Текст книги "Скандал (ЛП)"
Автор книги: Пайпер Стоун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)
Я глубоко вздохнула и задержала дыхание, пока не собралась с духом. Затем я подняла голову, слегка повернув барный стул.
Снова раздался смешок.
Мужчина моей мечты исчез.
Седона
Вот тебе и фантазия.
Мне никогда не везло с ними, в том числе и с колдовством. Я всегда хотела стать ведьмой, но это не входило в мои планы. Я сделала ещё один глоток своего напитка. Ванна выглядела все лучше и лучше. Может быть, в сувенирном магазине найдется бутылочка с пеной для ванны, которую я могла бы купить. Я предусмотрительно захватила с собой бутылку вина, но надеялась, что это будет сюрприз для Мэтта.
Я снова возненавидела себя. Я собиралась выпить все в одиночку. И я буду рад этому.
– Привет, милая девочка. Почему такая красотка, как ты, сидит совсем одна в такой дыре, как эта?
Мужчина был шумным, несносным и, очевидно, пьяным.
Только одна из этих черт отталкивала, но три были ядовитыми.
– Потому что я предпочитаю быть одна, а не иметь дело с мудаками, которые понятия не имеют, что нужно женщине на любом уровне. Из тех, кто полон тестостерона и горячего воздуха, сочетание опасное и не в самом хорошем смысле. – Я изобразила сладкую улыбку, от которой и масло-то не таяло бы на губах, но мои слова были пропитаны тем же ядом, который я использовала в зале суда. Возможно, прежняя девушка вернулась, а потеря моего предыдущего парня осталась в прошлом.
И, возможно, мне вообще нужно было пройти компьютерную томографию, в первую очередь.
Если таинственный мужчина был замаскированной фантазией, то мудак, стоявший передо мной в пропотевшем костюме и с небрежной ухмылкой, был полной противоположностью.
Полярная, как у медведей. Как в Антарктиде. Как у ледяной королевы.
Это прозвище надолго засело у меня в голове.
– Что ты такое говоришь? – он продолжал невнятно бормотать.
– Я говорю спасибо, что зашел, но смотри, чтобы дверь не ударила тебя по заднице, когда будешь уходить.
По несчастному выражению его глаз я поняла, что он понятия не имеет, о чем я говорю. К сожалению, мне почти стало его жаль.
Пока он не положил свою потную ладонь мне на колено, и мне ничего так не хотелось, как схватить его за запястье, что было совершенно необязательно, но заставило бы меня почувствовать себя намного лучше.
Только в этом не было необходимости; таинственный мужчина из прошлого сделал это за меня. За долю секунды он обхватил запястье вкрадчивого парня, изогнув его под неудобным углом. Я была уверена, что услышала хруст костей.
Мужчина взвыл, как ребенок, и слезы мгновенно потекли по его щекам. Затем мой спаситель посмотрел мужчине в лицо, его челюсть сжалась, когда он заговорил.
– Я не думаю, что леди хочет, чтобы к ней прикасались.
Густой, хрипловатый баритон снова поразил меня, обдав жаром, не похожим ни на что, что я когда-либо чувствовала глубоко внутри. В тот момент я была застигнута врасплох, борясь с желанием побудить неуклюжую массу закончить то, что он начал, осознавая, что это было очень неправильно.
– Отвали от меня, придурок, – сказал вкрадчивый парень, нанося удар в живот таинственному незнакомцу.
Именно тогда я почувствовала, как холод пробежал по каждой жилке, когда глаза моего спасителя потемнели, лишенные каких-либо эмоций, кроме ярости. Могу поклясться, что я находилась в вакууме, когда раздались два жестоких удара, треск которых совпал со стуком крови, хлынувшей из разбитого носа вкрадчивого парня.
Задыхаясь, я прикрыла рот рукой, потрясенная поведением моего спасителя. Но, боже мой, его защитные действия полностью возбудили меня, моя киска пульсировала.
Я должна прийти в себя. Как только я положила руку на плечо незнакомца, разряд тока был сильнее, чем раньше, между нами заплясало электричество, отодвинув на второй план все остальное.
– Тебе следует изменить свое мышление, приятель, – произнес он все тем же глубоким, сочным баритоном.
Нежеланный чувак захныкал.
– Ты сломал мне нос.
– Я сломаю ещё что-нибудь, если ты ещё раз прикоснешься к этой даме.
Именно тогда я позволила своему взгляду упасть на его массивные руки, мои пальцы не могли дотянуться больше чем на несколько дюймов. Рисунок на правом был впечатляющим, он изгибался каждый раз, когда он сжимал запястье придурка в опасной близости от точки перелома.
– Не надо. Пожалуйста, не надо. Он не заслуживает ни твоего, ни моего гнева. – Я намеренно говорила тихим, почти соблазнительным тоном, что, несомненно, создало бы у мужчины неверное впечатление. Он был в отличной форме, но его переполняла ярость, которая не имела ничего общего с тем придурком, который оскорбил меня. Я чувствовала это, обжигающий жар, разливающийся по его телу. Он был под напряжением, его действия непредсказуемы.
– По-жа-луйста... Отпусти... меня..., – прохрипел другой мужчина, пытаясь вцепиться в руку моего спасителя одной рукой, в то время как другой бесполезно хлопал по груди смуглого красавчика.
Что беспокоило меня даже больше, чем тот факт, что мускулистый мужчина мог легко схватить за запястье вкрадчивого чувака, так это то, что я была полностью загипнотизирована его красотой. Странно было называть мужчину красивым, но этот парень соответствовал требованиям. И если только освещение не изменило цвет, его глаза были ярко-фиолетовыми. Не лавандовыми. Не голубыми с оттенками сливы. Такого фиолетового оттенка, который навевает мысли о страсти. Они не могли быть естественными, но я почему-то знала, что это так.
– Я не одобряю мужчин, которые лапают женщин без их согласия, cherie (фр. милая). В моем мире это запрещено. – От его голоса просто захватывало дух, а легкий французский акцент, едва уловимый, проникал в самую глубину моего существа. – По крайней мере, до тех пор, пока женщина не будет принадлежать ему.
Момент, нашего нахождения в мыльном пузыре, был почти разрушен его последним заявлением. Он был просто ещё одним властным мужчиной, получившим такое право из-за своей красоты. Мне следовало бы понять, что запасть на великолепного мужчину – это сродни потере всякого самоконтроля и самоуважения, погружению в вакуум, который в конце концов выплюнет остатки твоей души.
Тот факт, что никто не удосужился попытаться остановить ситуацию, означал, что другие посетители были так же очарованы смуглым незнакомцем, как и я. Тем не менее, ситуация вышла из-под контроля.
– Я могу сама о себе позаботиться. Но спасибо тебе. Сейчас, пожалуйста. Прекрати. Сейчас же. – Я говорила более властным голосом, чем в зале суда, надеясь, что он поймет намек. К счастью, он понял, ослабив свою сильную хватку. – И, к твоему сведению, женщинам не нравится мысль о том, что они могут принадлежать, использоваться и храниться как собственность. Это в значительной степени отталкивает.
В эту жаркую секунду наши взгляды встретились. Я никогда в жизни не видела такой силы во взгляде мужчины. В то время как в них был тот же гнев, тяжелая, взвешенная темнота, которая была неразличима, в них также отражалась взрывная страсть. Он осмелился сделать шаг в сторону, позволив своему взгляду опуститься до моих туфель на шпильках, прежде чем очень медленно снова поднять их к моим глазам, где они оставались в течение нескольких секунд. Мое бешено колотящееся сердце билось в такт отсчитываемым секундам, пугая меня еще больше, чем раньше.
Я затаила дыхание, готовясь задержать его на время, пока незнакомец будет пристально смотреть на меня. Затем он без предупреждения сделал то, что не давало мне уснуть всю ночь.
Той же рукой он обхватил мое горло, подсунув большой палец под мой подбородок и приподняв его. Хотя он не сжимал меня так, словно угрожал мне каким-либо образом, его хватка была даже нежной для такого зверя, как он, я чувствовала, что он прекрасно осознает, что полностью контролирует ситуацию.
Притягивая меня ближе, он одновременно сокращал расстояние между нами, пристально глядя на меня, как будто я была не более чем его добычей. Его запах стал сильнее, чем раньше, феромоны усиливали электрические вибрации, пробегающие по моему телу. Моё внимание привлек пульс, бьющийся на его шее сбоку. Затем я поняла, что толстые жилы, спускающиеся по бокам, были такими же мускулистыми, как и все остальное в нем.
Он опустил голову, пока наши губы не оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга, и на несколько секунд я вообще не могла дышать, опьянение привело к полному параличу моих мышц. Это было не только из-за горячего взгляда в его глазах, но и потому, что я страстно желала, чтобы он поцеловал меня. Представьте себе это. Я надеялась, что незнакомец, который чуть не превратил в фарш мужскую руку, прижмется губами к моим губам.
Это были восхитительные губы, которые он облизал одним движением языка. И когда он заговорил, я была поражена глубиной его тона, хотя и понятия не имела, что он мне сказал.
– Quand je prendsune femme aussi belle que toicomme ma possession, je ne prendraijamais le cadeau pour acquis, offrant des nuits sans fin de passion heureuse. Car les femmes sontprécieuses à tous points de vue, satisfaisant les besoins les plus primairesqu’un homme puisseavoir. (фр. – Когда я беру в свое владение такую красивую женщину, как ты, я никогда не буду воспринимать этот дар как должное, предлагая бесконечные ночи блаженной страсти. Потому что женщины ценны во всех отношениях, удовлетворяя самые насущные потребности, которые только могут быть у мужчины).
Каждый глоток воздуха вырвался из моих легких, когда он сделал то, чего я хотела от него за несколько секунд до этого. Он захватил мой рот, удерживая наши губы на месте. Сначала не было никакой спешки, никакого чувства срочности, просто красноречивое свидетельство страсти, которая уже разделялась между нами. И всё же я была поражена силой его хватки, тем, как он водил большим пальцем назад-вперед под моим подбородком, сжимая пальцы на моей шее.
Это действие было слишком собственническим, но я была втянута в него, мой разум кружился от невероятных возможностей, необузданное желание бушевало в моей и без того разгоряченной сердцевине. Было что-то такое в его власти надо мной, как ментальной, так и физической, что доставляло извращенное удовлетворение, и я, честно говоря, понятия не имела, почему.
Я обнаружила, что прижимаю руку к его груди, впиваюсь ногтями в его рубашку, жалея, что не могу просунуть пальцы под тонкую ткань. Но я боялась, что кончики моих пальцев будут постоянно обожжены, изранены до такой степени, что прикоснуться к кому-либо другому будет невозможно. Каждое его движение, начиная с этой секунды, подчеркивало настойчивость, которой я раньше не ощущала, включая то, как он обнял меня другой рукой, прижимая мой живот к твердости его пульсирующего члена.
Как и во всем остальном в этом загадочном мужчине, он контролировал себя, двигая бедрами туда-сюда, недвусмысленно давая мне понять, что испытывает почти отчаянную потребность. Я не могла ни дышать, ни думать, когда он, наконец, провел языком по моим губам, исследуя темноту внутри моего рта, как его глаза до этого проникали в самую глубину моей души.
Было неправильно так возбуждаться от незнакомца. Меня учили, что страсть развивается и подпитывается дружбой и любовью. Похоже, моя мать была неправа на этот счет. Я всё ещё чувствовала покалывание во всем теле, мои соски болели от того, насколько они набухли. Казалось, что комната вращается вокруг нас, вихрь нашего голода выходит из-под контроля.
Когда он, наконец, прервал поцелуй, у меня все еще кружилась голова, я боялась, что споткнусь, если он отпустит меня прямо сейчас. Я не осознавала, что провела языком по нижней губе, пока его взгляд не упал на этот соблазнительный жест.
– Что ты мне сказал? – я услышала неестественные нотки в своем голосе и съежилась.
– Я сказал, что, когда я беру в свои руки такую прекрасную женщину, как ты, я никогда не буду воспринимать этот дар как нечто само собой разумеющееся, дающее бесконечные ночи блаженной страсти. Потому что женщины драгоценны во всех отношениях, они удовлетворяют самые примитивные потребности, которые только могут быть у мужчины.
– О-о-о? – ни один мужчина раньше не лишал меня дара речи, включая недавнюю свинью.
– И не ошибся, cherie. Когда придет время, ты будешь принадлежать мне. – Словно в подтверждение своих слов, он снова опустил голову, уткнувшись лицом мне в шею. В тот момент, когда я почувствовала его зубы на своей коже, я вздрогнула, мои глаза непроизвольно закрылись. Его слова были не просто собственническими по своей природе. Они подчеркивали его самообладание. И хищническую одержимость.
Должна ли я чувствовать себя польщенной или испуганной?
В этот момент я ощутила, как его борода царапает мою кожу, чего раньше терпеть не могла.
Уже нет. В данный момент я думала, что ощущения должны быть самыми сексуальными, какие только можно вообразить. Внезапно воздух обдал моё разгоряченное тело неожиданным холодом. Когда я открыла глаза несколько секунд спустя, я не была до конца уверена, что мне всё это не привиделось.
Он ушел, его обжигающее прикосновение всё ещё ощущалось, но я чувствовала абсолютную потерю, печаль, отдававшуюся в каждой клетке, в каждом мускуле.
Но когда я подняла голову, то заметила, что он снова смотрит на меня через барную стойку. Только на этот раз я не сомневалась, что он раздевал меня взглядом, разрушая броню хорошей девочки, которую я носила всю свою сознательную жизнь.
И, Боже милостивый, я хотела, чтобы он раздел меня в реальной жизни.
Бросив на меня последний взрывной взгляд, он ушел, направляясь к темному входу в бар, как будто у него было все время мира.
– Ух ты. – Я прижала пальцы к губам, делая глубокий вдох, прежде чем попытаться вернуться к бару, сумев забраться на сиденье, не выставляя себя еще большей дурой, чем раньше.
Я задержала дыхание, осознав, что бармен поставил передо мной новый напиток. Когда он ухмыльнулся и подмигнул, я задалась вопросом, насколько сильно я выставила себя напоказ. По крайней мере, в это время ночи в отеле не должно быть никого из моего офиса.
По крайней мере, я на это надеялась.
Я допила свой единственный напиток, достала телефон и набралась смелости написать Дженни.
«Напомни мне никогда больше не слушать тебя».
Я не стала дожидаться её ответа, зная, какой ад она мне устроит, если я не узнаю его имени. У меня сразу же снова испортилось настроение, когда я поняла, что это был лучший поцелуй в моей жизни, и я была настолько ошеломлена этим мужчиной, что даже не подумала узнать его имя. Со мной что-то не так.
Это был тот великолепный мужчина, который смотрел на меня с вожделением в глазах.
У меня мелькнула мысль, и я провела рукой по стойке.
– О, Мэтт. У меня к тебе вопрос.
Бармен бочком подошел к стойке, вытянул руки и наклонился над ней.
– Конечно.
– Мужчина, сидевший напротив, случайно не расплачивался кредитной картой?
Мэтт усмехнулся, как будто я пошутила.
– Он заплатил наличными. У меня были лучшие чаевые за долгое время.
Чёрт побери! Это было понятно.
– Проклятье.
Он попятился с понимающей ухмылкой на лице.
Покалывание осталось, моя киска сжималась и разжималась. По моей шее даже скатилась капелька пота.
Прикончив по пять оливок из обоих бокалов и опрокинув в себя добрую половину второго напитка, я попросила счет, оставив мужчине с отвратительным именем огромные чаевые. Затем я направилась в свой номер, немного навеселе и не в таком унынии, как раньше.
Когда я завернула за угол, направляясь по коридору, я не смогла удержаться и остановилась, чтобы снять туфли. Было что-то декадентское в том, чтобы идти босиком к своей комнате. На удивление, я чувствовала себя более расслабленной, чем когда-либо за долгое время.
И все из-за поцелуя, но не просто поцелуя. Такого сильного, что у меня закружилась голова.
Краем глаза я заметила внезапную вспышку, и прежде чем я успела издать хоть один звук, ко мне прижалось чьё-то теплое тело.
Поправка, тело, такое же пылающее, как и моё.
Я сбросила туфли, когда мужчина прижал меня к стене ниши, навалившись на меня всем весом своего тела. Меня мгновенно отбросило назад в момент экстаза, мои чувства наконец пробудились. Если раньше я вела себя как застывшая статуя, то на этот раз я была более агрессивной, теребя его футболку, пока не смогла просунуть обе руки под неё. Я была права. Одно прикосновение его кожи к моим кончикам пальцев было почти невыносимым, ошеломляющим как теплом, так и вибрацией.
Этот мужчина был похож на первобытного зверя, его взгляд был ещё более хищным, чем в баре. Я растерялась в тот момент, пытаясь контролировать свои действия и потерпев сокрушительную неудачу.
– Ты хочешь меня, cherie.
– Конечно, нет.
– Ты не очень-то умеешь врать.
– Возможно, ты удивишься.
– С тобой меня ничто не удивит.
Шокирующий момент, когда я больше всего на свете хотела отпустить все, стал непреодолимым.
И вот я стала кем-то другим, девушкой, у которой не было никаких запретов.
Всё ещё взволнованная, от очередной волны стремительного тока у меня снова перехватило дыхание. Мы оба испытывали безумную потребность, но пока я стаскивала с него одежду, он положил руки по обе стороны от меня, позволяя мне на несколько минут взять себя в руки.
Каким-то образом я знала, что это ненадолго.
Его язык проник глубоко в мою глотку, и все, о чем я могла думать, – это о том, как бы пососать его член. Я не была уверена, что это сделало меня таким человеком, кроме как принять возможность того, что Дженни тоже была права насчет необходимости потрахаться. Честно говоря, я не могла вспомнить, когда в последний раз мы с Мэттом были близки, и это говорило само за себя.
Мы плохо подходили друг другу. Теперь, когда я поцеловала этого мужчину, этого невероятного незнакомца, который устроил пожар, который никак не мог погаснуть, я разбудила Спящую красавицу. Я уже не была уверена, где начинаются и заканчиваются моральные принципы, и, честно говоря, мне было на них наплевать. Когда он запустил руку мне под платье, я была искренне благодарна, что надела свои самые сексуальные стринги, смелого и вызывающего красного цвета.
Он провел пальцем по внешней стороне моего бедра, прежде чем добраться до моего влажного холмика. Между нами уже витал стойкий аромат моего желания, что обычно приводило бы в смущение, но сейчас я была слишком возбуждена, чтобы обращать на это внимание. Когда он провел рукой по моему холмику, я застонала в ответ на поцелуй, пораженная дополнительными электрическими ощущениями.
Ни один мужчина не вызывал у меня такой реакции, и я разрывалась между желанием оттолкнуть его из страха, что никогда не смогу его отпустить, и тем фактом, что, насколько я знала, он мог быть серийным убийцей или насильником. Я всегда ценила свое шестое чувство в отношении людей, а сейчас оно как будто полностью отключилось.
Должно ли это быть тревожным сигналом?
Он не дал мне больше времени на раздумья, обхватив одним пальцем тонкую резинку моих стрингов. Используя ту же руку и силу запястья, которую он использовал против вкрадчивого парня, за легким щелкающим звуком последовал сильный треск, когда материал был сорван с моего тела.
Я отреагировала более адекватно, оттолкнув его обеими руками. Сработала моя обычная реакция, и я отреагировала слишком остро, ударив его ладонью по лицу и тут же задохнувшись.
Он принял на себя основной удар, повернув голову и закрыв глаза. Когда я прижала руку ко рту, пытаясь подавить крик, готовый вырваться из моего горла, его грудь несколько раз поднялась и опустилась.
Затем он снова повернул голову и издал нечеловеческий рык.
Хищный.
Это слово идеально подходило к нему, маленькая лампочка в нише высвечивала блеск в его глазах, когда они погружались в темноту.
– Ты заплатишь за это, cherie (фр. милая). – Он вырвал карточку с номером в отеле из моей крепкой хватки, не обращая внимания на то, что делает, когда вставлял карточку в прорезь. Секундой позже раздался легкий щелчок, и он повернул ручку, сбивая меня с ног и втаскивая внутрь.
– Что это значит?
– Это значит, что я накажу тебя. – Он развернул меня, и все, о чем я могла думать, это о том, как я благодарна за то, что оставила свет включенным у своей кровати. Затем он бросил меня в центр всего этого, тут же сдернув с себя футболку.
Я попыталась встать, но его быстрые действия помешали мне это сделать. Я резко встала на колени, мотая волосами из стороны в сторону.
– Как по-твоему, ты сделаешь это?
Он все еще не выдавил из себя улыбки, а его обжигающие взгляды, которыми он одаривал меня, разрушали последние мои запреты.
– Сначала я накажу тебя своим языком. Затем своей рукой.
– Твоим языком, да? И как ты собираешься это сделать?
Я восхищалась его грудью, тем, как жирные чернила покрывали ее верхнюю часть витиеватыми узорами. Я также была благодарна за то, что его живот был ничем не прикрыт, что позволяло мне любоваться его рельефным прессом, глубоким V-образным изгибом, спускающимся от бедер к тому, что, как я знала, должно было быть нирваной.
Без малейшего колебания и к моему крайнему удивлению, он освободил моё ноющее тело от платья, которое я с таким трудом выбрала, прежде чем отправиться в бар. Теперь я могла думать только о том, как я рада, что нашла время переодеться, вместо того чтобы остаться в платье подружки невесты.
Затем я была вынуждена вернуть свой разум к реальности, поскольку я стояла на коленях посреди кровати в гостиничном номере, совершенно голая, перед незнакомцем.
И я даже не знала его имени.
Реальность была такой греховной, что я снова провела рукой по его груди.
– Ты не ответил на вопрос. Что ты имеешь в виду?
Он глубоко вздохнул, задержал дыхание, а затем выпустил взрывной жар на мои щеки и подбородок. Затем он обхватил ладонями моё лицо, и взгляд его стал откровенно похотливым.
Как будто этот мужчина собирался наслаждаться мной несколько дней.
– Сначала я выпорю тебя язычком. А потом отшлепаю твою сладкую попку.
– А потом, после этого? – осмелилась спросить я, проводя пальцем по его груди.
– Затем я трахну тебя, cherie (фр. милая). Необузданная, горячая страсть, которая будет преследовать тебя несколько дней.
– А что, если я скажу «нет»?
Он издал мрачный, требовательный рык.
– Это то, чего ты хочешь?
– Нет.
– Тогда скажи мне точно, что тебе нужно, cherie (фр. милая).
Все мои колебания были вызваны тем, что хорошая девочка внутри меня делала всё, чтобы отодвинуть в сторону по-настоящему плохую мегеру, которая слишком долго боролась за то, чтобы оставаться незамеченной. Однако, чем это может мне повредить, если я откажусь от женщины, которой была, всего на одну ночь? В конце концов, я никогда его больше не увижу. Какого черта.
Будь плохой девочкой…
– Трахни меня. Пожалуйста. Просто трахни меня.
