355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Памелла Джекел » Звезда моря » Текст книги (страница 9)
Звезда моря
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 00:35

Текст книги "Звезда моря"


Автор книги: Памелла Джекел



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Девушка собралась уходить, но чья-то рука остановила ее и задержала, прежде чем она достигла двери. Человек возник из темноты, и Анна увидела, кому принадлежит голос. Это был высокий мужчина с могучими плечами, почти без шеи, с веселыми глазами и демонической черной бородой, в которую была вплетена тесьма. Борода свисала ему на грудь, закрывала плечи, как потрепанный черный занавес. Анна нашла его своего рода щеголем. Через грудь мужчины была протянута перевязь с четырьмя заряженными пистолетами, в поясном ремне торчали всевозможные ремни и кинжалы. Но отвратительный запах, исходивший от него, шокировал Анну. Он пах морем, гнилой рыбой, потом, ромом и еще чем-то гадким. Эффект был такой, как будто испорченный сыр оставили на солнце.

– Будьте добры, уберите от меня руки! Как Вас там?

– Нэд Тиш, мэм! Сгораю от нетерпения!

– И сейчас, мистер Тиш?

– Да. – Толпа расхохоталась, ожидая нового залпа.

Анна хотела идти, хотя не могла заставить себя сделать шаг к двери. Ее взгляд все еще был устремлен на Хорнигольда.

– Сильные слова, Тиш. Под стать сильному запаху. Но слова не делают мужчину мужчиной и не соблазняют женщину.

Она повернулась к Хорнигольду, подарив ему ослепительную улыбку, и выскользнула из таверны под затухающие крики пиратских вожаков.

По дороге домой Анна мысленно прокручивала сцены, разыгравшиеся в таверне, но это принесло ей мало удовольствия. Хорнигольд был ее единственной надеждой, чтобы выбраться отсюда. Бонни был бы счастлив оставаться охотником за черепахами до конца своих дней, забегать домой только для того, чтобы взять провизию, удовлетворить свою похоть и опять смыться. Но Анна знала, что долго не сможет жить такой жизнью.

Подавленная, она добралась до дома. Девушка скучала по отцу и матери, по Фалли и Чарли. На сердце было тяжело, и хотелось домой.

Хорнигольд пришел к ней позже в этот же вечер, но у нее не осталось для него прежней теплоты.

– Почему ты бежала, Анна? – сейчас он был смиреннее, чем позволял себе казаться на публике.

Девушка вздохнула:

– Я не уверена, Бэн. Я думала, что готова быть только с одним мужчиной. – Она посмотрела на него испытывающим взглядом, – возможно, ты бы мог стать этим мужчиной. Но не сейчас.

Хорнигольд протянул руку и слегка прикоснулся кончиками огрубевших пальцев к се губам. Затем он повернулся и вышел.

***

В полдень, когда торговля стихла, а воздух накалился, Нэд Тиш нанес Анне официальный визит. Он появился при всех регалиях. Не было малейшего дуновения ветерка, птицы смолкли, а в воздухе стояла вонь от человеческих испражнений. Несмотря на жару, Тиш был одет в свои лучшие бриджи, камзол, на голове – треуголка и вооружен до зубов. То, что он до сих пор не помылся, было еще более очевидно в этом смердящем зное. Девушка чувствовала усталость и тяжесть, как безжизненное море, над которым, казалось, качался тонкий водяной занавес. Он подошел к ней, не замечая, что она зевает.

– Мы готовимся к отплытию, мэм.

Анна ничего не ответила, только устало на него посмотрела.

– Я пришел, чтобы просить Вас отплыть со мной в Окракок. Там прохладнее.

– Это не для меня. Во всей Каролине Анне Бонни будет слишком жарко – И сама не зная, почему, она рассказала ему свою историю.

Вначале Нэд не поверил ей, но когда она сказала что, если бы это было не так, разве находилась бы она сейчас на Нью-Провиденс, он изверг фонтан грубых эпитетов.

– Черт бы их побрал! Какая несправедливость! Да еще со стороны родного отца! Преследовать женщину… да еще такую, как Вы, мэм, – это же чистой воды подлость!

Анна видела, что говорит он это от чистого сердца, и улыбнулась ему как благодарный ребенок. Но женщина в ней говорила, что лучше им оставаться просто друзьями.

