Текст книги "Невеста графа"
Автор книги: Патриция Райс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
Глава 30
Абигайль не хотела снимать сорочку, однако ей все же пришлось спать в постели Фица нагой. Ее будущий муж был столь красноречив, что мог уговорить даже глухого.
Утром она увидела на лице Дэнкрофта самодовольное выражение. Он пожирал ее жадным взглядом так откровенно, что она засмущалась.
При этом сам Фиц все еще был в рубашке и брюках. Она ночью пыталась ласкать его, однако он сохранял полное самообладание. Правда, один раз, когда ласки девушки стали уж слишком настойчивыми, он застонал и вонзил зубы в подушку. Ей сразу же стало стыдно, и она угомонилась.
Абигайль провела всю ночь в постели мужчины, но так и осталась девственницей. При мысли об этом она схватила подушку и швырнула ее в ухмыляющегося Фица. Он повалился на постель, и она набросилась на него.
– Дети уже встали, – пытаясь защититься от нее руками, предупредил Фиц. – Они могут в любую минуту забежать сюда.
Поймав подушку, Фиц со смехом отбросил ее в угол комнаты.
– Негодяй! – жалобно воскликнула Абигайль и торопливо прикрыла простыней обнаженную грудь.
– Ошибаешься, я очень порядочный, – поправил ее Фиц.
Встав с кровати, он подошел к шкафу, нашел рубашку, критически осмотрел ее, тряхнул и стал снимать ту, которая была на нем.
Абигайль замерла, наблюдая за ним. У ее будущего мужа была широкая мускулистая грудь и сильные плечи. Восхитительное зрелище!
Джон Фицхью Уикерли был настоящим породистым жеребцом, обладавшим силой и статью. Неудивительно, что он сумел вчера вечером пронести ее на руках почти через весь дом до спальни.
Неужели граф действительно хотел жениться на ней? Вряд ли ее скромное приданое могло стать приманкой для человека, который способен был завоевать любую женщину, если бы приложил к этому немного усилий.
Но Фиц выбрал ее. В это Абигайль никак не могла поверить. Неужели ему действительно нужна была она сама, а не ее деньги?
– Дэнкрофт, – прошептала Абигайль, – ты настоящий викинг, способный пленить целую толпу женщин.
Умываясь водой из кувшина над тазом, Фиц искоса взглянул на нее.
– Ты же называешь меня Огородницей, а я буду называть тебя не Фицем, а Дэном. Мне так больше нравится, – продолжала она.
– Кстати, «Фиц» переводится как «ублюдок», – сообщил он, продолжая мыться. – Я всегда считал, что родители довольно жестоко поступили со мной, давая такое имя. Впрочем, оно вполне мне подходит.
Абигайль швырнула ему в спину подушку и потянулась за своей одеждой.
– Вовсе нет, – возразила она, поднимая с пола свою сорочку, из-за которой ночью разгорелась целая битва. – Послушай, если ты всерьез вчера говорил о том, что хочешь купить специальное разрешение на брак, то я готова заплатить за него. Но для этого мне надо послать кого-нибудь за деньгами в город. А это значит, что о нашем местопребывании станет всем известно.
Повернувшись к зеркалу, Фиц намылил нижнюю часть лица. Пора, наконец, убрать щетину. Бритву он нашел в ящике умывальника.
– Я сам поеду в Лондон и возьму деньги в долг у Квентина. Он закоренелый сводник и не откажет мне.
Абигайль, позабыв про одежду, внимательно наблюдала за его движениями. Ее душа замирала от восторга. Внезапно она заметила, что Фиц следит за ней в зеркало.
– В таком случае вместе с разрешением привези сюда и священника, – попросила девушка.
Отвернувшись от Фица, она стала застегивать корсет. Однако он бесшумно подошел сзади и поцеловал ее в обнаженное плечо, вымазав мыльной пеной.
– Остановись, – промолвил Фиц. – Я хочу ласкать твою грудь.
– Но я должна предстать перед слугами в подобающем виде! – возразила Абигайль, хотя ее сердце затрепетало.
Она предвкушала мгновения, когда они не будут скованы условностями.
– Абигайль, ты проснулась?! – раздались в коридоре звонкие детские голоса.
Фиц шумно вздохнул и, подойдя к двери, ведущей в смежную комнату, открыл ее.
– Это ваш будуар, миледи. Здесь вы сможете привести себя в порядок, чтобы выйти к детям прилично одетой.
Набравшись смелости, Абигайль привстала на цыпочки и чмокнула Фица в выбритое место на щеке.
– Мой викинг Дэн, – сказала она и, ловко увернувшись от его объятий, скрылась за дверью.
Абигайль чувствовала себя бесстыдной девицей. Маркиза была права. Прежде чем замыкаться в сельской глуши, Абигайль следовало хорошенько познать себя. Вряд ли, конечно, леди Изабелла подозревала, что за маской деревенской простушки скрывается развратница.
Абигайль улыбнулась. Она была горда собой: ей удалось сделать Фица счастливым. Не каждой женщине это по плечу. Приносить радость мужчине было не менее приятно, чем растить детей, радуясь их успехам.
Абигайль поспешно умылась и надела платье. Было довольно трудно застегнуть его без помощи горничной, однако она справилась с этой нелегкой задачей, а затем накинула на плечи шаль. Окинув взглядом комнату, обставленную изящной мебелью, она вышла в коридор, навстречу новой жизни.
Абигайль не сразу ощутила перемены, произошедшие в ее жизни, и почувствовала новизну ситуации лишь в тот момент, как села рядом с Фицем в кабинете проверять счета и старые бухгалтерские книги, покрытые толстым слоем пыли. Ее поразила сумма расходов на свечи, которая в два раза превышала ту, которую тратила она сама дома в деревне.
– Здесь что-то не так, – качая головой, с сомнением повторял Фиц, быстро пересчитывая в уме длинные колонки цифр.
Внимательно изучив отчетность, он покачал головой.
– Я не единственный негодяй в роду, – пробормотал Фиц с негодованием. – Неудивительно, что Джефф где-то скрывается, стараясь не попадаться мне на глаза! Если я пойму, что он знал обо всем этом, то задам ему хорошую трепку!
Абигайль не понимала, в чем именно он обвиняет своего кузена.
– Не думаю, что твой двоюродный брат имеет какое-то отношение к поместью, – осторожно промолвила она, слыша, как Фиц скрежещет зубами от злости.
– Когда происходит что-нибудь непотребное, то оказывается, что кто-нибудь из Уикерли обязательно в этом замешан, – пробормотал он. – Среди бумаг я нахожу старые кредитные обязательства, но, судя по записям, наличные не тратились ни на выплату долгов, ни на обустройство поместья. Следов банковских депозитов тоже не обнаружено. Векселя подписаны рукой моего деда, у него был отвратительный почерк. Но для чего они предназначались? На что ушли деньги? Все это остается загадкой. И вот еще, посмотри: записи в этих бухгалтерских книгах сделаны не рукой моего деда, а кем-то другим. Если Байбли прав и тот был неграмотным, значит, он не мог вести гроссбухи!
Фиц с раздражением захлопнул бухгалтерскую книгу.
В этот момент в кабинет вошел Байбли и доложил о прибытии мистера Эплби.
Одновременно с этим раздался трезвон колокольчика, висевшего на парадной входной двери. Подхватив юбки, Абигайль выбежала из кабинета, заподозрив, что это балуются дети. Им нравилось дергать за шнурок.
Честно говоря, она просто нашла удобный, предлог для того, чтобы не присутствовать при обсуждении текущих дел. Доклад управляющего наверняка содержал неутешительные выводы о плачевном состоянии хозяйства.
Теперь Абигайль уже не сомневалась, что с наследством Фица все оказалось не так-то просто. Кто-то явно обманывал его. Однако граф должен был самостоятельно разобраться в этом запутанном деле и докопаться до истины.
– Где мой папа? – первым делом спросила маленькая Пенелопа и с обиженным видом выпятила нижнюю губку.
Она не кинулась обнимать Абигайль, когда та открыла дверь.
Девочка приехала вместе с пожилой няней. Переступив порог, они обе ахнули и стали, раскрыв рты от изумления, рассматривать роскошный холл с куполообразным потолком.
– Он разговаривает сейчас в кабинете с управляющим поместьем, – ответила девушка. – Если хочешь, можешь заглянуть в кабинет и помахать ему рукой, а потом мы отправимся на поиски Дженнифер, ты согласна?
– Твоя сестричка здесь? – сразу успокоившись, спросила Пенни и взяла Абигайль за руку. – Как здорово!
Она на цыпочках осторожно ступала по мраморному полу с выложенным родовым гербом.
– Твой папа спасал моих братьев и сестер. Поэтому он не сразу смог послать за тобой, но очень скучал.
Взгляд Пенни прояснел, она кивнула и зашагала более уверенной поступью. Они миновали несколько широких коридоров и подошли к двери кабинета. В приемной с рассвета толпились арендаторы и кредиторы, прознавшие о том, что граф вернулся в поместье. Однако Байбли не пускал их к нему.
Пенни заглянула в кабинет, и холодное отчужденное лицо Фица тут же просияло. В помещении, кроме графа, находились также Эплби и какой-то торговец. Он, заметив в проеме двери Абигайль и Пенни, почтительно прикоснулся рукой к шляпе.
Девочка высвободила руку и бросилась к отцу на колени. Он крепко обнял ее.
Абигайль знала деревенские обычаи. Весть о ней давно уже облетела всю округу. Конечно, уже ходили слухи и сплетни. Но ее не смущало то, что она живет в доме холостяка без компаньонки или наставницы. Девушка давно научилась в любой ситуации сохранять достоинство. В глубине души она понимала, что именно такая женщина нужна графу.
В любом случае брак с Фицем теперь был неизбежен. У Абигайль просто не было другого выхода. Ни один другой мужчина теперь не позарится на нее, а душеприказчик отца сочтет ее поведение позорным и не отдаст детей под ее опеку до тех пор, пока она не обретет законного супруга.
У письменного стола Фица стоял коренастый лысоватый мистер Эплби. В глаза Абигайль сразу же бросились его изношенные сапоги и потертый сюртук. Она в глубине души понимала, почему Фиц нанял в качестве управляющего бывшего пьяницу и игрока. Возможно, он видел в мистере Эплби самого себя и хотел дать ему шанс исправиться.
Мистер Эплби учтиво поклонился Абигайль. Она, как и Фиц, готова была помочь этому крепышу снова встать на ноги и спасти свою семью от голодной смерти.
Пенни осыпала поцелуями лицо отца, а Абигайль тем временем подошла к управляющему.
– Рада видеть вас, сэр, – сказала она. – Надеюсь, здесь есть плодородные почвы?
– Я в этом твердо уверен, – бодрым тоном заверил ее Эплби. – Я вижу, госпожа интересуется положением дел в поместье.
Абигайль еще не была хозяйкой в этом поместье, но должна была вскоре приобрести этот статус. Она решила сделать все возможное для того, чтобы этот человек чувствовал себя здесь как дома.
Фиц, извинившись перед управляющим и торговцем, спустил дочь с колен и, встав из-за стола, отвел Абигайль в дальний угол кабинета, туда, где никто не мог их слышать.
– Теперь, когда моя шалунья наконец-то приехала и находится в безопасности, я должен отправиться в Лондон, – сказал он, понизив голос. – Не знаю, сколько времени уйдет на получение разрешения на брак, но я постараюсь устроить все поскорее.
– Если увидишь леди Белден, попроси у нее прощения от моего имени, – промолвила Абигайль, беря за руку подбежавшую к ним Пенни. – Я не знаю, какой разговор у нее состоялся с Уэзерстонами, но, думаю, мне не избежать суда с душеприказчиком отца. В любом случае нам нет никакого смысла скрываться.
– Прежде всего нужно получить разрешение на брак, затем найти хорошего адвоката и уже потом вступать в переговоры с леди Драконшей, – сказал Фиц. – Надеюсь, в мое отсутствие ты присмотришь за этими руинами. Боюсь, тебе не избежать общения с торговцами.
– Ума не приложу, каким образом я смогу заняться хозяйством без гроша в кармане, – честно ответила Абигайль. – Видно, придется мне засучить рукава и взяться за грядки в огороде.
– Надеюсь, ты не выбросила старую одежду. Я подозреваю, что она пригодится тебе здесь больше, чем роскошные столичные наряды.
Они понимали друг друга с полуслова.
– Меня они мало интересуют, но детям столько всего нужно! Думаю, ты понятия не имеешь, сколько стоит их одежда!
– Ну и что? – весело сказал Фиц, дернув Пенни за косичку. – Мы заставим детей работать, пусть сами зарабатывают деньги. Ты согласна со мной, принцесса?
Девочка кивнула.
– Я умею давить пауков, – с гордостью заявила она.
– О, в таком случае мы не пропадем! – воскликнул Фиц. Он выглядел спокойным и уверенным в завтрашнем дне, однако Абигайль знала: его, как и ее саму, обуревают сомнения.
Глава 31
Фиц не стал заезжать в свой столичный особняк, где его могли поджидать хулиганы с рогатками, а также приставы, и по прибытии в Лондон сразу направился к Квентину. То, что он обнаружил в бухгалтерских книгах поместья, приводило его в бешенство, однако сейчас ему нужно было решать более неотложные дела.
Уладив их, Фиц намеревался выбить из Джеффа нужную информацию.
К счастью, приятель был дома. Увидев гостя, он сокрушенно покачал головой.
– У вас теперь пятеро ребятишек, сэр! Вы соображаете, что делаете?
– Надеюсь – шутливым тоном ответил Фиц. – Но я уверен, что Абигайль знает, как с ними управиться, а это для меня главная гарантия успеха. Можете поздравить меня, дружище. Она согласилась стать моей женой. Я счастливейший из смертных.
Квентин поднялся и протянул через стол руку гостю.
– Я до сих пор не понимаю, что заставляет мужчину предпочесть одну женщину другой, но если вы все же остановили свой выбор на мисс Мерриуэзер, отвергнув леди Энн и леди Мэри, значит, у вас были на то весомые причины. Леди Белден все это не понравится, но я искренне рад за вас.
Фиц засмеялся.
– Ей трудно понять меня и Абигайль, ведь леди Изабелла вышла замуж за скрягу, который был вдвое старше ее. Хотите присутствовать при нашей встрече, во время которой я сообщу ей о том, что похитил ее протеже?
– О, в благодарность за подобное удовольствие я готов купить вам разрешение на брак! Бьюсь об заклад, вам без него не обойтись.
– Оно встанет вам в копеечку, старина, – заметил Фиц, но не стал возражать против подарка.
Брак с Абигайль имел для него большее значение, чем собственная гордость. Теперь у Фица была семья, о которой он должен был думать постоянно.
– Кроме забот, связанных с предстоящей свадьбой, у меня есть и другие срочные дела, – сказал Фиц. – Мне нужен хороший адвокат, который смог бы вернуть братьев и сестер Абигайль под ее опеку. И еще я хочу знать, вернулся ли мой кузен из Йоркшира.
Впрочем, Фиц понимал, что Джефф скорее всего уже сбежал в Америку.
– Я успел навести для вас кое-какие справки, дружище, – промолвил Квентин, надевая шляпу. – Ваш кузен уже вернулся в Лондон и сейчас активно ведет какие-то переговоры с поверенными и банкирами. Он также попытался вступить в несколько аристократических клубов, но, судя по всему, получил отказ.
– Нас с вами тоже там не ждут, к сожалению, – мрачно заметил Фиц. – Впрочем, вскоре передо мной, возможно, откроются и эти двери. Ведь я с недавних пор стал графом.
– Если бы этот титул получил Джефф, его, пожалуй, приняли бы там с распростертыми объятиями, – сказал Квентин.
– Да, вы правы, но ему не повезло, – кивнул Фиц. – Пожалуй, мне как графу не откажут в праве на опекунство маленьких братьев и сестер Абигайль. Что касается Джеффа, то я собираюсь послать ему записку с требованием немедленно встретиться и обсудить кое-какие вопросы. Я имею право приказывать ему, как главный в семье.
Квентин с беспокойством взглянул на друга.
– Ваш кузен вряд ли обрадуется, узнав о вашей скорой женитьбе.
– Если выяснится, что это он нанимает хулиганов, забрасывающих меня камнями, то я спущу его с лестницы, – пообещал Фиц. – Монтегю обещал мне найти того негодяя, который обстреливал меня из рогатки. Возможно, он работает в конюшнях Таттерсолла.
– Прекрасно, а сейчас я предлагаю вам отправиться к адвокату, которого я нашел для вас, – промолвил Квентин, беря друга под руку. – Он согласился отстаивать интересы такого солидного клиента, как граф, оспаривающий право душеприказчика решать судьбу осиротевших детей.
Они бодрой походкой вышли на улицу, где стоял густой туман. Исполненный сладких надежд на счастливое будущее с Абигайль, Фиц насвистывал веселую мелодию, помахивая щегольской тростью.
– Нет, нет и нет! – вскричала Абигайль, выбивая метлой диван, обтянутой парчовой тканью.
Из-за подушек дивана выскочили три мышонка и сбежали по спинке и подлокотникам вниз на пол, а потом быстро исчезли за плинтусом.
Эти грызуны не вызывали у Абигайль негативных эмоций. Ее больше раздражал лживый наглый Байбли.
– Вы не имеете права сдавать внаем комнаты в доме Дэнкрофта каким-то заезжим незнакомцам, а потом класть вырученные деньги себе в карман! Теперь я понимаю, почему некоторые помещения здесь содержатся в идеальной чистоте!
Она еще пару раз ударила метлой по дивану, чтобы убедиться, что все мыши разогнаны. Фиц уехал на три дня, и Абигайль сходила с ума от тревоги. С ним, конечно же, все было в порядке: он каждый день присылал ей записки, – и тем не менее в ее душе росло беспокойство.
Дела в усадьбе шли ни шатко, ни валко. Все домашнее хозяйство было расстроено, слуги давно позабыли о том, что такое дисциплина. Абигайль находилась на грани нервного срыва. Она все чаще задумывалась о том, правильно ли сделала, дав согласие на брак с Фицем. Тихая жизнь на ее ферме теперь представлялась земным раем.
– Слушаюсь, мисс, – флегматично отозвался дворецкий. – Если вам будет угодно, я могу хоть сейчас уволиться.
Абигайль резко обернулась, едва не ударив дворецкого метлой в нос.
– Ну уж нет, я вам этого не позволю! Я подозреваю, что вы жили здесь на широкую ногу. Фиц ничего вам не должен, а вот вы, без сомнения, погрели руки за его счет! Если вы сбежите, я подам на вас в суд и власти будут вас преследовать. А пока я хочу от вас только одного: потребуйте от владельца постоялого двора, чтобы он больше не присылал сюда своих гостей при наплыве клиентов. Здесь вам не отель!
Слуги, оказывается, не распродали мебель и держали в шкафах чистое постельное белье только потому, что устроили в графском доме гостиницу!
– Слушаюсь, мисс, – с непроницаемым выражением лица промолвил Байбли. Несмотря на преклонные года, он выглядел довольно бодрым. Дворецкий не заискивал перед Абигайль и не пытался ей угодить. – Как вы полагаете, граф планирует остаться в поместье до конца охотничьего сезона?
– Это самое прибыльное время, не так ли? – с сарказмом спросила она.
– Как сказать, – уклончиво ответил дворецкий.
Абигайль, вздохнув, принялась выколачивать стулья с мягкими, обитыми бархатом сиденьями. Вскоре в комнате поднялось облако пыли, и она закашлялась.
– Не вам одному пришла в голову идея сдавать комнаты в усадебном доме. Фиц принял решение заняться гостиничным бизнесом для того, чтобы поправить свое финансовое положение, – сказала она. – Наша задача состоит в том, чтобы подготовить комнаты для постояльцев. Как только дела пойдут в гору, и доходы будут превышать расходы на оплату самых важных счетов, вы начнете получать ежемесячное жалованье.
– Его светлость просматривает счета? – спросил дворецкий, осторожно пятясь к двери запасного выхода.
– Достаточно того, что их просматриваю я, Байбли, – заявила Абигайль, смахивая метлой паутину над камином. – Сегодня утром я просмотрела счета, которые мне представила кухарка. Где это видано, чтобы дюжина яиц стоила целый шиллинг?! Тем более что в поместье есть свои куры! Ветчиной, которая была закуплена для усадьбы, можно было бы накормить всех жителей близлежащей деревни. Я не понимаю, зачем вообще нужно было покупать ее, да еще в таких огромных количествах, когда в хозяйстве есть свои свиньи и поросята! Скажите, здесь кто-нибудь когда-нибудь просматривал счета?
– Они поступают к владельцу поместья, мисс, то есть к его сиятельству, – монотонным голосом сообщил Байбли, косясь на дверь.
– Неужели вы думаете, я поверю, что в графских лесах никто не охотился за все это время, не добывал оленей и кабанов? Не собирал яиц диких уток? Держу пари, что охотники здесь были и они платили вам за свое право заниматься этим во владениях графа. Однако в бухгалтерских книгах мы не найдем записей об этих доходах. Я уверена, что этими деньгами вы оплачивали дутые счета наглых поставщиков. И даже если вы сами не участвовали в махинациях, если действовали бескорыстно – а это еще предстоит доказать, – то все равно незаконно расточали богатства своего господина. Прежних графов грабили поставщики, которые пользовались богатствами их владений и при этом выставляли им счета так, словно они еще не были с лихвой оплачены! Фиц быстро выведет вас всех на чистую воду, Байбли. Предупредите своих приятелей, нечестных кредиторов, о том, что мы подадим на них в суд, если они еще раз попытаются взыскать с графа несуществующие долги. Как им не стыдно! Я впервые в жизни сталкиваюсь с такой возмутительной алчностью!
– Хорошо, мисс, – пробормотал дворецкий, и в его глазах впервые промелькнуло выражение обеспокоенности. Он дрожащий рукой ослабил узел поношенного галстука. – Я пришлю сюда Элис, она поможет вам подготовить комнаты для постояльцев.
– Я хочу, чтобы вы послали за миссис Уорт, Байбли. Именно за этим я и вызвала вас. Она снова должна занять место экономки в этом доме. Мне безразлично, оказывала ли она, как и вы, пособничество нечестным поставщикам, но заявляю со всей ответственностью, что вы оба окажетесь в тюрьме, если за неделю не приведете этот дом в полный порядок. По словам мистера Эплби, эта особа живет в домике на окраине города, поэтому не пытайтесь обмануть меня, заявляя, что она уехала в неизвестном направлении.
– Миссис Уорт удалилась на покой, – едва сдерживая негодование, заявил дворецкий, пожимая худыми плечами.
– Она на тридцать лет моложе вас, Байбли, – тряся метлой у его носа, возразила Абигайль. – У меня есть все основания подозревать, что она ваша дочь. Я знаю, что вы проводите много времени в ее доме, обедаете там и пьете вино. Кстати, вино нам понадобится для постояльцев. Вы меня поняли?
– Но это простое вино из одуванчиков, мисс!
– Если эти цветы собраны на землях поместья, значит, оно принадлежит графу. Я пришлю за ним Эплби. Кстати, он заодно поищет в доме миссис Уорт фамильное серебро Дэнкрофтов.
– Они давно продали его, мисс! Вы найдете записи об этом в бухгалтерских книгах.
Возмущению Байбли, казалось, не было предела.
– Превосходно! Я рада это слышать. Не сомневайтесь, я все проверю, и помните: я вас предупредила. Лорд Дэнкрофт силен в математике, цифры – его стихия. Как только у него появится больше свободного времени, он засядет за счета и обнаружит все ваши махинации.
Внезапно ее осенило.
– Так вот почему вы пытались имитировать гибель Фица! Вы боялись, что он доберется до счетов! Предыдущие графы никогда не интересовались ими, однако Фиц прежде всего решил заняться именно финансовыми документами. И тогда вы решили обезопасить себя, сделав так, чтобы он держался подальше от поместья!
Дворецкий вдруг ссутулился, изображая дряхлого бессильного старика с трясущейся головой.
Абигайль закатила глаза.
– Перестаньте притворяться! На вашем месте я предупредила бы всех, кто замешан в махинациях о том, что им следует как можно скорее восполнить причиненный ущерб. Фиц страшен в гневе, помните об этом!
– Да, миледи, – произнес Байбли. – Постараюсь сделать все, что в моих силах, миледи.
С этими словами дворецкий выскользнул за дверь черного хода, и Абигайль вдруг услышала аплодисменты за своей спиной. Встрепенувшись она резко повернулась ко входу в комнату и застыла от изумления.
Блейк Монтегю и Ник Атертон стояли в дверях и, улыбаясь, аплодировали ей.
– Вы неподражаемы, мисс Мерриуэзер, – с восхищением сказал Атертон, который был, как всегда, одет по последней столичной моде. – Не сомневаюсь, что вам удастся сделать из этого старого козла честного человека. Жаль, что вы не моя невеста, иначе вы наставили бы на путь истинный мое семейство, за что я был бы благодарен вам по гроб жизни.
– Где Фиц? – коротко спросила Абигайль, чувствуя себя Золушкой, которую придворные застали в неподходящее время.
– Он везет сюда гостей, – сказал Монтегю. – Мы опередили их, чтобы предупредить вас о том, что здесь скоро будет леди Белден.
– Вместе с Квентином, – добавил Атертон, – а также священником, адвокатом и гостями. К числу последних принадлежат сестры и племянницы Квентина, ужасно нудные девицы.
– Боже! – ахнула Абигайль. – Мы еще не готовы к их приему!
– У вас еще есть пара часов, чтобы привести себя в порядок, – сказал Атертон. – Такой красавице, как вы, не нужно долго прихорашиваться. А мы с Блейком, вдохновленные вашим примером, пока погоняем слуг.
– О, с удовольствием, – согласился Монтегю.
Они уже собирались выйти в коридор, однако Абигайль остановила их.
– Подождите! – Она торопливо развязала передник и смахнула прилипшую к щеке паутину. – Не надо запугивать слуг, мы сначала должны во всем разобраться. Байбли долго занимался махинациями, и его необходимо сначала вывести на чистую воду, а потом уже принимать какие-то меры.
Гости остановились, с интересом глядя на Абигайль.
– Нам понадобятся конюхи для ухода за лошадьми, – продолжала она. – Передайте это, пожалуйста, мистеру Эплби, хорошо? А я пока поговорю с Байбли. Миссис Уорт по моей просьбе наймет горничных для обслуживания гостей.
Монтегю улыбнулся:
– Слушаемся, капитан. Будут еще какие-нибудь приказания?
– Надо подумать о провизии! Нам нужны продукты, – с озабоченным видом промолвила Абигайль. – В огороде есть зелень и овощи, в курятнике – куры, но нам нужна говядина. Съездите, пожалуйста, к мяснику. Пригласите его на свадьбу, если он заупрямится…
Не теряя времени, Абигайль вышла из комнаты и поспешно направилась по коридору в сторону кухни, чтобы дать распоряжения кухарке.
– Жаль, что еще не настал сезон охоты, – услышала она за своей спиной голос Атертона. – Хороший стейк из оленины, приправленный перцем, сейчас не помешал бы нам.
– Если мы завоюем расположение леди, то, возможно, она позволит нам приехать сюда осенью, – отозвался Монтегю.
Абигайль, конечно, не следовало давать распоряжения аристократам, но сейчас ей было не до правил этикета.
Завтра должна была состояться ее свадьба, и она хотела испечь для своего мужа пирожки с ревенем. Девушка давно уже заприметила большой куст этого растения в огороде.
Внезапно до ее слуха донеслись громкие детские голоса. Они раздавались с балкона, расположенного над крыльцом. Абигайль вскрикнула, всплеснув руками, и бросилась к выходу.
– Мистер Атертон, мистер Монтегю, постойте! Не выходите из дома!
Однако было уже поздно. На спускавшихся по ступеням крыльца приятелей Фица сверху обрушился поток грязной воды.
– Дети помогают служанкам мыть полы в комнатах, – извиняющимся тоном пробормотала Абигайль, глядя как столичные щеголи стряхивают воду со своих дорогих модных шляп.
– Ой, простите! – донеслось сверху.
– Теперь я наконец понял, почему у нас с вами не сложились близкие отношения, мисс Мерриуэзер, – с мрачным видом промолвил мистер Атертон. – Фиц обожает маленьких непосед, а я – нет.
Абигайль едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Она видела, что гости вовсе не сердятся на нее и детей. Иначе они не были бы друзьями Фица.
– Двери этого дома всегда открыты для вас, господа, – заверила она их. – Надеюсь, что скоро мы наймем гувернантку.
– Я могу порекомендовать на это место одного знакомого генерала. Он-то уж справится с вашими шалунами, – сказал Монтегю, с опаской поглядывая наверх. – Если, конечно, возьмет с собой пару солдат на подмогу.
– Мы скоро вернемся, мисс Мерриуэзер, – сказал Атертон.
Коснувшись рукой полей своих мокрых шляп, господа направились к верховым лошадям, привязанным во дворе к коновязи.
Абигайль в волнении прижала руки к груди. Скоро сюда съедется почти весь Лондон. Сумеет ли она достойно принять важных особ?
Приложив ладони к пылающим щекам, она вернулась в дом и направилась в кухню, чтобы сообщить кухарке о приезде целой оравы гостей, которых нужно вкусно накормить.
