Текст книги "Кошмар в августе"

Автор книги: Полина Дельвиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Глава 34
1

Даша хорошо помнила расположение кабинетов и потому пронеслась мимо охранников и медсестер, словно профессиональный игрок в регби. Беспокоило ее только одно: лишь бы не застать доктора Пелтрама непосредственно во время осмотра. По счастью, очередная пациентка уже собиралась покинуть кабинет и как раз рассыпалась в благодарностях, когда на пороге возникла огнедышащая рыжеволосая женщина и буквально вытолкала ее за порог. Покончив с посетительницей, Даша закрыла за собой дверь на ключ и выставила вперед ладонь:

– Спокойно, доктор, я сейчас все объясню. Юлю сегодня пытались арестовать.

В кабинете повисла тишина. Даша незаметно перевела дыхание. Доктор Пелтрам снял очки, протер их и сел.

– У вас ровно одна минута, – глухо произнес он, глядя в бумаги.

– Скажите, Генрих Бенедиктович, вы помните некую госпожу Шувалову?

– Потрудитесь сообщить более полную информацию.

– Я имею в виду Марину Шувалову, имя, конечно, не самое редкое, но все-таки попытайтесь вспомнить. Такая странная мрачная дама, вся в черном...

– Ну, допустим, помню. Что с того?

– Мне нужно знать, с чем она к вам приходила.

Пелтрам был холоден.

– Вы каждый день собираетесь приходить ко мне по поводу ваших знакомых?

– Доктор, я не шучу, речь идет о тюрьме.

Пелтрам и бровью не повел.

– Даже если вы поклянетесь, что госпожу Паэгле сегодня расстреляют, без санкции прокурора я не сообщу вам ничего. Я просто не имею на это права. У вас все?

– Нет, не все. Я ценю вашу сдержанность, но Шуваловой это уже вряд ли поможет, вчера она покончила с собой. Или была убита.

Пухлой ладонью Пелтрам несколько раз провел по лысине.

– И все же это не меняет сути дела, – сказал он, однако в его голосе уже не было прежней твердости.

– Тогда, может быть, вашу позицию изменит тот факт, что вы многоженец? – Не дожидаясь приглашения, Даша села.

Доктор Пелтрам опешил.

– Я знаю, что у вас две жены: в России и в Польше, – продолжила она. – Не бог весть какое преступление, но на пару лет тюремного заключения, возможно, хватит. По крайней мере вы сможете себя почувствовать в той же тарелке, что и Юля. Правда, разница все же будет велика – Юля-то ни в чем не виновата.

Кто-то ожесточенно дергал ручку запертой двери.

– Доктор, с вами все в порядке? – донесся голос снаружи. – Генрих Бенедиктович, почему вы молчите?

– Кстати, в клинике известно о вашей бурной личной жизни? – спросила Даша, будто не слыша голосов из-за двери.

Пелтрам вскочил.

– Тише! Прошу вас, говорите тише!

Даша развела руками, демонстрируя, что инициатива принадлежит другой стороне.

Пелтрам открыл дверь, выглянул в коридор.

– Все хорошо, все в порядке, – успокоил он своих сотрудников. – Благодарю вас... Предупредите Светлану Викторовну, что я немного задержусь.

Обернувшись к Даше, он возмущенно прошептал:

– Здесь кругом уши!

Та пожала плечами:

– Мне-то что. Обещаю забыть о ваших маленьких шалостях сразу же, как только вы ответите на мои вопросы.

– Что конкретно вы хотите знать?

– Как я уже сказала, Шувалова мертва.

На этот раз доктор не стал ссылаться на профессиональную тайну. Раздраженно поправив шапочку, он спросил сдавленным шепотом:

– А при чем здесь я? Вы же не думаете, что покончила с собой она из-за меня?

– Нет, конечно, нет. Причина ее самоубийства пока не выяснена. У меня такой вопрос: она могла покончить с собой из-за невозможности иметь детей?

Пелтрам бросил быстрый взгляд из-под очков.

– Какая ерунда! Я прекрасно помню эту даму, у нее было отменное для ее возраста здоровье, и, насколько мне помнится, на невозможность иметь детей она не жаловалась.

Сжав кулаки, Даша старалась сохранять спокойный вид, ее догадка подтверждалась.

– Вы уверены в этом?

– Еще бы. Ведь к нам она обращалась как раз по поводу искусственного прерывания беременности. – Пелтрам достал из металлического ящика медицинскую карту. – Запомнил я ее так хорошо, потому что детей у нее действительно не было, а возраст уже критический... Я бы сказал, последний шанс родить здорового ребенка.

И хотя Даша была готова услышать нечто подобное, все же переспросила:

– Вы уверены, что она была беременна?

Даже очки не смогли скрыть испепеляющего взгляда доктора.

– Вы спрашиваете меня как гинеколога или как досужего собеседника?

– Да, да, простите...

Даше стало окончательно понятно, почему Шувалова так противилась ее встрече с гинекологом: она надеялась получить Юлькины записи, давя на жалость, на женское сочувствие. Истинная же причина ее интереса крылась совершенно в другом.

Доктор Пелтрам барабанил пальчиками по столу.

– В принципе это и тогда не было особой тайной, а сейчас, если, как вы говорите, она умерла... На самом деле я, конечно, Марину знал хорошо. Она прекрасный ученый, хотя и не без странностей... Знал я и нюансы ее личной жизни. Она была одинока. Одинока и весьма обеспеченна. Мне показалось, что она ребенка хотела оставить, но по какой-то причине не могла. Может, на этом настоял отец ребенка?

– Вы его знали? – оживилась Даша.

– Бог мой, конечно, нет! Марина и словом о нем не обмолвилась.

– Тогда почему вы так думаете?

Пелтрам растерянно развел руками:

– Скорее всего, складывалась стандартная ситуация – мужчина жениться не планировал и не желал иметь дополнительные проблемы... Я пытался ее отговорить, но она ни в какую...

– Я так и думала, – кивнула Даша.

Пелтрам заинтересованно рассматривал свою собеседницу.

– А вы действительно детектив?

Даша снова кивнула.

– Я не помог вам?

– Даже не знаю... До этого я была уверена, что именно бесплодие заставило ее покончить с собой.

Гинеколог откинулся на спинку кресла:

– После абортов, особенно абортов нежелательных, женщины зачастую переживают сильнейшие депрессии. Так что это не противоречит версии о самоубийстве. Я почти уверен, что это как-то связано с неудавшейся беременностью. Когда мы виделись в последний раз, она выглядела очень несчастной.

– Быть-то, конечно, может, но вместе с тем Шувалова весьма правдоподобно уверяла меня, что ни с кем не встречалась.

– С какой стати ей говорить вам правду?

– А с какой обманывать? Мы виделись-то всего пару раз, какая мне разница, был у нее кто-то или нет? Я ее даже об этом не спрашивала, она сама сказала.

– Ну, не знаю. Мне ваши нюансы не понять, одно я знаю точно: беременность была.

Внутри черепной коробки что-то неприятно свербело. Это расследование точно доведет ее до сумасшествия.

Если бы не утренний инцидент с полетаевскими коллегами, она бы со спокойной душой списала ажиотаж вокруг документов, хранящихся в Юлькином сейфе, на карьерные интриги ее коллег и дело закрыла. Но, судя по всему, Полетаев говорил правду: Шувалову убили, и значит, четыре трупа действительно существуют. А раз они существуют, то существует связь между ними и институтом. И не дай бог та, которую она себе представляет.

– Скажите, доктор... – Даша обкусывала губы, следовало быть крайне осторожной. Если Пелтрам причастен к случившемуся, она рискует жизнью. – А существует какой-нибудь иной способ?

– Иной способ чего?

– Наступления беременности. – Внутри все сжалось, ей казалось, что она балансирует на острие бритвы.

Однако гинеколог особого беспокойства не выказал.

– Вы имеете в виду искусственное оплодотворение? – Пелтрам приподнял одну бровь, как бы выражая сомнение. – Ну не знаю, не знаю... Такой метод, конечно, существует, однако сомневаюсь, что здесь имел место именно он.

Даша покачала головой. Или он прекрасный актер, или действительно не понимает, о чем она его спрашивает.

– Вы меня не поняли. – Она смотрела хозяину кабинета прямо в глаза, пытаясь уловить малейшее движение души. – Я имею в виду совсем иной способ. Так, чтобы женщина даже не догадывалась об этом.

Доктор Пелтрам, забавно склонив голову к плечу, разглядывал посетительницу с почти детским любопытством:

– Простите, не понял?

– Ну вот так, чтобы женщина забеременела совершенно неожиданно.

– Неожиданно для кого?

– Прежде всего для себя.

В глазах за толстыми стеклами наконец-то появилось долгожданное замешательство, но это больше было похоже на недоумение, чем на желание что-то скрыть.

– Речь идет о совершеннолетней, интеллектуально развитой, психически вменяемой особе женского пола? – на всякий случай уточнил Пелтрам.

– Да.

– С таким я не встречался. И не очень представляю, как это может быть. Простите, у вас все? Меня пациенты ждут.

– Подождут. Еще один вопрос: имя Дианы Юркевич, вернее, Дианы Валикбеевой вам ни о чем не говорит?

– Вы о жене Ираклия Имрановича?

– Да.

– Говорит. Но не как о пациентке, а просто о давней знакомой.

– Она к вам не заходила?

– Нет. Почему вы спрашиваете?

Даша чуть перевела дух. Значит, Пелтрама можно не опасаться: если Юркевич не посещала этой клиники, следовательно, здесь и забеременеть не могла.

– Она как раз в положении, – сообщила Даша.

Глаза доктора глянули с интересом.

– Они развелись?

– Нет. Судя по вашему вопросу, вы в курсе их семейных проблем.

– Только тех, что связаны со здоровьем.

– Тогда, может быть, вы расскажете мне, чем болен Валикбеев?

Пухлые пальчики гинеколога взметнулись вверх.

– Вот уж увольте! Насколько мне известно, Ираклий Имранович жив, здоров, самоубийством кончать не собирается, в связи с чем я не вижу причин обсуждать историю его болезни, тем более с совершенно посторонним человеком, каковым вы являетесь.

– Я не посторонняя, – возразила Даша.

– В таком случае почему бы вам самой не расспросить его?

– Считайте, что уже спрашивала. Он утверждает, что это не может быть его ребенок...

– В таком случае не смею возражать.

– Но одновременно с тем его жена клянется, что иных партнеров у нее не было.

Небольшие глазки доктора игриво заблестели. Вместо ответа он лишь состроил гримасу, которую можно было трактовать, как «пути Господни неисповедимы».

Даша внимательно следила за ним.

– Вы по-прежнему не хотите прокомментировать эту ситуацию?

– Я? – тот деланно удивился. – Простите, но при чем здесь я?

– Вы же знаете, что Ираклий Имранович...

– Простите, но я женский врач, проблемы Ираклия Имрановича находятся вне моей компетенции. – Пелтрам все еще пытался укрыться за профессиональной непричемностью.

– Доктор, я ценю вашу лояльность, но ситуация гораздо серьезнее, чем вам может показаться. Диана Юркевич так же, как и Юля Паэгле, – моя одноклассница, я имею кое-какое представление и об их характерах, и о том, на что они способны. Диана, конечно, еще та штучка, но вряд ли настолько дурноголова, чтобы попытаться обмануть не просто мужа, а доктора медицинских наук, к тому же специалиста по репродукции. С другой стороны, есть Юля Паэгле, человек жесткий, никогда никому ничего не прощающий, тем более лжи и предательства.

– Я не понимаю, к чему вы мне все это рассказываете? – Несмотря на брюзгливую интонацию, в глазах гинеколога проглядывал вполне человеческий интерес.

– Вряд ли Юля хотела вернуть себе сбежавшего жениха, но насолить, разбить семейную жизнь – вполне. Диана утверждает, что не знает, от кого беременна, Шувалова, как я понимаю, тоже была довольно смущена этим обстоятельством. Вопрос: как такое могло произойти с совершеннолетними, интеллектуально развитыми и психическими вменяемыми особами женского пола?

– Я не понимаю сути ваших вопросов.

– Могла ли Паэгле организовать их беременность?

– В каком, простите, смысле?

– В каком угодно.

Пелтрам развел руками.

– В таком случае, полагаю, вам следует спросить у нее. Но, по-моему, это крайне нелепая гипотеза. – На круглом лице играло вполне искреннее возмущение.

– Ну а все-таки, если бы такой метод существовал, чтобы – раз! – и сделать человека беременным? Как бы вы поступили?

Пелтрам грустно усмехнулся:

– Если бы такой метод существовал, я бы женился в третий раз и купил по острову каждой из жен. Вы не представляете, на что готовы люди ради того, чтобы родить ребенка. И если бы существовал способ завести ребенка с помощью уколов или таблеток... – Он вздохнул. – Мы бы с вами здесь сейчас не разговаривали. Так что ищите другое объяснение.

2

Даша предприняла последний шаг, больше ей все равно не к кому было обратиться.

– Послушайте, доктор, а что, если я вам скажу, что Юля экспериментировала с половыми клетками человека?

Пелтрам нахмурился:

– Не могли бы вы уточнить, что именно подразумеваете под словом «экспериментировала»?

– То, что она получала биоматериал из гениталий здоровых мужчин, создавала некий экстракт, с помощью которого стимулировала возникновение беременности. Что с вами? Вам плохо?

Лицо доктора стало серым. Он хлопал губами, хватая воздух, казалось – еще чуть-чуть, и его хватит удар.

– Вы... вы... Вы на учете нигде не состоите? – выдохнул он. – Вы вообще соображаете, что несете? Это какой же надо обладать извращенной фантазией...

– Это не я придумала, – огрызнулась Даша. При всей трагичности происходящего ей совсем не улыбалось прослыть больной извращенкой. – Об этом мне рассказала Шувалова.

Пелтрам понемногу приходил в себя. Он достал из ящика стола пузырек и вытряхнул на ладонь какую-то таблетку.

– Я вам не верю. – Он как-то весь подергивался. – Ничего подобного Марина не могла сказать даже в бреду. Это полнейшая чушь. Человеку, мало-мальски знакомому с медициной, такое даже в голову не придет.

– И все-таки она сказала, – упрямо повторила Даша. – Вчера ее убили. А возле дачи Паэгле нашли четыре мужских трупа с отсутствующими гениталиями. Если не верите, я могу предоставить вам доказательства.

Бедный доктор едва не подавился таблеткой. Он замахал руками.

– Даже слышать об этом ничего не желаю!

Даша нахмурилась. Она не уйдет отсюда, пока не получит вразумительного ответа.

– И все-таки, доктор, как вы можете мне это объяснить?

Пелтрам в очередной раз хотел начать отбрыкиваться, как вдруг обмяк.

– То, что вы рассказали мне, ужасно. – Он поежился. – Ноя вам верю. Как и в то, что ничего подобного быть не может. И уж тем более я полностью исключаю причастность Юлии к каким бы то ни было преступлениям. – Он посмотрел Даше прямо в глаза. – Юлия – великий ученый, честный, бескорыстный и абсолютно преданный науке. Здесь дело совсем в другом...

– В чем?

Доктор явно колебался.

– Возможно, в том мужчине, от которого была беременна Марина Шувалова, – неуверенно произнес он.

Даша вздрогнула.

– Мужчине?

– Именно. Подумайте об этом хорошенько. А всю ерунду про половые клетки и биоматериалы выбросьте из головы. Я отвечаю вам собственной репутацией, репутацией специалиста, посвятившего изучению этого вопроса большую часть жизни, – то, что рассказала вам Шувалова, в природе невозможно.

Даша прикрыла глаза. Этот маленький грустный доктор даже представить не мог, какой груз он сейчас снял с ее плеч.

На улице Дашу поджидал весьма неприятный сюрприз. На скамеечках, возле входа, парами сидели Истомин с Полетаевым и Валикбеев с Пантелеевым. Даша была просто потрясена: оказывается, за ней следили самым циничным образом.

– Вы хоть понимаете, что компрометируете меня? – возмутилась она. – Что подумают люди, увидев, что я посещаю гинеколога в компании четырех мужиков?

– Ноу тебя все в порядке? – поинтересовался за всех Полетаев.

– Сейчас я вам расскажу! – съязвила Даша. – У меня ведь нет более близких подруг, чем вы.

– Но мы действительно очень переживали за вас, – мягко пророкотал Валикбеев. – Когда твой знакомый посещает врача, это не может оставить равнодушным.

– А как же тайна личной жизни? – парировала Даша.

– Вы среди профессионалов, поэтому вас ничто не должно смущать.

Возмущенная женщина мстительно прищурила один глаз.

– Вы уверены?

– Конечно.

– В таком случае ответьте мне на такой вопрос: существует ли хоть малейший шанс, что ребенок, которого носит Диана, ваш?

Покраснев как рак, Валикбеев отвернулся. Полетаев поспешил прийти новообретенному товарищу на помощь:

– А про Алексея Пелтрам что-нибудь говорил?

– Говорил. Что тот к нему не заходил.

– Надо было мне туда пойти, – с досадой заметил полковник, обернувшись на дверь клиники.

– Не надо. Если только ты не собирался вырывать доктору ногти. Кстати, у меня ко всем один вопрос.

Мужчины с готовностью вскинули головы, разве что хвостами не завиляли.

– Кто из вас знает, с кем встречалась Шувалова?

– Черная вдова с кем-то встречалась? – удивился Истомин. – Что-то я в этом сомневаюсь.

– Я тоже, – согласился Валикбеев.

А Пантелеев только озадаченно крутил головой:

– С чего вы решили, что Марина с кем-то встречалась?

– Просто пришло в голову, что, может быть, причиной ее самоубийства стала неразделенная любовь.

– Я бы заметил. Мы же все время друг у друга на виду.

– Но она могла встречаться после работы, – возразила Даша. – Это необязательно был человек вашего круга.

– Тогда навряд ли кто-то знал. Насколько я помню, Марина ни с кем особо не дружила.

– Да ни с кем она не встречалась, – решительно заявил Валикбеев. – На работе она просиживала с утра и до позднего вечера, мне охранники постоянно выговаривали.

Пантелеев задумчиво чесал лысину.

– Мне кажется, если она с кем-то и поделилась, то только с Юлией.

– С Юлькой? – удивилась Даша. – С какой стати?

– Ну, все-таки они обе женщины...

Даша одарила доцента выразительным взглядом. Уж кому-кому, но только не человеку, работающему с Паэгле бок о бок, записывать последнюю в задушевные подружки.

– Скажете тоже, – фыркнула она. – Яс ней десять лет проучилась, а так и не знаю, есть у нее братья, сестры...

– Мало ли как бывает, – продолжал гнуть свою линию Пантелеев. – Для начала надо найти Юлию и расспросить.

А вот с этим поспорить было сложно, с Юлькой действительно следовало обстоятельно поговорить. В свете открывшихся обстоятельств она должна рассказать всю правду. А если нет, то пусть ее забирает Полетаев.

– Ну ладно...

Даша автоматически провела рукой по сумке, где обычно лежал мобильный телефон. Если Юлька его не выбросила, то проблем найти ее не будет. Гораздо сложнее сейчас обрубить «хвосты». Даша приняла решительный вид.

