Текст книги "Цена жизни (СИ)"

Автор книги: Павел Нечаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Грин попытался выяснить детали, но почти ничего не добился. В прошлом крестьянин, да к тому же неграмотный, сарацин не разбирался в технике, и знал очень мало.

– Двадцать тысяч всадников, – не веря, произнес Грин, и посмотрел на своих ребят. Не считая оставшегося с сарацином Мишки, все столпились вокруг Грина, как и он, потрясенные новостями.

– Да врет все сарацин! Запугивает! – нервно сказал Бибизян.

– Вряд ли, – покачал головой Амир. – В таком состоянии не врут.

– А что это за бред насчет летающего по воздуху Шейха?

– Тут как раз все понятно, – подал голос Денис. – Он индиго.

– Но индиго же дети? А Шейх – старик, – скептически заметил Роберт.

– Индиго так называют из-за цвета ауры. Это удачная мутация, дающая сверхспособности. Почему бы не быть старому индиго? Может, они всегда были? – возразил Денис.

– В общем, так, мужики, – почесал в затылке Грин. – Надо эту информацию проверить. Но все не пойдем, кто-то должен сообщить нашим, на случай, если напоремся. Это слишком важная информация. Рация наша до наших не добивает, поэтому сделаем так: Амир с Бибизяном и Никитой отправляются в Сафед. Вот карта, скопируйте себе, – Грин протянул Бибизяну трофейную карту. – На карте отмечены все их посты, поселения, и прочее. Рисковать запрещаю. Если наткнетесь на противника, разделитесь, и по одному продолжите путь в Сафед. Наши должны знать о том, что приближается враг. Бибизян за старшего. Ясно?

– Так точно, – ответил Бибизян.

– Дальше… – продолжил Грин. – Слон, Мишка и остальные, похороните сарацин. Там за холмом, где мы шли, есть расселина. Скинете туда трупы, и лошадей тоже туда. Потом все тут приберете, чтобы ни следа не осталось. На все про все три часа. Приступайте, а я пока посплю. Как закончите, разбудите.

– И лошадей? – жалобно протянул Слон. Он лошадей любил. Вопроса о судьбе все еще живого пленного сарацина ни у кого не возникло – все было ясно без слов.

– Да, и лошадей. Следов не должно остаться, – Грин опустил голову. – Давайте, время ждать не будет, – сказал он, отвернулся, и пошел в соседнюю комнату спать. Лег прямо на заваленный мусором пол, подложив под голову сумку, и моментально провалился в сон. Он не спал уже почти двое суток, и на то, чтобы разложить спальник, сил у него не нашлось.

– Не соврал сарацин, – прошептал Грин. Разведчики лежали в наскоро оборудованном укрытии на склоне холма. Внизу, в долине, по дороге нескончаемой вереницей тянулось сарацинское войско. Колонна растянусь на многие километры. Проплывали покрытые сарацинской вязью зеленые знамена. В основном, на лошадях, но попадались и грузовики, и легкая бронетехника. Танков за те два часа, что колонна шла мимо, разведчики не заметили. Мишка сосредоточенно записывал в блокнот все, что видел. Несколько раз мимо укрытия проезжали сарацинские конные дозоры, охраняющие колонну. Разведчиков они не заметили, те укрылись в таком месте, где и пеший шею с легкостью сломает.

– Армия Пророка, твою мать… – выругался Слон. – Они идут на Сафед?

– Не думаю. Скорее всего, они идут в какую-нибудь сарацинскую деревню, – возразил Грин. – Используют ее как пункт постоянной дислокации, и оттуда развернут наступление на Сафед.

– Значит, у наших будет время приготовиться, – заметил Мишка.

– Будет, – согласился Грин. – Для этого нам еще надо добраться до своих. Да и потом…

– Мы доберемся, – уверенно сказал Мишка. – Эти пройдут, не будут же они вечно идти. Обогнем их через пустоши, да и рванем к своим.

– Ну, как-то так, да… – согласился Грин. В том, что они доберутся, он не сомневался. Об их присутствии сарацины и не догадывались, вели себя беспечно. Дело было в другом. Даже будучи предупрежденной, Земле Отцов трудно будет что-то противопоставить такой силе. Если сарацин и правда двадцать тысяч, то это почти столько же, сколько в Земле Отцов жителей – вместе со стариками, женщинами и прочими некомбатантами. Отбить такой удар будет непросто. Особенно, если учесть, что ведет их Шейх, с его сверхспособностями.

Каким-то образом этот таинственный Шейх был связан с индиго, с их наставником, которого Коцюба называл Шаманом. Грин догадывался, что это шаман – и есть тот самый старик, который ему приснился. А еще – этот же старик помог ему в туннеле, спас от похотливых ручонок коменданта. Все это могло означать, что индиго по-прежнему ведут свою игру. Если это предположение верно, то Грин, возможно, воюет не на той стороне. Эта мысль не давала ему покоя. В шахматах побеждает тот, кто умет просчитать ситуацию на несколько ходов вперед. Но в сложившемся положении даже ближайшее будущее терялось в тумане. Единственное, что Грин четко понимал, так это то, что не хочет участвовать в этой войне, быть пешкой в чужой игре. Именно в тот момент, когда Грин наблюдал из укрытия за несметным сарацинским воинством, у него родилась идея. Он понял, что делать дальше.

– Мы все равно победим, – сказал Грин, и улыбнулся. – Мы победим, – повторил он, упирая на слово «мы», и подмигнул Роберту. Впрочем, никто, включая Роберта, не понял, что на самом деле имел ввиду Грин.

Группа Грина в подготовке обороны участия не принимала. Грина повысили до старшего сержанта, и отпустили отдыхать вместе с группой. Разместились в пустующем доме у северной окраины города. Ребята Грина прибрали дом, натащили мебели, и стали расслабляться. Отсыпались, перебрасывались в картишки, умеренно выпивали. По возвращении, после проверки личных дозиметров выяснилось, что ползая по зараженным территориям, они набрали годовую норму радиации. Всю одежду и обувь у них тут же забрали, и выдали все новенькое, со склада. Грин с боем оставил себе пистолет – расставаться с подарком Райво он наотрез отказался, и от него отступились.

Будто чувствуя, что приближается что-то нехорошее, Грин запретил бойцам отлучаться по вечерам из расположения. Рюкзаки держали упакованными, так, чтобы в случае чего, обойтись без долгих сборов.

– Как думаешь, долго нам дадут отдыхать? – спросил Грина Роберт. Со дня возвращения группы прошло уже пять дней. Все было тихо, никакой стрельбы, никаких тревог.

– Думаю, нет. Завтра-послезавтра завершится эвакуация гражданских, и нас обязательно запрягут, – ответил Грин.

– Хорошо, а то мы уже задолбались тут без дела сидеть, – подал голос Бибизян.

– Рветесь в бой? – усмехнулся Грин. – Это нам обеспечат, будьте спокойны. Думаю, наши не будут ждать нападения. Как только гражданские под ногами путаться перестанут, тут же и двинемся на сарацин. Мы же теперь разведка, так что нас в первую очередь пошлют.

Грин ошибся. Сарацины ударили первыми.

– Грин, вставай! – Денис тронул Грина за плечо. Грин проснулся, и сон мгновенно слетел с него. В комнате было темно. Если его разбудили ни свет ни заря, значит, дело серьезное.

– Что случилось? – спросил Грин. Впрочем, в следующее мгновение он понял, почему его разбудили. С улицы доносилась стрельба.

– Это началось минут десять назад. Стреляют наверху, где база, на севере и на юго-востоке, – доложил Денис.

– Что радио? – спросил Грин, натягивая штаны.

– На нашей частоте тишина. На армейской черт знает что, я так и не понял. Похоже, на город напали.

– Где «зверинец»? – спросил Грин. «Зверинцем» называлась карта города, на которой были отмечены ключевые точки – опорные пункты, склады, штабы и прочие объекты. У каждого объекта было свое кодовое наименование – по породам зверей. Денис протянул ему карту. Грин всмотрелся, ища ближайший опорный пункт. В случае тревоги всем военнослужащим, находящимся в увольнении, предписывалось явиться на ближайший опорный пункт.

– Так, – прикинул Грин. – Всех поднимай, надо выдвигаться, – приказал он. Спустя пять минут Денис доложил, что все готовы, можно выдвигаться. – Двигаемся к объекту «медведь», – Грин показал всем на карте, где этот «медведь» находится.

– Так ведь тревоги не было? – переспросил Мишка.

– А это, по-твоему, что? – резко ответил Грин, показывая на окно. Стрельба приблизилась, были слышны разрывы. – Была тревога, или нет, мы должны быть на опорном пункте, и ждать дальнейших указаний. Все готовы? Тогда вперед, бегом марш! – скомандовал Грин.

До опорного пункта было полтора километра. Группа преодолела это расстояние за час с лишним. Грин не хотел рисковать, поэтому повел бойцов задами, между домов. Двигались осторожно, следя за окнами. Когда надо было пересечь улицу, сначала наблюдали, потом, парами, перебегали, прикрывая друг друга. До места добрались без помех. Вокруг было тихо, по дороге они не встретили ни души. Стрельба на севере и юго-востоке к этому времени стихла. Точнее, постреливали со всех сторон, но именно что постреливали: одна-две очереди, взрыв гранаты, и все. Шум боя доносился только сверху, где на горе над городом располагалась военная база, главная военная база всей Земли Отцов.

Сарацины ударили неожиданно, с трех сторон. Атаку на Сафед планировал не обычный сарацинский атаман. Там потрудился изощренный, недюжинный ум. Неудивительно, что расставленные вокруг города секреты не успели предупредить о нападении. Сарацинские разведчики, заранее узнав их распоожение, смогли их обезвредить без единого выстрела. Фактически, нападение на город стало для обороняющихся полной неожиданностью.

Глава 7. Исход

Когда-то, еще до Песца, дом, в котором располагался опорный пункт, был подстанцией «Скорой помощи». Опорным пунктом его сделали неспроста. Небольшое двухэтажное здание, на первом этаже – гараж, на втором офис, он располагался на северной окраине Сафеда. От него до границы города было около двух километров. Слева от здания располагалось футбольное поле, за ним – две баскетбольные площадки. Справа небольшой сквер, а прямо перед ним – широкая, на шесть полос, улица. Таким образом, незаметно подобраться к нему было невозможно – вокруг, на полкилометра как минимум, все просматривалось. Для улучшения обзора все деревья в сквере спилили, а баскетбольные площадки лишили оград и поубирали щиты с кольцами. Само здание утеплили, укрепили стены, надстроили крышу, обустроив на чердаке отапливаемые пулеметные гнезда. В этом здании Грин бывал пару раз, когда получал снаряжение для группы.

– Стоять! Назовитесь! – нервно крикнул кто-то из окна второго этажа, где в заложенном мешками с песком оконном проеме стоял пулемет. Грин остановился, и поднял руку. Бойцы тут же присели на колено, и стали ждать. Краем Глаза Грин отметил, что замыкающая пара, как положено, развернулась назад, прикрывая тыл.

– Я сержант Грин, а это мои люди! – крикнул Грин.

– Сержант ко мне, остальные на месте! – крикнул дежурный. Грин подошел к зданию, и стал в пятне света, под фонарем. Дежурный рассмотрел его, и разрешил подойти. Грин махнул своим рукой, подзывая. Вскоре все уже были внутри, под защитой стен.

Оказалось, что на опорном пункте, кроме дежурного, никого не было. Тот, напуганный стрельбой, чуть было не открыл огонь, увидев целеустремленно бегущую к дому группу Грина. В последний момент он опомнился, и решил сначала спросить.

– А остальные где? Вас же четверо должно быть, как минимум? – спросил Грин дежурного. Тот, мужик лет сорока, с нарукавной повязкой полицейского, замялся.

– Да тут такое дело, эвакуацию ведь объявили…

– И что? – прищурился Грин. Мужик дернулся, но, увидев, что перед ним гвардеец, проглотил готовые сорваться с языка резкие слова, и пояснил:

– В первую очередь вывозят семьи военных, да чинов. А наша пока подойдет… Ну, мужики и решили сами отвезти.

– То есть, смылись, – бросил Грин.

– Они должны сегодня вернуться, к полудню! – мужик занервничал.

– Это вряд ли, – поморщился Грин. – Ладно, веди на центральный пост. Нормальный радиопередатчик у вас есть?

Дежурный отвел Грина на второй этаж, где располагался штаб. Рация была включена, но разобрать что-то в доносившейся из нее какофонии было невозможно. Перекрикивая один другого, панические голоса сообщали о прущих со всех сторон сарацинах.

– Так уже добрых полчаса, – сообщил Грину дежурный. Синие губы на бледном, как мел лице тряслись. – Аварийная частота забита.

– Понятно, спокойно ответил Грин. «На тебя смотрят люди, не паниковать!», приказал он себе, и сделал несколько глубоких вдохов.

– Так, ясно, – сказал Грин спокойным голосом. – Слон, Никита, займитесь наблюдением. Остальным ждать меня внизу, – приказал он. Все вышли, и Грин с дежурным остались одни. Грин стал крутить ручки настройки, переходя с волны на волну. На основных частотах царила неразбериха. Внезапно Грин уловил знакомый позывной, и схватился за микрофон.

– Янтарь, Янтарь, вызывает Чайка-два, прием, – торопливо проговорил Грин. – Янтарь, Янтарь, как слышишь меня, это Чайка-два. – Позывной группы Грина был Чайка-два, а Янтарь – отцовского заместителя, командира первой роты гвардейцев, тоже капитана, того, что курировал разведрейд.

– … перейди на Динамо, перейди на Динамо, я Янтарь… – услышал Грин. Пролистав книжечку с таблицами частот, он нашел там частоту «Динамо», и перевел на нее рацию.

– Янтарь, нахожусь на точке «медведь», жду указаний. Я Чайка-два, прием.

– Чайка-два, валите из города, я Янтарь, прием, – голос капитана прерывался. Из рации доносилась беспорядочная стрельба.

– Повтори, Янтарь, повтори, не понял, я Чайка-два, прием.

– Чайка, здесь бардак, полный бардак. Половина бригады сбежала, нас блокировали на базе. Сарацины повсюду, повсюду. Нас давят со всех сторон, головы не поднять. Я Янтарь, прием.

– Какие мои приказы, Янтарь? Я Чайка-два, прием.

– Бери своих людей, и вали из города на хрен. Мы тоже попробуем прорваться. Я Янтарь, прием.

– Понял тебя, Янтарь, понял. Выполняю. Я Чайка два, конец связи, – Грин опустил микрофон. В этот момент из соседней комнаты раздался крик Никиты:

– У нас гости!

– Что за гости? – Грин пошел к окну, и выглянул в щель между мешками с песком. Солнце уже встало, и ему хватило одного взгляда, чтобы понять, кто приближается к зданию.

– Не стрелять, это наши! – крикнул он, и кинулся вниз – встречать гостей. Он опасался, что бойцы начнут стрелять, но оказалось, что внизу все спокойно. Слон стоял у приоткрытой двери, и смотрел на подходящих к дому людей. В дверь, тяжело дыша, ввалился солдат, за ним другой, и какие-то гражданские. В холле сразу стало тесно.

– Кто старший? – спросил Грин у стоящего впереди немолодого солдата. Солдат замялся, переглянулся с товарищами, и пожал плечами.

– Понятно, – процедил Грин. Вновь прибывших было восемь. Четверо солдат-резервистов, две женщины, одна в возрасте, другая, что помоложе, с детьми: мальчиком и девочкой лет десяти-одиннадцати на вид. Подождав, пока все соберутся в холле, Грин вышел на середину, и вкратце обрисовал сложившуюся ситуацию: нужно было уходить из города, пока сарацины не обложили опорный пункт. Пока они заняты тем, что охотятся на улицах на разбегающихся гражданских, есть шанс прорваться. Желающим Грин предложил присоединиться к его группе.

– С какого перепугу ты решил тут командовать, пацан? – вперед вышел один из солдат. На вид ему было около сорока лет. Он подошел к Грину вплотную, и смерил того тяжелым взглядом.

– Я старший по званию, – ответил Грин. Он выдержал взгляд солдата, не отвел глаз. Внутри у него опять появилось ощущение холодного спокойствия. Солдат опустил взгляд, и отошел. Грин продолжил:

– Мне приказано выходить из города. Ровно через десять минут мы уходим. Я никого не заставляю мне подчиняться. Кто не хочет, может оставаться здесь, и ждать сарацин. Дело ваше.

– Как собираетесь выходить? – подал голос дежурный.

– Пешком, – ответил Грин. Потом он вспомнил, что в опорном пункте есть гараж, и спросил у дежурного: – У вас тут есть какой-то транспорт?

– Есть БТР, – ответил дежурный. Грин не успел обрадоваться, как дежурный добавил: – Но он не на ходу.

– Так, – задумался Грин. – Бибизян, даю десять минут глянуть, можно ли там что-то сделать. Остальным готовиться. Через пятнадцать минут выходим. – Он повернулся, намереваясь подняться наверх, к рации.

– Сержант! – женский голос заставил Грина обернуться. Говорила старшая из женщин. Еще когда она вошла, Грин отметил, что лицо у нее холеное и надменное. Голос был лицу под стать – дама явно привыкла повелевать. – Потрудитесь обеспечить транспорт. Здесь женщины и дети!

– Транспорт я вам не обещаю, – ответил Грин. – Возможно, придется уходить пешим порядком.

– Это недопустимо! – затрясла подбородками дама. – Вы должны обеспечить эвакуацию гражданских лиц!

– Я вам ничего не должен, – ответил Грин, и отвернулся. Дама завизжала:

– Сопляк! Да ты знаешь, кто мой муж? Мой муж – начальник отдела снабжения! Я буду жаловаться Вождю!

– Ты сначала до него доберись, кошелка старая, – Грин, у которого от воплей дамы заболела голова, потерял терпение. Он прекрасно понимал, почему дама нервничает. Она насмерть напугана сарацинами. Еще вчера они казались чем-то далеким, о чем можно было не волноваться, и вдруг – вот они, под окнами. Надо бежать, бежать любой ценой. Подвернулся сержантик – отлично, подмять его, оседлать, и погнать спасать драгоценную особу Ее Величества. Ситуация знакомая, у нее в этом большой опыт – и муженька так гоняет, и зятька. А тут, тьфу – какой-то сержант.

– Хам! – дама перешла на ультразвук. – Ты пожалеешь!

Грину внезапно вспомнилась сцена возле дома, где он жил с тетей. Соседки, и Алекс, который посмеивался над ними. Дама напомнила Грину жену Дани. У него даже возникла мысль ударить ее по лицу, и посмотреть на реакцию, но он сдержался. Вместо этого Грин расхохотался прямо в надменное лицо дамы. Он смеялся, запрокинув голову, а его бойцы стояли вокруг, и улыбались. Улыбались и резервисты, которым такие сценки наверняка были знакомы по опыту семейной жизни. Дама замолчала, лицо у нее вытянулось. Она ожидала чего угодно, но только не этого гомерического хохота.

– Командир, – в холл вошел Бибизян. – Там глухо, на ремонт нужно не меньше трех часов.

– Ясно, – ответил Грин. – Ну что, тогда выдвигаемся. Сначала пойдут мои ребята, и еще ты и ты, – он ткнул пальцем в резервистов. – Остальные с гражданскими остаются здесь. Как только мы дойдем до того трехэтажного дома, просигналим. Вы подтянетесь. Вопросы?

– Вы хотите нас бросить? – тихим голосом спросила женщина, что помоложе. Из-за ее спины выглядывали перепуганные дети.

– До того дома четыреста метров, по открытой местности, – терпеливо объяснил Грин. – Чтобы их пересечь, нужно время. Если мы попадем под обстрел, то лучше, чтобы с нами не было гражданских. Это раз. Мы дойдем до того дома, возьмем все подходы под контроль, чтобы вам было безопаснее идти. Это два. Никто вас не собирается бросать. Это три. Еще вопросы?

Четыреста метров. Налегке, в кроссовках, Грин пробежал бы это расстояние за минуту. Двигаясь перебежками, половину этого расстояния группа преодолела за три минуты. Двое бежали, остальные, сидя в позиции для стрельбы с колена, прикрывали. Затем пары менялись. Бежали в полной тишине, общаясь жестами. Никакого движения в доме наблюдение не выявило, но это ни о чем не говорило. На открытом пространстве все чувствовали себя неуютно, поэтому старались преодолеть его как можно скорее. Дом приближался. Когда до него оставалось меньше ста метров, Грин уже было, поверил, что им в очередной раз повезло, но радость была преждевременной. Темные, пустые окна ожили, расцветились огненными лепестками выстрелов. Вокруг бойцов засвистели пули.

– Огонь по окнам! Перебежками вперед! – закричал Грин, и выпустил короткую очередь в окно, где заметил вспышку. Остальные бойцы тоже открыли огонь. Ситуация была знакома по многочисленным тренировкам. Единственным шансом было подавить огневые точки противника в здании, приблизиться, и закидать гранатами. Из соседних домов тоже стреляли, но до них было больше двухсот метров, и огонь был не очень прицельным. – Быстрее, быстрее! – крикнул Грин, и встал – подошла его очередь перебегать. В этот момент в него попали. Ему показалось, что огромный бык лягнул его в лоб. Грин остановился, и покачнулся. В глазах моментально почернело, что-то теплое потекло по щекам. Бык снова лягнул, на этот раз в правое бедро. Боль ослепила Грина, он упал на бок, и потерял сознание.

Когда он очнулся, первой его мыслью было: «почему я жив, ведь мне попало в голову?». Сильнее всего болела нога, в сравнении с этой болью легкое жжение в районе лба просто терялось. Судя по всему, он пробыл без сознания считанные минуты. Вокруг все еще стреляли, кто-то кричал, но слов Грин не разобрал. «Надо встать», – подумал Грин, – «ведь наши думают, что я убит». Он по-прежнему ничего не видел. Внезапно он почувствовал чье-то присутствие. Кто-то просунул руки ему подмышки, приподнял, и потащил. Не бросили, понял Грин. Ноги волочились за ним по земле. Каблук правой ноги за что-то зацепился, и боль, несравнимая с тем, что было до того, пронзила все тело Грина. Он потерял сознание во второй раз.

Первым, что услышал Грин, когда очнулся, был голос Дениса. Тот, не выбирая выражений, крыл кого-то матом.

– Чего… ругаешься, Денис? – прохрипел Грин. Он открыл глаза, но ничего не увидел, только темноту. – Почему я ничего не вижу?

– Он очнулся! – обрадовался Денис. – Лежи смирно, Грин. – Денис убрал что-то с лица Грина. Появился свет. Грин поморгал, потом, обретя контроль над руками, протер глаза. Из мути проступили очертания лица склонившегося над ним Дениса.

– Где я? Что со мной? – спросил Грин, и сел. Ногу тут же свело от боли. Он подавил стон. Каждый удар сердца отдавался в висках.

– Мы все там же, на опорном пункте, – сообщил Денис, и подал Грину фляжку. Пока Грин пил, Денис рассказал ему, что произошло. После того, как Грина ранило, атака захлебнулась. Пулей ему сорвало лоскут кожи со лба, хлынула кровь, ослепив его. Еще одна пуля попала в бедро. Увидев, как командир упал с залитым кровью лицом, все решили, что он убит. Охваченные паникой, бойцы побежали назад. – Это все Мишка, сука, – Денис скривился. – Он как закричит: «Грина убили», ну все и ломанулись…

– А кто меня вытащил? – спросил Грин. – Роб? Слон?

– Никита, – повесил голову Денис. – Он один не побежал. Подполз к тебе, увидел, что ты еще жив, и стал тянуть. Мы уже у дверей опомнились, вернулись за вами.

– Позови его. Надо же спасибо сказать, – приказал Грин.

– Так тут он, рядом, – показал Денис в угол. Грин всмотрелся, и увидел, что в углу комнаты, на кровати кто-то лежит. – Ранило его. В самом конце ранило, у самых дверей.

– Куда ранило?

– В спину. В правой лопатке пуля засела, под ключицей. Тетка эта, что с детьми… она в медицине немного шарит, перевязала и его, и тебя. Она сказала, что легкое у него не задето. Его надо в больницу, там ему пулю вынут, и будет как новенький. Ты, кстати, тоже – пуля навылет пошла, через мякоть. Бедренная артерия цела, кость не задета. Легко отделался.

– Стоп, – Грин заметил, что Денис отводит глаза. Что-то не состыковывалось в его рассказе. – Почему меня тетка смотрела, а не Роб? Он же у нас по медицинской части?

– Погиб Роб, – убито произнес Денис.

– Гадство! – скривился Грин. В висках у него застучало, голова закружилась. Он обхватил голову руками. и застонал. Денис смотрел на командира, и в глазах у него плескалась паника. Усилием воли Грин привел себя в чувство. Еще ничего не кончено, надо думать, как выбираться. – Это все плохие новости, или есть еще?

– Тех двух резервистов тоже убили. Остальные все целы.

– А сарацины? – Грин задал самый главный вопрос. Впрочем, ответ он и так знал: опорный пункт блокирован. Дома по периметру заняты сарацинами. Сколько их, и чем вооружены, неизвестно. – Так, Денис, мне надо встать. Найди мне какой-нибудь костыль, – приказал Грин.

– А где…? – начал Денис, но Грин не дал ему закончить:

– Блин, Денис, не тупи! Здесь раньше была подстанция «Скорой». Поищи по шкафам! И скажи Бибизяну, пусть идет в гараж. Мне нужен этот БТР!

Денис нашел Грину костыль. Опираясь на его плечо, Грин поднялся. Рана тут же отозвалась резкой болью. Грин зашипел сквозь зубы.

– Давай я вколю обезболивающее, – предложил Денис, глядя на бледное, как полотно, лицо Грина.

– Не надо, мне нужна голова, – отклонил его предложение Грин.

Новость о том, что командир пришел в себя, мигом облетела всех защитников осажденной крепости, в которую превратился опорный пункт. Грин, как мог, успокоил всех, сказав, что придумает, как вытащить их отсюда. С помощью Дениса он поднялся на чердак, сел на стул наблюдателя, и задумался. Солнце стояло высоко в небе. В городе уже почти не стреляли, только наверху, где база, все еще кипел, то затихая, то снова разгораясь, бой. Где-то что-то горело, ветер доносил запах гари. Ситуация казалось безвыходной. Опорный пункт блокирован, помощи ждать не от кого. Преодолеть под огнем открытое пространство, отделявшее его от окрестных домов, нечего и думать. Сарацины наверняка этого и ждут. С другой стороны, покончив с остальными очагами сопротивления, сарацины примутся за них. Подгонят артиллерию, танки. Если у них этого и не было, то теперь, после внезапной атаки, наверняка есть. Против тяжелого вооружения им не выстоять. «Если не знаешь, что делать, делай шаг вперед», вспомнил Грин слова Коцюбы. Шаг вперед… Грин принял решение. Он зашел в комнату, где лежал Никита, подошел к сваленным в углу вещам, и стал искать рюкзак Роберта.

– Грин, тебе помочь? – спросил бесшумно зашедший Мишка.

– Найди мне палку подлиннее, – сказал Грин, не глядя на Мишку.

– А зачем? – спросил Мишка.

– Флаг вывешивать будем, – ответил Грин. – Ты еще здесь? Бегом!

– Грин, ты что? Решил сдаться? – услышал он шепот. Грин повернул голову, и увидел, что лежащий на животе Никита открыл глаза, и смотрит на него.

– Сдаться? Это не наш путь, – ответил Грин, продолжая рыться в рюкзаке. – Вот, нашел, – он достал со дна Робертова рюкзака сверток. – Кстати, спасибо, что не бросил, Никита.

– Не за что, – просипел Никита. – Сочтемся при случае.

– Обязательно, – кивнул Грин. – Я твой должник. Ты как сам?

– Бывало и лучше, – ответил слабым голосом Никита.

– Грин, вот палка, – вернулся Мишка, неся в руках длинную палку. За Мишкой в комнату вошел Денис.

– Денис, возьми вот этот флаг, укрепи на палке, и вывесь на чердаке из слухового окна. – С этими словами Грин протянул Денису сверток. Денис развернул его, и увидел, что это флаг Республики. Мишка охнул.

– Это же… Измена, – вскинулся Мишка. Он оглянулся, и наткнулся на взгляд Дениса, который многозначительно провел рукой по цевью винтовки. Мишка сглотнул, и сказал: – И вообще – зачем сейчас это?

– У меня свои соображения, – ответил Грин.

Расстелив флаг на грязном полу гаража, Денис прибивал его гвоздями к палке. Свет переносного фонаря отбрасывал на стены причудливые тени. Денис с трудом различал, куда бьет, и попадал себе по пальцам. Бойцы, все, кроме Мишки, которого Грин отправил наверх, наблюдать, стояли вокруг него. Рядом стоял бронетранспортер. Лобовой люк был распахнут, обнажая внутренности двигательного отсека.

– Если вы хотите, чтобы машина поехала, отдайте фонарь, – бурчал Бибизян, которого оторвали от ремонта. Генератор, стоящий тут же, в гараже, по словам дежурного, не работал уже неделю. Он даже предлагал открыть ворота, чтобы был свет, но Грин не разрешил.

– Сейчас, еще один гвоздь, и все, – ответил Денис. Он еще несколько раз ударил молотком, и встал.

– Что это за фигня насчет флага? – недовольно спросил Бибизян, забирая фонарь.

– В общем, так, товарищи, – Грин придержал развернувшегося было Бибизяна за плечо. – Ситуацию вы знаете. Я принял решение прорываться. Бибизн обещает к вечеру починить БТР…

– К вечеру, это в лучшем случае, – Бибизян вытер пот со лба, оставив на лице черный след.

– Прорываться будем утром, на рассвете, – продолжил Грин, не обратив внимания на то, что Бибизян его перебил. – Приборов ночного видения у нас нет, ночью прорываться слишком опасно. Так что утро – самое время.

– А флаг этот зачем? – спросил Слон.

– Шансов у нас ноль целых, хрен десятых. Там наверняка сарацин не меньше роты, да еще с тяжелым вооружением, с противотанковыми гранатометами. Этот БТР – алюминиевая консервная банка с противопульной броней, и бойцов у нас – по пальцам пересчитать. Так что не буду кривить душой, товарищи. Скорее всего, мы все там завтра ляжем.

– М-да, – пробормотал Слон.

– Но я вот что подумал, мужики. Если уж карта нам так легла, и вариантов у нас нет… То я хочу умереть в бою, как положено. Под нашим, правильным, флагом. Я хочу, чтобы сарацины хорошо запомнили, как умеют умирать свободные люди. Поэтому, сегодня мы поднимем флаг Республики, а завтра, на рассвете, пойдем в бой. И мы их победим, сколько бы их там не было. Мы пройдем их насквозь! А если не пройдем, значит, так тому и быть. Даже мертвые, мы победим! Мы победим!

– Мы победим! – повторили Слон с Денисом. Бибизян глянул них, как на сумасшедших, и промолчал.

– Бибизян! – окликнул его Грин. – Ты с нами?

– Да… командир, – выдавил Бибизян, и уже увереннее, повторил: – Да! – Грин заметил, что панический огонек, не покидавший глаз ребят, погас. Они снова обрели веру.

Солнце понемногу склонялось к закату. Флаг вывесили на крыше. Сарацины не стреляли. Казалось, что их и нет там, в домах напротив. Рисковать и проверять Грин не стал. Он распорядился готовить БТР к выезду – обвесить борта мешками с песком, чтоб хоть как-то укрепить броню, загрузить боеприпасы, укрепить пулеметы. Когда он закончил говорить с гражданскими, к нему подошел солдат, тот самый, что ставил под сомнение его способность командовать.

– Слышь, сержант, вы чего собираетесь делать? – спросил он развязно.

– Снимать штаны, и бегать, – Грину тон солдата не понравился, и ответил он в той же манере.

– Ага, вы уже раз, типа, побегали, – осклабился солдат. – В общем, так, соплячок. Мы тут посоветовались, – он кивнул на своего товарища. – Так что, уходим мы. И не вздумай нас удерживать.

– Удерживать? – спросил Грин. – Баба с возу… Валите на все четыре. Только ведь подохнете там без толку.

– Ну, это наше дело, – солдат торжествовал победу. А Грину было все равно – хотят валить, пусть валят. Он порадовался, что не посвятил этих двоих в детали предстоящего прорыва. Он не сомневался, что солдаты попадут в руки сарацин. И хорошо, если мертвыми. В итоге, наглый солдат ушел один. Второй передумал.

– Лучше я с вами останусь, – сказал он Грину. Солдат выглядел лет на десять старше Грина, на левой руке блестело обручальное кольцо. – Ты, командир, не трус, и ребята твои тоже. С вами – оно надежнее.

Наглый, услышав, что придется идти одному, только глазами сверкнул, и сплюнул. Прошло два часа, солнце зашло, и на землю упала ночь. Тоненький серпик луны практически не давал света, и за окном было темно, хоть глаз выколи. Денис отыскал где-то пачку свечей, и расставил по комнатам.