Нэд Тиш сочинил себе легенду и только из-за своей репутации одерживал победы одну за другой, часто без единого выстрела. Он был зарвавшимся, неистово соперничавшим даже со своей командой и яростно желал заполучить все, что попадалось на его пути. Анна слышала, что однажды в море Тишу стало скучно и он решил вызвать свою команду на соревнование в выносливости.

– Мы сами себе сотворим ад, ребята, и посмотрим, надолго ли нас хватит!

Двое или трое наиболее решительных приняли этот вызов и спустились в трюм. Там они сели на огромные камни, используемые, как балласт, и капитан приказал принести несколько сосудов с серой. Затем он скомандовал, чтобы люки наглухо задраили и серу поставили на огонь. Люди сидели в темноте со слезящимися от серных паров глазами и вздернутыми нервами. Один за другим они сдались, требуя воздуха, и люки были открыты. Тиш не произнес ни звука, просто сидел одурманенный, искоса поглядывая на своих товарищей. Когда, наконец; он поднялся из трюма с черным лицом и ревущий от восторга, один из команды воскликнул, что он и правда выглядит так, будто только что явился из ада, прямо с виселицы. Это натолкнуло Тиша на новую идею.

– Парни! – проревел он, – в следующий раз, мы заключим пари на то, кто дольше провисит на настоящей виселице и не задохнется!

Его непредсказуемая жестокость держала команду в суеверном страхе и подчинении. Никто не знал, чего от него ждать. Как-то ночью, пьянствуя со своим штурманом Израэлем Хандзом и другими, Тиш незаметно опустил под стол два пистолета. В то время как все, кроме него, подняли кружки, Нэд выстрелил и ранил Хандза в колено, сделав его калекой на всю жизнь. Когда штурман спросил, зачем он это сделал, Тиш ответил:

– Дьявольщина, Хандз! Если я время от времени не буду убивать какого-нибудь матроса, другие забудут, кто я такой!

Борода Тиша была самым драматическим элементом во всей его мистерии. Это была страшная черная туча, закрывающая все лицо. Только горящие глаза выглядывали из густой щетины. Чтобы подчеркнуть уникальность своего обличия, он называл себя Черная Борода, разбирал бороду на пряди, в некоторые вплетал узкие ленты, а остальные закладывая за уши. Как-то во время сражения он воткнул зажженные спички под шляпу. Спички горели медленно, они были сделаны из конопли, помещенной в селитру и лимонную воду. Эффект был и ужасающий, и величественный. С покрасневшими глазами и спутанными черными волосами он казался своим жертвам демоном из ада. В довершение ко всему, он носил с собой патронташ с шестью пистолетами, тремя кинжалами и огромную саблю на поясе.

Девушка быстро и крепко обняла его, хотя это было ей неприятно, и отправила восвояси.

Анна часами гуляла по острову, следя за ветром и прибоем, изучая приметы и погоду. Часто она подолгу смотрела на огромный дом на холме. Раскрошившийся розовый камень на стенах говорил об отсутствии его хозяина – Чидли Бэярда.

Он был влиятельным купцом в Карибском море, чьи взятки и богатство завоевали ему политическое влияние. Его штаб-квартира находилась в Порт-Ройал, он имел дома и кабинеты на Кубе и на острове пиратской республики. Говорили, что его особняк на Нью-Провиденс обслуживало только двое привезенных рабов, и он был самым неприглядным из всех его имений. Тем не менее, это был замечательный дом.

Бэярд командовал флотом, состоящим из дюжины прекрасных шлюпов и нескольких сотен каперов, матросов, агентов, рабов и наемных убийц. Хотя его манеры были непонятны, а поэтому подозрительны, его радушно принимали в лучших домах, так как он был богат и имел власть. Говорили также, что он никогда не был женат, но имел множество любовниц. Последняя царствовала уже четыре года – большой срок на островах!

Ее звали Мария Ринальди. Все говорили, что они «два сапога – пара». В ее жилах текла испанская и французская кровь, она была высокой жгучей брюнеткой. По улицам Гаванны эта женщина носила с собой маленький кнут и властно секла им неугодивших ей рабов и слуг. Ходят слухи, что однажды ударом сабли она обезглавила старую нищенку, которая нечаянно испачкала ее платье. И если это было правдой, то власть Бэярда спасла ее от ареста, и она до сих пор путешествовала с ним.

Анна глубоко вздохнула и пристально посмотрела на волны, набегавшие на песок. Она знала, что должна что-то предпринять, и чем раньше, тем лучше, иначе она сгниет здесь, как выброшенная на берег рыбешка.

В следующем месяце, когда Бэярд с любовницей вернулся на остров, Анна постоянно каталась на своем – пони под стенами поместья. Она надевала облегающие бриджи, которые ей сшила, Мадлен, и просторную блузу, под которой подпрыгивала ее грудь. Волосы развевались по ветру, и она часто смеялась, погоняя пони. Она скакала галопом по мелким бурунам на отмели, затем поворачивала и возвращалась в тень деревьев.

В течение недели Бэярд узнал все привычки Анны Бонни, даже то, когда она обедает в «Палате Лордов».

Он выбрал вечер, чтобы тоже там пообедать. Когда Мария заметила, что на столе ее любовника стоят лишние приборы, она ощетинилась:

– Что это такое? Бэярд пожал плечами:

– Мне надо обсудить кое-какие дела с Дженнингсом. Конечно же, я должен пригласить его женщину и гостей…

Мария нервно улыбнулась и положила свою саблю рядом с собой.

– Это для жаркого? – улыбнулся Бэярд. Женщина свирепо взглянула на него и на всех присутствующих:

– Это для этой сучки Бонни, которую я расколю пополам, если она посмеет сесть за мой стол.

Она сказала это так громко, чтобы все слышали, и народ стих.

– Ты не сделаешь ничего подобного, – спокойно предупредил ее Бэярд, – иначе я тебя выгоню!

Альберт Балсер, слышавший этот разговор, поторопился выйти и встретить Анну, Бэсс и Дженнингса на пути в таверну:

– Мария поджидает тебя с саблей, – сказал Альберт, пожимая руки, – она клянется сделать из тебя две половинки.

Дженнингс выругался:

– Она может это сделать, девочка! Это дьявол в юбке, да еще с саблей.

– Наслышана, – Анна криво усмехнулась. – А я – дьявол в Юбке и с рапирой! Хоть это и не учтиво, но я вынуждена идти на обед с оружием. Вы можете дать мне рапиру?

Дженнингс пожал плечами и удалился. Он вернулся с острой рапирой. Анна согнула ее и дважды резанула воздух. Глаза Альберта расширились и застыли:

– Да спаси Господь нас всех! Ты как гнев Божий! Анна усмехнулась:

– Я – безбожница. Ну что ж, пора и пообедать, друзья мои! Идемте. – Они вышли. Рапира висела на талии девушки.

Когда Анна вошла, воцарилась напряженная тишина. Все отступили, оставляя свободным проход между нею и столом Бэярда. Он поднялся и любезным жестом пригласил Анну за стол, но Мария встала и с грохотом опустила на стол саблю. Она была выше Бэярда ростом.

– Ты можешь пообедать здесь, женщина. Но не за моим столом. Если только ты посмеешь это сделать, клянусь Богом, я снесу тебе голову!

Анна весело засмеялась:

– Но как же я тогда буду есть?

Толпа заржала, симпатии были на стороне Анны. Все жаждали драки. Голос девушки стал твердым и спокойным:

– Я сяду, где захочу, – она взглянула на Бэярда, – это не Гаванна, и я не слабая старуха-нищенка.

Мария взорвалась от ярости. Дрожащая, с побелевшими губами, она выскочила из-за стола и приставила саблю к горлу девушки. Анна была готова и ловко увернулась от ее выпада. Одной рукой она схватила стул, в другой была рапира. Проворно двигаясь между столами, она стулом отбросила Марию назад и сделала выпад. Мария опять стала размахивать саблей, выкрикивая проклятия по-испански. Анна присела и предупредительно коснулась кончиком рапиры руки своей соперницы. Мария снова размахнулась, зрители попадали на пол, чтобы избежать ее коварной дуги. Мария была неуклюжа, но сильна. Казалось, рапира Анны не идет ни в какое сравнение с более тяжелым оружием соперницы.

Женщина взмахнула снова и разнесла в щепки стул, который держала Анна.

Девушка почувствовала легкую панику, увернувшись от сильного удара. Дженнингс крикнул, протягивая ей саблю:

– Возьми ее, девочка. Она слишком сильна для тебя!

Но Анна находилась спиной к нему, увертываясь от бешенной ярости женщины. В конце концов, вес сабли дал о себе знать, и Мария начала описывать более короткие дуги своим смертоносным оружием и не так часто. Теперь настала очередь Анны. Она начала стремительно работать рапирой и вскоре распорола шнуровку лифа на блузе Марии. Та устремилась к Анне, и се корсаж съехал на талию, обнажив грудь.

Кружа, уворачиваясь от сабли, проворно двигаясь между пиратами и столами, как кошачий хвост, девушка задела рапирой юбку Марии, и она упала, обнажив ноги женщины. Толпа взорвалась от хохота, даже Бэярд слегка улыбнулся. Но Мария выпрыгнула из своей юбки, царапаясь и крутясь, как ошпаренная кошка. Темные соски вращались, как сердитые глаза, она закричала, посылая проклятия, и опять ринулась вперед, но было слишком поздно.

Анна отступила, и женщина чуть было не рухнула на свою же одежду. Девушка сделала ловкий выпад, и полоснула Марию по обнаженному плечу, нанеся глубокую рану. Женщина завопила от удивления и боли. На какое-то мгновение она застыла, глядя на кровавую полоску на своем плече, и принялась за Анну с новой силой, которую породила ярость.

Девушка хладнокровно зашла сзади и разорвала нижнюю юбку соперницы. В это время Мария споткнулась и растянулась на полу. На ней было только нижнее белье. Крыша чуть было не рухнула от смеха пиратов. Бэярд не смеялся, он только смотрел затуманенным взором сквозь монокль. Мария перевернулась на спину, посылая проклятия и держа саблю обеими руками. Застигнутая врасплох, Анна не смогла избежать сильного удара в плечо и откатилась к стене. Мария подняла брошенное оружие и из последних сил ринулась для решающего броска.

Теперь Анна сражалась за свою жизнь. Она сжала окровавленный кулак, ее лицо стало бледным от напряжения. Она знала, что если замешкается, то будет убита. Мария сделала стремительный выпад, надеясь сразить прикованную к стене Анну. Но она размахнулась слишком широко, и девушка, упав на колени, прошмыгнула под ее рукой и, овладев рапирой, искусно нанесла удар, который рассек сопернице лоб. Девушка повернулась лицом к толпе, уверенная, что сражение закончено. Толпа одобрительно крикнула, и Анна опустила рапиру. За ее спиной Мария снова стала наступать, высоко держа свою саблю. Она была вся в крови, лицо исказилось. Анна отскочила как раз вовремя, избежав удара в спину, и упала на пол и откатилась в сторону. И в это мгновение оружие Марии с силой воткнулось в то место, где только что лежала девушка, и Анна поняла, что расслабляться рано. Мария истекала кровью, но неистово размахивала саблей в разные стороны, давая понять, что будет сражаться до конца. Она опять сделала выпад в сторону Анны, которая в отчаянии проскользнула под стол. Сабля Марии угодила в ножку стола и с грохотом выпала из руки. Вся горя, девушка выскочила из-под стола и приставила свою рапиру к горлу Марии.

– Заколи эту суку! Она бы тебя не пожалела! – крикнул из угла пират.

Анна бросила быстрый взгляд на Бэярда, тот медленно кивнул. Его глаз чернел за стеклом монокля.

Девушка посмотрела в лицо Марии, ожидая увидеть страх или раскаянье. Но ничего подобного она не обнаружила. Женщина запрокинула голову и плюнула Анне в лицо. Ошарашенная, Анна прижала кончик рапиры к левой груди Марии и резким движением вонзила рапиру.

В тот же вечер, перевязав раненную руку не обращая внимания на сковывающую ее тело боль, Анна присоединилась к кутежу в «Палате Лордов» который был в полном разгаре. Уже после нескольких кружек она почувствовала, что полностью разбита и когда Бэярд приблизился к ней и заговорил в своей мягкой манере, она пошла с ним Дома он повалил ее на свою огромную кровать, страстно разрывая на ней одежду и бормоча слова восхищения ее красотой Анна засмеялась и позволила ему овладеть ею в то время как мысли ее уже были за широким черным морем.

Когда Бонни возвратился, он уже знал о победе Анны в таверне и нисколько не старался скрыть свое отвращение:

– Что ж, ты убила человека еще раз да?

Анна была поражена его нападением. Она в точности не знала, чего от него ждать, но уж не таких ошеломляющих обвинений.

– Убила? Это была самооборона, Джеймс! Если бы ты там был, то убедился бы сам!

– Но меня там не было. Я пытался заработать Вам на пропитание, мадам. А Вы в это время развлекались с такими как Бэярд и его испанская шлюха!

Гнев залил краской лицо Анны.

– Она напала на меня с саблей муж! И что мне по-твоему, надо было делать? Безропотно принять смерть?

Джеймс закрыл глаза, как будто не хотел больше видеть ее лица.

– Скажи это кому-нибудь другому, но не мне. Уж я-то тебя знаю. Я знаю, что ты пошла в эту таверну с рапирой, надеясь на драку. И ведь ты не просто взяла верх, не так ли, мисс? Ты ее заколола.

Анна задумалась над его обвинениями. Она быстро прокрутила в памяти те моменты атаки, когда она могла покончить с Марией, не убивая ее. Частично Джеймс был прав. Она не была уверена полностью и решила поскорее покончить с этим.

– О, и не надо мне доказывать свою невиновность. Тебя вовлекли, заставили пролить кровь, и ты это сделала. Ложь! Ты ведь всегда все делаешь по-своему, не так ли?

Анна собиралась резко возразить, но следующий его выпад остановил се.

– Так же, как и с Кларой. Да, я слышал. Это уже не первая женщина, которая почувствовала на себе твою шпагу!

Взляд Анны стал суровым:

– Тогда убирайся! Если ты так считаешь, уходи куда угодно, трусливый щенок! Я проживу одна.

– Не сомневаюсь. А я с удовольствием уйду, мадам. Я не собираюсь проводить свою жизнь, убегая от закона, прячась то в одной дыре, то в другой, общаясь с такими, как ты. С меня хватит! – Он насмешливо поклонился. – Я оставляю тебя с твоими… развлечениями. Можешь убивать безнаказанно, кого тебе вздумается! Всегда найдется кто-то, кто поверит, что ты этого не хотела. – Он вышел из душной лачуги и даже не оглянулся.

Взбешенная, Анна выбежала и зашагала в противоположном направлении, подобрав юбки. Ветер на побережье усилился, и она стремительно побежала к морю. Слова Джеймса застряли в ее голове. Наконец, она остановилась в стороне от посторонних глаз.?

Девушка смотрела на море, на волны, которые медленно и ритмично набегали на рифы, разбиваясь одна за другой. Она чувствовала комок в горле, губы непроизвольно скривились. Слезы против ее воли потекли по щекам. Она не могла остановить их и только удивлялась прокравшемуся в душу страху. Она задрожала от холода и взглянула на холм. В доме Бэярда зажгли огни, и они были похожи на звезды в небе. Она сняла золотое кольцо с левой руки и бросила его на песок. А потом долго смотрела, как к нему подбираются волны. Пока море не поглотило его совсем, девушка подняла и опять надела на палец.

***

Анна заняла положение хозяйки дома Бэярда. Она не могла оставаться на острове без мужчины, а пойти ей больше было некуда. Анна радовалась, что опять живет с комфортом, но, как никогда раньше ей хотелось уехать из Нью-Провиденс.

Как любовница Бэярда, она имела доступ к его деньгам, ни в чем себе не отказывала и завалила дом различными безделушками. Шелка и бархат расшитые золотом гобелены, восточные ковры, шкатулки на туалетном столике, заполненные драгоценностями со всего света. В ее покоях в углу находилась полка с золотыми и глиняными божествами, украденными у индейцев Южной Америки. Когда Бэярд, поддразнивая ее сказал, что она поклоняется языческим идолам Анна упрекнула его:

– Это дает им огромное ощущение жизни совсем не такое, как наш безжизненный крест – она достала из своей шкатулки серебряный крест – по крайней мере, их боги все еще живут в них – и она настояла, чтобы идолы остались у нее.

Жизнь с Бэярдом не была тем «островком спасения», который она искала, и не вызывала того возбуждения, в котором она нуждалась. Как большинство скупых мужчин, Бэярд не желал Анну, как таковую, он видел в ней только отражение его собственной удали. Он был слабым любовником, и Анне скоро наскучили игры, которых он требовал, чтобы разжечь его страсть.

Вначале ему было достаточно ее бурлящего жизнелюбия, ее естественной страсти, но вскоре он скис. Тогда он ее заставил надевать черные маски, ложась в постель, и испытывал большое удовольствие, «определяя» ее личность. Первое время это даже развлекало ее, но после дюжины масок и сотен нелепых предположений типа: «Возможно, Вы – юная девственница, бежавшая из монастыря в Испании», его чудачества стали раздражать Анну. Как раз в тот момент, когда она хотела снять маску и отшлепать его ею, он предложил новую игру, которую называл «Провинившийся поросенок». Девушка должна была притворяться, что он полностью взял над ней верх, и когда он наваливался на нее, сомкнув ее запястья над головой, у нее не хватало сил, чтобы освободиться от него. Тогда он хватал ее ягодицы своими потными лапами, разъяренно сжимал их и заставлял ее визжать:

– Проси о пощаде, мой маленький поросеночек, и, возможно, я избавлю тебя от своей шпаги, – но, конечно, чем больше она визжала, тем более требовательной становилась его шпага. В конце концов, Анна не выдержала и рассмеялась, и он, взбешенный, скатился с нее.

Если я не буду подыгрывать ему – думала она, – он найдет себе новую партнершу. Мужчина – большой ребенок, и его голова забита всякими небылицами, которые он предпочитает реальным отношениям с реальной женщиной. Но сейчас, она не могла позволить себе покинуть убежище Бэярда. И поэтому она поддерживала его игры, стараясь, насколько могла, скрыть презрение, ожидая лучших времен. А он продолжал порхать над ней, как больная моль над ярким пламенем свечи.

Анну настолько утомляло все это, что она совсем не хотела показываться на публике. Как-то Бэярд взял ее на бал, который давал губернатор Ямайки. Ему хотелось продемонстрировать, какой женщиной он обладает.

Сэр Николас Лоуэс имел все титулы главы правительства Ямайки: Его Сиятельство генерал-губернатор, канцлер, главнокомандующий, вице-адмирал и президент острова. Бэярд часто посещал губернатора и горел желанием представить свою новую любовницу. Мария не вызывала восхищения у светских дам, и вскоре Чидли перестал брать ее с собой на приемы в дом губернатора. Он надеялся, что Анна поможет ему вернуть былой престиж. Он знал, что если кто-то понравится жене губернатора, то тут же входит в круг аристократической элиты острова.

Как только они вошли, взгляды всех мужчин, как стрелка компаса, устремились на Анну. На ней было платье цвета нефрита с переливом, из шелка, с глубоким декольте, обнажающим ее высокую и округлую грудь и плечи. Медные волосы девушки, выгоревшие на солнце и имеющие теперь золотой оттенок, были уложены в прическу, оставляя на шее мелкие завитки. Она слегка покачивала крупными серьгами, как пышно цветущий куст при теплом бризе ветвями. Изумрудное ожерелье на груди ярким пламенем отражалось в ее ярких сверкающих глазах.

После того, как Анна была представлена губернатору и его жене, она умышленно проигнорировала пристальные взгляды мужчин и спокойно направилась к группе дам, толпившихся в углу бального зала. Девушка церемонно представилась и осталась стоять рядом, ожидая, когда же ее примут в разговор. Женщины были вежливы, но не собирались привлекать ее и продолжали обсуждать людей и вещи, о которых Анна вообще не имела понятия. Анна не чувствовала враждебности, только отчуждение. Она решила стоять, пока не будет принята в их беседу. Но, не найдя поддержки, подняла взгляд на небольшую группу мужчин. Один из них только этого и ждал. Взглянув на Бэярда, который был занят разговором с купцом, он поклонился и прошел через пустой зал к Анне. Она изобразила вежливость и церемонность на своем лице, но он не заметил эту маску. Мужчина с усмешкой поклонился и увел ее от женщин на середину зала. Девушка посмотрела на Бэярда, и тот улыбнулся ей поверх плеча своего собеседника. Он, казалось, приветствовал то, что она находится в центре внимания. Незнакомец положил свою руку ей на талию, и они поплыли в танце, прежде чем она смогла подумать о своих дальнейших действиях.

– Питер Каррент, мадам. К Вашим услугам. Вы слишком прекрасный цветок, чтобы вянуть на этой бесплодной почве, – он искоса посмотрел на группу теснившихся в углу женщин. Теперь они, следили за каждым движением Анны, продолжая разговаривать друг с другом. «Теперь они меня видят, – улыбнулась про себя девушка, – они не замечают меня, если я одна, и следят за мной, если я с мужчиной». Музыка закружила их быстрее.

Она улыбнулась:

– Капитан Питер Каррент, Вы говорите? Я слышала о Ваших подвигах.

Каррент был пиратом, чьи приключения получили известность и славу даже среди разбойников на Нью-Провиденс. Мужчины говорили, что он храбр, как сам дьявол, а женщины, что он весь изъеден оспой, но как мужчина был что надо!

Он нахально усмехнулся:

– О, а я слышал о Ваших, Анна Бонни.

Она удивилась. Неужели сплетни о ней долетели до Кубы? Он наклонил к ее уху голову и прошептал:

– Держу пари, эти старые медузы в углу тоже слышали о Вас.

Она бросила быстрый взгляд в сторону женщин. Они разом опустили глаза и снова уставились на нее, как только она повернула голову. Анна с раздражением проговорила, как бы сама себе:

– Боже праведный! Что они могли здесь слышать обо мне?

Он рассмеялся звонко, как мальчишка:

– Только то, что Вы обворожительны. А это точно! И что Вы искусно владеете рапирой, что, представьте себе, они одобрить не могут.

Анна нахмурилась:

– А теперь еще Вы подлили масла в огонь, пригласив меня танцевать у всех на виду.

Он закружил ее быстрее, это выглядело вызывающе:

– Ваш корабль терпит крушение, мадам. Они никогда Вас не примут, так не лучше ли насладиться свободой?

Она холодно отстранилась от него в середине танца и торопливо поклонилась:

– Спасибо, капитан. Я, пожалуй, сделаю последнюю попытку. – И она снова направилась к группе дам с высоко поднятой головой, уверенная улыбка скрывала ее нерешительность.

В этот момент женщины стали еще плотнее, и Анна оказалась перед рядом белых плеч.

Девушка остановилась, грациозно обмахиваясь веером, надеясь, что ее лицо не отражает унижения и слегка повернулась к окну, как будто ей был нужен всего лишь глоток свежего воздуха. Она слегка подалась вперед, почувствовав чью-то руку на своем локте. Одна из женщин отделилась от своих подруг и взяла ее за руку:

– Дорогая, разрешите представиться, я – Сара Сатклифф Лоуэс, невестка губернатора. Позвольте мне приветствовать Вас на Ямайке.

Взгляд Анны излучал благодарность, она изысканно поклонилась:

– Спасибо, миледи. "Как мило с Вашей стороны. Ведь я никого здесь не знаю.

Женщина зловеще улыбнулась, кожа вокруг ее глаз свернулась, как пергамент:

– О? Так значит, Вы не знакомы с Питером Каррентом, с которым только что танцевали?

Анна мило засмеялась:

– О, нет, мадам. Я танцевала с ним, чтобы привыкнуть к обстановке. Я, конечно, слышала о нем, но мы никогда не встречались.

– Понимаю. А Вы раньше посещали остров?

– Нет, не имела удовольствия.

– Вы прибыли из…

– Чарльзтауна, мадам. Возможно, Вы слышали о моем отце – Уильяме Кормаке. – Она посмотрела на нее с надеждой, понимая, что находится в опасных водах.

Женщина изобразила замешательство:

– Кормак? Нет, что-то не припоминаю. Но мы все знаем мистера Бэярда. Он ваш родственник?

Анна насторожилась. Не друг, а шпион, посланный стаей гарпий. Ее улыбка застыла:

– Нет, мистер Бэярд не родственник, а вы уже давно на острове?

– Не родственник? Я понимаю, – она проигнорировала вопрос Анны и подняла брови, чтобы как можно красноречивее выразить Анне свое осуждение. – Это правда, что у Вас нет документа о заключении брака, мадам?

Анна всего лишь рассмеялась с облегчением. Посмотрев на сборище в углу, она увидела, что женщины опять заняты своими разговорами и демонстративно не замечают расправу, придуманную ими же. Она улыбнулась:

– Конечно, у меня есть бумаги подтверждающие заключение брака, мадам, будьте уверены.

– С человеком, которого Вы сопровождаете, мистером Чидли Бэярдом?

Анна вздохнула, показав этим свою усталость:

– Нет. Но Вы ведь знали об этом, не так ли?

– Да, – женщина приподняла юбку, собираясь уйти. – Боюсь, Вы здесь совершенно не к месту. Я не нахожу Вас ни забавной, ни особенно красивой, чтобы поддерживать с Вами знакомство.

– Пусть так, – Анна подошла к ней поближе и заговорщически прошептала: – Возможно, Вы найдете забавным знакомство с капитаном Каррентом? Потому, как Вы наблюдали за ним, я поняла, что Вы также слышали и о кое-каких его достоинствах. Может, мы организуем пирушку на всю ночь? Уверяю, для таких леди как Вы, это будет очень забавно.

– Лицо мадам Сары Лоуэс застыло в пренебрежительной ухмылке, и она громко произнесла:

– Знай свое место, проститутка!

Внезапно Анна вцепилась в нее, как «кошка-девятихвостка» и дала резкую зуботычину. Потеряв равновесие, невестка губернатора пошатнулась и в истерике рухнула на пол. Женщины отпрянули назад и в шоке заблеяли, как овцы. Сейчас же появился Бэярд и взял Анну под локоть, в то время, как она стояла над своей соперницей, не понимая, почему та упала. Он почти вытолкал ее за дверь и поторопился доставить на свое судно, где она была в безопасности.

Бэярд использовал все свое влияние и немалые средства, чтобы спасти Анну от ареста. Губернатор от ужаса, что подобное произошло в его доме, выдвинул обвинение в словесном оскорблении, угрозе физического насилия и непристойном поведении. Но конфликт был улажен с помощью извинений Бэярда и нескольких выгодных уступок, но, тем не менее, губернатор остался крайне недоволен.

Как следствие, свобода передвижения Анны была резко сокращена. Теперь почти все знали, что ее разыскивают в Чарльзтауне, поэтому все британские территории в Вест-Индии были потенциально опасными для нее. Испанские колонии, такие как Куба тоже, так как известие о ее дуэли с Марией Ринальди облетело острова, как теплый морской бриз.

Следовательно, исчезло то, что привлекало Бэярда в Анне больше всего. Теперь она не могла покинуть Нью-Провиденс и появиться с ним под руку в каком-нибудь чарующем порту. Он больше не мог продемонстрировать ее красоту на Ямайке, Кубе, Порт-Ройале или Испаньоле. А поскольку ему нужно было ездить, присматривая за своими владениями на этих островах, Анна опять часто стала оставаться одна.

***

В середине 1716 года Нью-Провиденс одолевали ураганы. Анна с дурным предчувствием в сердце наблюдала, как на песке появляется зыбь и мутнеет вода в море. Некоторые пираты ругались, но усиленно работали, пытаясь подготовить суда к отплытию, но большинство угрюмо сидели в таверне, набрасываясь на проституток и друг на друга. Было уже слишком поздно, чтобы успеть бросить якорь в более безопасном месте, Весь остров ждал и прислушивался.

Анна ехала на своем пони на другую сторону острова в поисках фруктов и ради развлечения. В этом сезоне на острове делать было нечего, казалось, даже птицы покинули свои гнезда, и она не знала, чем заняться. Девушка бесцельно слонялась от своей хижины к дому Бэярда и обратно, пока не почувствовала себя водорослью без корней. Она направила свою «верховую лошадь» вдоль побережья в пальмовую рощу и плюхнулась в сырую траву. Было подозрительно тихо: ни дуновения ветерка, ни привычной трескотни птиц. Она перекатилась на бок и увидела песчаного краба, стремительно бегущего в безопасное место. Только теперь она заметила, что ветер усиливается.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю