Текст книги "Порождая бурю (СИ)"

Автор книги: Оливия Бини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

21. Незаконченный танец

Приглашение Лауры пойти куда-нибудь после тренировки пятничным вечером не особенно прельщало Бенджамина. С упоминанем имени Рози перспектива стала более радужной, хотя третий все равно оставался лишним. Но пусть пока будет так. Он все равно не собирается намеренно скрывать свой интерес к ней. Пора перейти к действиям, а то этот затянувшийся флирт может просто напросто сойти на нет из-за вялого течения. А Розалия, было очевидно, не признавала ничего вялого.

Хотя сначала все именно так и тянулось: Бенджамин сидел напротив двух девушек, а они молчали. Розалия медленно потягивала свой мохито, и это вселяло надежду на интересное продолжение. Алкоголь делал ее трансгрессивной, свободной и выпускал наружу то, что обычно сдерживалось. Как будто сильный огонь, доведя воду до кипения, заставлял ее поднимать крышку на кастрюле и выплескиваться наружу. Надо было только подождать. И скоро Розалия разшевелилась. Правда, произошло это после того, как Лаура упомянула ее отца и напомнила о встрече. Рози рассердилась и даже не подумала уходить. Из чего Бенджамин сделал вывод, что Лаура хотела спровадить ее. Возможно, они даже договорились об этом заранее.

А потом Розалия стала флиртовать легко и непринужденно. И Бенджамин решил подыграть ей. Так они вспомнили те фразы, что были сказаны в далеком июне при первой встрече.

– Никогда не делала этого на татами! – в ее словах слышалось лукавство.

– С мутантом, – добавил Бенджамин, отсылая ее к тому вечеру, когда он почти соблазнил ее.

Он и теперь хотел этого, но был рад, что тогда ничего не произошло. Та Оззи была бы на один раз, эту Рози он хотел заполучить надолго.

Она будоражила его мозг, порождала в нем фантазии, ублажала взгляд. Бенджамин смотрел на нее и не мог наглядеться. Ее красота для него была такой явной и откровенной, что он порой удивлялся, что рядом с ней не крутилась толпа поклонников. Только вялый и безынициативный Давиде и нерешительный Аугусто. Розалия даже головы в их сторону не поворачивает – они ему не соперники. На него же она смотрела часто, и если в тот момент не сердилась на него, то глаза ее метали мягкие молнии, залетавшие именно туда, где у Бенджамина разгорался пожар. Он отдавал себе отчет в том, что характер у нее был резкий и вспыльчивый, но слова Марии Луизы никак не шли из головы. Она стала такой из-за родителей. И кто знает, что там происходило на самом деле.

Бенджамин видел и другую Розалию. Ту, что безудержно плакала над подарком Луиджи, но на самом деле оплакивала его, отпуская, возможно, впервые из своей жизни. Ту, что испуганно сжалась от упоминаний о приставаниях ублюдка-учителя. Ту, что была готова взорваться и обрушиться на любого, кто упоминал ее отца или мать. Видели ли ее такой и другие мужчины? И если бы увидели, в этом случае осталасли бы она для них такой же привлекательной, как прежде?! Пижон Бузато видел в ней хоть что-то, кроме объекта для удовлетворения своих желаний?

Стоило Бенджамину вспомнить о нем, как Розалия вскочила со своего места с его именем на губах. Не ускользнул от него и поцелуй, которым Джиджи впечатался в улыбающийся рот девушки. А минуту спустя оба уже сидели за их столом.

– Ты неуловима, Роуз! – братился к ней Бузато, когда закончил приветствовать присутствующих. – После твоего побега ни разу мне не ответила…

Бенджамин дернул головой, услышав интересную для себя информацию. Он давно гадал, было ли что-то у Рози с этим придурком.

– Почему ты сбежала, Оз? – любопытствовала Лаура.

– Ноги забыла побрить, – осклабилась Розалия и поймала на себе неодобрительный взгляд Бенджамина.

– Сегодня? – решил уточнить Джиджи.

– Тоже!

Бузато наклонился и заглянул под стол. Бенджамину не было видно, что он сделал, но по тому, как приподняла брови Рози и вздохнула, стало ясно, что он дотронулся до ее ног.

– Они гладкие, врунишка!

– Сегодня я не имела в виду ноги, – расплылась в улыбке Розалия.

Бенджамин шумно выдохнул своим «хм». С превеликим удовольствием он хотел бы стукнуть по рукам Бузато, чтобы не распускал их, и заткнуть рот Розалии, чтобы не отпускала замечания подобного рода. Вечер становился совсем не приятным. И если бы не желание отогнать от Розалии этого показушника Джиджи, то Бенджамин давно бы придумал способ уйти.

Однако вскоре ситуация изменилась в его пользу. Не известно как и кто начал эту тему, но разговор скатился к футболу. Лаура поинтересовалась, за кого болеет олимпийский чемпион.

– Я за Лацио! – гордо ответил Джиджи.

Бенджамин заметил, как воодушевление и улыбка сникли на лице Рози от новостей о футболе. Он помнил, она однажды говорила, что считает мужчин, интересующихся футболом, недалекими. А потому ему оставалось только порадоваться за себя, что не являлся ярым болельщиком ни одной из английских команд.

Некоторое время Розалия просто слушала, изображая внимание и интерес, а потом вскочила на ноги и взволнованно захлопала себя по карманам джинсов.

– Бенджамин, – ее глаза сделались большими, – проводи меня, пожалуйста до твоей машины. Мне кажется, я забыла там телефон! А одна я не найду дорогу…

– Оз, я видела, по дороге сюда ты вытаскивала его из сумки… – Лаура приняла игру на полном серьезе – Бенджамину это показалось странным: настолько не знать свою подругу.

– Но его нет! – беспокоилась Розалия, доставляя удовольствие Бенджамину своей игрой.

– Пойдем, Рози, поищем в машине!

Он ей подыгрывал. В конечном итоге остаться с ней наедине – было его целью. Рози шла впереди и слегка покачивалась. Это не могло быть правдой. Но она так реалистично схватилась за руку Бенджамина, что сложно было не поверить ей. Хотя едва они оказались на улице, как девушка выпрямилась и отпустила свою опору.

– Я туда не вернусь! – решительно заявила она. – Это же тоска смертная!

– И что же ты просто уйдешь?! – удивился Бенджамин.

– Да, вместе с тобой!

Розалия подмигнула.

– Я так не поступаю. Надо попрощаться!

– Ну, так попрощайся. Придумай что-нибудь и для меня.

– Хм…

И Бенджамин снова пошел в бар. Он порол там непроходимую чушь, которую даже не хотел повторять Розалии, но она требовала правды.

– Что ты им сказал? – с интересом спрашивала она, как будто собиралась оценивать его изобретательность.

– Что ты отключилась на заднем сидении… – небрежно бросил он.

– Не-ет! – разочарованно протянула Розалия. – Это в принципе невозможно! Ты испортил мне репутацию!

– А ты – мне. Обычно я не вру… Мне никто не поверил. Лаура…

– Какая разница! – отмахнулась девушка. – Пошли танцевать!

Увидеть Розалию танцующей, без сомнения, было привлекательным предложением. Только сам Бенджамин не танцевал, считая себя неуклюжим. Вот ката – это действительно танец, в котором проявляется изящество и грация. То, как ее делала Розалия, каждый раз возбуждало его фантазию, и ему приходилось бороться с собой, чтобы смотреть и за другими учениками.

– Ну, пошли?!

– Рози, боюсь тебя разочаровать, но я не танцую… Ката привлекает меня гораздо больше…

– Так поехали в школу! Сделаем вместе несколько из них! Ну, давай же, соглашайся, – упрашивала Розалия Бенджамина, заглядывая ему в глаза с выражением неестественной кротости. – Я подберу музыку…

Он согласился. С самого начала он знал, что согласится. Остаться с ней, наконец, наедине было его давним желанием. Хочет заниматься ката? Пусть будет так!

В спортзале они разошлись, чтобы снова переодеться. Бенджамин вышел раньше. Он был абсолютно трезв, но неспокоен. Его состоянию сложно было подобрать определение: не нервный и не нетерпеливый, он словно ощущал мелкие разряды там, где хотел чувствовать Розалию. Минуты, пока она не вышла из дверей женской раздевалки показались ему недостаточными, чтобы решить, чего он хочет на самом деле. За секунду до появления Рози он думал одно, но когда увидел ее, понял, что ошибся и принял слишком простое и поверхностное решение.

Рубаха от каратеги была плотно запахнута и затянута поясом. Волосы все еще распущены, как в баре, но между пальцами Бенджамин заметил черную резинку – Розалия собиралась убрать волосы в «хвост». Она сделала это ловко, даже не остановившись перед зеркалом, чтобы посмотреть на себя. Ее взгляд все это время был прикован к нему. Его нельзя было назвать открытым. Скорее вызывающий. Он не нравился Бенджамину, но ему нравилась вся Розалия.

– Ну, что, я готова! Приступим?!

– С чего ты хочешь начать?

– Всегда мечтала проверить, подходит ли первая ката к музыке из «Грязных танцев».

– Странное желание. Но давай попробуем.

Они подключили телефон к колонкам в зале, Бенджамин нашел нужную композицию. Он стоял сзади чуть левее Розалии. Она смотрела поочередно то на свое отражение, то на его. Когда ее волосы качались из стороны в сторону при движении, запах жаркого дрока снова дурманил Бенджамина. За многие годы движения его были доведены до автоматизма. Он не думал, что делал, но слушал музыку и старался двигаться синхронно с Розалией. А она, видимо поняв, что ей никак не уложиться в ритм, стала кривляться перед зеркалом, чем рассмешила Бенджамина.

– Уверен, что не хочешь танцевать со мной? – спросила она и подошла почти вплотную.

Ее глаза так пристально смотрели на него, что Бенджамину стало жарко. Она испытывала его, дразнила и манила так, что он не мог понять ее неправильно.

– Ты играешь со мной, – проговорил Бенджамин, смотря Розалии в глаза.

– А ты – нет? – с вызовом спросила она.

– Мне приходится подыгрывать тебе иногда. Но сейчас совсем не хочется.

Бенджамин сделал шаг вперед и, взяв Рози за руку, стал подтягивать к себе.

– А чего хочется? – на лице появилась наигранная наивность.

– Целовать тебя… – расстояние между ними сократилось и совсем исчезло.

– Так в чем же дело?

Розалии теперь приходилось смотреть вверх, откинув голову назад – настолько близко она находилась от Бенджамина.

– Везде!

– А! – озадаченно воскликнула она и опустила глаза. – Ты же помнишь вопрос, поднятый Джиджи под столом…

– Не говори мне про него… Это было пошло!

– Я – пошлая…

– Это не так, Рози. – Бенджамина задели ее слова, даже если они не были обращены на него. – Ты совсем не пошлая… Я знаю тебя другую…

– Уверена, ты не знаешь меня.

Он предполагал, что улыбка исчезнет из глаз и с губ, и ждал этого не без сожаления. Однако Розалия, наоборот, смягчилась, перевела взгляд на губы Бенджамина, а потом потянулась к ним. Она поцеловала его первой и оплела шею тонкими руками. Не в первый раз она проявляла инициативу, что давало надежду, что ей не все равно. Неясным оставался только мотив, но с этим можно разобраться и позже.

Если бы Бенджамина попросили описать словами поцелуй с Рози, то он вряд ли смог бы сказать что-то, кроме своего «хм», если бы он вообще согласился обсуждать это. В его объятиях она казалась ему почти воздушной. Ощущение неуловимости приследовало его. Вроде вот же она здесь с тобой, но ее как будто нет, или это вообще не она.

Бенджамин очнулся от дурмана, когда они оба лежали на татами, причем именно он придавил Рози к полу. Он вспомнил, что решил не делать этого и сразу же отстранился от нее, оставив девушку в полном недоумении. Она вопросительно смотрела на него.

– Что не так? – требовательно спросила она.

Бенджамин откатился с нее и лег на спину рядом. Ее лицо сразу же нависло над ним.

– Не сегодня, Рози.

– Ты шутишь?! – взвилась она в крайнем негодовании, но потом спохватилась и спросила спокойнее: – В чем дело? Разве это не то, чего ты хотел?

– Именно то. Но я хочу, чтобы после у меня не осталось ощущения, что это твое очередное безумство после капли алкоголя. Понимаешь, о чем я?

Розалия странно улыбнулась и легла рядом, положив голову на грудь Бенджамина.

– Я это очень ценю, – тихо проговорила она. – Ты не тот, кто совершает безумства…

– Смотря что под ними понимать!

– Ну, например, – она задумалась на мгновение, – совершить что-то, чего ты бы никогда не сделал, что не пришло бы тебе в голову… Косплей, например.

– Это не для меня, – Бенджамин закрыл глаза и представил Рози в костюме чародейки.

– Я так и думала, – разочарованно проговорила девушка.

– Что ты думала? Мне совершенно не сложно сделать это при желании. Просто меня это в принципе не интересует.

– А если бы я тебя попросила?

Что он мог ей ответить?!

– Согласился бы!

– Хорошо… – удовлетворенно пробормотала Розалия.

Она шевельнулась и положила руку на тело Бенджамина, а потом просунула ее под каратеги и там замерла. Он глубоко вздохнул, но ничего не сказал. Тепло ее пальцев было ему приятно. Пожалуй, это то, чего ему не хватало сейчас, лежа рядом с ней на татами. Он положил свою ладонь на ее локоть.

– Можно задать тебе личный вопрос? – спросил он.

– Можно.

– Когда я осматривал твое плечо, я заметил у тебя шрам на пояснице. Откуда он у тебя?

– Это профессиональный интерес? Ты же врач… – пояснила Розалия свой встречный вопрос.

– Это интерес человеческий, Рози, – ответил Бенджамин. – Это нехороший шрам. Он не очень свежий…

– Для меня – очень!

Теплая ладонь покинула грудь под каратеги. Розалия села на татами, Бенджамин последовал за ней.

– Я верю. Поэтому и спрашиваю, но ты можешь не отвечать, если тебе больно вспоминать об этом…

– Здесь нет никакого секрета, – горько усмехнулась девушка. – Я упала на угол стола после того, как отец ударил меня два раза, после того, как я заявилась домой пьяная со своим парнем и мы уснули после громкого секса, свидетелями которого стали важные гости моего отца.

Бенджамина замутило. Неприятное гадливое чувство завладело им, от которого понимаешь, что лучше бы всего этого не слышать. Значит, он, стрельнув наугад тогда на пикнике, попал в яблочко, и Рози действительно бил отец. От этих мыслей было трудно спокойно дышать, но еще сложнее было выдавить хоть какие-то слова. Жалость, он знал, ей была не нужна. Но что тогда говорить в подобных случаях?! Как сделать так, чтобы эти потухшие глаза снова ожили?

– Все еще болит? – он не имел в виду шрам.

– Не так как раньше. Назойливо ноет, – ее лицо явно свидетельствовало, что она поняла его.

– Позволь мне посмотреть… – попросил он.

22. Ты можешь мне доверять

Прикосновение пальцев Бенджамина было осторожным и даже нежным, но Розалия все равно вздрогнула два раза и даже рассердилась на себя за это. Что это с ней? Она уже давно не была ни стыдливой, ни пугливой. Более того, если бы он не остановил их поцелуй, она бы с удовольствием позволила себя трогать и целовать везде. А теперь вдруг реагирует на его легкие прикосновения так странно.

Сначала она была немного разочарована из-за того, что Бенджамин не захотел пойти дальше поцелуев, но потом оценила его жест: кажется, секс не являлся его целью. И это никак не увязывалось с тем спором, что она подслушала между ним и Адриано. Возможно, она все неправильно поняла. Впрочем, это не так уж и важно, учитывая, что их желания совпадают, а сама Розалия совсем не рассматривает его в качестве потенциального долгосрочного партнера. С нее хватило предыдущих неоправдавшихся ожиданий, которые все как одно закончились разочарованиями.

– Кажется, тебя шил мясник, – заключил Бенджамин, когда Розалия опустила край каратеги и скрыла голую спину.

– Рана была безобразная… – она развернулась к нему лицом – они как и прежде сидели на татами.

– Почка?

– На месте!

– Хочешь показать шрам моему…

– Нет, Бенджамин, спасибо. Я хочу, чтобы он оставался таким, как есть, как напоминание.

– О чем? – в голосе Бенджамина чувствовалось непонимание ее выбора.

– О предательстве. О разочаровании! О нелюбви! И потом он мне нравится. Знаешь, на последний день рождения я заказала отцу торт с фотографией этого самого шрама. Мать сказала, что он выбросил его прямо в коробке, едва увидел.

У Бенджамина было какое-то потрясенное выражение лица. Ее поступок скорее вызывал у него недоумение и отторжение, чем одобрение изощренного чувства юмора.

– Почему он делал это с тобой?

– Потому что… потому что я не соответствовала его представлениям и ожиданиям..

Розалия никогда не стеснялась этой истории, но и не рассказывала ее направо и налево. От нее все еще щипало в носу и слезились глаза, но она научилась справляться и с этим. По-своему. История ее семьи была очень личной частью ее жизни, но Бенджамину, кажется, можно было доверять. Поэтому она рассказала ему «почему». А он ни разу не перебил ее и не задал ни одного вопроса.

– Я наскучила тебе, – наигранно воскликнула Розалия: на самом деле она так совсем не думала, ведь все было написано на его лице.

– Конечно, нет! Я просто… мне очень жаль, что у тебя не было любящих родителей

Розалия поднялась и отошла в сторону.

– А этот вечер начался гораздо веселее, чем закончился, – заметила она и посмотрела на Бенджамина в зеркале.

– Жалеешь? – спросил он, пока подходил к ней ближе.

– Я ни о чем не жалею.

Это, конечно, была неправда. Розалия жалела о многом. О нелюбви отца и слабости матери, о смерти Луиджи и своем горе. О братьях, которых не хотела знать, о своей несдержанности… О многом. И не знала, как побороть это подтачивающее изнутри чувство.

Они еще долго разговаривали в машине перед домом. Розалии не хотелось подниматься в квартиру, и Бенджамин тоже не торопился. Он чаще слушал, а если ему задавали вопрос, то непременно начинал отвечать со своего «хм» на выдохе, которое так нравилось девушке. Сложно было сдержать улыбку, когда она это слышала. Бенджамин даже спросил ее, почему она улыбается, казалось бы, без видимой причины.

– Мне нравится твое «хм», – хихикнула Розалия. – Ты часто говоришь его.

– Хм… не замечал, – ответил Бенджамин, осознавая в тот самый момент, что только что произнес это слово, и тогда рассмеялся вместе с Розалией. – Ты права! Хм…

На этот раз он сделал это специально, но девушка снова задорно рассмеялась.

– Ты нравишься мне, Рози, – он дотронулся кончиками пальцев до ее щеки.

– Я заметила…

Розалия сразу заторопилась домой, чтобы избежать неловкости, которую испытала от признания. Обычно этого не случалось, но Бенджамин, суда по всему, не видел в ней только сексуальный объект, а к этому она не привыкла. Он слушал ее. Кажется ему было не все равно.

Эти мысли заняли все выходные, пока Розалия работала в дежурной аптеке. Они накатывали и отступали, словно легкие волны на берег во время штиля. Бенджамин звал ее на ужин, но она, к собственной радости, была вынуждена отказаться, не прибегая к вранью. В понедельник ей тоже пришлось отпроситься с уроков из-за неотложного дела. Вопрос она решала через сообщения, поэтому лично с Бенджамином не пересекалась. А в свой долгожданный выходной в среду решила пойти на пляж.

После огненного лета осень тоже выдалась жаркой и даже засушливой. В середине ноября, когда солнце стояло высоко, было жарко, а смельчаки еще купались. Вода оставалась теплой, а песок прогревался так, что ничем не отличался от летнего.

Розалия вышла из дома в полдень. В большой сумке лежал сэндвич и бутылка воды, полотенце и книга. Купальник уже был на ней. Ветерок обдувал прохладой, но лежать на песке было даже жарко. Книга скоро наскучила, а шуршащий плеск волн породил любопытство потрогать воду. Она оказалась прохладной, какая обычно бывает в конце мая, но не холодной, когда после шторма заходишь в воду и ломит ступни. Идея искупаться была напрочь исключена, и Розалия просто стояла на мелких камнях и перебирала их пальцами правой ступни. Она уже собиралась вернуться на полотенце и развернулась спиной к морю, когда заметила у входа на пляж знакомую фигуру.

Сначала Розалия подумала, что ошиблась, ведь из всех диких пляжей за городом, а их было девять, Бенджамин не мог выбрать именно этот. Но чем ближе он подходил, тем очевидней было совпадение. Впрочем, даже издалека она узнала его, и, разволновавшись, сначала хотела метнуться к полотенцу, чтобы занять менее уязвимое положение, но потом передумала. Вместо этого она уверенно пошла ему навстречу.

– Из всех пляжей ты выбрал именно этот! – с улыбкой воскликнула она.

Бенджамин подошел к ней, бросил рюкзак на песок и наклонился, чтобы поцеловать. Розалия предусмотрительно подставила ему правую щеку, но он к ней даже не прикоснулся, а дождался, когда она повернет к нему лицо, недоумевая, почему он не целует, и только тогда прикоснулся губами к ее губам.

– Щеку оставь для подруг и Бузато… – прокомментировал Бенджамин свое нежелание довольствоваться малым. – Как водичка?

– Приятно освежает…

– Ты же не купалась, – усмехнулся он и стал стягивать футболку. – Пойдешь со мной?

– О, нет! – Розалия даже не делала вид, что не смотрит на обнажающееся тело Бенджамина с откровенным интересом и удовольствием. – Я посмотрю, как это будешь делать ты.

– Конечно, Рози… – усмехнулся он, тоже разглядывая ее в черном спортивном купальнике. – С берега тебе будет лучше видно…

Розалия рассмеялась, давая понять, что совсем не стыдится того, что ее план полностью разгадан.

– Пойдем же, – настаивал Бенджамин и уже тихо тянул ее к воде. – Составишь мне компанию.

– Я попробую, но ничего не обещаю.

Вода показалась холоднее, чем прежде, ведь ступни уже успели нагреться на горячем песке. И легкий озноб пробежал по спине, предвещая трудности при погружении в воду. Розалия высвободила свою руку из ладони Бенджамина и теперь шла немного позади. Он входил очень быстро: вода доходила ему уже до края шортов. А Розалия двигалась медленно, от части потому, что пыталась привыкнуть к прохладе, но еще и потому, что пялилась в широкие плечи и спину Бенджамина. Ей захотелось запрыгнуть на него сзади, чтобы держаться за шею и прислониться животом к его теплой коже и обхватить ногами за талию. Она бы с удовольствием ещё укусила его у основания шеи.

– Любуешься? – подковырнул ее Бенджамин, когда неожиданно развернулся и нашел Розалию с мечтательно-остекленевшими глазами.

Она кивнула, продолжая теперь смотреть на его поросшую волосами грудь и мощные руки.

– Иди же сюда, Рози, – поманил он ее.

И Розалия пошла, словно загипнотизированная тем, что видела и слышала. Кажется, она перестала чувствовать холод.

Бенджамин уже полностью погрузился в воду и теперь двигал руками и ногами, чтобы оставаться на месте. Он ждал, когда то же самое сделает Розалия, и немало позабавился, когда она, окунувшись, взвизгнула и выпучила глаза.

– Она ледяная! – возмущалась девушка.

– Двигайся, и скоро согреешься! Поплыли на отмель!

Розалия остановилась и поставила ноги на дно.

– Нет, спасибо. Я уже говорила, что боюсь открытых пространств в воде.

– Я буду рядом, – он уговаривал ее и смотрел в глаза.

– Пожалуй, все равно нет.

Этот страх был сильнее ее. Розалия посмотрела в сторону горизонта – ни одной лодки, ни буйков, ни других купающихся. Ощущение того, что и берега больше не видно, не заставило себя долго ждать.

– Рози, – голос Бенджамина стал более вкрадчивым, – ты можешь мне доверять. Я отлично плаваю.

Он протягивал ей руку, и она вложила в нее свою, удивляясь, что делает это.

До отмели они доплыли быстро. Розалия старалась дышать размеренно и не суетиться. Бенджамин плыл рядом, так же медленно, как и она, и часто смотрел на нее. Это вселяло уверенность, хотя и не уничтожило страх. А на отмели оба они встали из воды. Розалия сначала засмотрелась, как струйки воды быстро стекали по груди и животу, а потом очнулась и обернулась к берегу.

– О, черт! До берега как до луны пешком!

Она запаниковала.

– Если хочешь, поплывем обратно, – предложил Бенджамин.

Он ждал ответ, но Розалия молчала и лишь смотрела на берег. Ей было холодно.

– Рози, детка, давай же! Ты замерзла.

Бенджамин взял ее за руку и повел по направлению к берегу. Возможно, сначала он не поверил ей, когда она сказала про свою нелюбовь к открытому морю, но теперь, судя по тому, как изменился его голос и отношение в целом, он верил. После отмели дно резко уходило вниз, идти было невозможно. Пока они плыли, Бенджамин постоянно смотрел в сторону Розалии, а она не могла даже улыбнуться. Только когда он уже стоял на ногах, она попыталась встать, но на определенной глубине все еще не почувствовала песок, поэтому резко оттолкнулась от воды и схватилась за рядом стоящего Бенджамина.

– Рози, все хорошо, здесь уже не глубоко. Хотя я совсем не возражаю, если ты и дальше будешь висеть на мне, словно детеныш коалы.

Розалия пропустила его замечание мимо ушей и лишь смотрела в сторону приближающего берега, потому, что Бенджамин продолжал идти.

– Теперь я могу и сама, спасибо, – она отцепилась и, с облегчением выдохнула, когда почувствовала под ногами песок. – Как же холодно!

Бенджамин энергично растирал ей руки и спину полотенцем. Самому ему, казалось, совсем не было холодно. И не удивительно: в нем было почти вдвое больше мышц. Розалия же понемногу начала синеть.

– Снимай мокрый купальник! – скомандовал он. – Я отвернусь.

– Не утруждай себя, – усмехнулась Розалия и сама повернулась спиной к Бенджамину.

Она стянула с плеч бретельки и сразу же надела футболку. При этом ее не покидало чувство, что за ней наблюдают. Вряд ли Бенджамин стыдливо отвернулся. Но Розалии хотелось, чтобы он смотрел на нее.

– Надень и мою палатку тоже, – предложил он и протянул ей ту самую толстовку, которую она уже однажды надевала в тот вечер, когда кулон Луиджи упал в воду.

– От нее пахнет мной! – удивилась она.

– Я ни разу ее не стирал. Надеваю ее, когда мне грустно, – посмеялся Бенджамин и, как и в прошлый раз, заботливо поправил капюшон.

– Надеюсь, рукавом не вытираешь слезы и сопли…

Бенджамин сложил губы в наигранно недовольную гримасу, давая Розалии понять, что она могла бы выразить свою мысль другими словами.

– Ты голоден? У меня есть один мега сэндвич с ветчиной, копченым сыром, помидорами и салатом, – спросила Розалия, когда закончила переодеваться, и они вместе уселись каждый на свое полотенце.

– Я очень голоден, Рози!

Она посмотрела на него и поняла, что он совсем не о еде. И это отодвинуло и ее желание есть на второй план. Розалия привстала и переползла к Бенджамину на полотенце. Усевшись верхом на его колени лицом к нему, она застыла так, ожидая, что будет дальше. Теперь настала его очередь действовать, ведь она уже приблизилась, насколько это было возможно. И Бенджамин тоже приподнялся и сразу же начал ее целовать. Сначала он держал ее огромными руками за голову, а потом переместил их на спину и сильно прижал к себе. Его поцелуи были требовательными, даже жадными, но все еще воспитанными, как будто кто-то вежливо забирал все последнее себе и при этом извинялся, что не собирается ни с кем делиться. И в тот момент Розалию посетило чувство принадлежности к чему-то большему, чем просто желание и страсть на пляже. Забота Бенджамина, его внимание и бережность, с которой он к ней обращался, не смотря на иронию и шутки, – все давало понять, что он относится к ней по-особенному. Что именно это было, Розалия затруднялась определить, а спрашивать казалось ей неуместным. Но смутная догадка взволновала ее и заставила по-другому посмотреть на Бенджамина.