Текст книги "Сосуд (СИ)"
Автор книги: Ольга Вереск
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)
Глава 10. О том, что клиенту не всегда рады
Постоялый двор 'На перекрестке'.
Кьяра.
Выходя из кухни, столкнулась с Гленой. Лица на ней нет, руки трясутся.
– Глен, ты чего? Призрака увидела? – пошутила я.
– Хуже! Кья…Кьяра, пойду, я! Подышу воздухом. – Проскользнув мимо меня, бросила на ходу одна из служанок 'Перекрестка'.
Я недоуменно пожала плечами и направилась в зал. И пару шагов не сделала, как нос к носу столкнулась с Бертой. Глаза круглые, в полотенце вцепилась так, что пальцы посинели. Прошипела что‑то похожее на: 'тебя Клим зовет!' и скрылась за углом.
Клим – это наш хозяин. Вернее владелец этой дыры, которую местные гордо именуют постоялым двором. Кто в нем 'стоять' будет, я не знаю. За месяц, что я здесь работаю, только и видела двух купцов, остановившихся на ночь, да пьянчуг – завсегдатаев, которые ходят сюда как на работу.
Осень. Дороги размыло, и передвигаться можно лишь по Королевскому тракту, что проходит в десятке верст от постоялого двора. Путешественники побогаче предпочитают останавливаться в купеческом Сейбурге, южнее этого захудалого городка, некогда кормящегося с открытых больше сотни лет назад Серебряных рудников.
И меня бы здесь тоже не было, если бы не Фрол. Вот выхухоль болотный! Приспичило ему любовницей обзаводиться! А меня кто‑нибудь спросил?!
С купцом Стефаном я договорилась, в обоз он меня взял без лишних вопросов, его вообще мало что заботило, кроме состояния дорог и сохранности товара. А вот один из наемников, Фрол, нанятый для охраны, доставил мне немало хлопот. Медальон, Дар Айоры, спрятанный под рубахой, буквально жег, стоило только доброму молодцу подойти. Ручки он тянул ко мне почти всегда. Пришлось по ним дать. Однако упорный парень попался. Попыток поухаживать, если можно так назвать его поведение, он так и не оставил. Как сейчас помню разговор с ним незадолго до моего побега:
– Детка, пойдем в лесок за ягодками? Сладенького отведаем!
– Не – а! – протянула я, подбрасывая веточки хвороста в костер.
– От чего так?! – последовала очередная попытка погладить меня пониже спины. Я с трудом увернулась.
– Не люблю сладкое! – отчеканила я, направляясь к крытой телеге, которую делила с еще одной попутчицей, дородной бабой по имени Сальма.
– А я вот люблю…сладенькое! – и мне глумливо улыбнулись, показав ряд желтых зубов. – А ты сладкая, детка?!
– Кислая! – честно ответила я, забираясь в фургон, но не тут‑то было.
Меня сдернули с подножки, притиснули к горячему телу и попытались поцеловать. Я укусила его за губу. До крови.
– Ах, ты тварь! – Фрол замахивается, но я ловко пригибаюсь, уходя от удара. – Отродье демонов! Ты ж всё равно Кайрими, чего ломаешься?!
Поднырнув под рукой наемника, я в три прыжка достигла костра на поляне, выбранной для ночевки. Если бы Фрол уже не был хорошо поддат, напившись медовухи с мужиками, то туго бы мне пришлось.
Спасение пришло в лице бывшего сотника Дагмира, Фрола он успокоил. Но и мне сказал то, над чем я раздумывала полночи.
– Или ты ляжешь под него сама, или он еще до конца пути тебя в лес затащит. Стефану плевать, лишь бы спокойно было, – еще совсем не старый, но совершенно седой мужик, упорно растолковывал мне прописные истины. – Татуировку видели многие, и многие не прочь, но Фрол самый задиристый и один из самых сильных в группе. Заводило, можно сказать.
– И что прикажете делать?! – взъярилась я. – Обслужить тут всех?!
– Нет, приказать тебе не могу. А вот посоветовать, это да! – Дагмир задумался. – Будь ты поопытнее да похитрее, окрутила бы его в миг. Он бы с рук твоих ел. Туповат Фролушка, этого у него не отнять.
– Мерзко! И противно, – передернула плечами я. – Я так не могу, под первого встречного.
