Текст книги "Порождая бурю (СИ)"
Автор книги: Оливия Бини
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)
19. Раздражение и насмешки
Что-то происходило, но Бенджамин пока не совсем понимал, что именно. Розалия его избегала и физически, и эмоционально. Она не смотрела ему в глаза и вообще как будто отгородилась. Лаура же, вопреки всем его ожиданиям, что захочет отделаться от подруги, чтобы остаться с ним наедине, зачем-то согласилась пойти всем вместе снова смотреть башню. Это несколько настораживало хотя бы потому, что Лаура весь день пыталась завладеть его вниманием, а когда это произошло, вдруг передумала и предложила прогуляться втроем.
Бенджамин невольно хмыкнул, представив их втроем в постели, где Розалия, чтобы выпихнуть свою подругу с кровати, использует приемы кумитэ. Обе девушки заметили его беспричинное веселье, но никак не прокомментировали. Розалия двинулась вперед, за ней, немного помедлив, Лаура. Все трое молчали. И это создавало напряжение, которое, казалось, доставляло неудобство только Бенджамину. Он не знал, с какой из девушек начать разговаривать. Хотя он хотел делать это только с Рози. Лауру он вообще не рассматривал в качестве потенциальной партнерши. И хотя она была хорошенькая, все же черные женщины никогда его не привлекали.
Розалия строила из себя любознательную туристку. Так и подмывало подковырнуть ее, но Бенджамин понимал, что заговорив о родителях, задел ее за живое. Поэтому теперь стоило молчать. Хорошо, что, наконец, Лаура нарушила тишину, да еще и подобным вопросом…
– Тебе звонила мать, Оззи?
Розалия медленно развернулась в сторону подруги. Лицо ее выражало крайнее замешательство, а в широко раскрытых глазах читался вопрос, неужели ее действительно спрашивают об этом прямо сейчас перед посторонним человеком.
– Нет! – отрезала она и снова отвернулась.
Любому, кто имел удовольствие видеть то выражение лица, стало бы ясно, что дальнейших вопросов не должно возникнуть. Но Лаура продолжила:
– Я забыла тебе сказать, Оз, что она звонила мне позавчера.
Со стороны Бенджамину было видно, как Рози сжала челюсти, но полностью проигнорировала слова подруги. Это был второй знак, что девушка не собиралась обсуждать эту тему здесь, сейчас и в присутствии лишних. Но Лаура не сдавалась, и тут уже Бенджамин заподозрил ее в тайном умысле.
– Она спрашивала меня о тебе и Луиджи… Оззи-и, ты слышишь меня?!
Розалия резко развернулась и гневно зашагала по направлению к подруге.
– Даже если бы я была глухая, твой настойчивый голос все равно проник бы мне в голову, – огрызнулась девушка. – Неужели не понятно, что я не собираюсь обсуждать мою мать здесь и сейчас. Мне глубоко насрать, что она тебе звонила. И уж тем более все равно, что она думает.
Лицо Лауры вытянулось от подобной тирады, но она сама напросилась.
– Прости…
– Да, – раздраженно кивнула Розалия и пошла назад к месту для пикника.
Она избегала их обоих до того момента, как сумки, подносы и остатки еды не были погружены в машины и все не засобирались по домам. Бенджамин подозревал, что Розалия не захочет поехать с ним в машине, и чтобы этого не случилось, подошел к ней, когда Лаура уже устроилась на переднем сидении и пригласил тоже. Розалия смерила его строгим взглядом, попрощалась с Марией Луизой и пошла в машину.
По дороге Лаура больше не болтала без умолку, как будто присутствие подруги теперь стесняло ее, не позволяя вести себя непринужденно. Розалия что-то гневно строчила в телефоне. Так они и доехали до дома Лауры, где та, выходя, задержалась у открытой дверцы, не понимая, почему Розалия не выходит вмсте с ней.
– Я отвезу Рози, – пояснил Бенджамин. – Мне нужно заехать в школу за документами...
Они быстро тронулись с места, но за углом машина остановилась.
– Почему мы не едем? – не сразу, но все же заметила Розалия.
– Хочу, чтобы ты села ко мне вперед. Я не видел тебя весь день... – пояснил Бенджамин.
– Соскучился?
– Да, – ответил он с той интонацией в голосе, что сомнений о правдивости его слов возникнуть не могло.
И девушка не стала спорить.
– Ты давно знакома с Лаурой? – спросил Бенджамин, когда надежда на то, что Розалия заговорит первой, испарилась.
– Лет пять.
– Доверяешь ей?
– К чему этот вопрос? – удивилась Розалия. – Проводишь социологическое исследование?
– Пытаюсь определить, с кем у тебя хорошие отношения.
– С теми, кто не задает мне идиотских вопросов и сразу понимает, когда можно продолжать настаивать, а когда надо остановиться.
– Одним ответом исключила из и так короткого списка меня и Лауру.
– Представляешь, каково мне так жить! – осклабилась девушка.
– Невероятно сложно!.. – серьезно согласился Бенджамин. – Почему было просто не сказать ей, что вы поговорите об этом позже?
– Потому что мы этого не сделаем! Я не собираюсь ничего с ней обсуждать. Она могла изначально выбрать любой другой момент, чтобы сообщить мне о звонке. Но она решила сделать это перед тобой, чтобы разозлить меня и выставить себя в более выгодном свете…
– Ты не щадишь даже подруг, – усмехнулся Бенджамин способности Розалии просчитывать ходы других.
– Она меня тоже не пощадила!
Розалия сердилась, и было видно, как при вздохе у нее расширялись ноздри. В гневе она была хороша. Впрочем, она была хороша в любом состоянии. Но Бенджамину не хватило ее общества в течение дня. Он почти не разговаривал непосредственно с ней, если не считать тех пяти минут на камне. И этого было ничтожно мало. Но каждый раз, когда Бенджамин приближался к Розалии, что-то происходило, после чего уже трудно было вернуть девушку в миролюбивое состоянии. А она особенно нравилась ему миролюбивой, когда к ней можно было приблизиться.
– Почему ты не пригласишь меня к себе? – спросил Бенджамин, когда они уже подъехали к дому Розалии.
Она с интересом и удивлением взглянула на него и улыбнулась.
– Да пожалуйста! – развеселилась она. – Поднимайся!
Бенджамину это показалось более, чем подозрительным, но он вышел из машины вслед за девушкой. В лифте он не сводил с нее взгляд, пытаясь разгадать ее игривое настроение, и так этим увлекся, что даже не вспомнил про удачный момент, чтобы поцеловать ее.
В дверь Розалия вошла первой. В квартире горел свет, слышался звук работающего телевизора, а на кухне фырчала готовым кофе мока. Бенджамин нахмурился, и первая догадка о том, что происходит, уже пришла в голову, но тут из кухни вышла маленькая пожилая дама с мелкими глазами и серебристым пучком на голове. Она замерла, разглядывая посетителя и переводила взгляд с него на Розалию и обратно.
– Розалия, душа моя, – проговорила она приятным, совсем не старческим голосом, – кто этот рыцарь и почему он стоит на пороге моего дома? Ты разве не помнишь, что в контракте написано: никаких посетителей, особенно мужского пола.
– Я прекрасно помню этот пункт, синьора Пеллегри. – Вы познакомьтесь, это Бенджамин. И он настаивал зайти ко мне в гости.
Розалия хитро улыбалась. А синьора Пеллегри подошла ближе к Бенджамину и протянула сухую руку. При этом она по-орлиному рассматривала его.
– Очень приятно, Бенджамин. Но даже если вы кажетесь мне взрослым серьезным человеком, мой ответ все равно нет!
Последнее слово она почти рявкнула.
– Не беспокойтесь синьора, – он хотел поскорее удалиться и, наверное, придушить Рози в придачу. – Я проводил Розалию до квартиры, потому что она боится темноты.
И пожилая дама, и ее квартиросъемщица хмыкнули в унисон.
– Конечно, – изо всех сил старалась подыграть синьора Пеллегри. – Доброй вам ночи, Бенджамин.
И она снова вышла в дверь кухни. А Бенджамин, проговорив «давай выйдем», взял Розалию за локоть и потянул к выходу. Она давилась от смеха, но позволила себя вывести. И уже на лестничной клетке захохотала.
– Тебя это забавляет? – спросил он, когда она немного успокоилась.
– Если честно, то да, – ответила Розалия. – Прости, я не смогла удержаться. Но если ты хочешь, можешь пригласить меня к себе!
Бенджамин чертыхнулся про себя, вспоминая о Маринелле.
– Боюсь, у меня тоже сложности с этим, как и у тебя.
– Снимаешь комнату у интеллигентного старичка?
– Почти. Маринелла еще не съехала от меня…
Лицо девушки изменилось лишь на долю секунды.
– Зато удобно. Всегда под рукой секс, когда тебе приспичит…
Бенджамина покоробило от сказанного ею, хотя это и было частичной правдой, ведь после того, как они расстались, он позволил Маринелле соблазнить себя три раза. И все же догадка Розалии оставила неприятное чувство.
– Никто не совершенен. Все мы испытываем потребность в чем-либо. Ты же тоже чуть не переспала со мной в кемпинге. Потом осталась одна с Джиджи Бузато…
Ее реакцию на сказанное он ждал с легким возбуждением.
– Продолжаешь считать меня падкой на симпатичных мужчин?!.. Что ж, имеешь право. Ни в коем случае не хочу разочаровывать тебя!
Розалия в миг преодолела между ними разделяющие их метра два и впилась губами в рот Бенджамина. А тот не колебался ни секунды. Он тесно прижал девушку к себе и стал целовать ее так, как делал это в день их знакомства.
Его окутал запах солнечного дрока, но если раньше он проникал только в сознание, туманя его, когда Рози находилась рядом, то теперь, казалось, он струился под кожей, усиливая ощущение от каждого прикосновения. Бенджамина жгло ее теплом мучительно и приятно. Казалось, что его распирает изнутри, и сейчас кожа лопнет под натиском того всепоглощающего чувства, которое дарила ему своей близостью Розалия. Она стирала границы. И какая, к черту, была разница, что с ней простое не просто становилось сложным, его в принципе не существовало. Разумное приобретало оттенок безрассудности, а неправильное маскировалось в единственно верное. Все, что Бенджамин слышал о ней, красной тряпкой маячило перед глазами, предупреждая об опасности. Но кто же мог реально оценивать свои возможности, когда она так тесно прижималась и так беззастенчиво целовала!
– Рози, остановись… – Неужели он смог отстраниться от нее первым? – Ты лишаешь меня способности мыслить здраво.
Девушка довольно улыбнулась. Ее яркие влажные губы были приоткрыты, дыхание сбилось.
– Ни за что бы не подумала… – покачала она головой с самодовольным выражением на красивом разрумянившемся лице. – Неужели не хочешь продолжения?
Конечно, она над ним издевалась! Ему было так тесно в собственной одежде, что хотелось сорвать ее прямо здесь, на лестничной площадке, под любопытным взглядом старушки, наблюдающей за ними через глазок в двери.
– Продолжения… – только и проговорил Бенджамин и скользнул взглядом с губ Розалии на шею, а затем грудь.
– Принимаю это невнятное бормотание за положительный ответ, – снова посмеялась она, вероятно, наслаждаясь своей властью над ним. – Когда разрулишь ситуацию с Маринеллой, звони!
И с этими словами юркнула в квартиру. Бенджамин услышал два поворота ключа в замочной скважине. Все закончилось. Он стал спускаться вниз по лестнице.
В машине он сидел и не трогался с места еще четверть часа, приводя в порядок не только мысли, но и тело. Возбуждение оставалось таким острым, а ведь он даже не коснулся ни одной обнаженной части ее тела, кроме лица. Чертова Маринелла! Он сейчас же поставит ей ультиматум: к следующим выходным ее не должно быть в его доме!
20. Изменение в программе
Когда Розалия повернула ключ в замке на два оборота, она прижалась спиной к двери и слушала неспешные шаги Бенджамина, пока они совсем не стихли. Все это время улыбка не сходила с лица, и лишь моложавый голос синьоры Пеллегри спугнул ее:
– Влюбилась?
– Нет! – Розалия выпучила глаза, словно услышала непроходимую глупость. – Я не верю в любовь…
Она отошла, наконец, от двери и прошла на кухню.
– Это почему же? – вдогонку спросила пожилая дама.
– А потому, что все это иллюзия! Выдумки затуманенного желанием мозга. А на поверку окажется, что ты нужна за что-то.
– И за что же? – удивилась синьора Пеллегри.
– За красоту. За покладистый характер. За то, что вкусно готовишь или за сногсшибательный секс. А, может, за то, что позволяешь вытирать о себя ноги и самоутверждаться. Каждый находит себе жертву по потребностям…
– И какую же ты нашла себе? – заинтересованность хозяйки квартиры была очевидна.
Розалия замерла, сначала не поняв, что именно ее спрашивают. Как будто ее теория работала только в одну сторону.
– М-м-м, он очень привлекательный…
– Это я и сама заметила! Что еще?
– У него прекрасное чувства юмора!
– А вот это, действительно, важно. Но должно быть что-то еще!.. – настаивала синьора Пеллегри.
В тот вечер Розалия не смогла назвать ей больше ни одного качества, которое она ценила в Бенджамине. Но не потому, что не знала, а потому, что не захотела. Все остальное после внешности и чувства юмора она считала очень личным. Ей нравилась его организованность: то, как он умел сочетать работу в студии и в школе, восхищали Розалию. Самой ей пришлось попыхтеть, чтобы научиться элементарно планировать, когда ехать за покупками и как заранее приготовить ужин, ведь вечером она возвращалась в начале десятого. Она также ценила его коммуникативные качества: Бенджамин мог найти подход и к интеллигентному родителю, и к тому, который говорит на романском диалекте и тыкает тебе с первой встречи. Но больше всего Розалию подкупала забота. Бенджамин повел себя очень внимательно по отношению к ней, когда ей нужна была помощь с рукой. Она уже сходила на семь сеансов массажа к нему в студию, ни разу его там не встретив, а с нее отказывались брать плату. Всякую попытку заговорить с ним об этом, Бенджамин пресекал. А еще Розалия была поражена своей властью над ним. Она “лишала его возможности мыслить здраво”. Конечно, это случалось и раньше, но Бенджамин – это совсем другое. Он казался чем-то цельным, эмоционально огромным и неделимым, зрелым и настолько ценным, что завоевать его симпатию было честью, огромной привилегий. И Розалия совсем не имела в виду желание переспать с ней. Она желала быть ему необходимой.
Лаура хотела того же самого. И Розалия гадала, была ли она влюблена, или же пыталась восполнить пробелы, подобно ей самой. Последнее, чего бы ей хотелось, – это соперничать с подругой. Хотя о чем вообще идет речь, если Бенджамин даже не смотрит в ее сторону!
Розалия ждала звонка от Лауры. Она знала, что это произойдет прежде, чем они увидятся в пятницу на тренировке. И так будет проще – не видеть ее лица.
– Мне нравится Бен, – решительно заявила Лаура сразу после приветствия. – И думаю, я тоже нравлюсь ему…
«Какая чушь!» – хотелось воскликнуть Розалии. По рукам и спине пробежал озноб от воспоминаний о последнем поцелуе на лестничной площадке, который начала она, чтобы посмеяться над Бенджамином, но который до сих пор заставлял ее испытывать волнение.
– Если это так, то, значит, он скоро перейдет к решительным действиям, – почти равнодушно заметила Розалия.
– А если я ошибаюсь, и ему нравится кто-то другой?
“Так ты ему нравишься или нет?!”
– Значит, он перейдет к решительным действиям по отношению к другому объекту, и ты, возможно, узнаешь об этом, – резонно ответила Розалия. – Но, если я не ошибаюсь, он все еще живет со своей невестой. Иногда она приезает сюда по вечерам.
Лаура призадумалась.
– А тебе он нравится? – вдруг спросила она.
– Слишком серьезный!
– Я не заметила. С ним так весело! Но ты права, тебе с ним было бы скучно. А о чем вы говорили по дороге домой?
– Спрашивал, как давно мы с тобой знакомы.
– А ты?
– А я ответила!
Этот разговор раздражал Розалию еще до того, как он начался, а теперь она вообще начинала звереть. Чувство ревности, запустившее свои щупальца еще на пикнике, теперь не отпускало ее.
– Мне бы хотелось, чтобы он пригласил меня куда-нибудь…
– Я не знаю, как помочь тебе! – пыталась отвязаться Розалия.
– Давай в пятницу после тренировки выйдем втроем, а потом ты уйдешь!
Какое заманчивое предложение! Розалия скривила лицо. Она пыталась отказаться, но Лаура умела убеждать. Кроме того Розалии и самой было интересно посмотреть еще раз на подругу и Бенджамина вместе. Если бы не это злорадное любопытство, то ничто не смогло бы ее убедить согласиться.
И вот они сидят втроем в баре: Розалия рядом с Лаурой, а напротив них, словно на собеседовании, Бенджамин. Кажется, он в легком недоумении, потому что поочередно смотрит на каждую из девушек и молчит. Возможно даже, он гадает, зачем его пригласили, если сами они тоже молчат. Лаура заметно нервничает и украдкой поглядывает на часы, ведь они с Розалией договорились на двадцать минут, а потом та должна уйти. Над пухлой верхней губой выступили несколько мелких капелек пота, отлично видных на темной коже. Пальцы теребят подставку под бокалом, от этого ярко-оранжевый аперол спритц покачивается и бьется о стенки.
Только Розалия ощущала себя прекрасно. Вольготно откинувшись на мягкое кресло, она смотрела на свой бокал с мохито и вовремя промакивала салфеткой крупные капли, скатывающиеся с внешней стороны запотевшего стакана, так чтобы они не падали на джинсы. Это был не безалкогольный коктейль. Может быть поэтому Лаура и Бенджамин посматривали на нее с опаской. Неизвестность – вот что их ждало. А Розалия чувствовала потребность выкинуть что-нибудь эдакое, но сдерживала себя. Пока что.
– Дамы, вы молчаливы! – подтолкнул их обеих Бенджамин.
– Я еще не допила мохито… – с многообещающей улыбкой бросила Розалия, а Лаура слегка поперхнулась своим коктейлем и с тревогой посмотрела на подругу.
– Собираешься делать глупости? – поинтересовался Бенджамин.
Теперь Лаура глядела на Розалию с подозрением и взглядом, который спрашивал: “Неужели ты еще не собираешься уходить?!”
– Пока не знаю… Я не могу заранее предсказать, что произойдет дальше.
– А бывало такое, что ты не делала глупостей после алкоголя?
– Ни разу! – вклинилась Лаура, обрадованная возможностью завязать, наконец, хоть какой-то разговор. – Сколько мы знакомы, сколько я ее видела, всегда что-то происходило.
Бенджамин с выражением лица “я-знаю-об-этом-не-понаслышке” посмотрел на Розалию. Его губы, слегка растянутые в подобии улыбки, силились не разползтись до конца. Розалия в свою очередь одарила его взглядом “чего-это-ты-разулыбался”. Их прервал настороженный взгляд Лауры.
– Ты помнишь, Оз, как ты на дискотеке согнала с подиума девицу и исполнила сольный танец вместо нее. Тебя просили не уходить…
– Ммм! – еще больше оживился Бенджамин. – Я, к сожалению, не знаю, где здесь можно потанцевать, но не прочь поехать туда.
– Не выйдет, – погрозила ему пальцем у самого носа Розалия, – сегодня я буду держать себя в руках.
– И вообще, у тебя же была встреча с отцом, – добавила Лаура, совсем не подумав о последствиях
Розалия изменилась в лице, залпом выпила оставшийся коктейль и с шумом поставила бокал на стол так, что кубики льда зазвенели. Она подняла глаза на подругу, а потом демонстративно на Бенджамина, и медленно проговорила:
– Я ее отменила!
При этом она насладилась эмоциями, выползшими на лицо Лауры. Ей была приятна ее досада, но так ей и надо, если она, пустоголовая, упоминает при ней этого придурка.
– Вот и отлично! – обрадовался Бенджамин. – Значит, я смогу услышать еще одну историю. Что-нибудь про бассейн?
– Была и такая! На прошлом ужине школы. Я купалась в бассейне, и платье стало практически прозрачным!
Лаура злилась и нетерпеливо постукивала ногтем по стеклу, но Розалию это вообще не беспокоило. Если с ней опять применили запрещенный прием, то и у нее теперь развязаны руки.
За первым мохито появился второй, и обворожительная улыбка появилась на лице Розалии. Бенджамин тоже развеселился, и разговор стал непринужденным, пусть только и между ними двоими.
– Девочки, готовы к соревнованиям
– Всегда! – выпалила Розалия.
– Лаура, я видел, ты решила участвовать только в групповой ката. Кумитэ?
– Это не для меня. Розалия любит бить окружающих, – недовольно заявила она.
– И делает это с изяществом, – рассмеялся Бенджамин.
– Хочешь, и тебя побью? – подмигнула ему девушка.
– Я предпочитаю другой вид единоборств…
Розалия от души рассмеялась. От этого смеха Лауру покоробило. Она сжала темные губы и отвернулась. От нее не могли ускользнуть взгляды, которыми обменялись двое. Не было никаких сомнений, что что-то происходило. Но, зная подругу, она отнесла такое поведение к эффекту от алкоголя – Розалия и раньше могла увлечься кем-то и увлечь кого-то на один вечер под воздействием легкости от коктейля. Можно было не волноваться, что это продлится долго, но сам факт был возмутительным. Они договаривались совсем по-другому.
– Я никогда не делала этого на татами! – легко воскликнула Розалия.
– С мутантом! – добавил Бенджамин и подмигнул ей.
– Точно! – снова захохотала Розалия.
Она вдруг почувствовала себя, словно в тот теплый июньский вечер, когда познакомилась с Бенджамином в баре кемпинга. Тогда их совсем ничего не связывало. Флирт не имел под собой прошлого и основывался только лишь на сиюминутных желаниях и порывах. Теперь же, спустя пять месяцев, Бенджамин стал ее учителем, они были коллегами, и он ей нравился. Их даже связывало кое-что общее: ее слезы на пирсе, негодование на мосту, письмо Луиджи и его догадка о ее детстве. Розалия и злилась на Бенджамина, и кричала, он тоже, случалось, повышал голос или отвечал ей что-нибудь нелицеприятное. Но она все еще помнила их встречу и его заинтересованные глаза.
За прошедшие месяцы этот взгляд никогда не пропадал с его лица, разве что время от времени маскировался под деловой, когда Бенджамин выглядел серьезным. В остальное время его интерес к ней был очевидным. Конечно, Розалия вспоминала о их пари с Адриано, но это скорее было досадной мелочью, чем важным фактором, определяющим ее отношение к происходящему. И что с того, что они поспорили, если она ему нравится, и он ей тоже! Она давно решила для себя, что если звезды сложаться удачно, то она снова поцелует его со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– Лаура, – Бенджамин встал, – что тебе принести? Твой бокал пуст.
– Пожалуй, ничего. Хоть кто-то из нас должен оставаться трезвым, – недовольно ответила она и кивнула в сторону веселящейся Розалии.
– Джиджи! – послышался радостный возглас. – Там Джиджи. И один!
Розалия легко вскочила из-за столика и устремилась к выходу. Бенджамин и Лаура следили за ней.
– Эй, Бузато, – позвала она, – что ты здесь делаешь?
– Роуз! – Джиджи притянул ее за талию и коротко, но смачно впечался в ее губы. – Одна?
– Нет, с друзьями! Присоединяйся…
И она потащила его за руку к их столу.