– С вами все ясно, а мне надо идти.

– Куда? – хором вскричали мужчины.

– Куда надо! – бросила она и, не прощаясь, быстро зашагала к метро.

Шла она быстро, не оборачиваясь, и уже почти добралась до заветной буквы «М», когда заметила, что люди как-то странно поглядывают на нее. Не снижая скорости, Даша достала пудреницу и посмотрелась в зеркало. С ее лицом было все в порядке, но вот четыре морды на заднем плане... Даша в гневе остановилась.

– Что происходит? – сердито спросила она.

Лица мужчин были невинны, как у четырех переношенных младенцев.

– Ничего не происходит, – ответил за всех Полетаев. – А должно?

– Какого черта вы за мной тащитесь?

– Мы? За тобой? Да больно надо. Мы к-метро идем, а оно, извини, для всех.

– Ах, к метро... – Ни слова больше не говоря, Даша подошла к краю дороги и подняла руку.

Четверка незамедлительно последовала ее примеру. Стараясь не обращать на наглецов внимания, Даша наклонилась к остановившемуся водителю:

– Вам куда? – быстро спросила она.

– Мне? – растерялся приятной наружности джентльмен. – Мне на работу. А вам?

– И мне туда же. – Не спрашивая разрешения, Даша села на переднее сиденье. – Поехали, только быстро.

– Куда? – еще больше растерялся джентльмен. Он даже перестал быть приятным.

– Вы, кажется, на работу опаздывали.

– На чью?

– Мне все равно, на чью работу вы опаздываете, главное – поехали. – Она обернулась, чтобы посмотреть в заднее стекло.

Четверо преследователей с шумом и спорами упаковывались в белую проржавевшую «шестерку», ее хозяин, пожилой азербайджанец, что-то с испугом им объяснял.

Даша набросилась на водителя:

– Чего ждем? Вы ведь в центр?

– Да...

– Вот и мне туда же! Поехали, поехали...

Пожав плечами, мужчина включил зажигание, и машина тронулась.

– Вы от кого-то бежите? – не удержался он от вопроса.

– Да, вон от той «шестерки».

Водитель наклонился к зеркалу заднего вида, пытаясь сосчитать количество человек в преследовавшей машине.

– А чего они от вас хотят? – осторожно поинтересовался он.

– Взаимности.

– Что, все сразу?

– Да. – Даша со вздохом кивнула. – Так иногда бывает. Гон у них. А мне, знаете ли, некогда.

– Понятно... Значит, и у меня шансов нет? – Мужчина поглядывал на пассажирку с интересом.

– Шансов на что?

– Познакомиться.

– Познакомиться – запросто, но вы же не захотите стать пятым? Согласитесь, пятеро мужчин, бегающих по Москве за одной женщиной, – это уже слишком.

– А четверо?

– Четверо в самый раз.

Их машина проехала на мигающий зеленый, а азербайджанец в последнюю секунду остановился на желтый. Даша с радостью наблюдала, как все четверо размахивают руками и орут на бедного гостя с юга, но тот, вцепившись в руль, отрицательно мотает головой.

– Так вам и надо. – Она уже хотела спокойно откинуться на спинку сиденья, как ее водитель, не отрывавший взгляда от зеркала заднего вида, воскликнул:

– Мать твою, да у них действительно гон!

Даша, не обратив внимания на его выражение, обернулась. Картина была ужасна: все четверо, выскочив из машины, семимильными шагами мчались в их сторону. В отчаянии Даша смерила глазами пробку, которая тянулась перед ними до следующего светофора.

– Что б вас разорвало! – прорычала она, доставая полтинник. – Простите, но знакомство придется отложить до лучших времен. А это вам за беспокойство. – Буквально на ходу выпрыгнув из машины, она бросилась к ближайшему торговому дому.

Владелец роскошной «Ауди ТТ» растерянно крутил в руках пятьдесят рублей.