Текст книги "Цена жизни (СИ)"

Автор книги: Павел Нечаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

– Это ничего не меняет, – уставившись в землю, глухо сказал отец. – Я тут ни при чем.

– Ну да, конечно. Хорошо ходить под кем-то. Всегда есть на кого кивнуть – мол, это он, это не я. А я не такая, я жду трамвая. Ладно… Отведите этих двух пленных на корабль, и заприте. Вместе их не сажать, и смотреть мне в оба. Да, и еще. Чтобы волос с их голов не упал. Мишку не трогать. Бибизян, займись, – приказал Грин, и пленных увели.

– И что теперь? – спросил Слон.

– И ты туда же, блин! – резче, чем следовало, ответил Грин. – Перед отплытием отпустим их, и все дела.

– Ну, со твоим отцом ты сам решай, но Мишку отпускать? – дернулся Эмиль. – Он же предатель.

– А что ты предлагаешь? С нами Алина будет. И что ты ей скажешь? Извини, дорогая Алина, мы тут немножко твоего сына убили, но ты же знаешь – он предатель…

– Н-да, – протянул Эмиль. – Нескладно выйдет.

– А я о чем? Ладно, – сказал Грин. – Давайте, что ли, собираться. Надо наших вывезти. Тем более, что фашистам теперь не до нас. Слон, ты письма у моряков собрал? Нет? Так собери!

В командирском джипе, на котором приехал отец, уцелело правое ветровое стекло. Левое, на котором от пробоин молниями змеились трещины, пришлось выбить.

– Плохо машину помыли, – проворчал Грин, отдергивая руку от панели встроенной в приборную доску рации. Кровь убитого водителя была повсюду.

– Времени не было, – словно оправдываясь, сказал сидящий за рулем Габи.

– Да знаю я, – махнул рукой Грин. Впереди, заполняя салон джипа вонью выхлопных газов, катил бронетранспортер. За джипом ехали грузовики. Грин, наконец, настроил рацию на нужную волну, и стал слушать. В эфире царила неразбериха. Различные части запрашивали штаб, требовали новых приказов, просили ознакомить с обстановкой. До северных опорных пунктов было слишком далеко, чтобы поймать передачи оттуда возле порта. Поэтому общий тон передач был, скорее, вопросительным, чем паническим. Штаб молчал. Наконец, когда колонна Грина уже была у самого Поселка, на связь вышел один из штабных офицеров.

– Что это за позывной, Янтарь? – спросил напряженно слушавший Габи.

– Комроты-один, батальон гвардии, – объяснил Грин. – Странно, почему это он отдает приказы, а не Барзель или Эран?

– Наверное, у них что-то случилось, – предположил Габи.

– Да. Нам это только на руку. Ты заметил, что про нас ни слова? – ответил Грин. Действительно, нив одной передаче ни порт, ни корабль не упоминался. Это, конечно, ни о чем не говорило – вполне могло быть, что гвардейцы общались на другой волне. Расслабляться не стоило.

Опасения Грина оказались беспочвенными. На блокпосту у заговорщиков был свой человек. Он подал условный знак, что все чисто, и колонна проехала в Поселок беспрепятственно. В Поселке колонна разделилась. У старших групп был список адресов, и грузовики разъехались, собирая людей. Грин вместе с одним из грузовиков направился к дому, где жила семья Бориса.

– Шимиии! – Лена бросилась Грину на шею, но тут же отстранилась: – У тебя кровь!

– Это не моя, – бросил Грин, и тут же приказал: – Собирайся, мы уезжаем.

– Что случилось, – встревожено спросил Борис, выходя на крыльцо.

– Сарацины наступают. Мы уезжаем, эвакуируемся, – ответил Грин.

– Куда? В Крепость?

– У нас есть корабль, – ответил Грин, и прикрикнул: – Давай, Борис, не телись. Собирай своих. Вещей много не берите, в грузовике места мало. Даю полчаса на сборы. Кто не соберется, я не виноват, ждать никого не будем.

– Понял! – Борис был отнюдь не дурак, и соображал быстро. – Я свой пикап возьму.

– Давай, – сказал Грин уже в спину сорвавшемуся с места Борису. Грин повернулся к Габи: – У твоих же свой транспорт, так? Давай, дуй к ним. По дороге забеги к моим, скажи, чтобы собирались. Марина все знает.

Получасом, конечно же, не обошлись. Сборы, уговоры заняли больше времени, чем планировал Грин. Через четыре часа колонна выехала из Поселка. На четыре пятых она состояла из гражданского транспорта: джипы, пикапы, легкие грузовички. Затесался даже автобус. На выкрашенном ярко-зеленой краской борту сохранился знак автобусного кооператива. Колонну никто не остановил. Новость о наступлении сарацин облетела Поселок, и народ кинулся спасаться, кто во что горазд. Колонна Грина отличалась от остальных только большим порядком, да еще тем, что ее сопровождали солдаты. Выехав из Поселка, колонна пошла по направлению к порту. Бегущие сломя голову в направлении Крепости люди провожали ее удивленными взглядами. Крепость, город на севере залива, который спешно укреплялся весь последний месяц, был новым оплотом Земли Отцов, вместо Сафеда.

– Больно… вот так вот бросить все, и уехать, – сказала с заднего сиденья джипа Лена.

– У тебя есть другие варианты? – вместо Грина ответила Марина, сидящая рядом с Леной.

– Я все понимаю… – Лена посмотрела в окно. Мимо проплывали заброшенные дома, с заросшими высокой травой подъездами, выбитыми окнами. Нижняя часть города казалась необитаемой, хотя Грин знал. Что это не так: где-то там, в этих руинах, все еще скрывались людоеды. – Только жалко. Там же могилы наших родных. Там дом…

– Надо думать о живых, – сказал с переднего сиденья Грин. – Мертвым уже все равно.

– Ты видел, как мама Роберта убивалась? – спросила Лена. Мама Роберта наотрез отказывалась ехать, Как и уговаривал ее Даник, она стояла на своем: не поеду, и все тут. Могилы мужа и сына казались ей важнее всего на свете. Данику пришлось подсыпать ей в чай снотворного.

Людям тяжело было покидать свои дома, бросать нажитое добро. Если бы не наступление сарацин, многие бы отказались уезжать. Но, перед лицом опасности, за предложение Грина ухватились с радостью. Только горькая это была радость. Брали, впрочем, не всех: только и друзей родственников заговорщиков, да еще людей из старых Семей, тех, что были с Коцюбой еще до штурма туннеля. Поехал с Грином и Амир со своей семьей. Заехал за своими в промзону Бени. Никита, еще в Поселке, отлучился, привел собой мальчика. Грин сразу того узнал, это был младший из мальчиков коменданта.

– Ты сказал, что я могу привести кого угодно, – будто оправдываясь, сказал Никита.

– Так и есть, – кивнул Грин. – А у вас с ним что…?

– Ничего, мы просто друзья, – ответил Никита. – Даже если и есть, что с того?

– Нет проблем, – сказал Грин, и пожал мальчику руку: – Добро пожаловать к нам. У тебя родные есть?

– Я сирота, – ответил мальчик.

Оставшиеся в порту приветствовали въехавшую колонну радостными криками, и кинулись встречать родных. Улыбаясь и перешучиваясь, люди поднимались на борт корабля. Впрочем, радовались не все. Плакали родственники троих ребят, погибших при захвате порта. Мама Дениса бросилась разыскивать сына. Который не вышел ее встречать, и нашла под навесом на моле. Теперь они сидели вместе, рядом топтался Галь. Мама гладила Дениса по волосам, и что-то шептала ему на ухо. Грин не стал походить, решив, что маме виднее, что сказать сыну.

Миновав домик с навесом, Грин остолбенел: за домиком, на пластмассовых стульях для пикника, сидели люди. Грин сразу же узнал Эрика – тот сидел с непокрытой головой, ветер играл в растрепанной белой шевелюре. Рядом с ним сидел Джек, а вокруг них, молчаливые, сидели дети, больше сорока человек.

– Эмиль! – рявкнул Грин так, что в горле у него запершило. Подбежал Эмиль. Грин посмотрел на него, и громко спросил: – Почему тут посторонние?!

– Так это же Эрик… И индиго… Какие же они посторонние? – удивился Эмиль.

– Значит так! Чтоб через десять минут их здесь не было. Всех за ворота! Надеюсь, на корабль ты никого не пустил?

– Н-нет, не пустил. Но, как же это? Они же наши!

– Э, Грин, так дело не пойдет, – Эрик встал со стула, но тут же сел. На него смотрело черное дуло пистолета. Когда надо, Грин умел быть очень быстрым. Рука у него не дрожала, и Эрик счел за лучшее не связываться.

– Всех за ворота! – повторил Грин. – Кто будет сопротивляться, огонь на поражение!

– Опусти оружие, Грин. Здесь нет твоих врагов, – словно не видя пистолета, поднялся Джек, и подошел к Грину. – Нам надо поговорить.

– Ладно, – Грин спрятал пистолет. Индиго смотрели на него, десятки пронзительных детских глаз. – Пойдем, – он за локоть отвел Джека в сторону. Они пошли по молу до носа корабля, и остановились. – Говори, только быстро, – бросил Грин.

– Ты должен взять нас с собой, – быстро сказал Джек.

– Должен? – прищурился Грин. – Я не люблю, когда мне говорят это слово. Я сам решаю, кому должен, а кому нет. Вам точно не должен. За тот случай в туннеле я с вами расплатился, так что до свидания. Это все?

– Ты же не знаешь, куда плыть, – попробовал с другого боку Джек. – Ты просто хочешь убраться подальше отсюда. А я знаю, где вам будут рады.

– И куда же?

– Есть одно место… Там сейчас живет небольшая группа наших.

– Ага, – Грин ковырнул асфальт носком ботинка. А мы-то вам зачем? Вы же умеете ходить через пространство. На кой вам корабль?

– Это далеко, на такие расстояния мы ходить не можем. Кроме этого, есть еще причины.

– Например?

– Например, что вы нужны нам, а мы – вам. Нам нужно ваше умение ладить с техникой. А вам пригодятся наши способности.

– Ну, нет, – усмехнулся Грин. – Чтобы вы и дальше играли с нами в свои игры? Под дудочку вашего не-совсем-мертвого Шамана? Я, конечно, благодарен ему за то, что он подсказал мне время для всего этого, – Грин обвел рукой вокруг. – Но с меня довольно ваших игр. Люди вам не марионетки – иди туда, делай то. Думаешь, я не знаю, что вы дергаете за ниточки того же Шейха? Он ведь ваш, разве не так?

– Так, – сказал Джек. – Он индиго. Новый человек. Но он не с нами, он сам по себе. И мы сами по себе. Наш Наставник… словом, он не всегда прав. Так что теперь мы будем жить своим умом. И никаких игр, я тебе обещаю.

– Нет, – покачал головой Грин. – Не принимается. Не верю я вам больше. Я больше никому верить не буду, никогда. Хватит с меня!

– Ладно, – кивнул Джек. – Попробуем иначе: ты, Грин, должен нам. Ты не задумывался, почему ваше бегство прошло так гладко? Нет? Я тебе покажу, – Джек сделал жест рукой, мир перед глазами Грина завертелся, и исчез. Грин увидел.

В просторном кабинете, за длинным столом в виде буквы «Т» сидел Барзель. Кабинет утопал в полумраке. Настольные лампы освещали только небольшой кусок сбоку стола, где сидел Эран. Вентилятор в углу еле слышно гудел, чуть покачивая материю громадных бело-голубых флагов за спиной у Барзеля.

– Таким образом, – докладывал Эран. – Переброска материальной части в Крепость завершена на девяносто процентов. Оборудованы два резервных хранилища топлива. Фортификационные работы… – Зазвонил телефон, и Барзель поднял трубку.

– Да! Как нападение? Кто напал? Чтооо? – сорвался на фальцет Барзель, и выпучил глаза. – Ясно, понял. Жди указаний, – он положил трубку.

– Что случилось? – привстал Эран. Вместо ответа Барзель выдал матерную тираду.

– На «объект 13» напали, – Барзель, наконец, справился с собой.

– Кто напал? Сарацины? – спросил Эран.

– Нет! Чертов ублюдок Альберта! Этот сопляк, что ходил на Высоты!

– Но как?

– Каком кверху! Приехал, якобы по приказу, привел своих бандюков, и захватил корабль! Начальник охраны объекта сообщил, что подвергся нападению, запросил помощи, и все. Больше на связь не выходил.

– Доигрались… – побормотал Эран.

– Вот именно, доигрались. И ты, и Альберт! – забегал по кабинету Барзель. – Перспективный парень, муха с бляхой. За такими, мол, будущее. Вот оно, ваше будущее! Остолопы!

– Я еду туда! – встал Эран, и снял со спинки кресла куртку.

– Бери гвардию. Бери САУ. Бери танки, бери что хочешь, но чтобы корабль был у нас! Красную сволочь перебить до последнего. Найди Альберта, пусть вместе с тобой зачищает. Если поймаете его ублюдка живым, чтобы он сам, лично, его кончил. Проследишь!

– Не торопитесь, – раздался от двери мягкий голос. Эран попытался повернуть голову, но внезапно обнаружил, что его тело больше ему не подчиняется. – Сядьте, – сказал голос, и Эран с Барзелем дергаясь, точно куклы, сели в свои кресла. Говоривший подошел, и стал так, чтобы его видели оба. – Я Джек, – представился непрошеный гость.

– Что тебе надо? – прохрипел Эран, обнаружив, что голосовые связки вновь ему подчиняются.

– От вас? Ничего. Редкий случай, правда? Сидят в кабинете властители, а мне от них ничего не нужно. Вам нечего мне предложить, – усмехнулся Джек.

– Тогда зачем ты здесь? – спросил Эран, и тут же отчаянно крикнул: – Охрана!

– Я пришел помочь другу, – сказал Джек. Крик Эрана его ничуть не обеспокоил. Никто в кабинет не ворвался. – Вы его знаете, его зовут Шимон Грин. Хороший человек, но несколько нервный. Впрочем, это пройдет. Когда мы с ним виделись, это было давно, два года тому назад, он мне сказал одну вещь. Знаете, что он сказал? Он сказал, что нам, индиго, нужно пересмотреть взгляд на многие вещи. Понимаете, наш Наставник запрещал нам вредить людям. Запрещал применять насилие. Это закончилось смертью одного из нас, и едва не стоило жизни всем остальным. А еще мы были очень самонадеянны, и считали, что можем жить отдельно от людей. Я много над этим думал, и понял, что прав Грин, а не Наставник. Мы – люди, а людям свойственно убивать друг друга. Поэтому я здесь.

– Не убивай, – задушено прошептал Эран.

– Убивать? Нет, я вас не убью, – сказал Джек. – Но, если бы у вас был выбор, вы бы предпочли смерть.

Джек вышел из кабинета, дверь с грохотом захлопнулась у него за спиной. Он прошел мимо уткнувшейся в компьютер секретарши, которая увлеченно раскладывала пасьянс. Охранник у входа не удостоил его и взглядом, лениво листая порножурнал. Казалось, что никто Джека не видит, да собственно, так оно и было.

Спустя полчаса в кабинет Барзеля ворвался запыхавшийся офицер из штаба.

– Вы чего трубку не берете? – выпалил он с порога. – Сарацины прут! – офицер осекся, и челюсть его упала при виде открывшейся картины. Закатив глаза, откинувшись на спинку кресла, Барзель издавал нечленораздельные звуки. По кабинету плыл запах дерьма. Склонив набок голову, раскачивался, тараща бессмысленные глаза, Эран. Из уголка рта тянулась струйка слюны.

– Теперь понятно, – сказал Грин, когда видение исчезло. – Значит, я по-прежнему у вас в долгу…

– Мне бы не хотелось, чтобы ты это так воспринимал. Ты – наш друг, а друзьям надо помогать. Разве нет? – улыбнулся Джек.

– Хорошо, – кивнул Грин. – Поднимайтесь на борт.

Индиго взошли на борт вместе со всеми. У трапа остался только Эрик и четверо его людей.

– Вы останетесь здесь, – остановил Грин Эрика, который направился к трапу.

– Что, бросишь нас? – спросил Эрик.

– Нет, не брошу. Видишь на той стороне, левее элеватора, здание портового управления? Бери своих ребят, и занимай там позиции. Если будут гости, действуй по обстановке, – сказал Грин, и повернулся, чтобы взойти на борт.

– Боишься, – усмехнулся Эрик.

– Опасаюсь, – через плечо ответил Грин. – Пока мы не выйдем в море, я вас на борт не пущу. Слон выдаст вам катер, – ответил Грин, и пошел по трапу вверх. Стоящий у трапа Бибизян посмотрел на Эрика, многозначительно похлопал свисающую с плеча винтовку, и тому ничего не осталось, как отойти.

Сорок восемь часов, срок, отведенный на эвакуацию, давно прошел, но Грин все медлил с приказом отплывать. Он и сам не знал, чего ждет. Все, кто должен был приехать, уже приехали. Некоторых, правда, не досчитались. Но они уже вряд ли приедут, Грин это понимал.

