Текст книги "С влюбленностью покончено (ЛП)"

Автор книги: Р. Л. Джексон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 6

Кейден встал перед могилой, где лежал его отец, и опустился на корточки перед огромной мраморной плитой, держа в руках вазу с цветами. Прошло много времени с тех пор, как он был здесь в последний раз, и ему нужно было поговорить. Иногда он не мог понять, как его отец мог жениться на такой женщине, как его мать. Неужели она всегда была такой хитрой и изворотливой, или что-то сделало ее такой? Он не мог припомнить, чтобы ее не любили, когда он рос, но, с другой стороны, тогда у него не было знаний о взрослых ситуациях.

– Привет, пап, – выдавил он сквозь стиснутые зубы. Кейден опустился на колени, убрал несколько сухих листьев, прилипших к надгробию, и уставился на имя отца. Он все еще не мог поверить, что прошло почти шесть лет с тех пор, как он умер.

– Я сожалею о том, что был таким разочарованием для вас на протяжении многих лет, но я стараюсь изо всех сил, чтобы стать лучше.

Он глубоко вздохнул и вытер слезы здоровой рукой. Его правая рука все еще не могла двигаться, и он боялся, что никогда больше не сможет ею воспользоваться. Он не хотел перекладывать свои страхи на Лану, у нее было достаточно проблем, и он боялся потерять ее среди всего, что произошло в последнее время.

– Я привел себя в порядок, нашел замечательную женщину, ее зовут Лана. Она бы тебе понравилась. Думаю, вам с Джоэлем она бы очень понравилась. Она не воспринимает ни один мой косяк, – он выдавил из себя улыбку.

Произнесение имени брата заставило его грудь наполниться, и прежде чем он понял, что произошло, эмоции поглотили его. Всхлипывая, он прижался головой к холодному надгробию.

– Хотя это было нелегко. И не из-за нее. Из-за себя самого. Мой выбор и люди, которых я впустил в свою жизнь.

Он вздохнул, успокоился, застегнул молнию на кожаной куртке и сел на траву.

– Ким пыталась навредить нам. Она действительно причинила нам боль, но не сломила. Я этого не допущу.

Прохладный ветер овевал его, шелестя листьями огромных деревьев на кладбище. Солнце начало садиться, и над верхушками деревьев небо окрасилось в темно-розовые, желтые и пурпурные тона. Живописная, нетронутая красота, как и женщина дома, которую он не мог утешить, как ни старался.

– Мы с Ланой поженимся. У нас был ребенок, но… из-за аварии… она его потеряла.

Кейден оглядел все окружающие его могилы и подумал о том, как драгоценна и мимолетна жизнь. Как близки они с Ланой были к тому, чтобы потерять свои. Он не мог не думать о своей матери и о том, как она могла помочь Ким, несмотря на этот факт.

– Знаешь, когда я был в коме, мне приснился сон, по крайней мере, я думаю, что это был сон. Я был с тобой и Джоэлем, и мы удили рыбу, как раньше.

Он вытащил свою металлическую фляжку и повертел в руке холодный оловянный предмет.

– Это был сон? Или это было на самом деле? Это было реально. Лана говорит, что это твой способ сказать, что ты меня прощаешь. Надеюсь, что так, потому что я решил простить себя. Я должен, если хочу построить с ней будущее.

Он провел большим пальцем по гравировке его имени.

– Мне надоело прятать свои чувства и убегать от того, что я сделал. Это было глупо и безрассудно, и мне придется жить с тем, что я сделал до конца своей жизни. Я стану лучше – лучше, чем был.

Он поставил фляжку на надгробие.

– Мне она больше не нужна. Но я наполнил ее для тебя. Оставь для меня глоток, когда я поднимусь к тебе на небеса, папа.

Он встал с травы и отряхнул штаны от сухих травинок.

– Сейчас мне нужно вернуться к Лане, но прежде чем я уйду, я хочу, чтобы ты знал: сегодня я дал ей обещание. Я не дам Ким уйти от наказания за то, что она сделала. Но я не позволю этому разлагаться и превращать меня в того, кем я был раньше.

Он поставил вазу с цветами рядом с надгробием и снова посмотрел на имя своего отца – Винсент Кэпшоу, написанное причудливыми буквами.

– Я люблю тебя, папа, – сказал он и пошел через поле могил, чтобы найти Лану.

*** 

Лана сидела в кабинете Артура Спенса, держа в руках предложение по проекту реставрации здания. Ей нужно было какое-то время побыть вдали от дома, после того как она провела последние несколько дней взаперти, ничем не занимаясь, кроме сна и нытья. Лучшее, что она могла сделать, чтобы остановить себя от поиска дыры, в которой Ким будет прятаться в Шелби, – это оставаться занятой. Кабинет был затхлым и старомодным, с незаконченным деревянным столом. Вдоль всей стены стояли старые ржавые шкафы с папками, вероятно, заполненные информацией о гостях. Им наверняка нужен компьютер и новая система.

Артур вошел в кабинет, она встала и пожала ему руку. Это был жилистый мужчина с серебристо-лисьими бакенбардами и большими серыми глазами. Он выглядел измученным и усталым, поэтому она решила не отнимать у него много времени.

– Чем я могу вам помочь, мисс МакКензи? – спросил он, усаживаясь за стол и жестом приглашая ее сделать то же самое. Она подчинилась и положила чертежи на стол перед ним.

– Очень приятно познакомиться, мистер Спенс, – ответила она, прежде чем продолжить. – Я хотела спросить, не было ли чего-то неправильного в контракте, который мы согласовали для проекта реставрации?

– Совсем нет. Городские подрядчики еще не подписали планы, и мы решили, что это из-за всего, что происходит с вашей семьей. Вы же понимаете, – ответил он.

– Я думаю, что это могло быть причиной, но… – начала она, но он перебил ее.

– Послушайте, сейчас, я думаю, будет лучше, если вы и Кэпшоу сосредоточитесь на восстановлении своей семьи.

– Вы больше не хотите с нами работать? – спросила она, чувствуя, что происходит что-то еще.

Он колебался и пытался найти слова, которые так и не пришли. Лана встала, пока адреналин нарастал в ее венах и распространялся по всему телу.

– Кейдена наказывают за несчастный случай? Это не его вина, – теперь обвиняла она, убежденная, что это какой-то заговор.

– Нет, это… – он начал, но остановился.

– Это что? – ответила она, ожидая, пока он соберется с мыслями.

– Кейдену тоже нелегко пришлось в этом городе, и дело не в этом. Это семейный и деловой элемент. Мы просто хотим, чтобы все утихло, прежде чем мы возьмем на себя что-то настолько большое.

– Достаточно, – ответила она и вышла из кабинета.

Что бы ни собиралось сорваться с его губ, это уже не имело значения. Эта внезапная перемена не могла быть связана только с Кейденом, он был жертвой, ради всего святого! Лана прошествовала через старое историческое здание, ее черный кожаный ансамбль отражался в стеклянных стенах вестибюля. Она только строила догадки, и, как бы ей этого не хотелось, разговор с Морин должен был состояться. Во всем этом был ее подчерк.

*** 

Паула стояла перед зеркалом в ванной и смотрела на свое отражение. Ее нервы были расшатаны, когда она потерла живот и представила, как там растет жизнь. Она никому не рассказала, кроме Гарретта, и ее убивало, что он не был счастлив, как она, когда рассказала ему. Если она расскажет об этом Морин, слухи разлетятся по всему городу, а она этого не хотела.

Поскольку Кейден и Лана потеряли своего ребенка и все еще имели дело с Ким, время было выбрано не очень удачно. Паула накинула халат на мокрое тело и вышла из ванной, гадая, как ей еще долго скрывать эту тайну. Кейден и Лана отправятся в Нью-Йорк на пару дней, так что это поможет. Пришло время ей самой съездить домой в Лос-Анджелес и на некоторое время сбежать из Хэмби. Она скучала по Гарретту и чувствовала себя так, словно не видела его целую вечность.

Сегодня она остановится в отеле «Спенс», чтобы дать Кейдену и Лане уединиться. Они не оставались наедине с тех пор, как попали в больницу, и он спросил, не хочет ли она уехать на вечер, и она согласилась. Она надеялась, что они смогут пройти через этот трудный период, потому что в последнее время их шансы выглядели мрачно. Они оба прошли через ад, чтобы найти свой путь друг к другу, и она молилась за них обоих, чтобы они не позволили всему развалиться сейчас.

*** 

Шейн Вествуд стоял в маленькой сырой квартире и сжимал устройство вокруг лодыжки Ким. Раздался громкий звуковой сигнал, затем красный свет сменился зеленым и остался неизменным.

– Если вы каким-то образом вмешаетесь в это дело, то вернетесь в тюрьму, чтобы отбыть свой срок. Если вы пройдете более десяти футов от этого здания вне отведенного времени, вы вернетесь в тюрьму, если вы создадите какие-либо проблемы с проживанием в этом здании, вы вернетесь в тюрьму… – начал он.

– Да, я поняла, – грубо перебила его Ким. Шейн был ее офицером по надзору, и он был как раз в ее вкусе. Высокий, мускулистый, с опасными чертами лица – она почувствовала, как у нее потекли слюнки.

– Я на это надеюсь. Я бы ничего так не хотел, как надрать вашу задницу и отправить обратно, – рявкнул Шейн, его брови сошлись вместе.

– Пожалуйста, скажи мне, что это обещание, – заявила она, подмигнув ему. Он был таким горячим, а она любила грубые разговоры.

– Вымогая секс у офицера, вы можете возвратиться в тюрьму, – невозмутимо произнес он, затем вышел из квартиры и захлопнул за собой дверь.

Ким глубоко вздохнула, пригладила грязные волосы и оглядела темное помещение. Она могла бы потребовать, чтобы Морин отправила ее домой в Нью-Йорк, но ей нужно было быть рядом. Она еще не закончила с тем, что задумала.

Ким подошла к уродливой коричневой кушетке, подняла подушку и улыбнулась. Ноутбук и сотовый телефон были там, как она и просила. Морин прекрасно следовала указаниям, когда кто-то держал ее за горло. Она отнесла ноутбук к обеденному столу и открыла крышку. Разряжен. «Ничего страшного», – подумала она, наклоняясь и вставляя шнур в розетку.

Как только она разыщет Клинта, он поможет ей сообразить, как снять собачий поводок, и сможет, наконец, приступить к работе. Ким встала и вытянула руки над головой. Она была измучена долгим процессом освобождения и умирала с голоду. В нескольких футах от нее стоял старый холодильник. Она открыла дверь, и, как она и требовала, внутри были ее любимые блюда, любезно предоставленные миссис Кэпшоу.

При таком раскладе она могла бы попросить Морин о чем угодно. Может быть, даже Кейдена, наконец. Она схватила из холодильника миску с огромными черными черешнями и плюхнулась на диван. Когда она запихнула несколько штук в рот, сладкий сок лопнул на ее языке, это было первое, что Ким съела, что посчитала съедобным за несколько недель. Тюрьма – это не то место, где она собиралась когда-нибудь снова оказаться. С этой мыслью она закинула ноги на шаткий кофейный столик и допила кофе, прежде чем отключиться на диване.

*** 

Лана вбежала в дом, но внутри было темно. В последний раз это выглядело так в ту ночь, когда она застала Кейдена в трусах, когда она не могла его выносить. Она вошла в кухню и включила свет.

– Эй, эй, не порть мне атмосферу, – крикнул Кейден из столовой.

Когда она прошла дальше в дом, гостиная была освещена свечами, ужин был приготовлен на столе, и Кейден был убийственно одет. Бутылка вина стояла в ведерке со льдом рядом с накрытым столом. Все выглядело прекрасно, и на секунду ее губы изогнулись в улыбке. Она снова приглушила свет и подошла к нему.

Он был одет в черные брюки и красивый черный кашемировый свитер, который плотно облегал его широкую грудь. Его рука все еще была на перевязи, и без синяков он снова выглядел самим собой. Когда она приблизилась к нему, он притянул ее к себе и поцеловал в губы. Она ответила ему тем же, но чувствовала себя не очень романтично.

– Что случилось? – он вздохнул.

Лана села на обеденный стул, и он последовал за ней. Она не могла улыбаться и притворяться, что все в порядке. Она должна была рассказать ему, что происходит с его бизнесом, чтобы они могли попытаться спасти проект.

– Я пошла в отель «Спенс», чтобы спросить о контракте.

– Да? И что же они сказали? – спросил Кейден, вертя бутылку в ведерке со льдом.

– В общем, никто с нами работать не будет, если ты хочешь, чтобы я была откровенна, – ответила она и потянулась за вином.

– В этом нет никакого смысла, – сказал он, опускаясь на стул.

– В самом деле, – ответила она, борясь с пробкой. Он потянулся, но вспомнил, что его рука повреждена, и опустил руку.

– Все в порядке, милый, я все поняла, – она подмигнула, вытащила пробку и налила им обоим по бокалу.

– Он подписал планы несколько недель назад, я не понимаю, – озадаченно сказал Кейден. Он сунул руку в карман брюк и достал телефон.

– Я думаю, что твоя мама имеет к этому какое-то отношение, – ответила она, делая глоток.

– Ни за что, после того, что было в прошлый раз, она бы так не поступила, – запротестовал он.

– Нет, я имею в виду, люди предполагают, что она помогла Ким, и из-за этого они не доверяют ей или бренду Кэпшоу.

– Что? Нет.

– Кейден, подумай об этом, если бы это был ты. Стал бы ты доверять компании, где ее глава делает ужасные вещи независимо от причины, доверился бы ты темной лошадке?

– Но это не Capshaw Realty, это KDN, это я, Лана.

– Да, но ты только что завоевал город после продолжительного времени, когда они ненавидели тебя. Потом они посочувствовали тебе из-за того, что случилось, но я думаю, что если Морин в любом случае связана с бизнесом компании, то в этом городе ничего не будет происходить какое-то время.

Кейден фыркнул и покачал головой.

– Думаю, это имеет смысл, – сказал он и убрал телефон обратно в карман.

– Но почему?

– Почему что? – спросил Кейден.

– Зачем ей помогать этой мрази получить более мягкий приговор?

– Не знаю, и мне уже все равно. Все кончено, Лана. Я просто хочу двигаться вперед и забыть ее, – ответил он.

– Двигаться вперед? Я не могу! – она поднялась на ноги, ее голос прозвучал громче, чем она намеревалась, и посмотрела наверх.

– Паула ушла на ночь. Я попросил ее оставить нас наедине.

Это заставило ее почувствовать себя лучше.

– Прости, но я не могу просто взять и забыть об этом, Кейден.

– Я не знаю, что ты еще хочешь, чтобы я сделал, – беспомощно взмолился он.

– Ты как будто сдаешься, – обвиняя, сказала она, расхаживая по комнате.

– Единственное, от чего я хочу отказаться, – это снова произнести ее имя. Я хочу забыть ее, Лана.

– Если бы все было так просто. Мы знаем, что Морин сделала это не бесплатно. У Ким что-то есть на нее, она это признала. Я знаю, что она не случайно выбрала домашний арест в Шелби. Открой глаза, малыш!

– Может, ты и права, а может, и нет, но я не могу позволить тому, что она сделала, повторяться снова и снова, иначе я сойду с ума.

– Я собираюсь выяснить, почему. Я должна, – сказала она, остановившись перед ним и скрестив руки на груди.

– Лана, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты была поглощена этим и отвлеклась от нас. Нам нужно спланировать свадьбу, закончить дом… – начал он.

– Все это ничего не значит, если Ким здесь, чтобы все испортить. И я ей этого не позволю. Я устала плакать и прятать голову в песок, желая, чтобы все это ушло.

Лана бросилась прочь и схватила ключи со стола.

– Куда ты теперь идешь? – крикнул Кейден.

– Возвращаюсь в отель увидеться с твоей матерью.

– А как насчет ужина?

Она смотрела на великолепную еду, но ее желудок протестовал.

– Я поем, когда вернусь. Прости, – ответила она и пошла по коридору.

Она слишком много пережила, чтобы все это ничего не значило, чтобы Ким могла передвигаться свободно. Ничто в их обстоятельствах не устраивало ее. Так или иначе, она докопается до сути происходящего. Лана захлопнула за собой дверь, оставив Кейдена одного в темной гостиной.

Он разочарованно вздохнул и снова включил свет в доме. Он убрал еду со стола, поставил сервировочные блюда в холодильник и задул свечи. В глубине души он знал, что Лана права, и эта правда терзала его изнутри. Его идея не позволить Ким победить – это жить лучшей жизнью, которую они могли бы прожить, и показать ей, что ничто из того, что она сделает, не встанет между ними. Может быть, его путь был недостаточно радикальным для Ланы, но это было все, что он мог сделать в рамках закона, для своего здравомыслия.

Он стоял у дверей веранды и смотрел на купальню для птиц. Хотя ему было больно признавать это, но больше всего его пугал не тот факт, что они не могли жить дальше. Что его пугало, так это раскрытие еще большего предательства со стороны собственной матери. Он не хотел знать, почему она помогла Ким. Какова бы ни была причина, это сделает ее еще большим монстром, а он устал думать о ней плохо.

Кейден хотел начать все с чистого листа, и каждый раз, когда он думал, что может начать доверять ей, она делала что-то еще, чтобы предать его. У него просто не хватало духу на все это в данный момент. К счастью, эти страхи рассеялись, так как на следующий день все они должны были отправиться в Нью-Йорк к специалисту по поводу его руки. Эта поездка наверняка отвлечет всех от мыслей о жизни в Хэмби. Путешествие обещало быть сложным, учитывая, что Лана собиралась разорвать его мать на части.

Кейден вернулся к дивану и сел, наблюдая за пляшущими огнями камина, отбрасывающими повсюду тени. Он посмотрел на пузырек с обезболивающими и потянулся за ним. Мужчина приветствовал эти оцепеняющие признаки и откупорил одну из уже открытых бутылочек. «Завтра будет лучше», – сказал он себе, затем откинул голову назад и позволил дремоте унести его прочь.

Глава 7

Лана въехала в отель «Спенс» на белом Chevrolet Camaro Кейдена и выпрыгнула из низко сидящей машины. Воздух был прохладным и приятным, весна была в полном разгаре, и снег давно сошел. Несколько минут назад, проходя мимо закусочной тети Мэй, она почувствовала себя виноватой, что давно не заходила к ней, и мысленно сделала себе пометку заглянуть туда, когда они вернутся из Нью-Йорка.

Лана вошла в вестибюль отеля во второй раз за этот вечер и направилась к старинным дверям лифта. Она была уверена, что Морин будет в своей комнате с тех пор, как поужинала в ресторане. Если ее там не будет, Лана решила подождать, пока она не появится.

В лифте она нажала кнопку «вверх» и ждала, когда прозвенит сигнал лифта, но не могла игнорировать двух администраторов за стойкой. Они смотрели на нее с жалостью и перешептывались между собой. Видеть, когда нее так смотрели, куда бы она ни пошла, было утомительно, или, что еще хуже, обвиняли в том, что она стала причиной всех бед, как предполагалось в одной газетной статье. Лана была на пределе своих сил, чтобы справиться с этим, и не позволяла им обращаться с ней, как с благотворительностью. Пара средних лет вышла из ресторана напротив нее, остановилась, достала мобильный телефон и начала записывать. Лицо Ланы вспыхнуло, кулаки сжались, побагровев от их дерзости.

– У вас что, нет более подходящего занятия? – она закричала на них довольно громко. Люди в ресторане оторвались от еды, глядя сквозь стеклянные стены от пола до потолка широко раскрытыми глазами. Мужчина вынул телефон из рук своей спутницы, и они вышли из отеля. Лана тут же устыдилась своей реакции и очень обрадовалась, когда наконец-то зазвенела дверь лифта.

Затаив дыхание, она поспешила внутрь и подождала, пока закроются двери, ее глаза были прикованы к полу, уродливый коричневый ковер был ее единственной компанией. Двери медленно сдвинулись вместе, и кабина начала подниматься, позволяя ей сделать долгий вдох. В последнее время она часто теряла терпение и устала чувствовать себя виноватой. «Эти люди грубы», – мысленно рассуждала она. Ее эмоции были настолько сильны, что она больше не могла контролировать их, она ненавидела чувствовать себя жертвой. Она достаточно жалела себя за весь город и больше не желала играть в те паршивые карты, которые ей сдали. Настало время для новой колоды.

Как только лифт открылся, она вышла в коридор и направилась к номеру Морин. Это было тот же номер, что и несколько месяцев назад, личная просьба, с которой она обратилась к мистеру Спенсу. Не то чтобы ей это было нужно. Со времени инцидента в городе с каждым днем появлялось все больше гостей. В основном, блогеры со сплетнями и СМИ, ищущие что-нибудь, чтобы раскрутить этот спектакль. Подойдя к двери, Лана постучала и стала ждать, услышав шарканье ног. Стены были тонкими, как бумага, и еще одна причина, по которой ремонт был отчаянно необходим.

– Кто там? – спросил Хитклиф через дверь.

– Это Лана, Хит, – ответила она, ее беспокойство росло с каждой минутой.

Дверь медленно со скрипом отворилась, и он отступил назад. Он был одет для сна, и она могла видеть удивленную Морин, надевающую халат на заднем плане.

– Как поживаешь? – спросил он, отступая в сторону, чтобы она могла войти.

– Я в порядке, – ответила Лана, входя внутрь. Здесь пахло ванильными свечами, и ей не хотелось думать о том, что могло произойти прямо перед тем, как она постучала. Морин подошла к ней, озабоченно наморщив лоб.

– В чем дело? Что-то с Кейденом? – спросила она.

– Нет, с ним все в порядке. Мне нужно поговорить с вами наедине, – Лана посмотрела на Хитклифа, ожидая разрешения.

– Конечно, я сбегаю ненадолго в вестибюль, – ответил он.

Он натянул куртку, схватил с тумбочки журнал для гольфа и вышел. Морин смотрела ему вслед, словно боялась остаться одна, но было уже поздно. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но дверь за ним уже закрылась. Лана повернулась к Морин, которая сидела на краю кровати и обхватила руками свое худое тело. Женщина указала на стул перед туалетным столиком у окна, и Лана подошла, чтобы сесть.

Она остановилась, выглянула в окно и впервые увидела место в первом ряду, где сидела Морин во время аварии. Новый фонарный столб резко контрастировал с остальными и выглядел неуместно.

Это светлое покрытие выделялось на фоне потемневших от времени остальных, как маяк на улице Делево. Она нахмурилась, глядя на то место, где они с Кейденом лежали несколько месяцев назад. «Что, если бы я просто согласилась остаться с ним в комнате, как он просил? Что, если бы я просто осталась в городе в первый раз вместо того, чтобы бежать в страхе?» – все это пронеслось у нее в голове. Она и не заметила, как несколько минут сидела молча, пока Морин не заговорила.

– Ты в порядке? – спросила Морин с беспокойством на лице.

Ее глаза встретились со взглядом пожилой женщиной, полный боли и растерянности. Она обещала больше не проливать ни слезинки, и это было правдой. Теперь они сменились чем-то другим – решимостью.

– Почему? – выкрикнула Лана, и ей не нужно было дополнять вопрос. Глаза Морин остекленели, поток слез угрожал вырваться наружу.

Наконец-то Морин увидела сильную и храбрую медсестру, которая вступилась за Рэйчел и изменила жизнь ее сына. Какое-то время Лана была тенью самой себя, но постепенно развивалась, менялась, и никакая ложь или ловкость рук не могли остановить ее. Вытирая слезы с лица, Морин начала говорить.

– Ким позвонила мне за несколько недель до предъявления обвинений и хотела встретиться лично. Она сказала, что хочет сообщить мне нечто важное, чего нельзя сказать по телефону. Конечно, я подумала, что она сошла с ума, и сначала отказалась, но она настояла, – Морин встала и прошлась по комнате, ее шелковый халат развевался вокруг нее, как привидение.

– Она знает все мои секреты, все плохое, что я скрывала и пыталась скрыть от своих детей. Лана, она угрожала разоблачить меня, если я не помогу ей, и я чувствовала, что у меня нет выбора.

– Значит, из-за вашего эгоизма и плохих жизненных решений ей сошло с рук покушение на убийство? Разве наша жизнь или жизнь нашего ребенка ничего не значат? – закричала Лана.

Это неубедительное оправдание не освобождало ее от ответственности за то, что она сделала, и она не собиралась позволить своим эмоциям помешать узнать правду.

– Значит, Лана, значит. Это последнее, что я хотела бы делать. У меня не было выбора, – умоляла Морин, подходя к ней. Ее трясло так сильно, Лана боялась, что она упадет.

– Что у нее есть на вас? Что было настолько плохое, что вам понадобилось разрушить нашу жизнь?

– Это Винсент, – наконец сказала Морин.

– Отец Кейдена. И что с ним?

Морин покачала головой, уставившись на ковер. Она больше не была той могущественной женщиной, которая могла одним взглядом разрушить комнату. Для Ланы она выглядела окаменевшей оболочкой своего прежнего «я».

– Ким была со мной, когда Винс умер, – наконец, сказала Морин.

Все это Лана уже знала. Ким была там и помогла Морин пережить ее горе, и именно так они сблизились.

– В то утро, когда я проснулась и обнаружила Винсента рядом со мной в постели, там были улики и записка, – продолжала Морин.

– Что вы имеете в виду, Морин, какую записку?

– Винс покончил с собой. Ким услышала крики, доносящиеся из спальни, и бросилась туда! Тогда-то я и попросила ее помочь мне.

– Помочь с чем? – Лана была в замешательстве, и вся история звучала как минимум запутанно.

– Скрыть самоубийство. Компания начала терять акции, наша недвижимость не продавалась, все разрушалось, но я знала, что мы пройдем через это.

– Как вы могли скрыть самоубийство? – спросила Лана, сверля глазами лицо Морин.

– Хлористый калий, – начала Морин, – я не знаю, где он его взял, но шприц и флакон были на полу у кровати, когда я его нашла.

Лана откинулась на спинку стула и провела рукой по волосам. Это имело смысл. Как медсестра, она знала, что передозировка хлорида калия приводит к сердечному приступу, и поскольку сердечные приступы все равно высвобождают большое количество хлорида калия в крови, не было никакого реального способа доказать нечестную игру без доказательств, от которых Ким помогла ей избавиться.

– У нее есть доказательства этого?

– Вероятно, есть.

Морин снова села на край кровати, пригладила волосы и вытерла лицо.

– Если бы правление знало, почему Винс покончил с собой, они бы никогда не позволили мне управлять компанией. Они бы проголосовали за меня как за генерального директора или ликвидировали свои акции, и с Capshaw Realty было бы покончено. Я не могла потерять все, что мы построили.

Она снова встала и прикрыла рот рукой, потому что слезы снова потекли по ее лицу. Лана сидела в изумлении, слушая подробности того, что произошло, и молилась, чтобы ни одна из этих черт не дремала в Кейдене.

– Единственное, что дало бы нам необходимый толчок, – это страховка. В конце концов, я смогла вытащить нас из этой ямы, инвестируя в новые сделки по развитию.

Лана встала со стула и посмотрела на раскрасневшуюся Морин, которая сейчас была в замешательстве, она была совсем другой женщиной, чем та, которая так стратегически пыталась погубить Лану не так давно.

– И страховка не будет выплачиваться в случае самоубийства, я права?

Морин покачала головой и опустилась на пол.

– Это была новая страховка, у нас она действовала меньше двух лет, так что нет, они не заплатили бы. Наши финансы были связаны с таким количеством проектов в разных штатах. Я не могла позволить всему, ради чего мы работали, пойти прахом, Лана.

Стыд за тайну явно сказался на ней. Это было трудное положение, но когда Лана смотрела на нее сверху вниз, она не чувствовала жалости к ней. Она была выше этого, чтобы помочь ей.

– И теперь все это обрело смысл. Вы держали Ким рядом, потому что это было необходимо. А Кейден – это цена, которую вы готовы заплатить за ее молчание. Но у меня такое чувство, что это еще не все, правда, Морин?

Глаза Морин встретились с ее глазами, потом она не выдержала и завыла так громко, что Лане показалось, будто весь этаж услышал ее сквозь тонкие, как бумага, стены. Она нахмурилась, наклонилась и указательным пальцем приподняла подбородок Морин. Глаза Ланы были прикованы к ее глазам, изучая их и убеждаясь, что главная женщина всех Кэпшоу уделила ей все свое внимание.

– Хватит плакать, – голос Ланы был холодным и стальным. Она не могла предложить этой женщине плечо, чтобы поплакать, особенно когда она была причиной стольких ее собственных слез. Морин проделала огромную работу, копая себе могилу, и теперь, похоже, ей, наконец, придется лечь в нее.

– У вас было много возможностей признаться во всем своему сыну – своему любимому Кейдену, и вы предпочли этого не делать. Все это ваша вина. С таким же успехом вы могли бы сами въехать в нас, – Лана отпустила ее и встала.

– Пожалуйста, Лана, ты не должна говорить об этом Кейдену и Пауле. Они все, что у меня осталось. Я не могу потерять и их тоже, – умоляла она.

– Не волнуйтесь, Морин. Я ничего не скажу. Не сомневайтесь. Пока вы будете в Нью-Йорке с Кейденом, вам лучше признаться во всем.

Лана вышла из комнаты, оставив Морин на полу ее гостиничного номера. Приблизившись к лифтам, она повернула направо и пошла по лестнице. Лана опустилась на ступеньку и села, ее желудок скрутило узлом. Она переваривала то, что она слышала, и сдерживала вопль, стремящийся вылететь из ее рта. «Что еще скрывала Морин?»

Как бы много она ни рассказала, Лана знала, что это еще не все. Это доказывал взгляд, который бросила на нее Морин, когда она спросила ее. «Что же это за семья, которая делает такие вещи друг с другом?». Она не поедет в Нью-Йорк, это уж точно. Пока Кейден разберется с матерью, Лана полетит домой, чтобы сделать столь необходимый перерыв в этой неразберихе. Как бы сильно она ни любила Кейдена, она не была уверена, насколько еще она сможет вынести эту ситуацию.

Она встала и продолжила спуск по шести лестничным пролетам, пока не добралась до выхода. Идя по асфальту к машине, она взглянула на столб и вспомнила, как близка была к тому, чтобы расстаться с жизнью. Куда бы она ни посмотрела, всюду были американские горки воспоминаний, действительно высоких и низких точек. Ей нужен был баланс – ей нужен был дом.

*** 

Кейден еще не спал, когда Лана забралась в постель после горячего душа. Хоть он не двигался, судя по его дыханию, она могла сказать, что он бодрствовал. Она прижалась к нему и спрятала голову у него на груди, а он обнял ее за плечи.

– Как все прошло? – осторожно спросил он.

– Не очень хорошо.

– Что случилось?

– Я был права. Ким владеет чем-то внушительным против твоей матери и играет с нами, как на скрипке, – ответила она.

Он поерзал на кровати и сел, включив маленькую лампу, стоящую на прикроватной тумбочке.

– Так в чем же дело, что у нее есть? – спросил он ее.

– Я дала тебе обещание, когда вернулась в Хэмби. Больше никакой лжи и никаких секретов.

– Я помню. Мы дали это обещание друг другу, – заявил он, ожидая, что она скажет еще что-нибудь.

– Из-за этого я и не собираюсь тебе говорить. Это то, о чем она согласилась поговорить с тобой в Нью-Йорке, – ответила Лана.

– Хорошо, – смущенно ответил он.

– Но, Кейден, я собираюсь поехать домой во Флориду и повидаться с родителями, пока ты там, – сказала она.

Кейден встал с кровати и повернулся к ней, положив руку на бедро.

– Что? Ты не поедешь со мной?

– Я не могу, малыш. Мысль о том, что я сейчас рядом с Морин, сводит меня с ума. Кроме того, я скучаю по маме и нуждаюсь в ней прямо сейчас. Мне нужен ее совет, перерыв… немного покоя.