– Тогда тебе сваливать нужно, в первом же городе, – усмехнулся сотник, – или выбрать мужика посильнее, чтоб назойливому ухажеру не по зубам был.
– Конечно, тут этих мужиков пруд пруди! – ехидно ответила я. Сарказм – это наше всё. – Но вы же сами сказали, с ним никто связываться не хочет. Больной же на всю голову. Где мне защитника искать?
– А ты присмотрись получше! – и снова эта странная улыбка. Лицо у Дагмира интересное, не красивое, конечно, но внимание привлекает. Только улыбка на нем лишняя. Кривая какая‑то.
Я послушно заозиралась. Но кроме уже поднадоевших морд так никого приличного и не увидела. Да и где ему взяться, посреди лесной дороги‑то?
– На меня, говорю, посмотри!
Вот тут моя челюсть и отвисла. Серьезно?! Он что, себя имел в виду?! Ой, мамочки, что‑то мне нехорошо.
– Что, рожей не вышел?!
И как он угадал, интересно? Именно 'рожей'! В первую очередь!
– Не боись, с Фролом тут только я и справлюсь! – меня тут же приобняли за плечи. – Молодо – зелено, а в башке пусто! Ну, что, согласна?
– А – а-а… – растерялась я, но тут же собралась с мыслями и приняла решение. – Свалю!
В ответ на мои слова Дагмир заржал так, что кони, почуяв в нем своего сородича, весело присоединились.
К утру, как только мы въехали в провинциальный городишко, я растворилась на его улочках. Обратно так и не вернулась.
Вот так я и оказалась здесь, в этой глуши, даже по меркам Приграничья.
Поправив рукав на запястье с тату, я поспешила к барной. Клим сам стоял у стойки, разливая пиво да вино. Бармен из него такой же, как и хозяин. В общем, никакущий. Но мне это не мешает, платит, и ладно. Лишними поручениями не обременяет, что тоже я записала ему в 'достоинства'.
– Клим, ты чего в стакан вцепился? – поинтересовалась я, подходя к невысокому широкоплечему бородачу в серой рубахе навыпуск.
– А вон чего! – почему‑то тихо ответил Клим и указал рукой со стаканом на дверь.
Пять нехилых мужиков, одновременно стремящихся попасть в дверной проем и оказаться на улице, – это зрелище! Странно, рановато еще, чтобы Крыс с компанией убирались восвояси.
– А с чего такой праздник? – удивилась я.
Ребятки типа Крыса и иже с ним – это та еще головная боль. Остались здесь со времен как шахты закрыли. Чем промышляют, местным не понятно, да никто и не спрашивает. Связываться с ними – себе дороже. Обычно их Берта или Глена обслуживали. Они как‑то между собой ладили, в отличие от меня. В первый же день мне пришлось Плюгавому, 'правой руке' Крыса, что полез меня лапать, слегка бородку укоротить. Остальных это позабавило. Крыс посмеялся и отбой дал. С тех пор меня не трогали, а я не нарывалась, предпочитая лишний раз на глаза не попадаться.
– С того, девонька, что неприятности нам теперь обеспечены! – горестно вздохнул Клим, усердно натирая и так сверкающий чистотой стакан. – Вон, видишь? Маг пожаловал! Дожить бы до утра без приключений!
– С чего ты решил, что он маг? – поразилась я, рассматривая незнакомца, что сидел в углу возле лестницы. – Может солдат удачи?
– Я эту братию за версту чую! Повидал. Еще когда с бывшим лордом этих земель в поход ходил, – пояснил Крепыш, утерев пот со лба рукавом рубахи. – Силы в них немерено. А от этого опасностью несет… Как зашел, я чуть стрекоча не дал, до того страшно стало! Хотя я бывалый вояка, на многое насмотрелся.
– Ух, ты! Настоящий маг? – продолжала я удивляться. Встретить мага здесь?! Невероятная удача. Или неудача. Как посмотреть. – Всё, Клим! Я пошла. Судя по всему, девчонки обслуживать его не хотят.
Вот всегда говорила мне мама, что моё неуемное любопытство до добра не доведет. Эх! Как она там?! Скучает, наверное… Так, хватит воспоминаний, Кьяра! Чем быстрее заработаешь на дорогу до столицы, тем быстрее сможешь послать за матерью! Я мысленно дала себе пинка, и, лавируя между столами, приблизилась к незнакомцу.
Протараторив ставшую уже привычной фразу, я подняла глаза и стала его рассматривать.
Да, походный плащ скрывал многое, в том числе и большую часть лица, но моё чутьё охотника всё‑таки поведало кое‑что. Сидящий передо мной господин, маг он или нет, определенно тренированный воин – комплекция и развитая мускулатура на руках, не скрытых плащом, говорили сами за себя. Как и поза, в которой он сидел, внешне расслабленная, но, казалось, мгновение – и он готов отразить атаку врагов. Кинжал и рукоять меча, виднеющаяся из‑под полы плаща, кожаные потертые перчатки, стоптанные сапоги, походная сумка, сиротливо ютящаяся на соседнем стуле, – всё это признаки воина и бывалого путешественника, прошедшего не одну версту. И, похоже, прошел он их сегодня. Горькие складки у губ, углы которых опущены вниз. Волевой подбородок и широкие скулы, покрытые трехдневной щетиной. Мощная шея в вырезе запыленного ворота черного камзола, темная прядь длинных волос, выбившихся из‑под опущенного капюшона… И это всё, что я могу сказать о его внешности?! Ах, да, еще рост. Наверняка, выше меня на голову, судя по длине ног, что он вытянул под столом.
– Неси крольчатину! И пусть она будет хотя бы горячей!
М – да, теперь я верю Климу! Наш клиент – маг! Голос… низкий, с вибрирующими интонациями, заставляющий меня вздрагивать и замирать, словно косуля перед прыжком, – сам по себе магия! Кьяра, ты попала! Перестань на него пялиться и тащи свой зад на кухню!
Положив приборы и поставив блюдо с мясом на стол, я постаралась отделаться дежурной фразой и ретироваться, чтобы уже с безопасного для моего рассудка расстояния наблюдать за гостем. Но не тут‑то было.
Что мне подготовить?! Ку – у-уда принести вино?! Он действительно решил заночевать на нашей помойке?! Рискует! Потоптавшись рядом и поняв, что это была не шутка, вернулась к хозяину.
– Чего хотел?
– Ночевать будет! – ошарашила я Клима, чуть не выронившего очередной стакан. – Выберу лучшую. Ту, где кровать широкая. Мужик‑то крупный, ему явно больше места надо!
– Ну, давай! За серебряный, что он дал, может неделю почивать, – затосковал Клим. – О, Айора, за что мне всё это?!
– Не куксись, тебе что, деньги не нужны? Утром уедет, надолго здесь никто не застрянет.
Сказав Климу, что через полчаса гость может селиться в 'зеленой', хотя почему её так называют, уму непостижимо, я пошла наверх, готовить комнату.
Глава 11. О том, что нести мужчине выпивку в номер – не лучшая идея. Особенно ночью
Отдраив полы и сметя пыль, я еще раз с удовлетворением оглядела дело рук своих. Так, бельё сменила, сероватое, правда, но чистое, сама давеча стирала, да гладила. Что еще? На столиках у кровати пыли нет, балдахин отряхнула, единственный ковер, потертый, ничего – так пойдет, почистила. Вода в кувшине есть? Есть!
Пройдя через комнату, я попутно разгладила зеленую скатерть на столе, смахнула пыль с зеркала в деревянной раме, стоящего у окна. Проверив наличие полотенец в комоде, что стоял напротив кровати, я еще раз охватила взором комнату и, удовлетворенно кивнув, отправилась за вином для гостя. Ну, надо же, а комнатка даже уютной оказалась. В бежево – зеленых тонах, а не в сизо – серых. Так, кто у нас за комнаты наверху отвечает? Глена?! Надо бы с Климом переговорить, так мы клиентов никогда не привлечем.
Размышляя, чтобы еще переставить из мебели и куда, что перекрасить и подновить, дабы постояльцев стало больше, я спустилась в погреб выбрать вино получше. Вот там на меня и накатило понимание того, что я делаю. Какие перестановки, постояльцы, мебель?! Кьяра, ты не хозяйка здесь. Всё это временно. Твоя цель – столица и состоятельный покровитель, как бы противно тебе не было! Горечь во рту, привычная за последнее время. Боль в груди и тоска по дому. Почему я, Айора?!
Что толку спрашивать, ты сделала свой выбор, Кьяра. Если хочешь получить хоть подобие свободы, нужно придерживаться плана Тайи.
Вернувшись в зал и пожелав добрых снов Климу, я пошла наверх. Ну, вот, отнесу вино, и спать. Ещё один день прошел. Еще одна монетка в кошель. Дождусь первых заморозков и с обозом в столицу. Пора. Засиделась я здесь.
Постучав в дверь и дождавшись разрешения войти, я переступила порог. Комната была освещена неярким солнечным светом, чему я несказанно удивилась. Ах, да, маг! И что, эти светляки под потолком – легендарный магический свет? Так, голову опустила, не смущаем его лордство. Поставив поднос на стол, повернулась к двери, чтобы отправиться к себе, когда услышала невероятное:
– Раздевайся!
– Что? – тихо спросила я, решив уточнить, может, послышалось.
– Я что, невнятно говорю?! – рыкнул гость, а это был именно он, несмотря на то, что плащ уже был сброшен. – Снимай с себя это серое безобразие и иди ко мне!
Ага, как же! Может еще 'гав!' ответить и к ноге, виляя хвостиком? Ни магов, ни лордов в Приграничье отродясь не водилось, и бояться я их не умела. Благоговейного трепета даже пред Сардосом не испытывала, а потому, смело взглянув мужчине в лицо, отчеканила:
– Нет!
– Что значит – нет? – на меня пристально смотрели невероятно синие глаза, в которых пополам с удивлением плескалась злость.
– То и значит! Нет!
А, красивый он, нечего не скажешь! Густые темные волосы, собранные в хвост на затылке, отливая медью, открывали высокий лоб. Нос с легкой горбинкой. Губы плотно сжаты, но верхняя чуть больше нижней.
– Детка, а ты знаешь, что лордам не отказывают? – вкрадчиво поинтересовался постоялец, медленно направляясь ко мне. И всё бы нечего, если бы он не расстегивал по пути камзол. Пуговица за пуговицей. Приоткрывая белоснежную сорочку.
– А Вы лорд?! – так, прикинемся 'пеньком'.
– Самый настоящий, деточка!
– Чем докажите? – так, 'пенек' не катит, попробуем зайкой, и шустро так к двери! Ноги, я кому сказала 'шустро'?
– Этим!
Не успела. И как он так быстро передо мной оказался. А в плечи мои зачем вцепился?!
– Видишь? Гербовая печать на перстне!
Скосив глаза на кольцо, которое ткнули мне, чуть ли не внос, я увидела рисунок, похожий на то ли ящерицу, то ли змею, свернувшуюся кольцом.
– Э – э-м! Ладно! Вы – лорд! – безуспешно пытаюсь вырваться. – Счастлива за вас, а мне пора!
Я, конечно, планировала расстаться с невинностью, но как‑то иначе. Да простит меня Клим за эти слова, но уж не в захудалой таверне с первым встречным, хоть и лордом.
– Не дергайся! Я начинаю злиться! – зашипел охочий до любви лорд. – Это ни к чему хорошему не приведет! Чего трепыхаешься?! Пару часиков, и ты свободна!
– Пару часиков?! Да мне через пару часиков уже вставать! Я по кухне дежурная! – возмутилась я столь вольным распоряжением моего времени. И чего у него желваки заходили?
– Да, что ж такое?! Всё, успокойся! Мне просто нужна разрядка! – меня резво подхватили на руки и бросили на кровать, придавив всем телом. – Не в первый же раз?
– В первый! – буркнула я куда‑то в район его плеча.
– Что 'первый'? – надо же, услышал. Что это он своим носом по моей шее водит?!
– В первый раз, говорю! – разозлилась я, пытаясь оттолкнуть от себя его голову. Он что, меня… нюхает?! Мама, сожрать что ли решил?! – Да отцепитесь же от меня!
Паника, вот она! Ну, здравствуй, подруга, где ты была, скажи? Ага, поняла, там же где и моё благоразумие! Понесла ночью мужику выпить и хочешь обойтись без приключений?!
О, как, кажется, отодвинулся! Воздух, какой же ты сладкий!
Почувствовав, что на меня пристально смотрят, я перестала шумно дышать, и посмотрела в ответ. И чего мы такие задумчивые?!
– Вообще, первый или вот так, с незнакомцем? – уточнить решил? Кьяра, перестань краснеть, может, ты своим ответом честь свою сбережешь. Кажется, Глена говорила, что нормальные мужики девственниц побаиваются, вроде как ответственность и всё такое…
– Вообще… – прошептала я, медленно сползая по покрывалу с кровати.
– Замечательно! – и меня вновь подгребли под себя. М – да, какой‑то неправильный мужик. Хотя, чего ожидать?! Маг, же.
– Это несколько меняет мои планы, но, тем не менее, устраивает…
Он стал быстро расстегивать моё платье. И чего я радовалась, что пуговицы спереди? Надевать удобно! Как оказалось, раздевать тоже. Некоторым.
Чулочки он мне снимает! А, может, мне холодно? Меня вообще кто‑нибудь спросил?! Всё, Кьяра, в хорошую девочку поиграли, а сбежать не вышло. Будем драться? А что делать? И я для начала заехала ему в ухо кулаком! А нечего расслабляться!
От неожиданности его светлейшество опешило и выпустило мою конечность из своих загребущих лап. Я кубарем скатилась с кровати и кинулась к дверям. Не добежала. Что‑то невероятно сильное обхватило меня за талию и опрокинула на пол, выбив разом весь воздух из груди. Мужское тело навалилось на меня в очередной раз, буквально распяв под собой.
Злой свистящий шёпот заставил вздрогнуть:
– Я же просил не злить меня?! Да?!
– Да! – с трудом выдавила я из себя. – Пустите! Прошу Вас!
– Прости, но мне сложно контролировать себя… – прохрипел маг и рванул ворот платья вместе с нижней рубашкой. – Инстинкт…
Я повернула голову и посмотрела на него. Глубокую синеву глаз затопило золото. Зрачки вытянулись, словно у кошки или змеи. Черты лица заострились. Я не испытывала страха или ужаса, и впервые пожалела о подарке Сардоса. Быть может беспамятство, в которое я уплыла бы от этого кошмара, помогло бы мне легче пережить то, что случилось позже, но нет. Моё сознание отмечало всё, что делал со мной этот Зверь. Человеком он уже не был. Хотя маги и не люди, ведь так?!
Я всё еще пыталась вырваться. Молча, даже не пытаясь кричать. Бесполезно.
Оно только распалялось. В какой‑то момент я почувствовала, что острые зубы впились в изгиб моей шеи, а затем случилось Это.
Нечто твердое и горячее проникло в меня, растягивая, разрывая изнутри, и эта новая боль заставила меня закричать. Он поймал мой крик губами, выпил моё дыхание, прильнув к устам. Тело ритмично сотряслось, подчиняясь его движениям во мне. Его руки гладили моё лицо, волосы, ладони, запрокинутые над головой. Губы, казалось, были повсюду. Он что‑то шептал… что‑то обещал… а мне было всё равно. Вообще. Мне не было противно. Наверное, это придет позже, когда всё закончиться. Я просто ждала. И испытывала горечь. В очередной раз Судьба показала мне, что я ей не соперница. Ты проиграла, Кьяра! Проиграла…
Я почувствовала, что Зверь напрягся. Там. Я услышала его рык, и что‑то теплое пролилось в меня. Его тело обмякло. Его лицо… оно рядом. Правая щека прижата к моей левой. Я чувствую, как щетина больно царапает ее. И не только. Боль возвращается ко мне, накатывая словно волны, сосредоточившись внизу. Там. Что‑то теплое потекло по моим ногам. К боли я привыкла. И даже в некотором роде рада ей. Я всё еще жива. Хотя, быть может, ненадолго, и Зверь избавит меня от постоянного разочарования собой.
Глава 12. О том, что страх – это естественная реакция организма, а наглость – второе счастье. И хорошо бы иметь и то, и другое
Когда я пришел в себя, она лежала на полу. Осознание того, что я совершил, доходило до меня медленно. Я всегда плохо соображал, когда трансформация была лишь частичной. Но это лучше, чем жить, вообще не оборачиваясь. Приподнявшись, сел на постели. А почему она лежит на полу у двери?!
Предрассветные сумерки давали слишком мало возможности что‑либо рассмотреть. Я зажег светляк. И застонал. Еще один труп? Нет, это просто немыслимо!
Девочка была полуобнажена. Её разорванное платье не скрывало ни красивой, скульптурно вылепленной груди, ни тонкой талии, а ниже…
Я выругался сквозь зубы! Я просто чудовище! Чем же она меня так допекла, что я овладел ею в трансформации?!
Испытывая презрение к себе, и жалость к очередной жертве своей несдержанности, я присел рядом с распростертым телом. Красивая. Откинув спутанные пряди волос с её лба, я вдруг что‑то почувствовал. Она вздрогнула всем телом, вздохнула, и открыла глаза… Черные зрачки поглотили всю радужку. Она смотрела на меня, и я чувствовал, как её сердце бьётся в груди, сильно и мощно толкая кровь по артериям…
Я всматривался в её лицо, ища признаки ужаса, страха, ожидая крика и слёз. Она молчала. И по – прежнему смотрела на меня. Как будто чего‑то ждала. Чего? Я проследил за её взглядом. Рука. Правильно. Иногда так бывает, что моя правая рука не до конца возвращается в свой человеческий вид, и мне приходиться носить перчатки. Иначе золотая чешуя и когти могут вызвать лишние пересуды.
– Убей… – тихий шёпот в предрассветном сумраке раздался словно гром.
– Нет! – моя человеческая ладонь уже лежала на ее животе и лечила. Я ощущал, как сила вливается в неё. – Ты будешь жить, девочка…
– Зачем? – снова шепот. Растрескавшиеся губы растянулись в улыбке. – Я не хочу… Я проиграла… Она смотрела на меня с укором. И всё? Только это за то, что я с ней сделал?! Укор?!
– Надо! – моя сила ткань за тканью, волокно за волокном, клетка за клеткой восстанавливала её. Да, целительство не мой удел, но мне необходимо её спасти.
– Не надо… – её глаза закрылись. На лице застыло выражение: 'мне всё равно, что со мною будет. Делай, что хочешь'.
– Боль уйдет, малышка! Потерпи, еще чуть – чуть! – я гладил её волосы чешуйчатой рукой, боясь прикоснуться к лицу. – Сейчас тебе противно. Я знаю. Я чувствую. Но всё проходит, поверь мне. Всё проходит.
Меня беспокоило, что она не плакала. Вообще. А должна была. Человеческие женщины весьма ранимы. Почему же она другая?
Мне было понятно её желание умереть. Но вот само равнодушие, с каким она попросила избавить её от жизни… Это удивляло. А где страх? Где ужас? Ведь не каждый же день она встречает таких, как я. Но самое главное – то, что она смогла принять меня в трансформации. Будучи девственницей. И осталась жива! Не умерла от шока или боли. Сильная. С сильным сердцем!
С её нежеланием жить я что‑нибудь придумаю. Хотя, о чем тут размышлять?! Просто надо узнать, о чем она мечтает, и дать ей это! Исполнить её желание мне вполне по силам.
Я поднял девушку на руки и переложил на кровать. Сняв с неё порванное платье, обтер влажным полотенцем.
– Спи! – укрыв одеялом, я, для верности, прочел заклинание сна. Ей нужен сон. Очень нужен. – Спи, девочка! Ты здорова, боль ушла, а со всем остальным мы справимся! Спи!
Я нашел ту, что станет моей парой! Кажется, сестра Сардоса улыбнулась мне на этот раз. Ящер, живущий во мне, во всяком случае, её признал, иначе располосовал бы своими когтями. Её кожа цела, а укус на шее зализан и уже подживает.
– Да, маленькая, ты мне очень нужна! – я поцеловал её в мягкие губы. Коротко, чтобы не разбудить. – Спи, моя драгоценная. Всё хорошо. Ты не проиграла. Предыдущие женщины поспорили бы с тобой. Возможно, ты выиграла свой самый большой приз в жизни.
Я лег рядом, прижимая к себе этот неожиданный подарок Судьбы. Она заворочалась в моих объятьях, вздохнула и спокойно засопела. А я ещё долго не мог уснуть, пытаясь понять свои чувства по отношению к этой малышке.
Ближе к утру, когда таверна уже просыпалась, и снизу послышались крики и стук дверей, я наложил полог тишины на комнату. Ничего не должно тревожить её сон! Я буду тебя охранять, моя хорошая. Моя дивная девочка. Моя.
Кьяра.
Я проснулась от ощущения чего‑то неправильного. Что‑то со мной случилось. Что‑то такое, что навсегда изменило мою жизнь. Воспоминания накатили лавиной. Жуткие, чудовищные. Но боли я не ощущала. Как и страха. Что касается последнего, стоит уже привыкнуть. Сардос, если ты меня слышишь, знай, ты – скотина!
За одну страшную ночь я стала совсем другой. Истерики не было. И я была этому рада. Но… такое чувство, будто я муха, навечно увязшая в янтаре. Мир вокруг меня застыл, как и я в нем. А вместе со мной мои чувства, эмоции, переживания.
Ведь это не нормально, не переживать о том, что случилось?! Я прислушалась к себе. Пусто. Будто мертво всё, что во мне еще осталось. Но меня это не тревожило. Казалось, что всё произошедшее, было не со мной.
Где это я? Гостевые покои. В свете солнечных лучей 'зеленая' комната несколько утратила свою прелесть. Все щербинки на мебели, потертости обивки, трещины на стекле стали заметнее. Она не стала менее уютной, но была какой‑то… обнаженной?! Как и моё тело?!
Подойдя к зеркалу, я стала внимательно вглядываться в изображение. Что изменилось? Ничего. Только небольшой и уже подзатянувшийся новой нежной кожей шрам, словно от укуса животного, справа на изгибе шеи, там, где она перетекает в плечо. И всё. Странно. А мне помнилось, смутно, правда, что меня рвали на части.
Кьяра, очнись! Пора взять себя руки. Ну, случилось и случилось. Это несколько изменило твои планы, и продать себя подороже в качестве Кайрими теперь вряд ли удастся. Жизнь на этом не остановилась. Наверное. Теперь надо быть умнее.
Завернувшись в простынь, я направилась к двери. Пора одеться и приступать к своим обязанностям. Когда твой мир рушится, ты цепляешься хоть за что‑то, что рутинно, постоянно и имеет некий ритм. Образ ли жизни, распорядок дня ли, ответственность – не важно. Главное, что это что‑то, что удерживает тебя на краю… бездны?!
Дверь отворилась внезапно, и на пороге возник Он. Застыл на миг, затем медленно закрыл за собой дверь. Щелчок. И я снова шаедине с Ним.
– Проснулась? – от его хриплого низкого голоса я вздрогнула. Всем телом. – Всё хорошо. Не бойся!
– Я не боюсь, – и, тем не менее, отступила к окну. Опасаться, не значит, бояться, ведь так?
– Вижу. Я принес завтрак, – маг кивнул на поднос в своей правой руке. Зачем он мне это говорит? – Может, присядешь? Поедим.
– Нет.
– Я настаиваю! – он не повышал голос, но эта твердая уверенность в том, что его будут беспрекословно слушаться, подавляла мою волю. Подавляла и бесила. Крайне. – Нам нужно поговорить!
– Мне пора. Я и так задержалась непростительно надолго! – попыталась его обойти, но не тут‑то было. – Мне, правда, нужно!
– Я прошу! Пожалуйста, – тон его смягчился. Поставив поднос на стол, он жестом указал на стул напротив него. – Присядь. Мы поговорим, и всё.
– О чем? – я всё‑таки села и с интересом наблюдала за тем, как мужские руки ловко расставляли приборы и тарелки на столе.
– С одной стороны, мне нравится, что у тебя нет истерики, – задумчиво начал маг. – С другой – это несколько беспокоит. Женщины себя так не ведут. Особенно человеческие. И после… ну, ты понимаешь…
– После насилия? – уточнила я. – Почему вы избегаете называть это? 'Насилие'! Ведь это правда! Моего согласия вы не получили, а даже наоборот.
– Да, хвалиться здесь нечем… – он поморщился, будто проглотил что‑то кислое. – Но и уделять излишнее внимание тому, что было, не стоит. Я думаю…
– Излишнее внимание?! Вы! Разрушили! Мою! Жизнь! – ого, я умею орать?!
– Без драматизма! Что я разрушил?! – он схватил меня за руку и ткнул пальцем в тату 'ночной' – Ты – Кайрими! Рано или поздно это бы случилось!
– Но не так и не здесь! И уж точно не с Вами. А с тем, кого я сама выберу! – я вскочила со стула, прикрывая ненавистную печать Богини краем простыни. – Не вам было решать!
– Ты в этом так уверена? Не мне? – его горячее дыхание обжигало мою шею, ухо, вызывая дрожь во всем теле. – Мужчина, если он действительно мужчина, берет то, что ему нужно и тогда, когда захочет. Или я ошибаюсь?
– Я не знаю! Мне… – я постаралась вырваться из его цепких рук. – Мне трудно дышать, отойдите!
– Нет! Меня вот всё устраивает! Привыкай, девочка!
– Не буду! Я не буду привыкать, мириться… – говорила твердо, уверенно, или мне это только казалось? – Вы – не тот, кого я хотела бы видеть рядом с собой!
– Что ж, сожалею! – ехидная улыбка расползлась по его лицу.
– Правда?! – с сомнением протянула я. – Сожалеете?!
– Конечно, нет! – кажется, кто‑то опять начинает злиться, а я вот отойду подальше от него, и не важно, что стеночка за спиной в полушаге. – И чем я тебе плох, любопытно? Знатен и богат! В этой дыре ты бы лучшего не встретила!
– Встретила!
– Нет!
– Да! – я уже кричала.
– Нет!
– А вот и да! – мне одной этот разговор кажется спором двух умалишенных?
– Хорошо! Бей! – я поняла, что он пришел к какому‑то решению, и оно мне заранее не нравилось. – Давай, строптивая малышка, ударь меня, и покончим с этим!
– Что?!
– Ударь меня! Со всей силы! – маг в очередной раз приблизился ко мне вплотную и заложил свои руки за спину. – Давай!
– Не буду! – опешила я, твердо помня, что бить лорда – преступление, которое карается смертью. А мага – так и вовсе мгновенной!
– Будешь! Ты должна меня ударить! Так надо! – объяснил, называется.
– Мне не надо! Мне вот на кухню… туда надо!
– Я говорю, ударь меня! Сейчас же! – мужские руки опустились на мои плечи и слегка встряхнули. – О, какая в тебе ярость!
– Вы ошибаетесь, я совершенно спокойна! – ведь это так?!
– Я её чувствую. Твой гнев, твоё разочарование… – его ладонь скользнула вдоль моей скулы, погладив щеку. – Мне не нужна твоя затаенная ненависть. И уж точно ни к чему месть! Поэтому, бей!
– Я не хочу!
– Хочешь! Человеческие женщины, вы так дорожите своей невинностью… А, впрочем, не важно! Мне нужно… – он прерывисто вздохнул и продолжил. – В общем, выпусти злость! Она разрушает тебя. Сразу станет легче нам обоим.
– Я не злюсь! Я… сама виновата… всегда… – мой запал угас, и я устало опустилась на стул, чтобы тут же быть поднятой.
– Девочка моя, так не пойдет! Давай – давай! Ручку поднимаем…
Нет, ну как же достал! И я ударила… прямо по его наглой роже! Сам же просил!
– Это что было?! Это ты меня так погладила? – и кривая такая ухмылка 'украсила' его лицо.
Ну, держись! Я с пацанами во всех драках побывала! Ударила сильнее. Еще пока ладонью. Открытой. Но хлёстко так. Наотмашь. На его правой щеке уже разливалось багряно – красное пятно… Я ударила ещё. И еще. Хотела остановиться, но в меня будто что‑то тёмное, демоническое вселилось. Оно шептало мне: 'Бей. Причини ему боль. Как он тебе…'. В ход пошли кулаки… Я выла, царапалась и кусала, точно дикое животное. До тех пор, пока вдруг не осознала, что мне не просто не сопротивляются, но даже не защищаются…
Тяжело дыша, я стояла в полушаге от него. Смотрела, как тонкая струйка крови ползет по его подбородку. Хотела стереть, но он перехватил мою руку. Сжал и поцеловал в ладошку, не отрывая от моего лица колдовского взгляда своих синих глаз.
И тогда во мне что‑то сломалось. Рыдания вырвались из груди. Слёзы, горячие, обжигающие, крупным горохом катились по моим щекам. Судорога в области живота скрутила меня точно жгутом. Как же больно. И я заскулила… заскулила раненным зверем. Спрятаться. Убежать. Забраться в самую глубокую нору.
Сильные мужские руки обняли меня, прижали голову к груди. Теплые мягкие губы целовали мой висок, щеку… Я слышала его шепот, но ответить не могла. Не сейчас. Только не сейчас.
– Маленькая моя, отпусти себя! Дыши, вот так! Глубже! – горячие широкие ладони гладили мою оголенную спину, поднимаясь к затылку, и вновь опускаясь к лопаткам. – Всё будет хорошо! Я обещаю!
Я понимала, что пора остановиться, но не могла. Вся влага ни разу в жизни непролитых слёз решила прорваться бурной рекой. Да, я плакала. И презирала себя за это, несмотря на то, что мой утешитель явно не видел в этом ничего постыдного. Я почувствовала, как меня подхватили на руки, и затем мы опустились на постель.
