Текст книги "Записки бизнесюка"

Автор книги: Павел Чувиляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

Но ООН вряд ли обратила бы на это внимание. День светофора – праздник с двойным дном. По совпадению, 5 августа, только 1923 года, американец Гэррэт А. Морган (1877–1963) запатентовал первый полностью автоматический светофор. Им двигала идея справедливости. «Назначение изделия состоит в том, чтобы сделать очерёдность проезда перекрёстка независимой от персоны автомобилиста», – сказано в патенте. Возникла пословица: «Бог создал автомобилистов, а Гэррэт Морган сделал их равными». Гэррэт Морган считается «отцом светофора»: после 1925 года все светофоры в мире строились по его схеме. Так продолжается и сейчас. Кстати, он стал одним из первых темнокожих миллионеров в США, и патент на светофор у него далеко не единственный.

В СССР первый светофор установили 15 января 1930 года в Ленинграде на пересечении проспектов 25 Октября и Володарского, ныне Невского и Литейного проспектов. А первый светофор в Москве появился 30 декабря того же года на углу улиц Петровка и Кузнецкий Мост. В середине 1990-х были изобретены зелёные светодиоды; красные были известны и ранее. Москва стала первым городом в мире, где светодиодные светофоры стали применяться массово. А в 2013 году власти города провели эксперимент «направо на красный», увенчавшийся успехом и рекомендованный к применению на всей территории РФ. Светофор продолжает совершенствоваться.

С юбилеем светофора вас, дорогие читатели!

Разбойники

Все, кто надо, под пытками сказали всё, что надо, – и были казнены, как полагается.

Михаил Харитонов (Константин Крылов), националист, писатель.

Эх, люблю себя цитировать! В Маршруте 7, я писал: «С конца XVII века даже в самых отсталых странах осознали недостатки системы «один город – одна дорога», и начали активно наращивать дорожную сеть». К большому сожалению, из этого правила есть одно крайне неприятное для нас исключение: СССР. Советский период в дорожном строительстве, как и во многих других областях, является сказкой о потерянном времени. Понимаю, что на меня сейчас ополчатся все адепты советского строя, коих больше, чем хотелось бы, и чем можно выдержать, без вреда для психики. Они начнут приводить мне примеры масштабного дорожного строительства в СССР вплоть до БАМа. И укажут, что в РФ строительство дорог, в пересчёте на километры, по сравнению с СССР сократилось. Не говоря уже о качестве. А я буду их слушать, кивать, и грустно улыбаться.

Не в километрах дело! И не в затраченных на них ресурсах и труде. Сизиф из мифа много веков работает, туда-сюда камень катает, надрывается – толку-то что? В советское время был утерян, и до сих пор не найден, здравый смысл. Например, понимание, что по дороге должны ездить. Смешно, да? А я упоминал в Маршруте 7, причём с примерами, о большом количестве дорог на Севере, которые никуда не ведут. Неплохие дороги, доложу я вам. Или ещё: знаешь ли ты, приятель, почему в райцентры в СССР всегда вела только одна дорога, как правило, разбитая грузовиками грунтовка? Сельхозпродукцию часто не успевали вывозить; она портилась; шла свиньям. Казалось бы: стоит село; худо-бедно еду производит – протяни нормальную дорогу и увеличь прибыль на порядок. Окупится за пару лет. Почему не строили? В бытность мою журналистом один высокопоставленный чиновник на полном серьёзе объяснил мне парадокс… боязнью танковых атак. И показал документ. А в нём сказано: так, мол, и так, скоро Третья мировая война. После ядерного удара танки врага хлынут с Запада. По хорошим дорогам танковые клинья, как во Вторую мировую войну, взломают нашу оборону и, развивая успех. Поэтому дороги, особенно объездные, строить не будем. Один райцентр – одна грунтовая дорога. Ремонт силами местных жителей, но технику и материалы на него не выделять. Чтобы вражеские танки завязли, лучше без ремонта. Такое в советское время было ценное руководящее указание. Разумеется, секретное. Тебе всё ещё смешно, приятель?

Станет грустно, когда скажу, что пересказанный документ является худшим видом лжи – полуправдой. Он предназначался для председателей колхозов. Среди них было достаточно много русских. При всех недостатках и низком уровне культуры этих людей, душа у них болела. Глянет, как грузовики с урожаем, трудом и потом выращенным, тонут в грязи, матюгнётся, да поедет в райком права качать – дайте дорогу, ироды! А секретарь райкома, часто инородец, сейф откроет и документ с грифом «секретно» покажет. Потом улыбнётся и скажет ласково: «Что же ты, Ваня, подрываешь обороноспособность страны? На Колыму захотел? Это мы мигом! Будешь строить дороги, которые никуда не ведут». Правда, которая не для «Вани», а для власти состояла в том, что: отсутствие дорог удерживало население. В «государстве рабочих и крестьян» люди отчаянно не хотели вкалывать в колхозах и на заводах, а пытались переселиться в большие города и стать начальниками. А средний класс, жители крупных городов, стремились покинуть СССР. Цеплялись за любую возможность; если не для себя, то для своих детей. «Самое гуманное в мире государство» им всячески препятствовало. Вплоть до того, что во многих местах СССР дорожная сеть строилась «ёлочкой». Вокруг крупных центров волей-неволей возникала распределённая дорожная сеть. Но транспортное освоение территорий почти весь XX век в СССР шло по лекалам XVI–XVII веков.

Замечу, что на уровне «стран социалистического Содружества» и даже отдельных «союзных Республик» СССР советское людоедство активно саботировалось. Например, польский председатель госхоза мог договориться о дороге с секретарём райкома Польской объединённой рабочей партии (ПОРП). Потому что оба они поляки, и крестьян-поляков им жалко. Настолько, что 76 % выживших после коллективизации 1940-х годов крестьян в Польше из госхозов отпустили. Вернув скот и инвентарь, где осталось. Двум узбекским баям дехкан жалко меньше, зато они люди по-восточному прагматичные. На идеологию им плевать, а вот украсть лишнюю пару тонн хлопка – это дело. Дороги в Узбекистане на удивление приличные. Только русских никому не жаль. Зачем русским свиньям дорожная сеть?! Это баловство. Путь хрюкают в грязи! И до сих пор в ней тонем.

Ещё пример, уже современный. Знаешь, приятель, когда в РФ появились серьёзные кафедры урбанистики и логистики, готовящие специалистов по планированию (не по строительству!) дорожных сетей? В 2011 году! После скандальной отставки в сентябре 2010-го мэра Москвы Ю.М. Лужкова, не к ночи будь помянут, они и появились.^[118] Ладно, коммунисты, проклятое прошлое, то было давно и неправда. А в РФ-то чего 20 лет ждали? Москва и крупные города задыхаются в пробках; там случаются транспортные коллапсы, когда движение полностью парализуется на несколько часов (рекорд Москвы: 16 часов в режиме «город стоит»; установлен в 2010-ом). А специалисты по решению этих проблем нам не нужны. Совсем: их 20 лет нигде не готовили. На рынке труда их нет; они только появляются: в ВУЗе 5 лет учиться; первый выпуск в 2016-ом. Захочет мэр русского города из самых добрых побуждений решить транспортную проблему – ан некем решать. Людей на постоянную работу нет. Кругом одни консультанты; гастролёры заезжие. Им в городе не жить, не работать – уж они нарешают. Приехал, щёки надул, пару умных слов сказал, гонорар получил и укатил. А проблема осталась.

Безумие, граничащее с государственным преступлением.

Но это с точки зрения обычного человека, обладающего здравым смыслом. В советской диалектической логике это как раз нормально. Потому что по ней специалистов, интеллигенцию вшивую, к решению серьёзных проблем подпускать нельзя. Со спецами ведь делиться придётся, хотя бы информацией. А у советских начальников (Ю.М. Лужков 1936 года рождения) так не принято. Есть Великий Пасечник, добрый дедушка Ленин, простите, Лужков. Он всё знает, всё умеет, всё исправит, всё решит: 18 лет на посту мэра. Дороги будут строить кто надо, где надо и за сколько надо. А интеллигенция, спецы – «пошли вон, обсери очкастые»! Ишь, чего удумали: в «делюгу» лезть!

Я только первый пласт поднял: по дороге должны ездить. Не только в смысле «не пустая», но и в смысле «не стоять». А есть ещё второй: по дороге ездят люди. Что, уже не смешно, приятель; начал задумываться? А-а, на «бочки» посмотрел. Да, я об этом. Трассы в РФ очень плохо обустроены. Например, на многих участках нет заправок. Можно 250–300 км проехать, и не встретить стационарную АЗС. Вместо них стоят «бочки», где «лица кавказской национальности» торгуют непонятным топливом по несусветным ценам. Если назвать вещи своими именами, это ворованные с нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ) бензин и солярка. Как ни странно, топливо неплохого качества: как правило, «не бодяжат»; не разбавляют. Криминальной прибыли хватает и так. Воруют с НПЗ почти открыто. Я как-то решил сэкономить на топливе; закупить оптом. Мне тогда две 30-кубовые цистерны почти на халяву перепали. Закопал их, не скажу где; решил заполнить. Поспрашивал. Мне говорят: «Езжай к 11 вечера на такую-то улицу рядом с Московским НПЗ. Встань там под знаком перехода и стой. К тебе подойдут, когда убедятся, что ты не мент». Я так и сделал. Стою. Часа через полтора подходит вертлявый хмырь:

– Чё надо?

– Соляры надо. Пару цистерн. И подешевле.

После некоторых препирательств договорились о цене. Той же ночью приехали ко мне ребята хмурые на бензовозах; заполнили. Расплатился. Предложили брать ещё; дали хитрый телефончик диспетчера. По нему не разговаривают: звонки сбрасывают, фиксируя номер. Потом с левого одноразового телефона перезванивают и договариваются. Сервис, однако. Но подпольную заправку я не открыл, хотя и мог. Заправлял свои грузовики, а в бизнес мафии лезть – себе дороже.

Необустроенность дорог в РФ касается не только заправок, но и кафе, кемпингов, мотелей, и прочей инфраструктуры. Отъедешь километров на 200 от крупных городов – и начинается пустыня. Повторяю: по дорогам ездят люди. Они всё время чего-то хотят: то заправиться, то поесть, то помыться, то в сортир, то переночевать. За услуги люди готовы платить разумные деньги. Только мало желающих в провинции на придорожном сервисе зарабатывать. Почему? Потому что государство РФ – жлобское. И отнюдь не потому, что денег в бюджете нет; а это его принципиальная позиция: не дай Бог, русские разбогатеют! В следующем Маршруте 9 я постараюсь обосновать это сильное утверждение.

А пока пример. Согласно нормативам, придорожная полоса для участков дорог, построенных с целью объезда городов с численностью населения свыше 250 тыс. человек составляет 150 метров с каждой стороны. На трассах других категорий она меньше, вплоть до 25 метров для сельских дорог. На средней трассе ширина придорожных полос: 75 метров. Казалось бы, строй, что хочешь – хоть заправку, хоть мотель – места хватит. Только возводить капитальные объекты в придорожной полосе нельзя. По нормативам. Значит, по документам надо проводить каменный двухэтажный мотель как деревянный сарай. И платить взятки, чтобы на это закрывали глаза многочисленные проверяющие. Но это полбеды. Построенный кемпинг надо подключить к коммуникациям. Не на дровяной печи еду готовить будешь и не при лучине мыться. Коммуникации принадлежат местным властям. И тянуть их в придорожные полосы они, по нормативам, не имеют права. Значит, опять согласования и взятки. А потом с тебя не слезут: будешь по жизни платить двойной налог: дорожникам, на чьей земле стоишь, и местному бюджету за якобы коммуналку. Не забудь ещё криминалу, чтобы кемпинг однажды ночью случайно не сожгли.

«А не будут брать – отключим газ». © Из фильма «Бриллиантовая рука».

Рядом с крупными городами поток машин на трассах настолько плотен, что налоги и поборы хоть как-то окупаются. Ни одного богатого владельца придорожного кемпинга я не знаю, но жить можно. Через 200 км поток иссякает, разбившись на ручейки. А поборы не особо уменьшаются.

Так возникает пустыня: открывать придорожный бизнес в этих зонах просто разорительно. Но государству до этого дела нет; у него политика. Антирусская.

Выше упомянул о нерусских, торгующих на трассах краденым топливом. На самом деле, их полно и в других видах придорожного сервиса. Я, конечно, русский националист и шовинист, но в данном случае не ради красного словца людей пнул. Предположим, к «бочкам» или к торговцам стеклоочистителем, арбузами и лавашем подъезжает полиция. Торговля незаконная; штраф. Что взять с нерусского? Выручку на точке не хранят; и правильно делают. Остаётся товар; его тоже не много. Конфисковали; торговца забрали в отделение. Дальше начинается цирк: «Ширин-вырин консомэ, я по-русски не понимэ. Ничего не знаю; документов нет; приехал вчера». Думаете, господа полицейские будут дело заводить? Оно им надо? Товар съедят или перепродадут; торговцу для профилактики слегка дадут по шее и выкинут из отделения. А что будет, если за незаконную торговлю задержать русского? О-о-о! Для господ полицейских это манна небесная! У русского есть паспорт, а в нём прописка-регистрация. У русского рядом дом; можно прийти и взять. По полной программе. Чтобы с нерусского взять столько же, надо ехать в экзотические страны – кто оплатит командировку? Или в интересные регионы РФ, например, в Чечню, где в правоохранителей из других субъектов федерации давеча официально стрелять разрешили.^[119] Для придорожного бизнеса выгодно быть нерусским. А быть русским не выгодно. С некоторыми вариациями это верно для всего малого бизнеса в РФ. Для бизнеса среднего верно частично. Не сказать, что нерусские сильно обогащаются: государственное жлобство касается всех; это состояние души чиновников. Но: русские со своих дорог не получают ничего. И это уже политика.

Впрочем, что там кафе-заправки? Тут живым бы из рейса вернуться! К сожалению, государство РФ не может или не хочет решать свою главную конституционную задачу: обеспечение безопасности на дорогах. Конечно, где дорога – там разбойники. В русском языке идиома есть: «разбойники с большой дороги». Но усилиями братьев Стругацких в нём появилась и другая идиома: «Полдень XXI век». Как они сочетаются? А вот так:^[120]

«В Подмосковье задержаны члены этнической ОПГ, состоящей из жителей Азербайджана и специализирующейся на разбойных нападениях на водителей большегрузного транспорта. Как сообщили «Росбалту» в пресс-службе ГУ МВД РФ по Московской области, все преступления совершались на федеральных трассах Московской области с целью хищения перевозимого товара. Оперативниками установлено, что злоумышленники разными способами вынуждали водителей большегрузного транспорта остановиться. Совершали незначительное столкновение, либо жестами показывали на неисправность колеса. После того, как водитель выходил для осмотра своего автомобиля, злоумышленники с помощью физической силы и оружия, похищали его вместе с автомобилем. Водителя вывозили в безлюдное место и там выпускали. Похищенный товар (мужская и женская обувь, сумки, одежда) реализовывали на рынках Москвы и Московской области. Общий материальный ущерб составил более 17 млн. рублей.

Были задержаны шестеро уроженцев Азербайджана, проживающих в Москве. При проведении обысков по местам жительства задержанных обнаружено и изъято: три травматических пистолета «Макарыч» со снаряженными магазинами, травматический пистолет «Оса», травматический пистолет «Кедр», нож в чехле кустарного производства с длиной лезвия 30 см, 10 патронов калибра 9 мм к пистолету системы «Макаров», гидравлические ножницы, 12 мобильных телефонов, 310 тыс. рублей часть похищенной продукции. Установлена причастность задержанных злоумышленников к 8 эпизодам аналогичной преступной деятельности. Проводится проверка на их причастность к другим преступлениям на территории Московской области. Возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 162 УК РФ – разбой».

Чтобы ты, приятель, не подумал, что это случайность, выисканная злонамеренным автором для подрыва основ и расшатывания духовных скреп, приведу ещё пример:^[121]

«Сотрудниками МВД при силовой поддержке СОБР «Рысь» ЦСН МВД России задержаны участники организованной группы, подозреваемые в совершении разбойных нападений на дальнобойщиков в нескольких регионах России. Как сообщили «Росбалту» в пресс-центре МВД РФ, в марте 2014 года в Московской области было совершено нападение на водителя фуры. Злоумышленники завладели автомашиной, перевозившей фрукты, и скрылись. Ущерб, нанесённый противоправными действиями, составил более 8 млн. рублей. По данному факту возбуждено уголовное дело. В ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий в Домодедово Московской области подозреваемые в совершении данного преступления были задержаны. Ими оказались двое 34-летних уроженцев Дагестана. В настоящее время в отношении подозреваемых избрана мера пресечения в виде заключения под стражу».

Это что, лихие 90-е; закон-тайга? Никак нет. Это соответственно 2013-й и 2014-й годы; Домодедовский район Московской области; ближайшие окрестности столицы. Я же сказал: «Полдень XXI век». Как видим, разбойников ловят и сажают. Только меньше их, к сожалению, не становится. В среднем каждый год в Подмосковье «берут» крупную банду. В провинции ситуация ещё хуже. Вот как она видится со стороны водителей (интервью предоставлено лидером профсоюза водителей «Дальнобой», координатором Ассоциации «Дальнобойщик», членом общественного совета Росавтодора Валерием Войтко и публикуется с его разрешения):^[122]

Александр Николаевич Булохов, позывной «Кунцевский Хромой», «платиновый дальнобойщик»: «Мерзкий по своему безразличию к нам, водителям, случай произошёл со мной под Ленинградом, в Чудово. Слева – пост ГИБДД; справа – стоянка, магазин, кафешка. Хотел заехать на стоянку – ну никак. Поперёк ГАЗ-53 стоит, весь в инее, сугробы вокруг, видно, что давно без движения. Корячился-корячился, машину кое-как загнал на пятачок, перекусил и дальше. На обратном пути заезжаю опять туда: «газончик» на том же месте. И инспектор, капитан, рядом топчется. Но не «газон» ему интересен. На меня смотрит: как же я машину поставлю, ждёт, что я за линию сдам, кого-то зацеплю, что-нибудь нарушу, и вот они, денежки. Я уже не выдержал, вылез из кабины, и к нему: «Что же ты творишь? Видишь же, мешает машина движению! Убери в сторону!» Он отвечает через губу: «Тебе надо, ты и убирай». Ладно, я не гордый. Попросил паренька одного: «Подцепишь своей машиной, оттащим снеговика этого чуть в сторону, проезд освободим». Он трос достал, на фаркоп накинул, и к кабине. Сквозь стекло присмотрелся, и чуть с подножки не рухнул. Там водила сидит; мёртвый! Заледенел весь. Прокуратуру сразу вызвали; следователь приехал. Оказывается, машина эта уже 11 суток там стояла! Одиннадцать! Напротив поста, в десяти метрах! И никому дела до неё нет. Инспектор весь трясся, но только потому, что на пальцах лихорадочно считал: моя смена была, или не моя! Вот так… Всем на всё наплевать… И потом всё это связывается в один клубок: работа на один ха-пок, без мыслей о завтрашнем дне, психология одиночек, отсутствие самоуважения, поборы и взятки на дорогах. И, конечно, криминализация.

Дорога – сама по себе риск, но помноженный на сегодняшний беспредел это риск в квадрате. Что бы ни говорили, а без профессионализма, взаимовыручки, взаимопомощи мы останемся одиночками, которых будут трясти все, кому не лень. Это же уже нормой стало. Получается, не мы, водители, хозяева на дорогах, а шваль какая-то! Не боюсь признаться: на моём счету четыре машины с бандюками. На войне как на войне! За мной опыт, знание машины, и 20 тонн за спиной. А у них нет ничего, кроме наглости. Мотанул фурой, по тормозам дал – и летят они в кювет, как миленькие. А в Польше сколько мы рэкетиров полиции сдали! Зажмём двумя-тремя машинами; по рации полицию вызываем: вот они, голубчики, берите.».

Бил бандитские машины фурой и я. Правда, лишь один раз, но ощущений хватило. Сначала нас пробовали остановить угрозами: орали из окна легковушки, показывая в окно пистолет. На психологическое давление я не отреагировал. Стрелять в такой ситуации они не будут: фуру занесёт – всем в легковушке каюк. Первая и главная задача разбойников: остановить фуру. А по моему указанию скорость, наоборот, была увеличена. Дальше нас ждала натуральная засада: встали они грамотно, перекрыв трассу тремя машинами. Та, что в центре была пустой, а в боковых сидели бандиты. Бампер у меня хороший; решил бить в центр на скорости, которая уже достигла 160 км/ч. От удара центральная легковушка подлетела в воздух и закувыркалась. Одну из боковых снесло в кювет: вильнули фурой. А третий бандит, подумав, не стал нас преследовать. Государство заставляет бизнесюков-грузоперевозчиков и водителей, работающих на них, играть в Рэмбо. В результате многие водители, хотя и не афишируют это, возят с собой штык-ножи, а то и запрещённый «огнестрел». Но отстреливаться и отмахиваться от разбойников не входит в их должностные обязанности. К тому же, пределы необходимой обороны в действующем законодательстве существенно ограничены, и обороняющийся от бандитов легко может сам оказаться в тюрьме. В Маршруте 3 я уже говорил, что бизн-сюк не должен, и не может быть героем. Но жизнь заставляет: на момент выхода данной книги беспредел на российских дорогах далеко не побеждён.

Помимо бандитов, бенефициаром криминального разгула на дорогах являются и разного рода охранники. Им ситуация выгодна, и даже нравится. Спору нет: некоторые категории грузов, такие как алкоголь, табак, бытовая техника, цветной металл, и т. д. нуждаются в вооружённом сопровождении. Но как быть обычным перевозчикам? Хозяева скупятся нанимать охрану на «общегражданские» перевозки. А грузоотправители норовят сэкономить на страховке. Остаётся уповать на профилактику преступлений, которой обязаны заниматься правоохранительные органы. Работа охраны и выплата страховки, наступает, когда нападение-ограбление уже состоялось. А как с их предотвращением? А никак: с точки зрения господ полицейских нападения на фуры тяжело документируются и доказываются. Водители редко обращаются в полицию: задерживаться, бегая с бумагами, им некогда. В результате должностные лица склонны преуменьшать масштабы бедствия. По их мнению, есть факты, когда водители тратят (читай: пропивают) выданные им в рейс деньги, а начальству врут, что на них напали. Думаю, по-русски это называется: «валить с больной головы на здоровую».

Жаркое солнце… Свежий воздух… Тяжёлая дубина…. Разморило… © Фольклор компьютерных игроков.

Сварщик

Если вас отчитывает местный алкоголик, лёжа на земле, значит, в этой жизни вы делаете что-то не так.

Фольклор компьютерных игроков.

Одним из главных уроков, которые дала мне жизнь вообще, и бизнес в частности, явилось понимание того, что люди – разные. Очень. На эту тему можно философствовать с умным видом. Мол, это хорошо, поскольку разнообразие ведёт к развитию. А с другой стороны плохо, поскольку люди испокон веку ищут истину, приемлемую для всех, но при таком разнообразии мнений они её до сих пор не нашли, и вряд ли найдут. А можно и не философствовать, а просто принять факт людского разнообразия. Правда, как и со всеми наблюдаемыми фактами, против которых не попрёшь, жить с ним тяжело. Только хочешь начать кого-то поучать, рассказывать, как жить надо – а тебе в морду: «А ты кто такой?» Какое имеешь право рассказывать людям, что для них хорошо, а что плохо? Разумеется, разнообразию есть ограничения, определяемые, в основном, Уголовным кодексом. Он тоже не абсолютен, поскольку принимается людьми. Но вне рассмотренных в нём случаев различие людей воистину велико! Не знаю, и не могу знать, кому попадёт в руки эта книга. Но если ты, приятель, случайно философ, писатель или религиозный деятель – остановись на мгновение.

По особенностям этих профессий ты рассказываешь людям, какие они нехорошие и что им надо сделать, чтобы улучшится. Очень тебя прошу: помни, что люди – разные. Просто помни. Больше ничего.

Несколько жизненных случаев убедили меня в разнообразии людей и в абсолютной неэффективности попыток лезть им в душу. Часть уже рассказал; вот последние два.

Дядя Коля был поселковый пьяница. Алкаш знатный: бывало, натурально валялся в луже, не дойдя до дома. А жил он так: вставал рано; в семь утра. Тогда, в лихие 90-е, у нас рынок был (почему полу-стихийные рынки проиграли конкурентную борьбу торговым центрам, я говорил в Маршруте 3). Дядя Коля шёл на рынок к 8 утра. Рынок открывается в 9-00. А с 8 до 9 торговки должны подготовиться к работе, в том числе снять с палаток закрывающие их щиты. А они тяжёлые, металлические; бабы их ворочать не хотят. Вот дядя Коля щиты и снимал, за что каждая торговка давала ему по 10 рублей. К моменту открытия рынка в кармане дяди Коли оказывалась сумма, достаточная для бутылки и немудрёной закуски. Он покупал всё это, и садился выпивать на задворках рынка. Обычно с двумя-тремя такими же алкоголиками.

Напившись, дядя Коля начинал петь песни. Ходит и поёт. Ни голоса, ни слуха у него не было; исполнительским мастерством он не обладал. Но мычал исправно. К полудню опьянение достигало той стадии, когда человека валит с ног. Дядя Коля ложился где-нибудь в теньке, если тепло, или в закутке, если холодно – и дрых до вечера. В 21–00 рынок закрывался. Дядя Коля просыпался строго за полчаса до закрытия, и снова шёл к торговкам. Теперь он помогал вешать щиты на палатки. За ту же таксу. К 21–30 у него в кармане оказывалась необходимая сумма, он покупал водку и закуску, напивался и шёл домой. С песнями. В тёплую погоду мог домой и не идти, оставшись ночевать под мостом (часть МКАД) у рынка. Но обычно полз. И так годами. Так получилось, что ежевечерний маршрут орущего песни дяди Коли проходил как раз мимо моего дома. Иногда он падал в лужу. Поздней осенью или ранней весной это создавало реальную угрозу его жизни и здоровью. Мне приходилось дядю Колю спасать, вытаскивая из лужи. Разумеется, мне это не доставляло никакого удовольствия. Не скрою: не раз получал от меня дядя Коля пинки и тумаки. О которых на следующий день забывал, и приветливо здоровался. Однажды, в очередной раз вытащив алкаша из лужи, принялся я его стыдить. Был я тогда молод, глуп и самоуверен; жизнь делилась на белое и чёрное; без оттенков. Дядя Коля, по моим тогдашним представлениям, безусловно, относился к черноте. Стал я ему рассказывать, какой он нехороший: алкоголик да пьяница. А дядя Коля, только что висевший кулем и хватавшийся за заборы и кусты, вдруг выпрямился, сверкнул глазами и абсолютно трезвым голосом выдал:

– А знаешь, я ведь на свои пью!

И ушёл. Молча; без песен. А я заткнулся. Ведь срезал меня поселковый алкаш! Он никогда в жизни не воровал. К людям не приставал; драться не лез. На водку зарабатывал честным трудом, уж как мог. А что он гробит свою жизнь – так это его жизнь. Ему её дал Господь, и папа с мамой. А я ему не брат, не сват, и указывать, как жить, не могу. Правда, кончил дядя Коля плохо: упал в сугроб и замёрз, не дойдя 10 метров до дома. Как говорил русский философ Василий Васильевич Розанов: «Жизнь – это урок для других».

Позже я узнал притчу, приписываемую нескольким древнегреческим философам, чуть ли не Диогену. Рассказывают, что мудрец увидел бездарного уличного певца и стал ему аплодировать. Друзья и почитатели, окружавшие философа, возмутились:

– Ты чего? Совсем старый стал, лишился слуха и вкуса?

На что античный мудрец ответил:

– Друзья! Это человек, безусловно, никчёмный. Он не способен к труду, иначе бы работал. Он не способен даже петь, иначе бы не фальшивил. Но смотрите! Сколько вокруг развелось ворья – ни в городе, ни на дороге проходу от них нет! А сколько мордатых охранников, которые по большому счёту тоже не делают ничего полезного; едят за чужой счёт. А этот всё-таки не идёт воровать, и не требует халявы, а честно пытается заработать кусок хлеба. Уж как может. Вот поступок, достойный уважения, и я ему аплодирую. А что в нынешние времена честный человек вызывает восхищение из-за своей редкости – так это вопрос не ко мне.

Правда, злые языки утверждают, что философ монетку музыканту не бросил. Зато подвиг на это своих друзей; «развёл» их. Философы – они такие.

Второй эпизод случился летом 2007 года. Я тогда считал себя шибко продвинутым: уже год работал в ИД «Коммерсантъ», в журнале «Деньги», и бизнес на первоначальных вложениях довольно ходко шёл. У министров интервью беру, водители деньги приносят, кругом «нефтяное просперити» (неустойчивый, ненадёжный подъём) – лепота. А уже говорил, что «живём в лесу, молимся колесу»; в Лосином острове посёлок. Люди тут разные: есть намного богаче меня, а есть и беднее. Но что касается разного хитрого «струмента» – это ко мне. Богачи руками ничего делать не хотят, и инструмент не покупают; им надо – наймут. Бедняки купить не могут: хороший инструмент дорог. А я его специально собираю: на мелком ремонте грузовиков своими силами немало сэкономить можно. Поверишь, приятель, я даже в ПТУ пошёл. При нём трехмесячные курсы сварщиков; я их окончил; есть диплом с присвоением разряда. Меня потом замучили ЖЭКи с предложением работы. Сварщиков-то не хватает, а у меня ещё в личном деле есть редчайшая пометка: «не пьёт». Сам видел.

Пошла обо мне в посёлке слава: мол, у него инструмент есть. Сижу я как-то, никого не трогаю. Обедаю; супчик ем. Заваливается сосед, не из бедных, и не из близко живущих:

– Слушай, мне сказали, у тебя сварочный аппарат правильный есть?

– Ну, есть. Таких-то и таких-то характеристик.

– Да, машина-зверь. Слушай, мне тут трубу сварить надо. А она, вишь, под углом. Ты как, смогёшь? Я тебе вторым номером подсоблю, но с электродом туда не рискну.

– Варить я умею. И даже не суп; его как раз не умею. Кстати, доесть можно?

– Ешь, конечно. Приятного аппетиту. Только не долго(!), свет уходит.

Доел я суп, причём этот гад над душой стоял, кряхтел и кхе-кал. Достали аппарат, маску, костюм, другое снаряжение. Пошли.

Труба действительно оказалась сложная, но я изогнутое в своих машинах уже варил. Справились. Расплатился сосед довольно щедро, а в придачу достал бутылку водки:

– Труба – водопровод. А вода не водка – много не выпьешь. Обмоем?

– Знаешь, я водку не пью. А ты хоть газеты-то иногда читаешь? «Коммерсантъ», например, или журнал «Деньги»?

– Не, не читаю. И книг не читаю. Зачем оно мне?

– Там пишут, что водку пить вредно.

– Брешут, журналиЗды проклятые! Издеваются над трудовым народом! А водку-то будешь или так-таки не пьёшь?

– Со всем уважением благодарствую. Но вынужден отказаться: не пью.