Текст книги "Записки бизнесюка"

Автор книги: Павел Чувиляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 27 страниц)

Ему копьё в залог уж отнесла.

Да что Афина? Аполлон великий —

Кредит взял на ремонт золотострунной лиры,

И вот теперь не может расплатиться,

И Девять муз готов продать на рынке!

Умолк и я. Подайте же поэту,

Чтоб заплатил он взнос очередной.

Аой!

Павел Чувиляев.

А вы всё, Гомер, Гомер. Сами МОГЁМ, когда ЗАХОЧИМ.

Что-то ты загрустил, приятель? Про свой кредит, что ли, вспомнил? Да, тема банков воистину неисчерпаема. Поэтому серьёзными вещами и цифрами я тебя больше грузить не буду, в другой раз (см. Маршрут 3). А расскажу лучше о том, как записали меня банки в мошенники, и что из этого вышло. Ты не смейся, я понимаю, что всякий бизнесюк в душе мошенник. Но я всё-таки считал, что у меня статья более серьёзная: вымогательство. Обозвав меня мошенником, банки, можно сказать, в душу плюнули. Тем более, что мошенником я стал по наследству. А ты думал, только сыновья рабов и крепостных сами рабами и крепостными становятся? Нет, клиенты банков тоже.

Начнем с того, что решение об открытии бизнеса созрело у меня ещё в начале 2005 года. Но капитала катастрофически не хватало. Поэтому я решил отнести имеющиеся $10 000 в банк на год. На тему: распылять не хочу, да из дома ещё и спереть могут. Домушники-то в России отнюдь не перевелись. Была у меня также мысль о том, что при покупке первого грузовика могут спросить «откуда деньжата». Потому как недремлющее око государево в лице Росфинмониторинга платежи на сумму более $10 тыс. отслеживает и может поинтересоваться. А у меня и ответ готов: с депозита снял. Выбрал я приличный Импэксбанк; вклад как сейчас помню, назывался «Урожайный». И от места жительства не далеко: улица Королёва, дом 2. Да и процент за годовой валютный депозит они давали довольно высокий. Отнёс.

Прошёл год, и я, как честный человек, пришёл в банк: свои денежки забирать. Каждый, кто в банки ходил, знает, что сначала идёшь к операционисту и говоришь, чего тебе надо. Операционистка (и где они таких страшных девок-то набирают?) берёт ваш паспорт, щёлкает на компьютере, и если всё нормально, то выписывает две совершенно одинаковые платёжки: два приходных, либо, как в моём случае, расходных кассовых ордера. Затем требует, чтобы клиент при ней расписался на обеих платёжках. Это столь важно, что она даже ручку даёт. Затем благословляет и отправляет в кассу. Очень важно и правильно, что платёжек две. Потому что одну из них забирает кассир для отчётности по обороту наличных. Вторая – с отметкой банка о проведённой операции – даётся клиенту на руки. И является крайне важным финансовым документом. Например, только на основании платёжки можно доказать в налоговой инспекции или в суде, что операция действительно была совершена. Сто свидетелей приведёте – не поверят, а одной бумажке поверят. Поэтому искренне вам советую все платёжки хранить три года: срок давности по экономическим преступлениям.

Получил я свои две платёжки, и радостно насвистывая – приятно деньги получать – направился к кассе. В кассе тоже всё прошло гладко, деньги выдали, не зажали. Вот только кассирша ошиблась и отдала мне обе платёжки. В банке, как и в любом месте, где солидные деньги на руки дают, надо их быстро-быстро прятать и скорее из этого места бежать. А то среди криминальных ребят есть такие ушлые, что стоят и наблюдают: кто сколько денег из банка вынес. А вы думали, почему в банках касса обычно в самом дальнем и тёмном углу? Потому что чёрный ход к кассе нужен (по нему инкассаторы ходят), и чтобы с помощью зеркальца с улицы не подсмотрели, кто сколько берёт.

