Текст книги "Звезда моря"
Автор книги: Памелла Джекел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)
В руинах форта Старой Англии на острове Совет собрал пиратских вожаков. Анна сидела у огня, прикрыв ноги юбками. Благодаря своей репутации, она, в отличие от других женщин, была допущена к центру собрания. Калико-Джек охотно сел рядом с ней вместо того, чтобы занять свое место среди капитанов. Он делала вид, что его это не интересует, но девушка видела, что он следит за происходящим, скрывая любопытство под личиной безразличия. Дженнингс поднял руку, требуя тишины, и все разом повернули к нему свои лица.
– Ну что ж, парни. Все вы знаете новость. Вудес Роджерс арендовал острова у лордов-наместников и теперь он – новый губернатор! Вы все слышали о предложении короля! Роджерс сейчас находится на пути к нашему острову, чтобы захватить его и сколотить капиталец для короля Георга.
По толпе пронесся ропот.
– Прекратите этот шум, ребята! Вы все знаете, что мы должны быть все за одного, когда придет Вудес. Оставим ли мы остров королю и его людям? Сдадимся ли и примем королевские деньги и землю и будем помилованы? Или будем сражаться и, может быть, умрем за эту проклятую полоску суши? Что вы скажете? – он потряс в воздухе прокламацией с опалеными на костре краями. Шум толпы усилился.
– К черту короля! – раздался голос с другого конца толпы. – Построим крепость и пошлем его ко всем чертям, как только его задница покажется в наших водах, – вокруг него раздались одобрительные выкрики.
Анна посмотрела на Джека. «Ему это нравится», – подумала она. Ее удивляло, как такая беспорядочная толпа может вообще до чего-нибудь договориться.
– Читай прокламацию, капитан! Сейчас читай! – кричал другой голос.
– Черт тебя подери! Вы же знаете, я не могу читать такую дрянь! – вокруг старика раздались смешки. – Я могу сказать, что мы должны решить это до 5 сентября. Вы можете сдаться любому королевскому офицеру, и вам простят все грехи, совершенные в море. Или можете отказаться и тогда будете слоняться от острова к острову, пока вас не поймают!
Хорнигольд встал, освещенный лучами солнца. Он казался старше, и Анна никогда не видела его таким усталым. Она сравнила его профиль с профилем Джека и нашла в нем недостатки. Сейчас казалось, что их любовь была в какой-то другой жизни.
– Дурачье! Это значит, что мы должны либо подписаться под законом, либо бегать от него всю жизнь, скрываясь в глубоких водах!
Другой голос перебил его.
– Господи! У нас столько оружия и самые быстрые шлюпы на море! Как они собираются нас всех ловить?
Дженнингс поднял руку и ждал тишины, которая долго не восстанавливалась.
– Перед тем, как голосовать, вы должны знать, что у них есть против нас! Роджерс – не мелкий сводник, ребята! У него самое лучшее оружие во всем флоте, которое он пустит в ход, если вы откажетесь сдаться! У него отличные корабли, сильные ребята и лучшее снаряжение.
Один из пиратов грубо выругался, но Дженнингс не обращал внимания и продолжал:
– У него три полностью экипированных военных корабля! На «Риске» и «Алмазе» по сорок орудий, «Водоворот» и «Быстрый» имеют по двадцать пушек. «Быстрый» сейчас на Ямайке. Сам Роджерс находится на сорокаорудийном «Замке Лудлоу». А на «Рифе», который всегда рядом с ним – тридцать орудий. На «Мореплавателе» и на «Лине» – по двадцать, на «Фениксе» – еще тридцать! «Белка» и «Роза» – по двадцать орудий – ждут его в Нью-Йорке. Видите, ребята, у него самый быстрый флот и больше всего орудий!
Воцарилась мертвая тишина, когда пираты представили всю силу, которая идет на них. Анна посмотрела на Джека. Он сидел с опущенной головой и бесцельно водил пальцем по песку, рисуя круги. На губах застыла слабая улыбка. У Дженнингса был истерзанный вид, как будто бы он до смерти устал.
– А зачем посылать все эти английские корабли против англичан, а? – прорезал тишину сердитый голос. – Ведь сейчас мы просто волдыри на заднице короля.
– Да! – заревел Дженнингс, – но мы выводим из строя британский флот. Когда Тиш и Бонне совершили набег на Чарльзтаун, они тем самым срубили сук, на котором сидят. Нам дают шанс! Если мы им не воспользуемся, нас повесят! – его голос дрогнул, но заметить это могли только стоящие рядом. Анна посмотрела на Бэсс, слышала ли она эту слабую нотку в его голосе? – Лично я нахожу удовольствие в танце на краю пропасти. Я слишком стар, чтобы сражаться против целого флота, черт бы его побрал!
Бэсс посмотрела на Анну и слегка улыбнулась. Молодой пират говорил с напряжением в голосе:
– Вы, старики, можете принимать помилование, остальные уйдут в море!
– Да, да, да! – эхом отозвались вокруг. Но большинство пиратов искоса поглядывали на своих вожаков, которые хранили молчание, в свою очередь невесело поглядывая друг на друга из-под своих шляп.
Кон Кэсби медленно поднялся, его сабля поблескивала от пламени костра. Дженнингс осторожно посмотрел на него, стараясь понять настроение пирата, и сел, уступая ему место.
– Пора, ребята, – раздался грубый голос Кэсби. – Пора поработать мозгами. Но перед тем как высказаться, помните, люди короля собираются долго мотаться за нами из порта в порт. Англия не воюет. И знайте, что ваша воля обернется против вас. Может, лучше принять помилование, пока его предлагают? Мудрец знает, когда поднять якорь и отправиться в плавание по другим морям. – Он сел. Только плеск волн нарушал тишину.
Дженнингс снова встал и поднял обе руки:
– Вы выслушали обе стороны, ребята, – он огляделся вокруг. – Все, кто за помилование и новую жизнь, скажите «да», – целый хор голосов, включая большинство вожаков, выкрикнули в один голос «да».
Дженнингс усмехнулся:
– И те, кто за то, чтобы послать губернатора к черту и залезть в петлю, тоже скажите «да», – маленькая кучка попыталась выкрикнуть что-то, но затихла, заметив сердитые взгляды своих вожаков. Вдруг чей-то одинокий голос крикнул:
– К черту, ребята! Мы можем получить прощение и, если не смиримся с этим, то тогда всю жизнь будем сводить счеты! – из толпы раздался взрыв хохота.
– Что ж, значит, помилование, ребята. Вы решили свои судьбы! – Дженнингс с удовлетворением обвел взглядом толпу.
Джек резко поднялся и с гордо поднятой головой пошел прочь. Анна взглянула на Дженнингса, который смотрел туда же, куда и она, а затем повернулась и последовала за Джеком.
Она торопилась, чтобы догнать его. Увидев, что он упал на песок, она схватила его за руку и ждала, когда он заговорит.
– Я не приму королевского прощения, пока у меня есть корабль. Я не для того становился капитаном, чтобы преподнести свой корабль королю на блюдечке!
Мысль Анны быстро работала. Если они получат прощение, и если это прощение подразумевает и другие преступления, не только пиратство, возможно, они с Джеком могли бы вернуться в Чарльзтаун, может быть, начать новую жизнь вместе. Но какую жизнь этот человек будет вести в таком городе? И какую жизнь она разделит с ним? Мысленно она вспоминала свой дом в Чарльзтауне; прекрасное белье в шкафах, вина, длинные белые свечи, богатая парча, слуги, все чистенькие и послушные, свои платья, разложенные по всей мягкой пуховой кровати. А затем она подумала о скучных душных днях, сплетнях и манерности, о детях, цепляющихся за ее юбки, о скользких взглядах всех, кого она знала, о Джеке, ее Калико-Джеке, в платье купца, с золотыми часами на цепочке, в напудренном парике. Он не вынесет этого. Она потеряет его. Анна остановилась и высвободила руку.
– Ты помнишь, о чем спрашивал меня, любовь моя?
Он улыбнулся и обнял ее:
– Да. Ну и как, решила ли ты идти со мной? Она улыбнулась, закинув голову назад так, что волосы упали на его руки, обнимавшие ее за талию.
– Да, я решила. Очень уж соблазнительно предложение. К черту Вудеса Роджерса. Мы поведем твой корабль в море, капитан! – она непринужденно рассмеялась. – Теперь, когда осталось меньше собак, больше достанется нам.
Анна выгнула спину, и Джек целовал ее шею. Его губы двигались медленно-медленно, как будто нащупывая пульс. Она обхватила его голову руками, желая, чтобы он поцеловал ее в губы. Он пылко целовал девушку, стараясь коснуться языка. Анна ощутила вкус рома, табака и морских брызг. Где-то в глубине души она знала, что бы ни случилось с ними дальше, эту минуту она запомнит на всю жизнь.
***
Через месяц огромная флотилия капитана Роджерса, соблюдая предосторожности, вошла в гавань Нью-Провиденс. «Делисия» – его собственный флагманский корабль – вел за собой семь судов: два брига, три военных корабля и два шлюпа. На борту находилась небольшая кучка солдат, перепачканные пленники из колоний и крепкая команда отставных военных моряков. Все вместе они не производили шокирующего впечатления. Весть о том, что Ричард Тенли, штурман, любимец пиратов, запросто принял прощение, заставила оппозиционеров перейти на сторону губернатора. Тенли с нетерпением ждал момента, чтобы перебраться на сторону победителей. Он сам вызвался провести флотилию через опасные багамские рифы и сейчас стоял рядом с Роджерсом, обозревающим гавань в подзорную трубу.
Роджерс был при полных регалиях: в капитанском кителе, с пурпурным переплетением на груди, на боку висела абордажная сабля, инкрустированная драгоценными камнями. Однако, длинные локоны парика не скрывали шрамов, оставленных прежней жизнью. Одна бровь была рассечена, верхняя губа оторвана пулей испанского мушкета. Эта рана обнажала верхние зубы, и лицо Роджерса сияло оскалом.
Через несколько минут весть о прибытии флотилии разнеслась по острову, как тропический шквал. Пираты и проститутки, дети и собаки неслись по улицам к докам. Некоторые матросы, больше других заинтересованные в благосклонности, посылали убогие приветствия громадной флотилии. Но корабли не совались далеко в гавань. Военные суда медленно выстраивались у линии горизонта, чтобы блокировать вход в гавань.
Когда Чарльз Вейн услышал о прибытии губернатора, он сколотил небольшую команду из добровольцев.
– Я не позволю, чтобы меня схватил какой-то фат, считающий себя победителем! – кричал он в ярости. И многие согласились. По крайней мере, людей хватало для команды небольшого шлюпа. Его корабль был почти готов к отплытию, и он подобрал еще несколько человек на острове, которые решили отклонить королевскую милость.
Анна заметила; что один из кораблей Роджерса примостился между двумя подводными скалами на выходе из бухты. Эти выступы не позволяли правительственным кораблям полностью взять гавань в кольцо. Корабль Вейна готовился к отплытию.
Девушка побежала в «Палату Лордов», удивляясь, почему Джека нет на корабле, почему он ничего не предпринимает, чтобы покинуть остров. Джек играл в кости с друзьями. Анна отозвала его и настойчиво прошептала:
– Джек, губернатор здесь. Он блокирует гавань.
– Да, я знаю. Я полагаю, мы застряли.
– Нет, мы не застрянем, если ты пошевелишься. Вейн поднимает якорь. Он проскочит мимо флотилии, если поторопится. Мы бы могли присоединиться!
Он удивленно посмотрел на нее:
– Ты собираешься отплыть прямо сейчас, на глазах у гвардейцев?
– Да! Но только, если ты пойдешь вместе со мной —. Я не хочу, чтобы меня взяли посреди гавани, и чтобы весь остров видел это.
– Но у меня нет с собой даже приличного пистолета, девочка.
– Возьми любой! И поторопись! Встретимся на берегу через четверть часа.
Анна побежала к своей лачуге, быстро переоделась в ситцевую блузу и брюки, подвязала волосы косынкой и заткнула за пояс два заряженных пистолета. В одной руке она несла саблю, в другой – узелок со всем необходимым.
Когда девушка прибежала в доки, тени стали уже длиннее. Корабль Вейна все еще стоял в гавани. Между королевскими судами оставалась большая дыра. Джек позвал Анну, он сидел в маленьком ялике, загруженном вещами, которые он хотел увезти. Она, поднимая брызги, побежала по воде и забралась в ялик.
Когда они подгребали к кораблю Вейна, девушка еще раз посмотрела в море. Вклинившийся бриг снялся, наконец, с якоря и выстраивался в общую линию, чтобы перекрыть выход из гавани.
– Спаси нас Господь! Теперь мы никогда не выберемся, – простонал Рэкхэм. Но Анна не ответила, она изучала расположение кораблей и заметила, что ветер дует с берега.
Роджерс на борту «Фелисии» так же тщательно осматривал корабли, стоящие в гавани. Как бывшего морского офицера, его пугали обломки затонувших судов, торчащие из воды. Он понял, что не сможет продвинуться ближе, не причинив вреда своему кораблю. Дул встречный ветер и приближалась ночь. Вудес знал, что даже Тенли не сможет подвести корабль ближе к берегу. Но теперь никто не мог проскочить через кордон, который он выстроил в бухте.
– Бросай якорь здесь, – обратился он к Тенли. Мы потопим любой корабль, который приблизится к нам. На рассвете ветер поменяется, и мы войдем в гавань.
– О, не беспокойтесь, капитан, спокойно ответил Тенли. – Никто не посмеет выступить против королевских прокламаций и Ваших пушек.
Роджерс улыбнулся ему, а про себя подумал «Этот слащавый подонок – первый и будет последним на моем корабле, как только мы обезвредим это грязное змеиное гнездо».
Вейн был рад видеть Анну и Джека и немедленно назначил Рэкхэма своим квартирмейстером, как в старые добрые времена. Затем капитан созвал совет для выработки плана прорыва. Лучше всего было дождаться темноты и попытаться вырваться на свободу. Все знали, что если не удастся сбежать ночью, то на рассвете они будут вынуждены сдаться. Анна взглянула на орудия, расположенные на корабле Вейна, и у нее засосало под ложечкой. Вдруг она оказалась в центре в окружении пиратов и заговорила.
– Держу пари, – она сбилась и заговорила опять, – у меня есть другой план. Если вы согласны выслушать его.
– Я буду исполнять твои приказы в постели, женщина, но не на палубе! – весело крикнул один из пиратов. Команда загоготала, Джек усмехнулся.
Вейн сказал:
– Вы здесь только из-за попустительства Рэкхэма, мадам. Будет лучше, если Вы помолчите.
Анна распрямила плечи и смело взглянула на Вейна.
– Моя жизнь поставлена на карту, капитан, как впрочем и Ваша. Вы боитесь выслушать более удачный план? – она обвела команду сверкающим взглядом. Вам так не терпится почувствовать шпагу Роджерса на своей шкуре, что у вас даже не найдется минуты, чтобы выслушать меня? – она положила руки на бедра. – Тогда действуйте! Спешите в лапы смерти, дураки!
Вейн взглянул на своих людей и, притворяясь раздраженным, закатил глаза:
– Бог с тобой, женщина, высказывайся, иначе мы все умрем от твоего языка.
– Так вот… – И когда она стала в деталях описывать свой план, Вейн усмехнулся. Он понял ход ее мысли и отдавал команде приказы с ее слов. Люди выполняли его приказы и не высовывались, чтобы их не увидели в подзорную трубу с корабля Роджерса. Ничего из того, что они делали, не было замечено на флагманском корабле. Шлюп Вейна прикрывали другие корабли, стоящие вдоль доков, и он медленно продвигался все ближе и ближе, оставаясь незамеченным, к заброшенной французской бригантине, на борту которой было двадцать пушек. Она была захвачена Вейном в предыдущем плавании, и он был хорошо знаком с ее управлением и возможностями. Наступила ночь. В неразберихе факелов и вспышек пламени на берегу никто из флотилии Роджерса не заметил, как на бригантине надуваются паруса.
Сам Роджерс собирался переправиться в лодке на берег. Он намеревался сразу же установить порядок и уже почти спустился по лестнице, когда его позвал один из наблюдателей, и ему пришлось вернуться на палубу.
– Что ты видишь?
– Парус, капитан, совершенно неподвижный, но приближается к нам.
Роджерс выхватил у него трубу и вгляделся в темноту. Французская бригантина под всеми парусами неслась прямо на его флотилию. Палубы светились странным светом. Хотя большой корабль быстро приближался, он как-то неестественно наклонился на один бок. Вудес усмехнулся себе под нос «Дурачье, неужели они надеются, что темнота скроет их?»
Бригантина приближалась. Но она не была еще настолько близко, чтобы представлять какую-нибудь опасность, и Роджерс, больше из любопытства, чем встревожившись, спросил Тенли.
– Что это за судно, лоцман?
Тенли вытянулся, пытаясь получше рассмотреть корабль.
– Клянусь, сэр, я не могу понять. Скорее всего, это один из шлюпов, брошенных в гавани, но двигается хорошо из-за попутного ветра. Не знаю, кто им управляет. Держу пари, не пираты. Уверен, что они выбрали бы судно поменьше и побыстроходней, а не эту жирную тварь.
– Ну ее к черту, Тенли! Если эта посудина подплывет ближе, я разнесу ее на кусочки! Моим людям приказано стрелять в любой корабль, который покажется им враждебным или попытается покинуть порт! Тут его осенила мысль, – а не устроить ли нам званый вечер, как вы думаете!
Но Тенли был поглощен зрелищем необычной приближающейся к ним бригантины, которая шла на опасном расстоянии к другим кораблям в гавани Она проскочила напротив стоящего на якоре шлюпа и увернулась от борта другого.
– Боже мой! – воскликнул Тенли – Да они пьяны в стельку! Рулевой, должно быть, сошел с ума! – вдруг на корабле вспыхнуло зарево, освещая палубу, и у Тенли вырвалось другое восклицание – Черт возьми! Да там вообще нет рулевого!
Они не увидели на борту бригантины ни одного человека. Команда Вейна пустила судно без управления под всеми парусами, установив рулевое колесо так, что береговой бриз гнал корабль прямо на кордон, стоящий на выходе из гавани. Судно без управления накренилось и шло прямо на флагманский корабль.
И пока Роджерс в изумлении наблюдал за происходящим, начала осуществляться вторая половина плана Анны. Тлеющая смесь серы и пороха, которой были вымазаны стены корабля, достигла, наконец, резервуаров с быстровоспламеняющимся маслом, расставленных возле каждой пушки. Орудия выстрелили все разом. Раздался страшный взрыв, поднявший столб огня. В воздух полетела всякая амуниция, бочонки, осколки железа и что-то еще, что люди Вейна смогли запихнуть в черные глотки орудий.
Устроенный фейерверк привел всех в шок. Хотя флотилия не пострадала от этого выстрела, дым заполнил все кругом, и едкий запах серы проник в ноздри каждого члена команды Роджерса. Эффект был достаточным, чтобы отвлечь внимание от верткого маленького шлюпа, шедшего в фарватере пылающей бригантины, пытаясь вырваться из гавани.
Роджерс и его офицеры встретили атаку достаточно спокойно, но многие солдаты, не привыкшие к морю, начинали паниковать. Бригантина, теперь уже вся покрытая огнем, продолжала двигаться вперед. Казалось, горело само небо. Несколько матросов в замешательстве стали карабкаться по палубе.
– Рубите канат! – закричал матрос на одном из кораблей. – Уступите дорогу!
Пылающая бригантина была уже почти рядом с ними. Губернатор все еще не останавливал свой корабль. Роджерс, знал, что если сейчас он свернет на виду у всего Нью-Провиденса, пострадает его репутация, и он не сможет удержать свои позиции на острове.
– Огонь! – отдал он приказ своей команде. Но его помощник уставился на своего капитана, вытаращив глаза:
– Но, сэр! Там же нет ни одного человека!
– Огонь, я сказал! Дурак! Ты еще смеешь задавать мне вопросы! Мы должны потушить этот огонь, пока он не докатился до нас! Потопите этот корабль!
Через секунду с флагмана раздался залп орудий. Горящий бриг затрясло, и пламя сразу же рассыпалось. Но ветер неожиданно поднял языки пламени, и приманка Вейна еще немного продвинулась в сторону флотилии.
Наконец, огонь достиг трюма с порохом. Раздался оглушительный взрыв, и бригантина разлетелась вдребезги. Взрыв был настолько силен, что даже волны раскололись на части. Огромные куски корабля летели в воздух и огненным дождем падали на флотилию. Повсюду суетились люди, стараясь защитить паруса и самим укрыться от осколков.
В последнем взрыве паники флотилия сдалась. Два брига снялись с якоря и сбежали в морс, оставив зияющую дыру в кольце блокады. Из клубов дыма выскочил шлюп Вейна, скользя по волнам, паля из пушек по ближайшему военному кораблю.
В ответ не раздалось ни выстрела, все были в шоке. Громоздкий военный корабль не смог развернуться и вовремя отправиться в погоню. Быстрый шлюп Вейна ускользал в ночь, оставляя за собой пылающую бухту. Когда сбросил скорость последний сражающийся военный корабль, ветер разнес по морю смех. Среди грубых выкриков пиратов был слышен один женский голос, поднимающийся над волнами торжествующей песней.
Часть 4
Реванш, 1718
Когда женщина приобретает какое-либо мужское качество, она должна ликовать, так как если она усиливает иные свои прекрасные черты посредством избытка энергии, то в результате она становится настолько совершенной, насколько можно это себе представить.
Гете.
Анна стояла на верхней палубе «Морского конька» и всматривалась в бескрайний горизонт. Она вновь ощущала дыхание ветра и слышала равномерное поскрипывание мачт и такелажа. Наконец-то она почувствовала, что у нее есть место для размышлений и действий, а безбрежные морские просторы принесли покой в ее душу. Шлюп Вейна находился в плавании только второй день, а Анна уже познакомилась со всеми закоулками пятидесятитонного корабля.
Анна и Джек жили в крохотной каморке за кают-компанией, в одном из немногих помещений на борту, дающих возможность уединиться от постороннего взгляда.
«Морской конек», способный нести экипаж из семидесяти пяти человек и четырнадцати орудий, на настоящий момент имел на борту неукомплектованную команду, состоящую лишь из тридцати двух отчаянных головорезов, и четыре орудия. Поэтому первую остановку после выхода из Нью-Провиденс Вейн решил сделать в небольшом заливе у побережья Кубы для того, чтобы пополнить запасы продовольствия и свежей воды. Здесь, спрятавшись за пальмами, под защитой мелководного рифа, команда очистила шлюп и превратила его в еще более опасного хищника. Анна работала бок о бок с мужчинами, когда они снесли половину бака, уменьшили рулевую рубку и обрубили ограждения для того, чтобы облегчить судно. Заключительным аккордом прозвучал приказ Джека прорубить дополнительные двенадцать отверстий вдоль бортов для вращающихся орудий, которые он собирался захватить при первой возможности.
Когда «Морской конек» был готов к отплытию от берегов Кубы, Вейн созвал общее собрание для подписания нового корабельного устава. Анна сидела одна в тесной каюте, дожидаясь решения своей участи. Ее могли высадить на берег и отплыть, ни разу не оглянувшись, если бы так решила команда. Она прекрасно знала традиционный запрет для женщин находиться на борту пиратского судна. Однако, работая наравне с мужчинами, без нытья и жалоб, она надеялась сломить их предубеждение. Девушка чувствовала, что часть команды настроена против ее присутствия, возмущена тем, что каждый вечер она пробирается к Джеку, чтобы разделить с ним его узкую койку. Но были, как она надеялась, и другие, которые расценивали ее как дополнительную пару рук на недоукомплектованном корабле. Она сидела в темноте, съежившись, подтянув колени к самому подбородку. Если ее решат высадить, то как долго Джек сможет кружить у берегов Кубы? И как долго сама она сможет оставаться в безопасности?
Ее размышления были прерваны Джеком, который распахнул дверь, схватил ее за руку и поволок на палубу. Он не произнес ни слова и избегал ее взгляда. Только на юте она осмелилась взглянуть на него. На его губах играла скупая улыбка.
Вейн вышел вперед:
– Анна Бонни, выйди на середину палубы.
Она вступила в середину круга, образованного мужчинами, гордо подняв голову и устремив взгляд на море.
– Мужчины сказали свое слово, женщина. Они не потерпят рыданий и нытья в битве, обмороков на баке или распутства на борту.
Когда она оглядела стоящих вокруг, ее лицо вспыхнуло.
– И если ты обещаешь повиноваться этим правилам, ты можешь остаться с нами.
Она ослепительно улыбнулась..
– Ты готова подписать корабельный устав? Она облегченно вздохнула:
– Всей душой, капитан!
Мужчины обступили ее, одобрительно похлопывая по спине. Один за другим, поднимаясь на бочку и положив левую руку на кинжал, а правую прижав к сердцу, каждый из. них клялся в верности кораблю, капитану и всему Братству Затем, все оставляли свою подпись в судовом журнале. Когда подошла очередь Анны, она гордо выступила вперед и размашисто вывела «Анна», отбросив завитушку в конце своего имени.
***
«Морской конек» поплыл к Барбадосу. Команда стремилась поскорее оставить позади испанские воды. Солнце стояло почти прямо над головой в безоблачном небе, принося нещадную жару. Вдруг наблюдатель закричал:
– Парус по правому борту!
Команда в суматохе бросилась к планширу Анна встала рядом с Джеком, осматривая горизонт. Далеко впереди едва видимая над волнами точка нарушала однообразную линию моря. – Точка быстро увеличивалась и вскоре девушка смогла разглядеть сверкание белых парусов.
Командор Ной Харвуд призвал всех к действию Пираты собрались вокруг него, хватая оружие и готовясь к жаркой схватке.
– Давай, милочка! – крикнул Джек. – Хватай свои инструменты!
Мгновение Анна не могла сдвинуться с места Наконец, настала минута, которую она столько раз представляла в своих мечтах… Но тонкий предательский голосок царапнул ее сердце. «Если Джек Любит меня, – подумалось ей, – неужели он позволит мне». Но девушка тут же выбросила все это из головы. Он любит ее так сильно, что позволил делать все, что она пожелает, все, что по ее словам, она так хотела. Анна отмела все свои сомнения и присоединилась к мужчинам, хватавшим топоры, пики и абордажные крючья. Для размышлений не оставалось времени. Джек, Вейн и Харвуд сотрясали воздух громовыми голосами. В орудия вставили запалы и зарядили огромными черными ядрами, а палубы очистили от всякого хлама, подтянули паруса, зарядили мушкеты. То и дело на солнце вспыхивали кинжалы. Потемневшие от пота волосы Анны прилипли к голове.
– Скоро мы его уже увидим, девочка! Составь эти мушкеты поближе друг к другу и смотри в оба! – Джек кинул на нее взгляд и улыбнулся. – Это купец, девочка. Тонн тридцать, а то и больше. И как раз созрел, чтобы его обобрать.
По приказу Вейна орудия выкатили на боевые позиции, их мрачные жерла уставились в море. Помощник капитана Фенвик подошел к девушке сзади и сжал ее локоть. Это был гибкий, как угорь, молодой человек с проницательным взглядом.
– Что, это твое первое дело? – спросил он. Анна ничего не ответила, но ее вымученная улыбка все за нее сказала. Фенвик приглушенно рассмеялся:
– Ну, после первого раза все остальное ерунда! Помню, сам я перед первым боем мандражировал, как шлюха, идущая под венец. Повяжи свой шарф вокруг головы перед тем, как мы начнем обстрел, иначе твои барабанные перепонки полопаются, как мыльные пузыри.
Несколько мгновений спустя Джек отозвал ее в сторону.
– С тобой все в порядке? – спросил он. – Девушка сдержанно кивнула. – Прекрасно, – он пристально посмотрел на нее. – Если сможешь, держись позади меня, если нет – будь на корме.
Она покачала головой:
– Я тебя не подведу, Джек.
Его лицо напряглось:
– Если ты не справишься, девочка, они высадят нас на необитаемом острове и уплывут, ни разу не оглянувшись.
Она отпрянула от него и снова поспешила проверить оружие.
Их маленький шлюп разрезал волны, как голодная акула. Меньше, чем через час они вплотную приблизились к купеческому судну, и теперь Анна увидела его, возвышающееся над ними, как скала. Девушка, полная решимости, как во сне металась по палубе. Половина пиратов к тому времени спряталась за поручнями, низко пригнув головы. Дрожа от возбуждения, Анна притаилась за станиной орудия. В этот момент она неожиданно вспомнила свое платье с фижмами и чуть не расхохоталась, представив себя выскакивающей на палубу в наряде светской дамы. Эта мысль привела ее в чувство.
– Боже! – прошептала она. – Надо сосредоточиться на том, что сейчас предстоит.
Харвуд стоял, выпрямившись во весь рост, и спокойно строгал какую-то деревяшку, наблюдая за приближающимся кораблем. Новая волна страха окатила Анну с ног до головы. Будь у нее в руках кинжал, она непременно проткнула бы себя, так отвратительно она себя чувствовала.
Внезапно она услышала голос, доносившийся со стороны приближающегося судна:
– Эй, на корабле! Говорит капитан Стивен Крэндалл. Судно «Судьба», порт приписки Норфолк.
Анна выглянула из укрытия. Стеньги возвышающегося перед ней корабля раскинулись в небе, как распятия. Джек посмотрел на нее со своего места на юте и подмигнул. А голос с корабля снова спросил-
– Назовите цвет вашего флага и скажите, откуда вы!
В следующее мгновение Джек выхватил из-за пояса оба пистолета, поднял Черного Роджера и прокричал:
– Мы с моря!
Тотчас же загремели барабаны, а Харвуд наклонился и поднес горящий фитиль к пушке. Шлюп содрогнулся от пушечного залпа, и ядра со свистом взвились в воздух Анна подняла голову над планширом, как раз в ту секунду, когда одно из ядер с грохотом взорвалось на палубе «купца». Со звериным ревом пираты выскочили из своих укрытий, размахивая абордажными саблями и выкрикивая угрозы. Анна почувствовала, что и из ее горла вырывается дикий крик триумфа, и ее охватил азарт битвы.
Пушки «Судьбы» произвели ответный залп, и на палубе «Морского Конька» засвистели пули. Шлюп вздрогнул от града осколков, и от обшивки полетели щепки. Анна пригнулась и кинулась к фальшборту. Джек выкрикивал приказы на одном конце палубы, а с другого конца пиратами руководил Вейн. Над всем этим хаосом поднимались клубы черного удушливого дыма. Анна выстрелила, и палуба качнулась под ее ногами. Человек, в которого она целилась, пропал из виду, свалившись, как голубь с ветки. Она огляделась, желая убедиться, видел ли кто-нибудь ее выстрел, и была ошеломлена грохотом вокруг нее. Пушки, привязанные к палубе, как огромные псы, беспрестанно палили, и рев от их пальбы был оглушительным.
Ответные залпы с «Судьбы» раздирали в клочья паруса и ванты, с шипением и свистом падая в воду.
– Эй, вы, хнычущие старухи, давайте захватим корабль! – закричал Вейн, прокладывая себе дорогу к борту, где оба корабля уперлись корпусами, как два упрямых барана.
– На абордаж! На абордаж! – гаркнул Джек, устремившись к фальшборту.
Сабля Анны угрожающе взвизгнула, когда девушка вытащила ее из ножен, и на лезвии блеснуло солнце. Она бросилась вслед за Джеком. Еще один залп ударил по их кораблю. Анна пошатнулась и чуть не упала, палуба корабля накренилась и поднялась на дыбы. Рэкхэм сгреб ее за руку и подтянул к себе Удушающий дым стлался вокруг. Глаза девушки наполнились слезами, легкие раздирала боль, и единственным местом, где не было дыма, были ванты высоко над ее головой. Анна швырнула вверх свой абордажный крюк и стала карабкаться по нему, кашляя и отплевываясь.
Ее подхватил поток пиратов, устремившихся на борт купеческого судна, и клич «На абордаж!» вырвался из ее горла. Мимо нее просвистел снаряд и с грохотом разорвался сзади. Но она даже не вздрогнула. Анна перемахнула через борт «Судьбы» и оказалась в самой гуще схватки. Вокруг свистели абордажные сабли, скрещивались клинки и гремели мушкеты. Одна из мачт «Мечты» с оглушительным треском рухнула на палубу, увлекая за собой груду парусов и канатов. Девушка успела отскочить в сторону как раз вовремя, а с десяток матросов оказались запутанными в вантах и напоминали извивающихся селедок.
