Текст книги "Смеющаяся Тьма (СИ)"

Автор книги: Полина Громова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Незнакомцем, которого видела Милена, была наша Ласточка, светлый маг, поедающий Поток. Сила, затекающая в получающиеся дыры, тянется к нему. Милена – молодой маг, она тоже источник силы, и совсем не удивительно, что и ее тянуло к тому особняку вместе с потоками энергии. Ее зацепило заклинанием поглощения, только зацепило, но этого оказалось достаточно, чтобы она не смогла сопротивляться зову силы… Как хорошо, что Милена не оказалась сознательным сообщником Ласточки! От сердца у меня отлегло…

– Рик. Ты что-нибудь понял?

Я отрицательно покачал головой. Я решил, что Милене совсем не обязательно знать о результатах моего мыслительного процесса.

– Есть кое-какие догадки, не более того. Мне нужно посоветоваться с Хельгой. Знаешь, что? Давай договоримся. Как только ты снова почувствуешь, что тебя куда-то влечет, пусть я буду первым, кто об этом узнает. Пришли мне зов, хорошо? Зови мне немедленно, мы с Хельгой придем на помощь, обещаю. Зови сразу, договорились?

– Хорошо, – Милена кивнула. – Рик, а ты что… Уже уходишь?

– Нет…

– Тогда пойдем ко мне.

– В твою комнату?

Она улыбнулась.

– Не совсем.

Мы вышли в коридор, таясь, как воры. Милена оглянулась по сторонам, убедилась в том, что никто нас не видит, и, взяв меня за руку, потянула за собой.

В конце коридора была лестница на чердак. Мы поднялись, Милена еще раз оглянулась, а потом дунула на пальцы и открыла люк. Он поднялся бесшумно и так же бесшумно опустился, когда мы поднялись на чердак. И это с учетом того, что люк был заперт.

На чердаке было сухо, тепло и темно.

– Родители не знают, что я себе здесь обустроила гнездышко, – сказала Милена и стала зажигать свечи.

Я и в самом деле оказался будто бы в гнезде какой-то чудесной птицы. На полу чердака лежал толстый ворсистый ковер, а также куча подушечек, подушек и подушещ, на которых можно было посидеть и полежать. Под скошенной крышей висели рисунки, поделки, мягкие игрушки. Свечей, дававших мягкий, теплый свет, тут было множество.

– Устраивайся, Рик, – Милена сама уселась на ковер, сгребла ближайшую подушку и прижала ее к себе. – Рик… Ри-к…

– Что?

– Да так… Странно все это.

Я улыбнулся.

– И это мне говорит молодой маг!

– Да нет, я не про то, что происходит, хотя и про это тоже. Все вообще странно… – она устроилась удобнее. – Знаешь, я с трудом вспоминаю все, что происходило в последние дни.

Я насторожился.

– Ты теряешь память? Думаешь, кто-то отнимает ее у тебя?

– Нет, Рик, ты не понял.

– Объясни. Я постараюсь понять, честное слово.

Она одарила меня магической в самом человеческом смысле этого слова улыбкой.

– Ты славный, Рик. А я… Понимаешь, то, что происходит сейчас, для меня как книга, которую я читаю. Интересно, увлекательно, но не со мной. Я пью настоящее, как простую воду: ни вкуса, ни запаха. А то, что происходило со мной давно, в детстве, наоборот кажется мне очень ярким, словно я не вспоминаю это, а переживаю снова и снова. – Милена грустно усмехнулась: – Я слышала, такое бывает у стариков.

В этот момент очень хотелось пересесть к ней и обнять ее за плечи. Но это было бы на грани приличия. Поэтому я только придвинулся к ней и шутливо сказал.

– Старушка ты наша.

Милена снова улыбнулась – и снова улыбнулась хорошо, по-доброму.

– Представляешь, я тут недавно себя совсем маленькую вспоминала. Просто так: сидела и вспоминала, как я играла, какие праздники были в доме, куда мы ездили… Рик, это все такое яркое, такое настоящее! Совсем не такое, как сейчас. Может, конечно, лет через двадцать все то, что происходит сейчас, будет казаться мне таким же ярким… Но так это через двадцать лет, – Милена вдруг совсем помрачнела и опустила голову. Пальцы ее мяли уголок подушки. – Ту, какой я была, я помню… и я себя тогдашнюю чувствую. А себя сейчас – нет.

