку. Она и не заметила, как они все взялись за руки, готовые помолиться за едой. В этот момент вера спасла Сэма, и Лана села рядом с матерью. После того, как ее тетя прочитала молитву, которая была на десять минут длиннее, все преступили к еде.
Меньше всего ей хотелось есть после короткой беседы с Сэмом. Было неправильно сидеть и наслаждаться ужином с ним и ее семьей. Как будто он не делал ничего такого, что сделал с ней в прошлом, и они вдруг стали друзьями.
– В чем дело, детка, разве ты не голодна? – спросил Руперт, вонзаясь в реберную кость.
– Это удивительно, вот, поешь чего-нибудь. Ты становишься слишком худой, – вставил Сэм, когда он осмелился протянуть руку и добавить ложку картофельного салата в ее тарелку. Он улыбнулся ей и снова подмигнул, и она увидела, как ее мать покраснела, а Кармен загорелась, когда он это сделал.
– Почему ты здесь, Сэм? – спросила она, когда он вернулся к своей тарелке. Все остановились на середине, жуя, выпивая и приговаривая. Было так тихо, что слышно было, как комары бьются об лампы и факелы, освещавшие задний двор.
– Лана! – вскрикнула Вероника. – Это не очень гостеприимно с твоей стороны.
– Все в порядке, миссис Маккензи, – ответил он, вытирая соус с кончиков пальцев.
– Вообще-то это не в порядке, – ответила Лана.
– Я здесь, потому что твоя мать попросила меня прийти. Она подумала, что было бы неплохо повидаться со старыми друзьями после всего, через что тебе пришлось пройти. Вот и все, – ответил Сэм на одном дыхании.
– Друзья? Мы не друзья, Сэм.
– Лана, перестань. Ты должна оставить прошлое в прошлом, – вмешалась ее тетя.
– Не сочтите за неуважение, тетя, но это касается только нас с Сэмом.
Тетя подняла руки и сделала большой глоток чая со льдом. Лана уловила скрытый жест тетушки – жест сдающейся лягушки с лапками вверх, и снова повернулась к Сэму.
– Я ценю больше, чем ты можешь себе представить, что ты каким-то образом добрался до Хэмби, – она посмотрела на Кармен, которая опустила взгляд на своего цыпленка. – И благодаря этому ты спас Кейдена. Я сказала тебе об этом в больнице пару месяцев назад. Но, пожалуйста, давай называть вещи своими именами. Ты угощал меня вином и ужином и заставил почувствовать, что у нас есть будущее. Черт, ты сделал мне предложение, заставил меня планировать свадьбу и унизил меня перед всеми, кого мы оба знаем.
Сэм перестал жевать, и его глаза встретились с ее страдающими.
– Те самые люди, которых ты пытаешься убедить в том, что я тебе так небезразлична, – продолжала Лана, – должны были собрать меня по кусочкам. Я думала, что никогда не вернусь к своей прежней жизни, – Лана не могла сдержать слез, которые теперь свободно падали с ее лица, и все молча наблюдали за происходящим. – Возможно, они забыли или могут оставить прошлое в прошлом, но я не могу. Ты делаешь мне больно, Сэм. Ты сломал меня, но я уже не та сломленная девочка, какой была когда-то. Я люблю Кейдена Кэпшоу, больше, чем я когда-либо любила тебя, так что ты знаешь, что это о чем-то да говорит. И я не позволю тебе неуважительно относиться ко мне или к нему ни секунду больше.
– Лана, прости меня… – начал он.
– Просто перестань, – она встала из-за стола, тяжело дыша, не понимая, что кричала во время своей тирады, потому что физически была истощена произнесением своей речи. Сэм встал из-за стола, встретившись с ней взглядом, и его лицо исказилось от гнева.
– Я очень надеюсь, что ты проснешься и поймешь, Лана, что я больше не враг. Я сожалею о том, что сделал, я знаю, что потерял. Мне придется помнить об этом каждый день до конца моей жизни. Но посмотри, через что ты прошла с тех пор, как встретила этого парня.
Лана почувствовала, как ее сердце заколотилось в груди, не желая больше слушать ни секунды из того, что он собирался сказать. Она повернулась, чтобы уйти, но он продолжил, заставив ее остановиться и обернуться.
– Мать-психопатка, которая пыталась тебя шантажировать. Его бывшая, которая на самом деле это делала… «Простите, я сбила вас обоих посреди улицы и чуть не убила!» Ты в это влюблена? Это более правильно, чем то, что я сделал? Я никогда не заставлял тебя чувствовать себя в опасности, Лана, никогда, а он не может этого сказать, – выплюнул Сэм.
Его слова задели, но лишь слегка. Она не была влюблена в спектакль того, что произошло, и это, казалось, было тем, чего все в ее жизни не понимали.
– Все это может быть правдой, но вот в чем разница между ним и тобой, – закричала она, – это случилось с нами обоими, он никогда не делал ничего подобного со мной сам. Никогда, ни разу, ни в одном из этих случаев он не заставлял меня чувствовать себя менее любимой или самым неважным человеком в его жизни, – она всхлипнула. – Он никогда не заставлял меня сомневаться в себе или в моем выборе, и он никогда не заставлял меня плакать. Ты не можешь сказать то же самое.
С этими последними словами Лана направилась к дому, оставив всех в шоке сидеть за столом. Пробираясь через дом, она направилась прямиком в ванную комнату и закрыла за собой дверь, заперев ее на ключ. Она сидела на унитазе и плакала, казалось, целую вечность, пока не раздался тихий стук в дверь. Лана встала, открыла дверь и увидела Сэма, размахивающего в воздухе белой бумажной салфеткой. Ее глаза тут же закатились от его присутствия.
– Что теперь? – спросила она, схватив его и высморкавшись.
– Мне очень жаль, – сказал он.
– Конечно, – ответила она, спуская салфетку в унитаз.
– Нет, правда, жаль. Прости меня за то, что я был трусом и ушел от тебя, как я это сделал. Прости меня за сплетни в больнице, из-за которых тебе стало почти невозможно работать. Но больше всего мне жаль, что я позволил такой особенной, красивой и храброй девушке, как ты, ускользнуть от меня.
Она удивленно посмотрела на него, не ожидая услышать от него ничего подобного.
– Спасибо? – ответила она, не зная, что сказать. По правде говоря, она больше не нуждалась в его извинениях. Ей даже больше не нужна была причина. Все это осталось позади, и она хотела, чтобы все остальные чувствовали то же самое.
– Я собираюсь убраться отсюда и позволить тебе наслаждаться семьей. Но просто выслушай меня.
Он посмотрел на нее сверху вниз, он выглядел искренне.
– Подумай о том, что ты делаешь, хорошо? – начал он. – Я знаю, что вы любите друг друга. Я видел это по его лицу, когда оказывался рядом с тобой, и я уважаю, что он сделал то, что я не смог. Но его бывшая подружка? Есть причина, по которой она не в тюрьме, Лана, и я не доверяю ей, его матери или положению. Не дай бог, она попробует что-нибудь еще и в следующий раз добьется успеха. Я не смогу жить в ладу с самим собой, если не скажу тебе держать глаза и уши открытыми, когда ты там. Не забывай, что мой брат работает на федералов. Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, просто позвони мне.
Прежде чем она успела возразить, он ушел, оставив ее одну в ванной. Он был прав. Ким была серьезной опасностью, о которой она прекрасно знала. Она знала, что его слова были продолжением того, что чувствовала ее семья. Они боялись за нее, а она все время боялась. Кроме этого места – здесь был дом. Не было ни сердитых горожан, ни свирепых взглядов. Не было никаких сумасшедших подружек, которые насмехались над ней, или манипулирующей свекрови, чтобы ее подставить. Она была окружена людьми, которые любили и заботились о ней, и ей не нужно было следить за ней каждую секунду дня. Но единственным человеком, который сделал все это нормальным, был Кейден. Во всяком случае, речь Сэма только усилила то, что она чувствовала перед отъездом из Хэмби. Она будет бороться за своего мужчину. Кейден был ее будущим, ее новым домом.
Глава 10
Лана лежала поперек кровати, уткнувшись лицом в подушку. Она звонила Кейдену несколько раз с тех пор, как вернулась в дом, но он не отвечал. «Что он мог делать?» Она перевернулась на спину и уставилась в потолок. Ее веки горели, когда она заставляла их оставаться открытыми. Она снова посмотрела на часы и решила не набирать его снова и, наконец, приветствовала манящий зов сна. Не успели ее веки сомкнуться, как на подушке зазвонил мобильник. Мелодия звонка Кейдена заполнила тишину комнаты, ее губы растянулись в улыбке, когда она потянулась и нажала «ответить» на сенсорной панели.
– Лана? – спросил Кейден, когда она вздохнула в трубку.
– Привет, – сонно ответила она.
– Я тебя разбудил?
– Нет. Я надеялась, что ты перезвонишь мне, прежде чем я усну. Где ты был?
– Прости. Я прятался в лофте, работая над сделкой с отелем «Спенс» с Кирком всю ночь.
– Да? – спросила она, переворачиваясь на живот. Учитывая, что всего несколько дней назад мистер Спенс не хотел иметь ничего общего с Кейденом, это заявление пробудило в ней интерес.
– Да. Они передумали, и строительство начнется на следующей неделе, если все остальное пойдет гладко.
– Отличная новость, – пробормотала она.
– В чем дело? Ты говоришь странно, а не как со сна.
– Я в порядке. Просто сегодня вечером у меня был тяжелый ужин с родителями, вот и все.
– Неужели? Как же так?
– Во-первых, в доме было полно народу, а это последнее, на что я была настроена. Кармен тоже была там… как и Сэм, к сожалению.
Лана физически съежилась, произнося его имя в трубку, и ждала, что Кейден взорвется. Вместо этого на другом конце провода было так тихо, что она подумала, что он повесил трубку. Лана отодвинула телефон от уха и посмотрела на экран. Звонок все еще был открыт, и время тикало вперед. Она медленно прислонила трубку и осторожно заговорила.
– Алло, ты здесь?
Долгий вздох просвистел ей на ухо.
– Я здесь, Лана. Чего же он хотел?
– Моя семья пригласила его на ужин и решила, что это хорошая идея. Это было не так.
– Да?
«Почему в его голосе слышалось облегчение?»
– Да. Я закончила тем, что отчитала его перед всеми, и он ушел. Надеюсь, на этот раз они все поставят себе пометку.
На линии снова воцарилась тишина, и по тому, как он дышал в трубку, она поняла, что он все еще недоволен.
– Гм. Когда ты вернешься домой?
– Даже не знаю. Когда ты собираешься домой?
– Как только я увижусь с доктором и мы узнаем, что делать дальше.
– Ок.
– Знаешь, я скучаю по тебе.
Услышав, как он передал ей то, что она чувствовала, она на мгновение замерла, и этого было достаточно, чтобы из ее горла вырвался тихий всхлип.
– Я тоже скучаю по тебе, Кейден, – всхлипнула она.
– Тсс. Что это? Что-то еще случилось?
– Нет, ничего такого. Я просто хочу, чтобы ты был здесь, – ответила она, вытирая слезы с лица.
– И я хочу, чтобы ты была здесь. Ты же знаешь, что я могу доставить тебя к себе, если захочешь. Я пришлю самолет, только скажи.
– Я так не думаю. Последнее место, где я хочу быть, – это еще одно замкнутое пространство с Морин.
– Мы можем остановиться в отеле «Четыре сезона». Это не так уж и важно, Лана.
Она задумалась на минуту, но знала, что было бы нечестно по отношению к ее родителям просто взять и сбежать от них. К тому же ей еще так много нужно было переделать.
– Вам с матерью есть что обсудить. Лучше, если меня там не будет, чтобы не отвлекать от ситуации.
– Это действительно из-за нее или из-за чего-то другого? Я хочу, чтобы ты была здесь со мной, – заявил он хриплым голосом.
– Это касается твоей матери. Кроме того, мне все еще нужно побыть с семьей. Я уезжаю из штата, прощаюсь, и мне все равно нужно собрать вещи.
Телефон снова замолчал, и она надеялась, что Кейден не расстроился. Их первая официальная ссора произошла неделю назад, и она не хотела повторения.
– Я люблю тебя, ты ведь это знаешь? – наконец сказал Кейден.
– Да, – ответила она.
– Спи спокойно и позвони мне утром, если я не позвоню тебе первый.
– Хорошо, и я тоже тебя люблю, – ответила она.
– Спокойной ночи, Лана.
Повесив трубку, Лана поняла, что это не только из-за Морин. Кое-что из того, что говорил Сэм, задело ее, и она ненавидела то, что он был прав во всем, что касалось ее отношений с Кейденом. Ким была проблемой – большей из всех. Но Лана не хотела заканчивать их первую за несколько дней беседу разговорами о ней. В данный момент Ким была на временном поводке, и Лана ломала голову, пытаясь придумать способ сделать его постоянным. Она медленно выдохнула, успокаиваясь, затем закрыла глаза, позволяя боли этого долгого дня раствориться.
***
Дом представлял собой внушительное зрелище, и в ярком лунном свете оно выглядело довольно жутко. Там еще не было окон, поэтому темнота вырисовывалась из открытых створок. Они были похожи на бездушные пустые глаза, и ей стало не по себе. Площадь дома должна была превышать двенадцать тысяч квадратных футов. Когда он будет закончен, он будет соперничать со всем, что может предложить Хэмптон (прим. респектабельный пригород Нью-Йорка), и это было абсолютно все, что она когда-либо хотела – и это должно принадлежать ей.
Ким неторопливо обошла стройплощадку недостроенного особняка Кейдена и Ланы и на цыпочках пробралась на задний двор. Массивный двор был недавно закончен, и он выглядел так, как будто его можно было найти в задней части английского замка. Она представила себе, как они с детьми Кейдена бегают по заднему двору, наблюдая за ними с веранды. Это дало ей теплое и покалывающее ощущение, которое распространилось по всему ее телу.
Ни за что на свете Лана не заслуживала всего этого, пока гнила в отвратительной квартире в соседнем городе. Ее верный брелок лежал в кармане, и, насколько было известно полиции, она все еще находилась в квартире, подчиняясь закону. Ее новообретенная свобода открыла целый мир возможностей, и все это давало ей идеальное алиби. Никто ее ни в чем не заподозрит, потому что в этом деле она была на шаг впереди всех.
У Ким были в запасе планы, которые наконец-то подготовят почву, чтобы навсегда избавить ее и Кейдена от Ланы, и она наконец-то сможет занять свое место за столом. Она направилась обратно к фасаду дома, подальше от красоты пейзажа, и задумалась, как бы ей украсить такой большой дом. «Вот для чего нужны дизайнеры интерьера», – подумала она, хихикая и прыгая вниз по склону холма по направлению ожидающей машины на обочине.
***
Ким повернула ключ в замке двери своей квартиры и вошла в темную гостиную, совмещенную с кухней. У нее кружилась голова, и она была взволнована тем, что нашла способ обойти зудящее приспособление вокруг своей лодыжки. «Идиоты», – подумала она, снимая куртку и бросая ее на шаткий столик у двери. Когда она подняла глаза, то подпрыгнула, выронив ключи. За кухонным столом неподвижно сидела темная фигура. Ее сердце колотилось в груди так громко, что отдавалось в барабанных перепонках, когда она попятилась к входной двери.
Она окинула взглядом комнату, уверенная, что копы собираются повалить ее на пол, и замерла, не в силах пошевелиться или издать хоть звук. В углу кухни зажегся торшер, и она испустила долгий шипящий вздох, когда чувствительность вернулась к ее ногам.
– Ты что, совсем с ума сошел? – выплюнула Ким. Брайсон Пирс встал из-за стола и, ухмыляясь, направился к ней. Когда-то он был лучшим другом Кейдена, пока Ким не встала между ними, и они иногда встречались несколько месяцев назад.
– Я тоже рад тебя видеть, – ответил он, протягивая к ней руки.
Ким отмахнулась от него и плюхнулась на уродливый диван, закинув ноги на кофейный столик.
– Как, черт возьми, ты вообще сюда попал? – она сплюнула.
Опустив свое мускулистое тело рядом с ней, он откинул голову назад и повернулся к девушке.
– Хм, ты действительно удивлена? Я воспользовался ножом для масла, который удобно лежал в траве. Это место – свалка, – насмешливо ответил он, оглядываясь вокруг.
– Что ты вообще здесь делаешь? Пришел позлорадствовать?
Он сел и уперся локтями в колени.
– Вообще-то я пришел повидать Кейдена, но в Хэмби ходят слухи, что он в Манхэттене. К тому же, я слышал от Майка, что ты отсиживаешься здесь, и должен был увидеть это своими глазами. – Брайсон сделал паузу и перевел дыхание, прежде чем продолжить: – О чем, черт возьми, ты думала, Ким? Ты могла их убить!
– Я не думала, – она встала с дивана, прошла на кухню и открыла холодильник.
– Это не достойное оправдание. Почему ты находишься только под домашним арестом? Дома на улицах только и разговоров, что о тебе, и все уверены, что ты не в своем уме. Без обид, но ты заслуживаешь срок в камере на большую часть своей жизни.
– Я не нуждаюсь в твоем мнении, ясно? – крикнула она, прежде чем выпить апельсиновый сок прямо из коробки.
– Классно. Ну, слушай, я только хотел проверить, как ты, и я уверен, что это правонарушение – быть здесь. Я собираюсь уйти, – он встал с дивана.
– Подожди, – прервала его Ким, подбегая и становясь на его пути. – Почему бы тебе не остаться ненадолго? У меня не было никакой компании с тех пор, как меня освободили.
Она изо всех сил старалась выглядеть милой и застенчивой, но, прищурив темные глаза, Брайсон не купился на это. Он протянул руку, взял диванную подушку, схватил плохо спрятанный браслет на лодыжке и положил его на кофейный столик.
– Не похоже, что тебе нужна компания. Ты понимаешь, что тебя могут бросить в тюрьму на пять дополнительных лет к твоему первоначальному приговору? Как ты думаешь, сколько времени пройдет, прежде чем тебя поймают?
Она нахмурилась, потому что Клинт не упомянул об этом факте. Она нахмурилась и решила, что когда Брайсон уедет, она отправит Майку строго сформулированное письмо. Ким покачала головой и опустила глаза.
– Но я действительно одинока, – честно ответила она.
– Да, жаль это слышать. Надеюсь, у тебя не будет больше неприятностей, Ким.
Он снова направился к двери, и Ким бросилась к нему, обняла за талию и крепко прижала к себе.
– Пожалуйста, не уходи. Останься на ночь, как раньше, – попросила она, глядя на него снизу вверх.
Она вдохнула запах его одеколона, и хотя он не был Кейденом, он всегда был хорошей заменой. Брайсон высвободил руки из ее объятий и отступил на шаг. Он нежно положил руку ей на щеку, заглянул глубоко в глаза и улыбнулся.
– Ни за какие коврижки, – невозмутимо ответил он, затем обошел ее, открыл дверь и вышел. Она последовала за ним, пока он спускался по ступенькам заброшенного здания. Ким стояла на наклонном бетонном крыльце, сжав кулаки. Ее дыхание участилось, и она могла ощущать, словно красный цвет застилает ей глаза. Девушка зажмурила глаза и закричала во все легкие: «Брайсон!» Когда она открыла их снова, Брайсон даже не потрудился обернуться, когда исчез на парковке. Группа людей, сидевших на скамейке во дворе, оторвалась от игры в домино и уставилась на нее. Она не замечала их раньше, и блеск шести пар глаз нервировал ее.
Она благополучно вернулась обратно в дверной проем своей квартиры и захлопнула дверь. Меньше всего ей хотелось привлекать к себе внимание, особенно к потенциальной убийце. Она задвинула тонкую ржавую дверную цепочку – единственную систему безопасности, – затем задернула шторы на окнах. Девушка глубоко вздохнула и успокоилась, но внутри все еще кипело.
«Кто, черт возьми, такой Брайсон, чтобы меня запугивать?»
Улыбка расплылась по ее лицу, и гнев исчез, как облако дыма. То, что Брайсон отверг ее, в конечном счете, не имеет значения, даже если это причиняет боль. В любом случае, она получила именно то, что искала. Вытащив бумажник из заднего кармана, Ким бросила его на стол и снова села на диван. Она открыла ноутбук, окно браузера уже было открыто, и набрала в строке поиска. Вскоре перед ней появился ответ – список рейсов Delta. Ей придется поторопиться, прежде чем он поймет, что его кредитка пропала, и аннулировать ее. Улыбка расплылась по ее лицу, когда она увидела, что билеты из Джорджии в Новый Орлеан поступили в продажу на этой неделе.
