Текст книги "Порождая бурю (СИ)"
Автор книги: Оливия Бини
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)
34. Провал в рассчетах
Розалии было сложно принять, как должное, чью-то любовь. Едва ли она когда-либо чувствовала ее по отношению к себе в безусловном ее проявлении. Признание Бенджамина не застало ее врасплох, но вызвало вопрос «почему». Секс с ним был отличный, и она спрашивала себя, не путает ли он физическое влечение с любовью. Впрочем, этот вопрос не долго занимал ее внимание. Привыкшая усматривать тайный смысл в чужих поступках, Розалия пришла к выводу, что любовь Бенджамина, на чем бы она ни была основана, вполне ее и устраивает, и даже на руку. Внимание его было ей приятно. Но кроме всего этого она чувствовала свою власть над ним.
Бенджамин позволял ей многое: когда Розалия сердилась, он терпеливо ждал, когда это пройдет, хотя и мог выразить свое недовольство. Ее желания он ставил выше своих, и Розалия отдавала себе в этом отчет. Часто она давила наугад, желая проверить, согласится он или нет, не имея при этом ясного представления, зачем ей это вообще нужно. И получая желаемое, удивлялась и чувствовала полное удовлетворение, не зависимо от того, была ли она права и так ли было необходимо настаивать.
За пару дней до отъезда в Тоскано-Романьские Апеннины, когда Бенджамин и Розалия ужинали вместе, они обсуждали последние приготовления к отъезду. Уже было решено, и когда выезжать, и что взять с собой, как вдруг Розалия отложила в сторону вилку и сказала:
– Я приеду на своей машине.
Бенджамин застыл с бокалом в руке и переспросил. Девушка повторила в точности ту же фразу, что и до этого. При этом вид у нее был такой, как будто она всего лишь делала незначительное замечание о погоде.
– Хм… Вообще-то, там лежит снег, – возразил Бенджамин.
– Я в курсе, но я хочу иметь возможность уехать, когда мне захочется…
– Что это значит?
– Если мы поедем на твоей машине, то я буду полностью зависеть от тебя…
– Хм… Рози, ты сегодня говоришь глупости, – терпеливо проговорил Бенджамин. – Если ты захочешь уехать, мы уедем. В крайнем случае я могу довезти тебя до Флоренции…
– Бенджамин! Я поеду на своей машине!
Он отступил под ее упрямым взглядом. Розалия чувствовала, что он мог бы настоять, но позволил ей поступить так, как она хотела. Это была еще одна ее маленькая победа, которая в тот момент доставила ей радость. Бенджамин позже предложил ей ехать вместе, один за другим, но она снова отказалась, сказав, что у нее дела во Флоренции.
Тридцатого декабря Розалия выехала ближе к полудню и к четырем, когда было еще светло, добралась до Флоренции. Оттуда ей оставалось всего сорок километров до места, где ее уже ждал Бенджамин. Он прислал ей несколько подробных сообщений о том, как доехать, потому что навигатор отправлял по неправильной дороге. Его рекомендации были настоятельными. Но Розалии было неудобно вести машину и читать сообщения, поэтому она забила адрес в Waze и спокойно поехала вперед. В горах стало заметно холоднее, и скоро вокруг все забелело. Чем выше поднималась машина, тем извилистей становилась дорога и тем больше закладывало уши. Это отвлекало, а от теплого воздуха в машине и постоянных поворотов немного мутило.
Проехав час, Розалия выехала к городку Лонда и остановилась, чтобы взглянуть на карту. Оказалось, что она проехала нужное ей место и продвинулась вглубь Апеннин. Надо было возвращаться назад. Розалия сначала хотела позвонить Бенджамину, но потом передумала. Это даст ему повод при удобном случае ткнуть ее носом, что не справилась сама.
Она снова поднималась наверх. Когда машину слегка занесло в первый раз, Розалия испугалась и вспомнила, что у нее не было ни зимней резины, ни цепей на колеса. От осознания возможных опасностей на ночной заснеженной горной дороге, Розалию бросило в жар. Она прижалась к обочине, на сколько это было возможно, учитывая, что по краям не было даже ограждений, только столбы для замера уровня снега, а за ними кромешная тьма, и позвонила Бенджамину. Он ответил сразу, но из трубки доносились только булькающие звуки. Розалия повторила попытку несколько раз, но безрезультатно. Тогда она снова завела машину и двинулась вверх. На следующем повороте ее занесло и автомобиль отбросило в сторону обочины, поросшей деревьями. В темноте совсем не было видно, есть ли внизу обрыв. Розалия завизжала и выпустила из рук руль. Те несколько секунд, пока машина не съехала до конца по склону и не уперлась в два толстых ствола каштанов, показались Розалии вечностью, за которую она прокляла отвратительную связь и снег.
Минут пять девушка сидела неподвижно в салоне и приходила в себя. Получалось плохо, потому что ситуация казалась не просто абсурдной, но даже опасной. Бенджамин не знал, где она, до него невозможно было дозвониться, машина застряла на безлюдной дороге в Богом забытом месте, а на улице снег, тьма и оглушающая тишина.
Сидеть неподвижно было холодно. Розалия застегнула пуховик, обмотала шарф. Надо было что-то делать. Ждать, что здесь кто-то проедет, было наивным. Если верить точке, обозначающей на карте актуальное положение Розалии, то до первого жилого дома оставалось чуть больше километра. А там можно было попросить помощи.
Девушка взяла рюкзак и открыла дверцу машины. Обнаженные участки тела сразу обдало холодным ветром, волосы заметались в разные стороны. Под ногами похрустывал сухой снег. Розалия светила перед собой телефоном, но дальше нескольких метров все было окутано тьмой. Создавалось ощущение, что вокруг не было ни склонов, ни дороги, ни деревьев. И от этого пространство вокруг казалось бескрайним – таким, какого как раз и боялась Розалия.
Она выбралась на дорогу и прошла вперед. Но сделала всего несколько шагов, как ее сознание стало рисовать ужасные картины. А что, если она заблудится, упадет вниз, встретит диких животных? А если это вовсе не та дорога или направление, и там наверху нет ничего, кроме снега? А Бенджамин? Может, он тоже ищет ее и с ним что-то случится в этом жутком лесу?
Розалия не позволяла подбираться к себе близко ни одной из этих мыслей. Хотелось реветь, но это был бы конец. Она шептала себе под нос, что все делает правильно и даже верила в это, пока где-то слева не послышался нечеловеческий вой, от которого девушка остановилась. Ее парализовал страх. Со всех сторон сразу же стали доноситься шорохи, скрипы, хруст снега. Розалия открыла рот и беззвучно закричала. Звук просто не шел из горла от дикого ужаса, который овладел ею.
Уже позже Розалия никак не могла вспомнить, как перед ней появился Бенджамин и сколько прошло времени, прежде чем она увидела его фигуру в темноте. Он громко позвал ее, а она лишь прошептала его имя и скоро оказалась в его объятиях. Девушка обхватила его за шею, уткнулась в плечо и глухо замычала, стараясь подавить яростные рыдания. Ее так трясло, что замерзшие колени несколько раз ударились о ноги Бенджамина. Он не торопил Розалию и не пытался отстраниться. Наоборот, крепче прижимал к себе и ласково уговаривал девушку, словно ребенка, пока, наконец, она не затихла.
– Пойдем, надо двигаться – ты замерзла…
Бенджамин повел Розалию к мотосаням, которые стояли шагах в тридцати от них. Девушка отметила для себя, что он никак не назвал ее, и это вызвало в ней тревогу. Сидя сзади и тесно прислонившись к нему, она прижалась ухом к его спине. И даже под гул мотора Розалия слышала, как торопливо билось его сердце.
В доме Бенджамин помог ей раздеться и дал свою одежду, а в спальне развел огонь в камине. Затем он вышел на кухню и вернулся с кружкой подогретого вина с медом и корицей. Пока Розалия пила без возражений, он стоял напротив, словно цербер, и молчал. Его угрюмое лицо не предвещало ничего хорошего.
– Ну, скажи это, – подтолкнула его Розалия.
Бенджамин изменился в лице, как будто не понимал, почему она вообще позволила себе раскрыть рот. Он наклонил голову и сердито хмыкнул.
– Хм… Сказать это, Розалия?! – в голосе чувствовалось крайнее раздражение. – Сначала я дам тебе шанс сказать это!
Он пытливо смотрел на нее и чего-то ждал. Но чего?! Что она попросит прощения за свой поступок? Признает, что была идиоткой, когда решила не ехать с ним? И безответственной, что выехала в снежный регион без зимней резины? Чего именно он хотел?
– Мне нечего сказать тебе…
– Неужели! Как занятно! Мне есть, что, а тебе нет!
Последние слова, пожалуй, он произнес громче, чем могло бы понравиться Розалии. Но она снова промолчала и продолжала смотреть на гневное лицо.
– Ты хоть понимаешь, что могла умереть? Просто свалиться с дороги вниз и остаться зажатой в покореженной машине без связи и минимальной вероятности, что здесь проедет хотя бы кто-нибудь! Там, снаружи, – Бенджамин махнул рукой в сторону окна, – минус. А ты в кроссовках! Почему ты поехала по этой дороге? Я дал тебе другие указания!
– Указания? – зацепилась Розалия, собираясь от всей души сорваться с цепи.
– Указания, да! По этой дороге никто не ездит в снежное время года! Какая непроходимая безответственность и глупость! Ты хоть понимаешь, что тебя надо было спасать!
– Я справилась бы и сама! – зло крикнула Розалия и вскочила на колени на постели.
Бенджамин смотрел на нее, как на психопатку. Он молчал и лишь покачал головой, а потом схватил куртку и выскочил из дома. Розалия отчетливо слышала его хрустящие шаги, которые, однако, быстро стихли, и вокруг наступила тишина. Только огонь потрескивал в камине. Она не двигалась с места пару минут – так и стояла на коленях в неудобной позе в крайнем напряжении, пока ноги и руки не начали дрожать. Голова показалась ей такой тяжелой, что она поспешила лечь. И, загнанная в угол мыслями о только что случившейся ссоре, отключилась.
35. Не признать очевидное
Вне себя от гнева, Бенджамин схватил свою куртку и выскочил на улицу. Он быстро вбежал по узким каменным ступеням, почти полностью покрытым снегом, и пошел вперед по занесенной дороге в направлении машины. Ему надо было успокоиться, чтобы иметь возможность поговорить с Розалией нормально не повышая голос. Он переволновался. Переживания за нее лишили его терпения и чуточки уменя рассуждать трезво. Когда он увидел ее в темноте, замерзшую и напуганную, но совершенно невредимую, он вспомнил о Боге. А когда Рози оказалась в его объятиях, он о нем сразу забыл, успокоенный ее близостью и запахом.
Бенджамин был недоволен собой и своей реакцией на безразличие Розалии к его чувствам. Он не ожидал раскаяния и бурных признаний ее неправоты и безрассудности поступка, но и оскорбительного снисхождения и необоснованной легкости со стороны Рози тоже не ожидал. Кажется, она сказала, что справилась бы и сама!
Быстро шагая по заснеженной дороге, Бенджамин не заметил, как дошел до своей машины. Он сел в нее и включил фары. Два мощных луча света уперлись в церковную деревянную дверь. Завтра он хотел сходить сюда с Розалией, но теперь сложно предсказать, в каком он ее найдет настроении, когда вернется. Мысль о том, чтобы молчать и быть обиженным самому, не приходила ему в голову.
Час спустя, совсем замерзший и с вернувшимся самообладанием, Бенджамин вошел в дом. Внутри было почти жарко, или ему так показалось, после морозного воздуха снаружи, а может быть, толстые необработанные стены из камня хорошо сохраняли тепло. Во многом, конечно, способствовали и низкие потолки. В этом грузном доме, построенном почти восемьсот лет назад, приходилось нагибаться, чтобы не удариться в дверном проеме головой. А маленькие окна наглухо были закрыты массивными деревянными ставнями.
Внутри не слышалось ни единого звука. Бенджамин разделся и прошел в спальню. Там на кровати наполовину закутанная спала Розалия. Ее способность расслабляться и ни о чем не думать снова подняла внутри Бенджамина некоторое раздражение. Ему потребовалось гораздо больше времени, чтобы вернуться и быть готовым к примирению. Девушка же, вероятно, спала не меньше получаса.
Бенджамин уже собирался выйти, как его внимание привлекла бледность ее лица и алые сухие губы. Ему показалось, что у нее должно быть поднялась температура – лицо выглядело нездоровым. Тогда он сел рядом с ней на кровать и позвал ее. Она не проснулась, и Бенджамин коснулся ее щеки и лба. Нет, жара определенно не было. Наоборот, девушка казалась слишком холодной.
– Рози, проснись… – Бенджамин потрепал ее по плечу, затем тихо потряс, но она не открывала глаза.
Взволнованный, он легко похлопал ее по щеке. Розалия приоткрыла глаза, но едва ли поняла, что происходит.
– Я устала… – пробормотала она.
– Рози, открой глаза…
Бенджамину не нравился ее вид и то, как она реагировала на внешние раздражители. Он измерил пульс – чуть меньше, чем он ожидал, но ничего критичного. Пожалуй, стоило оставить ее в покое.
В следующий раз Бенджамин подошел к Розалии, когда ужин был готов, но она по-прежнему спала. На этот раз ее волосы разметались по всей подушке и даже лицу. Те, что касались лба, прилипли к потной коже.
– Рози, проснись… – девушка не отвечала. – Рози-и…
– Я очень устала, – прохныкала она полушепотом, даже не открывая глаз.
И Бенджамин снова оставил ее в покое. А после ужина забрался к ней в постель и лег рядом. Он долго не мог уснуть, все смотрел на нее и трогал за руку, проверяя, что все в порядке. Рози по-прежнему казалась ледяной, не смотря на то, что в комнате от камина было тепло, а она была закутана по шею.
Часа в три она зашевелилась и разбудила Бенджамина. Он спал так чутко, что просыпался от каждого ее движения. На этот раз Розалия лежала на спине совсем без одеяла. Ее кофта была мокрая от пота – на груди зияло огромное влажное пятно. Руки, где длинные рукава задрались вверх были покрыты гусиной кожей.
– Рози, давай снимем это?
Бенджамин взял одну из своих футболок и стал переодевать девушку. Она села на кровати и даже как будто помогала ему, но глаза ее были закрыты. И как только голова коснулась подушки, она снова затихла, свернувшись в позе эмбриона. Бенджамин прижался к ней сзади, чтобы согреть ее, и сам не заметил, как заснул. А когда открыл глаза, через узкие щели ставень пробивался яркий свет.
Розалия все еще спала. Теперь она лежала посреди кровати в черном облаке волос. Ее лицо больше не казалось ни бледным, ни больным. И хотя под глазами легли голубоватые тени, все же она была красива, как и прежде. Бенджамин любовался ею. Он больше не злился на нее и теперь только ждал, когда она, наконец, вернется на землю.
– Чао, – Розалия привстала на локте, но тут же снова легла. – Который сейчас час?
– Почти десять, – ответил Бенджамин и сел с ее стороны кровати. – Как ты себя чувствуешь?
– Отвратительно. Я вся липкая и потная! Мне нужно принять душ. Есть в этом доме человеческий душ? – она с сомнением огляделась по сторонам, оценивая, на сколько этот дом может быть современным.
– Лучше! Здесь есть ванная! – улыбнулся Бенджамин. – Сейчас я наберу воды.
Когда все было готово, он помог Розалии подняться. Поддерживая ее за плечи, он чувствовал, как ее потрясывало.
– Справишься здесь сама?
– Нет… – огромные глаза кротко посмотрели на Бенджамина. – Мне понадобится твоя помощь.
Раздеваясь вместе с Рози, он откровенно разглядывал ее. Наверное, в первый раз Бенджамин видел ее полностью обнаженную при дневном свете. Она тоже не стеснялась смотреть на него и даже улыбнулась тому эффекту, которое оказывало на него ее присутствие.
Розалия сидела спиной к Бенджамину, удобно устроившись у него между согнутых коленей. Они некоторое время молчали: она водила кончиками пальцев по его ногам, а он разминал ей плечи. Ей было приятно, он это видел. И, воспользовавшись моментом, когда она больше походила на ласковую кошку, чем на тигрицу, Бенджамин спросил:
– С тобой это раньше бывало?
– Что именно? – не поняла Розалия. – Принимала ли я ванну с мужчиной?
– Нет же, глупышка, – посмеялся над ней он, – что ты испытывала трудность проснуться, чувствовала упадок сил и просыпалась в холодном поту.
– Да, конечно. И не раз.
– И когда это происходит? – Бенджамин не хотел бы спугнуть ее подобным вопросом.
– Когда случается что-то больше, чем я могу выдержать в тот момент.
– И что же на этот раз?
Розалия молчала, а потом повернула голову в сторону двери и спросила:
– Здесь где-нибудь есть шампунь? Мне надо вымыть волосы.
Бенджамин подал ей одноразовую упаковку, которые хозяева дома оставляли для гостей.
– Я не люблю, когда на меня кричат… – внезапно заговорила Розалия. – Я этого не выношу…
Ее плечи напряглись, это чувствовалось, потому что Бенджамин продолжал массировать их. Но услышав признание, остановился. Он не понимал, был ли его крик вчера причиной ее недомогания или же она переволновалась, пока шла в лесу одна. Спрашивать об этом он не стал, отдавая себе отчет в том, что правды ему все равно не скажут, да он ее и не хотел. Решение ехать одной изначально было безответственным и очень глупым. Это был ее каприз. А Розалия еще ни разу не признала свою ошибку. Лучшее, что мог сделать Бенджамин – это рассказать о своих чувствах, чтобы она знала, что ее поступок имел последствия.
– Я не на шутку испугался, Рози, – он уткнулся носом ей в шею. – Ты знаешь, что такое ждать, не имея возможности действовать, потому что ты не знаешь, что нужно делать и куда бежать? Что такое искать, не зная наверняка, в правильном ли ты месте ищешь?
– Бенджамин… – Розалия отклонилась назад и прижалась спиной к его груди. – Мне жаль…
Было ли ей на самом деле жаль, он не знал и не мог продвинуться в эту голову даже на миллиметр, чтобы понять, о чем на самом деле сожалела Розалия. Ссора с ней казалась незаконченной. Они мирились, да, занимались любовью, но Бенджамин не чувствовал, что вопрос, по которому происходил конфликт, был в итоге решен. Он доносил до нее свои мысли и чувства, а она слушала и молчала в ответ. Или отвлекала его новыми идеями или своим телом. Пусть будет так, решил Бенджамин. Лучше продвигаться маленькими шажками.
После завтрака, который больше походил на обед, Розалия ожила. На ее щеках появился легкий румянец, а на губах – мягкая улыбка. Бенджамин смотрел на нее и удивлялся, как она могла так быстро меняться, становясь той, которую хотелось любить и прощать. Он был уверен, что она на самом деле не отдавала себе отчет в том, какой опасности подвергала сама себя накануне вечером. Бенджамин наблюдал за Розалией, когда она стояла у обочины и смотрела на свою помятую машину, удерживаемую двумя мощными каштанами. Она съехала метра на три вниз по довольно крутому склону. Если бы это случилось несколькими метрами раньше, Розалии бы повезло гораздо меньше.
– Мне надо забрать свои вещи, – по-деловому заговорила она и стала спускаться вниз.
– Стой, Рози. Не стоит идти вниз в этой обуви. Я сам достану все из багажника!
Ему пришлось повозиться, но как только чемодан оказался на ровной поверхности, Розалия сразу переодела обувь и натянула шапку. Она выглядела притихшей, и Бенджамин только надеялся, что осознание собственной безответственности понемногу снисходит на ее упрямую голову.
Они гуляли до темноты, валялись в снегу, целовались, пока губы не обветрелись. А потом готовили ужин, снова принимали горячую ванну и любили друг друга так долго и самозабвенно, что пропустили полночь, а бутылка шампанского так и осталась в холодильнике.
В день отъезда Розалия выглядела немного обеспокоенной. Она пыталась справиться со страховым агентом и найти механика с эвакуатором, чтобы вытащить машину и отогнать ее в Рим. Бенджамин предложил свою помощь, но она отказалась. Все утро она обзванивала близлежащие мастерские и, наконец, нашла. Проводив в путь свою помятую машину, они с Бенджамином вернулись к его и отправились домой.
Рози в дороге много молчала. Возможно обдумывала настоящее положение вещей. Чтобы доставить машину на эвакуаторе до Рима, требовалась приличная сумма. У нее, Бенджамин знал, не было лишних денег, иначе бы она не снимала комнату у синьоры Пеллегри, а жила одна. Но что он мог сделать? Не предлагать же ей оплатить счет! Она не соглашалась и на меньшую помощь, так что уж говорить о деньгах.
Примерно на середине пути Розалия попросила остановиться в Автогриле и пошла в туалет. Бенджамин остался в машине. Он заметил ее телефон на сиденье и взял его, чтобы, когда Рози вернется, она не раздавила его. В его руках он неожиданно издал короткий звук и тут же на темном экране всплыло сообщение от Аугусто:
«Оз, мне нужно знать, что значил тот рождественский поцелуй».
Бенджамин посмотрел вслед удаляющейся фигуре девушки. Сложно было поверить, что Розалия вела двойную игру и встречалась еще и с Аугусто. Было так просто сделать несколько движений пальцем и прочитать их переписку на телефоне, но Бенджамин считал это низким поступком. Кроме того, гордость оказалась сильнее ревности, и он снова положил телефон Рози на край сидения. А когда она вернулась, подал ей в руки. Она сунула его в рюкзак, стоящий рядом с ней в ногах и обратилась к Бенджамину:
– Когда твой день рождения?
– В конце января. Почему спрашиваешь?
– Так, хотела узнать, кто ты по знаку зодиака, – ответила Розалия.
– Увлекаешься гороскопами?
– Вовсе нет. Простое любопытство…
Она помолчала секунд двадцать, повернула голову сначала к окну, потом к нему и смотрела на него еще некоторое время. Только когда Бенджамин оторвал взгляд от дороги и посмотрел на нее, она странно улыбнулась лишь одними глазами и опустила их вниз.
– Рози, ты встречаешься с другими?
– С кем? – неподдельно удивилась она.
– С другими мужчинами… С Бузато, например…
Бенджамин ждал ее ответ в некотором напряжении. К возможному положительному ответу он не был готов.
– Нет. Почему ты об этом спрашиваешь?
– Простое любопытство.
– Конечно… – согласилась Розалия. – Это были отличные три дня! – добавила она, когда Бенджамин больше не ждал, что она снова заговорит. – Надо повторить.
– В следующий раз поедем на моей машине, – серьезно заметил Бенджамин.
– Думаю, к тому времени уже заберу свою из ремонта… – съязвила Розалия.
В тот момент ему захотелось ее придушить.