В результате, получение на руки двух платёжек обнаружилось, только когда я вечером домой приехал. И сразу же возник вопрос: когда позвонит банк? Потому что для кассира две платёжки у клиента – это трагедия, называемая недостачей. Ведь касса, разумеется, не сойдётся. И в моем случае не сойдётся на $10 000, а это особо крупный размер. Статья «хищение» при отягчающих обстоятельствах Уголовного кодекса. Кассиру обеспечено уголовное дело и тюремный срок, как минимум 5 лет. И никакого условно-досрочного освобождения, поскольку преступление тяжкое. Поэтому когда на следующее утро у меня зазвонил мобильник с рыдающей кассиршей на другом конце, я этого ждал. Между прочим, в моём случае две платежки на руках означали то, что я мог преспокойно заявить, что никаких денег от банка не получал. И через суд потребовать заплатить мне ещё раз. И даже если всё отделение банка будет в один голос кричать, что мне заплатили, суд примет мою сторону. Повторяю: платёжка сильнее ста свидетелей. А предъявить платёжку с моей подписью, подтверждающую получение денег, банк в данном случае не мог. Думаю, в банке той ночью был изрядный переполох: среди всех документов за день мою недостающую платёжку надо было ещё найти.

Нашли, и ладно. Признал, что я это я, и лошадь, то бишь платёжка, моя. В кои-то веки была возможность $10 тысяч «на халяву срубить», а не воспользовался. Не захотел невинную, по сути, кассиршу в тюрьму отправлять, её малых детушек губить. Как потом выяснилось, очень зря. Не делай людям, а тем более банкам, добра – не получишь зла. Но, всему свой черёд. В тот день подъехать и отдать им злосчастную платёжку я никак не мог. Кассирша, конечно, умоляла. Но я объяснил, что люди (иногда) работают. На самом деле ждал предложения оплатить мне такси; небось дешевле $10 000 стоило бы. И косяк, как ни крути, их. Предложения не последовало, и мы договорились на завтра. Приехал на следующий день, отдал бумажку, получил много искренних «спасибо» (хоть бы бутылку поставили!), уехал и забыл о том. Примерно через год Импэксбанк перестал существовать. Он не разорился: его купил вышедший на российский рынок солидный австрийский Райффайзенбанк. Помнится, узнав об этом, я обрадовался: дело в том, что корпоративным клиентом Райффайзенбанка был ИД «Коммерсантъ», где я тогда работал. Вот, думаю, бизнес разворачивается, кредиты нужны; сейчас я по пониженной ставке у «Райфа» и возьму. Не всё же ему на моей зарплатной карточке неснижаемые 500 руб. удерживать, пусть и что-нибудь хорошее сделает. Но Райффайзенбанк мне в кредите отказал.

Ну, отказал и отказал. Некогда мне причины выяснять. Тем более, что банки их и не говорят, за эту информацию платить надо. Обойдутся! Найду другой банк. Нашёл, и даже не один. Всё было более-менее, пока уже в разгар кризиса 2008–2011 года не пришла мне в голову мысль перекредитовать первую фуру. Дело в том, что брал я её в лизинг в евро. После «плавной девальвации» образца декабря 2008 года евро вырос по отношению к рублю на 30 %. Соответственно, вырос и ежемесячный платёж. Возникла идея перекрыть кредит в евро новым рублевым займом. Сунулся в банки: не кредитуют, кризис. Ладно, где наша не пропадала! В сентябре 2009-го я обратился к кредитному брокеру (о них рассказ отдельный: см. Маршрут 3). Брокер мне говорит: «гони $100, проверить тебя надо по базе, почему тебе банки отказывают». Дал ему сто баксов, и получил приглашение зайти через два дня. Захожу, а брокер мне через губу цедит: «Что же вы нас подставляете? Вы – мошенник, ниггер, в блэк-листе торчите, вот выписка из базы. И засунул вас туда Райффайзенбанк ещё в 2005-ом. Идите и разбирайтесь с ним. А когда разберётесь, приходите кредиты просить». При этом на лице кредитного брокера явно было написано: «ХОДЮТЬ тут всякие».

Необходимо пояснять, что банки наличие чёрных списков клиентов, они же блэк-листы, они же стоп-листы, категорически отрицают. Потому что эта практика незаконна. Вернее, незаконен обмен информацией о неблагонадёжных клиентах между банками без ведома и согласия последних: нарушается закон о защите персональных данных. Законен обмен и запрос банком кредитных историй, потому что разрешение на передачу сведений в бюро кредитных историй (БКИ) даёт клиент; в кредитных договорах есть такой пункт. Кстати, приятель, настоятельно рекомендую узнать в любом банке, где есть кредиты, код твоей кредитной истории. И раз в год для профилактики делать бесплатный запрос в Центральный каталог кредитных историй (ЦККИ) Банка России. Потратишь 10 минут, не выходя из дома, через Интернет. Зато тебе скажут, в каких БКИ ты засветился; где есть про тебя сведения. Запросы в БКИ раз в год тоже бесплатны; если чаще, они обойдутся в мизерные суммы порядка 500 руб., но надо побегать с квитанциями. Зато, подав запросы в БКИ, можно узнать про себя много нового и интересного.

Вплоть до того, что кредитную историю придётся восстанавливать через суд, как это сделал я. В банках работают люди; они случайно или злонамеренно ошибаются. Вносят в кредитную историю порочащие сведения, а потом не хотят свои ошибки признавать и исправлять. Не стоит надеяться на компетентность и добросердечие банковских сотрудников; лучше регулярно проверять самому. В конце концов, это твои кредиты и твоя головная боль.

Но это так, к слову; то дела законные. А мы пока о мошенничестве. Блэк-листы в банках существуют, а попавших в них бедолаг неполиткорректные банкиры обзывают «чёрными», а то и «ниггерами». До кризиса банки делились между собой информацией из блэк-листов неохотно, потому и меня, мошенника, кредитовали. В кризис межбанковская солидарность сильнее закона. Получив известие о том, что я, оказывается, мошенник, примерно час соображал, что было в далёком уже 2005 году. Потом вспомнил: кассирша, испугавшись, что я с платёжкой не приеду, внесла меня в чёрный список. И даже говорила мне, что вычеркнет, когда на следующий день благодарила. Только сделать это она забыла. Или не захотела из мести, поскольку за ту ошибку её вполне могли оштрафовать, а то и уволить. В итоге, когда Райффайзенбанк купил Импэксбанк, я уже «торчал в блэк-листе», то есть числился мошенником по наследству. Потому «Райф» кредит мне и не дал: зачем связываться с неблагонадёжным? Поняв это, я поехал в знакомое отделение теперь «Райфа», на улице Королёва. Дальше было так: два охранника стояли у меня по бокам, а третий, очевидно, начальник, гудел в рацию: «Может его в ментовку сдать? Орёт сильно. Нет, руками не машет. Нет, не матерится. Может, тогда в психушку?».

Тем не менее, ни в ментовку, ни в психушку меня не сдали. Приняли заявление о создавшейся ситуации. Дня через два позвонила сотрудница чего-то-там-безопасности Райффайзенбанка и в долгом витиеватом разговоре сообщила, что блэк-листов у них нет, «это миф» (враньё!), а если бы и были, они бы меня оттуда вычеркнули (уже лучше!). К тому же за кредитом я к ним ни разу не обращался (опять враньё!) и что, если я обращусь, у меня «хорошие шансы кредит получить» (а это уже дело!). По сути, мне предложили взятку. Со стороны банка ход верный. Выписка из блэк-листа у меня на руках. Копия заявления в банк с проставленным входящим номером тоже. Осталось исковое заявление написать. Могу и сам, а если лень, то любой юрист с удовольствием поможет. И если меня в суде поддержит кредитный брокер (а вдруг он мне кум и сват? а даже если нет, сколько банку будет стоить его молчание?), то я сумею публично доказать существование чёрных списков и незаконный обмен информацией. И даже если в суде я проиграю (а во сколько это обойдётся банку?), всё равно будет скандал. Уж я не премину его устроить. С другой стороны, взятка, которую надо вернуть с процентом, это уже чистый Кафка. Но с третьей стороны, если кредит стал дефицитом, будет и спрос. Взятка же, по-нынешнему откат, является проверенным способом распределения дефицита.

Предложение взятки было подкреплено тем, что в начале ноября 2009-го мне на электронную почту упало сообщение от Райффайзенбанка о предварительно одобренном кредите. Кроме того, из стоп-листа меня действительно вычеркнули: проверка этого факта у кредитного брокера стоила ещё $100. А теперь самое смешное: когда я захотел воспользоваться щедростью – взяткой от Райффайзенбанка – получил отказ. Причём причины были объективны: я действительно не соответствовал уровню риска, принятому в банке критерию качества заёмщиков. Для выяснения этой информации пришлось очередной раз воспользоваться служебным положением журналиста в лично-корыстных целях. Однако в январе 2010-го Райффайзенбанк опять позвонил мне и предложил взять кредит. Когда я, посмеявшись, спросил: «милая девушка, а вы знаете, что месяц назад мне был отказ?», то милая девушка прощебетала: «сейчас проверим». Через час перезвонила: «Ой, да, действительно! Но мы вам через два месяца ещё раз предложим, когда пройдёт трехмесячный мораторий на обращение после отказа».

Ну, вы поняли, да? Изнутри банковская система настолько забюрократизирована, что даже взятку толком дать не может. Нет, не зря они обозвали меня мошенником: ведь я умудрился со-здать в их документообороте два встречных потока: один с указанием «одобрить», а другой с решением «отказать». И эти потоки внутри Замка (банка) не пересекаются. По крайней мере, до уровня зампредов правления, которые на такие мелочи внимания не обращают.

Воистину мы, бизнесюки, рождены, чтоб Кафку сделать былью!

Маршрут 2. Тоже бизнес

22 уловки

Конечно, они сумасшедшие. Но ведь сумасшедшие не могут решать, сумасшедший ты или нет.

Джозеф Хеллер: «Уловка 22».

Мелкий бизнес – это бег по кругу. Вернее по спирали.

Спираль очень медленно раскручивается, поднимается, если бизнес успешен. Или гораздо быстрее падает, сворачивается – в противном случае. Однако сам участник процесса, бизнесюк, подъёмы и спуски не замечает. Он ощущает себя белкой в колесе. Ведь мелкий бизнес это ещё и калейдоскоп: картинка меняется каждый день. И лишь немного притормозив, например, на время длинных новогодних праздников, вздохнёт бизнесюк: «Ох, и трудный выдался годок». Или наоборот: «Ого, как я поднялся; почти половину долгов за год отдал».

В прошлый раз мы познакомились с фигурантами нашего дела, то есть бизнеса, в переводе на басурманский. Они суть: бухгалтер, банк, средства производства, персонал и заказчики-клиенты. С развитием бизнеса добавляется государство в лице его чиновников. Конечный успех или провал дела зависят от грамотного общения бизнесюка со всеми фигурантами. Конечно, стартовый капитал или спонсорская поддержка играют немалую роль. Но только на этапе становления. Решающим фактором является круг общения: если он не будет выстроен, сколько ни вливай, бизнес на ноги не встанет. Причём миссия, как всегда, невыполнима: бизнес-круг или, как говорят умники, бизнес-процесс, желательно выстроить до начала дела. Но если дело не начато, потенциальный бизнесюк участникам круга не интересен. В лучшем, случае хитрецу скажут: «Когда у тебя будет ресурс (фура, например), приходи, поговорим». В худшем – просто пошлют.

В автомобильных грузоперевозках средством производства, очевидно, являются грузовики. А круг строится так: сначала регистрация предприятия и бухгалтер, чтоб сразу не посадили. Здесь возникает первая, самая простая и общеизвестная «ловушка 22», если по Хеллеру: без юридического адреса налоговая инспекция не принимает документы на регистрацию; а юридический адрес не предоставляется без свидетельства о регистрации из налоговой инспекции. Обход этой ловушки прост: вопрос лишь в деньгах. Именно на этой «ловушке 22» строится процветающий бизнес по регистрации предприятий. А уж откуда берут юридические адреса многочисленные конторы по регистрации – «сие есть духовно и таинственно». Бизнесюку предпочтительней этим экзистенциональным и религиозно-философским вопросом не заморачиваться (а то сделают вещь в себе). Проще заплатить. Тем более, что один раз и немного: около 25–30 тыс. руб., если в Москве.

Если серьёзно, регистрация предприятия является непростым вопросом. Понятно желание государства сразу же поймать начинающийся бизнес и включить его в базу налогообложения. Но это порождает многочисленных паразитов-регистраторов, которые грабят бизнес ещё до его начала. Выходом могла бы стать регистрация малого бизнеса по месту жительства, как это принято в развитых странах. В России это тоже принято, но, к сожалению, только для индивидуальных предпринимателей (ИП). Помню, как журналист, я однажды более полутора часов спорил с одним из заместителей министра финансов о том, что регистрацию фирм по месту жительства также следует разрешить. И доспорил до того, что он записал мои аргументы и обещал представить их министру. Увы, тщетно. Позже я узнал, что основные возражения идут вовсе не от Минфина, а от МВД. В полиции опасаются, что, как только регистрация фирм в жилом фонде будет разрешена, пойдёт вал убийств из-за коммерчески удачно расположенных квартир. А сами квартиры, отобранные у простых людей криминальными методами, поголовно превратят в офисы. Против этого аргумента мне возразить трудно. К сожалению, людей в России и без того убивают из-за квартир.

И не только в 1990-е годы, а и в 2015-ом.^[7] Тем не менее, проблему регистрации предприятий нужно решать: новорожденный бизнес не тянет арендную плату в офисах бизнес-центров, сколько их не строй. Он ничего ещё не заработал, и платить ему не с чего. Всё равно, что требовать от новорожденного младенца ходить на работу и приносить зарплату. Возможно, радикальным выходом могло бы стать узаконение электронных офисов. Кое-что в этом направлении в РФ делается, в том числе и налоговиками, которые проблему хорошо понимают.

После регистрации предприятия бизнесюку нужно найти одного-двух первых заказчиков, которые расскажут ему, какая техника им нужна. Одному ведь рефрижератор (реф) подавай, продукты возить; другому позарез нужна бортовая машина на стройку. Мало того, у каждого заказчика своя спецификация. Рефы, например, бывают двух видов (на самом деле, их больше, но это уже снобизм). Наиболее распространены плоские холодильники, по сути, кондиционеры; опустить в жару температуру в кузове ниже нуля у такого сил не хватит. Ещё есть «ящики»; этот выдаст хоть -20 при +40 за бортом, зато топливо глотает беспощадно, как прорва.

Как говорят математики, эти множества не всегда пересекаются. Ох, помню, взял я как-то летом горящий заказ со стройки: краску в 200-литровых бочках везти. Бортовые машины в разгоне, зато реф оказался свободен, ему только вечером рыбой загружаться. Как самый хитрый, повёз я краску на рефе. А она в дороге возьми и протеки. Бочки-то оказались старые, проржавели. Выгрузил я те бочки – и в ближайший магазин бытовой химии. Далее картина маслом: стоят два полуголых мужика – я и водитель – и разными шампунями пытаются пятно оттереть. Прямо, Европа. Приезжаем вечером рыбу грузить, а заказчик нам:

– Чёй-то, ребята, у вас в будке краской воняет?.

А мы, морды кирпичами, глаза честные-честные:

– Да вот, решили с утра машинку подкрасить, ещё не выветрилось…

После того, как решил бизнесюк, какая именно машина его непременно озолотит, ему прямая дорога в банк. Как уже говорилось, первая машина обычно бывает кредитной, поскольку грузовики очень дороги. Когда я взял первый свой тягач на фуру и погнал его – новехонький! – из автосалона через всю Москву до стоянки, случилась со мной своеобычная дорожная история. На повороте подрезали мы БМВ. Касания не произошло, но бэха обиделась и засигналила. Вылез из нее бритоголовый «браток» и с решительным видом, нехорошо морщась, эдак вразвалочку направился к нам. А я из окна-то высунулся, улыбнулся ему с высоты второго этажа голливудской улыбкой на 33 зуба и спросил ласково: «Чё гудишь? Мы всё равно дороже!». Браток голову задрал, посмотрел, оценил, подумал, пробормотал: «в натуре дороже», сел в свою бэху и сдал назад.

Но прежде, чем похвастается бизнесюк-грузовоз новой машиной, эту технику надо купить. В банке бизнесюку продадут деньги, но не грузовик. Бегать по автосалонам и искать нужную модификацию он должен сам. И здесь возникает вторая «ловушка 22». Потому что банк не даст кредит, если не определена стоимость конкретной машины, а автосалон не продаст грузовик, если нет подтверждения о кредите из банка. Ситуация решается в несколько шагов. Сначала автосалон, где бизнесюк умоляет «придержать» выбранную машину и поточнее подсчитать её стоимость со всеми причиндалами (так называемое дополнительное оборудование, вроде защиты картера и прочих полезных штучек). Затем в банк, где подаются документы на кредит с указанием как можно более точной суммы. Затем валидол, потому что пока банк рассматривает заявку (а это одна-две недели), облюбованный грузовик может подорожать на 5-10 %. Автосалоны ведь тоже хитрые: видят спрос, так и поднимают цену. Но самое интересное начинается, когда банк кредит одобрил, а цена грузовика с оборудованием не совпала с одобренной суммой. Ведь точно угадать невозможно. Помню, в декабре 2007-го покупал я 5-тонник за 1 млн. 150 тыс. руб. Как честный человек, думая о дополнительном оборудовании, попросил у банка кредит с запасом: на 1 млн. 200 тыс. руб. И добрый, но ныне уже покойный, Первый республиканский банк (ПРБ) мне не отказал.^[8] Когда стали считать, выяснилось, что общая цена машины: 1 млн. 180 тыс. руб., что на 20 тыс. руб. меньше суммы одобренного кредита. Звоню в банк:

– Ура, ребята, я вам буду меньше должен! Снижаю ваши риски!

А там кредитный инспектор, в котором всё прекрасно, даже фамилия: Подкопаев. Вот он подкопался и говорит:

– Так не пойдёт. Надо по новой заявку на кредит рассматривать. Приходите после праздников, то есть в середине января.

– Так я ж не больше у вас прошу, а меньше!

– Либо по одобренной сумме, либо на новый круг.

Три часа я бодался с автосалоном, чтобы подобрали дополнительное оборудование тютелька в тютельку к одобренной сумме. Но грузовик в итоге купил.

Ещё один метод обхода этой ловушки заключается в том, что грузовик покупается вдвоём. Один находится в банке, другой в автосалоне; связь держат по мобильному. Но при этом оба должны обладать правом финансовой подписи. Это не проблема: действуют директор и бухгалтер, причём в банк предпочтительней отправить бухгалтера. Проблема в том, что банк и автосалон должны согласиться с одновременным подписанием документов и пересылкой их по факсу. А так бывает далеко не всегда.

Зато при покупке кредитной машины всегда возникает третья «ловушка 22»: банк отказывается кредитовать машину, которая не застрахована полностью по ОСАГО и КАСКО. Но страховые компании отказываются страховать грузовик до тех пор, пока он не куплен: нет собственника. Покупка же состояться не может до тех пор, пока банк её не прокредитует. Эта «ловушка 22» самая коварная для бизнесюка-грузовоза, потому что за неё приходится больше всего платить. Она решается тем, что страховой агент приходит в банк и страхует машину в момент заключения сделки. Но понятно, что банк не допустит в свой офис абы кого, а только ту страховую компанию, которая у него «аккредитована». Либо свою, аффилированную принадлежащую тем же владельцам, либо ту, которая, называя вещи своими именами, платит ему откат. Для физических лиц государство проблему признало, и навязывание страховых услуг при получении кредита сейчас в России признано незаконным и запрещено. Если постараться, можно за это с банка и компенсацию по суду получить. Но это не касается индивидуальных предпринимателей и юридических лиц: навязывание страховок продолжает процветать, и конца тому не видно. Чтобы избежать поборов, бизнесюки иногда предпочитают покупать технику на себя, как на физическое лицо, а потом сдавать её в аренду своей же фирме.

Ведь доходит до смешного: например, цена годовой страховки на 3-х и 5-ти – тонник в одной и той же страховой компании, но в разных банках, может оказаться одинаковой. Это как если бы одинаковой оказалась страховка на «Мерседес» и на «Ладу-Калину». С самим бы не случилось, ни в жизнь бы не поверил. А случилось потому, что страховой компании надо компенсировать откаты, а у разных банков жадность различна. Все это было бы забавно, если бы цена вопроса не составляла 50–70 тыс. руб. по КАСКО и 12–15 тыс. руб. по ОСАГО с каждой машины ежегодно.

Впрочем, с «ежегодно», можно и побороться. Верховный суд в 2010 году признал «навязанной услугой» КАСКО (но не ОСАГО!) при покупке автомобиля физическим лицом в кредит. Так что, начиная со второго года за КАСКО можно и не платить, а полис ОСАГО покупать у нормальной страховой. Да и за первый год КАСКО, в принципе, можно отсудить, если не жалко времени и не смущает ссора с банком. Я за это не судился; пусть подавятся. Впрочем, о борьбе с банками ещё будет отдельный рассказ (см. Маршрут 4). А пока скажу, что представленные «ловушки 22» – первые, но далеко не последние на пути начинающего бизнесюка. Их успешное преодоление можно зачесть за курс молодого бойца, но не более. Да мы ещё никуда и не поехали: только зарегистрировали предприятие и грузовик покупаем.

А вы всё, Хеллер, Хеллер… В Россию бы его, для повышения квалификации!

Ангел Исмаил

Один бродяга нам сказал: «Он отправился в рай»!

Валерий Кипелов «Беспечный ангел».

Выше я утверждал, что грузовик лучше всего покупать вдвоём. На самом деле лучше втроём. Причём третий участник сделки может и не иметь отношения к бизнесу. Зато он должен разбираться в грузовиках. Потому что бизнесюк-грузовоз может при желании обмануть банк и страховую компанию. Он может даже переорать продавца в автосалоне. Но если с таким трудом купленная машина не будет ездить – бизнес пропал. Консультантов по грузовикам много. Это же Россия: в каждом дворе по доморощенному Кулибину обретается, а то и не по одному.

За оказанную услугу можно спрашивать, а за бесплатный совет – только раскаиваться. Спрашивать с консультантов за неверный совет в России как-то не принято. Ну, купили, ну, сломалась, но консультант-то тут причём? Он свою бутылку честно отработал: съездил в автосалон, постоял с умным видом. С продавцом поговорил, замёрз опять же. Вот и получается, что при обилии консультантов найти среди них грамотного почти невозможно. Но дело уж больно серьёзное. На других не спишешь: в том, что машина не ездит, виноват бизнесюк, и только он. Надо искать толкового консультанта либо самому становиться экспертом по части техники. Легче всё-таки найти специалиста, потому что понимать технику – это дар.

Как показывает опыт, толковый консультант должен обладать двумя качествами: быть в теме, заниматься грузоперевозками; и иметь репутацию среди водителей. Он должен работать не за бутылку, и не за красивые глаза, а за процент от покупки. Обычно это 0,5–1%. Учитывая стоимость полной сцепки-фуры под 3 млн. руб., отдать придётся 20–40 тыс. руб. Да, дорого. Но, во-первых, разово, а во-вторых, стоит того. На своём не слишком длинном бизнес-веку встретил я пока только одного толкового консультанта. Брал он немало: 1 % от состоявшихся сделок, за несостоявшиеся, в том числе и по его совету – ничего. Несмотря на высокую стоимость услуг, даже в кризис не оскудевала очередь желающих получить консультацию при покупке или продаже техники. Притом, что Шмуэль был действующим дальнобоем, и сам ездил активно.

Небольшого роста, худенький, кучерявый, черноволосый. Хотя уже наполовину седой, далеко за 50 ему было. По виду и повадкам типичный азер^[9]. Черты лица мелкие, кроме одной: носа. Гены для этого клюва явно завезли из мест гораздо южнее Кавказа. Абсолютному прямому без намёков на горбинки рубильнику мог позавидовать не только любой «истинный ариец», но и древнеримский сенатор. Как горный кряж возвышался он на подвижном лице. А когда Шмуэль улыбался (что-что, а поржать он любил), по лицу разбегалась сеточка мелких морщин. Будто горные речки, впадающие в два озера: глаза у Шмуэля были неожиданного для кавказца чистого насыщенно-голубого цвета.

Вот стоим, бывало, под Нижним Новгородом. Время позднее, народ потихоньку рассасывается спать. И вдруг ажиотаж: Шмуэль приехал! Не успеет поставить свою «Вольво», а к нему уже двое-четверо подбегают: торгуемся, мол, помоги. И ведь ничего особенного Шмуэль не делал. Как все: походит вокруг машины, посмотрит, постукает. Сядет, заведёт, кружок-другой проедет. Тест-драйв называется, ага. Под капот или под кабину (напомню, что у многих фур-бескапотников движок именно там) заглянет – ну что там необычного увидеть-то можно? Но потом следовал приговор. Краткий, и не подлежащий обжалованию. «За эту цену не бери». «Два года проходит, потом встанет». «Дёшево отдаёшь, накинь 15 %». «Ездить не будет». «Рабочая лошадка», и т. д. На все вопросы в стиле «почему ты так думаешь?», Шмуэль не отвечал, только улыбался. Если уж очень допекали, бросал кратко: «не хочешь – не верь». Но ему верили, потому что чувство техники у Шмуэля было просто мистическое. Он ошибался максимум на неделю, что, конечно, не срок, когда речь о годах. Самые ушлые, прожжённые шоферюги, норовящие втюхать убитую фуру новичку, после слов Шмуэля сникали и сбавляли цену. Отсюда и очереди к консультанту.

Водил он тоже, как бог. Помню, летом 2009-го, уже под конец кризиса, был заказ на Самару. Открылся там новый магазин «Эльдорадо» (ТЦ «Скала», Московское шоссе, дом 4), а его заполнять надо. И потащили мы туда телевизоры, холодильники и прочую бытовую дребедень. А там мало того, что разгрузка в час по чайной ложке – электрокаров нет, а бурлаки-грузчики из сил выбиваются – так ещё и выезд неудобный. То ли компания в кризис сэкономила, то ли чиновники не разрешили, но выезд один: на оживлённое Московское шоссе. Каждая фура должна стоять и ждать более получаса, пока просвет появится. Образовалась очередь из разгруженных фур. Но Шмуэль почему-то спешил; ждать ему было недосуг. Поэтому вдруг из этой почти не двигающейся очереди вырвалась его фура и развернулась на месте… прямо на крыше подземной автостоянки.

Надо сказать, что разворот тяжёлой, неуклюжей фуры сам по себе не прост. Для этого её «ломают»: тягач становится под значительным углом к прицепу. Постепенно раскачиваясь, водитель добивается бокового движения прицепа, и минут через 10–15 фура успешно разворачивается. Шмуэль же совершил манёвр одним плавным движением, без рывков и раскачиваний. Если бы он стал «ломать» фуру, от её ёрзания (незагруженная под 12 тонн весит) хлипкая крыша стоянки наверняка провалилась бы. И все 12 тонн рухнули бы вниз, на людей и машины. Обошлось. Но какой координацией движений, и каким глазомером надо обладать, чтобы решиться на такое?

Во всяком случае, желающих повторить подвиг Шмуэля среди других водителей не нашлось. А поставленный наблюдать за разгрузкой начальник охраны магазина побледнел и вытаращил глаза. Он подскочил к машине Шмуэля с криком, который в сильно цензурированном и очищенном от мата виде сводился к вопросу: