Текст книги "Записки бизнесюка"

Автор книги: Павел Чувиляев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)

Были и другие приятные моменты. Занимаясь бизнесом, пришлось немало поездить по России и не только. Посмотреть мир, не тратя, а зарабатывая деньги, не у каждого получается. Пришлось не только ощущать себя, но и физически быть той ниткой, которая сшивает огромное российское лоскутное одеяло в нечто целое. Во что? А вот этого нитке знать не нужно. Не положено ей это знать. Для неё главное, что игла для работы требуется толстая, а нитка суровая. Потому что материя, из которой слеплена сегодняшняя Россия – тяжёлая, тёмная, неподатливая. И очень уж разная.

Но хватит философии, гнилой, как рваная нитка! Солнце высоко, и нас давно уже ждут на погрузке. Вон, заказчик уже три раза звонил, разорялся – где машина? – а мы тут всё телимся. Так что, прыгай ко мне в кабину, приятель. Оглянуться не успеешь, как отвезём мы с тобой пару грузов. На людей посмотрим, себя покажем. Поссоримся, помиримся, всех вокруг облаем, нас облают. А если по дороге на нас наедут и попытаются обокрасть, то мы же с тобой не первый день тут – просто так не дадимся.

Если раньше не был ты, приятель, связан с бизнесюками, то ждёт тебя новый мир. Отнюдь не прекрасный, а грязный и жестокий. Узнаешь ты, откуда берутся утренние и вечерние караваны фур, куда они едут, и о чём думает каждый, сидящий за рулём. Покажу я тебе никем никогда не виданную пирамиду, построенную их муравьиными усилиями. Она выше египетских, отвечаю. Покажу и другие пирамиды, рядом построенные. Они ведь, как известно, в одиночку не стоят.

И видя любой грузовик, сможешь ты сходу определить его в этой долине пирамид законное место. А если случится вдруг у тебя на дороге конфликт с «газелистом» или «дальнобоем», будешь знать, что сказать и как решить спор в свою пользу. Ещё научу я тебя, как обмануть банк и украсть груз. Как смошенничать со страховкой и отгавкать штраф, а то и уголовное дело. А ещё мы с тобой увидим множество людей, посмотрим в лица тех, о которых ты, приятель, скорее всего, никогда не задумывался и не слышал. А они ведь рядом с тобой, в той же стране, на тех же дорогах…

В долгой дороге успеем мы как следует наговориться. Даже пофилософствовать. А когда приедем после трудного рейса домой, да сядем закусить, да включим телек – возникнет на экране… гм… лицо кого-нибудь из власть предержащих. И станет то лицо вещать о поддержке российского малого бизнеса. Вот тогда переглянемся мы с тобой, приятель, улыбнёмся, и ничего не скажем. А когда лицо в телевизоре с честными глазами определит, что для занятия малым бизнесом в России надо быть сумасшедшим или героем, то я скажу, что даже лица на экране иногда не врут. И мы с тобой радостно выпьем за нас, за сумасшедших.

Но это будет потом, а пока нас ждёт дело. Документы не забыл? А пристегнуться? Тогда – поехали!

Гроб

Фирма веников не вяжет; фирма делает гробы.

Илья Ильф, Евгений Петров «12 стульев»

Знают старые пираты: как корабль назовёшь – так он и поплывёт. Знают и старые торговцы: какой клиент будет первым – так торговля и пойдёт. Так получилось, что одним из первых грузов, которые я перевёз, оказался. по-койник. Вернее, покойница. Но сначала лирическое отступление. Потому что жизнь всё-таки предшествует смерти.

Все, кто хочет заниматься собственным бизнесом или хотя бы собирается прикасаться к этой дряни, должны понять: в российских условиях ваш бухгалтер – это единственный человек, который стоит между вами и тюрьмой. Поэтому, прежде чем делать бизнес, найдите бухгалтера. Это не должна быть девочка-студентка. Студентки раскрепощены в постели, но в налоговой инспекции они почему-то становятся очень застенчивыми. И велик риск, что неопытного бухгалтера просто посадят вместе с вами. С другой стороны, не стоит нанимать и старушку. Опыт у неё, может, и есть, вот только с беготнёй по конторам она рискует физически не справиться. В период сдачи годовой и ежеквартальной отчётности хвосты очередей в налоговых инспекциях тянутся длиннее, чем в советские времена стояли за водкой. И это притом, что жизнь бухгалтеров сейчас облегчилась: отчётность принимают по почте и в электронном виде.

Начинающему бизнесюку надо искать матёрую тётку-бухгалтершу, обременённую семьёй и детьми. Лучше всего ту, которая в крупной фирме не работает: там часто заставляют трудиться сверхурочно, но является главбухом в 5–7 мелких компаниях, вроде вашей. Для малого бизнеса это распространённая во всём мире практика. Слышу, как фрейдисты опять начали бурчать что-то про дам бальзаковского возраста. Фрейдистам хорошо: сажать будут не их. Поэтому не слушайте заманчивые предложения о дешёвых бухгалтерах, «приходящих лишь на период отчётности». В периоды отчётности рабочих рук в налоговых инспекциях не хватает: все сотрудники брошены на приём. Поэтому проверки обычно случаются между периодами отчётности.

И боже вас упаси на первых порах отдавать бухгалтерию на аутсорсинг. Знаю, есть куча объявлений с такими предложениями. Как правило, они исходят от тех, кто занимается регистрацией предприятий. Первая ошибка новоиспечённого российского бизнесюка: он не знает, кто у него бухгалтер. Фирмы-регистраторы о том в курсе, потому и предлагают: «а вот у нас бухгалтера есть хорошие». Лопух и рад: как же, проблема решилась. Но подумайте сами: когда вас будут штрафовать, а потом сажать, будет ли бухгалтер, работающий на стороннюю фирму, защищать вас? Конечно, не будет.

Бухгалтер – единственный человек в компании, которого стоит искать и нанимать «по знакомству». Между владельцем бизнеса и главным бухгалтером должно быть полное и абсолютное доверие. Ведь у каждой монеты две стороны: бухгалтер защищает вас от тюрьмы, но ему ничего не стоит и отправить вас туда. Никогда не обижайте бухгалтера, любите его, слушайтесь, и не будите в нём зверя. Старайтесь всячески своего бухгалтера ублажить. Даже, если это очень трудно. Мне было нетрудно, поскольку транспорт на дачу время от времени нужен всем, даже бухгалтерам. Но тут случилось нечто неординарное: у моего бухгалтера умерла свекровь. Бабке было за 80, так что бизнесразборки ни при чём. Вот только кладбище было далеко; на другом конце Москвы. Встала задача: перевезти гроб с покойницей за 60 с лишним километров.

Вообще-то, возить покойников в России имеют право лишь три вида автомобилей: специальные фуры-рефрижераторы (используются и принадлежат исключительно армии, МВД и МЧС); труповозки (как правило, старые машины «скорой помощи») и катафалки. Но труповозки для частных ритуальных услуг не предоставляются. Они принадлежат больницам, их задача: доставить тело из квартиры или с места происшествия в морг. Формально, это услуга бесплатная. А дальше, чтобы отвести покойника из морга на кладбище, родственники должны раскошелиться: нанять катафалк. Под катафалки обычно используются автобусы ПАЗ, хотя сейчас появились и более современные катафалки иностранного производства. Такие длинные и чёрные, как в голливудских фильмах «про мафию». С моего бухгалтера за услуги самого дешёвого катафал-ка-«пазика» запросили 18 тыс. руб. Помереть в России вообще дорогое удовольствие. А кладбищенская мафия, к сожалению, была и остается одним из самых сильных и наглых отрядов российского криминального мира. Это жестокая монополия, с установкой на то, что каждый помрёт, и свой налог ей заплатит. Например, если вы наймёте своего рабочего покрасить оградку, то его, с большой вероятностью, сильно изобьют вместе с вами. Страшнее кладбищенской мафии только медицинская. Потому что помирают люди один раз, а болеют хронически. Мне как-то пришлось быть свидетелем противостояния двух мафий: «кладбищенских» и «спортсменов». Так спортсмены в итоге отступили, хотя они на «стрелку» приехали на джипах, а кладбищенские – на тракторе.

Мафия мафией, а платить $500 за доставку покойника моему бухгалтеру оказалось не по силам. И то сказать, на тётке висит ипотека, дача, ребёнок, муж… Обратилась она ко мне с просьбой помочь в этом житейском деле. Я помог. Перевозка прошла успешно. Гроб с бабкой был погружён в обыкновенную бортовую «Газель». Заминка вышла лишь в самом начале пути: водитель «Газели» попросил, чтобы кто-нибудь сел рядом: ему стало страшно. Посмеявшись, я влез в кабину, и мы двинулись. И тут я услышал то, от чего матёрый шоферюга побледнел и попросил себе напарника. Каждый, кто ездил в городе на автомобиле, знает, что передвижение представляет собой череду разгонов и торможений (светофоры, пробки, и т. д.). Но не каждый обращал внимание на то, что катафалк отличается от обычного, скажем, «пазика» тем, что в нём есть ремни. Гроб фиксируется и не может ёрзать во время движения. В конструкции грузовой «Газели» таких ремней, однако же, предусмотрено не было.

Стук. Стук. Стук. При каждом торможении гроб ударял в заднюю стенку «Газели» аккурат над нашими затылками. Тот же эффект вызывали многочисленные кочки и выбоины, а также «лежачие полицейские». И хотя водила старался вести машину мягко, понимая специфический характер груза, стук не прекращался. Потому он и занервничал: ему, суеверному, показалось, что это бабка стучит – вылезти хочет. По приезде на кладбище, руки его дрожали; он попросил больше такой груз ему не поручать.

Я, как человек более циничный, суеверному страху оказался не подвержен. Но всё равно, та перевозка мне запомнилась. Когда порой меня охватывает беспросветное отчаяние от неудач в бизнесе или по иным причинам, я вспоминаю: стук; стук; стук. И мне становится немного легче.

Memento more!

Утюг

Купи слона!

Словарь агрессивного маркетинга.

Мужик, купи утюг!

Продавец утюгов пребывал в том состоянии, которое в народе характеризуется словами: «трубы горят». Его серо-багровое лицо, изжёванное с жуткой похмелюги, украшал внушительный синяк. Верхняя одежда отсутствовала, несмотря на ледяной ветер и падавшую с ноябрьского неба снежную крупу. Однако выцветшая футболка, надетая поверх тёплой рубашки, и давно утратившие цвет джинсы выглядели опрятно. Как и неожиданно солидные зимние ботинки.

Впрочем, тайну башмаков я разгадал довольно быстро: наверняка краденые. Ведь продавец утюга пристал ко мне на стоянке фур, что на окраине старинного города Покрова. Помимо древнего ремесла – плетения кружев – Покров славится ещё и тем, что расположен точно посередине между Москвой и Владимиром. Так что все рейсовые автобусы на Владимир, Иваново, Нижний Новгород, Муром, и многие другие города, обязательно в Покрове останавливаются. Однако, приглядевшись сквозь снежную хмарь, я увидел, что из-за слишком раннего времени стоянка автобусов пока пуста. Видел это и продавец. Потому туда не пошёл, а двинулся прямо к нам: на стоянку фур. Надо сказать, что загрузка фуры непростое и трудоёмкое дело. В неё влезает 20 тонн; даже если грузят электрокаром-погрузчиком, времени уходит часа 2–3. Если же используются бурлаки, обыкновенные грузчики, на погрузке спокойно можно проторчать часов 5–6.

Поэтому погрузку фур обычно стараются назначить на пораньше, но всё-таки «по свету». Ночью грузчики и водители электрокаров предпочитают спать, так что склады обычно открываются часов в 8 утра. Водитель-дальнобойщик обычно встаёт в 5–6 утра, проверяет и готовит машину, затем выезжает на склад для погрузки. Некоторые, правда, предпочитают приехать с вечера, запарковаться у склада и ночевать в кабине, чтобы быть на погрузке первыми. А то ведь на складах часто возникают очереди из фур. Но всё же, раньше 8 утра грузить не начнут. И в лучшем случае, около 11–12 часов дня гружёная фура выедет со склада. Чтобы склад находился на той же трассе, что и пункт назначения, бывает редко. В РФ в начале нулевых годов прошла кампания по выводу логистических центров из мегаполисов. Чтобы стало, как в Европе и Америке, где большие склады вблизи крупных городов держать запрещено. Мысль здравая. Но в России склады убраны из городов лишь формально; они жмутся к ним вдоль основных трасс, иногда проникая в промышленные зоны на окраинах. А главное: в развитых странах логистические цепочки создавались веками; при переносе складов власти старались их сохранить. В РФ о бизнесе и о людях, как всегда, никто не подумал. Вот и наматываем километры в блужданиях по неподготовленным трассам и теряем человеко-часы в простоях.

Загрузившись, фура должна добраться до своей трассы. Скажем, с Варшавского шоссе на Горьковское. И делает она это – правильно! – по МКАДу. Даже после запрета дневного движения фур по «кольцу» водители предпочитают дождаться вечера, но всё же воспользоваться современной трассой. Желание «идти до бетонки», то есть до внешнего кольца вокруг Москвы, а затем по ней выходить на нужное направление, у водителей возникает крайне редко. Уж больно узка бетонка, не оборудована, не освещена, и зимой плохо расчищается. Увидеть там, в кювете, «улетевшую» с трассы и лежащую на боку фуру – обычное дело. Да и разбойнички, бывает, шалят…

Так что приходится спешащим по своим делам москвичам, матерясь, ползти по МКАДу вместе с караванами из фур. Те, кто идут по Горьковскому шоссе (а по нему фуры направляются не только в перечисленные выше города, но и в Казань, например) обычно делают первую ночёвку как раз в Покрове. Водитель-дальнобойщик не будет работать более 12 часов: наступает усталость, снижается концентрация и возрастает риск «улететь» с трассы. Выйдя на трассу около 15 часов, водитель предпочитает за 4 часа потихоньку добраться до Покрова, и часов в 18–19 встать там. В Покрове, надо сказать, созданы одни из самых цивилизованных условий для отдыха «дальнобоев» в России. Одна горячая баня с душем и сауной чего стоит. А девочки?! Ну, это пока опустим (см. Маршрут 5).

Немаловажен и фактор хорошей компании. На стоянке иногда скапливается до 50 и более машин. Так что тем, кто желает послушать шофёрские байки, слухи, сплетни и анекдоты – туда. Кстати, вам здесь расскажут, когда прилетят марсиане, кто станет следующим преемником Путина, а кто – президентом США или Украины, и даже о том, кто убил Кеннеди. И, что самое интересное, почти не ошибутся. Здесь можно узнать последние сведения о разбойниках, гаишниках, ситуации на дорогах, и так далее. Чуть дальше по трассе стоит весовой пункт ГИБДД. Весной (в мае) и иногда осенью (в октябре), когда идёт паводок, и мосты начинают шататься, через пункт могут и не пропустить. Тогда дальнобоям приходится жить на покровской стоянке недели по две и более. Здесь сбивают караваны, заключают пари и ставки; покупают и продают запчасти, а то и целые фуры, иногда, прямо с грузом; меняются; женятся; разводятся; жульничают и дерутся. Покровская стоянка, конечно не государство в государстве, но на город в городе вполне потянет. Ещё я бы пригласил сюда филологов, специалистов по русскому мату и фольклору. «Матерится как покровский», – уважительное шофёрское выражение.

Очутившись в окружении своих, «дальнобои», бывает, расслабляются. А этого делать нельзя. Как-то ночью ушлые покровские разбойнички прямо на стоянке «увели» с моей фуры запасное колесо. А оно, между прочим, 20 тыс. руб. стоит. К сожалению, мы тогда долго грузились, приехали поздно, пришлось вставать с краю. Вот архаровцы на «Жигулях» к нашей крайней фуре потихонечку в 4 утра подъехали, быстренько «запаску» свинтили, бросили в багажник, и были таковы. Пока водила проснулся, за монтировку схватился, да из машины выпрыгнул – только подпрыгивающий зад «Жигулей» увидел. С бывшим своим колесом и со снятым номером.

Также и с ботинками. У дальнобоев всегда самая лучшая обувь, какую только можно достать. Работать тяжёлыми педалями по 12 часов в сутки без хороших ботинок – мука. А в горах, особенно на уральских перевалах, во время туманов поверхность педалей иногда покрывается тонким слоем влаги, которая умудряется просачиваться даже в герметичные кабины. Тогда от качества обуви зависит жизнь. В дороге дальнобой будет носить грязный бушлат и экономить на желудке – есть БП (продукты быстрого приготовления). Как говорят шофера: «То, что люди не дожрали, кладут в БП и называют «доширак-дожирак»; вот мы и дожираем». Но тот же дальнобой $1,5–2 тысячи за хорошие горные ботинки выложит, и не поморщится. Такую обувь редко продают, чаще меняют «по ноге», и уж тем более, никогда не дарят. Но сейчас такая обувка красовалась на ногах алкаша. Известное дело: расслабился дальнобой, снял тяжёлые горные ботинки, поставил их сушиться на сиденье, а сам отошёл ненадолго. Да не проверил, что пассажирская дверь незапертой осталась. Я посмотрел на продавца утюгов с откровенной неприязнью.

– Мужик, купи утюг!

Видя, что я вышел из задумчивости и смотрю на него, продавец вновь затянул свою песню. Мой взгляд скользнул по товару, который он держал в руках.

– Мужик, купи утюг!

Надо сказать, товар и продавец соответствовали друг другу. Гладильный агрегат родился ещё в доэлектрическую эпоху и представлял собой просто-напросто чугунную болванку с ручкой. Из тех, что надо ставить на плиту и долго греть, прежде чем использовать по назначению. Покрывавший этот, с позволения сказать, утюг слой ржавчины соперничал густотой и цветом с щетиной на лице продавца. «Да, утюг ты не крал», – подумал я, – «небось, достал из сарая или с антресолей в квартире и теперь загоняешь на опохмел».

– Мужик, купи утюг!

Заметив, что мой нос выбрался из шарфа и повернулся в сторону товара, продавец начал проявлять заметную активность. Левая рука уже придерживала меня за рукав, а правая совала допотопный утюг прямо в лицо. И при этом дрожала так, что я вынужден был отшатнуться.

– Мужик, купи утюг! Недорого!

– Отстань! Не нужен мне твой утюг. У меня дома электрический есть.

– Мужик, а электричество выключат? А тебе на работу брюки погладить? Мужик, купи утюг, пригодится!

– Отстань ты со своим утюгом! У меня плита электрическая. Если электричество вырубят, всё равно не поглажу!

– Этим погладишь, мужик! Тут три килограмма. Он и холодный гладит. Мужик, купи утюг!

– Вот пристал! Сказал же, не нужен мне твой утюг. И вообще у меня дома жена есть, она и гладит. А ты отваливай, пока не пришибли!

И я отвернулся от настырного алкаша и закурил.

Продавец, однако, был не из тех, кто привык отступать. Уж не знаю, имеется ли в Покрове школа агрессивного маркетинга, и известны ли утреннему алкашу такие слова. Но дальнейшие его действия вполне могли бы стать в той школе учебным пособием.

– Жена говоришь? Мужик, так у тебя жена есть?

– Ну, есть.

– Мужик, так у тебя, наверное, и тёща есть?

– Ну, есть.

– Мужик, купи утюг! Три кило! Тёщу убьёшь…

Грянул хохот. Оказывается, пока я курил, вокруг уже собралось человек 5–6 дальнобоев, собирающихся в путь. Другие подходили. Они же такие: хлебом не корми, дай только поглазеть и позубоскалить. Да не успею я до Владимира доехать, как эта хохма по рациям до Владивостока добежит!

– Смотри, мужик, ручка какая удобная, – продолжал изгаляться алкаш. – Тёща уснёт, а ты за ручку возьмёшь, и ей прям по башке! Мужик, купи утюг!

Короче, утюг я купил. Разумеется, за цену, эквивалентную бутылке водки. И в очередной раз понял, что большинство заграничных пособий о методах продаж – всего лишь развлекательное чтиво.

Хочешь с успехом продавать что-то в России – учись у местных алкашей!

Валькирии

Кому бы в морду дать, излить свою обиду ?

Да так, с подтекстом в морду дать, само собой.

Но нет! Я в «Метрополитен» пошёл смотреть «Аиду»:

Искусство душу лечит, как и мордобой.

Тимур Шаов «Авиакомпании «Дельта» посвящается».

Это был срочный заказ. Как всегда, кто-то кому-то что-то не заплатил, или с кем-то не поделили. В российском бизнесе так часто бывает. Вот и пришлось довольно крупной частной клинике в экстренном порядке демонтировать оборудование и эвакуироваться в другое помещение. Заказ поступил в первую зиму работы бизнеса, в хмурое февральское воскресенье. Ближе к вечеру мне скинул его один полузнакомый диспетчер, отчаявшись справиться сам. Обычно за заказы бьются, а не отдают друзьям и знакомым. Но тут ситуация была хуже некуда. Оказывается, всю субботу эти частные врачи в усиленном режиме разбирали и упаковывали своё бесценное оборудование. Надеясь в воскресенье с утра быстро организовать его перевозку, и пойти отдохнуть.

Наивные! Если бы речь шла об 1–2 «Газелях», то у них, возможно, и не возникло бы проблем. Но там были громоздкие вещи, например, родильный стол и рентгеновский аппарат. Они не только достаточно тяжёлые, но и очень длинные. Каждый, кто делал рентген, видел, что провода идут в другую комнату, где сидит тётенька-рентгенолог и с интересом изучает ваши потроха. Так вот: по длине эта конструкция, оказывается, не разбирается. Во всяком случае, сотрудники клиники секрета её разборки не знали. Длина конструкции составляла 7 с лишним метров. В кузове стандартной 6-метровой «Газели» такой груз целиком не поместится; будет торчать. Но это ведь не палка, а медицинское оборудование. От непрекращающегося снега оно, как пить дать, испортится. Ещё там была кровь для переливаний в пробирках, какие-то препараты, тоже в колбах.

Значит, подать сюда автомобиль-термостат. Но где же вы его возьмёте-то, в зимнее воскресенье в 6 вечера? Один пьян, другой чинится (а когда чиниться, как не в воскресенье?), третий, несмотря на зиму, от жены на дачу укатил: подлёдная рыбалка у него, видите ли…

В результате, когда я разговаривал с главврачом этой несчастной больницы, он был уже на грани истерики. Сулил двойную и тройную оплату, только бы я их вывез. Потому что в понедельник в 9 утра приходят новые хозяева и вешают на дверь большущий замок. И всё, что не успеем вывезти, за этим замком останется. А они, как я понял, несколько лет всем коллективом вкладывались в это треклятое оборудование. Так что причина вызывать психиатра для главврача была более чем веской. Кстати, психиатрический кабинет там тоже был. Но у психиатров, как всегда, работа самая лёгкая: из оборудования одни диаграммы, да ещё зачем-то осциллограф.

Свой трёхтонник-термостат у меня к тому времени уже имелся. Водила, правда, в воскресенье запил, но я довольно быстро отыскал другого, поссорившегося с женой, а потому злого и протрезвевшего. После некоторых уговоров согласился оторваться от воскресного телевизора и мой «газелист». А к 9 вечера нашёлся ещё один «газелист»-частник, который недавно разбил чужую машину и для отработки долга готов был, по его собственному выражению: «хоть чертей возить». Ну, чертей – не чертей, а к 10 вечера мы были на месте погрузки; в клинике. Однако, глядя на горы оборудования, я несколько разочаровался. Мой энтузиазм по поводу «быстро зашибить шальную деньгу» совершенно иссяк, потому что одним рейсом тут было явно не обойтись.

На самом деле, не обошлось и двумя. И поскольку место выгрузки находилось довольно далеко, загрузка на последний, третий рейс происходила уже в районе 2 часов ночи. Метель, меж тем, не унималась, появились заносы и сугробы, а видимость серьёзно ухудшилась. Мои люди, да и я сам, валились с ног. Врачи нам ничем помочь не могли, потому что в первом же рейсе услали вперёд самое ценное: чайник. Сами они по старой медицинской традиции пробавлялись спиртом, но для водителей, по понятным причинам, этот способ поднятия боевого духа не годился. Ситуация становилась критической. Я это понял, когда при выезде одну из «Газелей», причём, не пришлую, а мою, занесло в сугроб. Вытащили мы её довольно быстро: трёхтонник – машина сильная. Но я видел, что мой водитель допустил ошибку. Для такого состояния есть специальный термин: «мгновенный сон». Человек на несколько секунд как бы отключается. На дороге, тем более на зимней, этих секунд бывает достаточно для самой серьёзной аварии.

С трудом, помаленьку, выбрались на МКАД. Но ехать надо было ещё часа полтора, а строй (дистанция) не держался. Нужно было срочно что-то предпринять. Во всех моих машинах установлены рации, а пришлому «газелисту» мы рацию одолжили. Некоторые считают это расточительством: зачем рация в «Газелях» и трёхтонниках? Она незаменима, когда идёшь не один, а караваном. Кроме раций, в трёхтоннике, который тогда был моим командным пунктом, имелась довольно качественная магнитола и коробочка с любимыми дисками в бардачке. Подключить рацию к магнитоле я сумел довольно быстро, поскольку имею техническое образование. Затем я передал по рации приказ всем машинам выключить радио. Люди удивились, но подчинились, вяло отругнувшись.

И тогда я врубил Вагнера.

Сразу на полную мощность.

При первых же звуках «полёта Валькирий» народ встрепенулся. Музыка настолько соответствовала ощущению глухой зимней ночи, метели и скорости, в котором мы все находились, что произвела действие поистине магическое. Через минуту водители выровняли строй и прибавили скорость, через две хором начали подпевать. «Па-парам-пам-пам, пам-парам-пам-пам», – басом фальшивил водила трёхтонника слева от меня. «Па-парам-пам», – затянул вдруг фальцетом главврач справа.

Попутные машины стали шарахаться от нас. А гаишник, кутавшийся в плащ-палатку, смотрел, выпучив глаза, а потом вдруг начал мелко креститься. Но представьте себе ситуацию его глазами: в 3 часа ночи по занесённому снегом МКАДу несутся под 120 км/ч (нарушение!) какие-то сумасшедшие грузовики, а из них ревёт Вагнер. Дикая охота, не иначе. Полагаю, бедняга-гаишник забыл, зачем его здесь поставили, и сколько ему надо для плана штрафов насобирать.

На такой скорости мы доехали легко и быстро. Главврач, всё ещё напевая, щедро расплатился и подарил каждому водиле по большой пробирке – ни одна не разбилась! – чистейшего медицинского спирта. На прощанье я подарил приглашённому «газелисту» диск Вагнера. Оказывается, это было первое классическое произведение, которое этот 40-летний человек в жизни слышал. И первый диск с классической музыкой, который он держал в руках. Он обещал мне послушать ещё классику, но не знаю, сдержал ли слово.

На трудящихся можно не только орать матом. Иногда и Вагнер помогает!

Мошенник

Жалует царь, да не жалует псарь.

Русская пословица ХV века.

Что-то давненько мы с тобой, приятель, не философствовали. Все байки, да байки, несерьёзно как-то. Пора восполнить пробел и поговорить о серьезном. Для малого бизнеса в секторе автомобильных грузоперевозок нет более серьёзной темы, чем отношения с банками. Фокус в том, что техника дорогая. Новая фура, например, стоит от 3,5 млн. руб. (около €80-100 тыс.). И это только тягач, а ещё ведь и прицеп нужен, который новый тоже на 1 млн. руб. с лишним потянет.

Правда, это цены докризисные. Сейчас заказов мало, и предложение техники явно превышает спрос. В результате новую сцепку (тягач с прицепом) реально купить за 3, а то и за 2,5 млн. руб. Цены на подержанную технику и вовсе рухнули катастрофически: лично видел пятилетние сцепки по цене 700–900 тыс. руб. Рухнули-то рухнули, но соотношение цен «четыре фуры = московская квартира» осталось актуальным, несмотря ни на какие кризисы. Главная проблема в том, что хоть 700 тысяч, хоть 3 миллиона нужно выложить «на бочку»; наличными. Я видел немало людей, способных достать из кошелька как первую, так и вторую сумму. Пару раз даже сам выкладывал более миллиона наличными. Видел и тех, кто способен лёгким, небрежным жестом достать «из широких штанин» обе суммы одновременно. Но я ни разу не видел, чтобы эти деньги появились из карманов новичка.

Для человека, не связанного с бизнесом, работающего по найму, указанные цифры представляются запредельными. И дело не в количестве ноликов, а в соотношениях (кстати, бизнесюки, как никто, понимают, что деньги относительны). Ведь чтобы скопить хотя бы 700 тыс. руб. человеку с обычной московской зарплатой в 40 тыс. руб. в месяц надо отказать себе во всём, кроме физиологического минимума, года на два. На 10 тыс. руб. в месяц жить; остальное копить. Тогда за 24 месяца (бизнесюки считают в месяцах, а почему – читайте дальше) накопится около 720 тыс. руб. Легко сказать, да трудно сделать. Вернее, практически невозможно, когда рядом семья и дети. Попробуйте так пожить пару месяцев, и убедитесь сами. Тем более невозможно накопить 3 млн. руб. на новую технику. Для этого придётся ввести режим жёсткой экономии на 100 месяцев или на 8,5 лет. Да раньше состаришься!

Понимаю, что взял один из самых трудных вариантов: покупку новой фуры с нуля. Начать бизнес можно и с подержанной «Газели» за 150 тыс. руб. Это 5 месяцев экономии для нормального человека. И машина даже будет на ходу. Собственно, местные Кулибины обычно так и делают. Знаю одну такую семью: дед в гараже под «Газелями» лежит, два сына на них ездят, их жёны работают не в семейном бизнесе, но обеспечивают наличность для экстренных расходов (на запчасти), а внуки-школьники детали по ночам с чужих машин воруют; свинчивают, чтобы эту «технику» подешевле чинить. Тоже бизнес.

В том-то и фокус, что перевозки – не торговля. Затарить палатку или взятый в аренду отдел в большом магазине тоже невозможно, меньше, чем за 1,5–2 млн. руб. (плавали, знаем). А с учетом затрат на продавцов, аренду и ремонт начало торговли требует около 2,5 млн. руб. Но эти деньжищи можно выкладывать постепенно, на первых порах торгуя в убыток и потихоньку наращивая ассортимент и обороты. В перевозках такая фишка не пройдёт, очень уж дороги грузовики, как средство производства. При этом оборотный капитал всё равно понадобится: без топлива грузовик почему-то ехать не хочет. А у фуры расход: 18–22 литра на 100 км пути. А маршруты по 5 тыс. км, и более. На каждом дальнем рейсе по 50–70 тыс. руб. вылетают в трубу. В прямом смысле: в выхлопную.

Но не будем и прибедняться. По сравнению с теми же торговцами у перевозчика есть неоспоримое преимущество: залог. Не ошибусь, если скажу, что 90–95 % фур и других грузовиков, встречающихся на дороге, заложены в банках или лизинговых конторах. У торговцев залогом может быть только «товар в обороте». Но, как я написал однажды: «российские банки весьма неохотно кредитуют малый бизнес, особенно под товар в обороте и иные активы, кроме автомобилей и недвижимости».^[6]

Как бы то ни было, всякий перевозчик рано или поздно (скорее, рано) оказывается на пороге банка. Тогда-то он и начинает мерить время в месяцах: по взносам. О, банки! Надо оставить презренную прозу и перейти не меньше, чем на одические гекзаметры:

С тех пор, как был открыт Пандоры ящик,

Возникли банки на земле, нам на погибель.

Ахейцы и троянцы помирились:

Весь Илион сидит на ипотеке,

Ахейские герои обсуждают —

Проценты за строительство коня.

Лишь хитроумный Одиссей смеётся,

Открыл он банк на золото Циклопов,

И, говорят, Афина-покровитель —