– Нам давно пора отплывать. Чего ждем? – спросил Эмиль Грина. Они стояли на мостике, и смотрели на город.

– Скоро поплывем, – ответил Грин. – Скоро…

– Сержант, – сказал стоящий рядом капитан. – Плавает мусор по течению, а суда ходят.

– Хм. Да? – поднял бровь Грин. – Я запомню. А вы, капитан, окажите мне ответную услугу: не называйте меня сержантом.

– Хорошо. Буду звать тебя «командир», как твои ребята.

– Это лишнее. Я вам не командир. Зовите просто – Грин.

– Договорились, – кивнул капитан. – Знаешь, Грин, ты молодец. Вы все молодцы. Я вами, можно сказать, восхищаюсь. Провернуть такое… Вы же еще дети. Сколько тебе лет?

– Двадцать.

– Двадцать… И ты, считай, самый старший. А у мелкоты вашей вообще молоко на губах не обсохло. Я совсем маленьких видел, лет по тринадцать.

– Есть и такие. Средний возраст где-то семнадцать-восемнадцать, – сказал Грин, не понимая, куда клонит капитан.

– Вот! – поднял палец капитан. – А сумели переиграть таких зубров!

– Вы ошибаетесь, капитан, – Грин усмехнулся. – Ошибаетесь во всем. Во-первых, жизнь – не игра. А во-вторых, молодость, которую вы считаете недостатком, на самом деле преимущество.

– Это как? – заинтересовался капитан.

– Очень просто. Вы, старики, сформировались в другом мире. В мире, где было много людей, много машин, много всего. Этот мир жил по своим законам, управлялся своими методами. Когда его не стало, все изменилось. Все, кроме вас. Вы просто слишком взрослые, чтобы понять это. Когда вы стали строить новое общество, вы взяли старые чертежи. Других у вас нет, и придумать их вы не в состоянии. А мы – да! Ваш мир умер, а этот принадлежит нам.

– Не понимаю, – покачал головой капитан.

– Все просто. Ваша модель, это обезьянье стадо. В стаде обязательно есть иерархия. Низкоранговые самцы, среднеранговые, высокоранговые, и так далее. И, во главе – вожак. Высокоранговый бабуин, у которого самый красный зад.

– Хмм, ну, допустим… А у вас?

– А у нас общество другого типа. Не вертикальная структура, горизонтальная. Нас объединяет идея. Благодаря этому, наше общество гораздо прочее вашего. Оно способно выдержать любой удар. У нас нельзя выбить, или подкупить верхушку, потому что ее нет.

– Стоп! – поднял руку капитан. – Но ведь, ты и есть тот самый высокоранговый вожак, разве нет?

– Нет, – покачал головой Грин. – Ребята дали мне право приказывать, потому что на данном отрезке времени я лучше других знаю, что делать. Я не вождь, не атаман, не император. Я временный командир. Вот приплы… то есть, придем в пункт назначения, и я сложу с себя эти обязанности.

– Я думаю, ты ошибаешься, Грин. Люди без иерархии жить не могут. И ты, как высокоранговый, умный самец, обязательно это поймешь.

– Время покажет, кто был прав, – не стал спорить Грин. В это момент на связь вышел часовой с КПП. Он сказал, что к КПП подъехал бронетранспортер под сарацинским флагом. Подъехал, и остановился, ничего не предпринимая.

– Ну что, товарищи, – Грин обвел взглядом собравшихся на мостике. – Похоже, наше время истекло. Капитан, сообщите по корабельной трансляции, что мы уходим. Эмиль, свяжись с нашими наблюдателями. Передай: всем оставить посты, и прибыть на корабль. Да пусть не забудут флаги.

– Интересно, почему сарацины пришли именно сюда? Почему не в Поселок? – задумчиво пробормотал капитан.

– Ну, это просто, – усмехнулся Грин. – Зачем им Поселок? Там же ничего, кроме домов, нет. Думаю, удар по северным опорным пунктам был отвлекающим. Главные силы прошли вдоль берега, с юга. Ведь что у нас дальше, за портом? Промзона и нефтезавод. Вот их главная цель, а не Поселок. Взяв нефтезавод, им будет очень просто отрезать Поселок. Значит, наши… то есть, люди Барзеля, оттуда сами уйдут. Остается только Крепость.

Держа в руке свернутый флаг, мимо Грина пробежал последний наблюдатель. Грин остался один у подножия трапа. Вдали, у руин казармы, показалась группа сарацин. На расстоянии, лиц было не разглядеть, но Грин почувствовал, что Шейх там. Он расставил пошире ноги, и посмотрел в сторону сарацин. Грин знал, что они его видят, и ему захотелось, чтобы они запомнили его таким: уверенно стоящим на ногах. Непобежденным. Он помедлил мгновение, и взбежал по трапу вверх. Матрос из палубной команды тут же нажал на кнопку, загудела лебедка, и трап пополз вверх.

– Рубите канаты! – крикнул Грин, и пошел на правый борт, на прогулочную палубу. Там уже собралось все население корабля. Все до единого вышли проститься с родиной. Народа оказалось много, не протолкнуться. Грина узнавали, и освобождали дорогу. Он подошел к перилам, и посмотрел на Город. Огромный, заброшенный и пустой, это все же был его родной город, и Грин испытал незнакомое ему доселе чувство щемящей тоски. Почему-то ему расхотелось покидать это место. Не только ему стало тоскливо. Многие, не стесняясь, плакали. Людям было непросто бросить все, и уйти в неизвестность. Палуба под ногами завибрировала, корабль дрогнул, забурлила за кормой вода. Здание элеватора напротив медленно поползло вправо. От управления порта отвалил катер, и, оставляя за собой пенный след, поплыл к кораблю. Вслед ему тут же стали стрелять. Грин поднес к глазам бинокль, и увидел, что между управлением порта и элеватором стоит сарацинский бронетранспортер.

– Я его держу, могу стрелять, – вышел на связь сидящий в танке Бени.

– Отставить, – приказал Грин. – Эрик сам разберется. – Эрик разобрался: над катером распустилось полотнище флага, и сарацины тут же перестали стрелять. У выхода из гавани катер подняли на борт. Эрик, самодовольно улыбаясь, винтился в толпу и исчез.

– Надо было его разоружить, – сказал Никита Грину.

– Не думаю, – не согласился Грин. – Он же наш, все-таки.

Народ постепенно расходился, пошел к себе и Грин. Ребята выделили им с Леной каюту-люкс на верхней палубе. Лена уже должна была быть там. Грин видел, как она, держа за руку свою маму, ушла с прогулочной палубы. Он был уже рядом с каютой, когда услышал звук, похожий на выстрел. Кто-то стрелял палубой ниже. Грин, с пистолетом в руке, кинулся туда.

– Охренеть, – только и сказал Грин, когда спустился на палубу ниже. У трапа, в кольце потрясенных людей лежало тело. Руки убитого были скованы за спиной. Грин перевернул тело, и сразу узнал убитого: перед ним лежал Мишка. Четыре огнестрельные раны на груди не оставляли места сомнениям. – Кто? – взъярился Грин. – Я же сказал его не трогать, мать вашу так! И почему он здесь?

– Вот, – бойцы показали куда-то вглубь коридора. Грин, отшвыривая с дороги народ, прошел туда. Сверкая стеками очков, там стоял Борька. Его держали сразу несколько человек.

– Урод! Что ты наделал? – Грин отвесил Борьке пощечину. Очки слетели. – Кем ты себя возомнил?

– Из-за него погиб папа! – вздернул подбородок Борька.

– Сыночек! – услышал Грин горестный вопль, и похолодел: он узнал голос Алины.

– Иди! Иди туда, и объясни ей, зачем ты это сделал! – он схватил Борьку за воротник, и потащил туда, где над телом убитого сына рыдала Алина. Борька вырвался, и побежал по коридору вглубь корабля.

– Почему он здесь, он же должен быть под замком, внизу? – Грин поймал за локоть Слона.

– Да ребята хотели посмотреть на Город в последний раз, – стал оправдываться Слон, пряча глаза. – Надели на этих наручники, да и повели наверх. Кто ж знал?

– Идиоты, – сплюнул Грин. – Полные, конкретные, окончательные идиоты! Не зря Коцюба говорил, что вы просто детсад для даунов! – Грин развернулся, и пошел прочь.

Через два часа после выхода из порта, судно прошло напротив Крепости. Гавань старинного города защищали стоящие прямо в море каменные стены. С мостика, в бинокль Грин видел на стенах людей, и бело-голубые флаги.

– Интересно, у них есть шанс? – спросил чей-то голос рядом с Грином.

– Шанс есть всегда, – не отрывая бинокля от глаз, ответил Грин. – Земле Отцов фатально не везло с вождями, все время сволочь попадалась.

– Ну, теперь-то у них есть вождь…

– Да, – согласился Грин, и чуть опустил бинокль. Подпрыгивая на волнах, к крепости летел катер, оставляя за собой расходящийся пенный след. Грин все ждал, что одинокий человек на корме катера повернет голову, и посмотрит на корабль… но он так и не посмотрел.

Корабль шел на север вдоль берега. На следующее утро на борт приняли узкоглазых. Тридцать два человека – все, что осталось от когда-то многочисленной группы.

– Я знал, я верил, что вы нас не бросите! – со слезами на глазах сказал Шу, поднявшись на борт.

– Мы своих не бросаем, – пожал плечами Грин.

– Ну что, Грин, куда теперь? – спросил капитан, когда всех новоприбывших устроили. – Куда прокладывать курс?

– Знаете такое место – Полуостров? – ответил Грин. – Это во…

– Я знаю, где это, – ответил капитан. – Я там родился.

– Ну что ж, тогда – полный вперед!

Спустя два дня судно прошло проливы, и оказалось во Внутреннем море. Капитан туго знал свое дело, все работало как часы. Деловито ворчала где-то внизу машина, и корабль шел точно по графику. Прошло еще два дня, и на горизонте показалась земля. К полудню корабль подошел к берегу. Оказалось, что они немного промахнулись. Корабль повернул направо, и пошел вдоль берега.

– Видишь гору? – капитан позвал Грина на мостик, и показал рукой. – На что она похожа?

– На кошку, – тут же сказал Грин. Гора, действительно, очень напоминала лежащую мордой к морю кошку.

– Да, – кивнул капитан. – По ту сторону есть поселок. Я там родился…

Спустя полтора часа показался город. Грину он чем-то напомнил его родной Город. Так же спускались по склонам горы небольшие аккуратные домики. Только гора была больше, и вздымалась над городом на недосягаемую высоту. Встали на внешнем рейде, и спустили мотобот. Джек уверял Грин, что все безопасно, что снег здесь лежал четыре года, и кроме индиго никого не осталось. Но Грин решил перестраховаться, и взял бойцов.

– А кота зачем берешь? – удивленно спросил он у Джека. Тот взял старого Коцюбиного кота, и посадил за отворот куртки.

– Кое-кто будет рад его увидеть, – загадочно ответил Джек.

– Смотри, как бы он не сбесился в море. Расцарапает тебя, потом не жалуйся, – хмыкнул Грин.

– Ну вот еще, разве ж мы глупые? – погладил кота Джек. Кот смерил Грина презрительным взглядом, и отвернулся.

Нос мотобота ткнулся в гранитный парапет набережной. Грин первым выскочил на берег. Ему кинул конец, и он привязал его к чугунной ограде. Один за другим бойцы вылезли на набережную. Поначалу, они нервно оглядывались, сжимая винтовки, но вокруг не было ни души, и народ расслабился. Бойцы разбрелись, разминая ноги, и наслаждаясь ощущением твердой земли под ногами.

– Это еще кто? – вдруг сказал кто-то, и все тут же развернулись туда, куда он указал. Вдали показалась фигура человека. Он шел к ним, уверенно, широкими шагами, как хозяин. Когда он приблизился, Грин увидел, что он одет в плащ-палатку. Капюшон скрывал лицо.

– А ну, стоять! Ни шагу дальше, а то стреляю! – рявкнул Грин. Несмотря на то, что говорил Грин на языке Земли Отцов, человек его понял, и остановился.

– Иди, котик, – услышал он голос Джека. Тот опустил кота на землю, и подтолкнул. Кот, задрав хвост трубой, подбежал к человеку, и стал тереться о его ноги.

– Что за…? – не понял Грин, и опустил пистолет. А человек откинул капюшон, и усмехнулся. Грин потерял дар речи. Перед ним стоял Виктор Коцюба. Живой, здоровый, такой же, как когда-то. Только что виски у него стали совсем седые.

– Здравствуй, Шимон, – улыбнулся Коцюба. – Я очень рад вас всех видеть!

Грин не нашелся, что ответить, и стоял, гладя на Коцюбу. Круг замкнулся, понял Грин, и радостно засмеявшись, кинулся к Коцюбе, и обнял его.