Текст книги "Кровь в круге (СИ)"
Автор книги: Остин Марс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)
6.38.28 Знакомство с Анваром Шарифом
– Привет, – сказал парень, улыбнулся, демонстрируя ямочки и ровные белые зубы, Вера только сейчас обратила внимание на то, что парень настолько симпатичный – раньше она, кроме глаз, вообще ничего не видела. А сейчас он сидел рядом и излучал свою красоту, как радиацию, всепроникающую и медленно-смертоносную. Модельная форма подбородка и скул, длинные ресницы, плавно выгоревшие русые волосы, лежащие с эффектом небрежности, но при этом без единой выбившейся пряди. Вера улыбнулась в ответ и подняла брови:
– Мы знакомы?
– Нас не представляли, но я посылал вам цветы, – он взял ее за руку и медленно поднес к губам, неприлично крепко поцеловал, накрыл своей сверху, и заглянул Вере в глаза: – Очень приятно наконец-то познакомиться лично, госпожа Вероника. Анвар Шариф, сын Касима Шарифа, которого вы вытаскивали из транса своей божественной силой.
Вера ахнула и улыбнулась шире:
– А я и думаю, где я видела эти глаза?
Парень самодовольно улыбнулся, Вера тоже улыбалась, пока могла – ее сковывало льдом снизу вверх, сердце грохотало в истерике, и умоляло бежать сию же секунду.
«Мастер Касим – сильный маг. Его сын, наверное, тоже.
Где, мать его, Вильям?!»
Из-за колонны вышел министр, мрачный и слегка небрежный, с расстегнутым воротником. Не замедляя шага, подошел вплотную, уперся взглядом в парня, и приказал:
– Клешни убрал.
Анвар изобразил пораженное такой грубостью лицо, медленно поднял руки и усмехнулся министру:
– Фу как невоспитанно.
– Как воспитали, так воспитали, по-другому уже не будет. Свали в закат, ты тут лишний.
Анвар улыбнулся и шепнул:
– Твоя подопечная такая красавица.
– Ага. Если долго смотреть, можно ослепнуть.
– Думаешь?
– Гарантирую.
Парень фыркнул, повернулся к Вере и взял ее руку. Министр тихо предупредил:
– Полезешь к ней со слюнями – челюсть сломаю.
Анвар с извиняющимся видом улыбнулся Вере, сжал ее руку и медленно встал, посмотрел на министра, вздохнул:
– Как не было у тебя в детстве чувства юмора, так и нет. Пойду я.
– Иди-иди. А то с моим чувством юмора, – он смерил Анвара взглядом, предлагая додумать самостоятельно, парень развел руками и ушел. Вера проводила взглядом его спину, он не выглядел особенно расстроенным, как будто так все и планировал.
«Зачем он вообще подходил? Министра побесить?»
6.38.29 История семьи Артура от министра Шена
Министр протянул Вере руку, и молча повел на третий этаж узкими тайными лестницами, остановился у перил, расстегнул пиджак, и стал застегивать рубашку – там была только одна застегнутая пуговица, та, которую видно.
– Спешили? – полушутливо поинтересовалась Вера, он кивнул. – Что-нибудь выяснили? – Он опять молча кивнул. – Я была права, это он?
– С большой вероятностью, – мрачно вздохнул министр. – Я давно за ними наблюдаю, но благодаря вашей информации, много чего сложилось. Очень неприятная ситуация вырисовывается.
– Потому что он сын мастера Касима?
– Он не только сын мастера Касима, он еще и старший брат Артура.
Вера округлила глаза, министр мрачно поджал губы и кивнул:
– Касим Шариф – звезда магического мира, его далекого предка подарил королю Карна падишах Ридии, тогда придворный маг был рабом, и по большей части, показывал фокусы. Но здесь, в отличие от Ридии, Синегорье, магическая сила здесь возрастает, а тогда столица вообще была в Орхусе, он практически на жиле стоит, в горах. Маг начал творить чудеса, король пришел в восторг, и дал ему возможность учиться, совершенствоваться и исследовать, и свободу подарил, и землю, и особый статус. Титула не дал, все-таки иностранец, но земель нажаловал на трех графов. "Шариф" на древнеридийском и означает "маг", у рабов не было фамилий, но король сделал это слово его родовым именем. Тогда магия была совсем другой, его глаза – это не врожденное, они такими становятся после специального ритуала, который до сих пор проводят в этой семье, они сохранили древнюю традицию, хотя современную магию тоже изучают с большим успехом.
Он замолчал, держась за перила и глядя вниз, но на самом деле, не глядя никуда. Вера помолчала и спросила:
– То есть, когда Артур отправил меня на рынок..?
– Да, ему подрихтовали голову драгоценные родственники. Его вообще в мой отдел втиснули почти насильно, я не хотел его брать, он по весу не проходит.
– По весу? – округлила глаза Вера, министр усмехнулся и кивнул:
– У меня такая система. Все "тени", во-первых, взаимозаменяемы, во-вторых, практически идентичны на вид. Моя работа – это не всегда просто прийти куда-то и убить кого-то, часто бывает нужно запугать, надавить, дать понять, что мы – сила, а пациент – пустое место. Когда я учился у мастеров в империи, я был в восторге от их слаженной командной работы, они носятся вокруг так, что создается ощущение, что их там сотня, хотя на самом деле, там десять-пятнадцать человек. Просто они одинаковые, лица закрыты, костюмы смазывают силуэт, и если перемещаться за зданиями по системе, и возникать в определенных местах, это выглядит как магия, нагоняет жуть, особенно в аномальных зонах, где магия не работает.
Вера начала медленно улыбаться, смерила министра взглядом, он замолчал и вопросительно посмотрел на нее. Она кивнула:
– И вы набрали в отдел три десятка своих копий?
Он усмехнулся и отвернулся, опять посмотрел на Веру и развел руками:
– У меня самая тривиальная, абсолютно среднестатистическая фигура, таких бойцов море, и допуск я ставлю вполне просторный, почти все бойцы, которых я отмечаю по другим данным, в это окно проходят. Но Артур – нет, он переросток, и он жирный, и… хватит смеяться.
Вера плотно сжала губы, показала жестом, что молчит, министр поморщился:
– Это не смешно. Нам часто бывает нужно затаскивать друг друга на стены, пролезать в окна и через решетки, и это надо делать быстро, мы тренируемся это делать, чтобы довести до автоматизма. И когда ты десять раз делаешь одно и то же движение, поднимая один и тот же вес, а потом очередная туша вдруг весит больше, то это чревато, от травмы до серьезной ошибки, способной сорвать операцию. Я это объяснял, но мне его все равно навязали, типа он "очень хочет", мечтает прямо служить родине, и непременно у меня. Я взял, с условием, что это просто стажировка, и что как только он где-нибудь проколется, я его выгоню. И он эпично лоханулся на первой же операции – споткнулся на ровном месте, сломал ногу, получил сотрясение и вырубился, посреди леса, единственный телепортирующий маг отряда. Я был почти уверен, что он это сделал специально, он сам не хотел у меня работать, его заставили. Это было по дороге туда, пришлось отменить операцию, и мы с ребятами эту тушу перли обратно до точки на себе, а он был еще жирнее, чем сейчас. Его вылечили и обратно привели.
– И вы взяли?
– Взял, – поморщился министр, – Даррен предложил не выделываться, лучше иметь раскрытого агента, чем выгнать его и получить нового, которого еще предстоит раскрывать.
– "Держи друзей близко, а врагов – еще ближе?"
– Именно. Я сделал вид, что мне его жалко, и дал еще один шанс, с условием, что он похудеет. И мы использовали его для того, чтобы сливать удобную нам информацию. Его отец пользовался им по мелочи, в основном для игры на бирже, чтобы знать, куда инвестировать, а откуда выводить капитал, мы же получаем информацию раньше, чем газетчики, мы ее практически создаем. Артура периодически проверяют – он чист, его используют вслепую, подчищают память каждый раз, когда он бывает дома, а это почти каждый день. На операции в аномальных зонах я его не беру, еще у него по воде ограничение, так что по итогам месяца у него получается сильный недобор боевых премиальных, чтобы это компенсировать, я его часто одалживаю другим отделам, а это не особенно приятно – быть довеском в сработанной дружной команде. Я надеялся, что он сам уйдет, долго надеялся, и все для этого делал, но он все терпит и сидит. Я раньше не уделял этому должного внимания, но сейчас, пожалуй, распоряжусь выяснить, чем семья его так прижала. И избавлюсь наконец-то от него. Надеюсь.
Он молчал и смотрел в пространство, Вера молчала и пыталась справиться с глупой жалостью – она знала, что значит работать там, где хотят, чтобы ты уволился.
В голове крутились похожие на мультик плюшевые фантазии о том, как она его забирает себе. Осень, идет дождь, Вера идет с работы, вся такая сильная и независимая, а тут Артур, сидит в коробочке с надписью: "В добрые руки". И она его забирает, отмывает, ведет по квартире и рассказывает, где у нее что стоит, где он будет спать, где она ему учетку на компьютере уже создала, пользуйся.
«Что я за человек такой глупый, всех мне жалко. Здоровый взрослый мужик, не может о себе позаботиться – его проблема.»
«Дзынь.»
6.38.30 Кровь дракона и ее отсутствие
Завибрировавшие «часы» немного привели в чувство, она попыталась отогнать фантазии, и стала смотреть на балкон второго этажа, просто чтобы отвлечься. Там общались цыньянцы, смотрели вниз, пили за стойками. Она нашла взглядом наследника трона империи, и стала изучать.
«Ребенок.»
Никаких проявленных черт будущего характера она не рассмотрела, а перейдя на "огоньки", даже крови дракона не нашла.
«Раздавят тебя, малыш. Я бы на твоем месте бежала, теряя тапки. Ну или нашла сильного покровителя, и крепко за него держалась.»
Рядом раздался голос министра Шена:
– О чем задумались?
Вера ответила, не выходя из этого состояния, медленно и отстраненно:
– Не знаю, имеет ли это значение…
– Говорите.
– Вы в курсе, что у наследника трона империи дракон не настоящий?
– Вера, ну я же просил так не выражаться, – министр улыбался, она тоже улыбнулась и посмотрела на него – его искра полыхала красным, медленно пульсировала, как будто дышала.
– Его татуировка, господин министр, тот рисунок, который он мне показывал. Это просто рисунок, это не печать дракона, в нем крови дракона нет, я ее не вижу.
– Серьезно? А как вы это видите?
– Я же говорила, красная искра. Слева направо – тусклая искра с маленьким рисунком – старший брат Дженджи. Потом такая же искра, но рисунок больше раза в три – сам Дженджи.
– Вы их с закрытыми глазами видите?
– Я вижу только искры и рисунки.
– А откуда вы знаете, кто это?
– Я их уже рассматривала в игральном зале, и запомнила.
– Интересно. Дальше?
– Дальше обычная искра и большой рисунок – красавчик. У него самый большой рисунок из всех, больше только у вас.
– Что это значит?
– Если бы я знала, я бы сказала вам в первую очередь, – с сарказмом фыркнула Вера, – но я не знаю, и мне не у кого спросить. Я подозреваю, что это татуировка.
– Почему вы так думаете?
– Потому что у некоторых людей есть искра, а рисунка нет. И это чаще всего карнцы. Я думаю, что кровь дракона они унаследовали от королевской семьи, а татуировку им не сделали, поэтому искра есть, а рисунка нет.
– М-да… Мне точно надо съездить в храм Золотого, и спросить жрецов о вас. – Он обернулся и шепнул: – Помолчите минуту, мне отчет принесли. Никому о своей силе ни слова.
– Хорошо.
Она обратила внимание на того, кто к ним шел – было сложно, потому что там ни искры, ни рисунка, ни фиолетовой ауры врача не было, но она все же ощущала там что-то, хотя пока не могла это увидеть. Министру принесли бумаги, она слышала, как он их листает, что-то пишет, потом человек ушел, и министр тихо позвал:
– Вера? Вас проверили, Анвар ничего на вас не повесил, ни заклинания, ни артефакта. Можем идти вниз, если хотите. Осталось два танца, потом все разбегутся по комнатам или в компании по интересам, это будет часа через три. Если вы устали, можем уйти сейчас.
– Нет, не устала. Сейчас пойдем, дайте мне минуту.
Она искала своим особым зрением Дженис. Ее искра была особенной, яркой и как будто с лучами, она была уверена, что узнает ее, если найдет. Но ее странное зрение как будто не фокусировалось, она четко видела только там, куда смотрела, а большая часть обзора плыла в дымке. Пришлось открыть глаза, она осмотрела зал, нашла что искала, и все искры, рисунки и прочая ерунда резко вылетели из головы – у рыжей красотки явно назревал конфликт.
6.38.31 Проблемы у Дженис
– Че за курица возле моей Дженис?
– "Вашей Дженис"? – пораженно переспросил министр, Вера нервно поморщилась, изучая девочек:
– Да, моей Дженис, какие-то проблемы?
– Быстро вы ее присвоили.
– На это не нужно много времени. Так кто она, тощая швабра в голубом?
Министр вздохнул и неохотно ответил:
– Терис де’Монгер, дочь графа де’Монгера, он промышленник, поддерживает левую коалицию в большом совете.
– Что это значит?
– Что он гнет линию, отличную от нашей линии.
– "Вашей"?
– Моей, да. Еще Даррена, и других со всех сторон замечательных людей, которые нас поддерживают.
– Папик розовой толстухи тоже левый?
– Да. Не понимаю, какое отношение это имеет к Дженис аль-Руди.
– Это попытка спровоцировать меня. Все видели, что я с ней уходила, теперь ее будут пинать, чтобы осторожно попробовать на зуб мою защиту. Альфа на такое лично не пойдет, но послать подручную – святое дело.
– Почему не пойдет?
– Альфа ничего своими руками не делает, потому что у нее риски выше. Как только Акелла промахнется, Акелле хана, бывшие подчиненные, осознавшие, что альфа дала слабину – это страшная и очень жестокая свора. Если она лоханется, я даже вмешиваться не буду, они ее сами заклюют. Я подожду, пока определится новая альфа, и навешаю уже ей. Если ей не хватит мозгов сразу со мной задружиться.
– Как все сложно.
– Нет, все очень просто. Отношения из жизни животных – это самое простое, что есть в людях. Ладно, спасибо за все, я пойду.
– Куда?
– Раздам свежую политинформацию. Не идите за мной.
Он замер с раскрытым ртом, она улыбнулась и детским голосом пролепетала:
– Это будет милый девичий щебет, вам будет не интересно.
Развернулась и быстро пошла вниз.
Дорогу она запомнила, хотя идти по крутым лестницам, не опираясь на руку министра, было сложновато, но она умудрилась не свалиться.
Дженис сидела на высоком барном стуле, в явно оборонительной позиции – в углу между стойкой и стеной, стискивая бокал и нервно постукивая каблуком по перемычке стула. Вокруг нее толпилась свора розовой дамы, но без самой розовой, девочки что-то обсуждали, Терис де’Монгер выступала, ее соседка подбрасывала реплики, остальные внимали, обмениваясь многозначительными взглядами и иногда взрываясь смехом. Вера стучала каблуками так громко, что солдаты на параде пропустили бы ее вперед, с искренним воинским приветствием.
– Привет, соскучились по мне? – она обняла двух самых громких шутниц, улыбнулась всем дамам зубастой улыбочкой, особо задержав взгляд на Терис. Разговор стих, все начали переглядываться, Вера улыбнулась персонально Терис: – У вас тут так весело, а мне совсем ничего не слышно, решила вот подойти, поучаствовать. Что обсуждаете?
– Межрасовые браки, – прохладно улыбнулась Дженис. Вера с восхищением распахнула глаза и громко прошептала:
– Божечки-кошечки, как Санджай танцует! – Смущенно хихикнула и пожала плечами: – Я понимаю, что не в тему, но я должна была тебе это сказать. Это нереально круто.
Дженис рассмеялась, Вера почувствовала, как ее обняли сзади, и над ухом раздался голос одной из девочек, с которыми она обсуждала маникюр:
– Вероника, ты пришла! Слушай, как тебе удалось вытащить Шеннона танцевать? Мы думали, он не умеет!
– Я тоже так думала. И я его не вытаскивала, это Рональд его подколол по поводу того, что он танцевать не умеет, и он психанул. Я здесь ни при чем.
– Да конечно, знаем-знаем, – захихикали девочки, их становилось все больше, Вера сжимала Терис и ее подружку все крепче. Девочки из группы маникюра стали рассаживаться так, чтобы лучше видеть Веру, некоторым из группы Терис пришлось подвинуться, все стреляли друг в друга искристыми взглядами, но не шумели. Та, которая обнимала Веру, обошла ее и стала у стены рядом с Дженис, радостно улыбнулась Вере:
– Платье обалденное.
– Спасибо, мне тоже нравится, – просияла Вера.
– А правда, что Шеннон придворную портниху уволил из-за того, что тебе первое платье не понравилось?
– Что?! – пораженно рассмеялась Вера, – в первый раз слышу. Расскажи!
Девушка засияла от обратившегося на нее со всех сторон внимания, приосанилась и стала громким шепотом рассказывать:
– Одна птичка на хвосте принесла, что вечером Шеннон пришел в женское крыло, зашел к портнихам, и спросил – если главная портниха сегодня умрет, кто станет лучшей? Все, естественно, кивнули на Лоретту, он сказал – иди за мной, и увел ее. А старшая портниха ни сном ни духом об этом, сидит у себя, пьет чай. Ей девочки побежали все рассказали, она ошпарилась чаем, ей вызвали врача. Она ему заплатила за телепорт, и заплатила, чтобы он никому не сказал, куда, но по слухам, вроде в Ридию, в столицу. Никто ее больше не видел, она даже вещи не собрала, взяла только деньги и драгоценности. А ночью, когда дождь шел, в ее магазин на рынке молния ударила, он сгорел, несколько часов потушить не могли.
Вера застыла с отпавшей челюстью, Дженис рассмеялась, посмотрела на нее и тихо сказала с долей уважения:
– Шеннон ничего не делает наполовину, в этом он в отца.
– Это совпадение, – не очень уверенно сказала Вера, все рассмеялись, Терис дернулась в руке у Веры, Вера посмотрела на нее максимально ласково: – Куда-то спешишь?
– Да, меня ждут, – напряженно прошипела Терис, Вера отпустила:
– Ну иди. А я, пожалуй, тоже отойду. Дженис? Можно пригласить тебя в одно тайное место? – Дженис отставила бокал и вопросительно посмотрела на Веру, Вера улыбнулась и шепнула: – Я помаду съела.
– Знаем мы, кто ее съел, – шепотом фыркнула Дженис, вставая, девочки захихикали, Вера подняла указательный палец:
– Ничего подобного, я ела виноград с твоим братом, отличный, между прочим, виноград.
– А он сказал, что ты охаяла его белое игристое.
Вера изобразила виноватую миленькую улыбочку, заставив всех рассмеяться, взяла Дженис под руку и тепло попрощалась с остальными девочками, пожелав им отлично провести вечер, и съесть всю помаду самым приятным способом.
Когда они с Дженис свернули в коридор западного крыла, и вокруг стало шумно от доносящейся из каждой комнаты музыки, Вера тихо спросила:
– Все нормально?
– Все как обычно, – фыркнула Дженис, – я привыкла. Но спасибо. И я правда в туалет хочу, муж меня туда не поведет, а из местных я нормально общаюсь только с Мейрис, не буду же я королеву по уборным таскать. Пойдем быстрее.
Они дошли в молчании, внутри их встретили служанки, помогли справиться с платьями, обновили прически, вытерли туфли и вежливо удалились, когда Дженис их отослала, Вера подумала, что к такому легко привыкнуть. Дженис подарила ей свою помаду, Вера нажаловалась ей на свою, которая была похожа на книжку, и с которой она до сих пор не знала, что делать. Дженис посмеялась, а потом объяснила, что пластина с краской зажимается между губами, это цыньянская система, у них все не как у людей.
Обратно они шли шумно и весело, и были так увлечены разговором, что когда к ним вышел из-за колонны цыньянский красавчик, Вера не сразу поняла, что происходит, а когда он сказал: "Я украду вашу подружку на минуту, с вашего позволения", и взял Веру за руку, она ничего не успела ответить, потому что провалилась в телепорт.
6.38.32 Интересное предложение от правителя Тана
Она бежала плавной рысью по серому граниту главной площади дворца Кан, шел мелкий противный дождик, она старалась бежать быстрее, чтобы поменьше прикасаться лапами к земле. Вокруг сгущался туман, немного светящийся голубым от слабого лунного света, постепенно сложился в оскаленную волчью морду, она выгнула спину дугой и зашипела на нее.
* * *
– Что вы себе позволяете?! – она рывком забрала руку у мужчины, он отпустил, обворожительно улыбнулся и поднял ладони:
– Госпожа Вероника, пожалуйста, дайте мне минуту, и сами все поймете. Это был единственный способ с вами поговорить без свидетелей, а мне есть, что вам сказать.
– Говорите, – мрачно разрешила она, отходя на шаг и осматривая незнакомый полутемный коридор дворца, окна выходили на внутренний сад, с той стороны, где были скульптуры и фонтаны.
«Мы шли по этой галерее в игральный зал, но по другому этажу. Он быстро меня найдет. Но если бы красавчик хотел меня убить, он бы успел.»
Она посмотрела на мужчину, он усмехнулся и вкрадчиво начал:
– Мой бестолковый брат повел себя отвратительно, я приношу вам свои глубочайшие извинения от имени всей императорской семьи. Но по сути, его предложение было для вас очень выгодным, если бы вы понимали ситуацию лучше, вы бы почли за честь согласиться.
– На роль наложницы? Спасибо, нет. А теперь верните меня обратно.
– Не совсем наложницы… Боги, этот мелкий опять все испортил, – он опустил глаза на свои руки, в которых теребил маленький золотой шарик в цветной эмали, висящий на цепочке.
«Не комплект.»
Вера своим дизайнерским взглядом сразу уловила – шарик и цепочка друг другу не подходили, цепь была хоть и тонкая, но мужская, массивная и квадратная, с большой застежкой, девчачий шарик выглядел на ней прилипшей мармеладкой, ужасно неуместно.
«Как они вообще эту застежку засунули в эту петлю? Она же не поместится.»
– Я хочу вам показать кое-что, – улыбнулся красавчик, намотал цепочку амулета на запястье, и полез во внутренний карман, Вера цинично усмехнулась:
– Мне один уже показал свое "кое-что", как-то не впечатлил.
Красавчик фыркнул и улыбнулся, доставая бумажку и пряча в ладони:
– Он повел себя неприлично, его накажут, будьте уверены. У меня есть для вас кое-что поинтереснее татуировок. Хотя, могу вас заверить, моя татуировка выглядит куда внушительнее, если это имеет для вас значение.
Вера улыбнулась, он посмотрел на свою руку со спрятанной бумажкой, поднял на Веру загадочный взгляд:
– Уверен, для вас не секрет, что вы в этом мире не единственный Призванный.
– Не секрет.
– И еще уверен, что судьба второго Призванного вам небезразлична. Я прав?
– Еще как.
Он расправил бумажку и показал тыльной стороной – листок в клеточку, в этом мире таких не делали. Вера и до этого стояла как наэлектризованная, а теперь оцепенела окончательно, сердце колотилось под горлом, мешая дышать.
– Чего вы хотите?
Он сложил листок пополам, она завороженно смотрела на него – там было что-то написано, буквы немного просвечивали с той стороны.
«Он стопудово хороший боец, мне с его реакцией не тягаться. Но попробовать все равно стоит, не убьет же он меня.»
Она сцепила руки за спиной и начала снимать кольцо с правой руки, задрала нос и потребовала:
– Говорите!
– Я знаю, что у вас разногласия с главой Кан, – он говорил медленно и самодовольно, поглаживая листок. – Вы делаете вид, что у вас хорошие отношения, но я точно знаю, что это вранье, он вас шантажирует и запугивает, а вы ему уступаете, потому что не видите альтернативы. Пока не видите. Но я вам с удовольствием ее покажу. Соглашайтесь на предложение моего брата, я вам клянусь, это будет только номинально, никто не будет принуждать вас делить с ним постель, просто вы приобретете статус, высокий, уважаемый и пожизненный. У вас будет все, что только можно пожелать, и жить вы будете среди вечных садов императорского дворца, с возможностью путешествовать, учиться и общаться с величайшими людьми современности. Это гораздо приятнее и почетнее, чем положение бесправной любовницы, и подвалы отдела главы Кан. Как бы он вас ни охранял, вас рано или поздно убьют, он всему миру поперек горла, находиться рядом с ним опасно и бессмысленно. Вы согласны со мной?
Вера сняла кольцо и перчатку, сжала все в левой руке, разминая правую и готовясь к единственному безошибочному рывку. С трудом оторвала взгляд от бумажки и посмотрела в глаза красавчику, понизила голос:
– Если я его брошу, он меня из-под земли достанет. Вы уверены, что можете гарантировать мою безопасность? Меня пытались похитить и убить много раз, это никому не удалось.
– А мне удалось, – он самодовольно очертил жестом коридор. – Я раньше не пытался…
«Дзынь.»
– …потому что мне это было не нужно…
«Дзынь.»
– …я не похититель, госпожа Вероника, я дипломат, я решаю вопросы исключительно законно.
«Дзынь.»
– А по закону, вы – подданная императора-солнца, глава Кан не имеет на вас ни малейшего права, и я это могу доказать в суде. Если вы добровольно согласитесь на мое покровительство, и на защиту моего отца, выше которого нет никого в мире, вы будете в безопасности с этого момента и навсегда.
– Мне нужно подумать. И собрать кое-какие вещи и чертежи, я не хочу оставлять им ничего.
«Дзынь.»
– Очень предусмотрительно, госпожа Вероника, – улыбнулся он, – я уверен, мы сработаемся.
– А я не уверена, что вы сможете все провернуть, – она скептично изучила его с головы до ног. – Если я попробую сбежать, а потом он меня вернет, моя жизнь станет гораздо хуже.
– Этого не произойдет, можете не беспокоиться. У меня в Карне такая шпионская сеть, что я могу достать лед из королевского бокала, и доставить его в империю раньше, чем он растает.
Она недоверчиво двинула бровями, он усмехнулся:
– Я докажу. Я понимаю, что для вас это просто слова, поэтому не обижаюсь, вы проявляете разумную осторожность, это логично. Я пришлю к вам своих шпионов, допустим, завтра, потом через день, и через неделю, они пройдут мимо всех ваших охранников, и принесут вам кое-что из вашего мира, что не подделать, надеюсь, это вас убедит.
Вера усмехнулась:
– Надеюсь, господин министр не съест ваших шпионов на завтрак, а на обед ему не подадут тех, кого они сдали.
Он самодовольно качнул головой:
– Глава Кан силен, но я сильнее. К тому же, он один. А против него такие силы, с которыми не тягаться никому в этом мире, он неизбежно проиграет, одиночка всегда проигрывает. Вам нужно успеть перейти на сторону победителя прежде, чем он окончательно зарвется, потому что тогда вас казнят вместе с ним. А у меня достаточно сил, чтобы вас защитить. И у меня есть еще один приятный бонус, – он показал ей листок, – второй Призванный очень ждет встречи с вами, покупает вам подарки каждый день…
«Дзынь.»
– …мечтая, как наконец-то сможет это все вручить…
«Дзынь.»
– …сможет поговорить с вами, рассказать новости из вашего мира, обсудить новости этого мира. Ведь гораздо лучше жить, имея рядом человека своего круга, с которым вы…
В этот момент далеко за его спиной, в конце коридора, пинком распахнулась дверь и появился министр Шен, и побежал, стремительно как молния, с такой яростью, что Вера поняла, что у нее есть максимум секунды две. За его спиной появлялись мальчики в комбинезонах один за другим, Вера посмотрела на красавчика – он смотрел на что-то за ее спиной, с таким лицом, что она поняла – там есть точно такая же дверь, и точно такие же мальчики. Бросила перчатку с кольцом, и рывком выхватила у него листок, сразу же развернувшись спиной и бросившись бежать, перчатка еще не упала, а она уже открыла сложенную бумажку и с досадой прикусила губу – там была шифровка. Буквы из разных алфавитов, цифры и символы, все по клеточкам без пробелов.
Ее поймали за талию сильные руки, выхватили листок, и прижали лицом к стене, она увидела прямо перед глазами красивую мужскую руку со смятым листом в клетку и намотанной на запястье цепочкой с шариком. На этом расстоянии она все хорошо рассмотрела и автоматически отметила, что работа халтурная – они не смогли просунуть застежку в петлю кулона, поэтому разрезали петлю, и надели ее на цепочку, просто загнув, без пайки.
«Халтура должна быть наказана, красавчик.»
Она подцепила край петли острым завитком кольца, разогнула и сняла шарик, сразу же сунув между грудей и затолкав поглубже, это заняло полсекунды, над ухом раздался громом голос министра Шена:
– Руки поднял и отошел, медленно.
Красавчик убрал руки, но ответил самодовольно и нагло:
– Долго сопли жуешь, ублюдок. Я бы ей уже три раза шею свернул, если бы захотел.
Вера обернулась, увидела министра Шена с ножом, которым она когда-то лечила его спину, чуть дальше стояли "тени" с мечами и арбалетами, еще дальше остановилась еще одна группа "теней", с ними был мужчина в сером костюме, карнец.
«Надо записать шифровку, пока помню, и подумать над ней спокойно.»
Она достала блокнот и карандаш, стала лихорадочно писать, от угла, от другого, из центра, вразнобой. Память работала как паззл, выдавая информацию неожиданными кусочками из разных мест, она поправляла и дописывала, уже видя определенную систему, но пока не до конца. Где-то на фоне министр рычал на красавчика:
– Забирай своего недоношенного и уходи. Еще раз увижу в моем дворце – твой труп не найдут никогда.
– Это не твой дворец, ты никак не смиришься, – фыркнул красавчик, и пошел мимо "теней" с таким видом, как будто они официанты. Министр рыкнул ему в спину:
– Я предупредил!
Красавчик поднял руку, не оборачиваясь, изобразил ироничное помахивание клетчатым листочком, Вера с досадой уставилась в свой листок – там было много белых пятен.
«Думай, голова, думай!»
– Госпожа Вероника, – раздраженно позвал министр, она подняла ладонь:
– Дайте мне пять минут.
– Наденьте перчатку, будьте так любезны.
– Я занята.
– Отвлечетесь. Я вас просил…
– Помолчите пять минут, пожалуйста, – прошипела Вера, крепко зажмуриваясь и пытаясь нащупать ускользающие бессмысленные символы.
– Наденьте перчатку, это неприлично, вы в королевском дворце.
Она подняла ладонь, показывая, что выслушает его позже, и продолжила писать, понимая, что строчки смешиваются и плывут, она была уже не уверена, действительно ли там была эта буква.
– Госпожа Вероника, я понимаю, что вы занимаетесь самым серьезным в жизни делом…
«Дзынь.»
– …но этим делом можно заниматься и в перчатках.
Он подошел к ней, взял за руку, которой она писала, она со злостью отбросила его руку и крикнула:
– Я сказала, позже!
Увидела дикую злость в его глазах, и опять резко ощутила себя абсолютно ничтожной, ничего не решающей слабой женщиной, которая не человек, и на которую плевать абсолютно всем, плевать на ее желания, на ее мысли, на какие-то ее личные дела и предпочтения, в его глазах она – функция, что-то такое, что должно просто выполнять приказы, беспрекословно и мгновенно, не имея по поводу них личного мнения.
«Надо было соглашаться с мелким принцем. Или нет. Шило на мыло.»
По лицу покатились слезы, одна за другой, неудержимо, стало так себя жалко, что захотелось просто открыть окно и шагнуть, чтобы прекратилась наконец эта боль в груди. Министр замер, глаза приобрели чуть более осмысленное выражение, в них мелькнул страх, что она сейчас сделает что-то, что увидят те, кому не следует. Вера горько усмехнулась, медленно качнула головой и прошептала:
