Текст книги "Пока ты со мной"

Автор книги: Патриция Макдональд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Патриция Макдональд
Пока ты со мной

Пролог

ОКТЯБРЬ

Кристал Шоуэк, боясь, что визг электрооткрывалки разбудит бабушку и дедушку, вскрыла банку обычным консервным ножом. Маленькая кухонька наполнилась рыбьим запахом концентрата для кошек. Девочка натянула куртку, сунула в карман горсть печенья, положила в рюкзачок учебники и взглянула на керамические часы в виде яблочного пирога, висевшие над плитой. Школьный автобус придет только через сорок минут. Держа в руках банку консервов и пластмассовую вилку, Кристал открыла дверь черного хода и вышла наружу.

Небо начинало розоветь, за ночь на деревьях и кустах серебристым налетом выступил иней. Кристал оглянулась на домик и быстро зашагала по дороге. Это был классический новоанглийский загородный коттедж: крыша из кедровой дранки, белые стены, с которых под воздействием морского воздуха давно облупилась краска. Когда-то дедушка регулярно красил их, но в последнее время ему стало трудновато лазить по лестнице вверх-вниз, и он только ворчал, что, мол, неплохо бы помалярничать.

Девочке всегда нравилось приезжать сюда на летние каникулы, особенно с тех пор, как бабушка и дедушка удалились на покой и поселились в Бейланде постоянно. Сама Кристал и ее мать Фэйт жили в Нью-Йорке, в запущенной однокомнатной квартирке, и поездки в тихий городок на массачусетском побережье были похожи на экскурсии в рай. Девочке нравилось здесь все – и узкая кровать на застекленной веранде, и шум океана, рокотавшего совсем рядом, через улицу, за дюнами. Прошлым летом, за две недели до того, как Кристал должно было исполниться девять лет, ее мать умерла, и с тех пор девочка поселилась у бабушки и дедушки. Взрослые говорили, что Фэйт скончалась от воспаления легких, но Кристал с раннего детства знала, что такое наркотики и к чему приводит передозировка. Но она не перечила взрослым, делала вид, что верит им.

На берегу в этот ранний час было совсем пусто. Кристал дошла по гудроновой дорожке до входа в маленький лесистый заповедник, отделявший городские улицы от пляжа. В заповедник, расходясь, вели три тропинки, вымощенные кедровыми плашками и огороженные перильцами. По одной из них можно было сразу попасть на пляж, а две остальные пролегали по болотцу среди зарослей. Через каждые несколько метров располагались скамейки и информационные щиты, на которых подробнейшим образом описывалось, каких птиц и какие растения можно наблюдать в этом месте. Но Кристал и без подсказок знала, где обосновались кошки. Она уверенно свернула на тропинку, помеченную синей стрелкой-указателем.

Когда Кристал сказала дедушке, что в птичьем заповеднике поселились бродячие кошки, старик пробурчал: «Черт бы побрал этих дачников». Вообще-то Кристал надеялась, что дедушка разрешит привести кошек домой, но тут ей сразу стало ясно: эта идея у него поддержки не найдет.

– Дачникам нравится заводить себе на лето какую-нибудь живность, а потом они возвращаются в город, и поминай как звали, – возмущался дедушка. – Бросают своих любимчиков на наше попечение.

При этих словах у Кристал на душе стало неуютно. Она хотела было пошутить, что дедушка до пенсии и сам был дачником, но, похоже, момент для шуток получался неподходящий. А накануне вечером она случайно услышала, как он говорил бабушке: «Всю жизнь мечтал на старости лет возиться еще с одним ребенком». Бабушка зашикала на него, чтобы он говорил тише, и дальше Кристал ничего не слышала.

– Кис-кис, – позвала она, оглядывась по сторонам.

Деревянный настил поскрипывал под ее кроссовками. По обе стороны дорожки шелестела высокая болотная трава. Приземистые деревья тянули к девочке свои узловатые темные ветки, с которых давно облетела листва. Всякий раз, оказываясь в заповеднике, Кристал вспоминала сказку о Спящей красавице – вот она лежит, погруженная в беспробудный сон, а ее покой со всех сторон окружают колючие заросли терновника.

– Кис-кис, где вы там? – позвала Кристал тоненьким голоском.

В кустах неподалеку от «синей» тропинки несколько недель назад поселились три кошки. В первый раз Кристал увидела их, когда совершенно случайно встретилась взглядом с парой желтых глаз, смотревших на нее из зарослей. От неожиданности Кристал даже перепугалась – особенно когда кошки бросились врассыпную. На следующее утро она принесла им поесть. Нашла место посуше, перегнулась через перила и разложила корм. Кошки с подозрением наблюдали за ней, не оставляя своего убежища и держась от дорожки подальше. Кристал ушла, а когда появилась здесь в следующий раз, корма уже не было. Что ж, подумала она, нет ничего удивительного в том, что кошки не верят людям. Ведь люди их бросили, не заботясь об их судьбе. Как же теперь они будут им верить?

Но в последнее время небольшой пестрый котик заметно осмелел. Как только Кристал приносила еду, он тут же бросался вперед и съедал все до последнего кусочка, торжествующе поглядывая на своих более пугливых товарищей. Вчера Кристал наконец приняла решение. Нельзя допустить, чтобы маленький наглец съедал все один, оставляя тех двоих голодными. Ведь что тогда будет? Чтобы не умереть с голоду, кошки будут охотиться на заповедных птиц, убивать их. Допускать этого нельзя. Кристал знала, что сходить с дорожки строго-настрого запрещено: во-первых, потому что это заповедник, а во-вторых, потому что можно увязнуть в болоте. На глаз невозможно было определить, где почва твердая, а где она только кажется почвой и под обманчивым слоем сломанных веток и жухлой травы затаились очажки соленой жижи. Но что поделаешь – ситуация-то критическая. Приближается зима, бедным кошкам угрожает голодная смерть. Кристал внимательно осмотрела расстояние, отделявшее тропинку от кошачьего логова. Пожалуй, получится – можно пробраться туда по кочкам, которые выглядят вполне надежными. Главное, чтобы кто-нибудь из смотрителей не застукал на месте преступления. Именно поэтому Кристал пришла сюда сегодня в такую рань. По крайней мере можно быть уверенной, что, кроме тебя, в заповеднике никого нет.

Девочка положила школьный рюкзачок на настил и стала присматриваться к зарослям. Кошки уже увидели ее, собрались вместе, и пестрый, как обычно, шмыгнул вперед.

– Ну уж нет, – решительно заявила Кристал. – Только не сегодня.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что рядом никого нет, девочка перелезла через перила и спрыгнула на землю. Кошки испуганно шарахнулись в кусты, словно по ним выстрелили из пушки.

– Не бойтесь, – прошептала Кристал. – Я ваш друг.

Первым, конечно же, вернулся маленький кот. Но Кристал предусмотрела такую вероятность заранее. Пластмассовой вилкой она положила немножко еды на землю, а сама, осторожно ступая на чавкающую под ногами почву, двинулась вперед, в глубь заповедника. Расчет оказался верным – котик моментально подбежал к еде и начал ее обнюхивать. Кристал улыбнулась: отлично – теперь он при деле. А вот и заросли, где обычно сидели кошки. Интересно, как им удается с такой скоростью рыскать по болоту, не проваливаясь в трясину? По этой части кошки большие умницы.

Кристал присела на корточки и вывалила содержимое банки на землю, а прилипшие остатки соскребла вилкой. Кошек она не видела, но чувствовала, что они где-то рядом. Наконец-то и им кое-что перепадет. Как только она удалится, кошки сразу набросятся на еду.

Кристал выпрямилась, гордясь своей изобретательностью. Какое-то время, очевидно, придется придерживаться этой тактики. А потом кошки научатся ей доверять.

Из-за ближайшего куста, до которого было никак не больше пяти шагов, высунулась черная кошка, с подозрением глядя на девочку. Кристал осторожно попятилась назад, надеясь, что этим придаст кошке смелости. Девочка совсем забыла, что здесь нужно смотреть под ноги. И тут же одной ногой Кристал провалилась в вязкую тину по самую щиколотку.

– Ой, нет! – вскрикнула Кристал и тут же зажала себе рот. Допрыгалась – одна из кроссовок вымокла насквозь, носок хоть отжимай. Девочка огорченно вздохнула.

Заповедник просыпался: защебетали птицы, небо постепенно окрашивалось в желто-серый цвет. Кристал растерянно смотрела на промокшую ногу, решая, как быть дальше. Если вернуться домой и переобуться, наверняка опоздаешь на автобус. С другой стороны, если она останется в мокром носке, то может простудиться и заболеть, и кто тогда, спрашивается, будет кормить кошек?

Девочка была настолько поглощена этой дилеммой, что не сразу обратила внимание на странный предмет, торчавший из темной воды и спутанных стеблей травы. Внезапно Кристал поняла, что это вовсе не белесый камень, обросший водорослями, а череп с пустыми глазницами и длинными космами волос. Чуть дальше из воды торчало что-то серое, похожее на ветку. Но когда Кристал поняла, что это не ветка, а кость, она взвизгнула и отскочила в сторону. Сердце ее бешено заколотилось. Девочка была так испугана, что не могла закричать. Ей казалось, что скелет сейчас выскочит из воды и кинется ее душить. Но череп по-прежнему лежал в болотной траве, наполовину прикрытый высокими стеблями и палой листвой.

– Мамочка, – всхлипнула Кристал, прислушиваясь к шуму ветра в тростнике. – Мамочка!

Девочку била крупная дрожь.

Дейл Мэтьюз, начальник бейландской полиции, аккуратно вписался в правый поворот и вырулил на немощеную стоянку, расположенную в непосредственной близости от заповедника. Свой синий «Линкольн» Мэтьюз припарковал между двумя черно-белыми полицейскими автомобилями, из которых доносилось повизгивание и потрескивание раций. Утром шеф полиции уже побывал здесь, но потом пришлось отлучиться – он должен был выступить с речью на обеде в местном «Ротари-клубе». В отсутствие начальника прочесыванием заповедника занимался его старший помощник, лейтенант Уолтер Ференс. Мэтьюз связался с ним по радио сразу после окончания обеда в клубе и выяснил, что в результате тщательного осмотра зарослей, в котором приняла участие полиция нескольких окрестных городков, новых тел обнаружено не было – лишь скелет, найденный школьницей, решившей подкормить бродячих кошек.

Едва шеф Мэтьюз вылез из машины, как к нему тут же бросилась дамочка с перманентом на голове и большим значком «Защити природу!» на груди. За ней подтянулись еще четыре женщины с такими же значками. Дейл приветственно помахал им рукой, но предводительница была настроена решительно:

– Сколько времени будет продолжаться это безобразие? – возопила она пронзительным голосом. – Ваши люди топают по болоту в сапогах, прочесывают граблями траву и разрушают экологию. В этом болоте гнездятся редчайшие птицы! Немедленно прекратите разрушать окружающую среду!

На гладком, без единой морщины лице Дейла появилось тоскливо-вежливое выражение:

– Мы уедем отсюда, как только закончим, мадам.

– Ваши люди оскверняют эту святыню! – не реагируя на его слова, продолжала гнуть свое предводительница, а прочие активистки поддерживали ее, энергично кивая головами. – Мы настаиваем, чтобы вы немедленно увели отсюда свою мародерствующую орду.

– Мадам, – пытался урезонить ее Дейл. – Это не «мародерствующая орда», а полицейские, выполняющие свою работу. Мы пытаемся выяснить, нет ли в заповеднике других мертвых тел. В данном случае для нас люди важнее, чем птицы.

– В этом-то вся и беда, – презрительно фыркнула женщина. – Если бы мы ставили на первое место птиц, всем жилось бы гораздо лучше.

– Возможно, вы правы, – как можно сердечнее улыбнулся шеф полиции. – А теперь, если позволите…

Он с облегчением двинулся навстречу лейтенанту Ференсу и Джорджу Янсену, который до выхода на пенсию работал патологоанатомом, а сейчас был призван в качестве медэксперта – эти двое направлялись к автомобильной стоянке. Мэтьюз приветственно помахал им зажатой в руке лайковой перчаткой. Он старался ступать осторожнее, чтобы не слишком запылить свои начищенные до блеска черные английские туфли.

Дейл знал, что многие в Бейланде недовольны его назначением на столь ответственный пост. Они предпочли бы иметь начальником полиции не чужака-молокососа, а опытного полицейского из местных. Однако сам Мэтьюз считал, что вполне достоин своего поста: во-первых, у него хорошее образование и превосходные рекомендации, а во-вторых, он обладает тем, чего «старой гвардии» катастрофически не хватает – дипломатичностью, тактом, умением разговаривать с людьми. Взять хотя бы речь, которую он произнес сегодня на обеде. Или, к примеру, как ловко он утихомирил этих полоумных баб, защитниц окружающей среды. Настоящий общественный деятель должен чувствовать себя как рыба в воде в любых социальных кругах.

Доктор Янсен и Уолтер Ференс приближались к своему начальнику, зябко ежась под холодным октябрьским ветром. Лейтенант был одет в толстенную шерстяную куртку, но выглядел все равно так, словно у него зуб на зуб не попадал. Этакий вялый, седеющий пожилой дядька, для которого согреться – уже проблема. Даже очки в стальной оправе были затуманены, словно покрылись инеем. Лицо у Уолтера было серое, бесцветное, за исключением старого шрама, багровой вмятины над левой бровью. Зато у доктора, любившего хорошо поесть и выпить, щеки были такие румяные, что холод им явно был нипочем.

– Новостей нет? – спросил у них шеф.

Уолтер покачал головой:

– Нет, похоже, труп только один.

– Сколько человек продолжают поиски?

Уолтер оглянулся в сторону болота:

– Человек десять-двенадцать.

Дейл натянул перчатки, засунул руки в карманы серого фланелевого пальто:

– Будем продолжать поиск до заката. Останки увезли?

Уолтер и доктор кивнули одновременно.

– Вы полагаете, это убийство? – спросил Дейл у Янсена.

Тот пожал плечами:

– Экспертиза покажет. Если в костях застряла пуля, дело ясное, но в данном случае, боюсь, выяснить ничего не удастся. Даже личность установить будет затруднительно. Там один скелет.

Мэтьюз покачал головой, думая, что ему вовсе ни к чему дело о нераскрытом убийстве, да еще сразу же после вступления в новую должность.

– Значит, ничего нового вы мне сообщить не можете?

Доктор кивнул:

– Ну, белая девушка. Возможно, подросток. Больше ничего. Остались кое-какие клочки одежды, но с ними пускай возится эксперт по тканям. Разумеется, кое-что можно будет установить по зубам.

– А сколько времени предположительно находился здесь труп? – спросил шеф полиции.

– На это я отвечу после лабораторного анализа. По меньшей мере несколько лет.

Дейл скривился.

– Что там происходит? – спросил лейтенант, кивнув на женщин, защитниц природы, которые теперь набросились на корреспондентку и фотографа из местной газеты – те проторчали возле заповедника весь день с самого утра.

– Любительницы птичек, – вздохнул Мэтьюз. – Хотят, чтобы мы прекратили поиски, потому что это может повредить пернатым.

– О господи! – возмутился доктор Янсен. – Да что такое с людьми происходит? Это просто невероятно! А они подумали о родителях, у которых пропали дети? Эти люди сейчас думают, не лежит ли в болоте и их ребенок. Чертовы бабы, они и не представляют себе, какое это горе – потерять сына или дочь. Им бы только птичек оберегать!

Шеф Мэтьюз бросил исподтишка смущенный взгляд на своего помощника, но лицо лейтенанта Ференса осталось непроницаемым. Дело в том, что несколько лет назад двое детей Уолтера погибли в автомобильной катастрофе. Жена Ференса потеряла управление машиной на скользкой от дождя автотрассе, и автомобиль рухнул в залив. Оба ребенка погибли, а несчастную женщину сумели спасти. Уолтер никогда не упоминал об этой истории, но Мэтьюзу сообщили ее во всех подробностях сразу же после того, как он перевелся в полицейское управление Бейланда. Дейл, разумеется, не заводил разговор на эту тему, потому что это было бы бестактно, но все время помнил о постигшей Ференса трагедии. Работал лейтенант спокойно и деловито, дело свое знал в доскональности.

В глубине души Мэтьюз понимал, что, если бы не тот давний инцидент, начальником полиции наверняка назначили бы Ференса. У него и стаж больше, и семью Ференса в Бейланде издавна почитают. Хороший специалист, с отличным послужным списком. Было бы вполне естественно, если бы в кресло начальника полиции посадили его. Но все опять-таки сводилось к дипломатии. Жена шефа городской полиции обязана участвовать во всевозможных публичных мероприятиях, а Эмили Ференс на эту роль никак не подходила. Все знали, что после того несчастного случая она стала скрытой алкоголичкой, повадилась напиваться в одиночку. А как ее за это винить? «Я бы на ее месте тоже спился», – подумал Дейл, содрогнувшись от мысли о том, что́ перенесла эта женщина. Он с удовольствием вспомнил свою жену Дениз и дочурку Сью. Просто идеальное семейство! К тому же Дениз – истинный талант по части светского общения.

– Кстати, как там девочка, которая обнаружила труп? – спросил он.

Отсутствующий взгляд Уолтера вновь стал сосредоточенным.

– Я звонил в больницу. Девочке лучше. Но они хотят немного за ней понаблюдать, пока не пройдет шок. Вечером девочку заберут домой.

– Вот бедняжка, – вздохнул Мэтьюз.

– Ох уж эти активисты, – все не мог уняться доктор Янсен. – Они погубят наш город! Они угробят всю нашу страну! Всем стало наплевать на человеческие чувства. Подавай им аттракцион, лишь бы горло подрать! Тошнит меня от них!

На стоянку въехал зеленый «Форд», из которого вышли мужчина и женщина.

– А это еще кто? – спросил Дейл.

Лейтенант оглянулся на приехавших.

– А это те самые родители, о которых говорил док.

Доктор Янсен вопросительно взглянул на Уолтера:

– В каком смысле?

– Это пара, у которой исчезла дочь.

– Ох ты, жалость какая, – скорбно вздохнул Янсен.

– Муж и жена Эмери. У них была дочь, совсем еще подросток. Бесследно исчезла, с тех пор прошло уже много лет.

– Понятно, – кивнул Мэтьюз. – Наверно, услышали, что найден труп.

Пожилая пара медленно приближалась к полицейским. Женщина была в очках, в светло-лиловом плаще и кроссовках. Она шагала с угрюмой целеустремленностью. Мужчина был в шляпе, легкой бейсбольной куртке, в руке у него позвякивал брелок с ключами. Очевидно, инициатором поездки была жена, а муж приехал сюда против воли.

– Сколько лет назад это было? – шепотом спросил Дейл.

Уолтер призадумался:

– Думаю… Лет тринадцать, а то и четырнадцать. Они часто наведываются в управление, пытаются что-нибудь выяснить… Я знаю этих людей, они члены нашей церковной общины. Точнее, общины моей жены.

– Не думаю, что труп пролежал в болоте четырнадцать лет, – буркнул доктор.

– Извините, – начала Элис Эмери. – Ах, это вы, детектив Ференс.

– Здравствуйте, миссис Эмери, – поздоровался лейтенант. – Приветствую вас, мистер Эмери.

Джек Эмери пробормотал что-то неразборчивое, но глаз не поднял. Это был хрупкий, тощий мужчина с припухшими веками. Пальцы его нервно перебирали ключи на брелке, словно это были молитвенные четки.

– Мы слышали, что вы нашли девочку, – сказала женщина.

Голос ее был деловитым, но слегка подрагивал.

– Детектив Ференс сообщил мне, что у вас исчезла дочь, – сочувственным тоном произнес Мэтьюз.

– Да, наша Линда. Правда, с тех пор прошло уже много времени.

– Это не Линда, – буркнул Уолтер.

– Откуда вы знаете? – жалобным голосом проговорила Элис. – Что на ней надето?

Уолтер болезненно поморщился:

– Сейчас уже трудно определить. Но док говорит, что девушка пролежала в воде гораздо меньше, чем четырнадцать лет.

– Видишь, Элис, это не она. Пойдем, – грубовато сказал Джек Эмери.

– Скажите, вы сообщили полиции всю информацию о своей дочери? – участливо спросил Дейл.

– Да, – автоматически ответил за супругов Уолтер.

– Пойдем, Элис, – снова повторил Джек.

– Если будут хоть малейшие признаки того, что это ваша дочь, мы немедленно вас известим, – прочувствованно сказал шеф полиции.

Элис Эмери пыталась сохранить достоинство:

– Понимаете, все эти годы мы так переживали… Особенно муж.

Дейл положил ей руку на плечо.

– Мы понимаем, понимаем.

– Спасибо, – прошептала Элис и поплелась за мужем – теперь уже он взял инициативу в свои руки.

Возле «Форда» на супругов Эмери налетели корреспондентка и ее фотограф.

Дейл с отвращением покачал головой:

– Эта Филлис Ходжес – настоящая чума.

Ференс улыбнулся и кивнул:

– В это невозможно поверить, но ее папаша служил в полиции. Я помню Филлис вот с этаких пор. Она всегда была врединой, другие дети не хотели с ней играть. А кончится тем, что она когда-нибудь получит Пулитцеровскую премию [1]1
  Пулитцеровская премия – высшая награда, присуждаемая в Америке журналистам.


[Закрыть].

Дейл кивнул. Он терпеть не мог честолюбивых женщин, считая, что с ними не все в порядке, но предпочитал держать подобные мысли при себе. Такие уж теперь настали времена.

Доктор Янсен смотрел, как супруги Эмери отбиваются от Филлис Ходжес и ретируются в свой автомобиль.

– Самое ужасное – не знать, жив твой ребенок или умер, – сказал доктор. – Лучше уж сразу смириться с неизбежным, чем столько лет жить в неведении и постоянном напряжении.

Дейл разозлился на старого доктора. Конечно, прошло много времени после трагедии с детьми Уолтера, но надо же иметь хоть какой-то такт. Янсен прожил в Бейланде всю жизнь и не мог не знать о несчастье, постигшем лейтенанта. Шеф полиции искоса взглянул на Ференса. Тот по-прежнему сохранял полнейшую невозмутимость, но Мэтьюз сомневался, что с годами боль такой утраты могла смягчиться. Вовсе ни к чему лишний раз напоминать человеку о его горе.

В это время из зарослей на стоянку вышел рыжеволосый полицейский в болотных сапогах, и Мэтьюз воспользовался этим поводом, чтобы сменить тему.

– Ларри! – позвал он рыжеволосого, который намеревался выпить кофе в полицейском микроавтобусе, где участники поисков могли отдохнуть и перекусить. – Нашли что-нибудь?

– Ничего, шеф, – отозвался молодой полицейский.

Дейл взглянул на часы. Через двадцать минут у него была назначена встреча в мэрии с членами муниципалитета.

– Мне пора. Уолтер, побудьте здесь до вечера, ладно?

– Само собой, – кивнул лейтенант.

– Мы не сможем приступить к поискам убийцы, пока не установим личность жертвы, – вздохнул Мэтьюз.

В таком городке, как Бейланд, убийства происходили крайне редко. По правде говоря, у Мэтьюза в расследовании серьезных преступлений было не так уж много опыта, а в данном случае приходилось начинать следствие, не располагая почти никакими фактами. В городке наверняка начнется паника, местные жители решат, что один из них – убийца, прикончивший молоденькую девушку и спрятавший ее труп в болоте. Оставалось только надеяться, что это преступление относится к разряду внутрисемейных. Любой полицейский знает, что убийства чаще всего происходят на бытовой почве. Стало быть, достаточно идентифицировать останки, и полдела сделано.

– Ничего, мы его разыщем, – вслух объявил шеф, желая успокоить не столько подчиненных, сколько самого себя. – Только выясните, кто она такая, док.

Янсен вздохнул:

– Это проще сказать, чем сделать.

Уолтер задумчиво посмотрел в сторону берега, где монотонно шумели волны.

– Морская вода смывает все следы, – сказал он.