Текст книги "Заботы Элли Рэйт (СИ)"

Автор книги: Полина Ром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Глава 39

Размеры багажа, который мэтр Огден должен был носить с собой на Сток ежедневно, оказались слишком велики.

Булочки, чтобы не смялись, требовали отдельной большая кастрюли. Два соуса – с чесноком и простой – нуждались каждый в своей посудине. Котлеты – ещё одна большая кастрюля, маринованный лук – кастрюлька, тонко нарезанные огурцы – следующая кастрюлька.

Если по весу все это не так и тяжело, вполне можно было поднять и унести, то объемы оказались слишком велики. Здесь, в этом мире, не было удобных и легких пластиковых контейнеров с плотными крышками, под которые можно было бы сшить специальную сумку, компактно размещая в ней необходимое.

Ежедневно самой ходить на рынок с утра, чтобы помочь дотащить хоть часть товара – тоже не выход. Да и груз Милы, несмотря на всю её силушку, стал слишком уж велик. Теперь ей тоже приходилось возвращаться в пекарню за дополнительной порцией буханок чёрного хлеба. Выход нашелся, хотя и не сразу.

Подходящую контору, занимающуюся извозом, я искала долго. Бродила по окраинам от одной к другой чуть ни неделю. В городе их было больше десятка, но почему-то с таким мелким, хоть и постоянным заказом связываться они не спешили.

А идея купить коня и коляску, самой содержать животное и платить зарплату конюху казалась мне слишком сложной и разорительной. В конце концов, я нашла одну новую, недавно организованную контору, где пожилой расторопный приказчик, кивая, выслушал все мои требования и ответил:

– Что ж, юная госпожа, сложного ничего не вижу: раз изволите так рано ехать, то повозочку мы вам обеспечим. А только было бы нам удобнее, ежли бы вы средства вперед вносили. Скажем, сразу за неделю? Ежли вам этакое будет не слишком обременительно, то сейчас мы с вами и договоримся. Что скажете?

Немного поколебавшись, я оплатила первую неделю и пообещала, что если будут присылать добросовестных работников, в следующий раз оплачу две недели вперед. Риск для меня был не такой уж и большой, а сотрудничать на постоянной основе всяко выгодней, чем каждое утро бегать и искать извозчика.

Так что в первый день своей работы мэтр Огден добирался до Стока, как барин: на извозчике, который еще и помог сложить весь «багаж», а Милу любезно подсадил в коляску.

Вечером она, смеясь, рассказывала:

– Как выгружаться-то стала, крышка с сала сдвинулась. А оттуда духом чесночным как шибанет! Он носом-то заводил: ни дать ни взять пёс охотничий, да и спрашивает: “А чтой-то вы, барышня, этакое вкусное везете?”. Это мне-то – барышня! Представляете? – она смущённо дёрнула богатырским плечом. – А я-то ему и сказываю: дескать, для добрых людей еду привезла. Так он, хозяйка, поперву один кусок съел с луком, а второй уже взял с горчицей.

Этот рассказ навёл меня на интересную мысль. Через неделю, когда пришло время оплачивать следующие утренние поездки, я поговорила с извозчиком сама. Звали его Вилли, и именно он чаще всего приезжал по утрам за моими сотрудниками.

Со Стока он вернулся за мной и повёз в контору. Приказчика ещё не было: они открывались позднее. А вот на конюшне только-только начали собираться остальные работники. Большой двор конторы вмещал одновременно пять-шесть колясок и повозок, у которых сейчас возились извозчики, запрягая живность.

Однако конюшня и сарай с повозками говорили о том, что работает на контору человек тридцать-сорок, не меньше. Просто лошадь – не автомобиль. Если ее заставить пахать без отдыха, заболеет и умрёт. Потому днём извозчики меняли коней, а некоторые и вообще выходили работать только в ночь, на развоз театральной публики и загулявших в ресторане господ.

Бутерброды на пробу я сделала не слишком большие, только чтобы распробовали вкус. Но один образец был стандартного размера, такой, чтобы понятно было, за что именно платить придётся. Уехала из конторы, получив заказ на восемь завтраков, из них два – двойные. Извозчики – люди не бедные, а вот холостяку плотно, но экономно позавтракать – проблема.

Вилли, который возил меня, я щедро дала на чай и договорилась, что, увезя утром Милу и мэтра Огдена, он будет возвращаться за завтраками для своих сослуживцев ко мне. Расплачиваться за товар станет на следующий день, а ему самому, как и Миле, будет капать с проданных бутербродов небольшая денежка. Поменьше, чем Миле, конечно, но ему и стоять на рынке не понадобится. Всех трудов довезти в целости, раздать еду и собрать деньги.

– А уж вы, госпожа, не извольте беспокоиться. Самолично я с приказчиком поговорю и завсегда сам буду по утрам приезжать. Оно и вам выходит удобственно, и мне не без выгоды.

Днём пришлось идти по рынкам и искать удобную тару для перевозки. Бродила я долго, пока не сообразила, что вовсе не обязательно искать именно подходящую посудину, а достаточно будет просто купить ящики для овощей. Мастерская, которая продавала такие ящики, оказалась далековато от дома, да и донести нужное количество я бы не смогла. Потому взяла извозчика, за которым сбегал подрабатывающий в конторе мальчишка. Выгружая возле дома шесть прочных деревянных коробок, угостила извозчика куском хлеба с помазушкой.

– …а если тебе, мил человек, понравилось, то спроси у себя в конторе: может ещё кто захочет такое. А если народу много наберётся, то можно приезжать ко мне, набирать таких бутербродов и продавать. И мне хорошо, и тебе лишняя монета капнет, – с собой я ему дала пару бутеров, порезанных на небольшие кусочки. Для меня потеря невелика, а вдруг да сложится?

Первая такая рекламная акция особого результата не дала: этот мужчина так и не вернулся. То ли съел все сам, то ли не захотел возиться из-за небольшой доплаты. Однако восемь бутербродов, которые через две недели превратились в двадцать один и за которыми ежедневно возвращался Вилли, доставлявший моих продавцов на Сток, не давали мне покоя. Я прямо чувствовала, что здесь кроется золотое дно. Просто пока еще не понимала, как к этому золоту добраться.

Жизнь у меня стала гораздо более упорядоченная. Правда, работать все равно приходилось очень много. Утром я вставала затемно, кормила всех завтраком и отправляла Ирвина посидеть с сестрёнкой. Помогала Миле собраться, упаковывала товар мэтра Огдена и, отправив их на Сток, готовила бутерброды для извозчиков.

Затем отдавала товар, получала деньги за вчерашнюю порцию и шла в детскую. К этому времени уже было достаточно светло, и Ирвин отправлялся на занятия к госпоже Ханне. А я укладывала малышку Джейд на первый сон, быстро прибирала в доме и готовила обед, попутно прокручивая фарш на завтра. Жарить буду ночью, чтобы на Сток все отправилось свежим.

Даже наше питание изменилось: теперь в суп я кидала или хорошую мясную косточку, или куриную тушку, с которой предварительно срезала большую часть мяса на ужин. Первое готовила обязательно с расчётом на госпожу Ханну и аппетиты Милы. Планировала ужин, иногда делая заготовку, чтобы к приходу Милы быстро поставить на стол горячее.

Если же готовить было не нужно, так как еда оставалась со вчера, то ехала на рынок за закупками сала и мяса, предварительно унеся Джейд к госпоже Ханне. Иногда малышку укладывали спать там.

Не стоит забывать, что приходилось ещё чистить курятник и кормить живность, а также стирать. Пусть времени на себя у меня не оставалось ни минуты, но эта та цена, которую я готова была платить за сытое и обеспеченное будущее. __________________________ Сегодня, 11.02.2025, тоько один день, скидка на мою книгу в подписке «Брачные ошибки»

https:// /shrt/reeC

Глава 40

Весна пришла бурная. Буквально за пару недель улицы почти полностью очистились от снега. А из всех щелей на ещё прохладное, но яркое весеннее солнце яростно лезла первая зелень. В основном дни стояли погожие, и было так тепло, что днём можно было ходить уже и без дохи. По совету госпожи Ханны я отправилась за одеждой для себя.

– Ты, Элли, работать-то можешь сколько угодно: и стирать, и готовить, и всё остальное. А вот в люди нужно выходить так, чтобы никто и не думал, что у тебя даже горничной нет. Всё же девушка ты молоденькая, и если будешь продолжать одеваться, как крестьянка, почтительного отношения не жди. Помнишь, ты рассказывала, как мясорубку покупала? Вот так к тебе и остальные приказчики в магазинах относиться будут. Не дело это, милая, совсем не дело, – госпожа Ханна укоризненно покачала головой и добавила: – Обо всех заботишься, а на себя у тебя вечно времени нет.

– Лучше расскажите, как вы с мэтром Огденом уживаетесь, – перевела я беседу на другую тему.

– А славно мы с ним уживаемся. Мужчина он спокойный, рассудительный, опять же деньгам счёт знает, но и не сквалыжничает. Случается, и к чаю что-то испечёт вкусное. А другой раз даже и ужин сам готовит. Чаще-то, конечно, я, если нога не подводит, – она со вздохом погладила больное колено. – А только ты, Элли, послушай, что я тебе говорю. Выдели для себя хоть какие-то средства и оденься, как подобает. Сама увидишь, насколько тебе легче жить станет, – вернулась к разговору о моей внешности госпожа Ханна.

– Как у Ирвина успехи? Я вижу, что он и говорить стал гораздо грамотнее, да и к вам на занятия бегает с большей охотой.

– А молодец твой братик! Сперва учёба-то тяжело шла, пока буквы учили. А как только понял, что сам теперь читать сможет, гораздо старательнее стал заниматься. С арифметикой ещё лучше: прямо на лету хватает всё. Кто бы мне сказал, что деревенский ребёнок за несколько месяцев столько выучит, я бы не поверила. Большой он у тебя молодец! А только ты про одежду-то не забывай, – усмехнулась госпожа Ханна, которая, похоже, видела все мои хитрости насквозь.

Доходы за последнее время выросли так, что нужды экономить каждый грош у меня больше не было. И мясорубка, и миксер полностью окупили себя. И хотя работы каждый день было много, но в будущее я смотрела уже без страха: деньги приходили каждый день, и приличная сумма в тайничке радовала своими размерами.

Пожалуй, моя упорная экономия на собственной одежде – всего лишь некие остатки страха и боязни вернуться к прошлой жизни. Наверное, госпожа Ханна права…

Швейную мастерскую я выбирала вдумчиво и не спеша. В слишком шикарное заведение заходить было страшно, а мастерские попроще, те, что располагались на окраине города, вряд ли бы взялись за такую работу. Там чаще всего заказывали платья мелкие лавочницы, а мне хотелось чего-нибудь более интересного. Ну и, разумеется, была некая боязнь, что, взглянув на мою одежду, мастерица начнёт морщить нос.

Вывеска, на которую я обратила внимание, гласила: «Швейная мастерская г-жи Элен Лешон». Не то, чтобы я боялась отказа, скорее не хотела, чтобы мне испортили настроение. Выдохнула и решительно взялась за дверную ручку. Слабо звякнул дверной колокольчик, и я оказалась в маленьком помещении, теплом и довольно уютном, половина стен которого была завешана тканями. Госпожа Лешон оказалась невысокой, худощавой и шустрой женщиной, которая приветствовала меня весьма тепло.

– Проходите, барышня, не стесняйтесь! Подберём вам ткань на любые средства и сошьем все, что пожелаете!

Держалась мадам Лешон так, как будто принимала графиню в огромном роскошном салоне. Меня чуть насмешила её приторная любезность, но уже то, что она не стала кривиться, глядя на мою доху, расположило к ней.

– Итак, барышня, чего изволите? Можем самую наилучшую блузку сшить с вышивкой или с бантами атласными, как пожелаете. Можем юбку, какую захотите. А если, допустим, свадьба у вас скоро, могу вам по последней моде наряд соорудить.

– Благодарю, мадам Лешон. Я хотела бы пару практичных платьев для дома, пару на выход, но не слишком парадных. И легкое пальто для весны.

Судя по всему, работы у мадам было не так много, иначе она не скучала бы в ожидании клиентов. Когда я озвучила заказ, она как ребёнок захлопала в ладоши и скороговоркой начала предлагать мне различные варианты.

Более того, нырнув под огромный стол для раскроя, она вытащила оттуда пачку листов, на которых типографским способом были изображены дамы в роскошных одеждах. Иллюстрации были не цветные, а чёрно-белые и не слишком качественные. Но общие детали силуэта считывались достаточно хорошо. Да и в целом, часто бывая по делам на улице, я видела, как одеваются обеспеченные дамы.

Стрекотала мадам вокруг меня достаточно любезно и, снимая мерки, подсказала, где можно заказать хорошее бельё:

– ...женщина она небогатая, барышня, но очень добросовестная. Конечно, в каком-нибудь дорогом ателье с вас за такую работу в тридорога возьмут, а госпожа Оливия прямо на дому принимает. И цены у неё самые замечательные. Я и сама у нее бельё заказываю и всегда довольна.

Насколько я поняла, кроме мадам Лешон в ее «салоне» была только одна швея, потому сроки изготовления получились немаленькие – две недели. Но и сильно расстраиваться я не стала: в этом мире уже есть магазины готового платья. Но расположены они все в центре города, в дорогих районах, и, скорее всего, меня в моей дохе в такой магазин просто не пустит швейцар.

Нельзя в один день преобразиться из продавщицы со Стока в модную столичную штучку. Но хотя бы на следующую ступеньку и мне, и детям уже переходить пора. Тем более, что мадам Лешон на вопрос о детском портном с радостью сообщила, что готова взять заказ и сшить для «молодого господина» всё самое модное и красивое.

Выходя из салона, я улыбалась, представив, как Ирвина называют молодым господином. Пожалуй, для него это будет небольшим шоком. До посещения мадам стоит поговорить с братом и объяснить ему, как себя вести с любезной хозяйкой.

Конечно, он давно не носит те отрепья, в которых мы приехали из деревни. Но его одежда хоть и добротная, но совсем простая. А я вдруг как-то неожиданно даже для себя, захотела, чтобы у Ирвина появился красивый дорогой костюм, вроде тех, что я видела на богатых детях. Может быть, это и была расточительная прихоть, но если я хочу для детей лучшего будущего, то начинать нужно уже сейчас.

Конечно, за одну прошедшую зиму брат не исправил речь полностью. Нельзя убрать деревенские словечки, которыми он пользовался всю жизнь, всего за несколько месяцев обучения. Но речь его стала значительно чище. А хорошая модная одежда вполне способна слегка загладить его крестьянские речевые обороты в глазах будущих учеников. По одёжке, как известно, встречают. Осенью он обязательно пойдёт учиться. Главное – найти для Ирвина хорошую частную школу.

***

В конторе мэтра Купера я появлялась теперь раз в неделю, чтобы оплатить всё, что положено. Ходить старалась с утра, чтобы больше не попадать в истории. Расплачивалась с мэтром и немного разговаривала с ним о своих планах. Когда навещала хозяина Стока последний раз, он обещал мне найти ещё пару продавцов.

Кажется, его слегка забавляла моя “война” с торговцами за место под солнцем. А еще ему нравилась моя изворотливость. Вполне можно сказать, что он ко мне благоволил. Не до того, чтобы снизить плату за место. Конечно, нет! Но маленькую помощь оказать был не прочь. Завтра как раз и познакомлюсь с теми, кого мэтр рекомендует.

Глава 41

День был достаточно теплый, поэтому на Сток я отправилась без своей ужасной дохи. Пусть платье, которое мы сшили с госпожой Ханной, и не было модным или роскошным, но всё же в этом наряде я выглядела как обеспеченная горожанка, а не как сельская жительница. Тем более, что сегодня утром я потратила лишние двадцать минут на причёску и первый раз за всё время уложила волосы в аккуратную «улитку». Да, эта зима была чудовищно тяжёлой. Но сейчас я невольно улыбалась своему отражению, понимая, что мы с детьми перешагнули на новую социальную ступеньку.

***

Мэтр Купер действительно нашёл мне двух человек, но это была весьма странная пара.

– Вы уверены, мэтр, что он сможет торговать?

– Сам не сможет, а вот матушка его женщина бойкая и ни одного покупателя не упустит. Не смотри, что она уже немолодая. Тётка она ещё вполне крепкая.

Женщина пусть и была в возрасте, но действительно выглядела достаточно крепкой особой. А вот её сын, верзила, на голову выше матери и с явными следами слабоумия на лице, робко прятался у неё за спиной. Парень был ростом почти с Милу, и годов ему было точно больше двадцати.

– В общем, ты, барышня Рэйт, ступай и поговори с ними. А у меня ещё дела, – мэтр Купер подвинул к себе свою книгу и занялся какими-то подсчетами, бросив на меня искоса весьма ехидный, как мне показалось, взгляд.

Парочка, мать и сын всё это время молчали. Заговорила женщина, только когда мы вышли на крыльцо.

– Вы, хозяйка, не сомневайтесь. Эйнс у меня парень спокойный, да и силушкой его Господь не обидел. Одного я его дома оставить не могу, но мальчик он послушный и всегда рад мне помочь.

Честно говоря, я не очень понимала странный выбор хозяина Стока. Он сам вызвался найти мне работника, даже двух. А вместо этого предлагает взять на работу такую странную пару. Интересно, зачем ему это нужно? Женщину звали Хейзел. Жильё у неё было свое, а работала она раньше в мясной лавке. Работала до тех пор, пока хозяин не помер от грудной жабы* и наследники лавку продали.

– Новый-то хозяин так мне прямо и сказал, что старая кочерыжка ему за прилавком не надобна, а возьмёт он ладную и сдобную девку. Ну что ж, пущай поищет, – пренебрежительно фыркнула Хейзел и пояснила: – Так-то со мной завсегда Эйнс ходил на работу. Он и кусок мог отрубать, какой надобно, и разгрузить-погрузить. Много ли ему ладная девка погрузит, вот уж не знаю! – она поджала губы, всем своим видом выражая недоверие будущей продавщице.

А я так и стояла, не слишком понимая, что с ними делать. Видя моё замешательство, Хейзел приступила к делу:

– Вы, хозяйка, в каком месте точку новую открывать будете? И чем торговать?

– Торговать нужно бутербродами – хлеб с салом. Стоять подальше от Милы. Мэтр Купер точку выделил аж на другом конце Стока. Только вот я рассчитывала, что продавец сам будет сало для себя прокручивать. И не очень уверена, что у вас сил хватит.

– Ой! – небрежно отмахнулась Хейзел. – Вот чего-чего, а силушки-то у Эйнса немерено. Так что уж вы мне покажите, в каком месте торговать, да для чего вам сила нужна. Ещё скажите, сколь платить станете. А там уж я и сама разберусь.

Мы медленно шли по рынку, и я пыталась уложить у себя в голове всю эту ситуацию: только что я наняла на работу пробивную женщину и слабоумного парня. Тихо, чтобы Эйнс, идущий в паре шагов сзади, нас не слышал, я спросила:

– Он совсем у вас не разговаривает?

– Это отчего же вы так решили?! Очень даже разговаривает! – возмущённо ответила Хейзел, а потому уже тише добавила: – Стеснительный он у меня очень. Познакомитесь поближе, тогда и заговорит.

Пустую точку я им показала. И мы направились ко мне домой, чтобы я могла показать мясорубку. Хейзел внимательно осмотрела кухню, делая для себя какие-то выводы, и одобрительно кивнула. Её сын все ещё стоял на пороге, так и не рискуя войти. Стоял до тех пор, пока я не собрала из сохнущих на полотенце частей мясорубку и не крутанула ручку. Никогда бы не подумала, что такой простой предмет может вызвать столько восторга и восхищения. Эйнс вцепился в рукоятку так, что было понятно: теперь никто не отберёт.

Надо сказать, что в его обществе я чувствовала себя несколько неловко. И потому обращалась не к нему самому, а к его матери:

– Хейзел, скажите сыну, что сперва нужно вымыть руки с мылом.

Она посмотрела на меня с легким недоумением и скомандовала:

– Сынок, ступай, помой руки.

Парень бросил рукоятку мясорубки, удивлённо посмотрел на свои ладони и показал матери. Она чуть нахмурилась, погрозила ему пальцем и повторила:

– Ступай, вымой руки с мылом.

Он вздохнул и отправился к крану, где я уже открыла воду. Руки он мыл тщательно, намыливая почти до локтя, как хирург перед операцией. Но всё время оборачивался в сторону мясорубки, как будто опасаясь, что она исчезнет.

Дальнейшая работа выглядела следующим образом: я выложила перед этой парой около восьми килограммов сала и обрезков, большую миску очищенного чеснока и мерку укропного семени. Хейзел стояла чуть в сторонке и двумя пальчиками вкладывала в жерло мясорубки куски сала вперемешку с чесноком, а Эйнс вдохновенно крутил эту самую ручку так, как не могла крутить даже Мила.

Когда все сало было переработано, он еще некоторое время крутил ручку в холостую, а потом посмотрел на меня со слезами на глазах и тихо, шёпотом сказал:

– Кончилось… Еще надо… Эйнсу еще надо!

– Хватит, сынок, – вмешалась Хейзел. – В другой раз придём, опять будешь крутить, а на сегодня хватит.

Этот большой ребенок смотрел на мать, прикусив нижнюю губу и вытирая кулаком некрасивые маленькие глазки: от огорчения у него побежали слёзы.

– Мамочка, пожалуйста-пожалуйста! Эйнс еще хочет!

Мы переглянулись с Хейзел, и я неуверенно сказала:

– Вообще-то у меня ещё мясо не прокручено…

Они уходили от меня часа через полтора. Счастливый Эйнс, которому была обещана такая же игра на завтра, уносил с собой булку с изюмом.

С Хейзел мы обо всем договорились. У неё будут обычные расценки, такие же как у Милы, с поправкой на то, что у неё с сыном есть свой дом. А вот Эйнс будет приходить шесть дней в неделю и крутить эту ручку до тех пор, пока ему не надоест. Оплачивать работу парню я буду отдельно.

Заодно, пока Эйнс развлекался с “игрушкой”, а мы с его матерью пили травяной взвар, я выяснила, почему мэтр Купер опекает эту необычную пару:

– …я хоть и младше была, зато выше чуть не на голову. Поймала этого паразита, да как уши ему надрала! Визжал он, чисто порося! Гейл даже реветь перестал и засмеялся – так этот жирдяй визжал! Лет по семь-восемь нам тогда было… – Хейзел вздохнула, вспоминая детство. – Больше этот обормот на нашу улицу и не приходил играть. А Гейл с тех пор всегда мне помочь норовил. Даже когда я замуж вышла, мужа на работу взял моего. И опосля, когда овдовела, всегда для меня дело находил.

Так я узнала, что мэтра Купера зовут Гейлом. И он сын обнищавшего лавочника. Впрочем, никаких сведений о дальнейшей жизни владельца Стока Хейзел не выкладывала. Отмахнулась от вопросов со словами:

– У него своя жизнь, у меня своя. Подбрасывает мне работу иногда: ну и дай ему Господь здоровья и всяческого блага.

В общем-то, двух работников я нашла, но ещё один продавец мне всё равно требовался. Далеко не все на Стоке могли позволить себе есть на завтрак или обед ядрёную чесночную массу. Если приказчик в магазине начнет дышать на покупателей чесноком, хозяин его уволит, чтобы народ не распугивать.

Поддельные гамбургеры, конечно, пользовались популярностью. Но там в середине мясо: а это дорого и не для всех. Я собиралась охватить и средний сегмент покупателей Стока. Тех, кто не ел на обед и завтрак мяса, но мог выбрать что-то дороже простого куска хлеба.

И для этого у меня была замечательная идея. _______________________ *Грудная жаба – так в старину называли стенокардию из-за из-за землистого, зеленоватого цвета лица у больных во время приступа и ассоциаций пациентов. Им казалось что на груди сидит крупная жаба. ______________________________ Дорогие читатели, сегодня ещё одна из книг нашего литмоба продается со скидкой. Загляните, кто не успел раньше)). https:// /shrt/rhxs