Текст книги "Смеющаяся Тьма (СИ)"

Автор книги: Полина Громова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

История третья. Хищная куколка (гл. 9-15)

История третья. Хищная куколка

Глава 9. Несвоевременный труп

Поток… То, что не видит никто, и то, что чувствует каждый, практикующий магические искусства… Каждый существующий. Плоть этого мира и сам мир. Все рождается из него и все в него уходит, и ничто не существует вне его. Он – основа. Поток похож на темноту: он поглощает ощущение высоты и сокращает расстояния. Но он похож и на свет: в нем многое видится таким, какое оно есть. Поток не сила, но он пронизан ей, он отзывается на малейшие колебания силы и влияет на ее распределение в мире и между существами, населяющими этот мир. В Потоке нет жизни, но и не мертвый может погрузиться в него. Он умеет тянуть в себя, умеет выталкивать на поверхность, умеет и стискивать сразу со всех сторон, так, что ты зависаешь в нем, будто бабочка в янтаре. И никогда нельзя заранее предугадать, как примет тебя Поток на этот раз. Так что же он такое?..

По тугим, медленным течениям, поднимающимся из самого холода, прошла упругая волна. Меня всего передернуло – ощущение было неприятным, как осознание боли от уже нанесенного удара. Потом все стихло, Поток успокоилась. Я даже не стал открывать глаза. Но вдруг почувствовал на своей шее прикосновение чьей-то маленькой ловкой руки.

Я дернулся вперед, одновременно попытался схватить эту руку, но сильные пальцы крепко придавили меня ко дну. Разжать их было невозможно. Я барахтался в толще воды, сквозь нее перед моими глазами мелькало как будто бы знакомое лицо. Тот, кто меня топил, не прилагал никаких усилий, чтобы удержать меня. Его сила намного превосходила, любое сопротивление было бесполезно…

Воздух закончился уже давно, я держался за счет чистой силы. Но и она была на исходе, а чтобы зачерпнуть еще, требовалось хотя бы чуть-чуть сосредоточиться. Понятное дело, мне было не до этого. В горло рвалась вода, перед глазами запорошило черно-красное конфетти… Но последнее, отчаянное движение я остановил, не доведя и до половины. Успокоился, даже не удивился.

Меня ведь не душили, а прижимали ко дну бассейна, где я чуть не задремал, размышляя о Потоке. Держаться на дне, не цепляясь за Поток, было бы невозможно: я тоненькой струйкой тянул с поверхности воздух, и когда моя грудь наполнялась им, меня влекло вверх. Как выяснилось только что, мне совсем не обязательно было дышать. Морок в глазах рассеялся, и я увидел Хельгу – она висела в толще воды, как утопленница. На ней был купальный костюм, волосы взъерошило водой.

Хельга уже давно убрала руку, только смотрела на меня с улыбкой ребенка, натянувшего на любимую кошку платье с куклы. Если бы я мог, я бы усмехнулся по поводу столь жестокого обращения со мной. А так пришлось удовлетвориться лишь полным обиды взглядом и, оттолкнувшись от дна, устремиться к поверхности, где можно было нормально разговаривать. Хельга последовала за мной.

– Это было обязательно?

– А зачем воздух зря переводить?

– Хельга…

Сердиться на нее было бессмысленно, в этом я уже неоднократно успел убедиться. Иногда я еще пробовал обижаться на ее варварские методы обучения, но в последнее время это срабатывало все реже.

Хельга легла на поверхность воды, раскинула руки. Мокрая ткань купального костюма облепила ее тело – худенькое, обворожительно-хрупкое тело девочки-подростка… Который толи специально ведет себя так вызывающе, толи в самом деле совершенно не стесняется меня. Я заставил себя оторвать от нее взгляд и лег на воду рядом. Не смотря на то, что мы были в бассейне, вода под нами покачивалась, будто бы здесь были течения и волны.

Хельга не просто любила воду – она ее боготворила. Если у демонов бывают прошлые жизни, то Хельга в своей явно была рыбой. Сейчас она блаженствовала. Что, однако, не мешало ей поучать меня.

– Тебе можно вообще не дышать, не только в воде. И есть не обязательно. И спать тоже. Ты можешь полностью жить за счет силы. Она есть везде, даже там, где кажется, будто бы нет вообще ничего. По привычке, конечно, ты можешь заниматься всем этим, но без необходимых человеку условий жизни ты не погибнешь. Да и человек, если уж говорить откровенно, получает из еды только десять процентов энергии, все остальное – из воды и воздуха… Если захочешь – со временем можешь отказаться вообще от всего. Но есть и более мудрый путь: научиться получать удовольствие от того, что любой другой на твоем месте считал бы совершенно естественной потребностью организма. Попробуй, не дыши хотя бы пару лет – и ты поймешь, какое удовольствие можно получить, сделав обыкновенный вдох. Или шаг…

– Так что же мне, два года молчать? Я ведь говорю только потому, что выдыхаю воздух…

– Это люди говорят, только потому что выдыхают воздух. Теоретически, можно говорить как на вдохе, так и на выдохе. Что, никогда не обращал внимания, как урчат кошки? Люди так не умеют. А ты демон. Пробуй. Что, не замечаешь, как я сейчас говорю? При этом я только пропускаю воздух через голосовые связки, больше ничего. А вот чтобы вдохнуть… тут все уже совсем по-другому. Впустить в себя частичку окружающего мира, смешать его с собой, принять от него то, что тебе нужно, – и что-то отдать ему взамен… Почувствовать, как что-то иное проникает в твою кровь, стремиться по твоему телу, на какие-то секунды изменяет тебя, делает из тебя что-то совершенно другое, чем ты раньше никогда не был – и никогда уже не будешь… Это потрясающее ощущение, Рик, просто дышать. Не думал, да?

– Хельга, Рик! – послышался вдруг голос Колена.

С края бассейна нам махал рукой Колен. Хельга вывернулась, нырнула и показалась на поверхности уже около борта. Неглубоко войдя в Поток, я догнал ее, выбрался из бассейна, взял полотенце – все равно уже собирался выходить.

– Я только что получил срочное сообщение, – отрапортовал Колен. – На рубеже погиб темный маг, первая категория. Буквально несколько минут назад.

Так вот почему колыхнулся Поток…

– Информация официальная? – спросила Хельга. В одно полотенце она завернулась, другим сушила волосы.

– Нет еще, разумеется! Темные сообщили, но только мне. Сама понимаешь…

– Понимаю. И как зовут наш свеженький труп?

– Господин Хаскольд Рэдсен, тысяча триста четырнадцатого года рождения, если не ошибаюсь, – ответил Колен.

– Не ошибаешься, – сказала Хельга. Она резко помрачнела, едва услышав имя, и я отчетливо чувствовал, как от нее потянуло холодом. Колен это почувствовал тоже и теперь встревожено косился на нее. – Жил на нашем рубеже последние две сотни лет. Участвовал в Великой войне магов… в свое время. – Хельга ненадолго задумалась – лицо ее было серьезным – а потом строго спросила: – Колен, каковы обстоятельства смерти?

– Не поверишь, Хельга. Сердечный приступ. Дома, почти в собственной постели.

Хельга кивнула.

– Не поверю. Какая информация есть еще?

– Никакой. Это все, что мне сообщили.

– Кто именно тебе это сообщил?

– Знакомый парень из Стражи. Они сейчас как раз место происшествия осматривают. Но ты же знаешь, в Страже маги не очень могущественные, пятая-четвертая категория, да и молодые в основном… Он мог ошибиться. Но предварительное заключение такое: смерть Хаскольда Рэдсена совершенно естественна!

Хельга покачала головой. Выглядела она какой-то злой, раздраженной и в то, что говорил Колен, явно не верила. Мне в это не верилось тоже: я уже понимал, что маги первой категории не умирают естественной смертью. Тем более, такой естественной.

– Ай! – Колен сморщился, прижал ладонь к виску, потер его.

– Что-то новое? – встрепенулась Хельга.

– Ага… Там старших категорий маги приехали… Так, на все в пределах дома наложено мощное заклинание Совершенной Тишины. Взломать его пока не удается, поэтому снять показания с предметов не представляется возможным. Есть версия, что заклинание сотворил сам Рэдсен – если так, то там теперь все замолчало намертво, простите за каламбур… – Колен сосредотачивался, расшифровывая послание. – Еще: следов насильственной смерти на теле мага не обнаружено. Ауру его сейчас восстанавливают, но пока ничего определенного сказать нельзя… Это все, Хельга. Ты… Извини, что спрашиваю, конечно… Ты знала его?

Хельга отвернулась, поджала губы. Вместо того чтобы ответить, она попросила:

– Колен, подкинь им идею, пусть идентификацию трупа проведут.

Колен нахмурился.

– Я сейчас пошлю сообщение, конечно… Но с какой стати?

Хельга резко повернула голову и посмотрела на нас. Я поверить не мог своим глазам: по ее щекам торопливо скатилась пара крупных слезинок.

– Да, Колен, я знала Рэдсена. Он уже лет пятьдесят как был не первой категории и даже не высшей. Официально сверхвысшая категория магам не присваивается и вообще не существует. Но у него она была, хотя мы об этом никогда не говорили. Я даже не знаю, догадывался ли он об этом… Он вообще был очень способным. Если бы тогда он был немного постарше, он бы ушел с нами. Но я же не могла взять с собой младенца… – она неловко усмехнулась, – мне было некогда возиться с пеленками.

– Хочешь сказать, гибель такого мага…

– Гибель такого мага почти невозможна, – договорила за него Хельга. И вдруг, встряхнувшись, скомандовала: – Давайте-ка посмотрим, что там произошло.

Как и предсказывала Хельга, весна в этом году не наступила. Она попросту обрушилась на город. Снег таял стремительно, по улицам текли целые реки талой воды. Разбухшие деревья покрывались почками. Ошалевшие от тепла кошки, собаки и птицы сходили с ума днями и ночами. Все вокруг шумело, гомонило, клокотало, торжествуя по случаю перемены сезонов.

Колен нанял извозчика (передвигаться по улицам пешком было практически невозможно), и меньше чем через четверть часа мы стояли на каменных ступенях широкого крыльца, перед дверью дома, где жил темный маг Хаскольд Рэдсен. Прислугу сейчас допрашивали в здании Стражи, в доме никого не было. Он был заперт. Колен хмурился, Хельга затравленно озиралась по сторонам. Я возился с замками и думал о том, каким же существом был этот темный.

Магов сверхвысшей категории официально не существует, это как бы легенда. Вероятность высшей категории допускается только у верховных магов рубежа. Один от светлых, один от темных – и не больше. Но в классификации Хельги помимо шести общепринятых ступеней существует не только высшая, но и сверхвысшая и даже абсолютная категории. При мне Хельгой сверхвысшая упоминалась второй раз, об абсолютной я слышал от Колена в рамках обзорной лекции. Но исходя из опыта общения с магами второй-первой категории, которые считались сильнейшими на нашем рубеже, я не мог себе представить того, кто сумел бы уничтожить сверхвысшего, – а в том, что это убийство, кажется, можно было не сомневаться. Пусть все обстоятельства говорили об обратном, только то, что Рэдсен был сверхвысшим, перевешивало их.

– Рик, сколько можно? – нетерпеливо спросила Хельга.

– Сейчас… Все, – я распахнул дверь, шагнул – и натолкнулся ладонями на каменную кладку. Увидел я ее секундой позже.

– Наши цветные товарищи предусмотрительны, как никогда, – отметил Колен.

Хельга тихо рыкнула.

– Смертные. Ненавижу смертных!.. Хотя, если разобраться, у нас и боги – не подарки… Ладненько. Рик!

– Да?

– Перед тобой типичное заклинание защиты помещения от постороннего, распространяется как на обычных людей, так и на магов и нежить. Стена существует и на поверхности, и в Потоке, проскользнуть под ней невозможно. Она существует по всему периметру помещения, но проявляется только там, где нет настоящих стен. То есть, если ты сейчас попробуешь сделать дыру рядом, это не поможет. Как планируешь действовать?

Голос ее был сухой, механический. Хельга как будто бы была среди нас – но только какой-то маленькой, незначительной частью себя, все остальное находилось очень далеко. Точнее, не находилось – наоборот, терялось. Никогда еще я не видел ее такой, и, не скрою, мне было неприятно ее такой видеть. Хельга ведь должна быть бодрая, злая… веселая…

– А пройти сквозь стену рядом нельзя?

– Попробуй.

– Нельзя, – констатировал я через несколько минут. Заклинание было высший класс, я признавал это: в последнее время я научился проходить даже через стены в убежище Хельги, что немалого стоило. Правда, получалось это только в присутствии самой Хельги…

– Рик, что вообще можно сделать со стеной кроме того, что пройти сквозь нее?

– Разрушить.

– Разнести стену, выстроенную из волшебных камней, скрепленных чистой магией? Ты правда хочешь попробовать это? Забегая вперед, обрадую: это возможно. Стену можно подавить силой. Но пока ты этим занимаешься, сюда сбежится не только Стража, но и обычные люди. Нам зрители ни к чему. Думай дальше.

Я думал. Я усиленно думал.

– Рик, если не можешь поднять себя до уровня проблемы, опусти проблему до собственного уровня, – подсказал Колен. – Что, камни – единственное, из чего бывают стены?

Я перебрал у себя в голове уже половину всего, что пока знал о магии. И сразу же, как только Колен договорил, я споткнулся о два принципа трансформационной магии, в которой только-только начинал разбираться. Принцип первый: изменение качества того или иного предмета происходит посредством влияния на него через Поток. Принцип второй: качественной трансформации поддаются любые материальные и нематериальные предметы, в том числе и те, на которые наложены заклинания, а так же те, которые осуществились в результате заклинания. Само заклинание при этом не страдает, если это не является заранее намеченной целью…

Так. А теперь – то же самое, только на практике.

Камень?.. Чушь. Будет дерево. А еще лучше – бумага. Да, бумага! Ломкая упаковочная бумага, в которую в лавках заворачивают товары. Стена будет всего лишь нарисованной на ней!

Несколько пассов, и вот мои пальцы, в очередной раз надавившие на стену, прорвали ее. Я быстро расширил проход, пролез в него.

– Зачет, малыш, – хлопнула меня по плечу Хельга. Колен влез последним, закрыл за собой дверь.

В доме было темно и холодно, как в покойницкой. Воздух пах пустотой – и…

Мы с Коленом переглянулись. Он тоже понял. И обоим нам стало сильно не по себе…

По дому блуждали воспоминания о Хельге. Почуяв ее, они вынырнули из неимоверной глубины Потока и теперь, смутные, бледные, они постепенно таяли, потому что их хозяин больше не мог хранить их.

Хельга не единожды бывала в этих пустующих ныне комнатах. Еще несколько лет назад она появлялась здесь регулярно, потом – от случая к случаю. За последние полгода она приходила сюда всего один или два раза. Но ее здесь помнили. Ее здесь ждали. Всегда – вне зависимости от времени суток и времени года. И не светлым магом, которым она прикидывалась каждый день, выходя на улицу, а такой, какой она была на самом деле.

Хельга могла бы развеять эти бесприютные воспоминания одним взглядом, и мы бы ничего не узнали. Но она отчего-то не захотела это делать. Я украдкой взглянул на нее: лицо Хельги было плоским, непроницаемым. Это было так странно, что я… Да: я начал беспокоиться за нее.

– Хельга…

– Ну, чего тебе?

– Ничего. Извини.

Мы постепенно обошли все комнаты дома и наконец добрались до спальни, где и было обнаружено тело мага. Ступая по толстому, теплому ковру, я уже понимал, каким образом простой темный маг первой категории смог подняться до сверхвысшей. Но все равно я не мог представить Хельгу с…

– Это произошло здесь, – осторожно произнес Колен. – Установлено, что тело никуда не переносили. Попробуем сломать Тишину?

Хельга кивнула.

– Давайте.

Но не успели мы с Коленом начать разбирать по кирпичикам заклинание Совершенной Тишины, как дверь в низу шумно хлопнула, а потом раздались быстрые и грозные шаги. Вскоре перед нами предстала госпожа Елена, светлый маг первой категории, вторая на этом рубеже после верховного светлого мага. Я видел ее уже не в первый раз. Это она, когда мы охотились на Ласточку, требовала от Хельги предъявить ее наставника, чтобы обсудить с ним особенности воспитания молодого поколения магов. Краем глаза я заметил, что с ее появлением к Хельге вернулась ее обычная презрительная насмешливость. За секунду до появления Елены она щелкнула пальцами и развеяла все воспоминания о себе, сохранившиеся в этих стенах.

– Я даже не удивляюсь, молодые люди, – обвела нас Елена строгим педагогическим взглядом. – Кому еще кроме вас могло прийти в голову заявиться на место происшествия, когда расследование еще не закончено? Хельга, пойдем, поговорим. Что-то мне подсказывает, что это твоих рук дело.

Следом за Еленой Хельга вышла в соседнюю комнату. Пропустив женщину вперед, Хельга скрестила за спиной пальцы и подмигнула нам. Мы с Коленом стали прислушиваться к их разговору.

– Ты понимаешь, что ты делаешь? Мы принимали во внимание твои способности и разрешали тебе участие в некоторых наших операциях, в рамках получения личного опыта, так сказать… Мы закрывали глаза на твои выходки. Но сейчас это не шалость, это нарушение Закона, Хельга. Ты не осознаешь, какие претензии со стороны темных может повлечь за собой твой поступок. Я требую немедленного призыва твоего наставника.

– Я не могу его призвать. У меня нет на это права.

– Такое право есть у меня. Назови мне его имя.

– Я не могу, – повторила Хельга. Без вызова, вообще без каких бы то ни было эмоций. Но, кажется, именно спокойствие Хельги выводило из себя Елену.

– Да что же это такое, в конце концов? Ты уже год – год! – как работаешь среди взрослых, сильнейших светлых магов рубежа, а мы до сих пор не знаем, кто обучает тебя магии!

– Один из вас, это же ясно.

– Кто? Хельга, кто? Мне нужно знать!

– Если я не ошибаюсь, маг сам решает, разглашать ему имена своих учеников или нет. Если мой наставник не считает нужным ставить вас в известность, что я воспитываюсь у него, это его право.

– Ты не понимаешь всей серьезности ситуации, Хельга, – мне кажется, я отчетливо видел, как Елена покачала головой. – Всего несколько минут назад ты разрушила охранное заклинание, которое ставила я лично. Разрушила аналитически, почти не пользуясь силой. Я должна знать, кто обучил тебя этой технике.

Хельга молчала. Колен, переглядываясь со мной, едва сдерживал смешок.

– Хельга.

– Да.

– Все, что я видела от твоего наставника до сих пор, это только рекомендательные письма. Я не могу выяснить, кто их написал. Я требую личной встречи.

– Разве сейчас это важнее, чем это… происшествие? В данный момент времени мой наставник очень занят. Вы встретитесь с ним сразу после того, как это преступление будет раскрыто. Вас это устроит?

– Как ты можешь обещать мне что-то от имени своего наставника?

– Это его обещание. Он просил передать вам вот это.

Послышалось шуршание бумаги. Елена и Хельга надолго замолчали. Я видел, как маг пробегает глазами строчки письма.

– Ну, хорошо. Я согласна на этот компромисс. Я разрешаю твое участие в расследовании… Но на этот раз все должно быть официально и документально заверено, а не как в прошлый… Хельга, не торопись. Ясновидящий Колен и этот молоденький ведьмак… Как его зовут, кстати?

– Рик.

– Они тоже будут участвовать в расследовании?

– Да.

– Это немыслимо!

– Перечитайте письмо. Мне разрешили привлечь всех, кого я посчитаю полезным. Рик – мой друг, но он не маг. Так что я привлекаю его к расследованию под свою личную ответственность. Колена тоже.

Елена шумно вздохнула.

– Кто бы ни был твой наставник, у меня к нему очень много вопросов. Верховный этого наверняка не одобрит… Но это уже не мое дело. К вам же у меня будет требование: согласовывать свои действия с руководством. С этого момента вы состоите на службе, пусть и временно. Передай это своим друзьям, будь так добра.

Хельга кивнула. Когда они вернулись, на лице ее не было и следа былых переживаний. Только азарт игры с огнем, какой-то сумасшедший задор. «Не верь демону плачущему», – подумал я.

– Рик, Колен, с согласия госпожи Елены мы официально участвуем в расследовании! – бодро сообщила она. – Нас убедительно просили согласовывать свои действия с руководством, – она демонстративно повернулась к Елене. Хельга снова паясничала, мне было почти стыдно за нее.

– Когда Вы пришли, мы как раз собирались исследовать заклинание Совершенной Тишины, наложенное на этот дом, – сказала она Елене. – Может быть, нам удастся снять его.

Елена нахмурилась.

– Хельга, я думаю, ты забываешься, – сказала она. Кстати, говорила она немного странно, поджимая губы. Пока она молчала, она могла казаться почти красивой женщиной, но стоило ей только открыть рот, как лицо ее словно разламывалось пополам. Зрелище было жутковатое. Да и этот оттенок странно-плотной ауры, замеченный мной еще при первой встрече… Надо, надо будет спросить у Хельги, что это такое. – Над этим заклинанием работало несколько магов первой категории! Ты, конечно, очень талантливая девочка, но не всемогущая же!

– Нет предела совершенству, но все мы к нему стремимся, как будто бы он есть, – пожала плечами Хельга. И принялась ворожить.

Дневной свет померк, полумрак вокруг нас сильно затрясло. Стены ходили ходуном, все звенело, брякало, рокотало – и вдруг послышался звон, как будто бы рухнула на пол и разлетелась на тысячи осколков хрустальная ваза.

Она действительно упала и разбилась. Не здесь, в гостиной. Я это заметил только потом, мельком, когда мы уже уходили.

После того, как последние капельки хрустального звона растаяли в воздухе, все стихло, свет снова стал ясным.

– Невероятно, – прошептала Елена.

Хельга глубоко вздохнула, изображая воплощение вселенской усталости, проговорила:

– Заклинание было наложено самим господином Рэдсеном, причем очень давно. Оно работало само и… Оно обновлялось каждую ночь. То есть, вещам связывался язык не раз и навсегда, а каждую полночь снова и снова. У меня получилось вскрыть Тишину только до сегодняшней полночи. Не думаю, что можно капнуть глубже. Извините…

Она тяжело села на постель, зажала руки между коленями. Плечи ее подрагивали. Еще одна комедия.

– Хельга, ты умница! – Елена бросилась к ней. Она улыбалась, но улыбка ее была тревожной. Я понял, о чем она беспокоится. – Только зря ты так сама, зря, – она обхватила демона за плечи, привлекла к себе. – Могла бы взять мою силу, если уж на то пошло…

Она не лила в Хельгу силу напрямую, но создала мощное поле, чтобы та могла впитать в себя столько, сколько ей сейчас не повредит – а не повредит ей, разумеется, много… Хельга, прикрыв глаза, нагло пользовалась человеческой доверчивостью светлого мага.

– Рик, ты умеешь создавать ретроспективные модели на основе воспоминаний вещей? – спросила Елена. – Покажи нам все, что здесь произошло.

С какого момента?.. А, ладно. Дверь должна помнить, когда через нее вошли.

Он вошел не через дверь, а через окно. Причем кухонное. Стены дома стали зыбкими, полупрозрачными, от предметов остались одни разноцветные контуры. Я сделал так, чтобы можно было проследить за передвижениями по всему дому, не выходя из спальни.

Темный маг Хаскольд Рэдсен был среднего роста мужчиной лет сорока, с холеными руками и глубокими, философскими залысинами. В чертах его лица было что-то хищническое и в то же время по-человечески надменное: такие нравятся женщинам. Его движения были быстрыми, уверенными, но не резкими. И не похоже было на то, чтобы его кто-то преследовал – просто почему бы не войти в собственный дом через окно?..

Он спрыгнул на пол, одернул камзол, прошел через кухню, по дороге цапнув со сковородки горячую куриную ножку. Прислуга (женщина преклонного возраста и девушка) спросили, когда накрывать на стол, и он ответил: «Позже».

Поднявшись по лестнице, Рэдсен догрыз курицу и кинул кости домашнему духу, который подхватил их на лету и тут же схрумкал.

Войдя в спальню, Рэдсен на ходу скинул камзол, отбросил его на спинку стула и направился к большому гардеробу. Он уже протянул руку к его латунной ручке, но вдруг замер, отступил, поморщился. Губы мага быстро-быстро задвигались, и я узнал универсальное излечивающее заклинание, несложное и мощное… Рэдсену оно не помогло. Он даже не дочитал его до конца: охнув, схватился за грудь, упал на колени. Потом завалился на бок и затих. Никаких конвульсий, никаких припадков. Тихая моментальная смерть. На полу собственной спальни. Мага сверхвысшей категории. Добро пожаловать на наш рубеж.

Стены снова становились плотными, материальными, а труп господина Хаскольда, наоборот, исчезал. Пока его очертания теряли четкость, я осторожно взглянул на Хельгу. Кажется, на протяжении всего сеанса ретроспекции она жадно, напряженно вглядывалась в восстанавливаемые мной картинки. Глаза ее горели сухо и страшно. Но по лицу ее ничего нельзя было прочитать.

– Рик, от имени светлых магов этого рубежа приглашаю тебя вступить в действующий состав Стражи, – торжественно сказала Елена. Она была впечатлена моей работой. Уже с интонацией попроще она добавила: – Я имею в виду специальный отряд, который занимается происшествиями магического характера. С такими талантами категорию мы тебе подтянем буквально за пару лет. Станешь полноценным магом, обещаю.

– Я подумаю, госпожа Елена. Благодарю за предложение.

Она поднялась.

– Я сейчас отправляюсь во Дворец. Вы поедете со мной?

– Если вы не против, мы обследуем тут все. Можно? – попросила Хельга. – Я понимаю, тут уже поработали маги второй-первой категории, но вдруг на что-нибудь случайно наткнемся? А к вам мы подъедем чуть позже.

– Что же, хорошо. Я буду вас ждать. Не забудьте, что вам нужно оформить временные пропуски. И если что-нибудь действительно найдете, пришлите мне зов немедленно!

– Да, госпожа Елена, – пробормотала Хельга.

Кивнув нам, женщина вышла из комнаты. Она покинула дом, плотно закрыв за собой дверь.

– Обожаю светлых магов, – Хельга откинулась на постель, заложила руки за голову. И облизнулась. – Такие внимательные, такие заботливые… А уже тебя, Рик, к рукам прибрать хотят, – она повернулась и подмигнула мне. – Ну, что, пойдешь в Стражу от светлых магов?

Я прикрыл глаза и перевел дыхание. Хельга знала меня, как облупленного.

– Я сделаю, как ты скажешь.

Она рассмеялась.

– Иди, иди, Рик. Я не против. Даже наоборот: и у меня свои глаза в Страже будут, и ты у них подучишься, тебе нужно. Так что предложение Елены очень кстати.

– Хельга, а что с ней такое? – спросил я. – У нее аура какая-то странная.

– А, это ты молодец, что заметил. Елене искусственно сдерживают категорию. Дело в том, что в последние годы она стала тянуть на высшую, а так как верховный светлый маг у нас уже есть, никому на рубеже непозволительно владеть магией на таком же уровне. Елена имела глупость поставить своих коллег в известность о том, что ее категория поднимается. Они приняли решение сдерживать ее. Елена согласилась.

– И ее это не расстроило?

– Нисколько! Более того, Рик: она была счастлива, когда узнала об этом решении. Авторитет верховного светлого для нее непререкаем. И там не любовь или уважение, там что-то пострашнее: она навязчиво боится доставить ему даже малейшие неудобства, словно чем-то обязана ему… или в чем-то сильно виновата перед ним. Поэтому, кстати, Елена лезет во все, что происходит на рубеже. Она старается разрешить все проблемы. А чем больше маг практикует…

– Тем больше растет его сила, – понятливо закончил я.

– А так как ей сдерживают категорию, я даже подумать боюсь, чем это может закончиться. – Хельга села, уперлась ладонями в постель. Выглядела она бодрой, отдохнувшей и готовой к новым выходкам. – Будь осторожен с ней, Рик. Не забывай подправлять ауру.

– Хельга, может, мне тоже податься в Стражу? – спросил Колен. – Раз уж я с ними сотрудничаю…

– А ты хочешь?

– Нет.

– Ну и не надо!.. У нас ведь в каком-то смысле своя Стража, – Хельга встала, прошлась по спальне, огляделась. – И свое расследование! – она резко обернулась. – Ну, кто-нибудь еще считает, что это несчастный случай?

Мы с Коленом переглянулись и отрицательно помотали головами. Хельга кивнула.

– Значит, так. Что мы имеем? Убийство темного мага сверхвысшей категории при помощи дистанционного воздействия и свидетеля преступления, который тщательно и успешно скрывается от Стражи. Что же, его вполне можно понять: в его положении от свидетеля до подозреваемого один шаг!

– Хельга, о чем ты? Какой свидетель? – нахмурился Колен.

– Загляни в Поток. Только очень, очень глубоко. Она сейчас пробирается к двери.

Она?..

Колен заглянул. Я тоже. Не знаю, что увидел он, но я очень глубоко смотреть пока не мог, поэтому различил только худенький призрак неопределенного пола, скользящий вдоль стены к дверному проему. Кстати говоря, стены дома Рэдсена в Потоке были сделаны из стальных щитов, гравированных заклинаниями. В обычных домах в Потоке стены перестают существовать вообще, остаются только аляповатые пятна налипших на них грязноватых человеческих эмоций, поэтому пройти через обычную стену в Потоке – не проблема. А еще там можно заметить следы влияния магов на реальность: они колышутся в Потоке, похожие на разноцветные водоросли.

– Хельга, кто это? – спросил Колен.

– Сейчас узнаем! – она встряхнула рукой, и от пальцев ее в Поток устремились длинные эластичные ленты. Они моментально оплели призрака, и Хельга потащила его на поверхность, как кукольник непослушную марионетку.

– Елену еле спровадила, чтобы поговорить с ней, – комментировала она. – Даже пришлось Тишину немножко поломать, лишь бы она убралась отсюда поскорее…

– Хельга, а это заклинание было очень трудно снимать? – поинтересовался я.

– Ну, ты, наверное, повозишься. А я… Еще бы я не сняла свое собственное заклинание! – она рванула ленты в последний раз, и из Потока выпала темноволосая девушка в тончайшей кружевной сорочке. – А вот и наша свидетельница. Полюбуйтесь.

Я посмотрел на девушку – та лежала на полу, свернувшись комочком и прикрыв лицо руками. Она дрожала… А полюбоваться, честно говоря, было на что: у девушки были невероятно тонкие, изящные запястья и голени, да и вся ее фигурка была словно точеной. Впечатление усиливал очень светлый тон кожи – такой светлый, что, казалось, тело девушки покрыто свинцовыми белилами. Она еще не отняла рук от лица, но я уже знал, что девушка очень красива… Такие, как она, не бывают некрасивыми. Такова их неживая природа.

Девушка была вампиром.

Стащив с кровати одеяло, Хельга обернула им девушку. Нежить плохо переносит принудительное извлечение из Потока: она ощущает сильный перепад температуры, и чем быстрее произошло возвращение, тем сильнее будет перепад. Хельга сгребла получившийся кокон в охапку и уселась с ним на руках прямо на полу. Кажется, у моей наставницы одной игрушкой стало больше.

– Она сидела тут все время, пока маги исследовали квартиру. Сидела в самой глубине Потока, боялась пошевелиться, правда? Любое движение могло выдать ее. Потом Елена поставила защиту, и она оказалась просто запертой. Она уже пыталась выскользнуть, когда мы вошли сюда, да Елена явилась в самый неподходящий момент. И она снова нырнула в Поток. О нас она знает только то, что говорила здесь Елена. Поэтому попыталась сбежать сразу после ее ухода… Ты чего молчишь, девочка? Ты бы сказала, кто ты такая, как тебя зовут. И как тебя угораздило оказаться на месте преступления.