Какое-то время мы сидели молча. Я не знал, что сказать ей. Милена дышала редко и шумно…

Думаю, все, что происходило до этого момента, как и все, что произошло потом, никогда бы не случилось, если бы Милена не попала под заклятье Ласточки. Этот маг, кем бы он ни был, не только выпил ее силу. Скорее всего, он и не рассчитывал на этот побочный эффект, он даже не знал о нем, но у Милены после случившегося с ней в то злополучное утро словно сломался какой-то защитный механизм. Она не могла полностью отдавать себе отчета в том, что она делает, что говорит, как меняется ее настроение. Об этом я подумал уже потом, несколько месяцев спустя, когда уже все закончилось… Когда я как-то случайно обнаружил, что Милена стала прошлым и уже не имеет никакого отношения к тому, что я чувствую теперь.

Подняв на меня тяжелый, затуманенный взгляд, она спросила:

– Рик… Если я сойду с ума, ты меня не бросишь?

Не понимая, к чему она клонит, я, конечно, стал возмущаться:

– Милена, что за ерунда? Ты не сойдешь с ума! Можешь даже не пробовать, у тебя не получится. Выброси из головы эти глупости.

– Глупости, говоришь? – она как-то странно улыбнулась. – А ты знаешь, мне сегодня весь день хочется делать глупости. Ужасно хотелось разогнать всех этих магов! Наорать бы хорошенько на них, как они мне надоели… А потом пришли родители, и я никак не могла их вытолкать из комнаты, а мне очень хотелось остаться одной, а они все не уходили – и я чуть не наложила на них заклинание послушания, понятия не имею, что меня остановило…

«Отсутствие силы», – ответил про себя я. Милена была выпитой до дна. Даже говорила она нечетко, смазано… и будто бы не со мной.

– …Я так и не сделала ни одной глупости. Даже обидно. Восстановить справедливость, что ли?.. – спросила она в потолок.

И вдруг откинула в сторону подушку, которую так долго прижимала к себе, подалась вперед и впилась своими губами в мои губы. У меня перехватило дыхание.

– Я давно хотела сказать тебе, только что-то все время мешало, а сейчас вдруг перестало мешать, – отпрянула она чуть-чуть. – Я люблю тебя, Рик. Люблю так, что мне наплевать, любишь ли меня ты. Странно, правда?

Она не дала мне ответить. Последовал еще один поцелуй.

Мой разум смел надеяться, что поцелуями все и закончится. Но мое тело его не поддержало. Вдвоем с Миленой они смели мой рассудок, как сметают крошки хлеба ладонью со стола.

В какой-то момент я попытался опомниться: что же мы делаем? Мы ведь даже не помолвлены! Но уловка не сработала. Не помогло даже сознание своей неопытности. Как выяснилось, мое тело в таких вопросах было более компетентно, чем мне раньше казалось. Это было почти так же, как тогда, в подземельях особняка, когда я дрался, не отдавая себе в этом отчета. И удовольствие было почти такое же – как от боя.

Я ушел от Милены глубоко за полночь. Бродил по пустому городу, ныряя в Поток, выскальзывая из него и поражаясь тому, как легко это мне удается, – и думал о том, что собственной жизни у меня все равно нет.

Глава 8. Охота на Ласточку

– Все, друзья мои! Весна в этом году отменяется! – Хельга ввалилась в гостиную в инее на меховом воротнике дубленки и на волосах. – В городе минус тридцать четыре и этим дело не закончится!

– Если хотите спросить, кто в этом виноват, я готов ответить, – следом вошел Лай. У него иней был даже на бровях и ресницах. Оба не спешили раздеваться.

– Ласточка? – предположил Колен.

– А вот и нет! Мы с Лаем, – Хельга шлепнулась в кресло. – Мир слишком отвык от мысли о том, что в нем может случиться поединок двух демонов. Проще говоря, он основательно струхнул… Слушайте, выйдите из Потока, с вами старшие разговаривают!

– Извините…

Мы с Коленом послушно поднялись из Потока. Дом Хельги был устроен так, что тут были видимы все, даже если они находились в Потоке, но разница все равно ощущалась. Я сегодня решил прогулять школу и с самого утра не вылезал из Потока, Колен учил меня обращению с ним.

– Лай, я вот все думаю, что бы было, если бы мы с тобой стали драться не в воде, а на открытом пространстве?

Он серьезно задумался. Ни по его выражению лица, ни по интонации его голоса никогда нельзя было догадаться, пошутит он сейчас или провозгласит истину в первой инстанции.

– Полагаю, температура воздуха упала бы градусов до восьмидесяти, – сказал Лай. Шуткой это, кажется, не было. – И не только на этом рубеже, но и на всех остальных.

Хельга неохотно принялась раздеваться.

– Лай, надо что-то менять. Если так пойдет и дальше, лет через пятьсот нам и на улицу нельзя будет выйти, чтобы в мире не случился какой-нибудь катаклизм! А я не собираюсь хоронить себя в этих стенах… Может, отыщем Кристину и попросим соткать для нас какой-нибудь особенный, демоноустойчивый мирок, а?

– При мне ты вспоминаешь о ней уже второй раз. Соскучилась?

– Хельга, а кто такая Кристина? – вмешался Колен. – Нет, если не хочешь, можешь не говорить…

– Да все нормально, Колен. Кристина – демон, чье место ты сейчас занимаешь.

Воцарилась тревожная тишина. Колен испуганно посмотрел на меня, взгляд его отчаянно искал поддержки.

– Да чего вы все так перепугались? Жива она, жива… Вроде как.

– Кристина – шестой отступник, сводная сестра Хельги, – пояснил Лай. – Когда мы решили вернуться в этот мир, она пошла дальше. Ты ее не застал, Колен. Ты тогда еще был магом в своем мире. Когда Хельга привела тебя, Кристины с нами уже не было.

Он кивнул. Я, разумеется, мало что понимал из разговора. И что-то мне подсказывало, что Хельгин особняк – единственное место на земле, где все тайное рано или поздно становится не явным, а не еще более тайным.

– Рик, Милена тебя еще не звала? По моим подсчетам, сила уже должна возвращаться к ней. Как только ее наберется нужный объем, ее опять потянет к Ласточке.

– Я захожу к ней каждый день. Пока никаких тревожных признаков нет.

– Ты присматривай за ней. Девочка, должно быть, ужасно себя чувствует. Потерять свою силу почти до последней капли и вернуться в мир живых – это, знаете ли, непростое испытание.

Я кивнул. Ставить всех в известность о тех отношениях, которые теперь были между мной и Миленой, я не торопился. Мы на самом деле встречались каждый день: я ездил к ней, мороз не был мне помехой. Ее родители, кажется, ни о чем не подозревали… А может, и подозревали, да Милена внушила им, что беспокоиться не о чем. Та скорость, с которой она теперь устраивала свои дела, начинала меня пугать.

– Колен, ты сделал, что я просила?

– Угу. Вон на столе списки.

– Сколько?

– Двадцать одна.

– Так много?!.

– Хельга, ты же сама просила проверить не только все рубежи, но и пройтись по периферии! Я вычел всех, у кого, по моим личным данным, есть алиби. И вообще, в списке светлых магов тридцать четыре подозреваемые, в списке темных – пятьдесят две!

– Ох и ничего себе у нас светлых магов первой категории развелось! Лай, что ты об этом думаешь?

– Я думаю, что профессия сильно феминизировалась, и это не пошло ей на пользу.

– Колен, для справки. Сколько у нас сейчас соотношение «м» к «ж» по верхним категориям?

– Я тебе что, всевидящее око? Понятия не имею!

– Приблизительно.

– Один к трем.

– Прямо как у нас сейчас, только наоборот! – хохотнула Хельга, окинув взглядом Лая, Колена и меня. – Ладно. Мы, вообще-то, о Ласточке говорили.

– Значит, двадцать один маг перовой категории. Это много, Хельга. Нам нужен только один.

– Мы получим его, Лай. Надо только подождать, пока Милена восстановит силы.

– Не сомневаюсь, что у тебя есть еще какой-нибудь план на тот случай, если не сработает этот.

Хельга удивленно дернула бровками.

– Почему это он не должен сработать?

– Рик, Колен, вы заметили? – Лай повернулся к нам. – Прорехи в Потоке затянулись и новых не появилось. Мы разрушили маяк, других пока не обнаружено. Что, если Милена восстановит силы, а к Ласточке ее не потянет? Мы могли попросту спугнуть ее. Ласточка затаилась.

– Лай, думаю, это затишье перед бурей, – покачал головой Колен. – И может быть, то, что мы сделали, – к лучшему. Сколько бы силы набрала Ласточка к сегодняшнему дню, если бы не была вынуждена скрываться?

– Мудро мыслишь, Колен, – сказала Хельга. – Лай, потерпи несколько дней, и Ласточка будет нашей. Обещаю. И нам, кстати, надо к этому подготовиться.

«Терпеть» пришлось еще три дня. Накануне я с Миленой не виделся, Хельга с Коленом весь день меня мучили, обучая технике сражения в Потоке. Я проводил там по несколько часов, потом возвращался и, не раздеваясь, отлеживался в воде, потому что держаться на определенной глубине Потока я еще не научился, меня сносило в сторону, я проваливался вниз и впитывал всякий магический мусор. Обыкновенная вода вытягивала его из меня. А потом я возвращался к Хельге и Колену, и все начиналось сначала.

Домой я решил не возвращаться – переночую у Хельги, в последнее время я практически жил у нее. До постели я добрался в сумерках, упал, приложился к подушке всего на секунду и тут же услышал зов Милены. В другое время я бы обрадовался. Но почему именно сейчас?..

Скатившись с кровати, я поднялся на ноги и машинально посмотрел на часы. Почти полночь. Что же это получается – я проспал несколько часов и это не заметно? Хотя, нет: чувствовал я себя бодрым и готовым к подвигам во имя Хельги.

Кстати, Хельга. Я сосредоточился и послал ей зов. Она откликнулась мгновенно. Я отчетливо услышал в голове ее голос:

– Сбор в гостиной немедленно!

Когда я вышел в гостиную, Лай уже ждал меня там. Сам одетый, он протягивал мне мою куртку. Глаза его в темноте жутковато поблескивали. Я быстро влез в рукава куртки.

Одеваясь на ходу, в гостиную вылетела Хельга. В руке у нее была сшитая из лоскутков торба, затянутая тесемкой.

– Колен, давай быстрее! – крикнула Хельга и пнула ногой дверь в его комнату.

– Я здесь! – Колен выскочил из кухни, что-то пожевывая. Он был уже одет.

– Отлично, пошли! – Хельга закинула на плечо свою торбу и распахнула дверь, которая последние несколько дней вела, вообще-то, в мою комнату…

За дверью оказалась лестница. Обыкновенная деревянная лестница с широкими тертыми ступенями и балясами, покрытыми лаком. Такие есть почти что в каждом доме… Только вот эту лестницу – да и этот дом – я хорошо знал. Я часто бывал тут в последнее время.

Наверху лестницы распахнулась дверь, нам навстречу вышла женщина со свечой в руке. Это была мать Милены. Выглядела она испуганной.

– Кто вы? Что вам нужно?

– Все в порядке, – Хельга прыжком преодолела несколько последних ступенек и пальцами коснулась лба женщины. – Мы друзья Милены, мы пришли к ней в гости.

Лицо женщины на секунду застыло. Потом на бледных губах появилось подобие улыбки.

– Проходите, – сказала она, отступая в сторону.

Мы вчетвером ввалились в коридор и вскоре были уже у комнаты Милены. Я без стука распахнул дверь.

– Рик! – девушка бросилась мне на шею и крепко обняла. Она была босиком, в одной ночной сорочке. – Как хорошо, что ты пришел! Это… Опять началось! Я никого больше не звала, только тебя, как мы и договаривались, только тебя… Рик, оно опять! Я схожу с ума! Я опять…

– Милена, пожалуйста, успокойся! Я здесь, все хорошо! Мы тебе поможем!

– Мы? – Милена отстранилась от меня и с удивлением закрутила головой. Я запоздало сообразил, что остальные прячутся. Но Хельга поняла мою оплошность и проявилась.

– Здравствуй, Милена! Я пришла с Риком, он позвал меня. Не бойся, все будет хорошо!

Хельга обошла нас, принюхалась, бросила взгляд назад.

– Рик! – Милена снова прижалась ко мне. Но стоило мне сомкнуть объятия, как она тут же стала вырываться: – Нет, нет, нет! Пусти меня!

– Рик, одень ее. Мы уходим немедленно, – сказала Хельга. – Я подожду за дверью.

– Да, – ответил я. Раздевать Милену мне приходилось. Что ж, одеть я ее, наверное, тоже смогу.

Я усадил Милену на постель, закрыл дверь за Хельгой. Милена немедленно вскочила и заметалась по комнате, заламая руки. Лицо ее горело, вокруг глаз темнели круги.

– Рик, Рик, Рик! Я должна идти! Я сходу с ума! Рик!

– Милена, успокойся, пожалуйста, все хорошо. Мы тебе поможем, – я снова усадил ее на постель, на этот раз сел и сам, силой удержал ее рядом.

– Мы? – удивилась Милена снова. – Разве ты привел с собой кого-то еще?

– Да, Хельга со мной. Ты же ее видела только что.

– Хельга… – Милена на секунду задумалась. – Да! Я видела… – вдруг ее лицо исказила страшная гримаса. – Я все видела! Хельга обманщица! Она совсем не светлый маг! Она всем лжет!

– Да-а? – притворно удивился я, чувствуя, как сердце сжимается в комок и перестает биться. Неужели Милена видела настоящую ауру Хельги? Тогда она обречена. Хельга не оставляет свидетелей. – Кто же она такая?

– Никто! Ее на самом деле нет! – выкрикнула Милена и расхохоталась. – Рик, больше никого нет! А ты есть, и я так счастлива, я так счастлива… Но я должна идти, чтобы меня тоже не было! – она дернулась, я снова удержал ее. – Рик, пусти, пусти меня! Я сумасшедшая, пусти!

Не знаю, как описать тот ужас, что охватил меня.

– Милена, мы пойдем вместе! Куда ты скажешь!

– Нет!

– Пойдем! Только на улице зима, тебе нужно одеться. И потом, там, куда ты придешь, наверняка, кто-нибудь будет, ты же не можешь предстать перед ними в таком виде. Это ведь неприлично… Милена, давай, давай, солнышко…

Кажется, она успокаивалась от моего голоса. Я этим пользовался, я не переставал говорить. Милена больше не вырывалась, но и не желала помогать мне, когда я пытался одеть ее, словно большую куклу. Ее тело было мягким и безвольным, даже голова болталась из стороны в сторону.

– Вот так, так, умница… Сейчас мы пойдем туда, куда ты хочешь, я буду с тобой, я тебя не брошу. Хорошо?

– Нет, – пискнула она.

– Ладно, – тут же согласился я. – Ты пойдешь туда одна, если считаешь, что так нужно. Ты ведь пойдешь туда, правда?

– Да…

– Ну, вот и славно…

Я не знал, куда она собиралась идти. Даже предположить не мог. Но я должен был как-то защитить ее, в таком состоянии она уязвимее грудного ребенка. А она не хочет, чтобы я шел с ней. Нет, я, конечно, все равно пойду, как и Хельга, Лай и Колен. Но мы будем двигаться на расстоянии, и в случае чего… Я не успею. Значит, нужно придумать, как защитить ее на расстоянии… Как?..

И тут я вспомнил о мощном охранном амулете, болтающемся у меня на левой руке. Тоненький льняной браслетик, я как-то сплел его под руководством Хельги. Сам по себе на чужом запястье он работать не захочет, но ведь я буду рядом, я стану ему помогать…

Зубами я кое-как развязал узел, стащил браслет со своей руки, перетянул им запястье Милены.

– А это тебе от меня подарок, – приговаривал я, завязывая узелки на растрепанных кончиках. – Он будет защищать тебя, когда меня не будет рядом…

Когда я вывел Милену из комнаты, Хельга одарила меня снисходительной гримасой.

– Отпусти ее. Пусть идет.

Я выпустил руку девушки из своей ладони. Она растерянно посмотрела на меня.

– Нет, не так. Попытайся ее задержать. Только не очень старайся.

Я нахмурился – я не совсем понимал, что от меня требуется. И все же я попытался выполнить распоряжение Хельги.

– Я тебя никуда не отпущу, – я сомкнул руки на талии Милены. – Ты никуда отсюда не уйдешь!

– Пусти меня! – она тут же снова сошла с ума, вырвалась, бросилась к двери. – Меня ждут!

В следующую минуту каблучки ее сапог глухо застучали по лестнице.

– Ну, вот и все! Нам остается только следовать за ней! Лай, а ты сомневался…

Мы шли за Миленой на расстоянии в сотню шагов. На этот раз она двигалась быстро, почти бежала, только временами переходила на шаг, чтобы отдышаться. Она знала, куда ей нужно идти. На этот раз она была не в трансе и вполне осознавала силу, влекущую ее куда-то. Только сопротивляться ей она не могла… Да и не хотела.

Милена привела нас на вокзал. Там поджидал паровоз. Окутанный белыми облаками пара, он должен был вот-вот тронуться. Он отправлялся в ночной рейс: почти пустым возвращался в столицу, чтобы рано утром привезти в наш город множество пассажиров. Милена подалась в первый попавшийся вагон.

– Я так и думала! – сказала Хельга. – Ласточка обосновалась за пределами рубежа. Что ж, мы поедем к ней в гости!

Высокий мужчина в форме, заподозривший что-то неладное, хотел было остановить Милену, но тут подоспели мы. Хельга отвела ему глаза и юркнула в вагон следом за Миленой. Не прошло и пяти минут, как паровоз тронулся.

Милена прошла в середину вагона и, сев на скамейку, сложила руки на коленях и вытянулась в струнку. Хельга осторожно обошла ее и помахала ладонь перед ее остекленевшими глазами. Милена никак на это не отреагировала.

– Все, готова девочка. Придет в себя ближе к концу путешествия, – Хельга повернулась к нам. – Пойдемте поищем компанию повеселее, ехать, я полагаю, придется долго. Рик, я понимаю, тебе хотелось бы остаться с ней, но Ласточка может заметить твое присутствие. Тебе лучше пойти с нами. А за Милену не беспокойся, войти в этот вагон никому не придет в голову ни на какой станции, – Хельга отправила по направлению к двери небрежный пасс и тут же скользнула через переднюю дверь вагона в следующий, расположенный ближе к голове паровоза. Лай и Колен последовали за ней. Я оглянулся, чтобы посмотреть на Милену еще раз, и все-таки пошел с остальными.

Компания для Хельги нашлась не сразу. Два следующих вагона были пусты, в четвертом сидел лукавого вида старичок, намеревавшийся, очевидно, выспаться прямо на скамейке. Зато в пятом Хельга обнаружила пассажиров с большими яркими тюками и зачехленными музыкальными инструментами.

– Доброй ночи! – улыбнулась Хельга во все лицо. – Не возражаете против нашего общества? А то дорога длинная, ехать скучно…

Их было тоже четверо: два парня и две девушки. Толи лицедеи, толи музыканты; может быть, циркачи. До нашего пришествия они дремали, поэтому не обратили внимания на то, каким странным образом мы здесь появились. Я понять не мог, почему Хельгу так забавляет ходить сквозь двери, если можно ходить через них, но не спорил. Может, они решили, что мы просто вошли на очередной станции. На вопрос Хельги они не ответили, только один пожал плечами.

– Я вас увидела и такую историю вспомнила! – Хельга плюхнулась на лавочку и принялась что-то задорно рассказывать. Вскоре среди ребят прокатился смешок, пассажиры оживились. Хельга легко могла бы завоевать их доверие при помощи магии, я был уверен в этом. Но ей хотелось поиграть в человека.

Мы расселись тесным кружком, перезнакомились. Оказалось, что эти ребята и в самом деле уличные лицедеи, выступают с кукольными представлениями. Ехали они, как и мы – в столицу.

Беседа завязывалась теплая, за ней можно было легко скоротать дорогу. В какой-то момент Лай вытянул из-под лавки плетеную корзинку, в которой стояло несколько бутылок вина, лежала половина гуся и хлеб. Хорошо иногда быть демоном!

Никто из пассажиров не задумался о том, как это все оказалось под лавкой – но при виде еды и вина они оживились еще заметней.

– Предлагаю перекусить! – сказал Лай. – Только тут уже остыло все. Но ничего, Рик нам поможет. Правда, Рик?

Я изобразил на своем лице крайнее удивление. Лай улыбался.

– Рик у нас магии учится, – пояснил он для остальных. – Сейчас он попробует разогреть для нас еду. Правда, Рик?

– Я… Я постараюсь!

Раздались приободряющие возгласы. Я смущался – практиковать при людях мне еще не доводилось. Колен похлопал меня по плечу.

– Давай, Рик. Воздействуй.

И я воздействовал… Не то, чтобы у меня не получилось: гуся я разогрел. Только хлеб и вино я разогрел тоже. Впрочем, это компании даже понравилось. Всем стало еще веселее, и я ненароком удивился: эти четверо не испугались меня и даже не стали меня чураться. Наоборот: они потянулись ко мне, им было любопытно, как я сделал то, что сделал. Я вспомнил, как я сам относился к магам, когда был простым человеком, и мне стало стыдно.

– Эй, ребята, у вас же инструменты с собой, почему сидим в тишине? – спросила вдруг Хельга.

– А действительно, почему? – поддержал ее один из лицедеев. И полез за гитарой. Одна из девушек достала бубен, другая флейту. Хельга радостно захлопала в ладоши.

Потом были песни, много песен. В основном это были веселенькие, залихватские площадные песенки, деревенские и студенческие, с лихими парнями и добрыми вдовушками. Но была и пара героических баллад, и красивые лирические романсы. Потом пели что-то еще…

– Колен, нам осталось недолго, – заметила Хельга часа через полтора.

– Понял, – ответил он тихо. – Хельга, светлым магам я разошлю зовы от твоего имени. Как быть с темными?

– Зови их от имени Лая.

Колен кивнул и, откинувшись на спинку скамьи, прикрыл глаза.

– Хельга, у тебя все птицы с собой? – шепнул ей вдруг на ухо Лай.

Хельга фыркнула.

– Ты что, издеваешься? – она похлопала по торбе на своем плече. – До сих пор удивляюсь, как тебе удалось стребовать с темных Добровольный Призыв.

– До сих пор удивляюсь, как тебе удалось стребовать его со светлых!

– О-о, Лай. Ты живешь среди людей, но плохо их знаешь. Светлые на все готовы ради сохранения своей репутации. Если бы мне это было нужно, я добилась бы от них и Добровольной Жертвы.

Лай покачал головой.

– Кто бы мог подумать…

– Ага… Рик!

Я оглянулся. Хельга кивком головы указала в конец вагона. Я не понял, но продолжал смотреть. Через несколько секунд из стены, промазав мимо двери, вывалилась Милена. Теперь она двигалась точно так же, как и в первый раз, то есть глядя в Поток и не видя ничего на поверхности, под своими собственными ногами. Лицедеи при виде такого зрелища обомлели.

– Спокойно, ребята. Это наша знакомая. Рик, проводи ее. Мы сейчас.

Я вскочил, подхватил Милену под руки. Ее тянуло в голову поезда, скорости состава ей было не достаточно. Сила внутри нее хотела, чтобы она двигалась быстрее. Молча я шел с Миленой, подчиняясь ее движениям и поддерживая ее.

– Началось, – услышал я голос Хельги позади себя.

Мы дошли до кабины машиниста, преодолели запертую дверь… И я понял, почему Хельга ходила сквозь двери, а не через них. В дверном проеме скапливалась остаточная энергия всех, кто проходил через него за последние несколько суток. При закрытой двери собирать ее было гораздо удобнее. Раньше я шел за Хельгой и Лаем, у меня не было возможности заметить это, они впитывали все без остатка, как губки. Теперь же я мог даже применить результаты своих наблюдений на практике. Простая и почти всегда доступная техника сбора силы. Надо запомнить!.. Стоп. А не то же ли самое сделала Ласточка с мостами, рынком и самыми людными улицами нашего города? То же самое – только в большем масштабе!

Света в кабине машиниста не было, людей тоже – только седобородый дядечка лет пятидесяти дремал, свернувшись в уголке, словно котенок. В топке жарко плясало разноцветное пламя. Паровоз шел сам по себе.

Еще когда я шел с Миленой сюда, я заметил, что наш состав стал двигаться быстрее и с каждой минутой чуть-чуть, незаметно, но все же увеличивал скорость. Только что за окном вспыхнули и тут же погасли разрозненные гроздья огней – кажется, мы проскочили какую-то станцию.

Милена встала на место проводника. Она по-прежнему смотрела в Поток и не понимала, что происходит с ней и на поверхности. И тогда я решил, что меня она должна увидеть. Я недолго подумал о том, что со мной сделает Хельга, – просто так, для успокоения совести, – и шагнул в Поток.

Милены здесь не было. Ее тело осталось на поверхности. Но на меня огромными, сияющими глазами смотрел ее призрак. Я стоял за его спиной, но это было совершенно не важно, он все равно смотрел на меня – и видел. И узнавал.

– Рик… – прошептал он. – И ты здесь… Ты тьма… Красиво…

Как я мог забыть, что фальшивые ауры в Потоке не работают? Хельга говорила же!.. Но было уже поздно. Я подался вперед, обнял Милену – не прикасаясь к ней, но так, чтобы она могла почувствовать мои объятия.

– Я тьма. А ты сияешь… Это тоже красиво.

– Посмотри…

Она кивнула головой вперед.

Никакого паровоза уже давно не было. Мы будто бы стояли на носу несущегося вперед корабля, только вместо залитого ветром моря перед нами расступались волны зеленоватых послеполуночных сумерек, на которых покачивались блестящие нити телеграфных проводов и огни фонарей, больше похожие на болотные огоньки. Колеблющийся свет выхватывал из тьмы причудливые очертания заснеженных ночных пейзажей.

– Если бы я могла, я всегда видела бы мир таким, – прошептала Милена. – Моя наставница как-то сказала мне, что после первого взгляда в Поток я несколько месяцев бредила желанием уйти туда навсегда. Но я тогда маленькая была, я этого уже не помню… Рик, скажи. Ты хотел бы остаться здесь?

– Не знаю, Милена. Здесь очень красиво… и не так, как на поверхности. Но я не уверен, что здесь можно жить.

– Глупый, – усмехнулась Милена и повернулась ко мне. Ее светящаяся ладонь скользнула по моему лицу, кожу обдало нежным теплом. – Конечно ж, здесь нельзя жить. Ты разве не знал?

Она потянулась губами к моим губам. Я чувствовал, что мы все сильнее набираем скорость, огни вдоль рельс превращались в растянутые линии, сумерки слились в подвижную, метущуюся массу.

– Глупый, – повторила она так, что я скорее ощутил движения ее губ, чем услышал ее голос. – Ты еще не понял, что с тобой случилось?..

– Так, молодежь, завязывайте с романтикой! Сейчас будет жарко!

Хельга, Лай и Колен втиснулись в кабинку машиниста, здесь сразу же стало очень тесно. Все демоны были в Потоке. Милена испуганно переводила взгляд с одного на другого.

– Как… И вы… тоже?.. Что случилось?

– Пока ничего, солнце. Но сейчас случится. Лай, я думаю, больше нет смысла ждать? Отправляемся прямо в гости к нашей Ласточке?

– На чем? Прямо на этой бандуре? – усмехнулся Колен.

– А чем тебе эта бандура не нравится? По-моему, отличная бандура. Кстати, бандура – это не паровоз, а народный музыкальный инструмент. Что-то вроде гитары. Лай, мы едем?

– Конечно, Хельга.

Он протянул раскрытую ладонь, Хельга торжественно положила на нее маленькую голубую бусинку.

– Ты все-таки сумасшедшая, Хельга, – покачал головой демон и, протиснувшись сквозь стекло, уселся верхом на кабине машиниста. Изнутри было видно только, как глубинные потоки ветра треплют его темно-синюю тень.

Миг – и Лай, размахнувшись, бросил что-то на рельсы прямо под колеса паровоза, а сам тут же провалился назад, в кабину. Состав сильно тряхнуло, он как будто бы вскочил на ступеньку, о стекло кабины хлестнуло оконными рамами, лязгнули бьющиеся стекла, раздалось оглушительное металлическое скрежетание. Вокруг все потемнело. Вагоны трясло, заносило в бок, Милена визжала. Колеса шли юзом, скрипели, кричали. Пахнуло горелым. Вдруг состав сильно качнулся в бок, но не завалился, а вернулся в нормальное положение и замер.

– Здорово! – первым опомнился Колен. – Жаль только, ремни забыл пристегнуть!

– Мы прибыли! – провозгласила Хельга и резко дернула в сторону дверь кабины машиниста.

Паровоз почти оторвало от остального состава. Хельга спрыгнула сразу на пол.